Определение Конституционного Суда РФ от 29 сентября 2011 г. N 1185-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Коныгина Игоря Николаевича на нарушение его конституционных прав пунктом 1 части седьмой статьи 410 и частью третьей статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина И.Н. Коныгина к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин И.Н. Коныгин указывает, что приговором Верх-Исетского районного суда города Екатеринбурга от 7 августа 2006 года он был признан виновным в хищении бюджетных средств в ГУВД по Свердловской области и приговорен к лишению свободы на срок 4 года 10 месяцев, однако из полученных уже после вынесения приговора официальных финансовых документов вытекает, что какого-либо имущественного ущерба, связанного с вмененными ему деяниями, в ГУВД по Свердловской области обнаружено не было.

По мнению И.Н. Коныгина, пункт 1 части седьмой статьи 410 УПК Российской Федерации лишает его возможности представить в суд надзорной инстанции доказательства, свидетельствующие о его невиновности, поскольку согласно данной норме тот не вправе устанавливать или считать доказанными факты, которые не были установлены в приговоре суда или были отвергнуты им.

Как утверждает заявитель, для того чтобы осужденный мог реализовать свое право на пересмотр приговора по вновь открывшимся обстоятельствам, необходимо, в силу части третьей статьи 413 УПК Российской Федерации, добиться возбуждения уголовного дела, вынесения приговора суда в отношении должностных лиц, виновных в постановлении в отношении осужденного незаконного, необоснованного и несправедливого приговора; в возбуждении же уголовного дела заявителю отказано со ссылкой на то, что свидетельские показания, на ложности которых он настаивает, признаны достоверными приговором суда.

В связи с изложенным И.Н. Коныгин просит признать пункт 1 части седьмой статьи 410 и часть третью статьи 413 УПК Российской Федерации, как лишающие осужденного права на судебную защиту, противоречащими статье 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. Статья 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации гарантирует каждому право на судебную защиту его прав и свобод. Данное право охватывает своим содержанием и право каждого на доступ к правосудию, которое по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах. В рамках уголовного судопроизводства это предполагает, по меньшей мере, установление на основе исследованных доказательств обстоятельств происшествия, в связи с которым было возбуждено уголовное дело, его правильную правовую оценку, выявление конкретного вреда, причиненного обществу и отдельным лицам, и действительной степени вины лица в совершении инкриминируемого ему деяния. В целях обеспечения прав и законных интересов таких участников процесса, как обвиняемый и потерпевший, им должна быть предоставлена возможность довести до сведения суда свою позицию по существу дела и те доводы, которые они считают необходимыми для ее обоснования (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2003 года N 18-П).

Вместе с тем статья 46 Конституции Российской Федерации не предполагает возможность выбора гражданином по своему усмотрению любых способов и процедур судебной защиты (в том числе обжалования судебных актов, вступивших в законную силу), особенности которых применительно к отдельным видам производства и категориям дел определяются, исходя из статей 46-53, 118, 120, 123 и 125-128 Конституции Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 13 января 2000 года N 6-О и от 8 ноября 2005 года N 399-О).

2.2. По своей конституционно-правовой природе пересмотр в порядке надзора судебных актов, вступивших в законную силу, возможен лишь как дополнительная гарантия законности таких актов и предполагает установление особых оснований и процедур производства в данной стадии процесса, соответствующих ее предназначению; акт суда, который уже вступил в законную силу, может быть изменен или отменен в порядке надзора лишь в исключительных случаях, когда в результате ошибки, допущенной в ходе предыдущего разбирательства и предопределившей исход дела, существенно нарушены права и законные интересы, защищаемые в судебном порядке, которые не могут быть восстановлены без устранения или изменения ошибочного судебного акта (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 11 мая 2005 года N 5-П и от 17 ноября 2005 года N 11-П).

Исключительный характер надзорного пересмотра вступивших в законную силу судебных актов, а также его письменный характер, исключающий непосредственное исследование доказательств, обусловливают пределы полномочий суда в этой стадии судопроизводства. Согласно части седьмой статьи 410 УПК Российской Федерации суд надзорной инстанции при рассмотрении уголовного дела не вправе устанавливать или считать доказанными факты, которые не были установлены в приговоре или были отвергнуты им, предрешать вопросы о доказанности или недоказанности обвинения, достоверности или недостоверности того или иного доказательства и преимуществах одних доказательств перед другими, принимать решения о применении судом первой или апелляционной инстанции того или иного уголовного закона и о мере наказания.

Другой особенностью производства на этой стадии является то, что пересмотр судебного акта в порядке надзора допускается лишь при наличии оснований, вытекающих из имеющихся материалов дела. Если же сомнения в законности, обоснованности и справедливости судебного акта связаны с обстоятельствами, которые не были и не могли быть известны суду и обнаружены лишь после вступления соответствующего приговора, определения или постановления в законную силу, вопрос о пересмотре такого акта может быть разрешен только в порядке производства по новым или вновь открывшимся обстоятельствам.

2.3. В статье 413 УПК Российской Федерации установлено, что вступившие в законную силу приговор, определение и постановление суда могут быть отменены и производство по уголовному делу возобновлено ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. При этом основаниями возобновления производства по уголовному делу являются как вновь открывшиеся обстоятельства, указанные в части третьей данной статьи, так и новые обстоятельства, перечисленные в ее части четвертой. По смыслу части третьей статьи 413 УПК Российской Федерации, вновь открывшиеся обстоятельства - это обстоятельства, свидетельствующие о порочности оснований судебного акта и связанные с преступными злоупотреблениями участников судопроизводства, не известными правосудию на момент вынесения судебного акта, а именно установленные вступившим в законную силу приговором суда (определением или постановлением суда, постановлением следователя или дознавателя о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, названным в части пятой данной статьи) заведомая ложность показаний потерпевшего или свидетеля, заключения эксперта, а равно подложность вещественных доказательств, протоколов следственных и судебных действий и иных документов или заведомая неправильность перевода, повлекшие за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, вынесение незаконного или необоснованного определения или постановления; преступные действия дознавателя, следователя или прокурора, повлекшие указанные последствия; преступные действия судьи, совершенные им при рассмотрении данного уголовного дела.

В отличие от вновь открывшихся, новые обстоятельства (часть четвертая статьи 413 УПК Российской Федерации) не свидетельствуют о порочности состоявшегося судебного акта, поскольку они не связаны с чьими-либо преступными злоупотреблениями. К их числу, помимо признания Конституционным Судом Российской Федерации закона, примененного судом в данном уголовном деле, не соответствующим Конституции Российской Федерации и установленного Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом Российской Федерации уголовного дела, относятся и иные новые обстоятельства, неизвестные суду на момент вынесения судебного акта, устраняющие преступность и наказуемость деяния, перечень которых является открытым.

Возобновляя производство по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств, суд обеспечивает не восполнение недостатков обвинительной и судебной деятельности, а возможность исследования тех фактических обстоятельств, которые уголовный закон признает имеющими значение для определения оснований и пределов уголовно-правовой охраны, но которые в силу объективных причин ранее не входили в предмет исследования по уголовному делу, так как не могли быть обнаружены исходя из имевшихся на тот момент в распоряжении суда материалов дела (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 мая 2007 года N 6-П). К числу подобных (иных) новых обстоятельств могут, в частности, принадлежать и те, которые указывают на наличие или отсутствие имущественного ущерба, причиненного деянием, инкриминированным осужденному.

При этом право возбуждения производства ввиду новых обстоятельств принадлежит прокурору, который при наличии в сообщениях граждан или должностных лиц ссылки на существование обстоятельств, указанных в пункте 3 части четвертой статьи 413 УПК Российской Федерации, выносит постановление о возбуждении производства ввиду новых обстоятельств и направляет соответствующие материалы руководителю следственного органа для производства расследования этих обстоятельств и решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных нарушений уголовного законодательства (части первая, вторая и четвертая статьи 415 УПК Российской Федерации).

Таким образом, положения пункта 1 части седьмой статьи 410 и части третьей статьи 413 УПК Российской Федерации сами по себе не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителя. Проверка же законности и обоснованности правоприменительных решений, состоявшихся в его деле, в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не входит.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Коныгина Игоря Николаевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин