Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 июля 2019 г. N 15АП-11250/19

город Ростов-на-Дону

26 июля 2019 г.

дело N А32-5349/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 23 июля 2019 года.

Полный текст постановления изготовлен 26 июля 2019 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Стрекачёва А.Н.,

судей Николаева Д.В., Сурмаляна Г.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Зуевой А.О.

при участии:

от Мазура Владимира Дмитриевича: представитель Морозова М.С. по доверенности от 19.07.2019, Громадская С.В. по доверенности от 19.07.2019;

от общества с ограниченной ответственностью "Проспект Пушкина": представитель Соляникова К.В. по доверенности от 16.07.2019;

от публичного акционерного общества Банк ВТБ: представитель Куприянова Ю.Н. по доверенности от 28.08.2018,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Мазура Владимира Дмитриевича на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 13.06.2019 по делу N А32-5349/2018 об отказе во включении требований в реестр требований кредиторов по заявлению Мазура Владимира Дмитриевича в рамках о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Проспект Пушкина" (ИНН 2320120318, ОГРН 1042311677880),

принятое в составе судьи Маркиной Т.Г.

УСТАНОВИЛ:

в рамках о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Проспект Пушкина" в Арбитражный суд Краснодарского края обратился Мазур Владимир Дмитриевич с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 117 920 716 рублей 64 копейки.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 13.06.2019 по делу N А32-5349/2018 ходатайство заявителя об уточнении заявленных требований и приобщении дополнительных документов удовлетворено. Ходатайства банка и временного управляющего о приобщении дополнительных документов удовлетворены. В удовлетворении ходатайства временного управляющего об отложении судебного заседания отказано. В удовлетворении заявленных требований отказано.

Не согласившись с определением Арбитражного суда Краснодарского края от 13.06.2019 по делу N А32-5349/2018, Мазур Владимир Дмитриевич обратился в Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить и принять по делу новый судебный акт.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что размер денежных обязательств по договору определен судом без проверки расчетов, как суммы основного долга, так и процентов, что не соответствует требованиям Закона о банкротстве об определении размера заявленных требований при рассмотрении заявлений о включении в реестр требований кредиторов. Податель жалобы указывает, что заявителем в материалы дела представлены первичные доказательства, подтверждающие обоснованность и размер заявленных требований.

В отзыве на апелляционную жалобу временный управляющий должника Габайдулин Р.Н. просит определение оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представители лиц, участвующих в деле, поддержали правовые позиции по спору.

Законность и обоснованность определения Арбитражного суда Краснодарского края от 13.06.2019 по делу N А32-5349/2018 проверяется Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителей участвующих в деле лиц, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, определением Арбитражного суда Краснодарского края от 20.11.2018 в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Губайдулин Руслан Наилевич.

В Арбитражный суд Краснодарского края обратился Мазур Владимир Дмитриевич с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 117 920 716 рублей 64 копейки.

В обоснование заявлений указано следующее.

Между Мазуром Владимиром Дмитриевичем (заимодавец) и обществом с ограниченной ответственностью "Проспект Пушкина" (заемщик) был заключен договор займа от 17.04.2015 N М-ПП/1 в редакции дополнительного соглашения от 15.04.2016 N 1 к договору займа от 17.04.2015 N М-ПП/1 на сумму 70 млн. рублей под 9 % годовых сроком до 16.04.2018.

Должником частично была погашена задолженность в сумме 4 834 500 рублей.

Задолженность перед кредитором составляет в размере 116 884 453 рублей 06 копеек из них: основной долг по займу - 99 681 394 рубля 50 копеек, проценты -17 203 058 рублей 50 копеек с учетом дополнений к ходатайству об уточнении от 28.05.2019.

Поскольку задолженность перед кредитором не была погашена, а в отношении должника введена процедура наблюдения, кредитор обратился в арбитражный суд с заявлением об установлении требований в рамках дела о несостоятельности (банкротстве).

Исследовав материалы дела по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дав надлежащую правовую оценку доводам лиц, участвующих деле, суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявленных требований, обоснованно приняв во внимание нижеследующее.

В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Требования кредиторов рассматриваются арбитражным судом по правилам статей 71 или 100 Закона о банкротстве в зависимости от процедуры, введенной в отношении должника.

В соответствии с пунктом 1 статьи 71 Закона о банкротстве для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения.

