М.А. Ерохова. Комментарий к Постановлению Пленума ВС РФ от 12 октября 2006 г. N 54 "О некоторых вопросах подсудности дел по искам о правах на недвижимое имущество" (Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова). - Специально для системы ГАРАНТ, 2009 г.

Комментарий к Постановлению Пленума ВС РФ от 12 октября 2006 г. N 54 "О некоторых вопросах подсудности дел по искам о правах на недвижимое имущество"

ГАРАНТ:

См. справку "Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова"

В теории процессуального права можно выделить два концептуальных подхода к проблеме подсудности. Первый подход - "гибкий" - характеризуется тем, что законодательство допускает выбор подсудности, при этом нарушение правил подсудности представляет собой возражение ответчика, которое должно выдвигаться до возражений по существу иска и быть мотивированным: ответчик должен сообщить, в какой суд и по какой причине дело должно быть передано. Суд по собственной инициативе не вправе исследовать вопрос подсудности. С точки зрения данного подхода принципиально, чтобы спор рассматривался в суде, т.е. беспристрастным и независимым институтом, созданным специально с целью разрешения споров между лицами с позиции права. Каким именно судом - это второстепенный и не принципиальный вопрос. Такой подход наиболее последовательно проводится, например, во французском процессуальном праве*(1).

Второй - "жесткий" - подход к проблеме подсудности характеризуется следующим: законодательство сводит до минимума возможность выбора компетентного суда; судья по собственной инициативе исследует вопрос о соблюдении правил подсудности. В случае если соответствующее нарушение выявлено на стадии принятия документов, суд возвращает их заявителю; когда нарушение выявлено в процессе рассмотрения спора, судья передает материалы дела в им самим определенный компетентный суд. Жесткий подход к проблеме обостряет тему искусственного изменения подсудности и ее правовых последствий. Российское процессуальное право представляет собой пример системы, склонной к жесткой концепции подсудности.

Сторонники жесткого подхода к подсудности в российском праве в обоснование своей позиции ссылаются на ст. 47 Конституции РФ, в которой гарантируется, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. В то же время эта статья может быть истолкована в узком смысле: правосудие должно осуществляться судами, входящими в судебную систему Российской Федерации, а не чрезвычайными произвольно созданными квазисудами. Узкое толкование ст. 47 Конституции РФ соответствует ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей право каждого на разбирательство дела судом, созданным на основании закона.

Однако положения АПК РФ содержат в себе предпосылки для жесткого подхода: в частности, согласно п. 1 ч. 1 ст. 129 основанием для возврата искового заявления является неподсудность дела данному арбитражному суду; в силу п. 3 ч. 2 ст. 39, если при рассмотрении дела в суде выяснилось, что оно было принято к производству с нарушением правил подсудности, арбитражный суд передает дело на рассмотрение другого арбитражного суда того же уровня.

Суды придерживаются жесткого подхода к подсудности. Так, статья 36 АПК РФ предусматривает предъявление исков по месту исполнения договоров, по месту нахождения филиала или представительства в случаях, если спор вытекает из деятельности структурных подразделений. Однако судебная арбитражная практика склоняется к предельно узкому толкованию понятий "место исполнения договора" и "спор из деятельности филиала или представительства". В ряде случаев суды делают вывод, что, раз место исполнения прямо не указано в договоре, рассмотрение иска по месту фактического исполнения договора является нарушением подсудности*(2).

Жесткий подход к проблеме подсудности порождает потребность в том, чтобы высшая судебная инстанция высказывалась по вопросам, какой суд компетентен рассматривать те или иные споры.

Комментируемое Постановление Пленума ВАС РФ представляет собой пример подобного разъяснения. Документ состоит из ряда относительно самостоятельных пунктов, объединенных по тому критерию, что рассматриваемая проблема касается подсудности и возникла в связи со спором о правах на недвижимое имущество*(3).

Пункт 1 Постановления является наиболее сложным, поскольку направлен на толкование ч. 1 ст. 38 АПК РФ, закрепляющей положение, согласно которому иски о правах на недвижимое имущество рассматриваются по месту нахождения недвижимости. В этом пункте Постановления предпринимается попытка дать ответ на вопрос: что такое иски о правах на недвижимое имущество?

Отражение этой проблемы в Постановлении Пленума ВАС РФ вызвано отсутствием единообразия судебной практики по вопросу о том, какие именно иски касаются прав на недвижимое имущество. В частности, проблемы возникали при определении подсудности по требованиям об осуществлении права преимущественного заключения договора аренды на новый срок, о возврате имущества, полученного по недействительной сделке (реституция), об обращении взыскания на заложенное имущество.

В основу структуры ГК РФ положено деление гражданских прав на вещные и обязательственные. Возникает вопрос о том, соответствуют ли виды материальных прав, например вещные и обязательственные, видам исков, направленных на защиту таких прав. При положительном ответе на этот вопрос допустимым становится деление по российскому законодательству исков на вещные и обязательственные, где в основании вещного иска лежит право истца на вещь, в основании обязательственного - право на действие должника.

Терминология ч. 1 ст. 38 АПК РФ - "иски о правах" - наводит на мысль о том, что законодатель говорит о вещных исках, поскольку обязательственные иски нацелены на решение вопроса не о правах на недвижимое имущество, а о действиях должников в отношении недвижимого имущества.

