Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 18 декабря 2019 г. N 09АП-68701/19

г. Москва

18 декабря 2019 г.

Дело N А40-82340/17

Резолютивная часть постановления объявлена 12 декабря 2019 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 18 декабря 2019 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи В.В. Лапшиной,

судей А.Н. Григорьева, И.М. Клеандрова,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Т.О. Зориной,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "СТРОЙМЕХПРОЕКТ-П" Нерсисяна А.Г. на определение Арбитражного суда г. Москвы от 09 октября 2019, вынесенное судьей Пахомовым Е.А., об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего ООО "СТРОЙМЕХПРОЕКТ-П" Нерсисяна А.Г. о признании договора уступки прав требований от 06.05.2016 между должником и ООО Группа ТЭМ", а также платежей по указанному договору на общую сумму 5 300 000 руб. недействительными по делу N А40-82340/17 о признании несостоятельным (банкротом) ООО "СТРОЙМЕХПРОЕКТ-П"

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего ООО "СТРОЙМЕХПРОЕКТ-П" Нерсисяна А.Г. - Здвижков А.В. по дов. от 25.10.2019

от ООО Группа ТЭМ" - Шаяхметов Т.Р. по дов. 17.06.2019

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-82340/17 от 19.06.2018 в отношении ООО "СТРОЙМЕХПРОЕКТ-П" (ИНН 7708186845) введена процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден Нерсисян Арсен Гарикович.

В Арбитражный суд города Москвы 28.05.2019 от конкурсного управляющего Нерсисяна А.Г. поступило заявление о признании Договора уступки прав требования (цессии) от "06" мая 2016 г., заключенного между ООО "Группа ТЭМ" (ИНН 7729309865) и дожником, а также платежей по указанному договору на общую сумму 5 300 000,00 руб. недействительными сделками и применении последствий недействительности сделки.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 09 октября 2019 года отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании Договор уступки прав требования (цессии) от "06" мая 2016 г. между ООО "Группа ТЭМ" (ОГРН 1037700039300, ИНН 7729309865), а также платежи по указанному договору на общую сумму 5 300 000,00 руб. недействительными сделками и применении последствий их недействительности.

Не согласившись с вынесенным определением, Конкурсный управляющий ООО "СТРОЙМЕХПРОЕКТ-П" Нерсисян А.Г. обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит отменить определение Арбитражного суда г. Москвы от 09 октября 2019 г., принять по делу новый судебный акт.

В обоснование апелляционной жалобы конкурсный управляющий ссылается на незаконность и необоснованность судебного акта.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего ООО "СТРОЙМЕХПРОЕКТ-П" Нерсисяна А.Г. поддержал доводы апелляционной жалобы в полном объеме.

Представитель ответчика возражал по доводам жалобы согласно поступившему отзыву.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в судебное заседание не явились, в соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Законность и обоснованность принятого определения проверены в соответствии со статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции, изучив материалы дела, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционной жалобы, отзыва, считает, что оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного акта не имеется в силу следующего.

В соответствии с частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий должника ссылался на то, что 06 мая 2016 г. между Должником и ООО "Группа ТЭМ" ("Поставщик") заключен договор уступки прав требования (цессии).

Согласно Договору цессии, Поставщик (Цедент) обязался передать, а Должник (Цессионарий) - принять в полном объеме в порядке и на условиях, предусмотренных Договором цессии права (требования) к АО "ЭГС" (ИНН 7713748391), вытекающие из заключенных между Поставщиком и АО "ЭГС" Договора поставки N ЭПМ-141/09-2014 от 04 сентября 2014 г. и Дополнительного соглашения N 1 от 08 декабря 2014 г. к Договору поставки, в том числе установленные решением Арбитражного суда города Москвы от 03 декабря 2015 г. по делу N А40-53760/15 и постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 16 февраля 2016 г. права требования уплаты следующих денежных сумм:

6 270 221, 63 руб. - сумма основной задолженности по Договору поставки,

832 829, 29 руб. -сумма неустойки по Договору поставки по состоянию на 29.10.2015,

1 260 391 юань КНР в рублях по курсу Банка России на дату платежа - сумма компенсации по Дополнительному соглашению N 1 от 08 декабря 2014 г. к Договору поставки;

980 854, 14 руб. - сумма процентов за пользование чужими денежными средствами в связи с неуплатой компенсации, предусмотренной Дополнительным соглашением N 1 от 08 декабря 2014 г. к Договору поставки, за период с 16.12.2014 по 29.10.2015;

122 812, 24 руб. -сумма госпошлины, подлежащей уплате в соответствии с решением Арбитражного суда города Москвы от 03 декабря 2015 г. по делу N А40-53760/15.

