Л.А. Новоселова. Комментарий к информационному письму Президиума ВАС РФ от 20 января 1998 г. N 28 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о поручительстве" (Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова). - Специально для системы ГАРАНТ, 2009 г.

Комментарий к информационному письму Президиума ВАС РФ от 20 января 1998 г. N 28 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о поручительстве"

ГАРАНТ:

См. справку "Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л.А. Новоселова, М.А. Рожкова"

1. Основанием возникновения обязательств поручителя перед кредитором за исполнение обязательства третьим лицом (должником) является договор, заключаемый между поручителем и кредитором по основному обязательству.

Статья 362 ГК РФ требует, чтобы договор поручительства был совершен в простой письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность договора поручительства. Заключение договора поручительства подчиняется общим правилам, предусмотренным гл. 28 ГК РФ.

В соответствии с п. 2 ст. 434 ГК РФ договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной и иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

От отношений между поручителем и кредитором следует отличать отношения между должником и поручителем. Эти отношения могут не носить юридического характера (например, при наличии дружеских или родственных отношений между этими лицами), однако в коммерческой практике они чаще всего оформляются договором. Такой договор представляет собой соглашение, определяющее условия (порядок, суммы, сроки, размер и характер ответственности и т.д.), на которых поручительство должно быть предоставлено поручителем кредитору, может включать положения о порядке и условиях предъявления обратного требования поручителя к должнику при исполнении поручителем обеспечиваемого обязательства, условия об ответственности поручителя и должника за неисполнение условий договора.

Договор о предоставлении поручительства является непоименованным договором. В юридической литературе предлагается рассматривать его как разновидность договоров о принятии на себя обязательств в пользу третьего лица. Недействительность этого договора (равно как и его отсутствие) не влечет никаких последствий в отношении действительности договора поручительства и соответственно обязательств поручителя перед кредитором. Равным образом и наличие этого договора не свидетельствует о возникновении обязательства поручителя, если между кредитором и поручителем не заключен договор в соответствии с требованиями ст. 361, 362 ГК РФ.

Вместе с тем в договорной практике иногда использовался такой способ оформления отношений между поручителем и кредитором, как подписание последним документа, подписанного должником и поручителем.

Так, в комментируемом Обзоре (п. 1) приводится случай, когда должником и поручителем был составлен письменный документ, в котором приводились номер и дата основного договора, содержались сведения о должнике, кредиторе и характере основного обязательства, установлена обязанность поручителя отвечать перед кредитором за исполнение должником этого основного обязательства, а также определены пределы и основания ответственности поручителя. Документ был подписан должником и поручителем.

На указанном документе кредитор совершил отметку о принятии поручительства.

Поручитель оспаривал наличие договора поручительства, ссылаясь на то, что указанный документ был составлен без участия кредитора. В силу этого он не может рассматриваться как договор поручительства, оформленный с соблюдением требований п. 2 ст. 434 ГК РФ. Определенные основания для такой позиции имелись, поскольку данный документ, скорее всего, являлся соглашением о выдаче поручительства.

Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ при рассмотрении данного спора пришел к выводу о наличии договорных отношений между поручителем и кредитором, указав на то, что договор поручительства заключен в письменной форме путем составления одного документа, воля кредитора и поручителя выражена и зафиксирована в письменной форме*(1).

Одним из основных доводов в пользу наличия согласованной воли поручителя и кредитора являлся тот, что кредитор выразил свое согласие на принятие поручительства, причем в форме, требуемой законом. Вместе с тем в качестве дополнительного аргумента, который в тексте Обзора не приведен, можно указать, что текст документа, подписанного кредитором, был представлен последнему поручителем. В этом случае, по существу, спорный документ содержит в себе две сделки: договор о предоставлении поручительства и договор поручительства.

Возможно, что умолчание об этом обстоятельстве вызвано тем, что текст документа однозначно свидетельствовал о том, что поручитель принимает ответственность перед кредитором, а не обязуется перед должником представить такое поручительство. В таком случае предоставление кредитору документа можно расценить как оферту поручителя, принятую кредитором. В этом случае подпись должника никакого правового значения не имеет.

Таким образом, приведенные в комментируемом Обзоре фактические обстоятельства дают основания для различных предположений. Тем не менее общий вывод очевиден: для установления факта наличия договорных отношений между поручителем и кредитором необходимо установить наличие выраженной в письменной форме встречной воли сторон, направленной на предоставление (принятие) поручительства.

Сказанное позволяет весьма критично отнестись к высказанному в литературе мнению о том, что отношения по поручительству могут быть установлены путем направления кредитору поручителем одностороннего письма, гарантирующего возврат заемщиком суммы кредита и уплату последним причитающихся процентов. В подтверждение такой возможности ссылаются на п. 3 ст. 438 ГК РФ, допускающий возможность совершения лицом, получившим оферту, ее акцепта путем совершения действий по выполнению указанных в ней условий, каковыми предлагается признавать действия кредитора, получившего одностороннее письмо поручителя, по выдаче кредита заемщику с указанием в кредитном договоре на выданное поручительство*(2).

Такой способ заключения договора допустим по договорам, предусматривающим в оферте все существенные условия договора, которые могут быть исполнены другой стороной в пользу направившего оферту. Договор поручительства в такой форме заключен быть не может. В качестве правоотношения договор поручительства является односторонним: на стороне кредитора - право требования к поручителю нести ответственность за должника, не исполнившего обязательство, на стороне поручителя - обязанность такую ответственность нести*(3). Кредитор никаких обязанностей по этому договору не несет и, соответственно, не может выполнить никаких условий оферты. Выдача кредита не может рассматриваться как исполнение по договору поручительства, в том числе и потому, что исполнение производится должнику, а не поручителю и в рамках совершенно иного обязательства. Ничего к этому не добавляет и указание в тексте договора, устанавливающего основное обязательство, на то, что исполнение по нему обеспечивается определенным поручителем, поскольку поручитель данный документ не подписывает.

2. Действующий ГК РФ в отличие от ГК РСФСР 1964 г. допускает возможность установления в договоре поручительства срока действия поручительства, что подтверждается указанием в п. 4 ст. 367: поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано.