С подобного толкования начинается п. 1 анализируемого Постановления Пленума ВАС РФ: перечисляются виды исков о правах на недвижимое имущество, которые по существу являются вещными требованиями. В основании каждого из названных исков лежит вещное право истца, схематично выражаемое в суждении: пусть ответчик вернет вещь, или признает мое право, поскольку вещь моя, или перестанет чинить препятствия к ее использованию.

На первый взгляд "иски о правах" предложено понимать как иски о вещных правах. Однако в связи с этим может вызвать вопрос использование при перечислении указанных исков оборота "в частности", свидетельствующего об открытом перечне видов вещных требований. Дело в том, что сущностной особенностью вещных прав является закрепление всех их видов в законе (принцип numerus clausus), поскольку право, сформулированное соглашением сторон, по определению окажется обязательственным. Если исходить из вывода, что виды исков соответствуют видам материальных прав, то перечень вещных исков, так же как и вещных прав, должен быть исчерпывающим.

Объяснить предложенный в Постановлении Пленума открытый перечень вещных исков можно тем, что названы не все виды вещных требований, вытекающие из закона (например, не упоминается иск об установлении права постоянного бессрочного пользования). Иное возможное объяснение открытого перечня следует из идеи, что виды исков не корреспондируют видам материальных прав. Развивая данный подход, можно предположить, что существует самостоятельная классификация исков на вещные и обязательственные, не обусловленная терминологически схожим делением материальных прав. Например, выделяется вещный иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения (ст. 301 ГК РФ), с помощью которого защищается не только право собственности, а любое вещное право в случае, когда управомоченное лицо лишено владения. Эта логическая конструкция лежит в основе ст. 305 ГК РФ, наделяющей указанным иском любое лицо, владеющее имуществом на вещном праве.

Таким образом, согласно предложенному в анализируемом Постановлении пониманию ч. 1 ст. 38 АПК РФ, иски о правах на недвижимое имущество - это в первую очередь иски о вещных правах, закрытый перечень которых высшая судебная инстанция предложить не решилась. В результате на практике может быть сформулировано какое-то требование, отвечающее признакам вещного, но не включенное в предложенный Пленумом ВАС РФ перечень.

Несмотря на то что иск о признании права собственности не относится к традиционным способам защиты вещного права, это притязание широко распространено на практике. По этой причине, определяя виды вещных требований, Пленум ВАС РФ не мог обойти молчанием иск о признании права.

К искам о правах на недвижимое имущество Пленум ВАС РФ отнес появившийся в последнее время на практике иск об установлении границ земельного участка*(4), заявляемый в том случае, когда между собственниками соседних земельных участков возникает спор по поводу того, в каком месте должна проходить граница земельного участка. Такое требование выделялось римскими юристами и квалифицировалось в качестве вещного средства защиты недвижимой собственности в отношениях по соседству*(5).

В анализируемый перечень включено требование об освобождении имущества от ареста. Идея о возможности предъявления такого требования к должнику, у которого имущество описано, и к кредитору, в интересах которого наложен арест, а также его рассмотрения в порядке искового производства, предполагающего спор о праве, отражена также в п. 28 Постановления Пленума ВАС от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав".

Некоторые исследователи отмечают, что требование об исключении имущества из описи может сводиться к признанию права собственности на незаконно арестованное имущество*(6). Аналогичный вывод можно сделать в отношении исков об установлении сервитута либо иного вещного права, а также иска об установлении границ земельного участка или иска о разделе имущества, находящего в общей долевой собственности.

Мысль о том, что иск об освобождении имущества от ареста сводится к признанию права, является спорной, поскольку истец может являться собственником имущества, обладать соответствующими документами, но исключительно по ошибке его имущество оказалось арестованным. В этом случае такой иск является скорее самостоятельным требованием, направленным на освобождение от ареста. Ответчиком по делу является именно должник, а не судебный пристав-исполнитель, наложивший арест, поскольку в решении будет сделан вывод о праве собственности лица, а это невозможно в административном судопроизводстве.

В современном российском гражданском праве дискуссионным является вопрос о вещном либо обязательственном характере залогового права на недвижимое имущество. Может быть, с точки зрения потребностей оборота было бы разумно рассматривать залоговое требование по правилам подсудности, действующим в отношении основного обязательства. Однако ВАС РФ уже высказался по этому поводу, закрепив в п. 13 информационного письма Президиума ВАС РФ от 22 декабря 2005 г. N 99 "Об отдельных вопросах практики применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" положение о том, что заявление об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество должно предъявляться в арбитражный суд по месту нахождения этого имущества. Другими словами, подсудность по искам об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество предложено определять по аналогии с требованиями, вытекающими из вещных прав.

Можно выделить особый иск, которым обладает владеющий недвижимостью покупатель до государственной регистрации его права, а именно требование о регистрации права на недвижимость в случае уклонения продавца от этого действия (п. 3 ст. 551 ГК РФ). Однако квалифицировать данное требование в качестве вещного не представляется возможным. Во-первых, такой иск предъявляется только к продавцу, а не к любому лицу*(7). Во-вторых, в основании этого иска будет не вещно-правовой статус покупателя, а договор купли-продажи, от исполнения которого уклоняется продавец. С учетом названных обстоятельств требование о регистрации не включено в перечень исков о правах на недвижимость в комментируемом Постановлении.

Аналогичные аргументы могут быть приведены в пользу отсутствия вещного характера у требования о возврате сторон в положение, существовавшее до совершения сделки (реституция, п. 2 ст. 167 ГК РФ) и о передаче индивидуально-определенной вещи по договору (ст. 398 ГК РФ). В основании этих требований нет вещно-правового статуса истца, следовательно, это иски не о вещных правах на недвижимость.

Например, истец, требующий реституции, просит вернуть в его владение имущество, полученное ответчиком без основания - по недействительной сделке. В этом случае истец должен доказать два обстоятельства: 1) имущество выбыло из его владения; 2) сделка недействительна, т.е. отсутствует основание передачи имущества. Вопрос о праве собственности истца в связи с этим требованием не исследуется. Более того, истец вообще может не обладать вещным правом на эту вещь, но данное обстоятельство никак не должно влиять на удовлетворение реституционного иска. В то же время, когда истцом является третье лицо - не сторона ничтожной сделки, - потребовать возврата имущества на основании п. 2 ст. 167 ГК РФ оно не может, так как не является стороной сделки. Такое лицо имеет право на виндикацию своего имущества по ст. 301 ГК РФ, однако это уже иное требование.

Вывод об отсутствии вещного характера относится к иску о передаче индивидуальной вещи по договору: истец доказывает факт неисполнения договора в части передачи вещи, а его право на спорную вещь не имеет значения, принципиально лишь то, что должник не исполняет обязанность по договору.

Отнесение к исключительной подсудности только исков о вещных правах на недвижимое имущество присуще в целом логике некоторых западноевропейских процессуальных кодексов. Так, в § 24 Гражданского процессуального уложения Германии закрепляется, что иски, на основании которых осуществляется право собственности, о вещных обременениях или об их отсутствии, о разграничении, разделе или владении, если они касаются недвижимых вещей, находятся в исключительной компетенции судов по месту нахождения этой вещи*(8).

Для понимания приведенного параграфа следует указать, что является недвижимостью и что такое вещные обременения и владение. Эти понятия раскрываются в материальном законе - Германском гражданском уложении (далее - ГГУ).

Недвижимость - Grundstuck - это земельный участок. Защищается право собственности на недвижимость с помощью иска об исправлении записи в поземельной книге (§ 894 ГГУ), об истребовании собственности из незаконного владения (§ 985 ГГУ), об устранении нарушений, не связанных с лишением владения (§ 1004 ГГУ).

Иск о разграничении - это требование об уточнении границ землевладения. Иски о владении - это требования о восстановлении владения (§ 861 ГГУ), об устранении нарушения владения (§ 862 ГГУ), об устранении препятствий к осуществлению сервитута (§ 1029 ГГУ).

Иски, с помощью которых защищаются право собственности и иные вещные права, противопоставляются искам из обязательственных правоотношений, связанных с правами на недвижимость. Например, требование к собственнику или владельцу о возмещении расходов, связанных с содержанием вещи, заявляемые, как правило, лицом, у которого вещь виндицируется, или иски о возмещении вреда, причиненного недвижимости (§ 823, 826 ГГУ), квалифицируются как обязательственные и не подпадающие под действие § 24 Гражданского процессуального уложения Германии*(9). В то же время в отношении указанных требований существует особое регулирование в процессуальном законе: в § 26 Гражданского процессуального уложения Германии устанавливается их альтернативная подсудность: либо по месту нахождения недвижимости - либо по месту нахождения ответчика.

Следует отметить, что в § 29a Гражданского процессуального уложения Германии сделана специальная оговорка об исключительной подсудности дел, возникающих из отношений по найму: споры по искам, вытекающим из отношений найма или аренды помещений, или о существовании таких отношений исключительно подсудны суду, на территории округа которого находятся указанные помещения.

Более неопределенная и близкая к ч. 1 ст. 38 АПК РФ формулировка правила об исключительной подсудности представлена в ст. 44 нового Гражданского процессуального кодекса Франции 1976 г. (далее - НГПК Франции), где закреплено, что дела о недвижимом имуществе находятся в исключительной компетенции судов по месту нахождения недвижимости*(10). Приведенная статья порождает вопрос о том, что следует понимать под делами о недвижимом имуществе.

Ответ на данный вопрос сформулирован кассационным судом при рассмотрении конкретного дела: ст. 44 НГПК Франции распространяется на иски о защите владения и собственности*(11). При этом, когда в реестре содержится неправильная, по мнению какого-то лица, запись, оспариванию подлежит не сама по себе запись и не вещное право ответчика, а сделка, по которой перешла собственность и запись о которой совершена в реестре*(12). Подобный иск рассматривается по общим правилам территориальной подсудности (гл. II НГПК Франции).

Абзац 2 п. 1 комментируемого Постановления Пленума ВАС РФ содержит следующее положение: по месту нахождения недвижимого имущества также рассматриваются дела, в которых удовлетворение заявленного требования и его принудительное исполнение повлечет необходимость государственной регистрации возникновения, ограничения (обременения), перехода, прекращения прав на недвижимое имущество или внесение записи в Единый государственный реестр прав в отношении сделок, подлежащих государственной регистрации.

Возникает вопрос о том, не означает ли данное предложение, что любое требование, вне зависимости от его вещного или обязательственного характера, удовлетворение которого влечет изменение записи в Реестре прав на недвижимость, должно рассматриваться по месту нахождения недвижимого имущества?

