Постановление Европейского Суда по правам человека от 4 марта 2008 г. Дело "Самойла и Чонка против Румынии" [Samoila and Cionca v. Romania] (жалоба N 33065/03) (III Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(III Секция)

Дело "Самойла и Чонка против Румынии"
[Samoila and Cionca v. Romania]
(Жалоба N 33065/03)

Постановление Суда от 4 марта 2008 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявители, служившие в полиции, были обвинены владельцем табачного магазина в вымогательстве определенной суммы денег за неприменение санкций в связи с проверкой, проводившейся в его отношении вторым заявителем. Полиция организовала служебное расследование, по результатам которого прессе было сообщено, что заявители переведены на другое место службы в связи с допущенными ими злоупотреблениями при исполнении должностных обязанностей. Местный еженедельный журнал поместил интервью с начальствующим лицом, которое якобы заявило, что не сомневается в их вине. Свидетели проверки и сожительница первого заявителя дали нотариусу показания в пользу заявителя для целей служебного расследования.

Военная прокуратура возбудила против заявителей уголовное дело. Они были обвинены в коррупции и помещены под стражу, поскольку пытались оказать влияние на свидетелей с целью воспрепятствования установлению истины и представляли угрозу общественному порядку. Свидетели были вызваны в прокуратуру. Первые два подтвердили, что содержание их заявлений, сделанных нотариусу, было частично подсказано вторым заявителем. Третий свидетель указал, что текст его заявления был составлен тем же заявителем, и он только подписал его. В тот же день в местной телепередаче прокурор заявил, что хотя в деле фигурируют не слишком значительные суммы, содержание заявителей под стражей необходимо в связи с наличием угрозы правопорядку. Кроме того, заявители пытались воспрепятствовать установлению истины путем оказания влияния на свидетелей и даже запугивания последних.

В присутствии заявителей и их адвоката окружной суд постановил, что ему не подсудна жалоба заявителей на решение о заключении их под стражу, и передал дело в Апелляционный суд. Апелляционный суд рассмотрел дело с участием заявителей и их адвоката через девять дней после их заключения под стражу и распорядился освободить их. Сторона обвинения обратилась в Верховный суд, который в присутствии заявителей и их адвоката санкционировал их содержание под стражей. Дело заявителей по обвинению в коррупции, злоупотреблении должностными полномочиями и подстрекательстве свидетелей к даче ложных показаний было рассмотрено Апелляционным судом, который по требованию стороны обвинения продлил срок их содержания под стражей.

Жалобы заявителей на постановление о продлении срока их содержания под стражей были отклонены Верховным судом. Апелляционный суд вновь продлил срок их содержания под стражей. В процессе рассмотрения дела суд заслушал нескольких свидетелей, включая тех, на которых, по сведениям обвинения, оказывали давление заявители. Они подтвердили показания, данные ими у нотариуса, и также утверждали, что следственные органы оказывали на них давление с целью изменения показаний.

Заявители подали жалобу на продление срока содержания под стражей, которую Верховный суд удовлетворил, указав, что Апелляционный суд не имел права продлевать срок содержания под стражей более чем на 30 дней. Тем не менее заявители не были освобождены: по требованию стороны обвинения Апелляционный суд рассмотрел вопрос о законности содержания под стражей и продлил его, исходя из того, что основания для него сохраняются. Верховный суд отклонил жалобу заявителей, рассмотрев ее в их присутствии с участием адвоката. Апелляционный суд вновь продлил срок содержания под стражей, заявители обжаловали его решение. Им были вручены повестки о рассмотрении жалобы Верховным судом. Второй заявитель уведомил о своем намерении участвовать в заседании Верховного суда. Однако начальник изолятора сообщил Верховному суду, что заявители не могут быть доставлены на его заседание, поскольку прокурор требует их присутствия на заседании Апелляционного суда.

