Обзор судебной практики "Границы реализации принципа свободной оценки доказательств в гражданском судопроизводстве" (К.Б. Рыжов, "Арбитражное правосудие в России", N 6, июнь 2009 г.)

Обзор судебной практики "Границы реализации принципа свободной оценки доказательств в гражданском судопроизводстве"

Понимание факторов, влияющих на формирование внутреннего убеждения судьи и составляющих в итоге основу для юридической квалификации доказательств, излагаемых в решении суда первой инстанции, имеет принципиальное значение для установления фактических обстоятельств дела и правильной реализации принципа свободной оценки доказательств. Очевидно, что этот тезис может быть распространен и на оценку доказательств в рамках арбитражного процесса.

На формирование внутреннего убеждения оказывают влияние субъективные и объективные факторы, которые можно условно именовать "границами" принципа свободной оценки доказательств в процессе. В основе оценки доказательств и выводов суда, которые согласно ст. 67 ГПК РФ должны быть выражены в судебном решении, лежит сложная психологическая, правовая и логическая деятельность судьи. Эта деятельность, в свою очередь, облечена в процессуальную форму, вне которой оценка доказательств невозможна, а выводы суда не имеют правового значения. В данной статье автор попытается определить конститутивные признаки внутреннего убеждения судьи, а также обрисовать субъективные и объективные факторы, влияющие на его формирование и реализацию принципа свободной оценки доказательств в процессе.

Прежде всего оговоримся, что внутреннее убеждение судьи является основой оценки доказательств практически во всех видах судопроизводства. Поэтому понятие "внутреннее убеждение судьи" одинаково актуально и для теории гражданского и арбитражного процессов с учетом их специфики.

Некоторые авторы рассматривают внутреннее убеждение в более узком и "прагматичном" смысле. Так, Г.М. Резник считает, что под внутреннем убеждением следует понимать производство оценки доказательств при отсутствии предустановленных правовых критериев. Таким образом, смысл выражения "оценка доказательств по внутреннему убеждению" должен сводиться к тому, что фактические данные не подводятся под какие-либо правовые нормы; внутреннее убеждение субъекта распространяется здесь не только на результат оценки, но и на формирование конечного вывода*(1). Автор делает вывод, что внутреннее убеждение характеризует как процесс познания (способ оценки), так и его результат. При этом под результатом Г.М. Резник предлагает понимать результат оценки применительно как к доказательствам, так и к доказанности (недоказанности) искомых фактов.

Между тем столь узкое понимание внутреннего убеждения, на наш взгляд, неверно. Законодатель, устанавливая, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, предполагает определенную свободу оценки как психологического и познавательного процесса. Однако сам результат оценки доказательств, который суд обязан отразить в своем решении, вовсе не должен быть "свободным от обоснования". В конечном итоге критерий свободного внутреннего убеждения не означает свободу в оценке доказательств судом как его полномочие по обращению с доказательствами в рамках процесса. Стоит подчеркнуть, что свободная оценка доказательств судьей по своему внутреннему убеждению как принцип гражданского судопроизводства непосредственно связана с обязанностью суда как субъекта процессуальных отношений обосновывать результат оценки. Норма ч. 4 ст. 67 ГПК РФ позволяет говорить о границах внутреннего убеждения при реализации принципа свободной оценки доказательств судом. Границы эти проявляются не только в обязанности суда обосновывать результаты оценки доказательств в решении. Следует выделить как субъективные, так и объективные границы внутреннего убеждения судьи при оценке тех или иных доказательств.

