Взаимосвязь отношений, регулируемых законодательством о предупреждении преступлений и кодифицированным законодательством криминального цикла (Д.Ю. Гончаров, "Законодательство", N 12, декабрь 2014 г.)

Взаимосвязь отношений, регулируемых законодательством о предупреждении преступлений и кодифицированным законодательством криминального цикла

Проблема предметного размежевания законодательства, регулирующего предупреждение преступлений, с отраслями законодательства, посвященными борьбе с преступностью, в частности кодифицированными (уголовным, уголовно-процессуальным, уголовно-исполнительным), представляется трудноразрешимой. Одним из разграничительных критериев предупредительного законодательства и уголовно-материальной отрасли является юридический факт. Как справедливо пишет А.И. Долгова, нельзя предупредить уже состоявшиеся преступления*(1). Когда деяние совершено, возможна профилактика лишь другого преступления, и именно это, вероятно, имел в виду законодатель, формулируя в Уголовном кодексе РФ задачу предупреждения преступлений. Совершение преступления автоматически порождает уголовные правоотношения, которые возникают между государством и виновным лицом. Оказывая информационное воздействие на граждан, уголовно-правовая отрасль не регулирует предупредительные отношения.

Поскольку предупреждение преступности и борьба с ней тесно связаны, сложно распределить законодательство, регулирующее эти процессы, по разным отраслям. Так, Ю.В. Трунцевский пишет, что "по существу процесс предупреждения (профилактики и т.п.) осуществляется путем применения уголовного закона и устранения обстоятельств, обусловливающих те или иные преступления или способствующих их совершению"*(2) (курсив мой. - Д.Г.). И выполняют эти задачи - профилактики и борьбы с преступлениями - одни и те же органы (правоохранительные), наделенные полномочиями для выявления, раскрытия и расследования преступлений.

Очевидно, что такое объединение важнейших функций и их возложение на одного исполнителя порождает конфликт интересов: если от одного и того же субъекта требуется, с одной стороны, не допустить совершение преступления, а с другой - выявить, раскрыть, расследовать и устранить причины и условия, способствовавшие его совершению, то при любых количественных показателях деятельности ее качество не достигнет необходимого обществу уровня. Если в подразделении правоохранительного органа профилактическая работа улучшается, свидетельством чего может служить уменьшение количества выявляемых и расследуемых преступлений, то борьба с преступностью окажется менее интенсивной, что в абсолютном большинстве случаев расценивается как ухудшение показателей. В связи с этим полагаем неслучайным то, что на стадиях приготовления и покушения выявляется лишь двадцатая часть регистрируемых преступлений*(3).

Нами был проведен опрос работников Следственного комитета РФ, прокурорских работников, судей, сотрудников иных правоприменительных органов, научных и образовательных учреждений по проблемным вопросам межотраслевых взаимосвязей в законодательстве о противодействии преступности*(4). На вопрос: "По Вашему мнению, возможно одинаково активное выполнение одним и тем же органом государственной власти функции предупреждения (недопущения совершения) преступлений и функций раскрытия, расследования совершенных преступлений?" из предложенных вариантов ответов опрошенные нами специалисты в 26,6% случаев выбрали "Да, возможно". 28,1% респондентов ответили: "Работа по предупреждению преступлений выполняется в рамках вынесения представлений об устранении причин и условий, способствовавших совершению преступлений, но она ведется менее активно в сравнении с задачей расследования (раскрытия) преступлений". В 44,2% анкет ответ был категоричен: "Нет, невозможно из-за специфики выполняемых государственными органами поставленных перед ними приоритетных задач", а 1,1% опрошенных дали иные ответы.

В некоторых исследованиях зарубежных авторов выявлено, что профилактика занимает незначительное место в ряду критериев положительной оценки при рассмотрении материалов и расследовании преступлений*(5). В связи с этим необходимо повысить значимость тех субъектов противодействия преступности, основной задачей которых будет профилактика преступлений.

