Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 ноября 2018 г. N 11АП-15105/18

г. Самара

26 ноября 2018 г.

Дело N А65-5988/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 20 ноября 2018 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 26 ноября 2018 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

Председательствующего судьи Александрова А.И.,

судей Радушевой О.Н., Садило Г.М.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Клименковой Ю.А.,

в Одиннадцатом арбитражном апелляционном суде в отсутствии лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания,

в Арбитражном суде Республики Татарстан с участием:

от Кирилловой О.А. - представитель Голубцов А.С., доверенность от 21.09.2018 г.,

Кириллова О.А. - лично, паспорт,

иные лица не явились, извещены,

рассмотрев в открытом судебном заседании в зале N 4, путем использования систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Республики Татарстан, апелляционную жалобу Кирилловой Ольги Александровны на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 августа 2018 года в части привлечения Кирилловой О.А. к субсидиарной ответственности по делу N А65-5988/2017 (судья Маннанова А.К.), в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Югра-Электроникс", ИНН 8602063771, третье лицо - ООО "Глобалконсалтинг"

УСТАНОВИЛ:

в Арбитражный суд Республики Татарстан 04 апреля 2017 года поступило заявление публичного акционерного общества "Татфондбанк", г.Казань, в лице временной администрации по управлению кредитной организацией, (ИНН 1653016914 ОГРН 1021600000036), о признании общества с ограниченной ответственностью "Югра-Электроникс", г.Казань (ОГРН 1078602010134, ИНН8602063771), несостоятельным (банкротом).

В производстве Арбитражного суда Республики Татарстан на момент подачи заявления ПАО "Татфондбанк" исмелось заявление общества с ограниченной ответственностью "ТрансТехно", Республика Башкортостан, г.Уфа (ОГРН 1070278007392, ИНН 0278137696), о признании общества с ограниченной ответственностью "Югра-Электроникс", г.Казань (ОГРН 1078602010134, ИНН8602063771), несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 23 марта 2017 года, заявление общества с ограниченной ответственностью "ТрансТехно", Республика Башкортостан, г.Уфа (ОГРН 1070278007392, ИНН 0278137696), оставлено без движения до 21 апреля 2017 года.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 10 апреля 2017 года, заявление публичного акционерного общества "Татфондбанк", г.Казань, оставлено без движения до 05 мая 2017 года.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 21 апреля 2017 года продлен срок оставления без движения заявления общества с ограниченной ответственностью "ТрансТехно", Республика Башкортостан, г.Уфа (ОГРН 1070278007392, ИНН 0278137696), до 15 мая 2017 года.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 15 мая 2017 года заявление публичного акционерного общества "Татфондбанк", г.Казань, принято к производству как заявление о вступлении в дело о банкротстве.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 18 мая 2017 года заявление общества с ограниченной ответственностью "ТрансТехно", Республика Башкортостан, г.Уфа (ОГРН 1070278007392, ИНН 0278137696), возвращено.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 23 мая 2017 года заявление публичного акционерного общества "Татфондбанк", г.Казань, назначено к рассмотрению.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 26 июля 2017 года общество с ограниченной ответственностью "Югра-Электроникс", г.Казань (ИНН 8602063771 ОГРН 1078602010134,) признано несостоятельным (банкротом). Открыто конкурсное производство. Конкурсным управляющим утверждена кандидатура Сафина Фадбира Магусовича (ИНН 165901477871), являющегося членом Ассоциации "Межрегиональная саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих"; соответствующие сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" No142 от 05.08.2017.

В Арбитражный суд Республики Татарстан 20 ноября 2017 года поступило исковое заявление конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью "Югра- Электроникс", г.Казань, (ИНН 8602063771 ОГРН 1078602010134), Сафина Фадбира Магусовича о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего ликвидатора должника - Шарафеева Айрата Ренатовича, (вх.N 39018).

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 22 ноября 2017 года заявление конкурсного управляющего принято к производству, назначено к рассмотрению в предварительном судебном заседании на 15 час. 20 мин. 15 декабря 2017 года.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 15 декабря 2017 года судебное заседание назначено на 09 час. 30 мин. 01 февраля 2018 года.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 06 марта 2018 г. в качестве соответчика привлечена Кириллова Ольга Александровна, осуществлявшая полномочия генерального директора должника до ликвидатора.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 10.07.2018 суд в порядке ст. 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации привлек к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора ООО "Глобалконсалтинг".

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 августа 2018 года в по делу N А65-5988/2017 заявление конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью "Югра-Электроникс", г.Казань, (ИНН 8602063771 ОГРН 1078602010134), Сафина Фадбира Магусовича о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего ликвидатора должника - Шарафеева Айрата Ренатовича, Кириллову Ольгу Александровну, удовлетворено.

Шарафеев Айрат Ренатович и Кириллова Ольга Александровна привлечены к субсидиарной ответственности.

Приостановлено производство по обособленному спору в части определения размера субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Не согласившись с принятым судебным актом, Кириллова Ольга Александровна (ответчик по обособленному спору) обратилась в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о привлечении Кириловой О.А. к субсидиарной ответственности.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 19 сентября 2018 г. апелляционная жалоба Кириловой О.А. принята к производству, судебное заседание назначено на 18 октября 2018 года на 15 час 00 мин.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 18 октября 2018 г. судебное разбирательство отложено на 20 ноября 2018 г., юредложить Кирилловой Ольге Александровне представить письменные пояснения о том, каким образом передавались документы ликвидатору, сведения о передаче документов от ликвидатора в адрес конкурсного управляющего.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

В судебном заседании 20 ноября 2018 г. представитель Кирилловой О.А. просил определение суда первой инстанции отменить в обжалуемой части, апелляционную жалобу удовлетворить.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

О приобщении дополнительных доказательств, приложенных к апелляционной жалобе, а также доказательств о приобщении которых заявлено в отдельном письменном ходатайстве на стадии апелляционного разбирательства, которые не были предметом исследования при рассмотрении дела в суде первой инстанции, судом апелляционной инстанции отказано на основании ч. 2 ст. 268 АПК РФ и разъяснений данных в п. 26 Постановление Пленума ВАС РФ от 28.05.2009 N 36 (ред. от 10.11.2011) "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" в связи с непредставлением доказательств невозможности предоставления документов в суде первой инстанции.

Принимая во внимание, что в порядке апелляционного производства обжалуется только часть судебного акта, арбитражный суд апелляционной инстанции в силу ч. 5 ст. 268 АПК РФ проверяет законность и обоснованность определения суда первой инстанции только в обжалуемой части при отсутствии возражений.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 АПК РФ правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не усматривает оснований для отмены определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 августа 2018 года в части привлечения Кирилловой О.А. к субсидиарной ответственности по делу N А65-5988/2017, исходя из нижеследующего.

На основании статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Согласно пункту 61.10 Закона о банкротстве если иное не предусмотрено настоящим Законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе в ситуации, когда причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

При доказанности обстоятельств, составляющих опровержимые презумпции доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

В пункте 22 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 N 6/8 разъяснено, что при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

С учетом общих положений главы 25 ГК РФ, статьи 10 Закона о банкротстве, разъяснений Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 N 6/8, для привлечения к субсидиарной ответственности, которая является гражданско-правовой, в любом случае необходимо установление совокупности условий, в том числе установление вины ответчика для возложения на него ответственности.

Согласно п. 8 ст. 61.11 Закона о банкротстве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, такие лица несут субсидиарную ответственность солидарно.

В период с 07.02.2012 по 24.03.2016 полномочия руководителя должника осуществляла Кириллова О.А., в период с 25.03.2016 по дату признания должника банкротом - Шарафеев А.Р.