Судебная практика первых инстанций пока ответа на этот вопрос не дает. В этой связи можно предложить два варианта толкования данного разъяснения Пленума ВАС РФ и, соответственно, представить два возможных ответа на поставленный вопрос.

Узкое толкование заключается в следующем. Поскольку Пленум ВАС РФ отнес к искам о правах на недвижимое имущество только вещные требования, следовательно, лишь вещные иски, удовлетворение которых повлечет изменение записи в Реестре прав на недвижимость, должны рассматриваться по месту нахождения недвижимого имущества. Получается, что последним предложением абз. 2 п. 1 Пленум ВАС РФ усилил собственное разъяснение о понимании исков о правах на недвижимость.

При таком толковании, например, иск о расторжении договора аренды, заключенного на срок более года, и о возврате имущества арендодателю*(13) должен рассматриваться по общим правилам территориальной подсудности - по месту нахождения ответчика, если стороны не договорились об ином, так как это требование, не являясь иском о праве, носит обязательственный характер. Точно так же иск из договора купли-продажи о передаче индивидуально-определенной вещи во исполнение договора должен рассматриваться по правилам территориальной подсудности, поскольку это требование обязательственное.

Широкое толкование предполагает буквальное восприятие предложения о рассмотрении всех требований, влекущих изменение записи в Реестре, по правилам исключительной подсудности. Иными словами, с точки зрения широкого толкования любое требование, вне зависимости от его вещного или обязательственного характера, удовлетворение которого влечет изменение записи в Реестре, должно рассматриваться по месту нахождения недвижимости.

Положительным аспектом широкого толкования разъяснения Пленума ВАС РФ является то, что оно направлено на обеспечение близости суда, рассматривающего дело, к предмету спора, а значит, и к доказательственной базе. В то же время можно выделить минусы широкого толкования разъяснения Пленума ВАС РФ.

Во-первых, в этом случае с точки зрения теории допускается неоправданно широкое толкование АПК РФ: законодатель говорит, что исключительная подсудность охватывает иски о правах на недвижимость, а высшая судебная инстанция добавляет - плюс все те иски, удовлетворение которых влечет изменение записи в Реестре. При этом в Российской Федерации, в отличие от западноевропейских государств, где регистрируются либо права на недвижимость (Германия), либо сделки с недвижимостью (Франция), принята смешанная модель регистрации: в Реестр вносятся и права на недвижимость, и сделки с недвижимостью*(14). По этой причине теоретически неверно привязывать к месту нахождения недвижимости все споры, влекущие изменение записи в Реестре. В результате понятие исключительной подсудности охватывает не только споры о вещных правах на недвижимость, но и сделки с недвижимостью, т.е. все обязательственные споры, влекущие изменение записи в Реестре.

Во-вторых, правила о подсудности обосновываются удобством для сторон и близостью их места расположения к суду*(15). Широкое толкование разъяснения Пленума ВАС РФ не во всех случаях будет соответствовать интересу сторон. Например, истец находится в Нижнем Новгороде, ответчик - в Санкт-Петербурге, а спор из договора аренды, влекущий изменение записи в Реестре, возник по поводу имущества в Новосибирске. Согласно широкому толкованию разъяснения Пленума ВАС РФ сторонам придется ехать в Арбитражный суд Новосибирской области. При этом норма об альтернативной подсудности по обязательственным спорам, возникшим в связи со сделками с недвижимостью, в российском процессуальном законе отсутствует. Статья 36 АПК РФ о подсудности по выбору истца также не действует при исключительной подсудности.

В-третьих, с практической точки зрения широкое толкование разъяснения Пленума ВАС РФ может породить коллизию судебных решений, поскольку разные арбитражные суды окажутся компетентными рассматривать дела, вытекающие из одного договора, в зависимости от предмета требования. Например, иск об устранении недостатков сданного в аренду имущества (ст. 612 ГК РФ) должен будет предъявляться по месту нахождения должника, так как это обязательственное требование и оно не влечет изменения записи в Реестре. Однако иск о признании этого же договора недействительным должен будет рассматривать суд по месту нахождения недвижимости, поскольку его удовлетворение повлечет изменение записи в Реестре. В результате может сложиться такая ситуация, когда один суд вынесет решение об обязании арендодателя устранить недостатки имущества, а другой суд в это же самое время признает договор недействительным.

Объединить такие дела в одно производство невозможно, поскольку они приняты к производству разными арбитражными судами.

Выход из ситуации можно было бы предложить через закрепленное в ч. 2 ст. 69 АПК РФ правило о том, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица (так называемое преюдициальное, предрешающее значение судебного решения). Иными словами, факт действительности договора, установленный судебным актом, не должен подлежать доказыванию в другом судебном споре между теми же лицами.

Определенный нюанс заключается в том, что в ч. 2 ст. 69 АПК РФ закрепляется: факт не доказывается вновь при рассмотрении дела с участием тех же лиц. Однако в этой статье не сказано, может ли установленный факт быть опровергнут в другом судебном процессе между теми же лицами. Например, может ли быть опровергнут в другом судебном процессе факт действительности договора, по которому уже вынесено и вступило в законную силу судебное решение о присуждении.