В отдаленной перспективе в Российской Федерации, возможно, потребуется функциональная дифференциация государственных органов, чтобы органы профилактики и органы борьбы с преступностью действовали независимо друг от друга. Одним из шагов в этом направлении могло бы явиться создание единого следственного органа, прежде всего решавшего задачу борьбы с преступностью в форме досудебного уголовного судопроизводства. Для борьбы с преступностью в форме исполнения уголовных наказаний необходимы учреждения и органы, исполняющие наказания. На иные правоохранительные органы следовало бы возложить задачу активного предупреждения преступлений.

При изучении итогов упомянутого опроса мы отметили некоторую инертность мышления специалистов в данном отношении. Ответы на вопрос: "Необходима ли в нашей стране функциональная дифференциация правоохранительных органов на органы профилактики и органы борьбы с преступностью?" показали, что поддерживают такую идею 58,5% респондентов, не поддерживают - 41,5%.

С учетом того, что предупреждение преступлений должно осуществляться не только правоохранительными органами, не все положительно воспринимают усиление профилактической работы. В частности, европейские специалисты отмечают, что мероприятия безопасности ведут к сокращению средств, ранее выделявшихся правоохранительной системе на предупредительную работу*(6). Такую обеспокоенность высказывали и некоторые проинтервьюированные нами в ходе настоящего исследования практические сотрудники Следственного комитета РФ.

Исследуя взаимосвязь отношений, регулируемых законодательством о предупреждении преступлений, с одной стороны, и уголовным, уголовно-процессуальным, уголовно-исполнительным законодательством - с другой, необходимо отметить, что вспомогательные разграничительные критерии наряду с базовым (предметом регулирования) могут быть найдены в субъектном составе предупредительных и уголовно-правовых, уголовно-процессуальных, уголовно-исполнительных отношений. В ряде действующих законов предупреждение преступлений названо составной частью борьбы с ними*(7). Это подтверждает тезис о том, что "специальные субъекты уголовно-превентивных отношений действуют в рамках уголовно-процессуального законодательства"*(8). Однако, во-первых, круг субъектов предупредительной деятельности, очевидно, шире (и поэтому вполне уместно в процитированном утверждении использование термина "специальные субъекты"), а во-вторых, необходимы субъекты, которые выполняют профилактическую функцию не наряду с выявлением, раскрытием и расследованием преступлений, а отдельно от них.

В отличие, например, от французской модели, в которой предупреждение преступлений возложено на Национальный совет по вопросам предупреждения преступности*(9), в России нет аналогичного специального органа.

Приступим к характеристике субъектного состава предупредительных отношений. На стороне, осуществляющей профилактику преступлений, из государственных органов следует выделить Правительство РФ, которое в соответствии с законодательством организует разработку и осуществление мер по предупреждению преступлений*(10). Организационные обязанности возложены законом на прокуратуру Российской Федерации как координатора борьбы с преступностью. Однако прокуратура координирует деятельность по борьбе с преступностью лишь правоохранительных органов. Целые сегменты правоохранительной деятельности давно переданы в ведение других органов государства*(11).

Конкретные, специальные профилактические обязанности наряду с иной деятельностью выполняют федеральные и региональные государственные ведомства и их органы. Так, согласно Федеральному закону от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ "О полиции" (в редакции от 1 июля 2011 г.) предупреждение преступлений - одно из основных направлений деятельности полиции (п. 2 ч. 1 ст. 2); в Федеральном законе от 6 апреля 2011 г. N 64-ФЗ "Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы" закреплены полномочия органов внутренних дел при осуществлении административного надзора (ст. 12). В соответствии с Федеральным законом от 3 апреля 1995 г. N 40-ФЗ (в редакции от 18 июля 2011 г.) "О Федеральной службе безопасности" это ведомство преследует, в частности, следующие цели: выявление, предупреждение, пресечение разведывательной и иной деятельности, направленной на нанесение ущерба безопасности Российской Федерации (ст. 9), предупреждение, пресечение, раскрытие и расследование террористических актов (ст. 9.1, 10, п. "б", "г", "д" ст. 12, п. "б" ст. 13); ст. 13.1 данного акта специально посвящена применению мер профилактики.