Если договором срок действия поручительства не установлен, то применяются следующие правила п. 4 ст. 367 ГК РФ: поручительство прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю. Когда срок исполнения основного обязательства не указан и не может быть определен или определен моментом востребования, поручительство прекращается, если кредитор не предъявит иска к поручителю в течение двух лет со дня заключения договора поручительства.

Срок действия поручительства установлен для побуждения кредитора как можно быстрее предъявить иск к поручителю. Если иск в установленный срок не будет предъявлен, кредитор не только теряет право на иск, но прекращается и материальное требование к поручителю. Такое положение установлено в интересах поручителя - для него "важно как можно скорее выяснить положение, ликвидировать свою связанность и принять меры к реализации регрессного требования"*(4).

Учитывая, что установленные законом сроки действия поручительства достаточно краткие, в договоры поручительства стороны, как правило, включают условия о более длительных сроках действия поручительства (например, три года со дня наступления срока исполнения основного обязательства).

В договорной практике нередко встречались (и по сей день встречаются) указания в договоре поручительства на то, что оно продолжает действовать до фактического исполнения обязательства должником. Такое условие трактовалось арбитражными судами различным образом. В одних случаях суды признавали его условием о сроке действия поручительства. Поручительство при таком подходе становилось, по существу, бессрочным: кредитор может в любой момент обратиться с требованием к поручителю.

В п. 2 комментируемого Обзора Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ поддержал иную точку зрения, согласившись с подходом тех судов, которые полагали, что подобное указание не может рассматриваться как условие о сроке действия поручительства.

В комментируемом Обзоре приводится лишь один аргумент, основывающийся на порядке определения сроков в соответствии с ГК РФ. Согласно ст. 190 ГК РФ установленный сделкой срок определяется календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями и часами. Срок может определяться указанием на событие, которое должно неизбежно наступить. Очевидно, что рассматриваемое договорное условие не соответствует этим требованиям.

Можно привести и дополнительный довод. Нормы ГК РФ о сроках действия поручительства закрепляют традиционный подход, сложившийся в российском гражданском праве и основанный на необходимости ужесточения требований, предъявляемых к кредитору по обеспеченному поручительством обязательству. Сохранение ответственности поручителя в течение заранее не известного времени, в ситуации, когда судьба его обязательства будет зависеть как от дисциплинированности и платежеспособности должника, так и от оперативности и настойчивости кредитора, не соответствует направленности норм ГК РФ о договоре поручительства.

Согласившись с тем, что такое условие не имеет юридической силы, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал, что в рассматриваемом споре при определении, прекратилось ли поручительство, следует исходить из правил, установленных п. 4 ст. 367 ГК РФ, с учетом того, что срок исполнения основного обязательства был установлен.

3. Поручительство традиционно характеризуют как придаточное, дополнительное, акцессорное обязательство. Дополнительный характер поручительства предполагает наличие основного обязательства, обеспечиваемого поручительством. В юридической литературе традиционным стало указание на то, что договор поручительства получает юридическое значение только тогда, когда имеет юридическую силу основное обязательство. Если основное обязательство недействительно, то недействителен и договор поручительства.

Дополнительный характер поручительства выражается и в том, что при прекращении основного обязательства прекращается и поручительство.

Приведенные доктринальные положения определенным образом повлияли на практику арбитражных судов в первые годы после принятия действующего ГК РФ. В некоторых случаях суды приходили к выводу о недействительности договора поручительства, заключенного ранее возникновения основного (главного) обязательства (например, до предоставления займа). Главным доводом при этом служила ссылка на дополнительный характер поручительства, которое не может существовать без главного.

Такая позиция прямо противоречит норме ГК РФ, устанавливающей, что договор поручительства может быть заключен также для обеспечения обязательства, которое возникнет в будущем (ст. 361 ГК РФ). На это обстоятельство указал Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в п. 3 комментируемого Обзора.

Под будущим обязательством ГК РФ в данном случае имеет в виду обязательство, которое не возникло на момент заключения договора поручительства, а не обязательство, по которому не наступил срок исполнения. В отношении обязательств "несозревших" (по которым срок исполнения не наступил либо не наступило отлагательное условие) возможность предоставления поручительства никогда не вызывала сомнений. Именно по таким обязательствам поручительство в большинстве случаев и предоставляется.

Одновременно следует пояснить, что и отсутствие такого положения в законе не дало бы оснований подвергать сомнению действительность договора поручительства, заключенного ранее момента возникновения главного обязательства. Такой договор будет действительным и связывать заключившие его стороны. Поручитель по такому договору принимает на себя обязанность отвечать при условии возникновения определенного основного обязательства. Если основного обязательства не возникнет, не будет и оснований для предъявления требований к поручителю. В этом и выражается придаточный характер поручительства.

Основной проблемой в рамках такого соглашения о предоставлении поручительства по будущим обязательствам является идентификация главного требования (требований), которое будет обеспечено поручительством. В случае недостаточно четкого определения характера обеспечиваемого обязательства поручитель может ссылаться на то, что возникшее обязательство не подпадает под условия выданного им поручительства.

4. При неисполнении должником обеспеченного поручительством обязательства в соответствии с п. 2 ст. 363 ГК РФ поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, как и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, если иное не предусмотрено договором поручительства.

Таким образом, поручительством может быть обеспечено исполнение всего обязательства в целом или его части. "Но если по этому вопросу в договоре нет прямого указания, то поручитель отвечает в том же объеме, как главный должник"*(5).

В стандартных текстах многих договоров поручительства, в том числе заключаемых с участием банков в качестве поручителей по кредитным договорам (договорам займа), достаточно часто включается формулировка о том, что поручитель отвечает за уплату основного долга и процентов на него. Поручитель, таким образом, ограничивает свою ответственность, желая исключить ответственность за уплату неустоек, издержек, убытков и т.д. Однако эта стандартная формулировка на практике судами трактовалась различно. В некоторых случаях арбитражные суды при рассмотрении исковых требований кредиторов к поручителям исходили из того, что п. 2 ст. 363 ГК РФ требует специального указания, исключающего ответственность за определенные выплаты (например, поручитель не отвечает за уплату неустоек). При отсутствии таких условий суды приходили к выводу, что ответственность поручителя договором не ограничена.

Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ с таким формальным подходом не согласился. В п. 4 комментируемого Обзора поддерживается подход, допускающий возможность для сторон договора поручительства любым образом ограничить свою ответственность. Исходя из буквального значения используемых сторонами слов и выражений, условие об ответственности поручителя за уплату основного долга и процентов явно ограничивает его ответственность указанными суммами. Взыскание с поручителя сумм неустоек, подлежащих уплате должником по основному обязательству, необоснованно.

5. Пункт 1 ст. 367 ГК РФ предусматривает, что поручительство прекращается в случае изменения обеспеченного им обязательства, влекущего увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия для поручителя, без согласия последнего.

Несмотря на то что законодательство дореволюционного и советского периодов не содержало указаний на такое основание прекращения поручительства, практика и доктрина указывали на его наличие. Так, по утверждению К.П. Победоносцева, поручительство прекращалось, "если между должником и кредитором последовало, без участия поручителя, изменение обязательства, вместо прежнего обязательства, по которому ручался поручитель, стало новое, по которому он не ручался, а прежнее исчезло; в отношении к этому новому обязательству он (поручитель) уже не третье лицо, не участвовавшее, следовательно, и не подлежащее ответственности. Об этом наш закон не говорит, но это следует само собою"*(6).

На наличие такого основания указывал И.Б. Новицкий. Имея в виду ГК РСФСР 1922 г., он писал, что поручитель "принял на себя ответственность за исполнение должником определенного обязательства; увеличение размеров этого обязательства, вызываемое нормальным ходом событий (например, начисление процентов и т.п.), влечет за собой соответственное увеличение и объема ответственности поручителя. Но новые акты должника являются источником новых его обязанностей, не охватываемых заключенным ранее договором"*(7).

Далее И.Б. Новицкий рассматривает один из таких случаев: "Если кредитор без согласия поручителя дает должнику отсрочку, обязанность поручителя должна считаться прекратившейся: принимая на себя ответственность, поручитель учитывает, между прочим, имущественное положение должника и шансы на его платежеспособность к сроку по обязательству; отсрочка главного долга коренным образом меняет положение дела, вследствие чего поручитель должен иметь право отказаться от ответственности по договору поручительства"*(8).

Действующий ГК РФ исходит из этих положений, логично следующих из природы поручительства. Тем не менее включенные в ГК РФ формулировки несколько изменяют описанную выше и существовавшую на практике конструкцию, что требует более детального рассмотрения этого положения.

ГК РФ связывает судьбу поручительства не с любым изменением основного договора, а с таким, которое "влечет увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия для поручителя". Этот подход в большей степени отвечает потребностям хозяйственной практики, поскольку позволяет сохранять обеспечение в том случае, когда изменения основного обязательства безразличны или благоприятны для поручителя.

Прекращение в этих случаях можно объяснить, используя то же обоснование, что и в ранее процитированных работах. Поручитель не отвечает по измененному обязательству, поскольку он за его исполнение не поручался. Но такая аргументация применительно к конструкции действующего ГК РФ оказывается недостаточной, поскольку к прекращению приводит не любое изменение основного договора, а только неблагоприятное для поручителя.

Оценка вносимых в основное обязательство изменений может вызывать определенные затруднения, но затруднения скорее фактического характера*(9). В целом ряде ситуаций судебная практика совершенно единодушна. Так, очевидно влечет увеличение ответственности поручителя соглашение между кредитором и должником по основному обязательству об увеличении суммы основного долга, размера уплачиваемых процентов, об установлении или увеличении неустойки (если только договор поручительства не ограничивает ответственность поручителя)*(10).

Выше уже приводилась еще одна ситуация: отсрочка платежа*(11).

Неблагоприятно влияет на поручителя и уменьшение срока по обязательству, и превращение срочного обязательства в обязательство, исполняемое по требованию. Во всех этих случаях поручитель теряет ту определенность, которая существовала в его отношениях с должником. Поручитель, который рассчитывал на платежеспособность должника в определенный срок, ставится в иные условия и не может рассчитывать на оцененное им заранее положение должника*(12).

В комментируемом Обзоре (п. 6) приводится дело, в рамках которого обсуждался вопрос о влиянии на поручительство факта внесения изменений в основной договор в части увеличения размера процентной ставки. Очевидно, что такое изменение влечет увеличение ответственности поручителя, несущего неограниченную ответственность за должника. Поэтому в рамках приведенного дела более интересным представляется вопрос об оценке условия основного (кредитного) договора о праве кредитора в одностороннем порядке изменять размер платы за кредит. Кредитор по рассматриваемому делу приводил довод, что, поручаясь за исполнение обязательств по договору, включающему такое условие, поручитель тем самым выразил свое согласие с такими изменениями.

Действительно, ГК РФ предусматривает, что поручительство прекращается лишь в том случае, если изменения в основной договор, влекущие негативные для поручителя последствия, внесены без согласия поручителя.

Согласие поручителя для сохранения его ответственности требуется, поскольку права и обязанности по основному договору в силу тесной связи между основным и дополнительным обязательствами непосредственно определяют обязанности поручителя.

Учитывая, что поручитель не является стороной основного договора и в силу этого может не знать о произведенном изменении, с которым он может быть и согласен, возникает вопрос о том, какова судьба поручительства до момента, когда проясняется воля поручителя.

В целом ряде случаев на практике пытаются устранить это затруднение, получая предварительное согласие (разрешение) поручителя на внесение соответствующих изменений либо связывая момент вступления в силу изменений основного договора с получением согласия поручителя*(13). Но это ни в коей мере не проясняет ситуации, возникающей при внесении изменений в основной договор, с которыми поручитель соглашается после их вступления в силу.

Для цели выяснения механизма прекращения поручительства необходимо установить, требует ли закон согласия предварительного или допускает и последующее. Закон не указывает прямо на необходимость предварительного согласия поручителя. Характер возникающих в данном случае отношений также не свидетельствует о необходимости именно предварительного согласования с поручителем. В связи с этим нет оснований исключать возможность последующего согласия. Поручитель может быть заинтересован в сохранении поручительства даже при неблагоприятном для него изменении обеспечиваемого обязательства. Крайне трудно объяснить, почему в этом случае поручительство должно прекратиться и поручитель должен заключать новый договор поручительства. При этом кредитор может отказаться от заключения нового договора с поручителем.