Передача (переход) прав (требований) по Договору цессии производится поэтапно, частями, по мере осуществления Цессионарием выплат за приобретаемые права (требования).

За уступку прав (требований) по Договору цессии Должник должен был заплатить Поставщику 12 101 182,87 руб., в том числе:

3 617 917,88 руб. за уступаемое право требования основной задолженности по Договору поставки;

7 365 906,99 руб. за уступаемое право требования суммы компенсации по Дополнительному соглашению N 1 от 08 декабря 2014 г. к Договору поставки;

70 862,66 руб. за уступаемое право требования суммы госпошлины, подлежащей уплате в соответствии с решением Арбитражного суда города Москвы от 03 декабря 2015 г. по делу N А40-53760/15 о взыскании задолженности и компенсации по Договору поставки;

480 542,50 руб. за уступаемое право требования суммы неустойки по Договору поставки по состоянию на 29.10.2015;

565 952,84 руб. за уступаемое право требования суммы процентов за пользование чужими денежными средствами в связи с неуплатой компенсации, предусмотренной Дополнительным соглашением N 1 от 08 декабря 2014 г. к Договору поставки, за период с 16.12.2014 по 29.10.2015.

За уступаемые права (требования) по Договору цессии Должник произвел оплату Поставщику в размере 5 300 000 руб. путем осуществления платежей со счета в период с 09.06.2016 по 27.01.2017.

Конкурсный управляющий полагая, что договор уступки прав требований и в рамках его исполнения платежи является недействительными сделками на основании пункта 1, 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, ст. 10, 168, 170 ГК РФ, обратился в суд с настоящим заявлением.

Отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего, суд первой инстанции указал, что в материалы дела не представлены доказательства наличия совокупности условий, предусмотренных ст. 61.2 Закона о банкротстве, а также ст.ст. 10, 168, 170 ГК РФ.

Апелляционная коллегия, изучив материалы дела, приходит к следующим выводам.

Как следует их материалов дела, заявление о признании должника банкротом принято судом первой инстанции 21.07.2017, оспариваемый договор цессии заключен 06.05.2016, а платежи совершены в период с 09.06.2016 по 27.01.2017.

Платежи, совершенные после 21.07.2016 относятся к годичному периоду подозрительности согласно ч. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Договор цессии заключен 06.05.2016, а также платежи в период с 09.06.2016 до 21.07.2016 совершены в трехлетний период подозрительности, установленный ч. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Платежи после 21.01.2017 совершены в шестимесячный срок, установленный ч. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве.

Согласно абз. 4 п. 9 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 при определении соотношения п. п. 1 и 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве судам надлежит исходить из следующего: если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем, наличие иных обстоятельств, определенных п. 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется (п. 9). В случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие обоих оснований, установленных как п. 1, так и п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с п. 1 ст. 61.2 Закона сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).

Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Таким образом, для признания сделки недействительной по основанию, указанному в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, лицу, требующему признания сделки недействительной, необходимо доказать, а суд должен установить следующие обстоятельства:

- сделка заключена в течение года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления (данный срок является периодом подозрения, который устанавливается с целью обеспечения стабильности гражданского оборота);

- неравноценное встречное исполнение обязательств.

В соответствии с п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред 3 имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

В пункте 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 разъяснено, что для признания сделки недействительной по основанию, указанному в п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63, в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии следующих условий: - стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок; - должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской отчетности или иные учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; - после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Как следует из пункта 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Как следует из пункта 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 обязанность доказывания того, что другая сторона по сделке знала или должна была знать о наличии у должника признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества, лежит на лице, оспаривающем сделку.

