Решение Европейского Суда по правам человека от 5 сентября 2002 г. по вопросу о приемлемости жалобы N 58263/00 "Николай Васильевич Тимофеев (Nikolay Vasilyevich Timofeyev) против Российской Федерации" (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Решение по вопросу о приемлемости
жалобы N 58263/00
"Николай Васильевич Тимофеев (Nikolay Vasilyevich Timofeyev) против Российской Федерации"

ГАРАНТ:

См. постановление Европейского Суда по правам человека от 23 октября 2003 г. Дело "Тимофеев (Timofeyev) против Российской Федерации" (жалоба N 58263/00)

Европейский Суд по правам человека (Третья секция), заседая 5 сентября 2002 г. Палатой в составе:

Г. Ресса, Председателя Палаты,

И. Кабрала Баррето,

П. Куриса,

Б. Цупанчича,

М. Цацы-Николовской,

К. Трайя,

А. Ковлера, судей,

а также при участии В. Берже, Секретаря Секции Суда,

принимая во внимание жалобу, поданную 17 марта 2000 г.,

принимая во внимание доводы, представленные государством-ответчиком, и возражения на них, представленные заявителем,

заседая за закрытыми дверями,

вынес следующее Решение:

Факты

Заявитель, Николай Васильевич Тимофеев - гражданин России, 1948 г. р., проживает в г. Орске.

Суть жалобы

1. В соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции заявитель жалуется на неисполнение постановления от 22 июля 1998 г. по причине халатного отношения к своим профессиональным обязанностям службы судебных приставов и злоупотребления правом на проведение проверок в порядке надзора.

2. Кроме того, заявитель утверждает, что разбирательство в президиуме Оренбургского областного суда 16 апреля 2001 г. не было справедливым. Он настаивает на том, что состоявшиеся там слушания не носили состязательного характера, что его отвод обвинителю не был принят во внимание и что суд лишь рассмотрел основания, приводившиеся в ходатайстве о проведении проверки в порядке надзора.

3. Далее заявитель жалуется, что время, затраченное на принятие решения по его делу, превысило предел "разумных сроков", о которых говорится в статье 6 Конвенции. По его утверждению, в частности, хотя его иск в отношении возврата имущества был первоначально подан 28 июня 1996 г., по делу все еще не вынесено окончательное решение (в течение периода со дня предоставления им своих соображений относительно позиции российских властей). Он настаивает на том, что задержка вызвана не сложностью законодательства, а недобросовестностью "бывших коммунистов", пребывающих в должностном качестве, которые чинили препятствия его восстановлению в правах, inter alia, путем отмены постановлений в его пользу в отношении его ходатайства о проведении проверки в порядке надзора.

4. Согласно пункту 1 статьи 6 Конвенции заявитель также жалуется на то, что суды отказывались рассматривать его ходатайство в отношении председателя Оренбургского областного суда, который вынес постановление о приостановлении исполнения. Заявитель утверждает, что таким образом национальные суды лишили его права на обращение в судебные инстанции.

5. Наконец, заявитель жалуется на определение суда относительно того, что приостановление исполнения было законным; на решения внутренних судебных органов в тяжбе по акциям; на дискриминационный подход национального законодательства к вопросу о реабилитации жертв политического преследования; и на неспособность государства восстановить его права в полной мере, inter alia, с помощью привлечения к ответственности тех, кто занимался его преследованием, и включения его имени в соответствующие списки. Заявитель в подкрепление вышеупомянутых жалоб ссылается на пункт 5 статьи 5, пункт 1 статьи 6, статьи 13 и 14 Конвенции, пункт 1 статьи 2 Протокола N 7 и статью 3 Протокола N 7 к Конвенции.

Право

1. Заявитель жалуется, согласно пункту 1 статьи 6 Конвенции и статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, на отсутствие у него возможности добиться исполнения окончательного постановления в отношении государства, отчасти в силу того, что производство проверки в порядке надзора мешало исполнению. Он настаивает на том, что его вопрос не был решен в разумные сроки. Пункт 1 статьи 6 Конвенции, насколько он касается данного дела, гласит следующее:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях... имеет право на справедливое... разбирательство дела в разумный срок... судом..."