М.А. Гурвич отвечает на поставленный вопрос следующим образом: "Исключительность судебного решения проявляется в недопустимости... судебного опровержения юридических фактов и правоотношений, подтвержденных вступившим в законную силу судебным решением"*(16). Иными словами, получается, что факт действительности договора нельзя опровергнуть в другом судебном процессе между теми же лицами. Все возражения, в том числе против юридической силы договора, должны быть приведены в первом судебном процессе. Если этого сделано не было, то в силу предрешающего значения судебного решения отдельный иск по оспариванию договора становится невозможным. Однако этот, как представляется, по большому счету теоретически верный подход не находит отражения в современной российской судебной практике.

Можно предположить, что в современной российской судебной практике возобладает широкий подход к толкованию ч. 1 ст. 38 АПК РФ и п. 1 комментируемого Постановления Пленума ВАС РФ. Пример тому - Постановление Президиума ВАС РФ от 23 апреля 2007 г. N 14307/06, в котором сделан вывод, что реституция недвижимости должна рассматриваться по месту нахождения имущества, так как удовлетворение иска повлечет изменение записи в Реестре прав.

Широкое толкование разъяснения Постановления Пленума ВАС РФ, согласно которому все иски, удовлетворение которых влечет изменение записи в Реестре, должны рассматриваться по правилам исключительной подсудности, корреспондирует ст. 16 Европейской конвенции от 27 сентября 1968 г. о судебной подсудности и приведении в исполнение судебных решений по гражданским и торговым делам (далее - Брюссельская конвенция). Указанная статья вводит правило, что по месту расположения недвижимого имущества рассматриваются иски, имеющие своим предметом вещные права (п. 1), а также иски о действительности регистрационных записей (п. 4).

Это правило породило определенные проблемы на практике, и в этой связи оно подвергается критике. Существо дела показывает следующий пример: один немец сдает другому немцу в аренду дачу на острове Сицилия на две недели. Было достигнуто соглашение о применении германского права к отношениям сторон. При этом в силу п. 1 ст. 16 Брюссельской конвенции такой спор подсуден исключительно итальянским судам. Немецкий профессор Х. Шак задается риторическим вопросом: где здравый смысл?*(17)

Немецкая судебная практика квалифицирует в указанном случае подобные договоры не как аренду, а в качестве посредничества по предоставлению дач в форме договора подряда и, таким образом, изымает их из сферы действия исключительной подсудности в силу п. 1 ст. 16 Брюссельской конвенции*(18).

В российском процессуальном праве наблюдается еще одна теоретическая странность, связанная с определением суда, компетентного рассматривать иск о праве на недвижимое имущество. Дело в том, что российский суд, определяя свою компетенцию по рассмотрению спора, должен решить два вопроса - подведомственности и подсудности. Вопрос подведомственности имеет две составляющие, оцениваемые судом:

1. Не должно ли дело рассматриваться в системе судов общей юрисдикции? Арбитражный суд оценивает, носит ли спор экономический характер и каков субъектный состав спора. Для того чтобы спор был рассмотрен в системе арбитражных судов, помимо его экономического характера необходимо, чтобы участниками спора были индивидуальные предприниматели и юридические лица, а не обычные граждане.

2. Не заключено ли между сторонами соглашение о передаче дела в третейский суд или международный коммерческий арбитраж? Пункт 6 ст. 148 АПК РФ позволяет сторонам договориться о передаче любого гражданского спора, в том числе и вещного, на разрешение третейского суда во время судебного разбирательства до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу.

На сегодняшний день российское процессуальное законодательство не содержит препятствий к тому, чтобы спор по поводу права на недвижимость, инициированный вещным иском, был передан на рассмотрение третейского суда. Высказывается мнение*(19), что споры о вещных правах на недвижимость вообще не должны рассматриваться в третейских судах, предпринимаются соответствующие попытки реформирования процессуального законодательства*(20); однако пока непосредственного основания в законодательстве для подобного вывода нет. Практика судов общей юрисдикции исходит из того, что в соответствии с Федеральным законом "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" решение третейского суда является самостоятельным основанием для изменения записи в Реестре прав на недвижимость*(21). Иными словами, исполнительный лист суда не требуется для изменения записи в Реестре прав на недвижимость, и ВС РФ не исключает возможность рассмотрения споров по вещным искам в третейских судах.

ВАС РФ высказался в негативном смысле по этой проблеме, закрепив в п. 27 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов, утвержденного информационным письмом Президиума ВАС РФ от 22 декабря 2005 г. N 96, что арбитражный суд отказывает в удовлетворении заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, которое обязывает регистрирующий орган зарегистрировать право собственности на недвижимое имущество за стороной третейского разбирательства, так как вопросы публично-правового характера (регистрация недвижимости) не могут быть предметом рассмотрения в третейском суде. Президиум ВАС РФ в Постановлении от 17 апреля 2007 г. N 15324/06 отметил, что в том случае, когда третейский суд не регистратора обязывает изменить запись в Реестре, а ответчика-должника признает несобственником спорного имущества, арбитражный суд должен выдать исполнительный лист на приведение решения третейского суда в действие, а регистратор обязан изменить запись в Реестре на основании приведенного в действие определением арбитражного суда решения третейского суда.

Арбитражный суд, оценивая свою компетенцию по рассмотрению спора, может оставить исковое заявление без рассмотрения по причине достижения сторонами соглашения о передаче спора в третейский суд. Иными словами, стороны вправе выбрать, какой суд - государственный или негосударственный будет рассматривать их спор о праве на недвижимость.