Субъективность внутреннего убеждения ясна исходя уже из лексического толкования данного понятия. Субъективный фактор при отправлении правосудия необходим, неизбежен и неустраним. Поэтому очевидно, что при реализации процессуальных норм действуют психологические и социальные факторы, влияющие на формирование внутреннего убеждения и его результат, отраженный в решении суда. Как отмечает А.Г. Коваленко, "убеждение судей имеет объективную основу, а именно такую составляют (фактические) обстоятельства рассматриваемого дела. Данные обстоятельства являются постоянным функционалом при неизменных начальных условиях для разного состава суда, разных инстанций. Субъективная же (переменная) составляющая убеждения отражает два связанных аспекта: свойственность оценки только данному лицу и ее односторонность с точки зрения индивидуальности лица, его восприятия и логики мышления". По мнению указанного автора, "социальный и психологический механизмы внутреннего убеждения находят свое выражение в различных, а порой противоположных решениях, выносимых по одному и тому же делу даже при условии, что предмет доказывания не подвергается деформации"*(2).

С нашей точки зрения, сама суть внутреннего убеждения ставит его вне правоприменительных структур. Те или иные преломления субъективного фактора находят свое отражение исключительно в законодательстве. Законодательство же, в свою очередь, не ограничивая внутреннее убеждение судьи и свободу оценки доказательств конкретными критериями, что сделало бы процессуальный закон слишком громоздким, ограничивает его конечными целями судопроизводства. На наш взгляд, следует выделить три цели (начала), которые могут быть своего рода объективными границами внутреннего убеждения судьи: единообразие применения закона и стабильность гражданского оборота, поиск и нахождение судебной истины по конкретному делу и защита нарушенных и оспариваемых прав и законных интересов субъектов материальных правоотношений. Каждое из перечисленных начал гражданского судопроизводства делает реализацию принципа свободной оценки доказательств как результат, отраженный в судебном акте, далекой от субъективности в ее обыденном (неправовом) понимании.

Влияние цели стабильности гражданского оборота и единства правоприменительной практики на свободу оценки доказательств судом и внутреннее убеждение судьи очевидно и имеет несколько аспектов. Понятие единства правоприменительной практики напрямую связано, по мнению некоторых ученых, с равенством всех перед законом и судом, а также недопустимостью судейского произвола. Как указывает в своей работе германский ученый Герхард Вальтер, "единство всех субъектов права перед законом и судом должно означать не только единое применение субъектами норм материального права, но и единообразие при установлении фактических обстоятельств аналогичных дел в рамках процесса. Это не означает, что судья должен действовать вопреки внутреннему убеждению или игнорировать нормы о допустимости, относимости и достоверности доказательств. Это должно означать, что при наличии каких-либо сомнений в очевидности факта судья должен применять одинаковые критерии и параметры оценки к схожим обстоятельствам в аналогичных делах. В любом случае надлежит помнить, что единообразие - это всегда ограничение свободы, такое же, как и иные объективные критерии, существующие для судьи в процессе"*(3).

Ввиду того что один судья не может разрешать все схожие дела даже в рамках "своего" суда, существует система вышестоящих судов, одной из задач которой является обобщение судебной практики. Суть данного ограничения не в том, что судья, применяя разные законы, делает различные процессуально значимые выводы из аналогичных доказательств. Это как раз допустимо. Нарушение происходит тогда, когда судья для установления фактических обстоятельств дела распространяет границы внутреннего убеждения так далеко, насколько это возможно, не считаясь с единством правоприменительной практики. Значит ли это, что разнообразие различных выводов и различий в формулировке мотивировочных частей решений суда следует трактовать как проявление некоего негативного субъективного фактора при формировании внутреннего убеждения? Следует ли интерпретировать эти различия как ошибки судей или, что значительно хуже, как проявление судейского произвола? Обходя стороной вопрос о природе такого правового явления, как судейский произвол, укажем, что такая трактовка была бы слишком широкой.

Во-первых, произвол - это не только неограниченная свобода внутреннего убеждения. Для констатации судейского произвола необходимы факты злоупотреблений судейскими полномочиями и заинтересованности судьи в исходе дела.