Действие выраженного поручителем согласия не связано с наличием воли кредитора или должника, направленной на принятие или на отказ от такого согласия. Поэтому согласие можно охарактеризовать как одностороннюю сделку поручителя, направленную на сохранение его обязательства.

Конечно, отнюдь не исключена возможность оформления согласия путем внесения соответствующих условий в договор поручительства (в том числе и посредством изменения этого договора). На практике в целом ряде случаев действительно согласие поручителя на изменение условий договора оформляется дополнительным соглашением к договору поручительства, в котором формулируются новые условия ответственности поручителя сообразно измененному основному договору*(14).

Употребляя термин "согласие", ГК РФ не имеет в виду обычный порядок изменения договора поручительства, специально говорить о котором не было необходимости.

Судебная практика в целом признает действительность общего предварительного согласия поручителя на внесение изменений в основной договор, в частности возможность установления в договоре поручительства условия о том, что поручитель обязывается отвечать и при внесении определенных изменений в основной договор (например, если процентная ставка будет увеличена в определенных пределах, если срок будет продлен до определенного момента и т.д.). В этом случае поручитель принимает на себя ответственность с учетом заранее определенных рисков.

Вместе с тем вряд ли можно безоговорочно признать силу соглашения, согласно которому поручитель обязывается отвечать в соответствии с любыми новыми условиями основного договора, поскольку в этом случае объем ответственности и риски поручителя абсолютно не определены.

Приведенный в комментируемом Обзоре случай (поручительство по договору, предусматривающему возможность одностороннего изменения его одной из сторон - кредитором) тем более не может рассматриваться как способ получения предварительного согласия поручителя на изменение основного договора. Ни в договоре поручительства, ни в ином документе, направленном кредитору, поручитель не давал согласия отвечать за должника в случае изменения (увеличения) кредитором процентных ставок. Наличие в основном договоре права кредитора изменять условия договора не означает, что поручитель, принимая на себя ответственность за исполнение такого обязательства, согласился и со всеми возможными его изменениями, вносимыми кредитором. При этом не имеет значения, вносятся ли изменения в одностороннем порядке или по соглашению между должником и кредитором.

6. Исходя из п. 2 ст. 367 ГК РФ, поручительство прекращается с переводом на другое лицо долга по основному обязательству, при условии, что поручитель не согласился отвечать за нового должника. На это особое основание прекращения поручительства традиционно указывало гражданское законодательство.

"Поручительство, - пишет И.Б. Новицкий, - имеет тесную связь с главным долгом, в частности на положение поручителя серьезное влияние оказывают особенности хозяйственного и правового положения должника: чем прочнее это положение, тем более шансов для поручителя выйти из всего этого отношения без ущерба, и обратно. Поэтому естественно, что смена должника, произведенная без согласия поручителя, служит для последнего основанием для освобождения от ответственности по договору поручительства"*(15).

Необходимость получения согласия поручителя возникает в случае перевода долга - сделки, совершаемой между первоначальным должником и третьим лицом (новым должником), в силу которой обязанность по долгу перед кредитором возлагается на другое лицо, происходит замена должника в обязательстве (ст. 391, 392 ГК РФ). В данном случае имеет место частичное правопреемство на стороне должника. Новый должник обладает совершенно иным имуществом, что может для кредитора создать затруднения в получении исполнения либо вообще лишить его фактической возможности добиться исполнения обязательства и возмещения убытков.

Возможность общего предварительного согласия на замену должника Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ признал, прямо указав, что поручительство не прекращается при наличии в договоре условия о согласии поручителя отвечать за исполнение обязательства любым должником в случае перевода долга по обеспечиваемому обязательству (п. 9 комментируемого Обзора).

Такое решение вызывает определенные сомнения, учитывая изложенные выше причины, по которым поручительство должно признаваться прекратившимся. Но по крайней мере в ситуации коммерческого поручительства можно предположить, что поручитель, учитывая свои возможные риски, взимает дополнительную плату за предоставление такого поручительства либо иным образом обеспечивает возможность покрытия своих убытков.

Применение рассматриваемой нормы серьезных затруднений в практике не вызывает. Рассмотренные выше положения, касающиеся согласия на внесение изменений в основной договор, применимы и в отношении согласия на замену должника.

Однако в настоящее время судебная практика иногда пытается применять п. 2 ст. 367 ГК РФ в случае смерти должника.

Вывод о прекращении поручительства в случае смерти должника на основании п. 2 ст. 367 ГК РФ является результатом полного непонимания сущности складывающихся в этих различных случаях отношений и свидетельствует о полном забвении основных положений гражданского права.

В случае смерти должника переход его прав и обязанностей правопреемникам происходит в порядке наследования. В данном случае имеет место не сингулярное (частичное) правопреемство, как при переводе долга, а универсальное. При универсальном правопреемстве наследство переходит к другим лицам "в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент..." (п. 1 ст. 1110 ГК РФ). Переход прав и обязанностей должника происходит не по воле сторон и не в результате сделки. Правила о переводе долга (равно как и правила об уступке требования) к отношениям, возникающим при универсальном правопреемстве, не применяются.

Исходя из принципа неизменности, при универсальном правопреемстве кредитор умершего должника имеет дело с той же имущественной массой, которая служила обеспечением его требований до смерти. С этой точки зрения имущественное обеспечение его требований (активы должника) остается прежним, меняется лишь лицо, представляющее это имущество. Этот основной принцип лежит в основе общепринятых представлений об ответственности наследников по долгам умершего.

В связи с этим положение поручителя, исполнившего или обязанного исполнить обязательство за должника, не меняется в случае смерти последнего. Поручитель, осуществляя свои права на возмещение понесенных при исполнении обязательства расходов, будет иметь дело с тем же имуществом (как единым целым), которое обеспечивало его требования к умершему.

Не дает основания для вывода о прекращении поручительства и ст. 418 ГК РФ. В соответствии с п. 1 ст. 418 ГК РФ обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.

