Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 14 апреля 1999 г. N 349-П99ПР Оснований для отмены или изменения судебных решений нет, поскольку вердикт содержит единодушные последовательные ответы коллегии присяжных заседателей о недоказанности виновности подсудимого в умышленном убийстве потерпевшей, ее изнасиловании, а также в совершении насильственных действий сексуального характера, то есть по всем пунктам предъявленного ему обвинения, и соответствует требованиям уголовно-процессуального закона

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 14 апреля 1999 г. N 349-П99ПР

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации К. на приговор суда присяжных Ульяновского областного суда от 17 июня 1998 года, по которому Р., 9 июля 1968 года рождения, уроженец с. Кузьминки Маркенского района Джамбульской области Казахской ССР, ранее не судимый, - оправдан по ст.ст. 105 ч. 2 п.п. "д, к"; 131 ч. 2 п. "в"; 132 ч. 2 п. "в" УК РФ за не доказанностью его участия в совершении преступлений.

Определением кассационной палаты Верховного Суда Российской Федерации от 3 сентября 1998 года приговор суда в отношении Р. оставлен без изменения.

В протесте поставлен вопрос об отмене состоявшихся судебных решений и передаче уголовного дела на новое судебное рассмотрение.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Б. и выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Д., поддержавшего протест, Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил:

органами предварительного следствия Р. обвинялся в том, что он, находясь в состоянии алкогольного опьянения, 3 декабря 1997 года, около 21 часа, в с. Степное Анненково Ульяновской области, с целью изнасилования, затащил в пустующее помещение проходной молочно-товарной фермы Ш., где нанес ей не менее пятнадцати ударов кулаками и деревянным бруском по различным частям тела, не менее девяти раз ударил ее головой о кирпичную кладку, сорвал с нее одежду и совершил насильственный половой акт во влагалище, а затем - насильственные действия сексуального характера путем введения полового члена в задний проход. После этого Р., имея умысел на убийство Ш. с целью скрыть совершение изнасилования и насильственные действия сексуального характера, сдавил ее шею руками, надавливал на шею деревянным бруском, в результате чего причинил несовместимую с жизнью закрытую тупую травму шеи, осложнившуюся отеком слизистой гортани и асфиксией, отчего наступила смерть потерпевшей.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей признано недоказанным участие Р. в совершении указанных в обвинении действий. В соответствии с вердиктом был постановлен приговор, по которому Р. оправдан по ст.ст. 105 ч. 2 п.п. "д, к"; 131 ч. 2 п. "в"; 132 ч. 2 п. "в" УК РФ за не доказанностью его участия в совершении преступлений.

Кассационная палата, принимая решение об отклонении кассационного протеста прокурора и оставлении приговора суда без изменения, не усмотрела нарушений уголовно-процессуального закона при рассмотрении дела судом присяжных.

В рассматриваемом протесте ставится вопрос об отмене состоявшихся в отношении Р. судебных решений и передаче уголовного дела на новое судебное рассмотрение ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона, повлекших за собой необоснованное его оправдание.

При этом в протесте указывается на несоблюдение судом уголовно-процессуального закона при исследовании в качестве доказательств показаний подсудимого Р., свидетелей Л. и Г., а также нарушение требований ст. 449 УПК РСФСР, т.к. при постановке перед коллегией присяжных вопроса N 9 допущена формулировка "совершение насильственных действий сексуального характера (половой акт в извращенной форме"), которая потребовала бы от них юридической оценки фактических обстоятельств.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы протеста, Президиум не находит оснований для его удовлетворения и отмены состоявшихся судебных решений. В протесте указывается на то, что суд не принял необходимых мер к тому, чтобы исключить возможность ознакомления присяжных с "отказом подсудимого от своих показаний, данных им на предварительном следствии", а также "с заявлением подсудимого Р. о применении к нему в ходе следствия недозволенных методов", что, в соответствии с доводами протеста, оказало влияние на формирование решения присяжных об оправдании подсудимого.

Однако с доводами протеста о нарушении норм уголовно-процессуального закона согласиться нельзя.

Подсудимый Р. был допрошен в суде в соответствии с правилами ст. 446 УПК РСФСР. В своих показаниях Р., отрицая свою виновность в предъявленном обвинении совершении каких-либо насильственных действий в отношении потерпевшей, заявил о своей полной непричастности к совершенному преступлению.

Суд, удовлетворив ходатайство государственного обвинителя, принял решение об оглашении некоторых материалов дела, в том числе протоколов допроса подозреваемого Р. от 5 и 8 декабря 1997 года (том 1 л.д. 137-138, л.д. 148-149). Именно в этих показаниях Р. сообщил сведения, которые, по мнению обвинения, изобличали его в совершении преступления.

