Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 29 мая 2019 г. N 09АП-16123/19

ГАРАНТ:

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 28 августа 2019 г. N Ф05-12407/17 настоящее постановление оставлено без изменения

г. Москва

29 мая 2019 г.

Дело N А40-186754/15

Резолютивная часть постановления объявлена 14 мая 2019 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 29 мая 2019 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи П.А. Порывкина,

судей А.С. Маслова, О.И. Шведко,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Д.Д. Полушкиной,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу к/у ООО "Универсал-Спецтехника" в лице Сегедина В.Н. на определение Арбитражного суда г. Москвы от 22.02.2019

по делу N А40-186754/15, вынесенное судьёй А.Г. Омельченко, об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "УниверсалСпецтехника" Сегедина В.Н. о признании недействительными сделок ООО "Универсал-Спецтехника" с корпорацией "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк.", а именно: соглашения от 25.09.2015 года о расторжении дополнительного соглашения NFP4016/4519231-15 от 26.12.2014 года, дополнительного соглашения NFP4016/4519211-15 от 26.12.2014 года к рамочному договору поставки товаров в кредит N 1 (С) от 14.05.2010 года; соглашения от 25.09.2015 года о внесении изменений в дополнительное соглашение NFP4016/4305173-15 от 10.04.2014, к рамочному договору поставки товаров в кредит N 1 (С) от 14.05.2010 года; соглашения от 25.09.2015 года о внесении изменений в дополнительное соглашение NFP4016/4305173-14 от 10.04.2014, дополнительное соглашение NFP4016/4307775-14 от 10.04.2014 года, дополнительное соглашение NFP4016/4519204-15 от 26.12.2014, дополнительное соглашение NFP4016/4519207-15 от 26.12.2014 года, дополнительное соглашение NFP4016/4519208-15 от 26.12.2014 года, дополнительное соглашение N FP4016/4519210-15 от 26.12.2014 года, дополнительное соглашение NFP4016/4519336-15 от 29.12.2014 года к рамочному договору поставки товаров в кредит N1 (С) от 14.05.2010 года (далее совместно именуемые "Соглашения") и применении последствий недействительности сделок в виде обязания корпорации "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк." возвратить в конкурсную массу ООО "Универсал-Спецтехника" имущество (товар), полученное по указанным соглашениям и применении последствий их недействительности,

при участии в судебном заседании:

Сегедин В.Н., лично, паспорт

от к/у ООО "Универсал-Спецтехника" - Нерозин А.С., дов. от 09.01.2019, Кобец Т.В., дов. от 19.11.2018, Ратникова Д.С., дов. от 20.07.2017

от корпорации "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк." - Северьянова Т.Ю., дов. от 15.08.2018, Маринов А.И., дов. от 01.02.2018

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 27.06.2017 (резолютивная часть) в отношении общества с ограниченной ответственностью "Универсал-Спецтехника" открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Сегедин Владислав Николаевич.

Конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением о признании недействительной сделки ООО "Универсал-Спецтехника" с корпорацией "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк.", а именно: соглашения от 25.09.2015 о расторжении дополнительного соглашения N FP4016/4519231-15 от 26.12.2014, дополнительного соглашения N FP4016/4519211-15 от 26.12.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N 1 (С) от 14.05.2010; соглашения от 25.09.2015 о внесении изменений в дополнительное соглашение N FP4016/4305173-15 от 10.04.2014, к рамочному договору поставки товаров в кредит N 1 (С) от 14.05.2010; соглашения от 25.09.2015 о внесении изменений в дополнительное соглашение N FP4016/4305173-14 от 10.04.2014, дополнительное соглашение N FP4016/4307775-14 от 10.04.2014, дополнительное соглашение N FP4016/4519204-15 от 26.12.2014, дополнительное соглашение NFP4016/4519207-15 от 26.12.2014, дополнительное соглашение N FP4016/4519208-15 от 26.12.2014, дополнительное соглашение N FP4016/4519210-15 от 26.12.2014, дополнительное соглашение N FP4016/4519336-15 от 29.12.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N 1 (С) от 14.05.2010 (далее совместно именуемые "соглашения") и применении последствий недействительности сделок в виде обязания корпорации "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк." возвратить в конкурсную массу ООО "Универсал-Спецтехника" имущество (товар), полученное по указанным соглашениям.

Определением суда от 22.02.2019 в удовлетворении указанного заявления отказано.

Конкурсный управляющий должника с определением суда не согласился, обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит определение суда отменить и разрешить вопрос по существу.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего доводы апелляционной жалобы поддержал по мотивам, изложенным в ней, просил отменить определение суда.

Представитель ответчика возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, указывая на ее необоснованность, просил определение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения, представил в материалы дела отзыв.

Законность и обоснованность определения проверены в соответствии со статьями 266, 268 АПК РФ.

