Реституционное обязательство в гражданском обороте (А.И. Бычков, "Имущественные отношения в Российской Федерации", N 7, июль 2013 г.)

Реституционное обязательство в гражданском обороте

В пункте 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) предусмотрено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Во втором пункте указанной статьи раскрываются последствия признания сделки недействительной: каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Целью реституции является приведение сторон недействительной сделки в первоначальное состояние путем возврата друг другу полученного по ней. Признание сделки недействительной влечет возникновение у ее сторон определенных прав и обязанностей: обязанность по возврату всего полученного в натуре, а при невозможности - по возмещению его стоимости в деньгах и право требовать исполнения соответствующей обязанности. Таким образом, в этом случае мы имеем дело с обязательством, в котором есть наделенный правом требования кредитор (управомоченная сторона) и имеющий обязанность перед кредитором должник (обязанная сторона).

Обязательства возникают из договора вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в законе (п. 2 ст. 307 ГК РФ). Одно из таких оснований как раз и указано в пункте 2 статьи 167 ГК РФ, в соответствии с которым в случае признания сделки недействительной возникает реституционное обязательство.

Совершение любой сделки влечет возникновение определенных правовых последствий, которые ей свойственны. Так, к примеру, сделка купли-продажи товара влечет переход права собственности на него от продавца к покупателю и переход права собственности на денежные средства, переданные в счет оплаты его стоимости, от покупателя к продавцу. При неисполнении или ненадлежащем исполнении такой сделки ее сторонами также возникают определенные последствия - право пострадавшего кредитора требовать от неисправного должника надлежащего исполнения обязательства или отказаться от его исполнения и потребовать полного возмещения причиненных убытков, право требовать применения к нему мер ответственности.

В случае же признания сделки недействительной указанные правовые последствия не наступают. Стороны недействительной сделки уже не вправе предъявлять друг к другу требования, связанные с ее исполнением. Единственным правовым последствием в этой ситуации будет возникновение реституционного обязательства, то есть обязательства сторон недействительной сделки вернуть друг другу все полученное по ней, а при невозможности вернуть полученное в натуре - компенсировать его стоимость в деньгах.

Императивное предписание пункта 2 статьи 167 ГК РФ о единственном последствии недействительной сделки - возникновение реституционного обязательства - касается только лишь невозможности применения к ней иных правовых последствий. Если, например, в результате исполнения недействительной сделки те или иные обязательства сторон были выполнены ненадлежащим образом, то пострадавшая сторона лишена права требовать применения мер ответственности к виновной стороне, поскольку сделка, являющаяся основой для возникновения соответствующего обязательства, признана недействительной. Установлением такого правового последствия сфера применения пункта 2 статьи 167 ГК РФ и исчерпывается. В связи с этим указанная правовая норма не может служить основанием для запрета на определенную свободу усмотрения участников делового оборота при исполнении реституционного обязательства.

Российское гражданское законодательство не содержит специальные правила правового регулирования исполнения реституционного обязательства, а также его динамики (изменение и прекращение). Оно не содержит обязательные предписания для участников делового оборота в отношении того, как должно исполняться реституционное обязательство, может ли оно быть новировано или прекращено отступным, вправе ли стороны прекратить его зачетом, использовать способы обеспечения исполнения обязательства, предусмотренные главой 23 ГК РФ, а также требовать применения мер ответственности за неисполнение реституционного обязательства.

Решение этих вопросов имеет важное практическое значение, учитывая высокую динамичность современного гражданского оборота. Исполнение реституционного обязательства для его сторон может быть весьма затруднительным. В условиях финансовой нестабильности должнику, обязанному в рамках реституционного обязательства вернуть кредитору денежные средства, будет экономически выгоднее их направить на развитие своей текущей деятельности, а с кредитором рассчитаться иным образом (выполнить для него работы, передать имущество и т.п.). Если у кредитора по этому поводу возражений нет и такое положение вещей права и законные интересы третьих лиц не нарушает, закону не противоречит, то его следует признать допустимым.