Верховный суд отклонил их жалобы. Поскольку ни заявители, ни их адвокаты не присутствовали на заседании, Верховный суд применил Уголовно-процессуальный кодекс, допускающий рассмотрение жалоб в отсутствие стороны, и назначил адвокатов для представления их интересов. Представитель прокуратуры присутствовал на этом заседании и просил отклонить жалобы. Апелляционный суд, рассмотрев просьбы об освобождении в присутствии заявителей, отклонил их, придя к выводу о том, что с учетом характера деяний их освобождение представляло бы угрозу правопорядку.

Заявители обжаловали эти решения. Им было вручено несколько повесток о рассмотрении дела Верховным судом, который признал их жалобы неприемлемыми. Верховный суд рассмотрел жалобы с участием прокурора, который просил отклонить их. Заявители не присутствовали, и Верховный суд назначил им адвоката. Заявители жаловались председателю Апелляционного суда, что они были доставлены в суд в тюремной одежде, которую обычно носят только осужденные. Они просили разрешения надеть их собственную одежду. Председатель отказал без объяснения причин. Апелляционный суд приговорил заявителей к шести месяцам лишения свободы за коррупцию, злоупотребление должностными полномочиями и попытки оказать влияние на свидетелей. Заявители подали жалобу, которая была отклонена вступившим в силу решением Верховного суда. К настоящему времени заявители находятся на свободе.

Вопросы права

По поводу соблюдения требований пункта 2 статьи 6 Конвенции. Информируя прессу о причинах заключения заявителей под стражу, прокурор утверждал, что они пытались оказать влияние на свидетелей и запугать их. Оспариваемые заявления были сделаны вне контекста конкретного уголовного дела, в интервью, показанном в телевизионных новостях. Подчеркивая значение тщательного выбора формулировок государственными служащими, Европейский Суд находит, что слова прокурора, ясно указывающие на виновность заявителей в подстрекательстве свидетелей к даче ложных показаний, давали общественности основания считать их виновными до рассмотрения обстоятельства дела компетентными судами.

Заявление, предположительно сделанное начальствующим должностным лицом полиции, является предметом спора сторон. Однако полицейский не отрицал его публично и не требовал публикации опровержения. Это позволяет Европейскому Суду предположить, что оспариваемые высказывания действительно имели место. Кроме того, Европейский Суд не принимает довод государства-ответчика о том, что эти высказывания относились исключительно к профессиональным просчетам заявителей. В этой связи он находит, что для целей пункта 2 статьи 6 Конвенции имеет значение содержание указанного заявления, а не его буквальная форма. Таким образом, хотя полицейский начальник говорил о правонарушении, не раскрывая его природу, он мог иметь в виду только то, что следствие именовало коррупционными действиями, в связи с которыми заявители предстали перед Апелляционным судом. Полицейский начальник определенно, без каких-либо неясных выражений, указал, что заявители виновны в этих действиях.

Наконец, что касается появления в суде заявителей в тюремной одежде, из отказа председателя Апелляционного суда в разрешении надеть собственную одежду следует, что заявители предстали перед судом в тюремной одежде, которую обычно носят осужденные. Такая практика противоречила закону и решению Конституционного суда. Поскольку не было установлено, что заявители не имели собственной одежды, эта практика была неоправданной и могла утвердить представление общественности о виновности заявителей.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 3 статьи 5 Конвенции. Заявители предстали перед окружным судом. На заседании, состоявшемся в тот же день, вопрос о законности их содержания под стражей не рассматривался. Суд только передал дело в Апелляционный суд. Не имеется данных о том, что суд рассматривал вопрос о законности их содержания под стражей, поэтому заявители не воспользовались гарантиями пункта 3 статьи 5 Конвенции. В данном деле, обстоятельства которого не были исключительными, заявители предстали перед Апелляционным судом только через девять дней после задержания, поэтому они не были незамедлительно доставлены к судье или к другому должностному лицу, уполномоченному законом осуществлять судебные функции.

Постановление

По делу допущено нарушение требований пункта 3 статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований пункта 4 статьи 5 Конвенции.