Подзаконными актами регламентирована деятельность, направленная на предупреждение преступлений, ряда правоохранительных органов:

- Федеральной таможенной службы (п. 6.9 ст. 5 постановления Правительства РФ от 26 июля 2006 г. N 459 (в редакции от 20 июня 2011 г.) "О Федеральной таможенной службе");

- Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (ч. 4 ст. 8 Положения о Министерстве Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, утвержденного Указом Президента РФ от 11 июля 2004 г. N 868 "Вопросы Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий" (в редакции от 2 января 2011 г.));

- Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков (п. 2 ч. 3 разд. III Положения о Федеральной службе Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков, утвержденного Указом Президента РФ от 28 июля 2004 г. N 976 (в редакции от 27 января 2011 г.) "Вопросы Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков");

- Федеральной службы исполнения наказаний (Положение о Федеральной службе исполнения наказаний, утвержденное Указом Президента РФ от 13 октября 2004 г. N 1314 "Вопросы Федеральной службы исполнения наказаний" (в редакции от 14 мая 2010 г.)).

Региональными органами, осуществляющими профилактическую деятельность, являются, в частности, территориальные органы исполнительной власти, органы исполнительной власти субъектов федерации и органы местного самоуправления, институты гражданского общества, организации.

Указом Президента РФ от 11 декабря 2010 г. N 1535 "О дополнительных мерах по обеспечению правопорядка" организация взаимодействия названных органов между собой, а также с институтами гражданского общества и социально ориентированными коммерческими организациями, обобщение и анализ информации о состоянии правопорядка, оценка эффективности деятельности территориальных федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов федерации и органов местного самоуправления по обеспечению правопорядка, разработка мер, направленных на его обеспечение, возложена на высших должностных лиц (руководителей высших исполнительных органов государственной власти) субъектов федерации и создаваемые ими постоянно действующие координационные совещания.

Итак, нетрудно заметить, что предупреждение преступлений организовано силами правоохранительных и иных государственных органов, при этом органам местного самоуправления, негосударственным организациям и учреждениям, общественным структурам, способным принимать участие в профилактической работе, не уделяется должного внимания.

В ряде зарубежных стран сложился положительный опыт влияния представителей местных органов власти и общественности на криминогенную ситуацию.

Например, особенностью французской превентивной модели является использование специальных комиссий под руководством мэров городов. Эти комиссии ведут разработку конкретных мероприятий для борьбы с преступностью на местном уровне, законодательно регулируют деятельность организаций, осуществляющих свою деятельность на местном уровне, и организаций федерального и национального уровней*(12).

"Проект Прейпа" в Нидерландах предусматривает своеобразную программу взаимодействия социальных служб муниципалитетов с органами полиции, что позволяет оказывать немедленную помощь несовершеннолетним правонарушителям с использованием различных форм воздействия*(13).

Предупредительная доктрина Японии исходит из того, что первоначальная антикриминальная реакция следует со стороны неформальной системы различных общественных формирований*(14). Так, японский криминолог К. Уэда описал направленную на предупреждение преступлений деятельность ряда ассоциаций: старших братьев и сестер, родителей и учителей, квартальных комитетов самоуправления, а также предпринимателей в области охраны объектов*(15).

Население России в последние годы также проявляет инициативу в деле предупреждения преступлений. Возрождается казачество, организуется деятельность граждан, не допускающих и пресекающих противоправное поведение правонарушителей (антинаркотические и антипедофильские движения, объединение против нарушений правил дорожного движения и др.). Эта деятельность пока не основана на четких предписаниях нормативно-правовых актов, что в очередной раз подчеркивает потребность в принятии специального закона о предупреждении преступлений в нашей стране.

Другую группу субъектов предупредительных отношений, очевидно, образуют лица, в отношении которых проводятся профилактические мероприятия. Теоретическое осмысление необходимости целенаправленного профилактического воздействия на таких лиц находим у Н.С. Таганцева, выделявшего, в частности, меры, принимаемые против "личностей, представляющихся вредными или даже только опасными для общественного порядка и спокойствия"*(16).

Конкретные указания на лиц, в отношении которых проводятся меры профилактики, содержатся в ряде законов предупредительной направленности. Они предлагают некоторые критерии признания лиц нуждающимися в профилактическом воздействии на них в интересах общества.

