Сенатский указ от 29 мая 1811 г., вследствие Именного "О постановлении правилом, чтоб Присутственные места определения и указы свои писали самыми ясными словами, какому именно наказанию подлежат преступники"

Правительствующий Сенат, слушав предложение г. Министра Юстиции Дмитриева, что Правительствующего Сената 5 Департамент, рассмотрев взнесенное в оный от С.-Петербургского Гражданского Губернатора дело о мещанине Чукичеве, сужденном за кражу у купца Масса денег и вещей, суммой свыше 1.000 руб. и за сожжение комода, в котором оные хранились, от чего сгорело разных документов на 40.000 руб., приговорил его Чукичева, как преступника против Уложения 10 главы 228 статьи, к наказанию кнутом и дальнейшему поступлению с ним по силе указа 1754 года Сентября 30 дня. С.-Петербургское Губернское Правление, получа о сем указ Сената, предписало об исполнении оного Управе Благочиния, которая наказав Чукичева только кнутом, возвратила его в Правление без вырезания ноздрей и поставления знаков, как повелено помянутым указом 1754 года; на требование ж Гражданским Губернатором сведения, почему преступнику не учинено наказания, сообразно приговору о нем Правительствующего Сената, Обер-Полицеймейстер объяснил, что в указе Губернского Правления, с прописанием такового же из Правительствующего Сената, не предписано дальнейшего наказания, кроме 15 ударов кнутом, отчего и произошло недоразумение и Чукичеву не учинено совершенного наказания; в указе же 754 года положены различные наказания: в одном случае повелено вырезать ноздри и ставить знаки, а в другом вырезать одни только ноздри. Обстоятельство сие доведено было Министром Полиции до сведения Государя Императора. Его Императорское Величество Высочайше повелеть соизволил: Чукичева от дальнейшего наказания освободить, а на будущее время постановить правилом, чтобы все Присутственные места определения и указы свои писали самыми ясными словами, так, чтобы не могло происходить ни малейшего недоразумения, а на Полицию возложить обязанность, чинить точное и буквальное исполнение указов, или требований, не входя отнюдь ни в какое рассуждение, и не прилагая никакой догадки; в случаях же сомнительных, требовать разрешения от того самого места, откуда таковое требование получено будет. Об исполнении сей Высокомонаршей воли г. Министр Юстиции предлагал Правительствующему Сенату. По справке же в Сенате оказалось, что когда Управа Благочиния, наказав преступника Чукичева только кнутом 15 ударами, возвратили его в Санкт-Петербургское Губернское Правление; то сие Правление минувшего генваря 15 представило Сенату рапортом, что хотя Управа Благочиния неминуемо должна была при наказании Чукичева исполнить силу указа 1754 Сентября 30; но как сие ею из вида упущено, то Правление ни к пополнению наказания в другой раз, ни к отсылке преступника Чукичева в каторжную работу, приступить не может. По чему и представляло сие обстоятельство на разрешение Правительствующего Сената. Сенат, по выслушании сего представления, того ж генваря 26 определил, что в наказании Чукичева, яко явного преступника против Уложения 10 главы 228 статьи, кнутом 15 ударами, в вырезании ему ноздрей и постановлении знаков на лбу в, а на щеках на одной о, а на другой р, потом в отсылке в каторжную работу не настояло о. Петербургской Управе Благочиния ни малейшего сомнения; поелику оная получила из Губернского Правления копию с указа Правительствующего Сената, в котором именно предписано наказать Чукичева кнутом 15 ударами, и далее исполнив над ним, по силе указа 1754 года Сентября 30, сослать в каторжную работу; в сем же указе тоже ясно изображено, какое чинить наказание подлежащим к натуральной смертной казни, каковой подлежал и Чукичев; а по сему Губернскому Правлению сделать выговор за то, что оно в посланном от себя в Управу Благочиния указе, в резолюции своей не объяснило литерально слов указа, из Сената посланного. Приказали: о должном и непременном исполнении вышепрописанного Высочайшего Его Императорского Величества повеления, послать указы во все те Присутственные места, в коих уголовные дела производятся и окончательное решение получают, также в Губернские Правления и Правительства для такового ж предписания от оных Градским и Земским Полициям, от коих зависит исполнение указов и требований Присутственных мест, о наказаниях преступников.