Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 24 апреля 2019 г. N 05АП-1919/19

г. Владивосток

24 апреля 2019 г.

Дело N А59-5976/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 22 апреля 2019 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 24 апреля 2019 года.

Пятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего А.В. Гончаровой,

судей О.Ю. Еремеевой, Г.Н. Палагеша,

при ведении протокола секретарем судебного заседания В.А. Ходяковой,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Сахалинской области,

апелляционное производство N 05АП-1919/2019

на решение от 06.02.2019

судьи Е.М. Александровской

по делу N А59-5976/2018 Арбитражного суда Сахалинской области

по заявлению общества с ограниченной ответственностью "Охранное агентство "Алекс-А" (ИНН 6501221555, ОГРН 1106501006710)

к Управлению Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Сахалинской области (ИНН 6501287027, ОГРН 1166501058822)

о признании недействительным предписания от 03.07.2018 N 86000/70 в части пунктов 2, 3, 4, 5,

при участии: лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом;

УСТАНОВИЛ:

Общество с ограниченной ответственностью "Охранное агентство "Алекс-А" (далее - заявитель, общество, ООО "ОА "Алекс-А") обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным предписания Управления Федеральной службы войск национальной гвардии Российской Федерации по Сахалинской области (далее - управление, административный орган, Росгвардия) об устранении лицензионных требований от 03.07.2018 N 86000/70 в части пунктов 2, 3, 4, 5 (с учетом частичного отказа от заявленных требований, принятого судом первой инстанции в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ)).

Решением Арбитражного суда Сахалинской области от 06.02.2019 заявленные требования удовлетворены.

Не согласившись с вынесенным судебным актом, Росгвардия обратилась в Пятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт.

В обоснование жалобы указывает, что поскольку в течение календарного года у частных охранников в разный период времени заканчивается срок действия медицинского заключения, административный орган считает, что предусмотренная частью 9 статьи 12 Закона Российской Федерации от 11.03.1992 N 2487-1 "О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации" (далее - Закон N 2487-1) обязанность общества по передаче медицинских заключений в Центр лицензионно-разрешительной работы (далее - ЦЛРР) Росгвардии наступает с момента трудоустройства частного охранника и действует в период его трудовой деятельности ежегодно до наступления окончания срока действия медицинского заключения. В связи с этим административный орган считает оспариваемое предписание в части пункта 2 правомерным. Поясняет, что необходимость устранения нарушения, зафиксированного в пункте 3 предписания, связана с тем, что законодательно понятие "физическая охрана объекта" как вид охранной услуги не закреплено. Заявитель жалобы также полагает, что предписание в части пункта 4 выдано при наличии к тому правовых и фактических оснований, поскольку общество не вправе предоставлять услуги, не относящиеся к охранным видам деятельности. Настаивая на законности пункта 5 оспариваемого предписания, административный орган отмечает, что при оказании мониторинга общество исключило из своих обязанностей охранные функции и возможность надлежащего реагирования на сигнальную информацию, возложило обеспечение охранных функций на правоохранительные и иные экстренные службы, в связи с чем оказывает услугу, не предусмотренную пунктом 3 статьи 3 Закона N 2487-1. Обращает внимание на то, что по результатам проведенных проверочных мероприятий за выявленные нарушения решением арбитражного суда от 22.08.2018 по делу N А59-4604/2018 общество привлечено к административной ответственности, предусмотренной частью 3 статьи 14.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ).

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, явку представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем судебная коллегия на основании статей 156, 266 АПК РФ рассмотрела апелляционную жалобу в отсутствие их представителей по имеющимся в материалах дела документам.

В судебном заседании 16.04.2019 апелляционной коллегией в порядке статьи 163 АПК РФ был объявлен перерыв до 22.04.2019, о чем лица, участвующие в деле, были уведомлены путем размещения на официальном сайте суда информации о времени и месте продолжения судебного заседания.

Из материалов дела судебной коллегией установлено следующее.

Согласно данным из Единого государственного реестра юридических лиц основным видом деятельности ООО "ОА "Алекс-А" является деятельность частных охранных служб (код ОКВЭД 80.10).

