Решение Европейской Комиссии по правам человека от 4 сентября 1995 г. по вопросу приемлемости жалобы N 25342/94 "Алла Райдль (Alla Raidl) против Австрии"

Европейская Комиссия по правам человека

Решение по вопросу приемлемости
жалобы N 25342/94
"Алла Райдль (Alla Raidl) против Австрии"

Европейская Комиссия по правам человека, заседая 4 сентября 1995 г. в составе:

С. Трекселя, Председателя,

Х. Данелиуса,

Х. Розакиса,

Э. Бусуттила,

Г. Йорундссона,

А. С. Гезюбююка,

А. Вайтцеля,

Ж.-К. Сойера,

Х. Г. Шермерса,

Г. Х. Тюн,

Ф. Мартинеса,

Ж. Лидди,

Л. Лукайдеса,

Ж.-К. Геуса,

М. П. Пеллонпяя,

Г. Б. Реффи,

М. А. Новицки,

И. Кабрала Баррето,

Б. Конфорти,

Н. Братца,

И. Бекеша,

Ж. Муша,

Э. Константинова,

Д. Шваби,

Г. Ресса,

А. Перенича,

П. Лоренсена, членов Комиссии,

а также при участии Г. К. Крюгера, Секретаря Европейской Комиссии,

на основании статьи 25*(1) Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

принимая во внимание жалобу, поданную 20 сентября 1994 г. Аллой Райдль против Австрии и зарегистрированную 28 сентября 1994 г., N 25342/94;

принимая во внимание доклад, составленный в соответствии с Правилом 47 Внутреннего Регламента Комиссии;

заседая за закрытыми дверями,

приняла следующее Решение:

Факты

Заявитель - гражданка России, 1969 г. р. Она находилась под стражей во временном изоляторе Земельного суда (Landesgericht) Вельса (Wels). 27 сентября 1994 г. она была выдана Российской Федерации, где в настоящее время она находится в тюрьме г. Северодвинска. При рассмотрении ее дела в Европейской Комиссии ее интересы представлял Й. Лахманн (J. Lachmann), адвокат из г. Вены (Vienna).

А. Обстоятельства дела

В декабре 1991 г. заявитель прибыла в Австрию, где она попросила предоставить ей убежище. Ее прошение было впоследствии оставлено без удовлетворения.

5 июня 1992 г. власти Российской Федерации направили властям Австрии международный ордер на арест заявителя от 29 марта 1992 г. Ордер был выдан прокурором Северодвинска (Российская Федерация), и в нем указывалось, что заявитель подозревается в совершении 7 января 1991 г. в Северодвинске совместно с двумя сообщниками убийства менеджера компании, должность которого она предположительно хотела занять.

9 июня 1992 г. заявитель была арестована.

10 июня 1992 г. Земельный суд Вельса принял решение о временном содержании заявителя под стражей (Auslieferungshaft). В тот же день заявитель была заслушана следственным судьей (Untersuchungsrichter). Она утверждала, в частности, что в январе 1991 г. она находилась в Москве и не знала Д. (D.) и С. (S.), которые предположительно были ее сообщниками. Она не знала и П. (Р.), жертву.

24 августа 1992 г. Посольство Российской Федерации формально запросило власти Австрии выдать заявителя ввиду того, что она вместе с двумя соучастниками, Д. и С., подозревается в совершении убийства, наказуемого в соответствии со статьями 17 и 103 Уголовного кодекса РСФСР.

16 сентября 1992 г. заявитель была снова заслушана следственным судьей в Земельном суде Вельса. Заявитель указала, что она сама, так же как и Д., С. и П. (жертва), работала в указанной компании. В последний раз она видела П. утром 7 января 1991 г. Однако она никак не была задействована в преступлении и узнала от Д. лишь 16 января 1991 г., что П. мертв. Д. угрожал ей и приказал молчать. В августе 1991 г. ее допросила милиция в связи с этим убийством. Впоследствии она покинула Россию, поскольку боялась Д. и С.

17 ноября 1992 г. заявитель вышла замуж за гражданина Австрии, бизнесмена.

4 декабря 1992 г. Посольство Российской Федерации представило ряд документов в подкрепление своего запроса о выдаче заявителя. Среди них было решение Северодвинского районного народного суда от 9 октября 1992 г., содержащее обвинение Д. и С. в совершении убийства в соответствии со статьей 103 Уголовного кодекса РСФСР и установившее им наказание в виде лишения свободы на срок девять и восемь лет соответственно. Указанный суд признал, что эти лица убили П. 7 января 1991 г. В решении также указывалась роль заявителя, которая, как следует из выводов суда, помогла Д. и С. тем, что попросила П. приехать в офис и впоследствии принимала участие в обезображивании и сокрытии трупа. Другие документы содержали протоколы допросов некоторых свидетелей.

29 декабря 1992 г. Высший земельный суд (Oberlandesgericht) г. Линц (Linz) объявил, что запрос о выдаче заявителя допустим в соответствии с Законом Австрии о выдаче (Auslieferungs- und Rechtshilfegesetz), inter alia, при условии, что к заявителю не будет применена смертная казнь.

Суд сослался на ордер на арест от 29 марта 1992 г. и отметил, что к нему были приложены копии текстов статей 17 и 103 Уголовного кодекса РСФСР. Согласно этим положениям, убийство наказывается лишением свободы сроком от трех до десяти лет. Таким образом, опасения заявителя о том, что ей будет вынесено наказание в виде смертной казни, необоснованны. Суд отметил, что заявитель не сделала признание в совершении преступления. Однако она подтвердила, что лицо, указанное в ордере на арест, - она. Суд пришел к выводу, что нет никаких возражений в отношении подозрений, которые описаны в ордере на арест и других документах, представленных Генеральной прокуратурой Российской Федерации в подтверждение своего запроса о выдаче. Согласно этим документам, два свидетеля дали показания, инкриминирующие заявителя.