Так, Федеральный закон "Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы" в качестве таковых называет совершеннолетних лиц, освобождаемых или освобожденных из мест лишения свободы и имеющих непогашенную либо неснятую судимость за совершение умышленного преступления в отношении несовершеннолетнего, любого преступления против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетнего либо тяжкого или особо тяжкого преступления вообще; преступления при рецидиве преступлений (в том числе опасного и особо опасного). Надзорно-профилактическая деятельность, хотя и осуществляется после отбытия наказания, не регулируется уголовным законом, не оговаривается в приговоре, не связывается с изоляцией от общества.

Таким образом, постпенитенциарный надзор, урегулированный российским законодательством, имеет существенное отличие от зарубежного превентивного заключения.

В частности, в ФРГ такое заключение является принудительной мерой исправления и безопасности, связанной с изоляцией от общества (§ 61 Уголовного кодекса ФРГ)*(17). В литературе описаны случаи, когда в нарушение международно-правовых норм оно назначалось приговором после отбытия наказания, что становилось предметом рассмотрения в Европейском суде по правам человека*(18). Вообще в ФРГ действует система мер исправления и безопасности, а, например, такая из них, как помещение в учреждение изоляции (§ 64), может исполняться до наказания, и даже если лицо не совершило преступления, но "существует опасность, что ... оно будет совершать серьезные противоправные деяния"*(19). Как видим, современные государства стали активнее воздействовать на лиц, совершивших преступления, применяя к ним некоторые ограничения после отбытия наказания.

Однако в индивидуально-профилактическом воздействии нуждаются и лица, еще не совершившие уголовно наказуемых деяний, но поведение которых имеет тенденцию перерасти в преступление. Например, согласно основополагающим положениям "проекта Прейпа" в Нидерландах юный правонарушитель уже с момента первого задержания должен рассматриваться полицией как лицо, нуждающееся в социальной опеке при приюте для несовершеннолетних. Этот проект, по мнению В.А. Пантелеева, представляет собой попытку удержания несовершеннолетних от противоправных деяний при помощи мер воспитательного воздействия*(20).

Федеральный закон от 24 июня 1999 г. N 120-ФЗ "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних" направлен на предупредительную деятельность в отношении следующих условно выделенных нами групп несовершеннолетних: находящихся без надлежащего воспитания; употребляющих вредную продукцию; совершивших правонарушения; совершивших уголовно-противоправные деяния и освобожденных от уголовной ответственности или не подлежавших ей в силу возраста и иных оснований; обвиняемых или подозреваемых в совершении преступлений; освобожденных от отбывания наказания; вернувшихся из специальных учебно-воспитательных учреждений закрытого типа; осужденных условно либо к мерам наказания, не связанным с лишением свободы. Кроме того, превентивный потенциал закона используется для воздействия на родителей или иных законных представителей несовершеннолетних, если те не исполняют своих обязанностей в части воспитания, обучения и (или) содержания и (или) отрицательно влияют на поведение детей либо жестоко обращаются с ними.

В проекте федерального закона "Об основах предупреждения преступлений", разработанном в 1990-х годах*(21), к лицам, в отношении которых должно оказываться профилактическое воздействие, предлагалось относить десять категорий, а к лицам, которые могут быть поставлены на профилактический учет, - еще три. То есть был разработан детальный перечень, в который попали лица, ранее привлекавшиеся к административной и (или) уголовной ответственности, в том числе избежавшие ее по нереабилитирующим основаниям (восемь категорий), а также лица, не привлекавшиеся к такой ответственности, но страдающие социально опасными заболеваниями (четыре категории) либо намеревающиеся совершить особо тяжкие преступления (одна категория)*(22). Последнюю группу лиц, подлежащих профилактическому воздействию, очевидно, установить наиболее сложно.

Подобные категории лиц, нуждающиеся в индивидуальной работе в целях предупреждения совершения ими преступлений, приводились и в проекте федерального закона N 10090-3 "Об основах государственной системы предупреждения преступлений", внесенном в Госдуму РФ Правительством РФ 28 сентября 2000 г. и отозванном в мае 2003 г. (ст. 18)*(23).