14.02.2011 Управлением МВД России по Сахалинской области обществу выдана лицензия N 358 (бланк серии ЧО N 046575) на осуществление частной охранной деятельности сроком действия до 14.02.2021.

В соответствии с приложением к данной лицензии общество имеет право оказывать следующие охранные услуги:

1) защита жизни и здоровья граждан;

2) охрана объектов и (или) имущества (в том числе при его транспортировке), находящихся в собственности, во владении, в пользовании, хозяйственном ведении, оперативном управлении или доверительном управлении, за исключением объектов и (или) имущества, предусмотренных пунктом 7 части 3 статьи 3 Закона N 2487-1;

3) охрана объектов и (или) имущества на объектах с осуществлением работ по проектированию, монтажу и эксплуатационному обслуживанию технических средств охраны, перечень видов которых устанавливается Правительством Российской Федерации, и (или) с принятием соответствующих мер реагирования на их сигнальную информацию;

4) консультирование и подготовка рекомендаций клиентам по вопросам правомерной защиты от противоправных посягательств;

5) обеспечение порядка в местах проведения массовых мероприятий;

6) обеспечение внутриобъектового и пропускного режимов на объектах, за исключением объектов, предусмотренных пунктом 7 части 3 статьи 3 Закона N 2487-1;

7) охрана объектов и (или) имущества, а так же обеспечение внутриобъектового и пропускного режимов на объектах, в отношении которых установлены обязательные для выполнения требования к антитеррористической защищенности, за исключением объектов, предусмотренных частью 3 статьи 11 Закона N 2487-1.

В период с 04.06.2018 по 02.07.2018 на основании распоряжения от 25.05.2018 N 70 административным органом проведена внеплановая выездная проверка в отношении ООО "ОА "Алекс-А".

В ходе проверочных мероприятий, результаты которых зафиксированы в акте проверки от 02.07.2018 N 70, управлением были выявлены нарушения обществом требований законодательства, регламентирующего частную охранную деятельность на территории Российской Федерации, а именно Закона N 2487-1 и Положения о лицензировании частной охранной деятельности, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 23.06.2011 N 498 (далее - Положение N 498, Положение о лицензировании).

По факту выявленных нарушений обществу было выдано предписание от 03.07.2018 N 86000/70, которым было предложено в срок до 08.10.2018 устранить выявленные нарушения, которые выразились в следующем:

- в нарушение части 9 статьи 12 Закона N 2487-1, подпункта "г" пункта 2(1) Положения N 498 в адрес ЦЛРР Росгвардии не представлены сведения о ежегодных медицинских освидетельствованиях частных охранников, а также заключения об отсутствии медицинских противопоказаний к исполнению обязанностей частного охранника (пункт 2 предписания);

- в нарушение части 4 статьи 12 и части 1 статьи 9 Закона N 2487-1 в государственном контракте ИКЗ 182651600252465160100100090018010244, заключенном между обществом и ГКУ "Социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних "Ласточка" путем проведения электронного аукциона, не указан вид и содержание оказываемых охранных услуг (пункт 3 предписания);

- согласно условиям контракта от 27.03.2018 общество оказывает услуги на основании лицензии от 30.10.2012 N 7-Б/00228, выданной на осуществление деятельности по монтажу, техническому обслуживанию и ремонту средств обеспечения пожарной безопасности зданий и сооружений с правом осуществления видов работ, выполняемых в составе лицензируемого вида деятельности, которая охранным видом деятельности не является, что является нарушением подпункта "г" пункта 2(1) Положения N 498, статьи 11 Закона N 2487-1 (пункт 4 предписания);

- в соответствии с договором от 01.04.2011 общество приняло на себя обязательство осуществлять мониторинг объектов заказчика при помощи технических средств охранной сигнализации радиоканальной системы, передающей по каналам связи информацию на системы центрального наблюдения пункта охраны о несанкционированном проникновении на охраняемые объекты путем извещения ответственных лиц заказчика о факте срабатывания сигнализации, то есть без осуществления мер реагирования. При этом согласно статье 11 Закона N 2487-1 и подпункта "г" пункта 2(1) Положения N 498 мониторинг не является видом охранных услуг (пункт 5 предписания).