Странность заключается в том, что стороны не имеют права выбора арбитражного суда, который будет рассматривать их спор о праве на недвижимость. Иными словами, изменить исключительную подсудность пророгационным соглашением по российскому процессуальному праву невозможно. Если дело по иску о праве не недвижимое имущество попало в систему арбитражных судов, то договориться с противоположной стороной спора о передаче дела в другой арбитражный суд уже невозможно. Остается единственная возможность - вывести определенный спор из системы арбитражных судов в целом путем третейского соглашения, но изъять дело из компетенции определенного суда в системе нельзя. Видимо, это одно из проявлений жесткости российского законодателя по вопросам подсудности.

Как будет воспринято разъяснение Пленума ВАС РФ о понимании исков о правах на недвижимость и по какому пути толкования - узкому или широкому - пойдет практика, покажет время. Пока лишь остается учитывать, что возможным является двоякое толкования п. 1 анализируемого Постановления и у каждого подхода есть свои плюсы и минусы.

Остальные пункты комментируемого Постановления посвящены процессуальным вопросам соотношения родовой и территориальной подсудности, а именно соотношению компетенции ВАС РФ и арбитражных судов субъектов Российской Федерации при рассмотрении споров о правах на недвижимость по первой инстанции, а также возможности взаимной передачи дел в случае принятия их к производству с нарушением правил подсудности. Постановка названных вопросов может быть названа отличительной чертой российского права, поскольку, в отличие от высших судов западноевропейских стран, ВАС РФ вправе одновременно выполнять функции первой и высшей судебных инстанций. Следовательно, обращение к опыту иностранных государств в этой части не принесет результата.

Пункт 2 Постановления посвящен определению того, какие экономические споры между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации рассматриваются ВАС РФ как судом первой инстанции. Речь идет, таким образом, о толковании п. 3 ч. 2 ст. 34 АПК РФ.

Пленум ВАС РФ отмечает, что иски о правах на недвижимое имущество относятся к экономическим спорам, т.е. могут быть подведомственны системе арбитражных судов. В этом пункте проявляется определенная историческая ретроспектива: в российском праве досоветского периода также выделялись общие суды и коммерческие суды, однако все иски о правах на недвижимое имущество считались некоммерческими, а соответственно, подсудными (использовался именно этот термин, а не подведомственность) общим судам*(22).

Далее Пленум ВАС РФ предлагает квалифицировать спор между Российской Федерацией и субъектом Российской Федерации как подсудный ВАС РФ в зависимости от того, кто владеет имуществом. Закрепляется, что, во-первых, к экономическому спору относятся дела по искам о правах на недвижимое имущество; во-вторых, у третьих лиц не должно быть никакого вещного права на спорное имущество (например, права хозяйственного ведения, права оперативного управления), т.е. оно должно находиться в фактическом владении Российской Федерации или субъекта Российской Федерации. Данное обстоятельство предопределяет субъектный состав спора - Российская Федерация и субъект Российской Федерации.

Принятая конструкция направлена на сокращение количества дел, рассматриваемых ВАС РФ как судом первой инстанции, поскольку очень незначительное число объектов недвижимости находится в непосредственном владении Российской Федерации или субъектов Российской Федерации. Как правило, имуществом Российской Федерации или субъекта Российской Федерации владеют государственные учреждения или унитарные предприятия на праве оперативного управления или хозяйственного ведения. В случае возникновения спора их необходимо привлекать к участию в деле в качестве третьих лиц, а это уже, следуя логике разъяснения ВАС РФ, не спор между Российской Федерацией и субъектом Российской Федерации, поэтому дело должно рассматриваться арбитражным судом субъекта Федерации.

По существу, в предложенном разъяснении отражена уже сформировавшаяся при рассмотрении конкретных дел практика Президиума ВАС РФ*(23).

С одной стороны, подсудность ВАС РФ по первой инстанции споров между Российской Федерацией и субъектом Российской Федерации является своеобразной гарантией беспристрастности судей, поскольку допустимо усмотреть определенную зависимость суда субъекта Российской Федерации от органов власти того субъекта Федерации, на территории которого находится соответствующий суд.

С другой стороны, любой спор двух унитарных предприятий возможно квалифицировать как спор Российской Федерации и субъекта Российской Федерации о праве на недвижимость. В результате ВАС РФ начинает работать как обычный суд первой инстанции, что и произошло на практике в 2003-2004 гг. С точки зрения теории процессуального права сложно объяснить ситуацию, когда высшая судебная инстанция по определенной категории дел работает в качестве суда первой инстанции. При этом обжалование вынесенного судебного акта по первой инстанции оказывается возможным только в порядке надзора в ту же судебную инстанцию, но только рассматривается такая жалоба в ином составе судей.

Пункт 2 анализируемого Постановления Пленума ВАС РФ предлагает определенный выход из сложившейся ситуации с помощью предельного сокращения количества дел, подлежащих рассмотрению ВАС РФ в качестве суда первой инстанции.

Может возникнуть вопрос: почему в п. 2 сделана специальная оговорка о спорах с участием городов федерального значения Москвы и Санкт-Петербурга?