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции гласит:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов иди других сборов или штрафов".

В своем меморандуме российские власти приводят довод о том, что, поскольку имевшее место в апреле 2001 г. производство проверки в порядке надзора завершилось тем, что постановление от 22 июля 1998 г. было отменено и стоит вопрос о назначении нового рассмотрения дела, не представляется возможным ответить на вопросы, поставленные Европейским Судом. Российские власти делают вывод о том, что, коль скоро предпринятая заявителем тяжба продолжается и идет рассмотрение дела по существу в национальных судах, жалоба не может быть предметом разбирательства в Европейском Суде.

В представленных им соображениях заявитель оспаривает этот довод. Он утверждает, что внесенное 4 апреля 2001 г. ходатайство о проведении проверки в порядке надзора в отношении постановления от 22 июля 1998 г. не служит никакой иной цели, кроме как помешать исполнению данного постановления и вне всякой необходимости затянуть тяжбу. Заявитель настаивает на том, что постановление от 22 июля 1998 г. стало окончательным после того, как было утверждено по ходатайству областным судом 8 декабря 1998 г., и что все последовавшие пересмотры данного дела представляют собой злоупотребление со стороны государственных должностных лиц предоставленными им полномочиями.

Заявитель также указывает, что не было оснований откладывать исполнение постановления от 22 июля 1998 г., поскольку новое постановление от 29 июня 2001 г. по сути своей то же самое, за исключением той части, в которой определяется орган, который несет перед ним финансовую ответственность. И заявитель настаивает на том, что в любом случае нет признаков того, что новое постановление будет без осложнений исполнено, так как в нем не указываются банковские счета, средства с которых пойдут на компенсацию.

Как отмечает Европейский Суд, верно, что при определенных обстоятельствах факт того, что ожидается разбирательство на национальном уровне, может служить препятствием для рассмотрения жалоб по статье 6 Конвенции, особенно это касается уголовных дел, когда соответствие судебного процесса требованиям пункта 1 статьи 6 Конвенции должно оцениваться на основе этого судебного процесса в целом (см. Решение Европейской Комиссии по делу "Х. против Швейцарии" (X. v. Switzerland) от 11 марта 1982 г., жалоба N 9000/80, DR 28, р. 127).

Нельзя сказать, однако, что это соображение относится к вопросам, поднятым в настоящей жалобе, поскольку неясно, каким образом отмена вышеупомянутого постановления, которое давало заявителю право на определенные материальные пособия, может соотноситься с тем фактом, что заявитель не мог на протяжении предшествовавших двух лет воспользоваться присужденной ему выплатой задолженности.

К тому же, после того как российские власти изложили свою позицию, дело заявителя было пересмотрено и было вынесено новое окончательное постановление о завершении слушаний. Вместе с тем нет признаков того, что новое постановление было исполнено.

В сложившихся обстоятельствах Европейский Суд решил, что возражения российских властей, заключающиеся в том, что жалоба является преждевременной, должны быть отклонены.

Европейский Суд считает, в свете представленных сторонами материалов и заявлений, что данная жалоба поднимает серьезные вопросы фактов и права согласно Конвенции, разрешение которых должно находиться в зависимости от рассмотрения существа дела. Европейский Суд, следовательно, приходит к выводу о том, что данная часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Иных оснований для признания ее неприемлемой не установлено.

2. Согласно статье 6 Конвенции заявитель жалуется также на несправедливый характер разбирательства в президиуме областного суда и отсутствие равных возможностей сторон в ходе этого разбирательства.

По вышеуказанным причинам Европейский Суд не может согласиться с утверждением российских властей о том, что жалоба является преждевременной.

Европейский Суд вновь указывает, что предполагаемые нарушения статьи 6 Конвенции должны быть рассмотрены с учетом данного разбирательства в целом (см., среди прочих, Решение Европейского Суда по делу "Куракова против Словакии" (Kurakova v. Slovak Republic) от 1 февраля 2001 г., жалоба N 37895/97).