В проекте федерального закона "Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации" (2011 г.) не предусмотрен обширный перечень лиц, подлежащих профилактическому воздействию, однако в п. 4 ст. 7 названа широкая категория "лица, поведение которых нарушает социальные нормы и дает основание субъектам системы профилактики прогнозировать совершение ими правонарушения, и их ближайшее окружение", а п. 5 этой же статьи распространяет сферу превентивного воздействия и на лиц, способных стать жертвами правонарушений, в силу присущих им субъективных качеств или объективных свойств*(24).

Имеются и иные закрепленные в действующем законодательстве нормы о фактах, порождающих предупредительные отношения, и об их субъектах. Обобщив эти положения, можно предложить понимание названных фактов как действий (бездействия) и событий (например, освобождение лица из мест лишения свободы), которые, некорректно развиваясь, способны породить совершение преступления. Так, в соответствии с ч. 3 ст. 3 Федерального закона "Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы" к основаниям превентивного воздействия отнесены следующие:

1) лицо в период отбывания наказания в местах лишения свободы признавалось злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания;

2) лицо, отбывшее уголовное наказание в виде лишения свободы и имеющее непогашенную либо неснятую судимость, совершает в течение одного года два и более административных правонарушения против порядка управления и (или) административных правонарушения, посягающих на общественный порядок и общественную безопасность и (или) на здоровье населения и общественную нравственность.

Под основанием оказания предупредительного воздействия в литературе предлагается понимать факты, свидетельствующие о возможности совершения преступления. Этим предупредительное законодательство отличается от охранительного, где основанием ответственности является состав правонарушения (в широком смысле слова к охранительным здесь условно будут отнесены административно-правовая и уголовно-правовая отрасли). Так, опубликованные материалы о проекте федерального закона "Об основах предупреждения преступлений", определяющие его предмет, цели и принципы, содержат формулировки: "лица, поступки которых указывают на реальную возможность перехода на преступный путь"; "угрозы правам, свободам и законным интересам... возникающим в связи с возможностью перехода на преступный путь"; "действия, в отношении которых... должно оказываться предупредительное воздействие"*(25). Это позволяет утверждать, что авторы понимают основания предупредительного воздействия очень неконкретно. Таким образом, остается неясным порядок определения возможности перехода на преступный путь. Эта неясность усугубляется тем, что в приведенном проекте авторы включают в перечень мер индивидуального предупреждения преступлений применение мер не только гражданско-правового и административно-правового, но также уголовно-правового характера*(26). Последнее замечание можно отнести и к проекту федерального закона "Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации", в котором принудительные меры медицинского характера и воспитательного воздействия, устанавливаемые судом, относятся к мерам индивидуальной профилактики правонарушений (п. 5 ч. 2 ст. 12).

В.В. Лунеевым сформулирован тезис о том, что меры ранней и непосредственной профилактики строятся на выявлении и предвидении криминогенных обстоятельств, их предотвращении или своевременном устранении, а также на предвидении и предупреждении возможного преступного поведения конкретных лиц. Правовым поводом для ее применения к отдельным лицам могут служить наличие тяжелой или конфликтной ситуации, в которой оказался профилактируемый, его морально-правовая неустойчивость, высказывание субъектом намерения совершить преступление и т.д. Предупреждение рецидива осуществляется после совершения преступления в целях предотвращения повторных деяний и общей превенции*(27). Ученый, разработав проект соответствующего федерального закона, указывает на "лиц с предкриминальным поведением" (ст. 1 "Задачи закона"), криминогенные факторы, которые "выявляются в процессе расследования и рассмотрения уголовных и административных дел, в результате практических обобщений, а также при криминологическом изучении..." (ст. 8 "Установление криминогенных факторов").

Наиболее удачным представляется формулирование юридических фактов, порождающих возникновение отношений, направленных на индивидуальное предупреждение преступлений, в ст. 17 проекта федерального закона N 10090-3 "Об основах государственной системы предупреждения преступлений". В данной норме сказано, что основаниями применения мер индивидуального предупреждения преступлений являются юридически установленные факты:

- неоднократного совершения лицом административных правонарушений с нарастанием степени их общественной опасности, свидетельствующие о возможности совершения им преступления;

- наличия в деянии лица признаков состава преступления при отсутствии оснований для возбуждения уголовного дела;

- освобождения лица от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным действующим уголовным и уголовно-процессуальным законодательством;

- невыполнения лицом, осужденным без назначения наказания либо с освобождением от наказания, условно или с отсрочкой исполнения приговора, обязанностей, возложенных на него приговором суда, если отсутствуют основания для отмены условного осуждения или отсрочки исполнения приговора;

- антиобщественного поведения лиц, ранее судимых за совершение тяжких и особо тяжких преступлений.

Все сказанное означает объективное существование, наряду с уголовно-правовыми, специфических предупредительных отношений. Юридическими фактами, порождающими такие отношения, в юридической науке и действующем законодательстве признаются обстоятельства, свидетельствующие о возможном совершении лицом преступления.

Ближайшей и наиболее важной задачей демократического общества в России должна стать выработка критериев признания лица способным совершить преступление. Индивидуальная профилактика не должна проводиться "вообще", без ясного повода. Антисоциальное поведение всегда проявляется в конкретных формах*(28), и только четкость в обнаружении и описании в законе этих форм способна обеспечить надежность индивидуального прогнозирования, целенаправленность индивидуальной профилактики и в конечном итоге - наибольшую эффективность предупреждения преступного поведения.

Названные основания признания лица способным совершить преступление, включая доминирующую мотивацию субъекта, должны быть проанализированы в первую очередь представителями юридических наук, основывающих свое мнение на четких статистических и иных показателях. Вероятно, следует учесть и мнение широкой общественности. В любом случае необходимо избегать возврата юридической теории, законодательства и практики к внедрению в жизнь института социальной опасности личности в том ее виде, в котором она существовала в еще недавней советской истории (кулаки и их родственники, диссиденты и др.).

На наш взгляд, одним из явных свидетельств возможности совершения лицом преступления является неоднократное привлечение его к административной ответственности, в том числе за деликты, смежные с уголовно наказуемыми деяниями. Так, в средствах массовой информации нередко встречаются сообщения, например, о преступном нарушении правил дорожного движения субъектами, до этого десятки раз привлекавшимися к административной ответственности*(29). Наказание (нередко мягкое, не соответствующее содеянному*(30)), назначаемое в рамках возложения административной ответственности, уголовно-превентивного воздействия не оказывало*(31). Очевидно, что отсутствие действенных мер профилактики преступлений, в том числе эффективного контроля за соблюдением делинквентом правил пользования предметами, ставшими орудиями или средствами совершения административного правонарушения, в таких ситуациях способствует наступлению тяжких последствий как криминообразующих признаков.

Законодательный запрет (установленный, правда, не в рамках предупредительного законодательства) на совершение некоторых действий лицами, ранее привлекавшимися к административной ответственности, уже становился предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ, который не признал его противоречащим Основному закону страны*(32). Наряду с основаниями возникновения предупредительных отношений обязательно должны регламентироваться и факты-основания их изменения и прекращения (в том числе досрочного), поскольку необходимо предусмотреть как негативное, так и позитивное изменение поведения лиц, подвергнутых мерам превентивного воздействия. Следует сказать, что такие факты предусматриваются в некоторых законах предупредительной подсистемы действующего законодательства, однако, как и многие нормы зарождающихся отраслей, они нуждаются в постоянном мониторинге.

Список литературы

1. Головненков П. Превентивное заключение в Германии: проблемы правового регулирования. Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: Материалы IX международной научно-практической конференции (26-27 января 2012 г.). М., 2012.

2. Долгова А.И. Криминология: Учебник. М., 2001.

3. Коомбаев А.А. Положение личности в уголовном судопроизводстве (по материалам Кыргызской Республики и Российской Федерации): Дис. ... докт. юрид. наук. М., 2014.

4. Лунеев В.В. К проекту закона о предупреждении преступности // Государство и право. 1996. N 11. 

5. Лунеев В.В. Курс мировой и российской криминологии: Учебник: В 2 т. М., 2011. Т. 1.