Вместе с тем, заявитель не представил ни одного доказательства того, что ответчик знал о цели причинения вреда имущественным правам кредиторов и о признаках неплатежеспособности должника.

Утверждение конкурсного управляющего об обратном, не мотивировано, не подтверждается конкретными обстоятельствами.

Конкурсный управляющий должника не представил доказательств того, что ответчик относится к лицам, прямо перечисленным в статье 19 Закона о банкротстве или к иным лицам, заинтересованность которых имеет значение при применении пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Доказательств наличия аффилированных связей, в т.ч. презюмирующих те или иные предположения конкурсного управляющего о целях и осведомленности ответчика, а равно и о совершении оспоренных перечислений денежных средств именно в рамках каких-либо согласованных схем вывода активов, в материалы дела не представлено.

Доводы конкурсного управляющего о вероятной аффилированности Должника и АО "ЭГС", не имеют правового значения для решения вопроса о наличии оснований для признания сделок недействительными по основаниям, предусмотренным ч. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, поскольку АО "ЭГС" не является стороной оспариваемых сделок.

Кроме того, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу, что доказательств того, что именно в результате оспариваемой сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов, что должник именно после заключения этой сделки, прекратил свою хозяйственную деятельность, а имущества должника было явно недостаточно для расчетов по обязательствам, срок по которым наступил к тому моменту, в материалы дела не представлены.

Заявитель указывает, что сделки осуществлены при неравноценном встречном исполнении, доказательства возмездности сделок отсутствуют.

Согласно пункту 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.

В соответствии с пунктом 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права.

В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

Пункт 10 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 31.10.2007 N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации" предусматривает, что несоответствие размера встречного предоставления объему передаваемого права (требования) само по себе не является основанием для признания ничтожным соглашения об уступке права (требования), заключенного между коммерческими организациями.

При выяснении эквивалентности размеров переданного права (требования) и встречного предоставления, необходимо исходить из конкретных обстоятельств дела.

В частности, должны учитываться: степень платежеспособности должника, степень спорности передаваемого права (требования), характер ответственности цедента перед цессионарием за переданное право (требование) (ответственность лишь за действительность права (требования) или также и за его исполнимость должником), а также иные обстоятельства, влияющие на действительную стоимость права (требования), являющегося предметом уступки.

В пункте 2 постановления Пленума ВАС РФ от 16.05.2014 N 28 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью" разъяснено, что о наличии явного ущерба для общества свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке обществом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного обществом в пользу контрагента.

Из представленных в материалы дела документов не следует, что цена оспариваемого договора, равно как и иные условия последнего существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены или условий, при которых совершаются аналогичные сделки - размер возможного удовлетворения требований в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Акционерному обществу "ЭГС" (ОГРН 1127746400847) путем погашения управляющим реестра требований кредиторов должника существенно не отличался бы от размера перечисленных за уступленное право требования денежных средств.

Согласно представленным доказательствам, итого ООО "Группа ТЭМ" в момент заключения Договора цессии (16.09.2016) передало права требования на общую сумму 20 624 805,51 руб., с учетом курса китайского юаня (9,95 ед. за 1 руб.), установленного ЦБ РФ на данную дату.

В соответствии с п. 3.1 Договора за уступаемые права ООО "Строймехпроект-П" обязалось оплатить 12 101 182,87 руб.

Таким образом, ОООО "Строймехпроект-П" получило экономическую выгоду от заключения Договора, выразившуюся в разнице между стоимостью купленных прав требования (20.624.805,51 руб.) и ценой покупки (12.101.182,87 руб.).

Кроме того, как верно отметил суд первой инстанции, оспариваемая сделка не относится к числу безвозмездных и имела экономический смысл, так как была взаимосвязана с исполнением должником (ООО "Строймехпроект-П") обязательств перед ПАО "ФСК ЕЭС" по договору подряда от 22.03.2011 N СМП-П-11/148, что подтверждается в том числе протоколом совещания под руководством Директора по строительству объектов в регионах Северо-Запада, Юга, Урала и Востока ОАО "ЦИУС ЕЭС" по вопросам выполнения работ генподрядной организацией ООО "Строймехпроект-П" на объектах в зоне ответственности филиала ОАО "ФСК ЕЭС" - МЭС Востока.