Выслушав представителей лиц, участвующих в деле, изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, отзыва, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены определения суда.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 14.05.2010 года между должником и корпорацией "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк." был заключен рамочный договор поставки товаров N 1 (С), не содержащий условий о количестве поставляемого товара, но предусматривающий в период его действия неоднократную поставку товара, количество которого должно определяться отдельными дополнительными соглашениями.

Каждая отдельная поставка товара осуществлялась на основании отдельного дополнительного соглашения, в рамках которого сторонами устанавливался перечень поставляемого товара, его характеристики, стоимость, срок поставки товара и иные условия, которые являлись для сторон договора существенными.

В рамках договора для осуществления отдельных поставок товара между должником и корпорацией "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк." были заключены, следующие дополнительные соглашения:

N FP4016/4519211-15 от 26.12.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N 1 (С) от 14.05.2010;

N FP4016/4305173-15 от 10.04.2014, к рамочному договору поставки товаров в кредит N 1 (С) от 14.05.2010;

N FP4016/4305173-14 от 10.04.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N 1 (С) от 14.05.2010;

N FP4016/4307775-14 от 10.04.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N1 (С) от 14.05.2010;

N FP4016/4519204-15 от 26.12.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N 1 (С) от 14.05.2010;

N FP4016/4519207-15 от 26.12.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N1 (С) от 14.05.2010;

N FP4016/4519208-15 от 26.12.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N1 (С) от 14.05.2010;

N FP4016/4519210-15 от 26.12.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N1 (С) от 14.05.2010;

N FP4016/4519336-15 от 29.12.2014 к рамочному договору поставки товаров в кредит N1 (С) от 14.05.2010.

Ввиду неисполнения должником перечисленных дополнительных соглашений к рамочному договору поставки 25.09.2015 между должником и Корпорацией "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк." были заключены соглашения о расторжении, а также внесении изменений в дополнительные соглашения к рамочному договору поставки, которые являются предметом оспаривания по настоящему делу.

По условиям оспариваемых соглашений от 25.09.2015 должник обязался осуществить возврат товара корпорации "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк.", поставленного на основании дополнительных соглашений.

Во исполнение обязательств по оспариваемым соглашениям, между корпорацией "Джон Дир Агрикалчерэл Холдингз, Инк." и должником подписаны акты приема-передачи по возврату товара от 01.10.2015, 02.10.2015, 03.10.2015, 05.10.2015, 06.10.2015, 07.10.2015, 08.10.2015, 09.10.2015, 12.10.2015, 14.10.2015.

По мнению заявителя, оспариваемые дополнительные соглашения от 25.09.2015 подлежат признанию недействительными сделками как сделки, совершенные с нарушением ст. ст. 10, ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также на основании ст. 61.2 и 61.3 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве") (далее - "Закон о банкротстве) как сделки, совершенные с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, уменьшения имущества должника и повлекшие оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения его требований.

В обоснование своих требований конкурсный управляющий ссылается на то, что оспариваемые сделки были заключены в срок, не превышающий шести месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, а также указывает на осведомленность ответчика о наличии признаков неплатежеспособности у должника при заключении оспариваемых соглашений.

Суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемых соглашений недействительными на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, поскольку конкурсным управляющим не представлены доказательства. свидетельствующие о наличии цели причинения вреда имущественным правам кредиторов при заключении оспариваемых; должник не отвечал признакам неплатёжеспособности/недостаточности имущества на момент совершения сделок; ссылка конкурсного управляющего на то, что на момент подписания оспариваемых соглашений должник отвечал признаку неплатёжеспособности ввиду неисполнения им обязательств по договору, несостоятельна, поскольку отождествление неплатёжеспособности с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору ошибочно; отсутствуют доказательства осведомленности ответчика о финансовом положении должника; не доказаны обстоятельства, предусмотренные абз. 2-5 п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемых соглашений недействительными на основании ст. 61.3 Закона о банкротстве поскольку конкурсным управляющим не представлены доказательства, свидетельствующие об осведомлённости ответчика о признаках неплатёжеспособности/недостаточности имущества должника; из материалов дела не усматривается, что ответчик является заинтересованным лицом по отношению к должнику, а в адрес ответчика поступали обращения от должника с просьбой об отсрочке уплаты задолженности по причинам неоплаты; довод о том, что в Федресурсе было опубликовано сообщение должника о намерении обратиться в суд с заявлением о своём банкротстве, не имеет правового значения, так как сообщение опубликовано позднее даты заключения оспариваемых соглашений; не доказан факт оказания предпочтения, так как обязательства должника перед ответчиком обеспечены залогом переданной техники; заявитель не представил доказательств осведомлённости корпорации о том, что вследствие совершения оспариваемых сделок залогодержатель получил удовлетворении большее, чем он получил бы при банкротстве, не представлено доказательств того, что в результате торгов в конкурсном производстве можно было бы выручить большие доходы.