В ходе исполнения арбитражным управляющим обязанностей по настоящему делу в отношении должника было установлено и подтверждено вступившими в законную силу судебными актами совершение должником перечислений денежных средств с расчетного счета должника в отсутствие встречного исполнения на протяжении трех лет без предъявления каких- либо требований о возврате ошибочно уплаченной суммы либо поставки товара.

Кириллова О.А. при рассмотрении данного обособленного спора в суде первой инстанции, возражая против доводов конкурсного управляющего должника, указала на то, что при современном уровне развития бизнеса не было необходимости наличия в собственности у должника собственного транспортного средства для перевозки груза, склада для хранения бытовой техники, поскольку все это могло осуществляться при помощи транспортной компании или правильно организованной логистики в компании, позволяющей осуществлять отгрузку груза сразу в торговые сети. Отсутствуют судебные акты о признании сделок мнимыми.

Суд первой инстанции, отклоняя данный довод Кирилловой О.А., обоснованно исходил из следующего.

Судебными актами было установлено неосновательное обогащение получателей денежных средств.

В соответствии с положениями гл. 60 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) обязательства из неосновательного обогащения возникают при обогащении одного лица за счет другого и такое обогащение происходит при отсутствии к тому законных оснований или последующем их отпадении. Обогащение признается неосновательным, если приобретение или сбережение имущества одним лицом за счет другого произошло при отсутствии к тому предусмотренных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований.

По смыслу названных правовых норм истец по требованию о взыскании сумм, составляющих неосновательное обогащение, должен доказать факт приобретения или сбережения ответчиком имущества (денежных средств) за счет истца; отсутствие установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований для приобретения; размер неосновательного обогащения.

Таким образом, для установления неосновательного обогащения не требуется обязательное признании судом недействительными сделок (мнимость).

Вместе с тем, действуя разумно и добросовестно, с момента платежа ответчики не обращались с требованиями о возврате перечисленных денежных средств, либо исполнения принятых на себя обязательств.

Платежи между "контрагентами" и должником на значительную сумму носили системный, повторяемый характер.

Перечисление денежных средств платежными поручениями на значительную сумму осуществлялось должником неоднократно с назначением платежа "оплата по договору".

Таким образом, принимая во внимание тот факт, что с 2014 года должник встречного исполнения либо возврата денежных средств не требовал, суд первой инстанции пришёл к верному выводу о том, что поведение ответчиков, в период исполнения ими обязанностей руководителя должника в рассматриваемой ситуации выходит за рамки обычного поведения хозяйствующего субъекта, осуществляющего свою предпринимательскую деятельность (деятельность, направленную по получение прибыли), поскольку при неправомерном перечислении денежной суммы разумным являлось бы незамедлительное направление требования о возврате денежных средств, а при перечислении в счет оплаты - требования о передаче имущества.

В соответствии с разъяснениями данными в п. 1, 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" следует, что привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов.

При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), его самостоятельную ответственность (статья 56 ГК РФ), наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (статья 10 ГК РФ). При привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в части, не противоречащей специальным положениям Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), подлежат применению общие положения глав 25 и 59 ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда.

Согласно п. 3 указанного Постановления Пленума ВС РФ, по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника. Лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника (подпункты 1 - 3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве). Названные лица могут быть признаны контролирующими должника на общих основаниях, в том числе с использованием предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций, при этом учитываются преимущества, вытекающие из их положения.

Согласно п. 6 постановления Пленума, руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ). В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим (подпункт 3 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве). В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Так, в частности, предполагается, что контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.). Опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки (п. 7 постановления Пленума N 53).

В пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" даны разъяснения о том, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

В рассматриваемом случае совокупностью доказательств имеющихся в материалах дела и информацией размещенной в электронной картотеке арбитражных дел (kad.arbitr.ru) следует, что Кириллова О.А. осуществляя перечисления денежных средств, выступающая от имени общества, без видимых на то правовых и экономических оснований совершила отчуждение ликвидного имущества имеющего значительную стоимость в пользу обществ - банкротов, также не имеющих, в свою очередь, какого-либо ликвидного имущества.