6. Миньковский Г.М., Ревин В.П., Баринова Л.В. Концепция проекта федерального закона "Об основах предупреждения преступлений" // Государство и право. 1998. N 3. 

7. Мыцыков А.Я. Координация борьбы с преступностью - новый поворот // Законность. 2011. N 3. 

8. Пантелеев В.А. Организация деятельности правоохранительных органов по предупреждению преступлений в России и за рубежом: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003.

9. Таганцев Н.С. Уголовное право: Общая часть (по изд. 1902 г.). Ч. 2 // http://www.allpravo.ru/library/doc101p0/instrum106/print996.html.

10. Трунцевский Ю.В. Российское уголовно-превентивное право: признаки отрасли // Российский криминологический взгляд. 2010. N 3. 

11. Уэда К. Преступность и криминология в современной Японии / Пер. с яп. / Под общ. ред. и с вступ. ст. Н.Ф. Кузнецовой, В.Н. Еремина. М., 1989.

12. Шестаков Д.А. Предупреждение преступлений и меры безопасности в праве противодействия преступности // Библиотека уголовного права и криминологии. 2014. N 1 (5).

13. Яковлев А.М. Индивидуальная профилактика преступного поведения. Горький, 1977.

14. Jescheck H.-H, Weigend T. Lehrbuch des Strafrechts. Algemeiner Teil. Berlin, 1996.

15. Hensler B. Zur Frage der Notwendigkeit und Grenzen des Sparens - die Sicht der Polizei // Was ist uns das Strafwesen wert? Notwendigkeit und Grenzen des Sparens / Hrsg. Franz Riklin. Bern, 2010.

Д.Ю. Гончаров,

кандидат юридических наук, профессор кафедры

уголовного права второго факультета института повышения

квалификации ФГКОУ ВО "Академия

Следственного комитета Российской Федерации"

"Законодательство", N 12, декабрь 2014 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Долгова А.И. Криминология. Учебник. М., 2001. С. 220.

*(2) См.: Трунцевский Ю.В. Российское уголовно-превентивное право: признаки отрасли // Российский криминологический взгляд. 2010. N 3. С. 166.

*(3) Так, по данным официального сайта МВД России, в январе - марте 2014 г. лишь 5,2% зарегистрированных преступлений выявлено органами внутренних дел на стадии приготовления и покушения (см.: http://mvd.ru/Deljatelnost/statistics/reports/item/2123667/, дата обращения - 22 апреля 2014 г.).

*(4) Исследование проводилось в 2013-2014 гг. Были опрошены практические работники из Центрального, Северо-Западного, Южного, Северо-Кавказского, Уральского и Сибирского федеральных округов, в том числе проходившие обучение по программам переподготовки и повышения квалификации в Академии СК России, Академии управления МВД России, иных образовательных учреждениях. Свое мнение высказали также научно-педагогические работники образовательных и научных учреждений России, Белоруссии и Финляндии (из числа зарубежных специалистов опрошены те, кто имеет ученую степень, полученную в Российской Федерации).

*(5) К положительным критериям действующие практические работники следственных подразделений МВД Кыргызской Республики отнесли: количество дел, направленных в суд, с дальнейшим вынесением по ним обвинительного приговора - 68,3%; раскрытие преступлений, в том числе следственным путем (по инициативе следователя), - 43,1; принятие активных мер, направленных на возмещение ущерба, - 21,9; иное (в том числе профилактика в деятельности органов расследования) - 3,3%. Отметим, что среди сотрудников прокуратуры профилактику не назвал никто. См.: Коомбаев А.А. Положение личности в уголовном судопроизводстве (по материалам Кыргызской Республики и Российской Федерации): Дис. ... докт. юрид. наук. М., 2014. С. 517, 526.

*(6) Hensler B. Zur Frage der Notwendigkeit und Grenzen des Sparens - die Sicht der Polizei // Was ist uns das Strafwesen wert? Notwendigkeit und Grenzen des Sparens / Hrsg. Franz Riklin. Bern, 2010. S. 20. 

