Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 23 декабря 2019 г. N 15АП-21323/19

город Ростов-на-Дону

23 декабря 2019 г.

дело N А32-9325/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 19 декабря 2019 года.

Полный текст постановления изготовлен 23 декабря 2019 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Сурмаляна Г.А.,

судей Николаева Д.В., Стрекачёва А.Н.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Ситдиковой Е.А.,

при участии:

от Рубца Александра Евгеньевича: представитель по доверенности от 21.02.2019 Кириченко А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Рубца Александра Евгеньевича на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2019 по делу N А32-9325/2019 по заявлению акционерного общества "ВУЗ-Банк" о включении требований в реестр требований кредиторов должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Рубца Александра Евгеньевича,

принятое в составе судьи Кунейко А.Н.,

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Рубец Александра Евгеньевича (далее - должник) АО "ВУЗ-банк" (далее - кредитор, банк) обратился в суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 199901459, 58 руб.

Определение Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2019 по делу N А32-9325/2019 заявление удовлетворено, требования кредитора в размере 186393193,81 руб. задолженности и отдельно 13448265,77 руб. неустойки включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

Не согласившись с принятым судебным актом, должник обжаловал определение суда первой инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и просил обжалуемое определение отменить, принять по делу новый судебный акт, которым отказать в удовлетворении требований кредитора.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что договор поручительства является мнимой и недействительной сделкой, так как был заключен при отсутствии экономического интереса и достаточного объема активов, не позволявших без значительного ущерба для должника и кредиторов его исполнить. Податель апелляционной жалобы также указывает, что судом первой инстанции не указаны мотивы, по которым им отклонены доводы должника о том, что банк знал о неудовлетворительном экономическом состоянии основного заемщика ООО "СМУ - Краснодар" и поэтому не имел разумных ожиданий относительно того, что кредитные обязательства будут исполнены основными должниками и поручителями. Таким образом, заявитель апелляционной жалобы полагает, что договоры поручительства и дополнительные соглашения к ним являются экономически нецелесообразными и убыточными для должника. Совершение данных сделок свидетельствует о направленности сделок на увеличение кредиторской задолженности в нарушение интересов добросовестных кредиторов и о злоупотреблении должником своими правами на заключение договоров.

В представленном возражении на апелляционную жалобу кредитор просил апелляционную жалобу оставить без удовлетворения.

В судебном заседании представитель должника пояснил доводы, изложенные в апелляционной жалобе.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом уведомленные о времени и месте судебного разбирательства, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили.

Суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, признал возможным рассмотреть апелляционную жалобу без участия не явившихся представителей лиц, участвующих в деле, уведомленных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства.

Исследовав материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, выслушав представителя должника, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, 26.02.2019 должник обратился в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о признании себя несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 05.03.2019 названное заявление судом принято, возбуждено производство по делу N А32-9325/2019.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 22.04.2019 (резолютивная часть от 15.04.2019) должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утверждена Михайлова Ольга Ивановна.

Сообщение о введении процедуры опубликовано на официальном источнике (газета "Коммерсантъ") от 27.04.2019 N 76, в ЕФРСБ - 17.04.2019.

28.08.2013 между ПАО КУ "УБРиР" и ООО "Строительное - монтажное управление "Краснодар" заключен кредитный договор N 58610 на сумму 280 000 000 руб.

ПАО КУ "УБРиР" в обеспечение обязательств с должником заключил договор поручительства N 58610/4 от 28.08.2013.

12.11.2015 ПАО КУ "УБРиР" по договору N 4 переуступило право требования по кредитному договору N 58610 и договору поручительства N 58610/4 от 28.08.2013 банку.

Заочным решением Ленинского районного суда города Екатеринбурга Свердловской области от 26.02.2019 по делу N 2-1199/19 в пользу банка с должника взыскана задолженность в размере 156 507 598 руб. основного долга, 29 881 995,81 руб. процентов, 13 448 265,77 руб. неустойки, 3 600 руб. комиссии, 60 000 руб. судебных расходов.

Из заявления кредитора следует, что ввиду ненадлежащего исполнения обязательств у должника перед банком образовалась задолженность в размере 156507598 руб. основного долга, 29 881 995,81 руб. процентов, 13 448 265,77 руб. неустойки, 3 600 руб. комиссии, 60 000 руб. судебных расходов.

Названный судебный акт вступил в законную силу.

При рассмотрении вопроса в суде первой инстанции, кредитор настаивал на заявленных требованиях, указывая, что заключенный договор поручительства предусматривает ответственность должника в том же объеме, что ответственность заемщика. Пояснил, что при вынесении решения Ленинским районным судом города Екатеринбурга от 26.02.2019 по делу N 2-119/2019 никаких возражений относительно недействительности договора поручительства должник не представил. Также указывал, что срок исковой давности о признании договора поручительства недействительным истек 28.08.2016.

