Будущее D&O ("Риск-менеджмент", N 7-8, июль-август 2008 г.)

Будущее D&O

Участники дискуссии были единодушны в том, что пока страхование D&O находится на "задворках" сознания бизнесменов.

Большинство американских и западноевропейских компаний страхует финансовые риски своих топ-менеджеров, однако российские предприятия обращаются к подобным страховым продуктам крайне неохотно. В чем причина непопулярности полисов D&O на российском рынке? В июне cтраховая компания AIG собрала экспертов в области корпоративных отношений, права и финансов, которые попытались ответить на этот вопрос. Наличие полиса Directors & Officers (D&O) у руководителя не означает, что он может бесконечно ошибаться. Напротив, это своего рода знак качества. Ведь страховая компания берет на себя обязательства по возмещению ущерба в рамках D&O только будучи уверенной, что ошибка топ-менеджера маловероятна. По результатам исследования коммуникационного агентства SPN Ogilvy, полис страхования D&O на сегодняшний день приобрели чуть более 11% российских компаний. Большинство из них либо планируют первичное размещение, либо уже провели его. При этом почти 70% опрошенных компаний даже не знают об этой услуге, несмотря на то что страховые компании предлагают этот продукт на российском рынке уже более 10 лет. Проблема, по-видимому, не только в русском менталитете, уповающем на знаменитое "авось", но и в том, что в России миноритарные акционеры, клиенты и инвесторы пока не умеют отстаивать собственные права с последовательностью и настойчивостью своих соратников из США и Западной Европы. Когда они научатся делать это, страхование последствий управленческих ошибок станет для владельцев бизнеса и топ-менеджеров столь же необходимым, как страхование автогражданской ответственности или личного домика в деревне. С данным предположением согласились все участники круглого стола, собравшего юристов, страховщиков и представителей бизнес-сообщества. Пока во главе совета директоров стоят собственники, страхование ответственности управляющих не приживется - высказал свое мнение Виталий Королев, президент центра корпоративного развития Ассоциации независимых директоров. Когда владелец сам подбирает команду, работает с ней локоть к локтю, подавать в суд на коллег - все равно что на самого себя. Наемный директор, предъявивший иск собственнику, рискует тут же стать бывшим наемным директором. Пока не создан институт корпоративной ответственности, пока не "отойдет" поколение владельцев, стремящихся к непосредственному управлению бизнесом, всерьез говорить о D&O рано, считает Виталий Альфредович. Возможно, положительным примером непубличному бизнесу (то есть самому широкому кругу компаний) послужит банковское сообщество, которое опережает общую тенденцию рынка в сфере культуры управления. Точку зрения Виталия Королева поддержала генеральный директор Национального агентства финансовых исследований Ольга Кузина. Она напомнила, что для реальных количественных изменений на рынке перемены должны произойти в сознании людей. В России до сих пор не сформировалась культура страхования как таковая, в то время как в США это уже неотъемлемая часть жизни, своеобразный ритуал. "Пока страхование ответственности находится на периферии интересов бизнесменов так же, как страхование жизни - "на задворках" сознания простых граждан, и эти явления взаимосвязаны", - отметил в свою очередь руководитель консалтинговой практики Российского института директоров Владимир Вербицкий.

Отправной точкой в истории D&O считается 1934 год, когда андеррайтеры Lloyds впервые представили котировку по страхованию ответственности директоров и руководителей. Интерес к этому продукту был вызван принятием в США Закона "О ценных бумагах" (The Securities Act of 1933) и Закона "О ценных бумагах и рынках" (the Securities Exchange Act of 1934). Однако для того чтобы данный вид страхования стал массовым, понадобилось около 30 лет. В 1960-е годы по США прокатилась волна громких судебных разбирательств в отношении первых лиц крупных компаний, и несколько корпораций оказались буквально разорены собственными акционерами. В 1998 году на пресс-конференции, посвященной объединению компаний Daimler и Chrysler, председатель правления вновь образованного концерна назвал произошедшую реорганизацию слиянием равных. Несколько акционеров концерна обратились в суд и доказали, что сделка была поглощением и слова председателя не соответствуют истине. В результате оговорки руководителя компания Daimler Chrysler заплатила по иску $300 млн. Для передачи подобных рисков компании стали активно использовать страхование ответственности менеджмента. На сегодняшний день мировая практика применения D&O насчитывает более сорока лет.