Кроме того, ни при рассмотрении данного обособленного спора в суде первой инстанции, ни в суде апелляционной инстанции Кирилловой О.А. не доказан факт реальности фактической поставки товара.

По результат инвентаризации, как должника, так и его "контрагентов", которые также признаны банкротом, имущество, подтверждающее возможность ведения хозяйственной деятельности, а также сами товарно-материальные ценности, обнаружены не были.

В период совершения спорных хозяйственных операций общество не имело основных средств, недвижимого имущества, транспортных средств, а также трудовых ресурсов, необходимых для поставки товарно-материальных ценностей.

Анализ движения денежных средств по расчетному счету должника свидетельствует об отсутствии у данной организации расходов, присущих реальной предпринимательской деятельности (на выплату заработной платы, арендные платежи, коммунальные услуги, канцелярские товары и т.п.). Поступившие от общества денежные средства перечислены на счета организаций, имеющих признаки фирм-"однодневок", не обладающих материальными и трудовыми ресурсами, необходимыми для ведения реальной предпринимательской деятельности, которые одновременно приняли решение о добровольной ликвидации и, в настоящий момент, признаны банкротом.

Доказательства привлечения должником к поставке товара сторонних организаций и/или физических лиц, равно как и документы, подтверждающие несение контрагентом расходов по гражданско-правовым договорам, в ходе судебного разбирательства не представлено.

Достаточными доказательства наличия или отсутствия фактических отношений по поставке в частности могут являться:

доказательства правомерности владения и распоряжением оборудованием (правоустанавливающие документы);

доказательства доставки товара на территорию Российской Федерации, в случае если оно пересекало таможенную границу;

доказательства перемещения оборудования до места его передачи (транспортная накладная и товарная накладная, соответствующие Постановлению Госкомстата России от 25.12.1998 N 132 и Постановлению Правительства РФ от 15.04.2011 N 272). Согласно Методическим указаниям по бухгалтерскому учету материально-производственных запасов, утвержденных Приказом Министерства финансов Российской Федерации от 28.12.2001 N 119н, все операции по движению (поступление, перемещение, расходование) запасов должны оформляться первичными учетными документами. Приемка материалов от организаций транспорта и связи по количеству и качеству осуществляется с учетом правил, действующих на транспорте и в органах связи соответственно, и условий договоров (купли-продажи, поставки, перевозки груза и т.п.). В случае, если поставщик самостоятельно организует от своего имени поставку товара, обязательство поставщика по передаче товара считается исполненным в момент сдачи товара непосредственно покупателю (при самовывозе) и также должно подтверждаться оформленными транспортными накладными. Транспортная накладная является единственным документом, служащим для списания товарно- материальных ценностей у грузоотправителей и оприходования их у грузополучателей, а также для складского, оперативного и бухгалтерского учета.

Доставка (перевозка) бытовой техники от контрагентов в адрес должника документально не подтверждена, товарно-транспортных накладных или транспортных накладных, путевых листов либо иных документов, достоверно подтверждающих доставку товара, в материалы дела не представлены.

По условиям договоров поставки моментом передачи товара (моментом поставки товара) покупателю в целях договора считается момент передачи товара транспортной (экспедиционной) компании, указанной покупателем, либо в момент передачи поставщиком товара покупателю на складе поставщика, в случае если товар вывозится непосредственно покупателем (самовывоз).

Принимая во внимание условия договоров поставки, у общества должны быть в наличии документы, подтверждающие доставку, движение (перевозку) товара.

Однако доказательства наличия специального транспорта, базы для хранения, доказательства оприходования товара и технической возможности принять товар. В материалы дела не представлены.

В материалах дела по обособленным спорам (по требованиям кредитора), как верно отметил суд первой инстанции в обжалуемом судебном акте, отсутствуют товарно-транспортные накладные, свидетельствующие о передаче товара транспортной (экспедиционной) компании, указанной покупателем, а также доказательства отпуска товара должнику со склада кредитора, в случае самовывоза.

