Постановление Европейского Суда по правам человека от 10 января 2008 г. Дело "Кирнс против Франции" [Kearns v. France] (жалоба N 35991/04) (III Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(III Секция)

Дело "Кирнс против Франции"
[Kearns v. France]
(Жалоба N 35991/04)

Постановление Суда от 10 января 2008 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявительница-ирландка обратилась в больницу в присутствии матери и адвоката с заявлением об анонимных родах (accouchement sous X). На следующей неделе она родила девочку K. Требуя сохранения родов в тайне, заявительница подписала документ о помещении ребенка под опеку государства и дала согласие на ее удочерение. Условия и последствия анонимной регистрации рождения были разъяснены во время двух бесед в социальных службах, в частности, правило о двухмесячном периоде после передачи ребенка властям, в течение которого мать может потребовать возврата ребенка. Заявительнице оказывали содействие во время бесед мать, медсестра и врач, которые владели английским языком и выступали в качестве переводчиков. В тот же день с согласия семейного совета председатель совета департамента передал ребенка паре, имея в виду его последующее удочерение. Одновременно биологический отец ребенка обратился в ирландский суд по семейным делам с требованием о признании прав на ребенка. Этот суд запретил продолжение процедуры удочерения во Франции и постановил сообщить отцу имя и передать ему фотографию ребенка, а также уведомить об этом решении совет департамента и французские социальные службы.

Заявительница обратилась к больничному сотруднику по вопросам материнства, а впоследствии во французские социальные службы с требованием о возврате ребенка, поскольку биологический отец узнал о его рождении и обратился в ирландский суд, а заявительница уговорила своего мужа признать ребенка. Ее требование было отклонено в связи с истечением двухмесячного срока на отзыв согласия на удочерение. Заявительница обратилась в трибунал большой инстанции (tribunal de grande instance) с заявлением о возвращении ребенка, ссылаясь на то, что данное ею согласие недействительно в связи с оказанным на нее со стороны семьи давлением. Кроме того, она не полностью сознавала последствия анонимной регистрации рождения, так как при их разъяснении не присутствовал переводчик. Она полагала, что французский закон не соответствовал статьям 13 и 14 Конвенции. Биологический отец ребенка вступил в дело. Суд отклонил их требования, однако апелляционный суд, полагая, что англоязычная заявительница, не говорившая по-французски, была не в состоянии осознать последствия анонимной регистрации рождения во французском праве, отменил это решение. Адвокат заявительницы безрезультатно просил префекта исполнить решение апелляционного суда и возвратить ребенка матери. Префект подал кассационную жалобу, утверждая, что поскольку заявительница не признала ребенка, которого родила анонимно, ее согласие на помещение ребенка под опеку государства не было необходимо. Кассационный суд отменил решение апелляционного суда. Было принято решение об удочерении ребенка приемной семьей.

Вопросы права

Отказ властей в удовлетворении требования о возвращении ребенка был основан на законе и преследовал правомерную цель, а именно защиту прав и свобод других лиц, в данном случае ребенка.

(a) Что касается срока для отзыва согласия. Государства - участники Конвенции не пришли к согласию в сфере усыновления. Рассматриваемые интересы - биологической матери, ребенка, приемной семьи и публичный интерес - с трудом поддаются согласованию. В процессе поиска равновесия этих различных интересов должны пользоваться приоритетом наилучшие интересы ребенка. Европейский Суд принимает доводы, выдвинутые государством-ответчиком на основе исследований профессионалов в области воспитания, которые подчеркивают, что интересам ребенка отвечают стабильные эмоциональные отношения с новой семьей, установленные как можно раньше. Учитывается также, что трибунал большой инстанции указал, что следует стремиться к психологической и правовой стабильности и определенности для ребенка, даже если они подразумевают установление коротких сроков на отзыв согласия заинтересованными сторонами. Кроме того, хотя двухмесячный срок может казаться чрезмерно кратким, тем не менее представляется, что он достаточен для того, чтобы биологическая мать обдумала и пересмотрела свое решение об отказе от ребенка. Европейский Суд сознает психологические сложности, которые должны была испытывать заявительница, но отмечает, что ей в то время было 36 лет, ее сопровождала мать, и она участвовала в двух длительных беседах с сотрудниками социальных служб после родов.

Учитывая широкие пределы усмотрения государств - участников Конвенции, связанные с разнообразием правовых систем, традиций и практики, период, отведенный на размышление французским законодательством, может считаться направленным на установление равновесия и обеспечение надлежащей соразмерности между противоположными интересами.

Постановление

В данном вопросе по делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

(b) Что касается информирования заявительницы. Заявительница, ирландская гражданка, проживавшая в Дублине, приняла решение о родах во Франции, желая воспользоваться преимуществами анонимной регистрации рождения, которая не была предусмотрена ирландским законодательством. Она посетила больницу за неделю до родов в сопровождении адвоката и своей матери. Присутствие адвоката позволяло предположить, что заявительница получила юридическую консультацию еще до родов. В течение двух дней после родов заявительница совместно с матерью участвовала в двух длительных беседах с сотрудниками социальных служб в присутствии сначала медсестры, а затем врача, говоривших по-английски и уполномоченных больницей действовать в качестве переводчиков. В этой связи статья 8 Конвенции не может быть истолкована как обязывающая власти привлекать в таких ситуациях квалифицированных переводчиков. Что касается информации, которую заявительница получила относительно периода, отведенного для размышления, то формуляр о согласии на удочерение, который она подписала, содержал прямое указание на двухмесячный срок. С учетом этого у заявительницы не могло возникнуть заблуждение относительно срока, установленного для возвращения ребенка. Наконец, в полученных ею документах содержались уведомление о сроках и условиях возвращения ребенка, а также стандартная форма заявления об отзыве согласия. Таким образом, французские власти обеспечили заявительницу достаточной и подробной информацией, предоставив ей не требуемую по закону языковую поддержку и позволив всесторонне оценить последствия ее выбора. Соответственно, государство-ответчик не нарушило позитивных обязательств по отношению к заявительнице, предусмотренных статьей 8 Конвенции.

Постановление

В данном вопросе по делу требования статьи 8 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).