Определение Конституционного Суда РФ от 5 октября 2011 г. N 1419-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Власова Якова Константиновича на нарушение его конституционных прав абзацем пятым пункта 2 статьи 6 Федерального закона "Об особо охраняемых природных территориях"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав в пленарном заседании заключение судьи М.И. Клеандрова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина Я.К. Власова, установил:

1. Решением суда общей юрисдикции, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, гражданину Я.К. Власову и его матери отказано в иске о признании права собственности на жилой дом в порядке приватизации.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации Я.К. Власов оспаривает конституционность абзаца пятого пункта 2 статьи 6 Федерального закона от 14 марта 1995 года N 33-ФЗ "Об особо охраняемых природных территориях", согласно которому природные ресурсы и недвижимое имущество государственных природных заповедников полностью изымаются из оборота (не могут отчуждаться и переходить от одного лица к другому иными способами).

По мнению заявителя, оспариваемая норма, как препятствующая приватизации жилых помещений, расположенных на территории государственных природных заповедников и занимаемых гражданами на условиях социального найма еще до принятия данного Федерального закона, не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 2, 18, 19, 46 и 55 (часть 2).

2. Установленный в абзаце пятом пункта 2 статьи 6 Федерального закона "Об особо охраняемых природных территориях" запрет на оборот недвижимого имущества государственных природных заповедников не содержит каких-либо исключений, обусловленных видовыми различиями такого недвижимого имущества: в состав такого имущества могут входить и жилые помещения, занимаемые гражданами на условиях социального найма.

2.1. Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, правовой основой преобразования отношений собственности в жилищной сфере служит Закон Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-I "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации". При этом право граждан на приобретение в собственность бесплатно, в порядке приватизации, жилого помещения не имеет конституционного закрепления и не подпадает под характеристики основных прав и свобод человека и гражданина, а появляется, существует и реализуется как субъективное право конкретного физического лица, фактически занимающего на правах нанимателя жилое помещение в государственном или муниципальном жилом фонде. При этом ограничение законодателем данного права допустимо в случае, если целевое назначение жилого помещения, место его нахождения и другие обстоятельства, обусловливающие особенности правового режима жилья, исключают возможность передачи жилого помещения в частную собственность (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 3 ноября 1998 года N 25-П, от 24 октября 2000 года N 13-П и от 15 июня 2006 года N 6-П, Определение от 2 ноября 2000 года N 220-О).

Само по себе закрепление жилого помещения на праве оперативного управления за государственным или муниципальным учреждением не является обстоятельством, исключающим возможность его приватизации гражданами: право на приватизацию таких помещений, занимаемых на условиях социального найма, предусмотрено в статьях 2, 6 и 7 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-I "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации".

Вытекающий из оспариваемой заявителем нормы запрет на приватизацию находящихся на территории государственного природного заповедника жилых помещений как разновидности недвижимого имущества не может рассматриваться вне связи с положениями Федерального закона "Об особо охраняемых природных территориях" в их нормативном единстве и с учетом конституционных гарантий в сфере использования земли, природных ресурсов, их защиты.

2.2. Согласно Конституции Российской Федерации земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории (статья 9, часть 1).

Приведенное конституционное положение в единстве с провозглашенными в преамбуле Конституции Российской Федерации целью обеспечения благополучия нынешнего и будущих поколений и ответственностью перед ними определяют взаимообусловленность закрепленных Конституцией Российской Федерации права каждого на благоприятную окружающую среду (статья 42) и обязанности сохранять природу и окружающую среду, бережно относиться к природным богатствам (статья 58), выражая тем самым один из основных принципов правового регулирования отношений в сфере охраны окружающей среды и обеспечения экологической безопасности - принцип приоритета публичных интересов.

Как отмечено в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 14 мая 2009 года N 8-П, правовые основы государственной политики в этой сфере - исходя из того, что ценность сохранения природы и окружающей среды утверждается на конституционном уровне, - должны определяться таким образом, чтобы через реализацию указанной конституционной обязанности, имеющей всеобщий характер, при решении социально-экономических задач обеспечивался баланс интересов субъектов хозяйственной и иной деятельности, связанной с воздействием на окружающую среду, и интересов человека и общества в целом и гарантировались соблюдение и защита экологических прав граждан.

Федеральный закон "Об особо охраняемых природных территориях", согласно его преамбуле, направлен на сохранение уникальных и типичных природных комплексов и объектов, достопримечательных природных образований, объектов растительного и животного мира, их генетического фонда, изучение естественных процессов в биосфере и контроль за изменением ее состояния, экологического воспитания населения. В этих целях он закрепляет определенного рода ограничения и требования для проживания и пребывания на территории государственных природных заповедников граждан, не являющихся работниками таких заповедников или соответствующими должностными лицами (пункты 3 - 5 статьи 9), что предполагает намерение законодателя сократить возможность нахождения на данной территории посторонних лиц, не имеющих трудовых и служебных обязанностей в сфере охраны и защиты окружающей среды и природных ресурсов.

Законодательный запрет на оборот недвижимого имущества, закрепленного за государственными природными заповедниками, также обусловлен в том числе стремлением избежать возможного негативного влияния действий посторонних лиц на природу заповедников и их сохранность.

При существующей системе законодательного регулирования отношений социального найма государственные учреждения - государственные природные заповедники (наймодатели) обладают необходимыми финансовыми возможностями, организационными, контрольными и охранными полномочиями, в том числе в таких сферах, как капитальный ремонт закрепленных за ними жилых помещений и жилых домов в целом, их коммуникаций, организация вывоза бытовых отходов, а также контроль за составом и количеством граждан, проживающих в таких помещениях. В результате же приватизации жилого помещения изменился бы его правовой режим, а бывший балансодержатель - государственный природный заповедник - утратил соответствующие контрольные и охранные функции. Новый собственник, полномочия которого значительно шире, чем у нанимателя, получил бы, вопреки намерению законодателя, возможность как передачи жилого помещения в пользование посторонним лицам, так и его отчуждения неограниченному количеству сособственников - граждан и/или юридических лиц, при том что количество и состав лиц, имеющих доступ к жилому помещению, его ремонту и содержанию, являются ключевыми факторами, непосредственно влияющими на окружающую среду.

Соответственно, отсутствие у граждан права на приватизацию жилых помещений, правовой режим которых предопределен его взаимосвязью с задачами особой охраны ценных для государства природных территорий, определенными в Федеральном законе "Об особо охраняемых природных территориях", оправдано с точки зрения необходимости защиты государственных природных заповедников как объектов национального достояния, а установленные законодателем в этих целях ограничения в приватизации жилья соответствуют конституционным гарантиям и обязательствам, предусмотренным статьями 9, 42 и 58 Конституции Российской Федерации.

Таким образом, оспариваемый заявителем абзац пятый пункта 2 статьи 6 Федерального закона "Об особо охраняемых природных территориях" не предполагает произвольного ограничения права граждан на приватизацию жилых помещений, а потому не может расцениваться как нарушающий его конституционные права.

Разрешение же вопроса о законности и обоснованности судебных постановлений, при вынесении которых судам надлежит устанавливать как правовой режим конкретного жилого помещения, заявленного к приватизации, так и наличие у такого правового режима особенностей, обусловленных необходимостью выполнения задач, определенных Федеральным законом "Об особо охраняемых природных территориях", не относится к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации, установленным статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Власова Якова Константиновича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин