Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 8 сентября 1999 г. N 725-П99 Приговор в отношении осужденного подлежит изменению в части смягчения наказания, назначенного за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа, поскольку при назначении наказания суд не учел того, что осужденный полностью признал свою вину и раскаялся в содеянном, а также его возраст и семейное положение

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 8 сентября 1999 г. N 725-П99

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрел дело по протесту заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации М.А.Е. на приговор судебной коллегии по уголовным делам Ярославского областного суда от 26 октября 1998 года

К., 4 декабря 1970 года рождения, уроженец пос. Савинский Плесецкого района Архангельской области, ранее не судимый, -

осужден по ст. 209 ч. 1 УК РФ к 15 годам лишения свободы с конфискацией имущества; по ст. 222 ч. 3 УК РФ к 6 годам лишения свободы; по ст.ст. 30 ч. 1 и 162 ч. 3 п.п. "а", "б" УК РФ с применением ст. 66 ч. 2 УК РФ к 7 годам и 6 месяцам лишения свободы с конфискацией имущества; по ст. 166 ч. 3 УК РФ к 8 годам лишения свободы; по ст. 317 УК РФ к пожизненному заключению.

В соответствии со ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений окончательное наказание К. назначено в виде пожизненного лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Осужденный К. содержится под стражей с 7 мая 1998 года.

Этим же приговором осуждены Г., Кун., Б., П.

Приговором постановлено взыскать с осужденного К.:

- в пользу УВД Ярославской области - 99951 руб. 48 коп, в возмещение материального ущерба;

- в пользу С.З.Д. - 40000 рублей; С.Т.Г. - 100000 рублей в качестве денежной компенсации морального вреда.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 22 февраля 1999 года приговор в отношении К. оставлен без изменения.

В протесте поставлен вопрос об изменении состоявшихся в отношении К. судебных решений и смягчении назначенного ему наказания.

На судебные постановления в отношении других осужденных протест не приносится.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Б.О.М. и заключение заместителя Генерального прокурора Российской Федерации К.С.Г., согласившегося с протестом, у Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил:

К. признан виновным в незаконном приобретении, передаче, хранении, перевозке и хранении огнестрельного оружия и боеприпасов в составе организованной группы; создании и руководстве вооруженной банды; участии в составе банды в приготовлении к разбойному нападению с целью хищения чужого имущества; в посягательстве на жизнь сотрудников правоохранительных органов в целях воспрепятствования законной деятельности этих лиц по охране общественного порядка; в убийстве старшего сержанта милиции С.С.Н. и ранении старшего лейтенанта милиции Л.С.Н., а также за неправомерное завладение автомобилем работников милиции.

Преступления были совершены при следующих обстоятельствах.

В октябре-декабре 1997 года К. с не установленным следствием лицом создал, и стал руководить вооруженной бандой, участвовал в ее составе в приготовлении к разбойному нападению. С этой целью К. незаконно приобрел у не установленного следствием лица два пистолета, ранее переделанных самодельным способом из газовых пистолетов в атипичное нарезное огнестрельное оружие, боеприпасы в количестве не менее 20 патронов калибра 9 мм.

К участию в банде К. привлек Г., П. и Кун.

К. и не установленным лицом было спланировано разбойное нападение в составе банды на автомашину ВАЗ-21093, принадлежащую "НИИАТИ" фирмы "Тиир", в которой регулярно, два раза в месяц, перевозились из г. Москвы в г. Ярославль крупные денежные суммы. Участники планируемого разбойного нападения рассчитывали похитить не менее 600 тыс. рублей.

В двадцатых числах ноября 1997 года Г. и К. переоборудовали автомашину К. - ВАЗ-2108, перекрасили ее в белый цвет, нанесли маркировку "ГАИ" и синие горизонтальные полосы по бокам автомашины. Они же изготовили жезл, приспособив под него металлическую палку, которую покрасили в бело-черный цвет.

По заданию К. Кун. и П. наметили: место для засады на трассе "Москва-Холмогоры"; место для перегрузки денег с захваченной автомашины в свою; место для уничтожения автомашины лже-ГАИ. Ими же были приобретены две рации для осуществления радиосвязи между членами банды.

К., помимо подготовки автомашины лже-ГАИ, приобрел форменное обмундирование сотрудника милиции и тулуп, соответствующий форменному тулупу сотрудника милиции.

1 декабря 1997 года для окончательного согласования нападения участники банды собрались в пос. Семибратово, где им было продемонстрировано оружие и боеприпасы к нему, которое К. носил с собой, перевозил в автомашине.

Утром 2 декабря 1997 года вооруженные пистолетами К. - в обмундировании работника милиции и Кун. - с повязкой на рукаве, а также П., на автомашине лже-ГАИ подъехали к заранее выбранному месту засады на трассе "Москва-Холмогоры" и стали ожидать от сообщников сигнала о появлении на дороге автомашины с деньгами.

Согласно разработанного плана нападения Г. должен был по рации оповестить К. о приближении автомашины, перевозившей деньги, цвет, марка и номер которой ему заранее были сообщены К. По этому же плану предполагалось, что К., используя форменную одежду работника милиции и автомобиль с символикой "ГАИ", должен был остановить автомашину с деньгами, вместе с Кун., угрожая оружием, высадить водителя и пассажиров, перегнать автомашину на территорию пустующего пионерского лагеря, перегрузить деньги в автомашину Г., а затем сжечь автомашину лже-ГАИ.

Осуществить своей преступный замысел на завладение чужим имуществом К., Кун., П. и Г. не удалось по независящим от них причинам. Около 15 часов 2 декабря 1997 года, за несколько минут до ожидаемой автомашины, к ним на автомобиле ГАИ подъехали сотрудники милиции С. и Л., которые выполняли возложенные на них обязанности по охране общественного порядка. Они потребовали от К. и П. предъявить документы, а получив отказ, попытались их задержать, чем препятствовали преступному умыслу участников банды. Сопротивляясь задержанию, К. вышел за рамки условий оговоренного бандой разбойного нападения и с целью убийства работников милиции выстрелил из имевшегося у него пистолета в С. и Л.

В результате действий К. С. причинены: слепое огнестрельное грудо-брюшное пулевое ранение с повреждением сердца, легких, печени, диафрагмы, а также слепое огнестрельное ранение фаланги первого пальца правой кисти. Ранение грудной и брюшной полостей явилось причиной смерти С. Л. было причинено сквозное огнестрельное ранение левого плеча, легкое с кратковременным расстройство здоровья.

В ходе перестрелки Кун. выбежал из автомашины лже-ГАИ, скрылся в лесу, где и выбросил имевшийся у него пистолет.

К. и П., действуя в организованной группе, неправомерно завладели автомашиной ВАЗ-2105 и скрылись с места преступления.

Виновность К. в совершении преступлений, при описанных выше обстоятельствах, подтверждена его собственными признательными показаниями, показаниями других подсудимых, потерпевших и свидетелей, а также материалами уголовного дела.

Действиям К. дана правильная правовая оценка.

Вместе с тем, состоявшиеся в отношении К. судебные решения подлежат изменению в связи с необоснованно суровым назначенным ему наказанием.

При назначении К. максимального наказания суд учел обстоятельства совершенных им преступлений, тяжесть наступивших последствий и признал обстоятельством, отягчающим его наказание, особо активную роль в совершении преступлений.

Не признав имеющуюся в деле явку с повинной К. обстоятельством, смягчающим его наказание, суд указал на отсутствие каких-либо смягчающих для К. обстоятельств.

Вместе с тем указанный вывод суда нельзя признать обоснованным, а назначенное К. наказание нельзя признать справедливым.

Из материалов уголовного дела следует, что в период предварительного расследования органы следствия не располагали сведениями о местонахождении К., в связи с чем постановлением от 9 февраля 1998 года был объявлен его розыск (т. 4 л.д. 29). Из протокола явки с повинной от 7 мая 1998 года (т. 4 л.д. 33) следует, что К. 7 мая 1998 года явился с повинной в прокуратуру Шатойского района Чеченской Республики и добровольно заявил о совершенном им 2 декабря 1997 года в Ярославской области преступлении.

Как следует из текста постановления о прекращении розыска (т. 4 л.д. 56), "К. 30 мая 1998 года явился в правоохранительные органы на территории, пограничные с Чечней" и именно с этого времени стали проводиться следственные действия с его участием.

В соответствии с требованиями п. 3 ст. 68 УПК РСФСР обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности обвиняемого, указанные в ст.ст. 61 и 63 УК РФ, а также иные обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, подлежат доказыванию по уголовному делу.

Органы предварительного следствия в соответствии с установленными ими обстоятельствами явки К. в правоохранительные органы с повинной, при соблюдении требований ст. 68 УПК РСФСР, указали в обвинительном заключении на это обстоятельство как обстоятельство, смягчающее наказание К. (т. 4 л.д. 341).

Суд, принимая решение об исключении предусмотренного п. "и" ст. 61 УК РФ обстоятельства, смягчающего наказание для К., существенно нарушил его права, поскольку значительно ухудшил его положение.

В соответствии с требованиями ч. 3 ст. 60 УК РФ суд при назначении наказания обязан учитывать характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Вместе с тем, назначая К. максимальное наказание, суд оставил без какой-либо оценки то, что он ранее преступлений не совершал, полностью признал свою виновность и раскаялся в содеянном, характеризовался только положительно. Суд не учел возраст и семейное положение К., выдвижение общественностью пос. Семибратово общественного защитника и ходатайство о снисхождении к нему.

Принимая во внимание приведенные выше обстоятельства, наказание, назначенное К. по ст. 317 УК РФ и по совокупности преступлений, подлежит смягчению.

На основании изложенного, руководствуясь п. 3 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил:

приговор судебной коллегии по уголовным делам Ярославского областного суда от 26 октября 1998 года и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 22 февраля 1999 года в отношении К. изменить, смягчить наказание, назначенное ему по ст. 317 УК РФ, до 19 лет лишения свободы.

В соответствии со ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст.ст. 209 ч. 1, 222 ч. 3, 30 ч. 1 и 162 ч. 3 п.п. "а", "б", 166 ч. 3, 317 УК РФ, окончательное наказание К. назначить в виде лишения свободы сроком на 20 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В остальной части состоявшиеся в отношении К. судебные решения оставить без изменения.