Требования кредиторов, по которым не поступили возражения, рассматриваются арбитражным судом для проверки их обоснованности и наличия оснований для включения в реестр требований кредиторов. По результатам такого рассмотрения арбитражный суд выносит определение о включении или об отказе во включении требований в реестр требований кредиторов (пункт 5 статьи 71 Закона о банкротстве).

При рассмотрении заявлений о включении в реестр требований кредиторов в силу требований статьи 71 Закона о банкротстве судом проверяются обоснованность заявленных требований, определяется их размер и характер.

В силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В связи с изложенным при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

Возражения относительно требований кредиторов могут быть предъявлены в арбитражный суд не позднее чем через пятнадцать дней со дня истечения срока для предъявления требований кредиторов должником, временным управляющим, кредиторами, предъявившими требования к должнику, представителем учредителей (участников) должника или представителем собственника имущества должника - унитарного предприятия (часть 2 статьи 71 Закона о банкротстве).

Вместе с тем, установление судом, рассматривающим дело о банкротстве, фактов злоупотребления правом, недобросовестного поведения сторон при совершении сделки, положенной в основу требования о включении в реестр требований кредиторов должника, является основанием для отказа во включении такого требования в реестр. Указанные обстоятельства входят в предмет доказывания при рассмотрении обособленного спора о включении требования кредитора в реестр требований кредиторов должника.

В соответствии со статьей 40 Закона о банкротстве кроме документов, предусмотренных Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, к заявлению кредитора прилагаются документы, подтверждающие обязательства должника перед конкурсным кредитором, а также наличие и размер задолженности по указанным обязательствам; доказательства оснований возникновения задолженности (счета-фактуры, акты, товарно-транспортные накладные и иные документы); иные обстоятельства, на которых основывается заявление кредитора. К заявлению кредитора должны быть приложены вступившие в законную силу решения суда, арбитражного суда, третейского суда, рассматривавших требование конкурсного кредитора к должнику.

При рассмотрении заявлений о включении в реестр требований кредиторов, в силу требований Закона о банкротстве, судом проверяются обоснованность заявленных требований, определяется их размер и характер.

В пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 35 от 22.06.2012 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - постановление N 35) разъяснено, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 22.07.2002 N 14-П и от 19.12.2005 N 12-П, процедуры банкротства носят публично-правовой характер; разрешаемые в ходе процедур банкротства вопросы влекут правовые последствия для широкого круга лиц (должника, текущих и реестровых кредиторов, работников должника, его учредителей и т.д.). С учетом специфики дел о банкротстве при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

В процессе проверки обоснованности требования кредитора необходимо учитывать, что реальной целью заявления требования может быть, например, искусственное создание задолженности для последующею необоснованного включения в реестр требований кредиторов и участия в распределении имущества должника. В таком случае сокрытие действительного смысла сделок находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделки лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

Согласно пункту 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации договоры являются основанием для возникновения у лиц, их заключивших, гражданских прав и обязанностей.

Взаимные права и обязанности, возникшие между заявителем и должником в связи с заключением и исполнением обязательств по договору займа, регулируются Главой 42 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Из пункта 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации, в редакции действовавшей на дату заключения договора займа, следует, что по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (пункт 2 статьи 808 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из содержания названной нормы следует, что договор займа является реальной сделкой и считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

При рассмотрении заявлений о включении рядовых гражданско-правовых кредиторов суд осуществляет более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с общеисковым гражданским процессом, то есть основанием к включению являются ясные и убедительные доказательства наличия и размера задолженности. Согласно пункту 3 статьи 1 Кодекса при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 Кодекса никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В соответствии с пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 22.07.2002 N 14-П и от 19.12.2005 N 12-П, процедуры банкротства носят публично-правовой характер; разрешаемые в ходе процедур банкротства вопросы влекут правовые последствия для широкого круга лиц (должника, текущих и реестровых кредиторов, работников должника, его учредителей и т.д.).

С учетом специфики дел о банкротстве при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

В процессе проверки обоснованности требования кредитора необходимо учитывать, что реальной целью заявления требования может быть, например, искусственное создание задолженности для последующею необоснованного включения в реестр требований кредиторов и участия в распределении имущества должника. В таком случае сокрытие действительного смысла сделок находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделки лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

При оценке достоверности факта наличия требования, суду надлежит учитывать среди прочего следующее: обстоятельства и факты, свидетельствующие о заключении и действительности договора; оценка лиц, заключивших договор, анализ документов о финансово-хозяйственной деятельности сторон договора, отражалось ли сделка в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности, установление экономической оправданности совершаемых сделок (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда РФ, Верховного суда РФ от 15.09.2016 N 308-ЭС16-7060, N А32-16155/2011).

Учитывая, что должник находится в банкротстве, суду необходимо руководствоваться повышенным стандартом доказывания, то есть провести более тщательную проверку обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом. В таком случае основанием к удовлетворению заявления о включении требования в реестр является представление заявителем доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения лиц, заявивших возражение против требования (пункт 26 постановления N 35, определения Верховного Суда Российской Федерации от 04.06.2018 N 305-ЭС18- 413, от 07.06.2018 N 305-ЭС16-20992(3)).

Если должник и кредитор являются аффилированными, к требованию заявителя должен быть применен еще более строгий стандарт доказывания, чем к обычному кредитору в деле о банкротстве. Такой заявитель должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов, в том числе повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю кредиторов независимых (определения Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6), от 11.09.2017 N 301- ЭС17-4784), что не отвечает стандартам добросовестного осуществления прав.

При этом наличие в действиях стороны злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во взыскании долга (пункты 1 и 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

Согласно выработанной в судебной практике позиции аффилированность может носить фактический характер без наличия формально-юридических связей между лицами (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475). Согласно абзацу третьему пункта 1 статьи 19 Закон о банкротстве заинтересованным лицом по отношению к должнику признается лицо, которое является аффилированным лицом должника.

В соответствии с пунктом 2 указанной статьи заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются также: руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротстве или до даты назначения временной администрации финансовой организации (в зависимости от того, какая дата наступила ранее), либо лицо, имеющее или имевшее в течение указанного периода возможность определять действия должника; лица, находящиеся с физическими лицами, указанными в абзаце втором настоящего пункта, в отношениях, определенных пунктом 3 настоящей статьи; лица, признаваемые заинтересованными в совершении должником сделок в соответствии с гражданским законодательством о соответствующих видах юридических лиц.

В силу положений пункта 3 статьи 19 Закона о банкротстве под заинтересованными лицами по отношению к гражданину (должнику-гражданину) понимаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга. Из приведенных норм следует, что возможность признания лица конкурсным кредитором в деле о банкротстве обусловлена существом обязательства, лежащего в основании требования к должнику.

При этом, учредители (участники) юридического лица (должника) по обязательствам, вытекающим из такого участия, не могут являться его конкурсными кредиторами.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Обязательства должника перед своими учредителями (участниками), вытекающие из такого участия (далее - корпоративные обязательства), носят внутренний характер и не могут конкурировать с внешними обязательствами, то есть с обязательствами должника как участника имущественного оборота перед другими участниками оборота.

Учредители (участники) должника - юридического лица несут риск отрицательных последствий, связанных с его деятельностью. Как следствие, требования таких лиц по корпоративным обязательствам не подлежат включению в реестр требований кредиторов. Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается.

Вместе с тем, в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. Данная позиция сформулирована в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 3 308-ЭС17-1556 (2) в рамках дела N А32- 19056/2014.

Согласно абзацу 8 статьи 2 Закона о банкротстве конкурсными кредиторами признаются кредиторы по денежным обязательствам (за исключением уполномоченных органов; граждан, перед которыми должник несет ответственность за причинение вреда жизни или здоровью, морального вреда; имеет обязательства по выплате вознаграждения авторам результатов интеллектуальной деятельности, а также учредителей (участников) должника по обязательствам, вытекающим из такого участия).

Из абзаца 4 статьи 2 данного Закона следует, что для целей законодательства о банкротстве под денежным обязательством понимается обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному, предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации, бюджетным законодательством Российской Федерации основанию.

В соответствии с абзацем 5 и 9 пункта 1 статьи 63 Закона о банкротстве с даты вынесения арбитражным судом определения о введении процедуры наблюдения не допускаются удовлетворение требований учредителя (участника) должника о выделе доли (пая) в имуществе должника в связи с выходом из состава его учредителей (участников), выкуп либо приобретение должником размещенных акций или выплата действительной стоимости доли (пая), также не допускается выплата дивидендов, доходов по долям (паям), а также распределение прибыли между учредителями (участниками) должника.

Согласно пункту 7 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации оставшееся после удовлетворения требований кредиторов имущество юридического лица передается его учредителям (участникам), имеющим вещные права на это имущество или обязательственные права в отношении этого юридического лица, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или учредительными документами юридического лица.