Таким образом, в большинстве случаев права и обязанности физического лица после его смерти переходят к правопреемникам, т.е. обязательство не прекращается, происходит лишь замена одной из сторон. Как писал К.П. Победоносцев, "по общему правилу справедливости и закона наследник отвечает за долги умершего... имение умершего вотчинника, переданное или распределенное по завещанию, не может быть изъято от ответственности за долги его. Умерший делал их на счет общего своего кредита, соединенного с понятием о его состоятельности к платежу, а это понятие, при вступлении в долги и принятии обязательств, утверждалось на соображении всей массы его имущества. Стало быть, и по смерти его на всей массе оставшегося имущества должна лежать ответственность за его долги"*(16).

Не переходят к наследникам (не входят в состав наследства) права и обязанности, прямо названные в законе, а именно неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается ГК РФ или другими законами (часть вторая ст. 1112 ГК РФ).

Чтобы сделать вывод о прекращении поручительства в связи со смертью должника, необходимо обосновать, что обеспеченное обязательство прекратилось. Такая ситуация в принципе возможна, но крайне редко встречается на практике, где поручительством чаще всего обеспечивается обязанность вернуть заем (кредит) либо уплатить за товар, работы, услуги. Подобные обязательства ни в коей мере не могут быть отнесены к личным, могут быть исполнены без участия должника (уплата денег вообще не требует личного участия должника), и, естественно, данные долги переходят при наследовании.

Сохранение поручительства в этих случаях вообще никогда ранее не вызывало каких-либо сомнений. "К наследникам переходят все права и обязанности наследодателя, кроме тех, которые не переходят в силу их юридической природы. По наследству переходят лишь те права и обязанности, которые наследодателю принадлежали, причем переходят как единое целое, со всеми способами их обеспечения (выделено мной. - Л.Н.) и лежащими на них обременениями"*(17).

"Принцип неизменности, - отмечается в комментарии к ст. 1102 ГК РФ, - означает, что лицам, к которым это право перешло, оно обеспечивает ту же меру возможного поведения, которой располагал умерший. То же самое с соответствующим изменением относится и к имущественным обязанностям, которые по своему содержанию являются мерой должного поведения"*(18).

Устранение поручительства только на том основании, что основной должник умер, вообще во многом лишает этот обеспечительный инструмент какого-либо смысла. Действующий (впрочем, как и действовавший ранее) закон не дает оснований для вывода о прекращении поручительства в этом случае. Почему при сохранении основного требования кредитор должен терять обеспечение, хотя имущественное положение поручителя в отношениях с имуществом должника (наследством) предполагается сохранившимся? Ссылка на личный характер отношений поручителя с должником в данном случае не меняет отношений поручителя и кредитора, поскольку на судьбу поручительства судьба отношений между поручителем и должником не влияет.

Можно, конечно, представить договор поручительства, в котором поручитель прямо оговорит, что не будет нести ответственности в случае смерти должника. Разумный кредитор вряд ли примет такое поручительство.

При смерти поручителя действуют общие правила: в силу ст. 418, 1110, 1112 ГК РФ долг поручителя переходит на его наследников. Иными словами, "поручитель и сам обязывается, и наследника оставляет обязанным, поскольку замещает основного должника"*(19).

В юридической литературе анализу подвергались ситуации, когда поручитель наследует за должника и, напротив, должник наследует после поручителя, а также когда поручитель или должник наследуют за кредитором. Общий принцип сформулирован К.П. Победоносцевым следующим образом: "...когда посредством слития погашается главное обязательство, то вместе с ним погашается и обязательство зависящее; напротив, когда погашается отдельно зависящее обязательство, тогда главное остается в силе"*(20).

Если поручитель оказывается наследником того, за кого он поручился (основного должника), то он освобождается от дополнительного обязательства и отвечает только по основному (как наследник основного должника). В этой ситуации два обязательства, направленные на ту же цель, сливаются в одном лице и главное поглощает дополнительное*(21). Однако в этом случае нет оснований говорить о прекращении поручительства, поскольку все дополнительные требования, например залог, обеспечивающий требование к поручителю, должны сохраниться.

Если основной должник оказался наследником поручителя, то поручительство поглощается основным обязательством.

Если основной должник наследует за кредитором и наоборот, то основное обязательство прекращается (ст. 413 ГК РФ) в связи с совпадением в одном лице должника и кредитора. Поручительство в связи с этим также прекращается.

Если наследником кредитора является поручитель, то поручительство прекращается (ст. 413 ГК РФ). "Поручительство его прекращается, ибо он, в качестве поручителя, должен был бы сам перед собой ответствовать"*(22). Основное обязательство сохраняется, поскольку в нем не произошло слияния должника и кредитора.

На момент подготовки комментируемого Обзора рассмотренные выше вопросы не вызывали серьезных затруднений в практике арбитражных судов. Однако в настоящее время в связи с широким распространением потребительского и ипотечного кредитования, осуществляемого под обеспечение в виде поручительства, возникшие у судов затруднения и противоречия в практике требуют подготовки соответствующих разъяснений.

7. Природа сроков действия поручительства, установленных п. 4 ст. 367 ГК РФ, затрагивается и в разъяснении, содержащемся в п. 5 комментируемого Обзора.

Когда срок действия поручительства договором не установлен, это очевидно требует от кредитора для сохранения поручительства совершения определенного действия - предъявления иска к поручителю. "Поручительство должно считаться прекратившимся, если кредитор медлит с предъявлением иска (хотя срок обязательства уже наступил) и этим произвольно удлиняет ответственность поручителя"*(23).

Однако в тех случаях, когда срок действия поручительства устанавливается договором, у арбитражных судов выявились различные подходы к определению характера действий, которые должен совершить кредитор в течение указанного в договоре поручительства срока. Особенно часто затруднения возникали, если договором поручительства устанавливалась форма предъявления требования к поручителю (простое письменное требование, платежное требование на безакцептное списание средств со счета поручителя и т.п.).

Согласно одной из точек зрения, п. 4 ст. 367 ГК РФ не предусматривает обязательного предъявления иска в течение определенного договором поручительства срока его действия. Требование о предъявлении иска закон предусматривает лишь для случаев, когда срок договором не установлен. Если стороны предусмотрели форму предъявления требования к поручителю и оно в такой форме было предъявлено поручителю в установленный договором срок, кредитор может предъявить иск к поручителю в течение срока исковой давности, определенного на основании ст. 207 ГК РФ (т.е. до истечения срока исковой давности по основному обязательству).