Поскольку специальных правил для исполнения реституционного обязательства законом не установлено, применению подлежат общие положения об обязательствах, закрепленные в подразделе I раздела III ГК РФ, с учетом специфики реституционного обязательства. Такого подхода придерживается отечественный законодатель, что можно увидеть из содержания планируемых изменений в ГК РФ.

Проект федерального закона N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации" в редакции, принятой Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации в первом чтении 27 апреля 2012 года (далее - Проект), предусматривает дополнение ГК РФ статьей 307.1. Согласно пункту 3 этой статьи применение общих положений об обязательствах, поскольку иное не установлено ГК РФ, иными законами или не вытекает из существа соответствующих отношений, общие положения об обязательствах (подраздел 1 раздела III Проекта) применяются к требованиям, связанным с применением последствий недействительной сделки (§ 2 гл. 9 Проекта).

Аналогичный правовой подход к регулированию реституционного обязательства можно обнаружить и в юридической литературе. Так, А.Г. Карапетов совершенно справедливо отмечает, что к реституционному обязательству следует применять общие положения об обязательствах, если это не противоречит специфике реституционного обязательства. Такая возможность обусловлена тем, что "реституционное требование предполагает корреспондирующую реституционную обязанность в пользу конкретного лица, полностью укладываясь в классическое обязательственное правоотношение"*(1). В связи с этим он делает закономерный вывод о возможности, к примеру, применять к реституционному обязательству нормы ГК РФ о разумном сроке исполнения обязательства (ст. 314), о праве должника возложить исполнение своего обязательства на третье лицо, если природа реституционного обязательства не предполагает его личного участия (ст. 313) и т.д.

Добавим к этому, что реституционное обязательство должно исполняться надлежащим образом в соответствии с требованиями закона и иных правовых актов, односторонний отказ от исполнения этого обязательства не допускается (статьи 309 и 310 ГК РФ). Реституционное обязательство может быть исполнено по частям (ст. 311 ГК РФ), а также досрочно (ст. 314 ГК РФ) или третьим лицом (ст. 313 ГК РФ).

Между тем некоторые правила об обязательствах не подлежат применению к реституционному обязательству в силу его специфики. Так, например, статья 328 ГК РФ о встречном исполнении обязательств не может быть применена к реституционным обязательствам сторон, возникающим, если сделка признана недействительной, поскольку такие обязательства встречными не являются, а должны исполняться сразу оба, независимо друг от друга. Иными словами, сторона, готовая возвратить полученное по недействительной сделке, но имеющая все основания полагать, что другая сторона свое обязательство не исполнит или исполнит с просрочкой, не вправе приостановить свое исполнение по правилам статьи 328 ГК РФ. Исключением может быть случай, когда стороны недействительной сделки договорятся о порядке возврата друг другу все полученное по ней. Об этом пойдет речь далее.

В практике арбитражных судов по-разному разрешается вопрос о допустимости уступки права требования по реституционному обязательству. В одном деле был признан недействительным договор купли-продажи транспортных средств, часть которых покупатель уже перепродал третьему лицу. В порядке реституции суд обязал покупателя возместить продавцу стоимость отчужденных транспортных средств в деньгах. Продавец уступил право требования таких сумм третьему лицу и обратился в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве. В отношении продавца, кроме того, велось конкурсное производство.

Окружной суд, соглашаясь с выводами апелляционного суда, отметил следующее. В принципе реституционное требование может быть уступлено. Однако уступка реституционного требования, сопровождаемая последующей ликвидацией цедента по завершении конкурсного производства, приведет к односторонней реституции, поскольку покупатель не сможет применить последствия недействительности такой сделки. Подобная уступка не могла быть произведена без согласия покупателя и нарушает его права (п. 2 ст. 388 ГК РФ). Такая уступка, кроме того, по мнению суда, является злоупотреблением правом*(2).