Суд также отметил, что выдача заявителя не будет представлять собой чрезмерные сложности по смыслу статьи 22 Закона о выдаче. Ввиду тяжести указанного преступления ее выдача была необходимой, несмотря на тот факт, что заявитель была замужем за гражданином Австрии. Наконец, суд указал, что нет причин опасаться, что разбирательство по уголовному делу не будет соответствовать требованиям статей 3 и 6 Конвенции или что будет установлено или исполнено наказание, расцениваемое как нарушение статьи 3 Конвенции.

До вынесения этого решения суд провел два слушания 15 и 29 декабря 1992 г. в присутствии заявителя и ее адвоката. В конце второго слушания было зачитано указанное решение и были устно приведены его основные мотивы. Решения и его обоснование также были переведены на русский язык.

В тот же день, 29 декабря 1992 г., после вынесения решения суда заявитель совершила попытку самоубийства.

5 января 1993 г. Министр юстиции (Bundesminister fhr Justiz) Австрии подтвердил выдачу заявителя при условии, что к ней не будет применена смертная казнь. Если в дальнейшем окажется, что деяние, в совершении которого заявитель подозревается, представляет собой другое преступление, чем то, на основании которого ее выдавали, ее можно будет судить, только если выдача также будет допустима в отношении другого преступления. Очевидно, в соответствии с пунктом 4 статьи 34 Закона о выдаче Министр юстиции проинформировал Высший земельный суд Линца об этом решении. Письмом от 14 января 1993 г. этот суд, в свою очередь, проинформировал об этом решении Земельный суд Вельса. Однако данное решение не было передано заявителю или ее адвокату.

12 января 1993 г. Окружной суд (Bezirksgericht) Линца, заслушав заявителя, с учетом заключения психиатрической экспертизы санкционировал помещение заявителя в клинику В.-Й. (W.-J.) в Линце.

Эксперт-психиатр С. (S.) в своем заключении, поданном 9 января 1993 г., указывал, что заявитель страдала тяжелым психическим расстройством. Из-за ее содержания под стражей и неминуемого возвращения в Россию у нее увеличилась суицидальная тенденция, что привело к попытке самоубийства, которую следует считать ненаигранной. Врач пришел к выводу, что расстройство заявителя представляет собой психическое заболевание и что существует опасность ее дальнейших попыток самоубийства.

Ссылаясь на заключение эксперта, суд признал, что заявитель страдает от психического заболевания и что остающаяся опасность совершения ею самоубийства требует ее помещения в психиатрическую клинику. Изначально оно было назначено на один месяц, но было впоследствии продлено.

5 февраля 1993 г. по запросу заявителя Земельный суд Вельса принял решение о приостановлении ее выдачи в соответствии со статьей 37 Закона о выдаче. Ссылаясь на последующее экспертное заключение, подтвердившее, что заявитель страдает депрессивной реакцией с суицидальной тенденцией и что ей необходимо психиатрическое лечение в течение пяти-шести месяцев, суд признал, что заявителя нельзя перевозить.

1 марта 1993 г. Высший земельный суд Линца отклонил ходатайство заявителя от 15 января 1993 г. о возобновлении рассмотрения вопроса о ее выдаче, в котором она ссылалась на опасность совершения ею самоубийства, ее брак и опасение установления ей наказания в виде смертной казни.

Высший земельный суд рассмотрел экспертное заключение, представленное доктором М. 4 февраля 1993 г., согласно которому заявитель страдала от депрессивного синдрома. Он отметил, что исходя из слов заявителя и материалов из психиатрической клиники В.-Й. в прошлом у нее не было таких болезненных проявлений. Хотя ее депрессия была наследственной и носила характер личностной зависимости, реактивный элемент был решающим, поскольку синдром появился в результате ее напряжения в настоящей ситуации. Ссылаясь на это мнение эксперта, суд установил, что заявитель страдала от депрессии, которая усугубилась ввиду тяжелых обстоятельств. Далее, ее суицидальная тенденция продолжала существовать. Суд отметил, что ввиду тяжелого психического состояния заявителя Главная прокуратура поддержала ее ходатайство.

Однако возобновление рассмотрения вопроса о выдаче было возможно лишь в случае установления новых фактов. Попытка заявителя совершить самоубийство, представлявшая собой ее реакцию на решение о ее выдаче, не являлась новым фактом по смыслу Закона о выдаче. Далее, вопрос о том, налагала ли выдача на заявителя чрезмерные трудности по смыслу статьи 22 Закона о выдаче, был уже рассмотрен в ходе разбирательства по вопросу о выдаче. Суд напомнил, что заявитель подозревалась в совершении преступления, наказуемого смертной казнью и что она не была жителем Австрии в течение длительного времени, хотя она была замужем за гражданином Австрии.

2 апреля 1993 г. заявитель бежала из психиатрической клиники В.-Й. Впоследствии она останавливалась со своим мужем в различных местах, в основном в Италии и Словении. Летом 1994 г. она вернулась со своим мужем в Австрию.

23 июля 1994 г. заявитель была снова арестована и впоследствии помещена под стражу во временный изолятор Земельного суда Вельса.