(a) Что касается неприемлемости жалобы на решение Апелляционного суда о продлении срока содержания под стражей. Наличие в национальном законодательстве средства правовой защиты против решения о продлении срока содержания под стражей не оспаривается. Кроме того, в процессе того же разбирательства Верховный суд рассмотрел несколько аналогичных жалоб заявителей. Отсюда следует, что отказ Верховного суда рассмотреть жалобу заявителей на решение Апелляционного суда о продлении срока их содержания под стражей лишил их возможности проверки законности такого продления. Тот факт, что Апелляционный суд мотивировал свое решение, не отменяет вывода, поскольку заявители были лишены средства правовой защиты, доступного им согласно законодательству страны.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований пункта 4 статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

(b) Что касается лишения возможности участвовать в заседании Верховного суда. Разбирательство в Верховном суде касалось, во-первых, жалоб заявителей на решения Апелляционного суда о продлении срока их содержания под стражей по требованию прокурора. Право заявителей на обжалование этих решений сторонами не оспаривалось. Другие разбирательства касались жалоб заявителей на решения Апелляционного суда об отказе в их освобождении. Верховный суд признал эти жалобы неприемлемыми, поскольку Уголовно-процессуальный кодекс не допускает обжалования таких решений.

Однако в тот период прецедентная практика судов страны не была единообразной. Некоторые суды - иногда даже сам Верховный суд - принимали такие жалобы. Подобная правовая неопределенность не должна препятствовать праву заявителей на обжалование решений, которыми отклонялись их ходатайства об освобождении. Государство, предусмотревшее возможность обжалования решений о досудебном содержании под стражей, должно предоставить арестованным те же гарантии обжалования, которые доступны в первой инстанции. Тот факт, что заявители и их адвокаты участвовали в заседаниях Апелляционного суда, не освобождает государство от обязанности обеспечения возможности личного или через представителя участия в заседаниях Верховного суда с целью сохранения равенства процессуальных возможностей с прокурором, участвовавшим во всех разбирательствах и требовавшим продления срока содержания под стражей.

Что касается защиты, осуществлявшейся различными адвокатами, назначавшимися на месте, они не были знакомы с материалами дела, не знали своих клиентов и даже не имели времени подготовиться к защите надлежащим образом, поскольку Верховный суд выносил решение в тот же день. С учетом этих обстоятельств и независимо оттого, насколько добросовестно исполняли свои обязанности адвокаты по назначению, нельзя считать, что заявители пользовались эффективным правом на защиту в Верховном суде.

Что касается заблаговременного вручения уведомлений о разбирательстве в Верховном суде и возможности адвокатов заявителей участвовать в нем, четыре из семи повесток были вручены заявителям за день или в день заседания. С учетом того, что тюрьма находилась в 600 км от Верховного суда, возможности адвокатов успеть на заседание были минимальными или отсутствовали. Кроме того, согласно информации, предоставленной государством-ответчиком, заявители имели право на один телефонный разговор в неделю, и их корреспонденция обрабатывалась административными службами тюрьмы, что неизбежно замедляло доставку писем. Поскольку уведомления о судебных заседаниях вручались заявителям за четыре, восемь и два дня до заседания, возможность сообщения об этом адвокатам и шансы последних на участие в них были весьма ограниченными. Кроме того, даже когда заявители прямо сообщали о своем намерении участвовать в заседании Верховного суда, прокурор возражал, указывая, что их присутствие необходимо при разбирательстве дела Апелляционным судом. Впоследствии, не обеспечив возможности участия заявителей в слушании, от исхода которого зависело их освобождение из-под стражи, власти лишили заявителей возможности надлежащим образом оспорить доводы прокуратуры относительно необходимости продления срока содержания их под стражей.

Постановление

В данном вопросе по делу допущено нарушение требований пункта 4 статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить каждому заявителю 2 500 евро в счет компенсации причиненного морального вреда.