Однако с приведенной позицией согласиться нельзя. Покупатель как участник недействительной сделки в любом случае обязан в порядке реституции вернуть полученное имущество или компенсировать его стоимость в деньгах. В случае возбуждения в отношении продавца дела о банкротстве покупатель вправе заявить о своих требованиях конкурсному управляющему для включения их в реестр требований кредиторов с целью их последующего удовлетворения в порядке очередности, предусмотренной Федеральным законом от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве). Возбуждение в отношении продавца дела о банкротстве не дает оснований покупателю отказаться от исполнения своих обязательств перед ним, в рассматриваемом случае - отказаться от возврата полученного по недействительному договору купли-продажи.

Покупатель вправе свое требование о возврате уплаченного в счет стоимости товара, переданного по недействительной сделке, предъявить к зачету требования продавца о взыскании с покупателя стоимости полученного товара, который был реализован третьему лицу.

Такие требования однородны, поскольку являются денежными, и имеют встречный характер. Такой зачет сам по себе не противоречит закону, однако его осуществление приведет к предпочтительному удовлетворению требований покупателя перед остальными конкурсными кредиторами, что недопустимо в силу требований Закона о банкротстве.

Таким образом, возбуждение в отношении участника недействительной сделки процедуры банкротства, равно как и невозможность в рамках конкурсного производства получить причитающееся с него, не дают оснований второму участнику отказаться от исполнения своего реституционного обязательства, а также требовать признания недействительной произведенной уступки права требования к нему. Указанные нами обстоятельства не влияют на действительность такой уступки. Однако ее можно оспорить в судебном порядке как подозрительную сделку должника по правилам главы III.I Закона о банкротстве.

Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа в постановлении от 25 августа 2009 года по делу N А13-9947/2006 пришел к выводу о том, что уступка реституционного требования недопустима. По иску акционера-продавца был признан недействительным договор купли-продажи объектов недвижимости с применением последствий его недействительности. Продавец затем уступил свое право требования возврата отчужденного покупателю недвижимого имущества третьему лицу, вместе с последним обратился с заявлением о проведении процессуального правопреемства. Отказывая в удовлетворении требования, суд округа указал следующее.

В рассматриваемом случае цессия затрагивает всю структуру правоотношений сторон в целом, возникших из судебного решения о признании договора купли-продажи недействительным, а не только конкретное право, принадлежащее продавцу, цессионарий не может заменить продавца в правоотношениях, основанных на реституции, примененной судом. В результате цессии право требовать возврата переданного по недействительной сделке имущества как мера защиты нарушенных интересов предоставляется цессионарию - лицу, права которого в результате совершения недействительной сделки нарушены не были. Путем удовлетворения реституционного требования восстанавливается положение, существовавшее до нарушения права, - имущество возвращается к тому, кому оно принадлежало. Уступка же исключительно реституционного требования приводит к утрате права, защищаемого этим требованием, и противоречит закону, вследствие чего недопустима в силу пункта 1 статьи 388 ГК РФ.

Применение последствий недействительности договора купли-продажи связано с возвратом недвижимого имущества, право собственности на которое к моменту заключения договора цессии было зарегистрировано за покупателем. Поскольку в предмет цессии входило и подлежащее восстановлению на основании судебного акта право собственности за продавцом, такая уступка не соответствует закону.

Между тем такие выводы арбитражного суда представляются недостаточно обоснованными. Цессия не затрагивает всю структуру правоотношений сторон недействительного договора, поскольку направлена исключительно на уступку права требования, то есть замену стороны в конкретном обязательстве. Во всех остальных обязательствах остаются те же самые лица. Этим цессия как замена стороны в обязательстве отличается от соглашения о замене стороны в договоре, по которому происходит замена стороны во всех обязательствах из всего договора. Специфика реституционного обязательства, при исполнении которого стороны приводятся в первоначальное положение, не исключает возможности осуществления уступки реституционного права (требования).