В России первый "директорский" полис был выписан в 1996 году топ-менеджерам компании "ВымпелКом". Однако в целом до недавнего времени этот страховой инструмент оставался невостребованным.

В мае этого года интернет-портал E-xecutive инициировал дискуссию с целью определить, насколько, с точки зрения участников сообщества менеджеров, необходим полис D&O. В результате обсуждения были сформулированы следующие причины низкой востребованности полиса D&O после его "премьеры" на страховом рынке России: 1. Криминализация экономики 1990-х годов. Если у бизнеса была "крыша", полис D&O его руководителям был не нужен. А если "крыши" не было, то едва ли какой-либо полис мог реально помочь им в конфликтной ситуации;

2. Качество судебной системы. "Басманное" правосудие тех лет делало полис D&O малоэффективным;

3. Отсутствие исторической традиции страхования рисков в советский и постсоветский периоды;

4. Дефицит средств у предпринимателей малого и среднего бизнеса, в условиях которого расходы на "экзотический" страховой инструмент рассмартивались компанией как излишние;

5. Специфика психологического типа большинства предпринимателей 1990-х годов, который скорее можно обозначить как "рискующий авантюрист", чем "осторожный зануда";

6. Информационный вакуум. В течение длительного периода времени россиянам практически ничего не было известно о полисах D&O.

Руководитель коммерческой практики Vegas Lex Александра Васюхнова предлагает не списывать непопулярность D&O только на коррумпированность государственного аппарата. Однако и опровергнуть претензии к судам, по ее словам, пока нельзя: к настоящему времени судебная практика вполне сложилась только в отношении дел о банкротстве. Но плохо ли это? Будет ли лучше, если в суды хлынет поток исков к управляющим? Сомнительно. Александра отметила еще несколько причин общей малочисленности претензий к совету директоров. Нередко топ-менеджмент стремится переложить ответственность, прикрываясь непосредственными исполнителями - финансистами, юристами, начальниками подразделений. Помимо этого, истец-собственник, подавая в суд на управленца, не получает личной выгоды, являющейся, как правило, основным мотивом обращения. Все возмещение, если его и присудят, уйдет на покрытие убытков контрагентов. Зачастую владельцу просто не хочется ввязываться ради этого в процесс.

Но сама возможность обращения владелеца в суд - веская для директора причина потребовать от хозяина наравне с бонусами и полис D&O, утверждает Виталий Королев. Это вполне выполнимое условие: если собственник хочет заполучить в штат настоящего профессионала, он согласится на его условия. Желание приобрести полис в качестве защиты может возникнуть и у нескольких собственников, рассчитывающих застраховаться друг от друга.

Стоит отметить, что само выражение "страхование ответственности" - лукавство маркетологов. На практике речь идет о возмещении пострадавшей стороне убытка, причиненного вследствие непреднамеренных ошибочных действий руководителя, за счет средств страховой компании. Много неясности и в самом понятии "ошибка". С одной стороны, важнейшую роль в вопросе страхования играет добросовестность руководителя. С другой - в соответствии с актуальным российским законодательством, судьи при принятии решений не уполномочены руководствоваться понятием справедливости и разумности в отношении оценки действий руководителей. Странно, но факт. Как будет оцениваться личностный фактор, неизвестно. Пока же страховые компании оглядываются на опыт США и Европы, где добропорядочности и разумности руководителя уделяется серьезное внимание. Начальник отдела страхования финансовых рисков AIG Владимир Кремер напомнил, что действие полиса прекращается в случае установления недобросовестного поведения руководителя. Но преднамеренность ошибки еще надо доказать. В этом существенное отличие российской системы от западной, где действует презумпция виновности руководителя - у него, в отличие от реального владельца, есть вся информация о деятельности компании.

Хороший директор относится к своей работе не менее ответственно, чем к личной жизни. Добропорядочный работник - это прежде всего добропорядочный гражданин. Эти два утверждения негласно вписаны в зарубежный кодекс бизнес-этики. Владислав Добровольский, экс-судья Арбитражного суда, напомнил, что эти правила вышли из зала судебных заседаний - именно судьи взывали к совести истцов и ответчиков в ходе процесса.

Несмотря на все существующие сложности, перспективы развития D&O в России огромны и расцвет этого направления страхования еще впереди - сошлись во мнении участники круглого стола. Всему свое время. Главное, набраться терпения и не просто наблюдать становление культуры ведения бизнеса, но и вносить в этот процесс посильный профессиональный вклад.

"Риск-менеджмент", N 7-8, июль-август 2008 г.