Доказательств заключения договоров с экспедиционной компанией или наличии у должника собственного транспорта для осуществления доставки товара, а также о наличии у должника помещения необходимого для складирования такого объема товара, в материалах дела не имеется.

Кроме того, не представлены доказательства возможности поставки товара должнику в заявленном объеме, отсутствуют сведения о складировании, условиях хранения, перевозки, принятия товара должником, оприходования.

В универсальных передаточных документах отсутствуют адреса поставки товара.

Доказательства несения должником в 2014-2016 гг. расходов на доставку товара транспортной компанией не имеется, так же как и доказательств наличия собственного автомобильного транспорта для доставки товара (самовывоз) и технической возможности для ее хранения.

В представленном бухгалтерском балансе отсутствуют информация, свидетельствующая о заключении контрагентами с должником договоров поставки и подтверждающей кредиторскую задолженность должника.

Фактические взаимоотношения общества с контрагентом не преследовали цель осуществления предпринимательской деятельности.

Кирилловой О.А., в подтверждение своих доводов не представлены доказательства оказания логистических услуг, услуг по транспортно-экспедиторскому обслуживанию, доказательств участия контрагентов в перевозке грузов (поручения экспедитору, товарно-транспортные и транспортные накладные, доверенности, выданные водителям, осуществляющим перевозку грузов, страховые полисы на груз, акты о приемке товарно-материальных ценностей на хранение, железнодорожные накладные, квитанции на повагонную отправку грузов, реестры переданных вагонов с грузом и т.д.).

С учётом вышеизложенного суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что в результат их совершения был причинен существенный вред имущественным правам кредиторов.

Также в материалах дела отсутствуют и не представлены Кирилловой О.А. достоверные, относимые и допустимые доказательства свидетельствующие о том, что после совершения указанных сделок общество располагало иным имуществом (активами), за счет которого возможно было удовлетворить требования кредиторов.

Кириллова О.А. в обоснование своих доводов апелляционной жалобы об отсутствии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, а также в обоснование совершения перечислений денежных средств в отсутствие оправдательных документов по поставке товара указала на то, что управление обществом осуществлялось иными лицами, перечисление осуществлялось по указанию иных лиц, первичные документы бухгалтерского учета, подтверждающие поставку товара находятся у указанных лиц, ответчик являлась номинальным директором.

В соответствии с Пунктом 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее -постановление Пленума N 53), руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее -номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Вместе с тем в силу специального регулирования (пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве) размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника либо фактического руководителя, скрывавшееся ими, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов.

Рассматривая вопрос об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя, суд учитывает, насколько его действия по раскрытию информации способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ). В случае уменьшения размера субсидиарной ответственности номинального руководителя фактический руководитель несет субсидиарную ответственность в полном объеме. В той части, в которой ответственность номинального руководителя не была уменьшена, он отвечает солидарно с фактическим руководителем (пункт 1 статьи 1064, абзац первый статьи 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Приведенные разъяснения об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя распространяются как на случаи привлечения к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) должником заявления о собственном банкротстве, так и на случаи привлечения к ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов (пункт 1 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В рассматриваемом случае Кириллова О.А. не представила доказательств смены руководителя общества, решение участников общества о прекращении ее полномочий как директора и возложение обязанностей на иное лицо ранее, чем 24.03.2016, в том числе на время пребывания в отпуске по уходу за ребенком. В материалах дела имеется решение единственного участника общества от 24.03.2016 о прекращении полномочий генерального директора ООО "Югра-Электроникс" Кирилловой О.А. с 24.03.2016 по ее инициативе и избрании генеральным директором ООО "Югра-Электроникс" Шарафеева А.Р. с 25.03.2016 (т. 1).