Применение последствий недействительности сделки является мерой защиты для каждой из сторон реституционного обязательства в силу статьи 12 ГК РФ, как это правильно отметил окружной суд. Между тем в рассматриваемом нами случае цедент реализовал свое реституционное право (требования) ко второму участнику недействительной сделки третьему лицу, получив за это встречное предоставление в порядке и на условиях, предусмотренных в договоре цессии. Его права в такой ситуации восстанавливаются. Личность же первого участника недействительной сделки для второго ее участника значения не имеет. Закон не запрещает уступку права из реституционного обязательства.

Аналогично должен разрешаться вопрос о допустимости перевода долга из реституционного обязательства - если это не противоречит закону и не нарушает прав и законных интересов третьих лиц, долг из реституционного обязательства с согласия второго участника недействительной сделки может быть переведен на третье лицо (п. 1 ст. 391 ГК РФ). Кроме того, по соглашению между участниками недействительной сделки права и обязанности одного из них могут быть переданы третьему лицу. Проект дополняет главу 24 ГК РФ, посвященную перемене лиц в обязательстве, статьей 392.3 "Передача договора", согласно которой в случае одновременной передачи стороной всех прав и обязанностей по договору другому лицу (передача договора) к сделке по передаче соответственно применяются правила об уступке требования и переводе долга.

Существенные риски не получить имущественное удовлетворение, с которыми сталкиваются коммерсанты в своей хозяйственной деятельности, ставят вопрос о возможности обеспечить надлежащее исполнение реституционное обязательство.

В настоящее время в судебной практике допускается обеспечение реституционного обязательства поручительством. Согласно абзацу 2 статьи 361 ГК РФ стороны договора поручительства вправе предусмотреть, что поручительство обеспечивает не только обязательства, вытекающие из договора (например о возврате кредита и процентов за пользование им), но и требование о возврате полученного (требование о возмещении в деньгах стоимости полученного) по такому договору при его недействительности или возврате неосновательного обогащения при признании договора незаключенным [7, абз. 2 п. 15].

Помимо поручительства, реституционное обязательство может быть обеспечено неустойкой, залогом имущества, банковской гарантией, обеспечительным платежом, ныне непоименованным обеспечительным способом, который планируется включить в ГК РФ (ст. 381.1 Проекта). Если у кредитора в реституционном обязательстве во владении на законном основании находится вещь, подлежащая передаче должнику, он вправе ее удерживать по правилам параграфа 4 главы 23 ГК РФ вплоть до момента исполнения реституционного обязательства. А вот исполнение реституционного обязательства не может быть обеспечено задатком, поскольку это невозможно. В силу пункта 1 статьи 380 ГК РФ задатком могут обеспечиваться только денежные обязательства в счет причитающихся с одной стороны в пользу другой платежей в доказательство заключения договора и в обеспечение его исполнения.

При неисполнении обязанной стороны реституционного обязательства кредитор вправе понуждать ее к его исполнению на основании статьи 12 ГК РФ, а также потребовать полного возмещения убытков в соответствии со статьей 15 ГК РФ. Требование о возмещении убытков, как известно, является универсальным способом правовой защиты, который применим и к рассматриваемой ситуации. Если за неисполнение или ненадлежащее исполнение реституционного обязательства стороны недействительной сделки в своем отдельном соглашении согласовали неустойку или обеспечительный платеж, то при наступлении соответствующего обстоятельства кредитор также вправе потребовать взыскания в его пользу неустойки или удержать сумму обеспечительного платежа.

На практике возможна ситуация, когда должник по реституционному обязательству, обязанный передать имущество, не возвращает его кредитору, а недобросовестно продолжает им пользоваться, извлекая доход. В этом случае извлеченный доход можно взыскать в пользу кредитора по правилам о неосновательном обогащении.

В силу статьи 1103 ГК РФ, поскольку иное не установлено этим кодексом, другими законами или иными правовыми актами и не вытекает из существа соответствующих отношений, правила о неосновательном обогащении подлежат применению также к требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке.