Во-вторых, произвол в любом случае следует считать нарушением духа и буквы закона со стороны суда. Отсутствие же единообразия при формировании выводов суда в результате оценки доказательств по аналогичным делам, скорее, свидетельствует о непринятии судом тех объективных, в том числе и законодательных, границ свободы оценки доказательств, которые существуют в действительности в законодательстве и правоприменительной практике.

С вопросом единообразия правоприменения тесно связан и вопрос влияния на оценку доказательств и результат оценки такого фактора, как судебная практика. В российском судопроизводстве судебный прецедент не является источником права. В действительности в судах (в особенности в арбитражных судах округов) складывается определенная практика разрешения аналогичных дел (схожих по предмету иска, статусу участников, доказательственной базе и другим процессуальным характеристикам). Данная практика в виде копий решений соответствующих судов, не являющихся, естественно, доказательствами по делу, часто приводится сторонами как дополнительный довод в пользу своей правовой позиции. На практике судья, не будучи де-юре обязанным следовать материалам практики судов своего округа, де-факто обращает внимание на ее содержание и обосновывает решения суда со ссылкой на единообразие судебной практики. Нарушение единообразия судебной практики в выводах суда часто является одной из причин отмены решения суда первой инстанции в арбитражном процессе. Ориентирование суда и собственно судьи как правоприменителя на материалы сложившейся судебной практики, очевидно, не может не влиять и на совокупность доводов по оценке доказательств и содержание решения суда в части, касающейся таковых. Несмотря на то что единообразие судебной практики не является процессуальным требованием (критерием) деятельности судьи в рамках свободной оценки доказательств, нельзя отрицать роль практики как объективного предела реализации принципа свободной оценки доказательств судом.

Следующий фактор, непосредственно влияющий на свободу оценки судом доказательств, - защита прав и законных интересов граждан и юридических лиц. Защита прав и интересов субъектов права - очевидная цель любого вида судопроизводства, и она не может не повлиять на характер действий и взглядов судьи, которые впоследствии станут основой внутреннего убеждения и оценки доказательств в рамках мотивировочной части решения суда. Следует выделить несколько направлений, которые могут повлиять на формирование внутреннего убеждения судьи.

1. Влияние норм материального права на оценку доказательств судом. Процессуальная деятельность субъектов всегда конкретизирована не только процессуальным кодексом, но и фактическими обстоятельствами конкретного дела. Нормы материального права далеки от такой конкретизации и ориентированы на наиболее типичные случаи гражданского оборота. Следовательно, нормы ГК РФ также предусматривают ситуации, при которых возможно либо, напротив, невозможно использовать определенные виды доказательств. Примером могут служить нормы п. 1 ст. 162 ГК РФ (о невозможности ссылаться на свидетельские показания при несоблюдении простой письменной формы сделки, с правом ссылаться на письменные и иные доказательства). Норма ст. 493 ГК РФ предусматривает возможность покупателя в рамках договора розничной купли-продажи ссылаться на показания свидетелей в подтверждение заключения договора и его условий. Гражданский кодекс РФ также учитывает, что в ряде случаев свидетельские показания могут быть единственно доступным средством доказывания в суде того или иного правоотношения. Так, норма п. 1 ст. 887 ГК РФ предусматривает возможность доказывания передачи вещи на хранение без соблюдения простой письменной формы (удостоверения передачи хранителем) в чрезвычайных обстоятельствах. Статья 1129 ГК РФ предусматривает, что завещание, изложенное в простой письменной форме и подписанное гражданином в чрезвычайных и угрожающих его жизни обстоятельствах собственноручно, может считаться действительным (без нотариального удостоверения), в случае если оно совершено в присутствии двух свидетелей.