Таким образом, указанное обстоятельство подтверждает исполнение обязанностей руководителя Кирилловой О.А. до 24.03.2016.

Из представленного договора об оказании управленческих услуг с третьим лицом (ООО "Глобал Консалтинг" (т. 3 л.д.56-58) не возможно установить фактического руководителя (конечного бенефициара) или имущество должника, за счет которого возможно удовлетворение требований кредиторов.

Суд первой инстанции, верно указал в обжалуемом судебном акте на то, что являются необоснованными доводы ответчиков о том, что сам по себе факт раскрытия номинальным руководителем должника информации о виновном лице, недоступной независимым участникам оборота, является самостоятельным и достаточным основанием для отказа в привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в виду следующего.

Статьи 15, 393 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункт 6 постановления Пленума N 53 не предусматривают возможность освобождения номинального руководителя от субсидиарной ответственности в полном объеме, а, наоборот, в пункте 6 постановления Пленума N 53 разъяснено, что номинальный руководитель не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку номинальный характер руководства не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом, а номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность солидарно, при этом также указано, что в том случае, если номинальный руководитель раскрыл информацию, позволившую установить фактического руководителя (конечного бенефициара) и (или) имущество должника, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов, то размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен (но не полностью освобожден от ответственности), исходя из того, насколько его действия по раскрытию информации способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь.

Кром того, Кириллова О.А. не раскрыла соответствующую информацию, которая позволила бы установить фактического руководителя должника и его имущество, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов должника, не представили доказательств, в чьих интересах и по чьей воли действовали ответчики.

Указание на то, что все первичные документы бухгалтерского учета, платежно-расчетные документы, подписывались по указанию неких лиц, работающих в ООО "Глобалконсалтинг" не может являться основанием для признания ответчиков номинальными руководителями и освобождении их от субсидиарной ответственности.

В материалах дела отсутствуют доказательства того, что Кириллова О.А. фактически не осуществляла распоряжение счетом должника и не имела доступ к находящимся на счете денежным средствам, в то время как в силу наличия у неё статуса руководителя общества обладание ими соответствующими правомочиями презюмируется; во-вторых, указанное обстоятельство формального участия ответчика в создании организации, не осуществляющей реальную хозяйственную деятельность, не основано на законе и не свидетельствует о возможности освобождения такого руководителя от обязанности обеспечения надлежащего контроля над денежными средствами общества и осуществляемыми денежными операциями.

С учётом вышеизложенного суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии обстоятельств, свидетельствующих о наличии оснований для уменьшения размера субсидиарной ответственности Кирилловой О.А. ввиду её номинальности.

Кроме того, Кирилловой О.А. не совершила действия, способствующих восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь.

Принимая во внимание вышеизложенное, суд первой инстанции правомерно признал требования конкурсного управляющего обоснованными и подлежащими удовлетворению.

Согласно п. 11 ст. 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Размер ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого лица.

Согласно п.7 ст.61.16 Закона о банкротстве если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11 настоящего Федерального закона, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

На момент рассмотрения данного обособленного спора в суде первой инстанции, отсутствовала возможность определить размер ответственности ответчиков, поскольку не все мероприятия конкурсного производства по формирования конкурсной массы завершены, к расчетам с кредиторами конкурсный управляющий не преступал.

На основании изложенного является верным вывод суда первой инстанции о необходимости приостановить производство по рассмотрению заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности, до окончания расчетов с кредиторами.

Так как, нарушений норм материального и процессуального права, являющихся основанием к безусловной отмене судебного акта по статье 270 АПК РФ, не установлено, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 августа 2018 года в части привлечения Кирилловой О.А. к субсидиарной ответственности по делу N А65-5988/2017. Апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 266-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 27 августа 2018 года в части привлечения Кирилловой О.А. к субсидиарной ответственности по делу N А65-5988/2017 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в месячный срок, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

А.И. Александров

Судьи

О.Н. Радушева Г.М. Садило