Согласно абзацу 2 пункта 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 13 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 14 от 8 октября 1998 года "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" к требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке на основании положения подпункта 1 статьи 1103 ГК РФ применяются правила об обязательствах вследствие неосновательного обогащения (гл. 60 ГК РФ), если иное не предусмотрено законом или иными правовыми актами. При применении последствий исполненной обеими сторонами недействительной сделки, когда одна из сторон получила по сделке денежные средства, а другая - товары, работы или услуги, суду следует исходить из равного размера взаимных обязательств сторон. Нормы о неосновательном денежном обогащении (ст. 1107 ГК РФ) могут быть применены к отношениям сторон лишь при наличии доказательств, подтверждающих, что полученная одной из сторон денежная сумма явно превышает стоимость переданного другой стороне.

Недействительная сделка влечет за собой обязанность вернуть все полученное по ней. Таким образом, если по такой сделке были переданы деньги, то они составляют неосновательное обогащение получившей их стороны, на сумму которого подлежат начислению проценты*(3). В предмет доказывания неосновательного обогащения включаются факты получения ответчиком имущества, принадлежащего истцу, и пользования им, размер доходов, полученных в результате использования имущества, то есть факт наличия имущественной выгоды на стороне ответчика.

Также требование о взыскании неосновательного обогащения может быть заявлено в ситуации, когда возврат полученного в натуре невозможен, а уплаченная в счет предоставления цена не соответствует среднерыночным расценкам. В этом случае суд может определить среднерыночную цену с учетом фактических обстоятельств дела и при наличии к тому оснований взыскать сумму образовавшегося неосновательного обогащения.

Так, в одном деле суды признали недействительным контракт на создание и обслуживание городского информационного сервера, поскольку он был заключен без проведения торгов, и с учетом невозможности проведения двусторонней реституции в части предоставленных услуг отметили, что они должны быть оплачены по эквивалентной среднерыночной цене. Установив разницу между произведенной оплатой и среднерыночной ценой, суды взыскали ее по иску администрации как неосновательное обогащение*(4).

Реституционное обязательство может быть прекращено его сторонами, если это не противоречит закону и не нарушает права и охраняемые законом интересы третьих лиц, по основаниям, предусмотренным гражданским законодательством Российской Федерации.

Согласно разъяснению, приведенному в пункте 6 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2005 года N 102 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 409 Гражданского кодекса Российской Федерации", если соглашением об отступном не нарушены права и интересы третьих лиц или публичные интересы, предоставлением отступного может быть прекращено и обязательство по возврату полученного по недействительной сделке, возникшее в силу статьи 167 ГК РФ. В случае когда законодатель полагает необходимым ограничить право сторон на заключение того или иного соглашения, он прямо указывает на это в соответствующей норме закона (например в пункте 2 статьи 414 ГК РФ). В рассматриваемом случае такого рода ограничения законодательством не установлены, следовательно, предоставлением отступного может быть прекращено любое обязательство, в том числе обязательство по возврату полученного по недействительной сделке, возникшее в силу статьи 167 ГК РФ.

Реституционное обязательство может быть прекращено его надлежащим исполнением, новацией, при ликвидации одной из его сторон и т.д.

Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос о зачете встречных однородных требований для прекращения реституционного обязательства, который трактуется арбитражными судами неоднозначно.

В одном деле Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа, отказывая компании в удовлетворении иска о понуждении управления Пенсионного фонда Российской Федерации произвести зачет на сумму 1 300 000 рублей, исходил из следующего. Фонд на основании договора получил от компании вексель на сумму просроченных страховых взносов, который затем реализовал третьему лицу. Договор был признан ничтожным как заключенный с нарушением законодательства, регулирующего порядок уплаты страховых взносов. В связи с этим требования компании о понуждении фонда к проведению зачета было направлено на исполнение условий недействительного договора, что недопустимо. Суд отклонил довод компании о соответствии ее требований пункту 2 статьи 167 ГК РФ, поскольку эта норма не предусматривает возможности проведения зачета встречных однородных требований в порядке применения последствий недействительности ничтожной сделки*(5).