Общество, считая вышеуказанные пункты предписания от 03.07.2018 N 86000/70 незаконными, обратилось с рассматриваемым заявлением в арбитражный суд, который заявленные требования удовлетворил.

Исследовав материалы дела, проверив в порядке, предусмотренном статьями 268, 270 АПК РФ правильность применения судом норм материального и процессуального права, проанализировав доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены решения суда первой инстанции в связи со следующим.

По правилам части 1 статьи 198, части 4 статьи 200, частям 2 и 3 статьи 201 АПК РФ для признания недействительными ненормативных правовых актов органов, осуществляющих публичные полномочия, и их должностных лиц необходимо наличие в совокупности двух условий: несоответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту и нарушение прав и законных интересов заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

В силу пункта 7 части 1 статьи 2 Федерального закона от 03.07.2016 N 226-ФЗ "О войсках национальной гвардии Российской Федерации" (далее - Закон N 226-ФЗ) на войска национальной гвардии возложены полномочия по осуществлению федерального государственного контроля (надзора) за соблюдением законодательства Российской Федерации в области частной охранной и частной детективной деятельности.

Федеральный закон от 26.12.2008 N 294-ФЗ "О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля" устанавливает порядок организации и проведения проверок юридических лиц органами, уполномоченными на осуществление государственного контроля (надзора) (пункт 1 части 2 статьи 1).

Частью 1 статьи 17 указанного Закона закреплена обязанность должностных лиц органа государственного контроля (надзора), проводивших проверку, в случае выявления нарушений обязательных требований, выдать юридическому лицу предписание об устранении выявленных нарушений.

Аналогичные полномочия должностных лиц подразделений войск национальной гвардии на выдачу обязательных для исполнения предписаний об устранении выявленных нарушений правил частной охранной деятельности установлены также пунктом 26 части 1 статьи 9 Закона N 226-ФЗ.

В связи с этим, оспариваемое предписание от 03.07.2018 N 86000/70 вынесено управлением в пределах предоставленных полномочий.

Одновременно с этим следует отметить, что предписание является мерой государственного принуждения в виде письменного распоряжения органа надзора, обязывающее соответствующее лицо в установленный срок устранить выявленные нарушения действующего законодательства.

Следовательно, предписание подлежит выдаче лицу, противоправные действия (бездействие) которого повлекли нарушение законодательства, регулирующего соответствующие правоотношения, и должно быть направлено на устранение именно данных нарушений обязательных требований.

Кроме того, исходя характера и цели данного государственного воздействия, предписание по содержанию должно быть ясным, доступным для понимания и не влечь двоякое толкование. Несоблюдение названных условий при реализации органом контроля своих полномочий подлежит признанию как нарушение закона, при наличии которого предписание подлежит признанию недействительным.

В соответствии со статьей 2 Гражданского кодекса Российской Федерации предпринимательской деятельностью признается самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнение работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.

Отдельными видами деятельности, перечень которых определяется федеральным законом, юридические лица и граждане, осуществляющие предпринимательскую деятельность, вправе заниматься только на основании специального разрешения (лицензии).

Основные положения о лицензировании отдельных видов деятельности установлены Федеральным законом Российской Федерации от 04.05.2011 N 99-ФЗ "О лицензировании отдельных видов деятельности" (далее - Закон N 99-ФЗ).

По правилам части 1 статьи 2 данного Закона лицензирование отдельных видов деятельности осуществляется в целях предотвращения ущерба правам, законным интересам, жизни или здоровью граждан, окружающей среде, объектам культурного наследия (памятникам истории и культуры) народов Российской Федерации, обороне и безопасности государства, возможность нанесения которого связана с осуществлением юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями отдельных видов деятельности. Осуществление лицензирования отдельных видов деятельности в иных целях не допускается.

Согласно части 3 статьи 2 Закона N 99-ФЗ к лицензируемым видам деятельности относятся виды деятельности, осуществление которых может повлечь за собой нанесение указанного в части 1 названной статьи ущерба и регулирование которых не может осуществляться иными методами, кроме как лицензированием.