24 июля 1994 г. заявитель была снова помещена в психиатрическую клинику В.-Й. Согласно справке по делу, подготовленной следственным судьей Земельного суда Вельса 26 июля 1994 г., в этот день произошло следующее: сотрудники тюрьмы при Земельном суде попытались поместить заявителя назад в тюрьму суда. Однако заявитель сопротивлялась, и в конце концов ей дали транквилизаторы. Был вызван доктор А. (А.). По ее диагнозу, который она поставила по телефону, заявитель не страдала от психоза. Ее поведение также не было реакцией на содержание под стражей и представляло собой хорошо продуманные действия. Доктор А. также утверждала, что заявитель будет осмотрена комиссией врачей. Однако ее дальнейшее нахождение в психиатрической клинике вряд ли оправданно.

Письмом от 28 июля 1994 г. психиатрическая клиника проинформировала Земельный суд Вельса о том, что заявитель была осмотрена доктором Ц. (C.) и что ее дальнейшее пребывание в психиатрической клинике необоснованно.

3 августа 1994 г. заявитель снова подала прошение в Высший земельный суд Линца о возобновлении рассмотрения вопроса о ее выдаче. Она утверждала, что за время ее пребывания в Австрии между ней и ее мужем установились очень тесные семейные отношения. В частности, статья 22 Закона о выдаче должна толковаться в свете статьи 8 Конвенции. Ее выдача не была необходима для предотвращения нарушения общественного порядка или преступления, поскольку она предстала перед судом в Австрии в соответствии с пунктом 1 статьи 65 Уголовного кодекса (Strafgesetzbuch) Австрии. Далее, вряд ли можно было ожидать, что ее муж последует за ней в Сибирь.

В тот же день она попросила также Высший земельный суд Линца вручить ей решение от 29 декабря 1992 г. о ее выдаче.

5 сентября 1994 г. Высший земельный суд Линца, заслушав заявителя и ее мужа, отклонил ее прошение.

Суд установил, что установление таких близких отношений между ней и ее мужем может рассматриваться как новый факт. Однако этот факт не является достаточным, чтобы поставить под сомнение правильность решения о ее выдаче. В данном контексте суд отметил вопрос о том, будет ли выдача заявителя представлять собой чрезмерные трудности по смыслу статьи 22 Закона о выдаче. Статья 22 указанного Закона требует оценки конкретных обстоятельств, на которые ссылается выдаваемое лицо, с учетом тяжести преступления. Если заявитель подозревается в совершении одного из наиболее тяжких преступлений, например убийства, должно быть вынесено решение о ее выдаче.

Более того, суд счел, что лишь побег заявителя из психиатрической клиники дал ей и ее мужу возможность проживать вместе. Однако они не вели нормальную семейную жизнь в браке, в частности они не вели общего хозяйства. Они часто друг с другом виделись, но всегда опасались, что их заметят. Их отношения нельзя назвать семейной жизнью по смыслу статьи 8 Конвенции. В любом случае, принимая во внимание тяжесть преступления, вмешательство в семейную жизнь будет оправдано по смыслу пункта 2 статьи 8 Конвенции.

23 сентября 1994 г. власти Российской Федерации проинформировали власти Австрии о том, что они готовы к передаче заявителя 27 сентября 1994 г. в аэропорту Вены.

26 сентября 1994 г. решение от 29 сентября 1992 г. было вручено Высшим земельным судом Линца адвокату заявителя. В письме, прилагаемом к этому решению, Земельный суд Вельса проинформировал заявителя, что копия решения Министра юстиции от 5 января 1993 г. в материалах дела отсутствует. Однако суд приложил письмо от 14 января 1993 г., в котором Высший земельный суд Линца информировал его об указанном решении и в целом изложил его содержание.

Также 26 сентября 1994 г. следственный судья Земельного суда Вельса сделал необходимые приготовления для передачи заявителя властям Российской Федерации.

Вечером 26 сентября 1994 г. заявитель совершила очередную попытку самоубийства, приняв чрезмерную дозу транквилизаторов. Ее сначала направили в больницу, где были предприняты меры по предотвращению интоксикации. Затем снова направили в психиатрическую клинику В.-Й. Согласно служебной записке от 27 сентября 1994 г. следственного судьи Земельного суда Вельса, дежурный врач проинформировал его вечером 26 сентября 1994 г. по телефону, что заявитель находится под наблюдением по причине передозировки лекарств, которые она приняла, но ничто не препятствует передаче ее властям Российской Федерации.

27 сентября 1994 г. в 10:00 заявитель была перевезена в аэропорт Вены в машине "скорой помощи". По той причине, что заявитель оказывала сопротивление в ходе ее выдачи, ей пришлось дать транквилизаторы. Ее сопровождал врач и два сотрудника тюрьмы при Земельном суде Вельса. Она покинула Вену самолетом в 13:30.

10 октября 1994 г. адвокат заявителя направил жалобу (Beschwerde) в Земельный суд Вельса. В частности, он утверждал, что решение от 5 февраля 1993 г. о приостановлении выдачи заявителя ввиду ее психического состояния было принято без какой-либо временной привязки и, таким образом, оставалось в силе. Решения о его отмене принято не было. Более того, обстоятельства выдачи заявителя, произошедшей всего несколько часов спустя после ее попытки самоубийства и потребовавшей ее перевозки в аэропорт в машине скорой помощи под действием транквилизаторов, свидетельствовали о нарушении статьи 3 Конвенции.