Попытка подсудимого Р., сразу после оглашения в судебном заседании 10 июня 1998 года указанных документов, заявить о своем несогласии с этими показаниями была действиями председательствующего остановлена (том 3 л.д. 75).

Ходатайство защитника (в судебном заседании 11 июня 1998 года (том 3 л.д. 88), о признании оглашенных протоколов допроса Р. недопустимыми доказательствами, которое сопровождалось заявлением подсудимого об оказании на него физического воздействия со стороны работников милиции, после его обсуждения в порядке ст. 435 УПК РСФСР было постановлением судьи отклонено (т. 3 л.д. 31-32), а показания Р. при допросах 5 и 8 декабря 1997 года признаны допустимыми доказательствами для присяжных заседателей и подлежащими оценке со всеми доказательствами по делу.

Обсуждение указанного ходатайства и заявления Р. было осуществлено в соответствии с требованиями закона в отсутствие присяжных заседателей, о чем свидетельствует запись в протоколе судебного заседания (т. 3 л.д. 89) о приглашении присяжных в зал судебного заседания лишь после оглашения постановления судьи.

Несостоятельны доводы протеста о допущенном нарушении закона при допросе в суде свидетеля Л., который являлся понятым при проведении следственного эксперимента.

Вызов и допрос в суде свидетеля Л. были осуществлены по ходатайству защиты, которое было поддержано прокурором.

Принятое судьей решение (т. 3 л.д. 99) о допросе указанного свидетеля в присутствии присяжных заседателей не противоречит закону. По результатам допроса свидетеля Л. и его ответов на вопросы государственного обвинителя и защитника никаких заявлений и ходатайств со стороны участников процесса не поступило (т. 3 л.д. 99-100). Замечаний на протокол судебного заседания участниками судебного процесса принесено не было.

Также нельзя признать обоснованными доводы протеста о якобы допущенном судом нарушении закона при допросе свидетеля Г.

После того как свидетель Г. не явился по вызову в суд, а подсудимый заявил ходатайство о необходимости вызова этого свидетеля в суд, государственный обвинитель в своем заключении отметил уважительность причин неявки Г., указал на имеющийся в материалах дела протокол его допроса и заявил о возможности окончания судебного следствия в отсутствие Г. (т. 3 л.д. 99). Учитывая мнение участников судебного процесса, суд в соответствии с требованиями ст. 286 УПК РСФСР принял решение об окончании судебного следствия в отсутствие не явившегося свидетеля Г. и оглашении протокола его допроса на следствии (т. 2 л.д. 168-169). Обосновывая принятое решение, суд указал на то обстоятельство, что Г. сменил местожительство и в настоящее время "проживает в Чувашии".

Исходя из изложенного, следует отметить, что исследование в качестве доказательства протокола допроса свидетеля Г. не могло отрицательно повлиять на объективность выводов присяжных.

Нельзя признать обоснованным довод протеста о том, что постановленный председательствующим судьей перед коллегией присяжных заседателей вопрос N 9, о доказанности совершения Р. в отношении потерпевшей "насильственных действий сексуального характера (половой акт в извращенной форме)", не мог быть им предложен, т.к. допускает юридическую оценку фактических обстоятельств.

В соответствии со ст. 449 УПК РСФСР перед коллегией присяжных не могут ставиться вопросы, требующие от присяжных заседателей юридической квалификации статуса подсудимого, а также собственно юридической, то есть уголовно-правовой, оценки при вынесении присяжными заседателями своего вердикта.

Как видно из материалов уголовного дела, поставленные судом перед коллегией присяжных заседателей в вопросном листе 12 вопросов сопровождались необходимыми разъяснениями в напутственном слове, с которым председательствующий обратился к присяжным заседателям перед удалением их в совещательную комнату (т. 3 л.д. 35-51).

Указанные вопросы полностью охватывали предъявленное Р. обвинение, а их последовательность и употребленные формулировки соответствовали предложенной обвинением версии о последовательности совершенных преступником действий.

Ясность и понятность предложенных вопросов не потребовали во время совещания коллегии у присяжных заседателей необходимости в уточнении формулировок поставленных перед ней вопросов.

Вердикт содержит единодушные последовательные ответы коллегии присяжных заседателей о не доказанности виновности подсудимого Р. в умышленном убийстве потерпевшей Ш., ее изнасиловании, а также в совершении насильственных действий сексуального характера (полового акта в извращенной форме), т.е. по всем пунктам предъявленного ему обвинения (т. 3 л.д. 108-111), и соответствует требованиям ст. 454 УПК РСФСР.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 378 п. 1 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил:

протест заместителя Генерального прокурора Российской Федерации на состоявшиеся в отношении Р. судебные решения оставить без удовлетворения.