Появление этого пункта вызвано проблемой двойного статуса города Москвы, который существовал до 2001 г. В соответствии с первоначальной редакцией ст. 6 Устава города Москвы устанавливался двойной статус этого города и его органов: Москва одновременно являлась и субъектом Российской Федерации, и муниципальным образованием, а представительные и исполнительные органы этого города также обладали двойным статусом - одновременно и органов местного самоуправления, и органов государственной власти.

При разграничении государственной собственности в 1991 г. недвижимое имущество передавалось Москве без указания на его статус - как субъекту Российской Федерации или как муниципальному образованию.

Весной 2001 г. при рассмотрении дела по оспариванию положений Закона города Москвы "О районной Управе в городе Москве" Судебная коллегия ВС РФ*(24) оставила в силе решение нижестоящего суда, признавшего, что положения Устава города Москвы о двойном статусе города и его органов управления противоречат законодательству о местном самоуправлении. Было отмечено, что общегородских органов местного самоуправления в Москве не существует, а их функции незаконно осуществляют органы государственной власти субъекта Российской Федерации. Функции органов местного самоуправления должны осуществлять власти районов.

С учетом толкования законодательства о местном самоуправлении, предложенном судебной властью, летом 2001 г. были внесены соответствующие изменения в ст. 6 Устава города Москвы, а также в иные законодательные акты города, связанные со структурой управления им. В настоящее время в Москве органы государственной власти и органы местного самоуправления разделены. Тем не менее записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, внесенные до 2001 г., не указывают, в собственности Москвы как субъекта Российской Федерации или как муниципального образования находится соответствующее недвижимое имущество. В этой связи в практике ВАС РФ были случаи, когда орган государственной власти города Москвы обращался в высший суд с иском по поводу имущества, которое по сути являлось муниципальной собственностью. ВАС РФ в этом случае приходил к выводу о неподсудности соответствующего дела.

В п. 2 Постановления упоминается еще один город федерального значения - Санкт-Петербург. В практике ВАС РФ не возникало случаев, когда город Санкт-Петербург возбуждал спор о своем праве на муниципальную собственность, поскольку этот город никогда двойного статуса не имел. Согласно ст. 1 Устава Санкт-Петербурга этот город является субъектом Российской Федерации, а его органы власти - органами государственной власти субъекта Российской Федерации (ст. 22, 37, 43 Устава города). В соответствии со ст. 2 Закона Санкт-Петербурга "О территориальном устройстве Санкт-Петербурга" внутригородскими муниципальными образованиями являются муниципальные округа, города и поселки, а не сам город. При этом органы местного самоуправления отдельно формируются и осуществляют свои полномочия независимо от органов государственной власти Санкт-Петербурга (ст. 3 Закона "О Правительстве Санкт-Петербурга").

Таким образом, недвижимое имущество, как правило, не передавалось в муниципальную собственность Санкт-Петербурга. Недвижимое имущество передавалось либо в собственность субъекта Российской Федерации Санкт-Петербург, либо в муниципальную собственность соответствующего округа, например в собственность муниципального округа Лиговка-Ямская.

Однако на случай появления в Северной столице тех же проблем, которые вызывали затруднение по поводу имущества, переданного Москве, Пленум ВАС РФ подготовил соответствующее разъяснение.

Пункт 3 комментируемого Постановления носит связующий характер между п. 2 и 4. В п. 3 закрепляется правило, согласно которому, принимая дело о правах на недвижимость к производству, суд устанавливает субъектный состав его участников и определяет свою компетенцию по рассмотрению спора с учетом правил о родовой (ст. 34 АПК РФ) и исключительной (ч. 1 ст. 38 АПК РФ) подсудности.

Пункт 4 комментируемого Постановления решает проблему, как быть в случае, если суд первой инстанции принял дело к своему производству, а впоследствии выяснилось, что оно данному суду неподсудно. В п. 3 ч. 2 ст. 39 АПК РФ говорится, что в этом случае дело передается по подсудности в суд того же уровня.

Например, Арбитражный суд Курской области, приняв дело к своему производству, в процессе его рассмотрения выяснил, что по существу заявлен иск о признании права собственности на объект недвижимости, находящийся в Липецкой области. В этом случае с целью соблюдения правила об исключительной подсудности Арбитражный суд Курской области передает дело в Арбитражный суд Липецкой области на основании п. 3 ч. 2 ст. 39 АПК РФ.

До недавнего времени оставалось неясным, как решать аналогичную проблему, когда арбитражный суд субъекта Российской Федерации в процессе производства по делу придет к выводу, что он принял к своему производству спор между Российской Федерацией и субъектом Российской Федерации: можно ли передать дело в ВАС РФ по подсудности? Ответ на вопрос зависел от решения другой проблемы: допустимо ли рассматривать суд субъекта Российской Федерации и Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, которому подсудно дело по первой инстанции, как суды одного уровня?

В комментируемом Постановлении Пленума ВАС РФ дан положительный ответ на данный вопрос. Применен подход, ранее никогда не предлагавшийся высшей судебной инстанцией, согласно которому арбитражный суд субъекта Российской Федерации вправе передать спор в Высший Арбитражный Суд РФ. Точно так же если ВАС РФ в процессе рассмотрения дела установит, что принял к своему производству по первой инстанции неподсудное ему дело, то он передает его в арбитражный суд субъекта Российской Федерации. Таким образом, ВАС РФ, которому подсуден спор как суду первой инстанции, официально признан судом того же уровня по отношению к арбитражному суду субъекта Российской Федерации.