Компания действительно не вправе предъявлять к зачету требование, поскольку требование фонда к ней возникло из публичных отношений, связанных с уплатой обязательных платежей. Гражданское законодательство России, в том числе регулирующее порядок осуществления зачета встречных однородных требований, к таким отношениям не применяется в силу статьи 2 ГК РФ. Однако вывод суда о том, что правила о последствиях недействительности ничтожной сделки исключают возможность предъявления реституционных обязательств к зачету, не основан на законе. Действительно, прямо такая возможность не предусмотрена, однако нет и запрета. Положения статей 410-412 ГК РФ не исключают из круга обязательств, которые могут прекращаться зачетом, реституционные обязательства. Между тем указанный неверный вывод окружного суда не привел к принятию им неправильного решения.

В других случаях суды допускают проведение зачета, в результате которого реституционное обязательство прекращается частично или полностью. Такое положение допустимо, когда прекращаемые зачетом обязательства являются встречными и однородными и срок их исполнения наступил или определен моментом востребования. Указанную позицию можно проиллюстрировать следующими примерами из судебной практики.

При недействительности кредитного договора, по которому был выдан кредит и частично произведена уплата капитальной суммы и процентов за пользование кредитом, суд должен применить двустороннюю реституцию, установить размер взаимных требований сторон и зачесть ранее уплаченную истцом сумму и признать задолженность истца перед ответчиком на оставшуюся в результате зачета сумму*(6).

Относительно последствий недействительности сделки следует иметь в виду, что при двусторонней реституции происходит зачет взаимных обязательств, а не возврат одной из сторон полученного по сделке. Арендатор фактически пользовался предоставленными ему помещениями, и, поскольку право пользования нельзя возвратить в натуре, требование возвратить арендатору сумму платежей удовлетворению не подлежит [10, п. 1.7].

Аналогичный подход (о допустимости прекращения реституционного обязательства зачетом) можно встретить и в юридической литературе. Так, Р.С. Бевзенко и Т.Р. Фахретдинов полагают, что правила о зачете применимы к случаю, когда возврат полученного по сделке невозможен и производится возмещение в деньгах, при этом вторая сторона имеет денежное обязательство перед той, которая возмещает полученное по недействительной сделке в деньгах. "Действительно, если взаимные требования сторон недействительной сделки основаны на ее недействительности, являются предметно однородными (стороны передают друг другу деньги) и подпадают под необходимые требования ст. 410 ГК РФ о сроках (а они подпадают, так как срок исполнения реституционной обязанности, как правило, не определен), то нет причин отрицать возможность применения здесь зачета"*(7).

В заключение следует рассмотреть вопрос, о котором мы упомянули в начале статьи: могут ли стороны недействительной сделки заключить соглашение о порядке исполнения своих реституционных обязательств и не будет ли такое соглашение противоречить требованиям закона?

А.Г. Карапетов, к примеру, считает, что "Стороны вправе подписать соглашение о порядке осуществления реституции, в котором установят соответствующие предписания в отношении очередности, сроков, места и иных условий исполнения реституционного обязательства. Кроме того, в этом же соглашении стороны вправе согласовать те или иные способы обеспечения реституционного обязательства (например неустойку)"*(8).

Одними из основных принципов гражданского законодательства являются свобода договора и необходимость беспрепятственного осуществления гражданских прав. Участники делового оборота приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора (ст. 1 ГК РФ).