Вместе с тем, в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы кредитор не участвовал в капитале должника).

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", статья 47 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и кредитором, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.

При рассмотрении требований в ситуации включения в реестр аффилированного кредитора, бремя доказывания распределяется иначе: при представлении доказательств общности экономических интересов (аффилированности) должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) и заявлении возражений относительно наличия и размера задолженности должника перед аффилированным кредитором - на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства.

Сам по себе факт аффилированности кредитора, предъявившего требование о включении в реестр, и должника хотя и не свидетельствует о намерении сторон искусственно создать задолженность, однако, при заявлении иными незаинтересованными участниками процесса обоснованных возражений возлагает бремя опровержения таких возражений на аффилированного кредитора (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.09.2016 N 308-ЭС16- 7060; от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647(1); от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647(7); от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6)).

Указанное распределение бремени доказывания обусловлено необходимостью установления обоснованности и размера спорного долга, возникшего из договора, и недопущением включения в реестр необоснованных требований (созданных формально с целью искусственного формирования задолженности с целью контролируемого банкротства либо имевшихся в действительности, но фактически погашенных (в ситуации объективного отсутствия у арбитражного управляющего документации должника и непредставлении такой документации аффилированным лицом)), поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

В соответствии с Законом РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" Аффилированные лица - физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность.

Аффилированными лицами юридического лица являются:

член его Совета директоров (наблюдательного совета) или иного коллегиального органа управления, член его коллегиального исполнительного органа, а также лицо, осуществляющее полномочия его единоличного исполнительного органа;

лица, принадлежащие к той группе лиц, к которой принадлежит данное юридическое лицо;

лица, которые имеют право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица;

юридическое лицо, в котором данное юридическое лицо имеет право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица.

Согласно пункту 1 статьи 19 Закона о банкротстве в целях этого Федерального закона заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются: лицо, которое в соответствии с Законом "О защите конкуренции" входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

В силу пункта 2 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются также: руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротстве; лица, находящиеся с физическими лицами, указанными в абзаце втором настоящего пункта, в отношениях, определенных пунктом 3 настоящей статьи; лица, признаваемые заинтересованными в совершении должником сделок в соответствии с гражданским законодательством о соответствующих видах юридических лиц.

Судом установлено, что заявленные кредитором требования основаны на договоре займа.

Мазур В.Д., Элсено Инвестментс Лимитед являются аффилированными по отношению к обществу с ограниченной ответственностью "Проспект Пушкина" лицами, что подтверждается следующим:

Элсено Инвестментс Лимитед является 100 % участником общества с ограниченной ответственностью "Проспект Пушкина";

Мазур В.Д. является генеральным директором и участником - вместе с Элсено Инвестментс Лимитед - компании общества с ограниченной ответственностью "Строй Инвест", которое являлось как генеральным подрядчиком строительства объекта недвижимости, принадлежащего должнику, так и поручителем по обязательствам должника перед публичным акционерным банком "Банк ВТБ";

общество с ограниченной ответственностью "Строй Инвест" является учредителем общества с ограниченной ответственностью "Ворктел" (ИНН 9705037486, адрес Москва, ул. Пятницкая, 71/5/стр.2, в котором руководителем был Бондаренко Павел Игоревич.

Мазур В.Д. является единственным участником и учредителем компании общества с ограниченной ответственностью "Специальные технологии" (ИНН 9705040697, адрес: Москва, ул. Пятницкая, 71/5 стр.2, эт. 4 оф. 403, ком. 13а), в которой руководителем является действующий директор Должника - Бондаренко Павел Игоревич. Адрес данного юридического лица совпадает с адресом общества с ограниченной ответственностью "КАПИТАЛинвест" (ИНН 7714282427), в которой Бондаренко Павел Игоревич, также являлся генеральным директором, единственный участник - Элсено Инвестментс Лимитед.