Суд первой инстанции пришел к выводу о невозможности применения положений ст. ст. 10 и 168 ГК РФ в рамках обособленною спора о признании сделок недействительными, поскольку в условиях конкуренции норм п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве и ст. ст. 10 и 168 ГК РФ суд первой инстанции обоснованно не усмотрел обстоятельства, которые выходили бы за пределы диспозиции п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

В своей апелляционной жалобе конкурсный управляющий указывает, что судом первой инстанции не были исследованы доводы о наличии оснований для признания взаимосвязанных сделок должника недействительными по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве в связи с неравноценным встречным исполнением, существенным занижением цены сделки.

Однако указанный довод конкурсного управляющего является необоснованным и не соответствующим материалам дела ввиду следующего.

Основания для признания оспариваемых сделок недействительными по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве не были заявлены конкурсным управляющим в суде первой инстанции, в связи с чем, не могут быть заявлены на стадии апелляционного обжалования обжалуемого определения.

В своей апелляционной жалобе конкурсный управляющий ссылается на то, что судом первой инстанции не были исследованы доводы о наличии оснований для признания сделок недействительными по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве в связи с неравноценным встречным исполнением.

Согласно абз. 4 п. 9.1 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее также - "Постановление Пленума ВАС РФ N 63"), если исходя из доводов оспаривающего сделку лица и имеющихся в деле доказательств суд придет к выводу о наличии иного правового основания недействительности сделки, чем то, на которое ссылается истец (например, пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве вместо статьи 61.3, или наоборот), то на основании части 1 статьи 133 и части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, а также нормы права, подлежащие применению (дать правовую квалификацию), и признать сделку недействительной в соответствии с надлежащей нормой права.

Однако в рамках обособленного спора о признании сделок недействительными конкурсным управляющим не были заявлены доводы, свидетельствующие о наличии оснований для признания сделок недействительными по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Довод конкурсного управляющего о различной стоимости техники (при ее продаже должнику и последующей реализации) был заявлен в качестве обоснования размера денежных средств, подлежащих возврату в конкурсную массу в случае признания оспариваемых сделок недействительными и применении последствий недействительности сделок (абз. 5 стр. 10 уточнений конкурсного управляющего от 25.01.2019).

Исходя из изложенных выше обстоятельств, у суда первой инстанции отсутствовали основания для оценки сделок с точки зрения признаков, предусмотренных п. 1 ст. 61. 2 Закона о банкротстве. Иное привело бы к нарушению принципа состязательности сторон.

Даже в случае оценки сделок применительно к п. 1 ст. 61.2 Закона, у суда отсутствовали бы основания для признания их недействительными.

В соответствии с п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

При этом, как следует из абз. 3 п. 8 Постановления Пленума ВАС РФ N 63 неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент ее заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки.

При сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота.

В апелляционной жалобе в подтверждение того, что цена сделки существенно в худшую сторону для должника отличается от цены по аналогичным сделкам, конкурсный управляющий ссылается на разницу в стоимости техники в рублёвом эквиваленте, по которой она была продана должнику, и стоимости ее последующей реализации (300 523 510,90 руб. по сравнению с 362 133 148,57 руб.).

Как указано в п. 1.1 выше, аргумент конкурсного управляющего был заявлен в суде первой инстанции в качестве обоснования размера подлежащих возврату в конкурсную массу денежных средств в случае признания сделок недействительными и применения последствий недействительности сделок.

Данный аргумент основан на неверном толковании положений рамочного договора поставки и положений п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве.

Так, в соответствии с п. 1.6 рамочного договора поставки валюта поставки означает валюту цены товаров конкретной партии, указанную в соответствующем Дополнительном соглашении.

Согласно п. 6.1 рамочного договора, как правило, валютой платежа является валюта поставки. Если валюта поставки отличается от валюты платежа, то покупатель применяет обменный курс валюты поставки, установленный ЦБ РФ на дату представления покупателем в банк соответствующего платежного поручения на перевод средств продавцу.

Поскольку производство техники, являющейся предметом оспариваемых соглашений, осуществляется в США, производственные и иные расходы корпорация осуществляет в долларах США. Указанное обстоятельство является причиной того, что валютой поставки строительной техники корпорации по дополнительным соглашениям, которыми оформлялась поставка каждой отдельной партии товара, в том числе возвращенной должником, является доллар США.

Таким образом, все расчеты должны были производиться должником либо в долларах США, либо в рублевом эквиваленте по курсу, установленному ЦБ РФ на дату представления покупателем в банк соответствующего платежного поручения на перевод средств продавцу.

Так, общая стоимость техники, возврат которой оспаривается конкурсным управляющим, на момент ее возврата корпорации (25.09.2015) составляла 6 099 713,04 долларов США.

В подтверждение того, что по состоянию на дату рассмотрения заявления конкурсного управляющего о признании сделок недействительными техника, возврат которой оспаривается, отсутствует у корпорации, последней к материалам дела 17.01.2019 были приобщены к материалам дела документы, подтверждающие се реализацию (договоры, дополнительные соглашения, товарные накладные - приложения N 1-37 к ходатайству о приобщении от 17.01.2019). Валютой поставки по данным договорам также является доллар США. Общая стоимость реализованной после возврата техники составила 5 174 961,25 долларов США.

Формирование стоимости продукции по договорам поставки с контрагентами зависит от ряда обстоятельств, а именно от изменения от ежегодного изменения общей стоимости техники; объема закупаемой техники (поставка партий товара либо нескольких единиц техники); изменения системы скидок (в течение периода/года), представляемым контрагентам и различных условий о предоставлении скидок; применения скидок в зависимости от характера/структуры сделки с конкретным дилером; различных условий базиса поставки (для определенных сделок).

В подтверждение указанного обстоятельства, в качестве примера, к материалам дела корпорация приобщила Политику ценообразования и вознаграждения дилера за отдельные услуги на 2014 год, подписанную должником (далее также - "Политика", Приложение N 2 к объяснениям от 24.01.2019).

Аналогичная политика составлялась ежегодно на соответствующий финансовый год, ее положения носили общий характер и распространялись на всех дилеров Корпорации.

Согласно п. 2.4 данной Политики (на 2014, 2015, 2016 годы, Приложение N I) предусматривается система скидок для дилера, а именно: базовая скидка, скидки по специальным программам, скидка за приверженность к развитию зоны ответственности.

В соответствии с п. 2.9 Политики установленная система скидок для дилеров и прайс-лист 2014 финансового года применяются ко всем заказам дилера в отношении оборудования и/или оборудования производства иных компаний с момента вступления в силу Политики.

Указанное обстоятельство свидетельствует о том, что система предоставления скидок предусматривалась политикой ценообразования на каждый финансовый год.

Более того, Политикой ценообразования корпорации предусмотрена возможность предоставления скидок по специальным программам.

Так, например, в соответствии с п. 2.11.2 Политики ценообразования на 2015 финансовый год скидки по специальным программам могут быть применены к заказам дилеров в течение периода, установленного соответствующим бюллетенем. В качестве примера предоставления скидок по специальным программам корпорация приобщила к материалам дела бюллетени (Приложение N 2 к объяснениям корпорации от 08.02.2019), устанавливающие скидки на период от 07.01.2015 к технике определенной марки.

Последующее снижение стоимости техники, являющейся предметом оспариваемых соглашений, было следствием применения иной системы скидок к дилерам корпорации, реализацией техники не одному дилеру оптом, а нескольким различным дилерам корпорации.

Кроме того, снижение стоимости реализации техники произошло, в том числе по причине того, что у переданного по оспариваемым соглашениям имущества возник ряд дефектов в период хранения у должника, что подтверждается протоколом окончательной приемки товаров от 23.03.2016.

Таким образом, повторно реализовав возвращенную по оспариваемым соглашениям технику, корпорация не только не получила удовлетворение своих требований в полном объеме, но и понесла убытки в общем размере 904 751,79 долларов США.

Таким образом, рублевый эквивалент продажной стоимости техники не может учитываться для целей определения рыночной стоимости товара и, соответственно, не свидетельствует о том, что оспариваемые сделки были заключены при неравноценном встречном представлении.

Вывод суда первой инстанции об отсутствии оснований дли признания оспариваемых сделок недействительными и. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве соответствует фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы обособленного спора доказательствам.

Согласно положениям п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершённая должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате её совершения был причинён вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В соответствии с положениями п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, на которые ссылается конкурсный управляющий, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатёжеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

При этом, в соответствии с абз. 2 п. 5 Постановление N 63 для признания сделки недействительной по данному основанию (п. 2 ст. 61. 2 Закона о банкротстве) необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов: другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 постановления N 63).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Согласно п. 7 Постановления N 63 предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (ст. 19 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)") либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Исходя из совокупности представленных доказательств, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что должник не отвечал признакам неплатёжеспособности или недостаточности имущества на момент совершения оспариваемых сделок.

Так, согласно ст. 2 Закона о банкротстве под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.

Неплатёжеспособность по смыслу указанной статьи представляет собой прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

В соответствии с п. 2 ст. 3 Закона о банкротстве юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и (или) обязанность не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены.

Как отмечено в абз. 5 п. 6 Постановления N 63, даже само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Как верно указал суд первой инстанции, согласно данным бухгалтерской отчетности должника за последний отчетный период, предшествующий заключению взаимосвязанных сделок (2014 год), сумма активов должника составляла: внеоборотные активы - 2 164 766 тыс. руб.; оборотные активы - 5 097 669 тыс. руб., в том числе запасы 4 066 360 тыс. руб., а сумма кредиторской задолженности в то же время составляла 1 396 889 тыс. руб., т.е. существенно меньше активов.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что должник не отвечал признакам неплатёжеспособности или недостаточности имущества на момент совершения оспариваемых сделок.

Ссылка конкурсного управляющего на то, что на момент подписания оспариваемых соглашений должник отвечал признаку неплатёжеспособности ввиду наличия у него задолженности по договорам с корпорацией, а также перед Гордиенко В.А., не имеет правового значения и не может приниматься в качестве подтверждения наличия признаков неплатёжеспособности/недостаточности имущества у должника в спорный период в связи со следующим.

Так, суд первой инстанции обоснованно указал, что отождествление неплатежеспособности с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору ошибочно; неисполнение обязательств само по себе не свидетельствует о том, что его причиной являлась недостаточность денежных средств, а не иные причины, например, избирательный подход к расчетам.

Указанный вывод суда первой инстанции соответствует правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, отражённой в постановлении от 23.04.2013 N 18245/12.

Как указано выше, бухгалтерская отчетность опровергает довод конкурсного управляющего о наличии у должника признаков неплатежеспособности.

Таким образом, в отсутствие иных доказательств, у суда отсутствовали основания для оценки финансового положения должника как неплатежеспособного на дату совершения оспариваемых сделок.

Судом первой инстанции сделан законный и обоснованный вывод об отсутствии цели причинения вреда имущественным правам кредиторов при заключении оспариваемых сделок.

Конкурсный управляющий в апелляционной жалобе указывает, что корпорация знала о цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, так как она знала или должна была знать о признаках неплатёжеспособности должника.

Однако, по состоянию на дату совершения оспариваемых сделок (25.09.2015) должник не отвечал признакам неплатёжеспособности/недостаточности имущества, поскольку согласно данным бухгалтерской отчётности (2014) активы должника значительно превышали сумму его обязательств, прекращение исполнения должником исполнения части денежных обязательств не свидетельствовало о недостаточности имущества у должника.

Доказательств обратного конкурсным управляющим не представлено.

Кроме того, как пояснил ответчик, расторжение оспариваемых соглашений было связано с рядом объективных причин, а именно последствиями экономического кризиса 2014 года, выразившимися в падении спроса на закупаемую дорогостоящую продукцию по рамочному договору поставки. Падение спроса на указанную продукцию привело к невозможности его реализации в прежних объемах, как следствие, отсутствие возможности его реализации должником.

Суд первой инстанции сделал обоснованный вывод о том, что конкурсным управляющим не представлены доказательства осведомлённости корпорации о финансовом положении должника.

В апелляционной жалобе конкурсный управляющий ссылается на то, что на момент подписания оспариваемых соглашений, а также на момент возврата техники с 01.10.2015 по 14.10.2015 Корпорации было известно о признаке неплатёжеспособности должника в виду наличия задолженности по договорам, заключенным с Корпорацией.

Однако данный вывод конкурсного управляющего является необоснованным и не подтверждён материалами обособленного спора.

Как было верно отмечено судом первой инстанции, отождествление неплатёжеспособности с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору ошибочно.

Кроме того, неисполнение обязательств само по себе не свидетельствует о том, что его причиной являлась недостаточность денежных средств, а не иные причины, например, избирательный подход к расчётам.

Доказательств информированности Корпорации об иных кредиторах должника, задолженность перед которыми превышает триста тысяч рублей и просрочена свыше трех месяцев, конкурсным управляющим не представлено. Информацией об иных просроченных обязательствах должника, в том числе перед Гордиенко В.А., Корпорация не располагала и не могла располагать.

Довод конкурсного управляющего о том, что размещение должником 02.10.2015 на Федрссурсе сообщения о намерении обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве свидетельствует об осведомленности Корпорации о неплатёжеспособности должника в момент заключения соглашений также является несостоятельным.

Как установлено абз. 4 п. 12 Постановления N 63, к числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, может, с учетом всех обстоятельств дела, относиться и том числе, осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом.

Однако суд первой инстанции сделал соответствующий фактическим обстоятельствам дела вывод о том, что на дату заключения оспариваемых соглашений (25.09.2015) информация о подаче должником заявления о своём банкротстве еще не была опубликована.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к соответствующему фактическим обстоятельствам дела выводу о том, что конкурсным управляющим не представлены доказательства, свидетельствующие об осведомлённости ответчика о признаках неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника.

Суд первой инстанции пришёл к соответствующему фактическим обстоятельствам дела выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемых сделок недействительными на основании ст. 61.3 Закона о банкротстве.

Согласно п. 1 ст. 61.3 Закона о банкротстве совершённая должником в отношении отдельного кредитора или иного лица, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка влечёт или может повлечь за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами в отношении удовлетворения требований, в частности, если сделка привела к тому, что отдельному кредитору оказано или может быть оказано большее предпочтение в отношении удовлетворения требований, существовавших до совершения оспариваемой сделки, чем было бы оказано в случае расчетов с кредиторами в порядке очередности в соответствии с законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве).

Если сделка с предпочтением была совершена не ранее чем за шесть месяцев и не позднее чем за один месяц до принятия судом заявления о признании должника банкротом. то в силу п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве она может быть признана недействительной. только если: в наличии имеются условия, предусмотренные абз. 2 или 3 и. 1 ст. 61.3 Закона о банкротстве: или имеются иные условия, соответствующие требованиям и. 1 ст. 61.3. и при этом оспаривающим сделку лицом доказано, что на момент совершения сделки кредитору или иному лицу, в отношении которого совершена такая сделка, было или должно было быть известно о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Более того, в соответствии с п. 29.3 Постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 59 "О внесении изменений и дополнений в Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 года N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы 111.1 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 59) при оспаривании на основании ст. 61.3 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" сделок по удовлетворению требования, обеспеченного залогом имущества должника, - уплаты денег (в том числе вырученных посредством продажи предмета залога залогодателем с согласия залогодержателя или при обращении взыскания на предмет залога в исполнительном производстве) либо передачи предмета залога в качестве отступного (в том числе при оставлении его за собой в ходе исполнительного производства) - необходимо учитывать следующее.

Такая сделка может быть признана недействительной на основании абз. 5 п. 1 и п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве, лишь если залогодержателю было либо должно было быть известно не только о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества заемщика, но и о том, что вследствие этой сделки залогодержатель получил удовлетворение большее, чем он получил бы при банкротстве по правилам ст. 138 Закона о банкротстве, а именно хотя бы об одном из следующих условий, указывающих на наличие признаков предпочтительности:

после совершения оспариваемой сделки у должника не останется имущества, достаточного для полного погашения имеющихся у него обязательств, относящихся при банкротстве к первой и второй очереди, и (или) для финансирования процедуры банкротства за счет текущих платежей, указанных в ст. 138 Закона о банкротстве;

оспариваемой сделкой прекращено, в том числе обеспеченное залогом обязательство по уплате неустоек или иных финансовых санкций, и после совершения оспариваемой сделки у должника не останется имущества, достаточного для полного погашения имеющихся у должника обязательств перед другими кредиторами в части основного долга и причитающихся процентов.

Судом первой инстанции сделан обоснованный вывод о том, что конкурсным управляющим не было представлено доказательств осведомлённости Корпорации о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника на дату совершения оспариваемых сделок.

Конкурсный управляющий в апелляционной жалобе указывает, что осведомленность Корпорации о неплатежеспособности должника привела к причинению вреда имущественным правам кредиторов должника.

Однако, указанный довод заявителя является необоснованным и был правомерно отклонен судом первой инстанции.

Так, согласно абз. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" при решении вопроса о том, должен ли был кредитор знать о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества либо об обстоятельствах, которые позволяют сделать вывод о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества, во внимание принимается то, насколько он мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

К числу фактов, свидетельствующих в пользу такого знания кредитора, могут с учетом всех обстоятельств дела относиться следующие: неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок; известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой); осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом.

Как указано в определении, информация о наличии неисполненных обязательств должника перед иными кредиторами, об обращении должника с заявлением о собственном банкротстве у Корпорации отсутствовала, в адрес Корпорации какие-либо обращения от должника с просьбой об отсрочке уплаты задолженности по причине невозможности уплаты в установленный срок (а также по иным причинам неоплаты) не поступали, равно как отсутствовали иные обстоятельства, свидетельствующие о неплатежеспособности должника либо о недостаточности имущества.

Корпорация, действуя, разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, не знала и не должна была знать о наличии у должника признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Более того, в силу абз. 2 п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве предполагается, что заинтересованное лицо знало о признаке неплатежеспособности или недостаточности имущества, если не доказано обратное.

Однако Корпорация не является заинтересованным лицом по отношению к должнику с учетом положений ст. 19 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", что могло бы указывать на предполагаемую осведомленность о неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, что было верно учтено судом первой инстанции.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к соответствующему фактическим обстоятельствам дела выводу о том, что конкурсным управляющим не представлены доказательства, свидетельствующие об осведомленности ответчика о признаках неплатежеспособности/недостаточности имущества должника.

Суд первой инстанции сделал правильный вывод о недоказанности факта оказания предпочтения при совершении оспариваемых сделок и осведомлённости Корпорации о получении большего удовлетворения, чем она получила бы при банкротстве должника по правилам ст. 138 Закона о банкротстве.

Конкурсный управляющий в апелляционной жалобе ссылается на то, что в результате совершения оспариваемых сделок Корпорация получила большее удовлетворение, чем она получила бы при банкротстве должника по правилам ст. 138 Закона о банкротстве.

Однако указанный довод конкурсного управляющего является необоснованным и был правомерно отклонен судом первой инстанции.

Как следует из обстоятельств настоящего обособленного спора, обязательства должника перед Корпорацией обеспечены залогом переданной по дополнительным соглашениям техники.

Таким образом, конкурсный управляющий должен доказать, что Корпорации было известно о том, что вследствие совершения оспариваемых сделок залогодержатель-Корпорация получил удовлетворение большее, чем он получил бы при банкротстве по правилам статьи 138 Закона о банкротстве.

Однако конкурсным управляющим не было представлено доказательств того, что Корпорации было известно о таких предполагаемых последствиях, учитывая отсутствие у Корпорации в принципе информации наличии у должника признаков неплатёжеспособности или недостаточности имущества. Напротив, активы должника существенно превышали размер его обязательств.

Более того, факт того, что у переданного по оспариваемым соглашениям имущества возник ряд дефектов в период хранения у должника, что подтверждается протоколом окончательной приемки товаров от 23.03.2016, свидетельствует о его сниженной стоимости по сравнению со стоимостью, по которой оно было продано должнику.

В силу выше изложенных обстоятельств, Корпорация, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, не знала и не должна была знать о наличии у должника признаков неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника.

Кроме того, как было верно отмечено судом первой инстанции, фактически должник возвратил технику, за которую должен был рассчитаться. В противном случае, полная стоимость техники была бы включена в реестр требований кредиторов. Вместе с тем, сама реализация этой же техники в процедуре конкурсного производства, учитывая необходимость несения расходов на ее хранение, обеспечение сохранности, оценку, проведение торгов, возможно, и обслуживание привели бы к дополнительным расходам.

Согласно п. 10 Постановления N 63 бремя доказывания того, что сделка влечет или может повлечь за собой оказание предпочтения, лежит на оспаривающем ее лице.

Таким образом, суд первой инстанции сделал соответствующий фактическим обстоятельствам дела вывод о том, что конкурсным управляющим не представлено доказательств осведомленности Корпорации о том, что вследствие совершения оспариваемых сделок последний получил удовлетворение большее, чем он получил бы при банкротстве по правилам статьи 138 Закона о банкротстве.

Суд первой инстанции пришёл к законному и обоснованному выводу о невозможности применения положений ст. ст. 10 и 168 ГК РФ в рамках обособленною спора о признании сделок недействительными.

Суд первой инстанции также законно и обоснованно отклонил довод конкурсного управляющего о наличии оснований для признания оспариваемых соглашений недействительными в силу ст. ст. 10 и 168 ГК РФ.

Как разъяснено в абз. 4 п. 4 Постановления N 63, наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ).

Однако в соответствии со ст. 168 ГК РФ (в редакции до внесения изменений на основании ФЗ от 07.05.2013 N 100-ФЗ) сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Согласно редакции ст. 168 ГК РФ, действующей с 01.09.2013, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Таким образом, в силу прямого указания ст. 168 ГК РФ и с учетом изложенных выше обстоятельств, ст. 168 ГК РФ не подлежит применению в настоящем деле, поскольку обстоятельства, на которые ссылается конкурсный управляющий, полностью охватываются специальными нормами п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Изложенное подтверждается правовой позицией, отражённой в Постановлении Президиума ВАС РФ от 17.06.2014 N 10044/11 по делу N А32-26991/2009 в соответствии с которой возможность в рамках дела о банкротстве квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную на основании ст.ст. 10 и 168 ГК РФ распространяется исключительно на случаи оспаривания сделок с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.

Аналогичная правовая позиция также отражена в Определении Верховного суда РФ от 31.08.2017 N 305-ЭС 17-4886.

Вместе с тем, все доводы конкурсного управляющего о заинтересованности сторон и цели причинения вреда имущественным правам кредиторов должника не выходят за пределы юридического состава подозрительной сделки, установленного п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к законному и обоснованному выводу о невозможности применения положений ст. ст. 10 и 168 ГК РФ в рамках обособленного спора о признании сделок недействительными, поскольку в условиях конкуренции норм п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве и ст. ст. 10 и 168 ГК РФ суд первой инстанции обоснованно не усмотрел обстоятельств, которые выходили бы за пределы диспозиции п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Даже в случае обоснованности доводов конкурсного управляющего, заявленные последствия недействительности оспариваемых соглашений не могут быть применены в рассматриваемом споре.

В своем заявлении конкурсный управляющий при определении размера денежных средств, подлежащих возврату в конкурсную массу в случае признания сделок недействительными и применения последствий недействительности сделок, ссылается на стоимость последующей реализации возвращённой по оспариваемым сделкам техники в рублёвом эквиваленте, а также просит суд в качестве последствий недействительности сделок взыскать с Корпорации денежные средства, полученные последней в качестве частичной оплаты за поставленную по дополнительным соглашениям технику.