Благодаря состоявшейся уступке должник ООО "Строймехпроект-П" сдал законченный строительством объект в эксплуатацию приемочной комиссии ПАО "ФСК ЕЭС" по договору подряда от 22.03.2011 N СМП-П-11/148; получил в соответствии с условиями заключенного с ПАО "ФСК ЕЭС" договором денежные средства в размере 1 790 502 000 руб.; получил возможность передать ПАО "ФСК ЕЭС" оборудование, не обремененное залоговыми правами поставщика (ООО "Группа ТЭМ") и исключил риск истребования не оплаченного имущества; также были ликвидированы риски расторжения доходного для ООО "Строймехпроект-П" договора с ПАО "ФСК ЕЭС" на 1 790 502 000 руб. с истребованием ранее перечисленных платежей, взыскания договорных неустоек, убытков.

Также, суд первой инстанции верно отметил, что на момент заключения оспариваемого договора отсутствовала возможность с достаточной степенью достоверности установить реальность удовлетворения уступленных к АО "ЭГС" прав требований полностью или в части и срок удовлетворения (так как АО "ЭГС" находилось в процедуре наблюдения, инвентаризация его имущества проведена не была), с учетом установления временным управляющим АО "ЭГС" возможности восстановления платежеспособности предприятия при соблюдения ряда условий: наличие инвестиций для обновления существующей материальной базы и улучшения качества менеджмента для повышения рентабельности деятельности и повышения уровня деловой активности.

В связи с наличием указанных обстоятельств, определением Арбитражного суда г. Москвы от 27.01.2017 в отношении АО "ЭГС" введена процедура внешнего управления, при этом согласно абзацу 15 ст. 2 Закона о банкротстве внешнее управление - процедура, применяемая в деле о банкротстве к должнику в целях восстановления его платежеспособности.

Таким образом, в нарушение ч. 1 ст. 65 АПК РФ конкурсным управляющим не представлено доказательств, что в результате сделки причинен вред кредиторам.

При таких обстоятельствах, коллегия считает, что доводы заявителя о признании сделок недействительными, в связи с отсутствием доказательств их возмездности и причинением вреда имущественным правам кредиторов, не соответствуют обстоятельствам дела и представленным доказательствам.

Доводы апелляционной жалобы со ссылкой на подачу 04.05.2017 заявления о признании должника банкротом и его последующего возврата, а затем отмены определения о возвращении заявления и направлении вопроса на новое рассмотрение в суд первой инстанции, применительно к сроку подозрительности, установленному ч. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, не основаны на нормах права.

Установленные сроки подозрительности в ст. 61.2 Закона о банкротстве не ставятся в зависимость от даты подачи заявления о признании должника банкротом, а исчисляются исходя из даты вынесения определения о принятии заявления о признании должника банкротом.

В этой связи судом первой инстанции правомерно отмечено что применительно к оспариваемым договору цессии от 06.05.2016 г., а также платежам, совершенным ранее 21.07.2016, заявителю необходимо доказать наличие совокупности обстоятельств, указанных в ч. 2 ст.61.2 Закона о банкротстве, чего сделано не было.

Бремя доказывания неравноценного встречного исполнения обязательств возложено на лицо, оспаривающее сделки по указанному основанию. Однако доказательств неравноценности оспариваемых сделок заявителем не представлено.

В данном случае, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что конкурсным управляющим в материалы дела не представлены доказательства того, что оспариваемые сделки были совершены с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, а также доказательства осведомленности ответчика об указанной цели и о признаках неплатежеспособности должника.

Таким образом, оснований для признания оспариваемых сделок на основании ст.ст. 61.2 Закона о банкротстве не имеется.

Также конкурсным управляющим не доказаны совокупность обстоятельств, предусмотренных п. 1 ст. 61.3 Закона о банкротстве, а также осведомленность ответчика о неплатежеспособности должника и о наличии иных кредиторов на момент совершения оспариваемых сделок по перечислению денежных средств после 21.01.2017 г.