*(7) См., напр.: п. "б" ч. 4 ст. 3 Федерального закона от 6 марта 2006 г. N 35-ФЗ "О противодействии терроризму"; п. "б" ч. 2 ст. 1 Федерального закона от 25 декабря 2008 г. N 273-ФЗ "О противодействии коррупции".

*(8) См.: Трунцевский Ю.В. Указ. соч. С. 170.

*(9) См.: Пантелеев В.А. Организация деятельности правоохранительных органов по предупреждению преступлений в России и за рубежом: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 18. 

*(10) См., напр., п. 2 ч. 2 ст. 5 Федерального закона "О противодействии терроризму".

*(11) Мыцыков А.Я. Координация борьбы с преступностью - новый поворот // Законность. 2011. N 3. С. 6-8. 

*(12) См.: Пантелеев В.А. Указ. соч. С. 18.

*(13) Там же.

*(14) Там же. С. 18-19.

*(15) Уэда К. Преступность и криминология в современной Японии / Пер. с яп. / Под общ. ред. и с вступ. ст. Н.Ф. Кузнецовой, В.Н. Еремина. М., 1989. С. 159-166.

*(16) Таганцев Н.С. Уголовное право: Общая часть (по изд. 1902 г.). Ч. 2 // http://www.allpravo.ru/library/doc101p0/instrum106/print996.html.

*(17) См.: Головненков П. Превентивное заключение в Германии: проблемы правового регулирования. Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: Материалы IX международной научно-практической конференции (26-27 января 2012 г.). М., 2012. С. 494-495.

*(18) Отмечается, что в решении от 13 января 2011 г. по делу N 6587/04 (Haidn v. Deutschland) Европейский суд по правам человека признал немецкую практику последующего назначения превентивного заключения нарушающей ст. 5 Европейской конвенции по правам человека (см.: Там же. С. 496).

*(19) Критика таких положений, прозвучавшая в самой Германии (см.: H.-H. Jescheck, T. Weigend. Lehrbuch des Strafrechts. Algemeiner Teil. Berlin, 1996. S. 814), поддержана и российскими учеными, называющими их "карой без преступления" (см.: Шестаков Д.А. Предупреждение преступлений и меры безопасности в праве противодействия преступности // Библиотека уголовного права и криминологии. 2014. N 1 (5). С. 117).

*(20) См.: Пантелеев В.А. Указ. соч. С. 18-19.

*(21) См.: Миньковский Г.М., Ревин В.П., Баринова Л.В. Концепция проекта федерального закона "Об основах предупреждения преступлений" // Государство и право. 1998. N 3. С. 45.

*(22) Там же. С. 48.

*(23) СПС "Гарант".

*(24) См.: проект федерального закона "Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации" // Российская газета. 2011. 16 августа.

*(25) См.: Миньковский Г.М., Ревин В.П., Баринова Л.В. Указ. соч. С. 45-46.

*(26) См.: Миньковский Г.М., Ревин В.П., Баринова Л.В. Указ. соч. С. 48.

*(27) Лунеев В.В. К проекту закона о предупреждении преступности // Государство и право. 1996. N 11. С. 38-48; Он же. Курс мировой и российской криминологии: Учебник: В 2 т. М., 2011. Т. 1. С. 946.

*(28) Яковлев А.М. Индивидуальная профилактика преступного поведения. Горький, 1977. С. 114.

*(29) См., напр.: http://www.rg.ru/2010/02/10/; http://komionline.ru/news/44115; http://www.zagolovki.ru/daytheme/dtp/140ct2013 (дата обращения - 20 марта 2014 г.).

*(30) См., напр.: Обзор судебной практики Красноярского краевого суда по делам об административных правонарушениях за третий квартал 2011 года (от 18 октября 2011 г.) // Буква закона. 2011. N 75.

*(31) См.: определения Пермского краевого суда от 2 апреля 2013 г. по делу N 22-2250; от 5 июля 2012 г. по делу N 22-5448; от 18 ноября 2010 г. по делу N 22-8132-2010.

*(32) Постановление Конституционного Суда РФ от 14 февраля 2013 г. N 4-П "По делу о проверке конституционности Федерального закона "О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях и Федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы и жалобой гражданина Э.В. Савенко".