Для потенциальных сторон споров, рассматриваемых в арбитражных судах, п. 2-4 комментируемого Постановления могут быть интересны тем, что создают почву для заявления ходатайств о неподсудности дела и его передаче в другой суд. При этом само обсуждение проблемы передачи дел из одного арбитражного суда в другой свидетельствует о жестком подходе к проблеме подсудности.

М.А. Ерохова,

консультант ВАС РФ,

кандидат юридических наук

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См. подробнее: Елисеев Н.Г. Гражданское процессуальное право зарубежных стран: Источники, судоустройство, подсудность: Учебное пособие. М., 2000. С. 96-97.

*(2) Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 1 марта 2004 г. N А31-927/12, ФАС Восточно-Сибирского округа от 25 февраля 2004 г. N А19-18239/03-12-Ф02-430/04-С2.

*(3) Определение того, какое имущество относится к недвижимому, содержится в ст. 130 ГК РФ. Так, к недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр и все, что прочно связано с землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе леса, многолетние насаждения, здания, сооружения, объекты незавершенного строительства; о подсудности исков о правах на перечисленные объекты говорится в п. 1 ст. 38 АПК РФ. Статья 130 ГК РФ относит к недвижимому имуществу также подлежащие государственной регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты, однако вопросу подсудности исков о правах на такое имущество посвящена ч. 2 ст. 38 АПК РФ, толкование которой не охватывается анализируемым Постановлением Пленума ВАС РФ.

*(4) См., например: Постановления ФАС Московского округа от 11 декабря 2006 г. N КГ-А41/11737-06, ФАС Северо-Западного округа от 4 мая 2006 г. N А52-3736/2005/1.

*(5) Санфилиппо Ч. Курс римского частного права: Учебник. М., 2000. С. 182.

*(6) Гражданское право: Учебник. В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. Т. 1. М., 1998. С. 614.

*(7) Заслуживает внимания ситуация, когда продавец ликвидирован, а покупатель не успел зарегистрировать свое право. С одной стороны, допустимо следовать подходу, согласно которому в таком случае вообще невозможна регистрация права, поскольку, несмотря на подписание акта приема-передачи имущества, собственность не может перейти от несуществующего лица. При этом ликвидация организации занимает продолжительное время, покупатель как кредитор уведомляется о ликвидации и может заявить свое требование о регистрации в течение специально отведенного срока, но не заявляет. С другой стороны, уведомление о начале ликвидации может и не дойти до покупателя. Президиум ВАС РФ в Постановлении от 27 мая 2003 г. N 1069/03 указал, что в таком случае подлежит применению аналогия закона (ст. 165, 551 ГК РФ) и право может быть зарегистрировано на основании решения суда, вынесенного по иску к органу, осуществляющему государственную регистрацию прав. Предложенная конструкция не свидетельствует о вещном характере иска о регистрации, поскольку требование может быть заявлено не к любому лицу, а только к регистратору.

*(8) http://www.juraforum.de/

*(9) Елисеев Н.Г. Указ. соч. С. 117.

*(10) http://www.legifrance.gouv.fr/

*(11) http://www.courdecassation.fr/

*(12) Жюллио де ла Морандьер Л. Гражданское право Франции. М., 1961. С. 609, 622 - 623.

*(13) Согласно п. 2 ст. 609 ГК РФ договор аренды недвижимости на срок более года подлежит государственной регистрации. В соответствии с п. 1 ст. 452 ГК РФ договор расторгается в той же форме, что и совершается. Следовательно, расторжение договора аренды, заключенного на срок более года, подлежит государственной регистрации.

*(14) См. подробнее о проблеме: Сыродоев Н.А. Регистрация прав на землю и другое недвижимое имущество // Государство и право. 1998. N 8. С. 90-97.

*(15) Шак Х. Международное гражданское процессуальное право: Учебник. М., 2001. С. 94. При этом обоснование подсудности удобством для сторон имеет значение не только для международного процесса, но и для национального права.

*(16) Гурвич М.А. Решение советского суда в исковом производстве // Избранные труды. Т. 1. Краснодар, 2006. С. 416-417.

*(17) Шак Х. Указ. соч. С. 147-148.

*(18) Шак Х. Указ. соч. С. 149.

*(19) Нешатаева Т.Н. О вопросах компетенции арбитражных судов в Российской Федерации по рассмотрению дел с участием иностранных лиц // Вестник ВАС РФ. 2004. N 12. С. 93.

*(20) См., например, законопроект "О внесении изменений в отдельные законодательные акты по вопросу определения полномочий третейских судов и международных коммерческих арбитражей", обсуждавшийся на заседании Президиума ВАС РФ 19 октября 2006 г. (http://www.arbitr.ru/).

*(21) Ответы на вопросы IV квартала 2004 г., утвержденные Постановлением Президиума ВС РФ от 9 февраля 2005 г., вопрос 25 (http://www.supcourt.ru/).

*(22) Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. С. 131-132.

*(23) См., к примеру: Постановления Президиума ВАС РФ от 18 апреля 2006 г. N 12190/05, от 6 декабря 2005 г. N 11172/05.

*(24) Определение судебной коллегии ВС РФ от 30 марта 2001 г. N 5-Г01-12.