Как указывает В.В. Витрянский, эта позиция была признана Научно-консультативным советом ВАС РФ сугубо формальной и не соответствующей действующему законодательству*(24).

В п. 5 комментируемого Обзора отражена и поддержана позиция судов, которые исходили из необходимости предъявления кредитором иска к поручителю в течение договорного срока действия поручительства.

8. Пункт 1 ст. 363 ГК РФ предусматривает, что при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором поручительства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя.

При солидарной ответственности должников кредитор вправе требовать исполнения как от всех должников совместно, так и от любого из них в отдельности, притом как полностью, так и в части долга. Кредитор, не получивший полного удовлетворения от одного из солидарных должников, имеет право требовать недополученное от остальных солидарных должников. Солидарные должники остаются обязанными до тех пор, пока обязательство не исполнено полностью (ст. 323 ГК РФ).

Несмотря на полную определенность указанных положений закона, на практике в ряде случаев суды отказывают в иске к поручителю, если ранее по другому делу было вынесено решение о взыскании в пользу кредитора долга с основного должника, либо, напротив, если ранее решение было вынесено против поручителя, отказывают в иске к основному должнику.

Отказ в иске, как правило, аргументируется тем, что в результате удовлетворения иска кредитор неосновательно обогатится, поскольку может взыскать долг и с основного должника, и с поручителя. Иногда приводится и такой аргумент (который нет необходимости даже опровергать ввиду его полной абсурдности): при вынесении решения о взыскании долга с основного должника обязательство прекратилось и, следовательно, прекратилось и поручительство.

В тех случаях, когда исковое требование предъявляется к должнику по основному обязательству и поручителю (как к солидарно ответственным) одновременно, суд выносит решение о взыскании долга с обоих ответчиков солидарно.

На это обстоятельство обращается внимание в п. 11 комментируемого Обзора, в рамках которого обсуждается вопрос об обоснованности отклонения судом иска в отношении заемщика со ссылкой на отсутствие у него денежных средств и удовлетворения иска только за счет поручителя, несущего солидарную ответственность за исполнение основного обязательства.

Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ не согласился с этой практикой и указал, что отказ в иске к одному из ответчиков фактически означает признание требований истца к нему необоснованными. Между тем по делу было установлено неисполнение заемщиком своих обязательств, что подтверждает правомерность имущественных претензий к нему кредитора. Поэтому при принятии решения следовало исходить из того, что при наличии оснований для привлечения к ответственности солидарных должников в резолютивной части решения указывается о взыскании соответствующей суммы с обоих ответчиков солидарно.

Часть 2 ст. 175 АПК РФ 2002 г. предусматривает, что при принятии решения против нескольких ответчиков арбитражный суд указывает, в какой части (доле) каждый из ответчиков должен выполнить решение, или указывает, что их ответственность является солидарной. Аналогичное положение содержится и в ч. 2 ст. 207 ГПК РФ 2002 г. Следует указать, что подобное положение содержалось и в ч. 2 ст. 202 ГПК РСФСР 1964 г.

В АПК РФ 1995 г. норма о принятии решения в отношении нескольких ответчиков отсутствовала, что во многом и вызвало затруднения арбитражных судов при рассмотрении споров с участием нескольких ответчиков, в том числе и отвечающих солидарно.

Исполнительный лист на основании такого решения может быть предъявлен кредитором к каждому из ответчиков; при получении взысканной судом суммы взыскание прекращается. Контроль за исполнением решения, соответственно за тем, чтобы полученная сумма не превысила взысканной судом, осуществляют либо судебный пристав-исполнитель, либо сами ответчики, которые должны координировать свои действия по исполнению.

Таким же образом двойное взыскание может быть предотвращено и при принятии нескольких судебных решений против солидарных должников. Определенная вероятность вследствие организационных причин получения сумм, превышающих сумму долга кредитором, не может являться основанием для отказа в иске к лицу, которое должно отвечать по не прекратившемуся обязательству.

Если же обязательство прекратилось (исполнением, зачетом, новацией и т.д.), то ссылка на указанное обстоятельство, безусловно, освобождает солидарно ответственное лицо. При наличии доказательств, свидетельствующих о полном или частичном прекращении основного обязательства, поручитель вправе ссылаться на эти обстоятельства в споре с кредитором (ст. 364 ГК РФ). Поэтому когда в отношении одного из солидарно обязанных лиц не только вынесено решение о взыскании, но и произведено исполнение, то другие солидарные должники ответственности перед кредитором не несут.

Исходя из этого, в п. 7 комментируемого Обзора поддерживается позиция суда, который отклонил доводы поручителя о том, что при наличии решения о взыскании долга с основного должника повторное взыскание повлечет неосновательное обогащение кредитора. Суд при этом исходил из того, что обязательства должника могли считаться исполненными лишь при уплате долга кредитору, а не при вынесении решения о его взыскании. Поскольку основное обязательство не было исполнено, кредитор был вправе на основании ст. 361 и п. 2 ст. 363 ГК РФ обратиться к поручителю с требованием об исполнении обязательства.

9. Договором поручительства может быть предусмотрено, что поручитель несет субсидиарную ответственность за исполнение основного обязательства. В соответствии со ст. 399 ГК РФ до предъявления требования к лицу, которое в соответствии с условиями обязательства несет ответственность дополнительно к ответственности другого лица, являющегося основным должником, кредитор должен предъявить требование к основному должнику.

Если основной должник отказался удовлетворить требование кредитора или кредитор не получил от него в разумный срок ответа на предъявленное требование, это требование может быть предъявлено лицу, несущему субсидиарную ответственность.

Кредитор не вправе требовать удовлетворения своего требования к основному должнику от лица, несущего субсидиарную ответственность, если это требование может быть удовлетворено путем зачета встречного требования к основному должнику либо бесспорного взыскания средств с основного должника (п. 2 ст. 399 ГК РФ).

Приведенное положение на практике нередко понималось следующим образом: если основным договором предусмотрено право кредитора списать суммы со счета основного должника, то предъявить требование к поручителю кредитор не имеет права.

Вместе с тем при такой трактовке положения закона кредитор в принципе лишается возможности предъявить требования к поручителю даже в том случае, когда денежных средств на счете основного должника нет и не будет. Рассматриваемая норма имела целью оградить субсидиарного должника от требований кредитора, который может без затруднений погасить долг, прибегнув к одному из перечисленных в данной норме способов. Но это положение не может пониматься как исключающее ответственность лица, несущего субсидиарную обязанность, если использование этих способов оказалось юридически и (или) фактически невозможным.