Однако указанные доводы конкурсного управляющего основаны на неверном толковании положений рамочного договора поставки, п. 1 ст. 61.6 Закона о банкротстве, ст.ст. 140. 317 ГК РФ.

Стоимость реализации Корпорацией возвращенной техники по договорам поставки в 2016 году не может приниматься во внимание для целей определения размера денежных средств, подлежащих возврату в конкурсную массу, в случае признания судом оспариваемых сделок недействительными.

Согласно п. 1 ст. 61.1 Закона о банкротстве в случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения.

Более того, рублёвый эквивалент стоимости последующей реализации техники не может учитываться для целей определения размера денежных средств, подлежащих возврату в конкурсную массу в случае признания сделок недействительными.

В представленном Корпорацией отзыве от 28.08.2018 был приведен подробный расчёт суммы, подлежащей возврату в конкурсную массу, в случае признания оспариваемых сделок недействительными. Ввиду того, что требования первой и второй очереди у должника отсутствуют, а требования Корпорации обеспечены залогом имущества, являющегося предметом оспариваемых соглашений, Корпорация в любом случае не может считаться получившей предпочтение в части 70% стоимости предмета залога, в случае удовлетворения апелляционной жалобы и отмены определения суда первой инстанции от 22.02.2019 и признания судом оспариваемых сделок недействительными, сумма, которая могла бы быть возвращена в конкурсную массу, составит не более 609 971,30 долларов США, что эквивалентно 40 572 302,30 руб.

Денежные средства, переданные должником Корпорации в качестве частичной оплаты поставленной техники, не могут учитываться в случае признании сделок недействительными для целей определения размера подлежащих возврату в конкурсную массу денежных средств.

В своем заявлении о признании сделок недействительными, а также в апелляционной жалобе конкурсный управляющий, рассчитывая размер денежных средств, подлежащих возврату в конкурсную массу в случае признания сделки недействительной, указывает, что на момент заключения оспариваемых сделок (25.09.2015) Корпорацией в качестве частичной оплаты поставленного товара были получены денежные средства в размере 510 034,34 долларов США, эквивалентных 33 924 985,12 руб.

Как ошибочно полагает конкурсный управляющий, частично полученные Корпорацией денежные средства в качестве оплаты за полученную технику в указанном размере подлежат прибавлению к стоимости возвращенной техники при расчете сулемы возврата в порядке применения последствий недействительности сделки.

Однако данный аргумент конкурсного управляющего противоречит регулированию порядка применения реституции.

Так, согласно п. 1 ст. 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка).

Таким образом, до признания судом оспариваемых конкурсным управляющим сделок недействительными они считаются действительными.

В связи с указанными выше обстоятельствами, в случае признания судом оспариваемых сделок по возврату техники Корпорации недействительными правовые основания для возвращения денежных средств, частично уплаченных за поставленный по рамочному договору поставки товар, отпадут.

Таким образом, требования о возврате частично уплаченных должником денежных средств Корпорации по рамочному договору поставки выходят за рамки требования о признании сделок недействительными и подлежат рассмотрению вне рамок дела о банкротстве в соответствии с условиями арбитражной оговорки, предусмотренной рамочным договором (в МКАС при ТПП РФ).

Кроме того, суд принимает во внимание, что Сегедин В.Н. обратился с исковым заявлением о взыскании денежных средств и процентов на сумму долга в МКЛС при ТПП РФ.

Основанием требования конкурсного управляющего является неисполнение Корпорацией обязательств по возврату полученных от должника денежных средств в качестве частичной оплаты за поставленный товар по рамочному договору поставки, возврат которого оспаривается конкурсным управляющим в настоящем деле о банкротстве.

Постановлением МКАС при ТПП РФ от 20.03.2019 по делу N М-171/2018 слушание дела было отложено на 22.05.2019 на 15:00.

Таким образом, ссылки конкурсного управляющего на необходимость возврата уплаченных денежных средств в размере 33 924 985,12 руб., полученных Корпорацией в качестве частичной оплаты по рамочному договору поставки, во внимание приниматься не могут.

Заявителем жалобы не представлены в материалы дела надлежащих и бесспорных доказательств в обоснование своей позиции, доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта.

Все доводы заявителя апелляционной жалобы проверены судом апелляционной инстанции, признаются несостоятельными и не подлежащими удовлетворению, поскольку не опровергают законности принятого по делу судебного акта и основаны на неверном толковании норм действующего законодательства, обстоятельств дела.

Определение суда законно и обосновано. Оснований для его отмены нет.

Руководствуясь ст. ст. 266 - 269, 271 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 22.02.2019 по делу N А40-186754/15 оставить без изменения, а апелляционную жалобу к/у ООО "Универсал-Спецтехника" в лице Сегедина В.Н. - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

П.А. Порывкин

Судьи

А.С. Маслов О.И. Шведко