Конкурсный управляющий оспаривает сделки также на основании ст. ст. 10, 168, 170 ГК РФ.

Между тем, согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума ВАС РФ от 17.06.2014 N 10044/11 по делу N А32-26991/2009, абзаце четвертом пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63, п. 10 постановления от 30.04.2009 N 32, наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ).

Однако, в приведенных разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.

Недействительность сделок по основаниям, предусмотренным статьями 61.2 Закона о банкротстве, влечет их оспоримость, а не ничтожность в отличие от оснований, предусмотренных статьями 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Иными словами, признание сделки недействительной в силу ничтожности исключает возможность признания ее недействительной по основаниям оспоримости.

Поскольку в рассматриваемом случае сделка оспаривается конкурсным управляющим как подозрительная сделка по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, признание ее недействительной также и по общегражданским основаниям не согласуется с изложенной выше позицией Высшего Арбитражного Суд Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Положения указанной нормы предполагают недобросовестное поведение (злоупотребление) правом с обеих сторон сделки, а также осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу или с намерением реализовать иной противоправный интерес, не совпадающий с обычным хозяйственным (финансовым) интересом сделок такого рода.

По смыслу указанных норм ГК РФ и приведенных разъяснений для признания оспариваемых сделок недействительными финансовый управляющий должен доказать наличие злоупотребления гражданскими правами со стороны обоих участников этой сделки.

В абзаце третьем пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

По смыслу приведенных положений законодательства для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что оспариваемая сделка заключена должником с целью реализовать какой-либо противоправный интерес, что должник и другая сторона по сделке имели между собой сговор и последняя знала о неправомерных действиях должника.

В силу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются. Приведенная норма возлагает обязанность доказывания неразумности и недобросовестности действий участника гражданских правоотношений на лицо, заявившее требования.

Таким образом, для данного поведения характерны намерения причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав.

Наличие такого поведения у сторон оспариваемой сделки судом не установлено, доказательств его наличия не представлено.

Статьей 166 ГК РФ предусмотрено, что сделка недействительна по основаниям, установленным гражданским кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Такая сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (статьи 167, 168 ГК РФ).

Согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

Как разъяснено в п. 87 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок (п. 88).

Из содержания приведенных норм следует, что притворная сделка фактически включает в себя две сделки: притворную сделку, совершаемую для вида (прикрывающая сделка) и сделку, в действительности совершаемую сторонами (прикрываемая сделка). Поскольку притворная (прикрывающая) сделка совершается лишь для вида, одним из внешних показателей ее притворности служит не совершение сторонами тех действий, которые предусматриваются данной сделкой. Напротив, если стороны выполнили вытекающие из сделки права и обязанности, то такая сделка притворной не является.

Вместе с тем, судом апелляционной инстанции не установлены доказательства, подтверждающие совершение оспариваемых сделок с целью прикрыть другую либо в ущерб юридическому лицу.

Таким образом, конкурсным управляющим должника не доказана совокупность установленных Законом о банкротстве и ГК РФ условий для признания сделок недействительными.

При таких обстоятельствах, правовых оснований для удовлетворения требований заявителя о признании недействительными сделок и применении последствий недействительности у суда первой инстанции не имелось.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

В связи с отсутствием доказательств уплаты заявителем жалобы государственной пошлины за рассмотрение апелляционной жалобы, государственная пошлина в размере 3 000 рублей подлежит взысканию в федеральный бюджет Российской Федерации на основании положений подпункта 2 и 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, пункта 19 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 09 октября 2019 по делу N А40-82340/17 оставить без изменения, а апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "СТРОЙМЕХПРОЕКТ-П" Нерсисяна А.Г.- без удовлетворения.

Взыскать с ООО "СТРОЙМЕХПРОЕКТ-П" в доход федерального бюджета государственную пошлину в размере 3000 рублей за рассмотрение апелляционной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

В.В. Лапшина

Судьи

А.Н. Григорьев И.М. Клеандров