На это обращает внимание Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в п. 8 комментируемого Обзора, указывая, что, если право на бесспорное взыскание не может быть реализовано, кредитор имеет право предъявить требование к поручителю, несущему в соответствии с договором субсидиарную ответственность.

10. Весьма интересная проблема оказалась в центре обсуждения при разрешении практического вопроса о том, должен ли поручитель, не исполнивший или исполнивший денежное обязательство за должника с просрочкой, нести за это ответственность перед кредитором на основании ст. 395 ГК РФ, т.е. уплачивать проценты за период просрочки.

В некоторых случаях суды, основываясь на том, что поручитель самостоятельно отвечает перед кредитором за надлежащее исполнение денежного обязательства, возникшего из договора поручительства, возлагали на поручителя указанную выше ответственность при необоснованном отказе или просрочке в выплате кредитору.

В исследовании М.И. Брагинского и В.В. Витрянского приводятся данные о решении Научно-консультативного совета при ВАС РФ, который рекомендовал Высшему Арбитражному Суду исходить из того, что по истечении разумного срока после получения письменного требования кредитора поручитель является должником, просрочившим исполнение денежного обязательства, а поэтому помимо долга, определяемого по правилам, предусмотренным ст. 363 ГК РФ, кредитор вправе потребовать от него уплаты процентов (ст. 395 ГК РФ) по просроченному денежному обязательству*(25).

Дополнительные аргументы в пользу этого варианта решения приводит В.В. Витрянский. По его мнению, ст. 363 ГК РФ хотя и имеет название "Ответственность поручителя", но не предусматривает ни одной нормы собственно об ответственности поручителя за ненадлежащее исполнение или неисполнение договора поручительства. В указанной норме речь идет о содержании обязательства, возникшего из поручительства, и порядке его исполнения. Нести ответственность перед кредитором за должника, не исполнившего либо ненадлежащим образом исполнившего обязательство, - главная и единственная обязанность поручителя*(26).

Иная позиция, которой придерживались некоторые суды, основывалась на том, что поручитель отвечает так же, как и должник по главному обязательству, и уплачивает кредитору суммы, предусмотренные п. 2 ст. 363 ГК РФ, в том числе и санкции, применяемые к должнику. Самостоятельной ответственности перед кредитором поручитель не несет. Эта позиция характеризуется указанным выше автором как формальная и приводящая к парадоксальному выводу о том, что поручитель как должник, не исполнивший обязательство (пусть акцессорное), не несет перед кредитором никакой ответственности*(27).

Вместе с тем нетрудно заметить, что Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в п. 12 комментируемого Обзора поддержал ту точку зрения, которая по общему правилу исключает применение кредитором к поручителю иной ответственности, чем он несет за должника. При этом Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ воспроизводит аргументацию суда, который, отказывая в иске в части взыскания процентов, установленных ст. 395 ГК РФ, исходил из того, что поручитель не несет самостоятельной ответственности за просрочку уплаты денежных средств. Ответственность поручителя ограничивается уплатой сумм, причитающихся с основного должника, если иное не установлено договором поручительства. В рассматриваемом деле основным договором предусматривался иной размер процентов (отличный от установленного ст. 395 ГК РФ), уплачиваемых при просрочке возврата долга. Указанные проценты и были взысканы с поручителя.

Изложенная позиция, по нашему мнению, нисколько не противоречит точке зрения, согласно которой содержание обязанности поручителя составляет обязанность отвечать за должника. Как писал И.Б. Новицкий, "содержание обязанности поручителя сводится к его ответственности перед кредитором третьего лица за исполнение этим третьим лицом своего обязательства. Поручитель не считается обязанным исполнить обязательство третьего лица, а только нести ответственность в случае, если обязательство окажется неисполненным... Содержание обязанности главного должника может быть таково, что никто другой вместо него не может это обязательство исполнить, например, обязательство должника может состоять в воздержании от совершения определенных действий или в совершении действия, предполагающего определенные личные свойства и индивидуальные особенности, которыми обладает должник, но которых нет у поручителя и пр. Впрочем, в отношении наиболее распространенных обязательств - денежных - различие между исполнением обязательства должника и ответственностью за него практического значения не имеет"*(28).

Таким образом, формулировка закона о характере ответственности поручителя - "отвечает за должника" - свидетельствует, что содержанием обязанности поручителя является уплата тех сумм, которые должен уплатить должник при нарушении им обязательства. Кредитор при этом получает дополнительного должника, на имущество которого может быть обращено взыскание.

Указанное положение ни в коей мере не означает, что поручитель должен нести перед кредитором какую-либо иную ответственность дополнительно к той, которая на него возлагается как на дополнительного должника. Поручитель отвечает как должник (в том же объеме и на тех же условиях), в том числе и за нарушение денежного обязательства. Иной подход означал бы, что кредитор может применять к поручителю меры ответственности как к самостоятельному должнику, каковым поручитель не является, и получать в итоге суммы большие, чем ему причиталось по основному обязательству.

Отмечая это обстоятельство, И.Б. Новицкий замечал: "Во всяком случае, ответственность поручителя как придаточная по своему объему не может превысить объем обязательства главного должника"*(29).

Отвергнутая в комментируемом Обзоре позиция как раз и приводила бы к увеличению объема ответственности поручителя по сравнению с объемом ответственности должника. Кредитор получал бы не дополнительного должника по одному обязательству, а двух должников по двум обязательствам. По существу, изложенная выше точка зрения В.В. Витрянского основана на неправильной предпосылке, что самостоятельное основание возникновения поручительства означает и самостоятельную ответственность поручителя по его собственному обязательству перед кредитором. Но при этом упускается из виду особенность ответственности поручителя как должника по дополнительному обязательству, которое в силу своего акцессорного характера не может выйти за рамки главного (обеспечиваемого) обязательства.

С этой точки зрения достаточно критично можно охарактеризовать практику включения в договоры поручительства (даже при ограниченной ответственности поручителя) условий о том, что он несет самостоятельную ответственность перед кредитором (в форме неустойки или процентов) в случае просрочки исполнения своего обязательства. Такие условия, по нашему мнению, должны рассматриваться как недействительные в силу их противоречия характеру ответственности поручителя, определенному частью первой ст. 361 ГК РФ.