Должник возражал против заявленных требований, просил суд отказать в удовлетворении требований, поскольку договор поручительства является мнимой сделкой, заключен без намерения создать соответствующие правовые последствия ради формального исполнения рекомендаций банка для кредитных учреждений.

Оценив представленные доказательства, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что наличие либо отсутствие у должника на момент заключения спорного договора признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества не имеет правового значения для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным статьями 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. Для констатации ничтожности сделки по указанному основанию помимо злоупотребления правом со стороны должника необходимо также установить факт соучастия либо осведомлённости другой стороны сделки о противоправных целях должника.

Таким образом, суд первой инстанции правильно указал, что доводы о ничтожности договора поручительства ошибочны, действия банка соответствуют его обычной хозяйственной деятельности.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

В силу статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 02.12.2019) "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором, с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Требования, по которым не поступили возражения, могут быть рассмотрены без привлечения лиц, участвующих в деле.

В пункте 20 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 разъяснено, что, применяя предусмотренные пунктом 1 статьи 71 и пунктом 1 статьи 142 Закона о банкротстве сроки для заявления требований кредиторов, следует учитывать, что в силу упомянутых норм они исчисляются с даты опубликования сведений о введении соответствующей процедуры банкротства, под которой согласно пункту 1 статьи 28 Закона понимается публикация в официальном печатном издании, определенном регулирующим органом, а не включение сведений в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве.

Поскольку публикация о введении в отношении должника процедуры реализации имущества была опубликована в газете "Коммерсантъ" 27.04.2019, окончание срока для предъявления кредиторам своих требований приходится на 27.06.2019.

Кредитор обратилось в Арбитражный суд Краснодарского края с заявлением о включении в реестр требований кредиторов 27.06.2019, то есть в пределах срока, предусмотренного пунктом 1 статьи 142 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

В соответствии с пунктом 1 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 указанной статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (пункт 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны.

Обязательным признаком сделки для целей квалификации ее как ничтожной в соответствии с пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации является направленность такой сделки на нарушение прав и законных интересов кредиторов и наличие в действиях сторон умысла на причинение вреда кредиторам при совершении оспариваемых действий. Вместе с тем, для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны должника, но и со стороны кредитора.

При этом добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены безусловные доказательства того, что стороны имели умысел на реализацию какой-либо противоправной цели.

О злоупотреблении правом со стороны кредитора при заключении договора поручительства могло бы свидетельствовать, например, совершение банком названных сделок не в соответствии с их обычным предназначением (не для создания дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств), а в других целях, таких как: участие банка в операциях по неправомерному выводу активов; получение банком безосновательного контроля над ходом дела о несостоятельности; реализация договоренностей между банком и поручителем (залогодателем), направленных на причинение вреда иным кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали (в том числе, не имеющее разумного экономического обоснования принятие новых обеспечительных обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объеме, превышающем совокупные активы поручителя (залогодателя), при наличии у последнего неисполненных обязательств перед собственными кредиторами), и т.п.

Более того, сделки поручительства обычно не предусматривают встречного исполнения со стороны кредитора в пользу гарантирующего лица (поручителя или залогодателя). Поэтому не имелось повода ожидать, что кредитор должен был заботиться о выгодности спорных сделок для поручителя (залогодателя). В любом случае указанные обстоятельства не могут быть положены в обоснование вывода о применении положений статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475 по делу N А53-885/2014).

Довод апелляционной жалобы о том, что договор поручительства является мнимой и недействительной сделкой судом апелляционной инстанции отклоняется по следующим основаниям.

Так, вопрос о наличии у обеспечительной сделки признаков причинения вреда интересам кредиторов или злоупотребления правом неоднократно являлся предметом рассмотрения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации. По соответствующей проблематике, начиная с декабря 2015 года, выработана достаточно обширная судебная практика, определившая критерии квалификации соответствующих сделок на предмет их действительности (например, определения Верховного Суда Российской Федерации от 28.12.2015 N 308-ЭС15-1607, от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 28.05.2018 N 301-ЭС17-22652, от 24.12.2018 N 305-ЭС18-15086(3) и т.д.).

В частности, наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок. Получение поручительства от лица, входящего в одну группу лиц с заемщиком, с точки зрения нормального гражданского оборота, является стандартной практикой и потому указанное обстоятельство само по себе не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении кредитора даже в ситуации, когда поручитель принимает на себя обязательства, превышающие его финансовые возможности. Предполагается, что при кредитовании одного из участников группы лиц, в конечном счете, выгоду в том или ином виде должны получить все ее члены, так как в совокупности имущественная база данной группы прирастает.