Указанные нормы ГК РФ могут иметь значение не только, например, в процессе доказывания по делам о защите прав потребителей или при оспаривании устного договора дарения. Они могут влиять и на процесс, и на результат оценки доказательств судом. Так, обязательность наличия как минимум двух свидетелей (количественный фактор допустимости доказательства и де-факто - его силы) в случае с завещанием граждан делает недопустимым доказательством собственноручное завещание лица, подтвержденное одним свидетелем. В процессе же, с точки зрения судьи, а также в совокупности с другими доказательствами, показания данного свидетеля могут вполне заслуживать доверия, а содержание завещания не будет свидетельствовать о выгодах для свидетеля и его родственников. Материально-правовое ограничение доказательственной базы в указанных нами случаях связано с защитой прав и законных интересов участников оборота и в первую очередь его более слабых сторон.

2. Иным примером влияния фактора защиты прав и законных интересов граждан (и в не меньшей степени - юридических лиц) является влияние на свободную оценку доказательств и ее результат постановлений и определений КС РФ. Мнение Конституционного Суда РФ по ряду вопросов о соответствии Конституции РФ судебной практики и вопросов, разрешаемых в рамках конкретных гражданских дел, особенно актуально в тех случаях, когда законодательство предписывает трактовать некие юридически значимые факты определенным образом. Например, сомнения, противоречия и неясности в налоговом законодательстве трактуются в пользу налогоплательщика согласно ч. 7 ст. 3 НК РФ.

Значение материального права при оценке доказательств так же непосредственно связано и с правильным применением судом первой инстанции норм материального права. Оценка обстоятельств, имеющих значение для дела (пусть даже их достоверность не вызывает сомнений), на основе неверно примененных судом норм материального права приводит к необоснованности и недоказанности выводов суда. Данные обстоятельства согласно ст. 362 ГПК РФ являются безусловным основанием для отмены или изменения решения суда в кассационном порядке.

Не менее важной целью гражданского процесса является установление формальной истины по делу. Вопросы установления истинности едва ли можно считать предметом рассмотрения данной статьи. Отметим, однако, что стремление к установлению истины в процессе как основа судопроизводства совсем не означает ее объективного достижения. В конечном счете, если признать, что объективная истина достижима в процессе, следует также констатировать, что субъект (судья), достигший истины, до конца не может быть уверен в достижении истины по делу. Едва ли можно поспорить и с тем, что истина всегда устанавливается в системе координат, задаваемых действующим законодательством и правоприменительной практикой. От того, насколько правильно будет выбрана и приложена судом применительно к фактам объективной действительности эта система, зависят, фигурально выражаясь, координаты судебной истины. Последняя действительно относительна: и в смысле возможной трансформации самой системы координат, и в смысле возможности местоположения факта (а с ним и истины) в системе*(4). В любом случае стремление к достижению объективной истины у суда и судьи не должно затмевать главные цели процесса: защиту прав и законных интересов субъектов правоотношений и стабильность гражданского оборота.

Процесс формирования внутреннего убеждения, как и оно само, не может быть свободно и от субъективных факторов, многие из которых, к сожалению, приводят к ошибкам в судейской деятельности и отсутствию в ряде случаев объективности и полноты оценки доказательств. Среди таких факторов следует выделить правосознание судей, профессиональный и эмпирический уровень судьи, а также различного рода процессуальные нарушения: превышение пресекательных процессуальных сроков при рассмотрении дела, необъективные требования к форме доказательств и другие субъективные требования, не предусмотренные законодательством и не обусловленные процессуальной необходимостью. Более того, субъективные границы и факторы формирования внутреннего убеждения в своей совокупности порой де-факто нарушают принцип непредустановленности определенных доказательств, который наряду с внутренним убеждением является конститутивным признаком принципа свободной оценки доказательств в гражданском процессе.

Среди субъективных факторов, влияющих на оценку доказательств судьей, наиболее очевидным является субъективное впечатление, производимое на судью в процессе исследования личных доказательств. Несмотря на то что впечатление не может быть положено в основу вывода о фактах, именно оно может стать основанием для признания либо непризнания того или иного факта достоверным. Несомненно, принцип непосредственности процесса и возможность судьи лично ознакомиться с объяснениями сторон и третьих лиц, показаниями свидетелей и другими личными доказательствами формируют внутреннее убеждение не только по вопросу достоверности фактов, лежащих в основе правоотношения, но и о благонадежности участника процесса и как следствие - сведений, им сообщенных.