11. Как дополнительное обязательство поручительство получает юридическое значение, только если имеет силу обеспечиваемое им обязательство. Если главное обязательство недействительно (ничтожно), не имеет силы и поручительство. Если же основное обязательство может быть оспорено, поручительство сохраняет значение лишь до тех пор, пока не оспорено главное обязательство.

В связи с этим в судебной практике возник вопрос: может ли поручитель оспорить сделку, на основании которой возникло основное обязательство, если закон допускает такое оспаривание?

В ряде случаев арбитражные суды признавали такое право за поручителем, полагая, что его право оспорить основной договор вытекает из положений ст. 364 ГК РФ. Данная норма предоставляет поручителю право выдвигать против требования кредитора возражения, которые мог бы представить должник, если иное не вытекает из договора поручительства. Поручитель не теряет права на эти возражения даже в том случае, если должник от них отказался или признал свой долг.

К примеру, против иска кредитора по договору займа поручитель может ссылаться на то, что заем был частично безденежным; может ссылаться на частичный платеж, на достижение между кредитором и должником соглашения о прощении долга и т.п.

В п. 10 комментируемого Обзора приводится дело, в рамках которого обсуждался вопрос о возможности удовлетворения требования поручителя о признании недействительным основного договора по основаниям, предусмотренным ст. 174 ГК РФ (подписание договора руководителем организации-должника с превышением полномочий). Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ поддержал позицию суда кассационной инстанции, который отказал в иске, указав, что лица, которым закон предоставляет право оспорить сделку по этим основаниям, указаны в законе. Поручитель таким лицом не является.

Помимо достаточно формальной ссылки на отсутствие поручителя в перечне лиц, которым закон предоставляет право оспорить сделку, данное решение основывается на теоретической позиции, согласно которой право на возражение не включает в себя право поручителя на распоряжение правом должника. Предъявление должником - стороной основного договора иска о признании оспоримой сделки недействительной производится в порядке реализации принадлежащего ему права. Если должник таким правом воспользуется и суд признает по его иску сделку недействительной, поручитель, несомненно, может ссылаться на это обстоятельство в качестве основания освобождения его от ответственности. Но возможность такой защиты от иска кредитора никак не связана с положениями ст. 364 ГК РФ - поручитель в данном случае будет использовать собственные возражения, относящиеся к существованию поручительства.

12. Проблема, обсуждавшаяся в п. 13 комментируемого Обзора, возникла не в связи с неясностью положений ст. 366 ГК РФ, которые четко определяют последствия неинформирования поручителя должником, исполнившим обязательство. Описанная в данном пункте комментируемого Обзора проблема скорее вызвана некоторой инерцией правового мышления. Ранее существовавшая, но отсутствующая в действующем ГК РФ норма закона требовала от поручителя обязательного привлечения должника к участию в деле. Если он упускал эту возможность, то должник приобретал право противопоставить обратному требованию поручителя все те возражения, которые у него были против кредитора*(30).

В настоящее время такое правило содержится (применительно к случаям субсидиарной ответственности поручителя) в п. 3 ст. 399 ГК РФ.

Видимо, это положение и послужило основанием для доводов должника. Несомненно, необходимость обсуждения последствий уклонения поручителя от привлечения должника к участию в деле существует. Но в рассмотренной в рамках приведенного дела ситуации подлежат применению положения ст. 366 ГК РФ, которые однозначно возлагают риски двойного платежа на должника в случае, если он не уведомляет поручителя об исполнении.

Л.А. Новоселова,

судья Высшего Арбитражного Суда РФ,

доктор юридических наук,

профессор

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Вестник ВАС РФ. 1997. N 1. С. 64.

*(2) См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. 2-е изд. М., 1999. С. 573.

*(3) См.: Там же. С. 575.

*(4) См.: Новицкий И.Б. Общее учение об обязательстве // Новицкий И.Б. Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. 2. М., 2006. С. 309.

*(5) Новицкий И.Б. Указ. соч. С. 304.

*(6) Победоносцев К.П. Курс гражданского права: В 3 т. / Под ред. В.А. Томсинова. Т. 3. М., 2003. С. 277.

*(7) Новицкий И.Б. Указ. соч. С. 306.

*(8) Там же. С. 208.

*(9) Судебная практика по данному вопросу подробно представлена в работе А.Ю. Бурковой (Буркова А.Ю. Прекращение поручительства).

*(10) См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 2004.

*(11) См. также: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 11 декабря 1996 г. N 1832/96 // Вестник ВАС РФ. 1997. N 5. С. 93.

*(12) По справедливому мнению одного из авторов комментария к ст. 367 ГК РФ, любое изменение срока основного обязательства должно рассматриваться как основание для прекращения поручительства (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. С.П. Гришаева, А.М. Эрделевского. М., 2006).

*(13) Отметим, что по общему правилу вступление в силу соглашения между кредитором и должником не зависит от согласия поручителя.

*(14) См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 2004.

*(15) Новицкий И.Б. Указ. соч. С. 208 - 310.

*(16) Победоносцев К.П. Курс гражданского права: В 3 т. / Под ред. В.А. Томсинова. Т. 2. М., 2003. С. 599 - 600.

*(17) См.: Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Ч. 3. М., 1998. С. 492.

*(18) Научно-практический комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. В.П. Мозолина и М.Н. Малеиной.

*(19) Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; Отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VII. Полутом 1. М., 2005. С. 159.

*(20) Победоносцев К.П. Указ. соч. Т. 3. С. 190.

*(21) См., например: Дигесты Юстиниана. Т. VII. Полутом 1. С. 160 - 161.

*(22) См.: Победоносцев К.П. Указ. соч. Т. 3. С. 190.

*(23) См.: Новицкий И.Б. Указ. соч. С. 309.

*(24) Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 578.

*(25) Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 577.

*(26) Там же. С. 576.

*(27) Там же.

*(28) Новицкий И.Б. Указ. соч. С. 301.

*(29) Новицкий И.Б. Указ. соч. С. 304.

*(30) См.: Новицкий И.Б. Указ. соч. С. 306.