Закон не содержит прямой запрет на заключение между сторонами недействительной сделки соглашения по поводу исполнения возникающих из нее реституционных обязательств. Такое соглашение не предусмотрено в законе, но и не противоречит ему, следовательно, является допустимым в силу принципа свободы договора. Такое соглашение представляет собой непоименованный гражданско-правовой договор (п. 2 ст. 421 ГК РФ). В нем необходимо определить предмет - реституционные обязательства сторон недействительной сделки, подлежащие исполнению, порядок и срок их исполнения. По договоренности стороны могут предусмотреть способы обеспечения исполнения реституционных обязательств, а также способы их прекращения (новация, отступное и т.п.).

По такому пути пошел и федеральный законодатель, готовящий изменения в российское гражданское законодательство. Проект дополняет Гражданский кодекс Российской Федерации статьей 431.1 "Недействительность договора". Согласно пункту 5 этой статьи в случае признания недействительным по требованию одной из сторон являющегося оспоримой сделкой договора, исполнение которого связано с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, общие последствия недействительности сделки (ст. 167 ГК РФ) применяются, если иные последствия недействительности договора не предусмотрены соглашением сторон, заключенным после признания договора недействительным и не затрагивающим интересы третьих лиц, а также не нарушающим публичные интересы.

Таким образом, перемена лиц в реституционном обязательстве, обеспечение его исполнение и прекращение, применение мер ответственности за нарушение допустимы при условии, что это не противоречат закону и не нарушают права и законные интересы третьих лиц.

Литература и информационные источники

1. Бевзенко Р.С., Фахретдинов Т.Р. Зачет в гражданском праве: Опыт исследования теоретической конструкции и обобщения судебной практики. М.: Статут, 2006.

2. Карапетов А.Г. Расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве. М.: Статут, 2007.

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): Федеральный закон от 30 ноября 1994 года N 51-ФЗ.

4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая): Федеральный закон от 26 января 1996 года N 14-ФЗ.

5. О несостоятельности (банкротстве): Федеральный закон от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации, 2002, N 43, ст. 4190.

6. О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации: проект федерального закона N 47538-6: принят Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации в первом чтении 27 апреля 2012 года.

7. О некоторых вопросах, связанных с поручительством: постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12 июля 2012 года N 42.

8. О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 13 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 14 от 8 октября 1998 года.

9. Обзор практики применения арбитражными судами статьи 409 Гражданского кодекса Российской Федерации: информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2005 года N 102.

10. Обзор практики рассмотрения кассационной инстанцией споров о признании договоров недействительными: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 17 июля 1998 года N 11.

11. Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 8 декабря 2011 года по делу N А05-18988/2009.

12. Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 25 августа 2009 года по делу N А13-9947/2006.

13. Определение Московского городского суда от 20 декабря 2011 года по делу N 33-39911.

14. Определение Пермского краевого суда от 21 мая 2012 года по делу N 33-4103.

15. Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 8 сентября 2010 года N Ф09-6737/10-С5 по делу N А60-54359/2009.

16. Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 19 сентября 2002 года N А43-169/02-15-8.

17. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 ноября 2001 года N 9180/00.

А.И. Бычков,

начальник юридического отдела

ЗАО "ТГК "Салют" (г. Москва)

"Имущественные отношения в Российской Федерации", N 7, июль 2013 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Карапетов А.Г. Расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве. М.: Статут, 2007. С. 711.

*(2) Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 8 декабря 2011 года по делу N А05-18988/2009.

*(3) См.: определение Московского городского суда от 20 декабря 2011 года по делу N 33-39911; определение Пермского краевого суда от 21 мая 2012 года по делу N 33-4103.

*(4) См. постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 8 сентября 2010 года N Ф09-6737/10-С5 по делу N А60-54359/2009.

*(5) Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 19 сентября 2002 года N А43-169/02-15-8.

*(6) Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 ноября 2001 года N 9180/00.

*(7) Бевзенко Р.С., Фахретдинов Т.Р. Зачет в гражданском праве: Опыт исследования теоретической конструкции и обобщения судебной практики. М.: Статут, 2006. С. 70.

*(8) Карапетов А.Г. Расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве. М.: Статут, 2007. С. 710-711.