28 октября 1994 г. Совещательная палата (Ratskammer) Земельного суда Вельса отклонила жалобу заявителей. Она сочла, что решение от 5 февраля 1993 г. о приостановлении выдачи заявителя основывалось на мнении эксперта, согласно которому заявителя нельзя было перевозить и ей было необходимо психиатрическое лечение на срок от пяти до шести месяцев. Таким образом, это решение должно пониматься как приостанавливающее высылку заявителя на определенный срок. Более того, 2 апреля 1993 г. заявитель бежала из психиатрической клиники и этим доказала, что ее можно перевозить. Что касается жалобы на обстоятельства ее выдачи, Совещательная палата признала, что нарушение статьи 3 Конвенции места не имело. Она ссылалась на мнение дежурного врача, упоминаемое в служебной записке от 27 сентября 1994 г., а именно на то, что ничто не препятствовало передаче заявителя властям Российской Федерации. Более того, врач сопровождал ее по пути в аэропорт.

24 января 1995 г. Генеральный консул Австрийской Республики посетил заявителя в тюрьме в Северодвинске. Он указал, что заявитель находится в камере с другими 10-12 лицами, ей дают вегетарианскую еду, рацион которой был довольно скудным, заявитель жаловалась на ревматизм и на проблемы с почками. Генеральный консул также попросил власти Российской Федерации информировать его о состоянии здоровья заявителя.

В письме от 15 марта 1995 г. Министерство иностранных дел Российской Федерации проинформировало власти Австрии о том, что компетентный суд дважды отклонял ходатайство заявителя о ее освобождении из-под стражи. Заявитель также указывала, что ее здоровье было подорвано и на тот момент она обследовалась специалистом, который признал, что ее не нужно госпитализировать. Однако ей регулярно оказывалась медицинская помощь.

В. Применимое национальное законодательство и правоприменительная практика

I. Право Австрии

Если не существует договора о выдаче между Австрией и запрашивающим государством, как в настоящем деле, применим Закон о выдаче в редакции 1992 г. (Auslieferungs- und Rechtshilfegesetz, idF BGBl. 1992/756). Его положения, действующие во время событий, могут быть изложены следующим образом.

Согласно статье 9, к процедуре выдачи применимы положения Уголовно-процессуального кодекса (Strafprozebordnung), если не предусмотрено иное.

Согласно статье 10, выдача допустима, inter alia, по запросу другого государства, если лицо будет в нем преследоваться за совершение преступления. За это преступление должно быть установлено наказание в виде лишения свободы сроком более чем на один год в соответствии с законодательством запрашиваемого государства (статья 11).

В выдаче должно быть отказано, если имеются причины опасаться, что разбирательство по уголовному делу в запрашивающем государстве не будет соответствовать требованиям статей 3 и 6 Конвенции или наказание либо его исполнение будет противоречить статье 3 Конвенции (статья 19).

Выдача для уголовного преследования за совершенное преступление, за которое предусмотрено наказание в виде смертной казни в соответствии с законодательством запрашивающей стороны, может допускаться, только если имеются гарантии того, что смертная казнь не будет применена (статья 20).

Согласно статье 22, выдача не может быть допущена, если с учетом тяжести преступления она будет налагать на выдаваемое лицо чрезмерные трудности, на том основании, что это лицо длительное время было жителем Австрии или по иным личным причинам.

Согласно статье 33, суд второй инстанции должен вынести решение по вопросу о том, допустима ли выдача. Суд заседает за закрытыми дверями, если только Главная прокуратура или выдаваемое лицо не потребуют проведения публичных слушаний (пункт 1 статьи 33). На слушаниях выдаваемое лицо должно быть представлено адвокатом (пункт 2 статьи 33). Суд выносит формальное обоснованное решение. Решение оглашается председательствующим судьей. Такое решение не подлежит обжалованию (пункт 5 статьи 33). Суд второй инстанции должен передать свое решение, равно как и материалы дела, в Министерство юстиции (пункт 6 статьи 33).

Согласно статье 34, окончательное решение по запросу о выдаче находится в компетенции Министерства юстиции. Однако Министр юстиции может не санкционировать выдачу, если против выдачи выступил суд второй инстанции. Министр юстиции должен принимать во внимание интересы Австрии, ее обязательства в соответствии с международным правом, в частности с правом на убежище и защитой человеческого достоинства (пункт 1 статьи 34). Министр юстиции должен передать свое решение запрашивающему государству и в суд второй инстанции, который посредством суда первой инстанции обеспечивает, чтобы выдаваемое лицо и его адвокат были проинформированы об этом решении (пункт 4 статьи 34).

Следственный судья суда первой инстанции должен создать необходимые условия для выдачи (пункт 1 статьи 36).

Согласно пункту 1 статьи 37, выдача должна быть приостановлена, inter alia, если лицо не может быть перевезено или если возобновлено разбирательство по вопросу о выдаче.

Суд второй инстанции должен отменить свое решение об осуществлении выдачи, если представлены новые факты, которые в отдельности или в совокупности с уже представленными в подтверждение запроса о выдаче документами ставят под сомнение правильность такого решения (статья 39).

Пункт 1 статьи 65 Уголовного кодекса (Strafgesetzbuch) Австрии устанавливает, что уголовно-правовое законодательство Австрии применяется с учетом преступлений, наказуемых в соответствии с законодательством страны, на территории которой они были совершены, если преступник - гражданин другого государства, он был арестован в Австрии и не может быть выдан по причине иного рода, нежели вид или тяжесть преступления.

II. Законодательство Российской Федерации

Статья 102 Уголовного кодекса Российской Федерации устанавливает, что убийство, то есть предумышленное лишение человека жизни при отягчающих обстоятельствах (например, из корыстных мотивов или с особой жестокостью) наказывается лишением свободы на срок от 8 до 15 лет с выселением или без*(2) или смертной казнью.