В соответствии с пунктом 2 статьи 3 Закона N 99-ФЗ лицензия представляет собой специальное разрешение на право осуществления юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем конкретного вида деятельности (выполнения работ, оказания услуг, составляющих лицензируемый вид деятельности), которое подтверждается документом, выданным лицензирующим органом на бумажном носителе или в форме электронного документа, подписанного электронной подписью, в случае, если в заявлении о предоставлении лицензии указывалось на необходимость выдачи такого документа в форме электронного документа.

Перечень видов деятельности, на осуществление которых требуются лицензии, содержится в статье 12 Закона N 99-ФЗ.

Так, согласно пункту 32 части 1 статьи 12 Закона N 99-ФЗ лицензированию подлежит частная охранная деятельность.

Правоотношения в сфере частной детективной и охранной деятельности, в том числе по вопросам лицензирования такой деятельности, регулирует Закон N 2487-1.

Охранная деятельность в силу части 1 статьи 1 Закона N 2487-1 представляет собой оказание на возмездной договорной основе услуг физическим и юридическим лицам предприятиями, имеющими специальное разрешение (лицензию) органов внутренних дел, в целях защиты законных прав и интересов своих клиентов.

На основании части 3 статьи 3 Закона N 2487-1 к видам услуг, составляющим охранную деятельность, отнесены:

1) защита жизни и здоровья граждан;

2) охрана объектов и (или) имущества (в том числе при его транспортировке), находящихся в собственности, во владении, в пользовании, хозяйственном ведении, оперативном управлении или доверительном управлении, за исключением объектов и (или) имущества, предусмотренных пунктом 7 данной части;

3) охрана объектов и (или) имущества на объектах с осуществлением работ по проектированию, монтажу и эксплуатационному обслуживанию технических средств охраны, перечень видов которых устанавливается Правительством Российской Федерации, и (или) с принятием соответствующих мер реагирования на их сигнальную информацию;

4) консультирование и подготовка рекомендаций клиентам по вопросам правомерной защиты от противоправных посягательств;

5) обеспечение порядка в местах проведения массовых мероприятий; 6) обеспечение внутриобъектового и пропускного режимов на объектах, за исключением объектов, предусмотренных пунктом 7 данной части;

7) охрана объектов и (или) имущества, а также обеспечение внутриобъектового и пропускного режимов на объектах, в отношении которых установлены обязательные для выполнения требования к антитеррористической защищенности, за исключением объектов, предусмотренных частью третьей статьи 11 названного Закона.

Согласно части 1 статьи 11 Закона N 2487-1 оказание приведенных услуг разрешается только организациям, специально учреждаемым для их выполнения и имеющим лицензию, выданную федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным в сфере частной охранной деятельности, или его территориальным органом.

Как уже отмечалось ранее, общество имеет лицензию на осуществление частной охранной деятельности N 046575 от 14.02.2011, выданную Управлением МВД России по Сахалинской области, сроком действия до 14.02.2021.

При этом, в силу части 2 статьи 2 Закона N 99-ФЗ соблюдение лицензиатом лицензионных требований обязательно при осуществлении лицензируемого вида деятельности.

В соответствии с частью 2 статьи 11.2 Закона N 2487-1 Правительством Российской Федерации утверждается положение о лицензировании частной охранной деятельности, в котором устанавливаются порядок лицензирования данного вида деятельности и перечень лицензионных требований и условий по каждому виду охранных услуг, предусмотренных частью 3 статьи 3 настоящего Закона.

Во исполнение указанной нормы права Постановлением Правительства Российской Федерации от 23.06.2011 N 498 утверждено Положение о лицензировании частной охранной деятельности.

Подпунктом "г" пункта 2(1) данного Положения установлено, что лицензионными требованиями при осуществлении услуг, предусмотренных частью третьей статьи 3 Закона N 2487-1, являются, в том числе соблюдение лицензиатом требований, предусмотренных статьей 11, частями первой - третьей (в случае оказания охранных услуг с использованием видеонаблюдения, а также оказания охранных услуг в виде обеспечения внутриобъектового и (или) пропускного режимов), седьмой и восьмой статьи 12 Закона N 2487-1.

Согласно части 9 статьи 12 Закона N 2487-1 частные охранники обязаны ежегодно проходить медицинское освидетельствование на наличие или отсутствие заболеваний, препятствующих исполнению обязанностей частного охранника. Медицинские заключения об отсутствии медицинских противопоказаний к исполнению обязанностей частного охранника передаются частной охранной организацией в федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный в сфере частной охранной деятельности, или его территориальный орган, выдавшие лицензию на осуществление частной охранной деятельности.

Из буквального толкования приведенной нормы следует, что законодателем установлена обязанность частных охранных организаций по ежегодному представлению медицинских заключений об отсутствии медицинских противопоказаний к исполнению обязанностей частного охранника в уполномоченный орган.

В соответствии с пунктом 1 приказа от 20.01.2018 N 10 "О соблюдении требований законодательства о частной охранной и детективной деятельности", утвержденного генеральным директором общества Ярцевым А.Д., сотрудникам, прошедшим ежегодное медицинское освидетельствование на наличие или отсутствие заболеваний, препятствующих исполнению обязанностей частного охранника, предписано сдавать медицинские заключения в охранную организацию.

Все медицинские заключения об отсутствии противопоказаний к исполнению обязанностей частного охранника сотрудников ежегодно не позднее декабря месяца текущего года предоставлять в Отдел Росгвардии по Сахалинской области (пункт 2 приказа).

Сотрудников, не прошедших ежегодное медицинское освидетельствование на наличие или отсутствие заболеваний, препятствующих исполнению обязанностей частного охранника к работе, связанной с охранной деятельностью не допускать (пункт 3 приказа).

Таким образом, в соответствии с локальным актом организации соответствующие медицинские заключения подлежат передаче в управление не позднее декабря месяца текущего года.

В свою очередь, требование части 9 статьи 12 Закона N 2487-1 о ежегодном представлении медицинских заключений об отсутствии медицинских противопоказаний к исполнению обязанностей частного охранника в уполномоченный орган не содержит указания на то, когда именно в течение календарного года такая обязанность подлежит исполнению частной охранной организацией.

В связи с этим, а также учитывая, что проверочные мероприятия в отношении общества проведены в июне-июле 2018 года, коллегия апелляционного суда считает, что вывод административного органа о нарушении обществом части 9 статьи 12 Закона N 2487-1 является преждевременным.

Соответственно у Росгвардии отсутствовали правовые и фактические основания для выдачи обществу оспариваемого предписания от 03.07.2018 N 86000/70 в части пункта 2.

Довод административного органа о том, что предусмотренная частью 9 статьи 12 Закона N 2487-1 обязанность общества по передаче медицинских заключений в ЦЛРР Росгвардии наступает с момента трудоустройства частного охранника и действует в период его трудовой деятельности ежегодно до наступления окончания срока действия медицинского заключения, заслуживает внимание с учетом того, что в организации работают 67 частных охранников и медицинские заключения об отсутствии медицинских противопоказаний к исполнению обязанностей частного охранника получены ими в разное время.

Вместе с тем, в рассматриваемом случае административный орган ограничился декларативным заявлением о не представлении в адрес ЦЛРР Росгвардии сведений о ежегодных медицинских освидетельствованиях и заключений об отсутствии медицинских противопоказаний, не указав за какой период времени (2017, 2018 годы) не были представлены сведения, равно как и не обосновав в отношении каких работников сведения не были представлены, либо в отношении каких лиц истек период действия предыдущего медицинского заключения, что исключает возможность проверить вышеуказанное утверждение управления на предмет обоснованности.

При таких обстоятельствах, а также учитывая положения пункта 2 приказа общества от 20.01.2018 N 10, судебная коллегия приходит к выводу о том, что на момент проведения проверки и выдачи предписания в действиях (бездействии) общества отсутствовало нарушение требований части 9 статьи 12 N 2487-1 в том виде, в котором оно зафиксировано в пункте 2 предписания от 03.07.2018 N 86000/70.

В связи с этим оспариваемое предписание в указанной части вынесено управлением в отсутствие на то правовых оснований, в связи с чем арбитражный суд первой инстанции правомерно признал предписание от 03.07.2018 N 86000/70 в части пункта 2 недействительным.

Как следует из пункта 3 предписания управления, обществу вменяется нарушение части 4 статьи 12 и части 1 статьи 9 Закона N 2487-1, выраженное в отсутствии в положениях контракта от 27.03.2018 указания на вид и содержание оказываемых охранных услуг.

Оценивая обоснованность вменения обществу указанного нарушения, судебная коллегия учитывает следующее.

Согласно части 4 статьи 12 Закона N 2487-1 заключение охранными организациями договоров с клиентами на оказание охранных услуг осуществляется в соответствии с положениями статьи 9 настоящего Закона, при этом к договору прилагаются копии заверенных заказчиком документов, подтверждающих его право владения или пользования имуществом, подлежащим охране, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Частный детектив обязан заключить с каждым из своих заказчиков договор на оказание сыскных услуг в письменной форме, в котором должны быть отражены сведения о договаривающихся сторонах, в том числе номер и дата выдачи лицензии, вид и содержание оказываемых услуг, срок их оказания, стоимость услуг или порядок ее определения (часть 1 статьи 12 Закона N 2487-1).

Как следует из материалов дела, 27.03.2018 между ГКУ "Социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних "Ласточка" (заказчик) и ООО "ОА "Алекс-А" (исполнитель) заключен государственный контракт на оказание услуг физической охраны, по условиям пункта 1.1 которого исполнитель обязуется оказать услуги по физической охране объекта, а заказчик, в свою очередь, обязуется оплатить данные услуги.

В силу пункта 1.2 контракта порядок и объем оказываемых услуг определены техническим заданием (приложение N 1), являющимся неотъемлемой частью контракта.

При этом, как видно из пункта 4 технического задания (приложение N 1 к контракту), в нем содержится указание на вид и содержание оказываемых охранных услуг.

Соответственно нарушение, указанное управлением в пункте 3 оспариваемого предписания, опровергается содержанием контракта, в связи с чем арбитражный суд первой инстанции верно заключил, что административный орган неправомерно вынес в отношении общества предписание от 03.07.2018 N 86000/70 в части пункта 3.

Ссылку заявителя жалобы на то, что понятие "физическая охрана объекта" как вид охранной услуги законодательно не закреплено, коллегия не принимает во внимание, поскольку положения пункта 1.1 контракта от 27.03.2018 административный орган рассматривает в отрыве от пункта 1.2 контракта и технических условий к нему, что нельзя признать правильным.

Что касается законности предписания управления в части пункта 4, согласно которому общество в нарушение подпункта "г" пункта 2(1) Положения N 498 и статьи 11 Закона N 2487-1 в рамках контракта от 27.03.2018 оказывает услуги на основании лицензии от 30.10.2012 N 7-Б/00228, выданной на осуществление деятельности, которая охранным видом деятельности не является, то следует отметить следующее.

Как предусмотрено положениями части 1 статьи 11 Закона N 2487-1 оказание услуг, перечисленных в части 3 статьи 3 настоящего Закона, разрешается только организациям, специально учреждаемым для их выполнения и имеющим лицензию, выданную федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным в сфере частной охранной деятельности, или его территориальным органом.

Из материалов дела следует, что в ходе проведения контрольных мероприятий административный орган установил, что в преамбуле государственного контракта от 27.03.2018 указано, что общество оказывает услуги, помимо лицензии от 14.02.2011 N 358, также и на основании лицензии от 30.10.2012 N 7-Б/00228, выданной Министерством Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий на осуществление деятельности по монтажу, техническому обслуживанию и ремонту средств обеспечения пожарной безопасности зданий и сооружений с правом осуществления следующих видов работ, выполняемых в составе лицензируемого вида деятельности:

- монтаж, техническое обслуживание и ремонт систем обеспечения пожарной и охранно-пожарной сигнализации и их элементов, включая в диспетчеризацию и проведение пусконаладочных работ;

- монтаж техническое обслуживание и ремонт систем оповещения и эвакуации при пожаре и их элементов, включая диспетчеризацию и проведение пусконаладочных работ.

Указанный вид деятельности, как верно отмечает административный орган, охранным не является, однако, при вынесении предписания в части пункта 4 управление оставило без внимания следующее.

Согласно пункту 2 технического задания (приложения N 1 к контракту от 27.03.2018) исполнитель услуг должен иметь действующую лицензию на право осуществления частной охранной деятельности, выданной в соответствии с Законом N 99-ФЗ и Законом N 2487-1 со следующими видами услуг: 1) защита жизни и здоровья граждан; 2) охрана объектов и (или) имущества (в том числе при его транспортировке), находящихся в собственности, владении, пользовании, хозяйственном ведении, оперативном управлении или доверительном управлении, за исключением объектов и (или) имущества; 3) обеспечение внутриобъектоного и пропускного режимов на объектах.

Таким образом, исходя из конкурсной документации, иных лицензий, кроме лицензии на осуществление частной охранной деятельности от 14.02.2011 N 358, в рамках оказания услуг охраны по государственному контракту от 27.03.2018 обществу не требовалось.

Кроме того, следует отметить, что в соответствии с пунктом 3.1 Устава ООО "ОА "Алекс-А" целью деятельности общества является оказание юридическим и физическим лицам на возмездной договорной основе услуг по охране имущества и защите их законных прав и интересов и извлечение прибыли, а согласно сведениям из ЕГРЮЛ основным видом деятельности общества является деятельность частных охранных служб, что не противоречит положениям части 4 статьи 15.1 Закона N 2487-1.

Изложенные обстоятельства в совокупности позволяют коллегии заключить, что указание в преамбуле государственного контракта от 27.03.2018 лицензии от 30.10.2012 N 7-Б/00228 фактически является технической ошибкой и не свидетельствует об оказании обществом в рамках данного контракта иных услуг, чем те, которые предусмотрены контрактом.

В связи с этим довод управления о том, что в рамках контракта от 27.03.2018 заявитель оказывает услуги на основании лицензии от 30.10.2012 N 7-Б/00228, выданной на осуществление деятельности, которая охранным видом деятельности не является, судебная коллегия признает несостоятельным и отклоняет его как документально неподтвержденный.

Соответственно вывод управления о нарушении обществом подпункта "г" пункта 2(1) Положения N 498 и статьи 11 Закона N 2487-1 является ошибочным, в связи с чем суд первой инстанции обоснованно признал незаконным пункт 4 предписания от 03.07.2018 N 86000/70.

Как следует из материалов дела, выдавая обществу оспариваемое предписание в части пункта 5, управление руководствовалось тем, что 01.04.2011 между ФГУП "Почта России" (заказчик) и обществом (исполнитель) заключен договор мониторинга охранно-пожарной сигнализации объектов техническими средствами по радиоканальной системе почтовых отделений Сахалинской области N 44, по условиям пункта 1.1 которого заказчик поручает, а исполнитель принимает на себя обязательство осуществлять мониторинг объектов заказчика при помощи технических средств охранной сигнализации радиоканальной системы, передающей по каналам связи информацию на системы центрального наблюдения пункта охраны о несанкционированном проникновении на охраняемые объекты путем извещения ответственных лиц заказчика о факте срабатывания сигнализации, то есть, как считает административный орган, без осуществления мер реагирования. При этом мониторинг не является видом охранных услуг, что является нарушением статьи 11 Закона N 2487-1 и подпункта "г" пункта 2(1) Положения N 498.

Между тем, в данном случае административным органом не учтены положения пункта 3 части 2 статьи 3 Закона N 2487-1, согласно которым в целях охраны разрешается охрана объектов и или имущества на объектах с осуществлением работ по проектированию, монтажу и эксплуатационному обслуживанию технических средств охраны, перечень видов которых устанавливается Правительством Российской Федерации, и (или) с принятием соответствующих мер реагирования на их сигнальную информацию.

Во исполнение указанной нормы права Постановлением Правительства Российской Федерации от 23.06.2011 N 498 "О некоторых вопросах осуществления частной детективной (сыскной) и частной охранной деятельности" утвержден перечень видов технических средств охраны, используемых для оказания услуг по охране объектов и (или) имущества на объектах с осуществлением работ по их проектированию, монтажу и эксплуатационному обслуживанию, которыми являются: средства аудио- и видеонаблюдения; технические средства охранной и охранно-пожарной сигнализации; средства инженерно-технической защиты и контроля доступа; технические средства обнаружения предметов и веществ, ограниченных в обороте; технические средства мониторинга и навигации подвижных и стационарных объектов.

При этом Закон N 2487-1, равно как и иные нормативно-правовые акты не устанавливают запрет на передачу получаемой с технических средств охраны и иных средств безопасности сигнальной информации в правоохранительные органы, аварийно-спасательные, экстренные службы и частные охранные организации.

Принимая во внимание изложенное в совокупности указание административного органа на то, что мониторинг объектов не является видом охраны, равно как и утверждение о том, что обществом не выполняются меры реагирования на сигнальную информацию, полученную с технических средств охраны, являются необоснованными, поскольку исходя из анализа договора от 01.04.2011 N 44 последовательность мер реагирования выглядит следующим образом: тревожный сигнал поступает на пульт централизованного наблюдения охранного агентства, где оператор полученный сигнал обрабатывает и незамедлительно передает напрямую заказчику, а в последующем - правоохранительным органам либо иным службам.

Также следует отметить, что Законом N 2487-1 предусмотрено, что меры реагирования на сигнальную информацию устанавливают заказчик и исполнитель самостоятельно, обязанность по установлению конкретных мер реагирования данным Законом не предусмотрена.

При таких обстоятельствах оспариваемое предписание в указанной части вынесено управлением в отсутствие на то правовых оснований, в связи с чем арбитражный суд первой инстанции правомерно признал предписание от 03.07.2018 N 86000/70 в части пункта 5 недействительным.

Довод заявителя жалобы о том, что в рамках договора от 01.04.2011 N 44 общество оказывает услугу, не предусмотренную частью 3 статьи 3 Закона N 2487-1, коллегией не принимается, поскольку таковой сделан управлением без учета положений пункта 3 части 3 статьи 3 Закона N 2487-1.

Подводя итог вышеизложенному, суд апелляционной инстанции считает, что материалами дела подтверждена неправомерность оспариваемого предписания в части пунктов 2, 3, 4, 5, которое повлекло нарушение прав и законных интересов заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, в связи с чем суд первой инстанции обоснованно в порядке части 2 статьи 201 АПК РФ удовлетворил заявленные требования.

Указание административного органа на то, что по результатам проведенных проверочных мероприятий за выявленные нарушения решением арбитражного суда от 22.08.2018 по делу N А59-4604/2018 общество привлечено к административной ответственности, предусмотренной частью 3 статьи 14.1 КоАП РФ в виде предупреждения, вышеизложенных выводов апелляционного суда не отменяет, поскольку по смыслу части 2 статьи 69 АПК РФ преюдициальный характер носят обстоятельства дела, а не выводы суда относительно установленных обстоятельств или норм материального права.

Кроме того, заявленные в рамках дела N А59-4604/2018 требования административного органа рассмотрены арбитражным судом в порядке упрощенного производства с оформлением решения в виде резолютивной части, что не позволяет установить, какие именно нарушения (все или частично), учитывая, что таковых в протоколе об административном правонарушении от 03.07.2018 указано 19, послужили основанием для привлечения общества к административной ответственности.

Учитывая изложенное, арбитражный суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда первой инстанции сделаны в соответствии со статьей 71 АПК РФ на основе полного и всестороннего исследования всех доказательств по делу с правильным применением норм материального права.

Нарушений норм процессуального права, в том числе являющихся безусловным основанием для отмены судебного акта, апелляционной инстанцией не установлено.

В целом доводы апелляционной жалобы не опровергают выводы суда, положенные в основу принятого судебного акта, направлены на переоценку фактических обстоятельств дела и представленных доказательств по нему, и не могут служить основанием для отмены или изменения решения суда.

При изложенных обстоятельствах решение суда первой инстанции является законным и обоснованным, оснований для его отмены и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Вопрос о распределении расходов по государственной пошлине за апелляционную жалобу судом не рассматривался, поскольку заявитель жалобы освобожден от уплаты государственной пошлины в силу положений статьи 333.37 Налогового кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 258, 266-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Пятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда Сахалинской области от 06.02.2019 по делу N А59-5976/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Дальневосточного округа через Арбитражный суд Сахалинской области в течение двух месяцев.

Председательствующий

А.В. Гончарова

Судьи

О.Ю. Еремеева Г.Н. Палагеша