Очень важен фактор профессионализма и опытности самого судьи. Речь в данном случае не идет об отсутствии или недостаточности некоего эмпирического знания либо ненадлежащем использовании профессиональных знаний и навыков судьей (в этом случае речь бы шла об ошибках и злоупотреблении полномочиями со стороны судьи). Дело в ином: на практике знание всего объема правовых норм, которое является презумпцией в деятельности суда, увы, невозможно ввиду развития в последние десятилетия гражданского оборота и разнообразия категорий гражданских и арбитражных дел. Как правило, судьи специализируются на той или иной категории дел. Таким образом, у профессионального судьи вырабатывается некий стереотипно-базовый способ разрешения категории споров, наиболее часто встречающихся ему на практике. Часто профессиональные стереотипы вырабатываются еще до момента приобретения судьей своего статуса. Профессиональный опыт судьи, полученный ранее (например, в органах налоговой инспекции, в адвокатуре и других областях юридической деятельности), влияет на направленность его мышления при оценке доказательств, а также на приоритетность качеств и свойств доказательственной базы по гражданским делам определенной категории. Часто данные стереотипные взгляды выражаются в судебной практике. Следовательно, судья будет, исследуя и оценивая доказательства по данной категории дел, искать подтверждения своей позиции, выработанной за годы в процессе рассмотрения аналогичных дел со схожей доказательственной базой. Оценка доказательств и ее результаты в этом случае также не могут быть принципиально различными. И если ориентирование судей на материалы судебной практики объясняется необходимостью ее единообразия, то профессиональные стереотипы судей не могут позитивно сказаться на оценке доказательств судом и обоснованности выносимых им решений. Учитывая, что судья на практике имеет в производстве несколько десятков дел, а процессуальные сроки не позволяют ему затягивать их рассмотрение и разрешение, соблазн использовать такого рода стереотипные схемы формирования внутреннего убеждения достаточно велик.

Нельзя, на наш взгляд, также отрицать влияние правосознания судьи на оценку доказательств. Причем отсутствие любого политизированного типа правосознания не означает отсутствия личного правосознания конкретного судьи, формируемого, в свою очередь, под воздействием факторов, которые обычно не учитываются в рамках конкретного дела, но не могут не влиять на формирование внутреннего убеждения. Среди таких факторов следует назвать, например, образование, пол, возраст, жизненный опыт, осведомленность об изменениях в процессуальном, а также материальном законодательстве.

Таким образом, свободная оценка доказательств в гражданском и арбитражном процессе, будучи принципом процесса, на наш взгляд, не должна восприниматься буквально и исчерпываться легальными критериями, ограничивающими свободу оценки доказательств судом. Правоприменительная практика, нормы материального права, иные принципы процесса, а также целый ряд субъективных и личностных факторов, присущих судье, делают свободную оценку доказательств несколько условным понятием с точки зрения ее реализации в гражданском судопроизводстве.

К.Б. Рыжов,

аспирант юридического факультета СПбГУ,

помощник проректора СПбГУ по международным связям

"Арбитражное правосудие в России", N 6, июнь 2009 г.

------------------------------------------------------------------------

*(1) Резник Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств. М.: Юридическая литература, 1977. С. 19.

*(2) Коваленко А.Г. Институт доказывания в гражданском и арбитражном судопроизводстве. М.: Норма, 2002. С. 133-134.

*(3) Walter G. Freie Beweiswьrdigung. Eine Untersuchung zu Bedeutung. Tьbingen: Paul Siebeck, 1979. S. 164.

*(4) Коваленко А.Г. Указ. соч. С. 116.