Постановление Европейского Суда по правам человека от 26 июля 2007 г. Дело "Кобзару против Румынии" [Cobzaru v. Romania] (жалоба N 48254/99) (III Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(III Секция)

Дело "Кобзару против Румынии"
[Cobzaru v. Romania]
(Жалоба N 48254/99)

Постановление Суда от 26 июля 2007 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Как указывает заявитель, вечером 4 июля 1997 года он пришел в квартиру, где проживал совместно со своей подругой Стелуцей М., и нашел дверь закрытой. Опасаясь, что она хочет покончить с собой, что она уже пыталась сделать ранее, он взломал дверь в присутствии соседки Риты G., однако внутри никого не оказалось. Покинув квартиру, он встретил родственника Стелуцы, Кринела M., в компании трех лиц, вооруженных ножами, которые попытались напасть на него. Несколько позже Кринел M. подал заявление о возбуждении уголовного дела против заявителя в связи с тем, что он взломал дверь в квартиру. Рита G. подтвердила, что заявитель взломал дверь в ее присутствии. Между 8 и 9 часами вечера заявитель побывал в полицейском отделении в сопровождении своей двоюродной сестры Венуши L. и подал дежурному жалобу о том, его пытались избить, когда он выходил из квартиры. Примерно в 10 часов вечера двое полицейских, которые возвратились после осмотра места происшествия в квартире Стелуцы, нанесли ему несколько ударов кулаками, ногами и деревянной дубинкой. Четверо полицейских в штатском наблюдали эту сцену, не вмешиваясь. После этого его заставили подписать заявление о том, что он был избит Кринелом М. и другими лицами. Вечером того же дня ему была оказана неотложная помощь в связи с "черепно-мозговой травмой".

8 июля 1997 года судебно-медицинский эксперт установил, что повреждения заявителя были следствием ударов "твердыми предметами, причиняющими боль". В тот же день заявитель подал жалобу на действия троих полицейских. В своих письменных объяснениях, представленных через несколько дней, они отрицали, что избивали заявителя. Ни один из них не указал, что видел на лице заявителя синяки по прибытии в полицейское отделение. 6 октября 1997 года трое обвиненных полицейских представили новую версию событий, указав, что заявитель прибыл в полицейское отделение после их возвращения с осмотра места происшествия 4 июля 1997 года, и что на его теле они видели синяки.

В ноябре 1997 года военный прокурор отказал в возбуждении уголовного дела по жалобе заявителя на том основании, что изложенные им факты не подтвердились. Прокурор отметил, что заявитель и его отец известны как "антиобщественные элементы, склонные к насилию и хищениям", постоянно участвующие в конфликтах с "представителями своей этнической группы". Прокурор счел, что показания Венуши L. не могут быть приняты во внимание, поскольку она также является "цыганкой" и, кроме того, двоюродной сестрой заявителя, и потому ее показания являются недостоверными и субъективными. Главный военный прокурор отклонил жалобу заявителя, поскольку не имеется доказательств того, что полицейские избили заявителя, "25-летнего цыгана", который "известен склонностью к провоцированию скандалов и всегда ввязывается в драки".

Вопросы права

По поводу соблюдения требований статьи 3 Конвенции. Характер травм, выявленных врачами, которые обследовали заявителя, может считаться достаточно серьезным для того, чтобы ставить вопрос о жестоком обращении для целей статьи 3 Конвенции. Не оспаривается, что заявитель стал жертвой насилия 4 июля 1997 года, незадолго до прибытия в полицейское отделение или в период пребывания там. С учетом серьезности повреждений Европейский Суд исключает, что полицейские могли не заметить их по прибытии заявителя в полицейское отделение. Кроме того, если бы повреждения были видны, его должны были допросить об их происхождении и отправить в больницу либо вызвать врача.