Согласно докладу организации "Международная амнистия" (Amnesty International) за 1994 г., статья 102 все еще действует; однако в апреле 1993 г. в нее были внесены изменения, согласно которым к женщинам смертная казнь не применяется.

Статья 103 устанавливает, что убийство, совершенное без отягчающих обстоятельств, по смыслу статьи 102, наказывается лишением свободы на срок от 3 до 10 лет.

Согласно статье 17 каждый соучастник несет наказание с учетом его роли в совершении преступления.

Суть жалобы

1. Заявитель жаловалась, ссылаясь на статью 2 Конвенции и Протокол N 6 к Конвенции, на то, что выдача подвергает ее опасности того, что в Российской Федерации ее приговорят к смертной казни. Далее, она утверждала, что нет никаких гарантий того, что смертная казнь не будет к ней применена, хотя это указано в решении Министра юстиции Австрии от 5 января 1993 г.

2. Заявитель жаловалась, ссылаясь на статью 3 Конвенции, что ее выдача будет представлять собой бесчеловечное и унижающее достоинство обращение. Она указывала на свое психическое расстройство, которое уже приводило ее к попытке самоубийства. Далее, она утверждала, что у нее не будет необходимого медицинского лечения в тюрьме в Северодвинске (Сибирь)*(3). В ее положении она особенно страдала от постоянного страха того, что ее приговорят к смертной казни.

3. Заявитель жаловалась, ссылаясь на статью 8 Конвенции, на то, что ее выдача нарушит ее право на уважение личной и семейной жизни. В частности, она утверждала, что ее выдача, скорее всего, прекратит ее отношения с мужем, который, вероятно, не поедет за ней в Сибирь. Более того, с учетом ее психического состояния ее выдача ставит ее в опасность совершения новых попыток самоубийства.

4. Заявитель жаловалась, ссылаясь на статью 6 Конвенции, на то, что наиболее важные решения по процедуре ее выдачи не были вручены ей или ее адвокату, а именно решение Министра юстиции Австрии от 5 января 1993 г., или были вручены значительно позже, а именно решение Высшего земельного суда Линца от 29 декабря 1992 г.

Рассмотрение дела в Европейской Комиссии по правам человека

Настоящая жалоба была подана 20 сентября 1994 г. и зарегистрирована 28 сентября 1994 г.

17 октября 1994 г. Европейская Комиссия приняла решение коммуницировать жалобу властям Австрии в соответствии с подпунктом (b) пункта 2 Правила 48 Внутреннего Регламента Европейской Комиссии.

Доводы властей Австрии были представлены 17 февраля 1995 г. после того, как срок для их представления был продлен. Заявитель представила свои ответы 6 апреля 1995 г.

Право

Заявитель жаловалась в различных аспектах на неправомерность ее выдачи Российской Федерации. Она ссылалась на статью 2 Конвенции и Протокол N 6 к Конвенции, а также статьи 3, 6 и 8 Конвенции.

А. Предварительные вопросы по статье 26 Конвенции

Власти Австрии утверждали, что заявитель не подала свою жалобу в шестимесячный срок, установленный в статье 26 Конвенции. Они заявили, что решение Высшего земельного суда Линца от 29 сентября 1992 г. не может рассматриваться как окончательное судебное решение по смыслу указанной выше статьи. Это решение, включая его перевод на русский язык, было оглашено в присутствии заявителя и его адвоката в тот же день, когда оно было вынесено. Согласно пункту 5 статьи 33 Закона Австрии о выдаче, не было необходимости вручать им решение в письменном виде, поскольку у них не было средств правовой защиты в отношении его. Более того, в соответствии с пунктом 4 статьи 34 указанного Закона не было необходимости вручать заявителю решение Министра юстиции от 5 января 1993 г. Наконец, по мнению властей Австрии, прошения заявителя о возобновлении разбирательства не относятся к статье 26 Конвенции, поскольку они не могут рассматриваться в качестве эффективных средств правовой защиты.

Заявитель оспорила точку зрения властей Австрии. Она утверждала, в частности, что вопреки пункту 4 статьи 34 Закона о выдаче решение Министра юстиции от 5 января 1993 г. ей никогда не было вручено. Более того, она указывала, что ее настоящая жалоба касается в основном фактов, которые даже еще не имели места на тот момент, когда 29 декабря 1992 г. было вынесено решение Высшего земельного суда Линца, а именно ее психического состояния после ее попытки самоубийства и ее семейной жизни. На тот момент она не имела возможности направить такую жалобу, какую в настоящее время она подала в Европейскую Комиссию. Заявитель утверждала, что в данных обстоятельствах дела 5 сентября 1994 г., то есть день, когда прошение о возобновлении разбирательства по вопросу о ее выдаче было отклонено, должен считаться, таким образом, точкой отсчета шестимесячного срока в соответствии со статьей 26 Конвенции.

Европейская Комиссия не должна рассматривать вопрос о том, соблюла ли заявитель правило шестимесячного срока, поскольку ее жалоба в любом случае является неприемлемой по причинам, указанным ниже.

B. Статья 2 Конвенции и Протокол N 6 к Конвенции

Ссылаясь на статью 2 Конвенции и на Протокол N 6 к Конвенции, заявитель жаловалась на то, что ее выдача ставит ее в опасность быть приговоренной в Российской Федерации к смертной казни.