Допуская, что состоявшееся 16 апреля 2001 г. разбирательство в президиуме Оренбургского областного суда (оно касалось возобновления закончившихся 8 декабря 1998 г. слушаний в Оренбургском областном суде) может рассматриваться как подпадающее под действие пункта 1 статьи 6 Конвенции, Европейский Суд не уверен в том, что предполагаемое бездействие носило столь решающий характер, что могло само по себе расцениваться как нарушение статьи 6 Конвенции.

Кроме того, дело заявителя сейчас пересмотрено, оно закончилось вынесением постановления, аналогичного первоначальному решению. Европейский Суд считает, что жалоба, следовательно, лишена цели (см., mutatis mutandis, Решение Европейской Комиссии по делу "Х. против Австрии" (X. v. Austria) от 8 июля 1974 г., жалоба N 5575/72, DR 1, р. 45).

Следовательно, данная часть жалобы явно не обоснована и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

3. Согласно пункту 1 статьи 6 Конвенции заявитель указывает также, что суды отказали ему в рассмотрении жалобы в отношении председателя Оренбургского областного суда, который вынес постановление о приостановлении исполнения.

По причинам, которые приводились выше, Европейский Суд не согласен с позицией российских властей, настаивающих на преждевременности этой жалобы.

Европейский Суд, однако, отмечает, что разбирательство, которого заявителю не удалось добиться, то есть возбуждения иска против государственного должностного лица (в данном случае председателя областного суда), в попытке признать незаконным неспособность конкретного должностного лица действовать в соответствии с внутренним законодательством, регулирующим вопросы производства проверки в порядке надзора, не касалось проблемы определения гражданских прав и обязанностей заявителя или обвинения его в совершении уголовного деяния.

Следовательно, данная часть жалобы несовместима ratione materiae с положениями Конвенции по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции и должна быть отклонена в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

4. Заявитель жалуется также, ссылаясь на пункт 5 статьи 5, пункт 1 статьи 6, статьи 13 и 14 Конвенции, пункт 1 статьи 2 и статью 3 Протокола N 7 к Конвенции, на выводы национальных судов и неспособность государства предоставить ему должную компенсацию за преследование, которому он подвергся.

По вышеприведенным причинам Европейский Суд не согласен с заявлением российских властей о том, что эти жалобы преждевременны.

Европейский Суд отмечает, что, прежде всего, преследование, на которое жалуется заявитель, имело место до вступления в силу Конвенции в отношении России.

Что же касается предполагаемой недостаточности компенсации за преследование, не дело Европейского Суда действовать в качестве апелляционной инстанции или, как иногда говорят, суда четвертой инстанции, если речь идет о постановлениях, вынесенных внутренними судами. Роль внутренних судов состоит именно в том, чтобы интерпретировать и применять соответствующие процессуальные правила или правовые нормы. Кроме того, именно внутренние суды располагают наилучшими возможностями для оценки надежности свидетелей и релевантности доказательств к спорным вопросам по делу (см., среди прочих прецедентов, Постановление Европейского Суда по делу "Видаль против Бельгии" (Vidal v. Belgium) от 22 апреля 1992 г., Series А, N 235-В, рр. 32-33, § 32; Постановление Европейского Суда по делу "Эдвардз против Соединенного Королевства" (Edwards v. United Kingdom) от 16 декабря 1992 г., Series А, N 247-В, § 34).

Европейский Суд не видит никаких указаний на то, что процессуальные нормы и вынесенные национальными судами по данному делу решения и постановления нарушили требование о справедливости, которое лежит в основе пункта 1 статьи 6 Конвенции.

В равной степени отсутствуют и признаки покрываемых Конвенцией спорных вопросов согласно статьям 13 и 14 Конвенции, пункт 1 статьи 2 и статье 3 Протокола N 7 к Конвенции.

С учетом имеющихся в его распоряжении документов, включая имеющие отношение к данному делу нормы прецедентного права, а также материалы этого дела, Европейский Суд приходит к выводу о том, что все они не указывают на нарушение прав и свобод, перечисленных в Конвенции или Протоколах к ней. Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная по смыслу пунктов 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

На этих основаниях Суд большинством голосов:

объявил приемлемой, не предрешая по существу, жалобу заявителя на невозможность добиться исполнения упоминавшегося постановления;

объявил неприемлемой остальную часть жалобы.

Секретарь Секции Суда

В. Берже

Председатель Палаты

Г. Ресс