Только 6 октября 1997 года трое полицейских, обвиненных в причастности к побоям, предложили новую версию событий, утверждая, что заявитель уже имел повреждения по прибытии в полицейское отделение. Ни один свидетель ссоры заявителя с Кринелом М. не подтверждает версии о том, что Кринел М. избил заявителя, и сам Кринел М. всегда отрицал это. Выводы прокуратуры всецело основывались на показаниях полицейских, обвиненных в жестоком обращении, а также их сослуживцев. Прокуратура не только безоговорочно приняла факты, изложенных этими полицейскими, она также пренебрегла показаниями свидетелей, Риты G. и Венуши L. Расследование, предпринятое властями страны, имело и другие недостатки, включая уклонение от допроса важных свидетелей, а также отсутствие видимой системы при допросах. Наконец, Европейский Суд отмечает ряд противоречий в уголовном деле, включая отсутствие точных сведений о времени, когда заявитель прибыл в полицейское отделение.

По мнению Европейского Суда, государство-ответчик не смогло убедительно подтвердить, что повреждения заявителю были причинены не вследствие обращения с ним в период, когда он находился под контролем полиции вечером 4 июля 1997 года, и эти повреждения были следствием бесчеловечного и унижающего достоинство обращения.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции, что касается жестокого обращения и отсутствия надлежащего расследования по поводу утверждений заявителя о таком обращении (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 13 Конвенции. Власти не провели эффективное расследование утверждений заявителя о жестоком обращении со стороны полицейских, хотя имели такую обязанность. Поэтому все другие средства правовой защиты, доступные заявителю, включая требование о возмещении ущерба, едва ли могли достичь цели. Хотя суды по гражданским делам вправе самостоятельно оценивать обстоятельства дела, на практике значение выводов уголовного расследования столь велико, что даже самые убедительные доказательства противоположного характера могут быть оставлены без внимания, что делает такое средство правовой защиты чисто теоретическим и иллюзорным. При этих обстоятельствах право заявителя предъявить иск полиции о возмещении ущерба остается чисто теоретическим.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения требований статьи 14 Конвенции, что касается вопроса о наличии националистического мотива жестокого обращения. Заявитель утверждает, не ссылаясь на конкретные факты, что его жалобы на дискриминацию должны быть рассмотрены с учетом документированного систематического уклонения румынских властей от противодействия насилию в отношении цыган и возмещения ущерба в связи с дискриминацией. Однако выражение озабоченности различных организаций в связи с многочисленными проявлениями насилия против цыган со стороны сотрудников румынских правоохранительных органов и систематическая неспособность румынских властей устранить нарушения и предоставить возмещение в связи с дискриминацией не являются достаточными для того, чтобы Европейский Суд мог сделать вывод о националистическом мотиве жестокого обращения с заявителем.

Что касается расследования версии о предполагаемых националистических мотивах жестокого обращения. Многочисленные случаи нападения на цыган, в том числе с участием государственных служащих, имевшие место после падения коммунистического режима в 1990 году, и другие документальные свидетельства неспособности властей устранить насилие хорошо известны общественности, поскольку они регулярно освещались средствами массовой информации. По-видимому, все эти инциденты официально доводились до сведения властей, вследствие чего принимались программы искоренения такой дискриминации. Нет сомнения в том, что следственные органы, расследовавшие дело заявителя, знали или должны были знать об этих инцидентах и о мерах, которые высшее руководство Румынии принимает против дискриминации цыган. Поэтому особую заботливость следовало проявить при проверке версии о применении к нему насилия по мотивам национальной ненависти. Однако прокуратура не сделала каких-либо попыток проверить действия полицейских, обвиненных в нападении, в частности, на предмет их возможной причастности к аналогичным происшествиям в прошлом или проявления ими антицыганских настроений.

Что касается вопроса о том, допускали ли власти дискриминацию по национальному признаку в отношении заявителя. Прокуроры допускали тенденциозные замечания по поводу цыганского происхождения заявителя на протяжении всего расследования, и государство-ответчик не представило никакого оправдания в связи с ними. Европейский Суд уже отмечал, что аналогичные замечания румынских судебных властей по поводу цыганского происхождения заявителя являлись дискриминационными. В деле заявителя тенденциозные замечания прокуратуры в отношении заявителя выявили дискриминационный подход властей в целом, который укрепляет во мнении, что любое средство правовой защиты в данном деле было бы иллюзорным.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 14 Конвенции во взаимосвязи со статьями 3 и 13 Конвенции, что касается уклонения правоохранительных органов от расследования предполагаемых националистических мотивов жестокого обращения с заявителем, а также их отношения к проводимому расследованию (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю 8 000 евро в счет компенсации причиненного ему морального вреда.