Власти Австрии утверждали, что выдача заявителя была санкционирована с условием, что смертная казнь не будет применена к заявителю, и власти Российской Федерации не возражали против этого условия. Более того, власти Австрии отметили, что, согласно статье 103 Уголовного кодекса РСФСР, убийство наказывается лишением свободы на срок от 3 до 10 лет и что предполагаемые сообщники заявителя уже были приговорены к лишению свободы сроком до девяти лет.

По мнению заявителя, тот факт, что власти Российской Федерации не возражали против условий ее выдачи, не является достаточной гарантией. В частности, ничто не мешает суду осудить ее за убийство при отягчающих обстоятельствах в соответствии со статьей 102 Уголовного кодекса РСФСР, наказуемое смертной казнью.

Европейская Комиссия напомнила, что статья 2 Конвенции не содержит запрета смертной казни. Однако статья 1 Протокола N 6 к Конвенции предусматривает, что смертная казнь запрещена и что никто не может быть приговорен к смертной казни и такое наказание не может быть исполнено. Таким образом, возникает вопрос, влечет ли данное положение, как статья 3 Конвенции, ответственность Высокой Договаривающейся Стороны, когда в случае выдачи лицо столкнется с реальной опасностью того, что к нему применят смертную казнь в стране, куда его выдают. Однако Европейская Комиссия не должна рассматривать данный вопрос, поскольку данная часть жалобы в любом случае является явно необоснованной.

В настоящем деле Высший земельный суд Линца в своем решении от 29 декабря 1992 г. отметил, что заявитель подозревалась в убийстве, совершенном вместе с двумя сообщниками, в соответствии со статьями 17 и 103 Уголовного кодекса РСФСР, которые устанавливают наказание в виде лишения свободы на срок от 3 до 10 лет. Европейская Комиссия также учла тот факт, что сообвиняемые заявителя были осуждены на основании статьи 103 Уголовного кодекса РСФСР и приговорены к лишению свободы сроком до девяти лет. Верно, что статья 102 Уголовного кодекса РСФСР за убийство при отягчающих обстоятельствах предусматривает наказание в виде смертной казни. Однако ничто не свидетельствует о том, что статья 102 будет применена в деле заявителя. Более того, в Уголовный кодекс РСФСР были внесены изменения, согласно которым было исключено наказание в виде смертной казни для женщин.

В данных обстоятельствах Европейская Комиссия пришла к выводу, что отсутствуют существенные основания полагать, что заявителю грозит реальная опасность того, что в Российской Федерации к ней применят смертную казнь.

Следовательно, данная часть жалобы является явно необоснованной по смыслу пункта 2 статьи 27 Конвенции.

С. Статья 3 Конвенции

Заявитель также жаловалась, ссылаясь на статью 3 Конвенции, что ее выдача будет представлять собой бесчеловечное и унижающее достоинство обращение, в частности с учетом ее психического состояния.

Статья 3 Конвенции гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

Власти Австрии утверждали, что заявитель после ее повторного ареста 24 июля 1994 г. была снова доставлена в психиатрическую клинику с учетом экспертного заключения, данного в феврале 1993 г. Врачи установили, что она не страдала от психоза, а ее реакция на ее лишение свободы представляла собой хорошо продуманное поведение, использованное для избежания выдачи. Соответственно, психиатрическая клиника отказалась содержать заявителя у себя. Таким образом, заявитель более не страдала от психического расстройства, делавшего выдачу невозможной. Далее, ее попытка самоубийства от 26 сентября 1994 г. не представляла собой симптомы болезни, а имела цель помешать ее законной выдаче. Таким образом, тот факт, что после длительной и сложной процедуры выдачи она была действительно передана властям Российской Федерации 27 сентября 1994 г., не может рассматриваться как нарушение статьи 3 Конвенции. Наконец, что касается условий в тюрьме в Северодвинске, власти Австрии указали, что Генеральный консул Австрийской Республики посетил заявителя 24 января 1995 г. в тюрьме и попросил власти Российской Федерации информировать его о состоянии здоровья заявителя.

Заявитель ссылалась, в частности, на заключения экспертов, составленные в начале 1993 г. и свидетельствующие о том, что она страдала от психического расстройства, а именно от депрессивного синдрома с суицидальной склонностью. Более того, она утверждала, что никакая свежая информация, на которую ссылались власти Австрии, не подтверждает тот вывод, что она более не страдала от психического расстройства. В своей жалобе, поданной до ее выдачи, заявитель также утверждала, что у нее не будет возможности проходить необходимое медицинское лечение в тюрьме Северодвинска (Сибирь) и что она будет особенно страдать ввиду постоянного страха быть казненной. Наконец, она указывала, что ее психическое состояние здоровья было таковым, что ее переезд в аэропорт 27 сентября 1994 г. после совершения ею попытки самоубийства пришлось осуществлять с помощью машины "скорой помощи" в присутствии врача.

Европейская Комиссия напомнила, что выдача может затрагивать вопросы по статье 3 Конвенции, если указаны существенные основания полагать, что выдаваемое лицо будет подвергнуто опасности пыток либо бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания в стране, запрашивающей выдачу (см. Постановление Европейского Суда по делу "Серинг против Соединенного Королевства" (Soering v. United Kingdom) от 7 июля 1989 г., Series А, N 161, р. 35, § 91). Далее, любое жестокое обращение должно достигать минимального уровня жестокости, чтобы оно подпадало в сферу применения статьи 3 Конвенции. При оценке этого уровня следует принимать во внимание все обстоятельства дела, включая физическое и психическое воздействие такого обращения или наказания и в некоторых случаях пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Серинг против Соединенного Королевства", р. 39, § 100, с дальнейшими ссылками в нем).