Мазур В.Д. является мажоритарным участником (51 %) в обществе с ограниченной ответственностью "АкваСтрой ТЭК" (ИНН 7721570666, адрес: Москва, пер. Плотников, 12, оф. 112), в которой генеральным директором является также Бондаренко Павел Игоревич. Адрес данной компании совпадает полностью с адресом общества с ограниченной ответственностью "Строй Инвест" (ИНН 7714529603);

Мазур В.Д. и общество с ограниченной ответственностью "Строй Инвест" являются поручителями по обязательствам должника перед Банком ВТБ (публичное акционерное общество);

Мазур В.Д. действует от имени единственного участника должника - Компании Элсено Инвестментс Лимитед с 11.05.2005, что подтверждается договором купли-продажи доли в УК ООО "Проспект Пушкина" от 31.05.2006;

Мазур В.Д. от имени единственного участника принял на работу директора Гершмана М.А., заключившего с ним договоры займа. Мазур В.Д. от имени единственного участника подписывал решения единственного участника;

Мазур В.Д. подписал требования от компании Элсено Инвестментс Лимитед и Сентериано Инвестментс Лимитед, он обладает полномочиями на принятие любых решений от имени Компании Элсено Инвестментс Лимитед;

Мазуром В.Д. от имени Сентериано Инвестментс Лимитед в октябре 2015 был подписан договор займа с обществом с ограниченной ответственностью "Проспект Пушкина" на 315 тыс. долларов США.

Кроме того, помимо юридической аффилированности между должником и кредитором существуют признаки "экономической аффилированности" (Определение Верховного Суда РФ от 15.06.2016 г. N 308-ЭС16-1475, Постановление АС Московского округа от 06.12.2018 г. по делу N А40-22666/14, Постановление АС Московского округа от 29.11.2018 г. по делу N А40-239289/15), обуславливающие их взаимосвязанность и взаимозависимость:

указанные лица, а также их участники, являлись солидарными должниками по обязательствам перед Банком ВТБ (ПАО), неисполнение которых всеми участниками группы послужили основой для признания их всех банкротами, в том числе должника.

Тем самым, указанные лица осуществляли, по сути, единую хозяйственную деятельность и обладали общим экономическим интересом, в результате которой при заключении одним из группы лиц договора, направленного на получение финансирования от независимого кредитора и требующего обеспечения (кредитного соглашения с Банком ВТБ (публичное акционерное общество), другие - безусловно становились поручителями).

Мазур В.Д. является представителем Элсено Инвестментс Лимитед и Сентериано Инвестментс Лимитед.

Группа лиц рассматривается как единый хозяйствующий субъект, имеющий единые экономические интересы; понятие юридической аффилированности не требует доказывания того, что участники одной группы формализовали свою деятельность как осуществляемую от имени "единого хозяйствующего субъекта" (пункт 6 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.03.1998 г.

N 32 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением антимонопольного законодательства", Определение Верховного Суда РФ от 15.06.2016 г. N 308-ЭС16-1475, Постановление АС Московского округа от 01.11.2018 г. по делу N А41-85318/2017, Постановление ФАС Северо-Западного округа от 16.04.2008 г. по делу N А56-23922/2007).

В статье 170 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что из ничтожности мнимых сделок, то есть сделок, совершенных лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия, а также притворных сделок, то есть сделок, которые совершаются с целью прикрыть другие сделки.

Верховный суд в определении N 304-ЭС17-1258 установил: совершая мнимые либо притворные сделки, их стороны, будучи заинтересованными в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся.

Таким образом, выстраивались отношения между аффилированными организациями, контролируемыми одними и теми же лицами, а кредитор представил лишь минимальный набор документов (текст договора и платежные поручения), не раскрыв с достаточной полнотой все существенные обстоятельства заключения и исполнения сделки, у судов не имелось оснований для вывода о реальности заемных отношений. В этом случае нежелание кредитора представить дополнительные доказательства должно рассматриваться исключительно как отказ от опровержения того факта, на наличие которого со ссылкой на конкретные документы указывает процессуальный оппонент, а действия, связанные с временным зачислением аффилированным лицом средств на счета должника, подлежали квалификации по правилам статьи 170 Гражданского кодекса.

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", статья 47 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.

В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника. В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

При таких условиях с учетом конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Кодекса либо при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Кодекса, абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве), признав за прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием для отказа во включении его в реестр.

Предъявляя требование к должнику, как к заемщику по обязательству, заявитель действует с нарушением запрета, предусмотренного статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, что является основанием для отказа ему в правовой защите.

Из материалов дела следует, что в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Проспект Пушкина" ЧАСТНАЯ КОМПАНИЯ С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ ПО АКЦИЯМ ЭЛСЕНО ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД является учредителем с размером доли 100 % в уставном капитале с суммой долга 747 758 670 рублей 54 копеек. Мазуром Владимиром Дмитриевичем заявлены требования о включении в реестр требований кредиторов должника в общей сумме 119 884 042 рублей 10 копеек, кроме того, он представлял заявителя по доверенности при заключении договоров займа.