В такой ситуации для констатации сомнительности поручительства должны быть приведены достаточно веские аргументы, свидетельствующие о значительном отклонении поведения заимодавца от стандартов разумного и добросовестного осуществления гражданских прав, то есть фактически о злоупотреблении данным заимодавцем своими правами во вред иным участникам оборота, в частности, остальным кредиторам должника (пункт 4 статьи 1 и пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). К их числу могут быть отнесены, в том числе следующие:

- участие кредитора в операциях по неправомерному выводу активов;

- получение кредитором безосновательного контроля над ходом дела о несостоятельности;

- реализация договоренностей между заимодавцем и поручителем (залогодателем), направленных на причинение вреда иным кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали (в том числе, не имеющее разумного экономического обоснования принятие новых обеспечительных обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объеме, превышающем совокупные активы поручителя, при наличии у последнего неисполненных обязательств перед собственными кредиторами), и т.п.

Однако доказательства, которые бы могли подтверждать соответствующие факты, в материалах дела отсутствуют. Напротив, поручительство предоставлено должником за аффилированное лицо.

Кроме того, в соответствии с частью 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Обязательство ООО "Строительное - монтажное управление "Краснодар" по кредитному договору было обеспечено множественными договорами поручительств, а также залогом имущества ООО "Строительное - монтажное управление "Краснодар". Будучи одним из учредителей ООО "Строительное - монтажное управление "Краснодар", а также самостоятельным поручителем за исполнение его обязательства, должник знал, не только о сумме кредитования, но и о прочем обеспечении обязательства ООО "Строительное - монтажное управление "Краснодар" поручительством других лиц и заложенным имуществом.

Договор поручительства был подписан должником добровольно, как и последующая его пролонгация, что также свидетельствует о готовности должника исполнять обязательства за ООО "Строительное - монтажное управление "Краснодар", а также нести ответственность в случае его неисполнения.

Более того, 08.12.2017 в счет исполнения обязательства по договору поручительства должник передал в счет погашения задолженности ООО "Строительное - монтажное управление "Краснодар" в качестве отступного нежилое помещение по адресу: г. Краснодар, Западный округ, ул. Офицерская, д.36, кв. 35-43, 47-55.

Указанный факт свидетельствует о том, что должник не только располагал информацией о сделке, за которую он поручался, но и исполнял свое поручительство фактически, что исключает всякую мнимость поручительства.

Кроме того, суд отмечает, что предоставление кредита под обеспечение займа для банка является обычной хозяйственной деятельностью, основным видом деятельности банка.

В силу пункта 1 статьи 365 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случае исполнения должником обязательства перед кредитором к нему перейдут права кредитора по этому обязательству.

Доводы апелляционной жалобы в данной части полностью повторяют доводы, приведенные должником в суде первой инстанции, и свидетельствуют о несогласии заявителя с установленными по делу фактическими обстоятельствами и оценкой судом первой инстанции доказательств, но не опровергают их.

На основании вышеизложенного, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что требования банка в размере 186 393 193,81 руб. задолженности и 13 448 265,77 руб. неустойки, признаются обоснованными и подлежат включению в третью очередь реестра требований кредиторов должника, при этом неустойка подлежит учету отдельно.

Также судом первой инстанции правильно решен вопрос о прекращении производства по заявлению банка в части установления 60 000 руб. судебных расходов.

В силу статьи 5 Закона о банкротстве под текущими платежами понимаются денежные обязательства, требования о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и обязательные платежи, возникшие после даты принятия заявления о признании должника банкротом, если иное не установлено названным Федеральным законом.

Определение о принятии заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) и возбуждении производства по делу было принято Арбитражным судом Краснодарского края 05.03.2019, т.е. до вступления в законную силу решения, которым взысканы судебные расходы, следовательно, предъявленные к установлению судебные расходы относятся к текущим платежам.

По правилам статьи 5 Закона о банкротстве требования кредиторов по текущим платежам не подлежат включению в реестр требований кредиторов.

Разъяснениями, содержащимися в пункте 39 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.12.2004 N 29 "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" установлено, что если при рассмотрении требования кредитора в рамках дела о банкротстве будет установлено, что оно относится к категории текущих, арбитражный суд в соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации выносит определение о прекращении производства по рассмотрению данного требования.

Следовательно, суд первой инстанции, правильно прекратил производство в части требований банка о включении в реестр требований кредиторов должника 60 000 руб. судебных расходов.

С учетом изложенного, оснований для переоценки выводов и доказательств, которые при рассмотрении дела были исследованы и оценены судом первой инстанции, не имеется.

Нарушений или неправильного применения норм материального или процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием к отмене или изменению обжалуемого судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 188, 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 24.10.2019 по делу N А32-9325/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в порядке, определенном главой 35 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в срок, не превышающий месяца со дня его вступления в законную силу, через Арбитражный суд Краснодарского края.

Председательствующий

Г.А. Сурмалян

Судьи

Д.В. Николаев А.Н. Стрекачёв