В упоминавшемся выше Постановлении по делу "Серинг против Соединенного Королевства" Европейский Суд признал, что предстоящая выдача Серинга будет нарушением статьи 3 Конвенции ввиду обстоятельств, касающихся приговора к смертной казни, который ему грозил, а именно, inter alia, "феномена камеры смертников" (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Серинг против Соединенного Королевства", рр. 36-45, §§ 92-111). В настоящем деле Европейская Комиссия сослалась на свои предыдущие выводы о том, что заявителю не грозила реальная опасность того, что она будет приговорена к смертной казни. Что остается рассмотреть, так это доводы заявителя о том, что ее психическое состояние было таковым, что выдача представляла собой обращение, нарушающее статью 3 Конвенции.

Заявитель была арестована в июне 1992 г. для ее последующей выдачи. Европейская Комиссия отметила, что заявитель не делала никаких заявлений относительно ранее имевшихся у нее психических проблем. После ее попытки самоубийства от 29 декабря 1992 г. суды Австрии попросили двух экспертов-психиатров представить в письменном виде свои заключения по данному вопросу. Эксперты установили, что заявитель страдает душевным расстройством, а именно депрессивным синдромом, которое появилось у нее ввиду неминуемой выдачи в Россию и привело ее к попытке самоубийства. Поэтому заявитель была переведена из тюрьмы в психиатрическую клинику, откуда она сбежала в апреле 1993 г.

После ее повторного ареста заявитель 24 июля 1994 г. была снова помещена в ту же самую психиатрическую клинику. На этот раз доктор А. установил, что заявитель не страдает от психоза и ее поведение было реакцией на содержание под стражей и представляло собой хорошо продуманные действия. Только несколько дней спустя психиатрическая клиника проинформировала компетентный суд о том, что она была осмотрена еще и доктором С. и что содержание ее в клинике более не является обоснованным. Когда после попытки самоубийства 26 сентября 1994 г. заявителя снова доставили в психиатрическую клинику, дежурный врач проинформировал следственного судью о том, что ничто не препятствовало передаче заявителя властям Российской Федерации. На следующий день ей дали транквилизаторы по той причине, что заявитель оказывала сопротивление при перевозке в аэропорт Вены. Наконец, ее перевезли на машине скорой помощи в присутствии врача.

На основании представленных материалов Европейская Комиссия пришла к выводу о том, что не установлено, что психическое расстройство заявителя все еще имело место в 1994 г., когда ее повторно арестовали и в конце концов выдали. Принимая во внимание эти выводы, Европейская Комиссия далее сочла, что обстоятельства выдачи заявителя не выходят за пределы неизбежности страданий и унижения, связанных с законным исполнением решения о ее выдаче (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Тайрер против Соединенного Королевства" (Tyrer v. United Kingdom) от 25 апреля 1978 г., Series А, N 26, рр. 14-15, §§ 29-30).

Более того, Европейская Комиссия напомнила, что наличие опасности жестокого обращения должно быть оценено прежде всего с учетом фактов, которые известны или должны быть известны Высокой Договаривающейся Стороне на момент высылки. Однако конвенционным органам ничто не препятствует рассмотреть информацию, появившуюся после высылки лица. Она может быть важна при подтверждении или опровержении заключений, сделанных Высокой Договаривающейся Стороной, или обоснованности либо необоснованности опасений заявителя (см. Постановление Европейского Суда по делу "Вильвараджа и другие против Соединенного Королевства" (Vilvarajah and Others v. United Kingdom) от 30 октября 1991 г., Series А, N 215, р. 36, § 107). В этом контексте Европейская Комиссия отмечает сообщение Генерального консула Австрийской Республики, посетившего заявителя в тюрьме Северодвинска 24 января 1995 г., и сообщение властей Российской Федерации от 15 марта 1995 г. Ничто в этих документах не свидетельствует о том, что заявителю не доступно необходимое медицинское лечение или что условия содержания в тюрьме в целом были бесчеловечными.

В заключение, Европейская Комиссия пришла к выводу, что обжалуемое обращение не выходило за пределы, установленные статьей 3 Конвенции.

Следовательно, данная часть жалобы является явно необоснованной по смыслу пункта 2 статьи 27 Конвенции.

D. Статья 8 Конвенции

Заявитель жаловалась, ссылаясь на статью 8 Конвенции, на то, что ее выдача нарушила ее право на уважение ее личной и семейной жизни.

Статья 8 Конвенции в части, применимой к настоящему делу, гласит:

"1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе... в целях предотвращения беспорядков или преступлений..."

Власти Австрии утверждали, что отношения между заявителем и ее мужем не могут рассматриваться в качестве семейной жизни по смыслу статьи 8 Конвенции. В данном контексте они указывали, что брак был заключен, когда заявитель уже находилась в тюрьме. Даже после ее побега из тюрьмы*(4) супруги не проживали вместе, а лишь периодически виделись. Однако, даже если предположить, что они вели семейную жизнь, вмешательство в нее было оправдано в соответствии с пунктом 2 статьи 8 Конвенции, поскольку оно было необходимо в целях предотвращения преступлений. Власти Австрии утверждали, в частности, что имелись обоснованные подозрения в том, что заявитель принимала участие в совершении преступления, а именно убийства, в связи с чем ее и выдавали. Интересы уголовного преследования за совершение преступления перевешивают интересы заявителя в отношении ее семейной жизни.