Таким образом, исходя из заявленных требований, предъявленных к должнику, усматривается аффилированность и корпоративная составляющая учредителем должника и Мазуром В.Д. с совместной заявленной суммой требований о включении в реестр требований кредиторов 867 642 712 рублей 64 копеек.

Таким образом, заявитель имел возможность и фактически влиял на принятие подконтрольными ему лицами управленческих и финансовых решений, в том числе, по вопросу о заключении договоров займа между Мазуром В.Д. и должником.

В суд первой инстанции Банком (ПАО) ВТБ представлена анкета, которую заполнял сам должник при получении кредита в банке, в которой должником указано, что конечным бенефициаром единственного акционера должника является Мазур В.Д. как конечный бенефициар он и давал поручительство за должника по кредиту.

В реестр требований кредиторов не подлежат включению требования, основанные на сделках, по которым заинтересованными лицами оформляются документы, не отражающие реальные хозяйственные операции.

Верховным судом в определении N 304-ЭС17-1258 указано, что судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Аффилированность всех участников сделок обуславливает возможность влиять на деятельность должника и осведомленность о финансовом положении должника. Если сделки, из которых возникло денежное обязательство должника, заключены исключительно между аффилированными лицами; сделки не преследуют разумной хозяйственной цели и не повлекли какой-либо экономической выгоды для входящих в состав группы аффилированных лиц (отсутствовало реальное увеличение активов или денежных средств, не было передачи активов (денежных средств) от лиц, не входящих в периметр группы); единственным результатом сделок является увеличение кредиторской задолженности, требование кредитора, аффилированного с должником, не подлежит включению в реестр требований кредиторов.

Создание внутри группы связанных и аффилированных лиц фиктивной задолженности без какого-либо экономически оправданного обоснования, с последующим предъявлением таких требований в деле о банкротстве, не может расцениваться как добросовестное и разумное поведение участников гражданско-экономического оборота.

Обстоятельства дела свидетельствуют о том, что требование кредитора сформировано вследствие искусственного оборота имущества (прав требования) внутри одной группы лиц, не имеющего разумной экономической цели и направленного исключительно на формирование кредиторской задолженности перед аффилированным кредитором.

В том случае, если имущество и денежные средства по сделке не выбывали из владения группы лиц, а просто перемещались внутри этой группы лиц без ясных экономических мотивов, такое перемещение не рассматривается как порождающее денежное обязательство должника перед аффилированным кредитором (Определение Верховного Суда РФ от 23.07.2018 N 310-ЭС17-20671, Постановление АС Московского округа от 01.11.2018 по делу N А41-85318/2017).

Суд вправе по своей инициативе отказать в защите права злоупотребляющему лицу, что прямо следует и из содержания пункта 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации. Статья 2 Закона о банкротстве предусматривает основные понятия, используемые в названном Законе, в том числе понятие вреда, причинённого имущественным правам кредиторов, а именно: вред, причинённый имущественным правам кредиторов, - уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершённых должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счёт его имущества.

По совокупности изложенных обстоятельств, оценив возражения кредитора по требованию, доказательства, представленные в обоснование требования в их совокупности и взаимосвязи, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу об отсутствии основания для удовлетворения заявленного корпоративного требования направленного на формирование контролируемой кредиторской задолженности.

На основании изложенного, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что требования заявителя не подлежат удовлетворению.

Доводы апелляционной жалобы, сводящиеся к иной, чем у суда, оценке доказательств, не могут служить основаниями для отмены обжалуемого судебного акта, так как они не опровергают правомерность выводов арбитражного суда и не свидетельствуют о неправильном применении норм материального и процессуального права.

На основании изложенного, арбитражный апелляционный суд считает, что доводы апелляционной жалобы не содержат достаточных фактов, которые имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены решения.

Суд первой инстанции выполнил требования статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, полно, всесторонне исследовал и оценил представленные в деле доказательства и принял законный и обоснованный судебный акт.

Руководствуясь статьями 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 13..06.2019 по делу N А32-5349/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В соответствии с частью 5 статьи 271, частью 1 статьи 266 и частью 2 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в порядке, определенном главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа.

Председательствующий

А.Н. Стрекачёв

Судьи

Д.В. Николаев Г.А. Сурмалян