Заявитель не согласилась с точкой зрения властей Австрии. Она утверждала, что ее выдача представляла собой вмешательство в ее право на уважение семейной жизни, поскольку выдача разлучала ее с мужем, который, вероятно, не сможет последовать за ней в Сибирь. Далее, выдача не была необходима, поскольку уголовное преследование в отношении ее могло быть проведено в Австрии в соответствии со статьей 65 Уголовного кодекса Австрии. Более того, с учетом психического состояния заявителя ее выдача подвергала ее опасности дальнейших попыток самоубийства.

Европейская Комиссия установила, что решение о выдаче заявителя представляет собой вмешательство в ее право на уважение ее частной и семейной жизни.

Такое вмешательство нарушает статью 8 Конвенции, если оно неоправданно, согласно пункту 2 данной статьи, поскольку произведено "на основании закона" и "необходимо в демократическом обществе" для одной из перечисленных в ней целей.

Что касается законности обжалуемой меры, Европейская Комиссия пришла к выводу, что решение о выдаче заявителя было основано на Законе Австрии о выдаче, который допускает выдачу, если лицо должно преследоваться в уголовном порядке за преступление, наказуемое лишением свободы сроком более чем на один год. Высший земельный суд Линца и Министр юстиции, принимая свои решения от 29 декабря 1992 г. и 5 января 1993 г. соответственно, располагали достаточными материалами, представленными им властями Российской Федерации. Согласно этим материалам, заявитель подозревалась в совершении совместно с двумя другими лицами убийства - преступления, наказуемого лишением свободы сроком от 3 до 10 лет согласно законодательству Российской Федерации. Таким образом, решение о выдаче заявителя соответствовало законодательству Австрии.

Более того, Европейская Комиссия установила, что вмешательство служило одной из законных целей, перечисленных в пункте 2 статьи 8 Конвенции, а именно предотвращению беспорядков и преступлений.

Что касается вопроса о том, было ли вмешательство необходимым, Европейская Комиссия напомнила, что понятие "необходимость" предполагает довлеющие социальные нужды, которые требуют, чтобы указанное вмешательство было соразмерным преследуемой законной цели (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бельджуди против Франции" (Beldjoudi v. France) от 26 марта 1992 г., Series А, N 234-А, р. 27, § 74).

Во-первых, что касается доводов заявителя о том, что вмешательство в ее частную жизнь не было оправданным, поскольку ее выдача ставила ее под угрозу самоубийства, Европейская Комиссия приняла во внимание, что "частная жизнь" лица предполагает его физическую целостность (см. Постановление Европейского Суда по делу "X. и Y. против Нидерландов" (X. and Y. v. Netherlands) от 26 марта 1985 г., Series А, N 91, р. 11, § 22). Однако, принимая во внимание свои выводы в отношении статьи 3 Конвенции, Европейская Комиссия сочла, что ухудшившееся душевное состояние заявителя не было таковым, чтобы выдача была несоразмерной.

Во-вторых, что касается вмешательства в семейную жизнь заявителя, Европейская Комиссия отметила, что Высший земельный суд Линца в своем решении от 29 декабря 1992 г. учел тот факт, что заявитель была замужем за гражданином Австрии. Принимая во внимание тяжесть преступления, в совершении которого она обвинялась, суд признал, что выдача не будет представлять собой чрезмерные трудности по смыслу Закона Австрии о выдаче. Суд напомнил об этом в своих решениях от 1 марта 1993 г. и 5 сентября 1994 г., которыми он отклонил прошения заявителя о возобновлении производства по вопросу о ее выдаче, и при этом заявитель также ссылалась на факт своего замужества за гражданином Австрии. Европейская Комиссия согласилась с тем, что вмешательство в семейную жизнь заявителя было соразмерным преследуемой законной цели с учетом тяжести преступления, в совершении которого заявитель подозревалась даже до того, как она вступила в брак в Австрии.

Следовательно, данная часть жалобы является явно необоснованной по смыслу пункта 2 статьи 27 Конвенции.

Е. Статья 6 Конвенции

Наконец, заявитель жаловалась, ссылаясь на статью 6 Конвенции, на то, что наиболее важные решения в ходе процедуры ее выдачи не были вручены ей или ее адвокату, в частности решение Министра юстиции от 5 января 1993 г., или они были вручены слишком поздно, как, например, решение Высшего земельного суда Линца от 29 декабря 1992 г.

Европейская Комиссия напомнила, что процедура выдачи не подпадает в сферу защиты прав по статье 6 Конвенции (см. Решение Европейской Комиссии по жалобе N 13930/88 от 11 марта 1989 г., DR 60, р. 272).

Следовательно, данная часть жалобы является несовместимой ratione materiae с положениями Конвенции по смыслу пункта 2 статьи 27 Конвенции.

На этих основаниях Европейская Комиссия единогласно:

объявила жалобу неприемлемой.

Секретарь Комиссии

Г. К. Крюгер

Председатель Комиссии

С. Трексель

______________________________

*(1) Здесь и далее нумерация статей Конвенции проводится в соответствии с ее редакцией, действовавшей до 1 ноября 1998 г. - Примеч. перев.

*(2) Так в тексте решения. В действительности, на момент рассматриваемых событий подобное преступление наказывалось лишением свободы на срок от 8 до 15 лет или смертной казнью. - Примеч. перев.

*(3) В данной части жалобы заявитель лукавит и пользуется незнанием Европейской Комиссией географии России. Как известно, г. Северодвинск находится в Архангельской области, которую вряд ли можно называть частью Сибири. - Примеч. перев.

*(4) Так в тексте Решения. - Примеч. перев.