Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13 апреля 2020 г. N 09АП-79553/19 по делу N А40-156156/2019

г. Москва

13 апреля 2020 г.

Дело N А40-156156/19

Резолютивная часть постановления объявлена 16 марта 2020 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 13 апреля 2020 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи С.Л. Захарова,

судей:	И.В.Бекетовой, Е.В.Пронниковой,
при ведении протокола	секретарем судебного заседания А.А.Шевцовой,

рассмотрев в открытом судебном заседании в зале N 13 апелляционную жалобу

АО "ВОЕНТЕЛЕКОМ"

на решение Арбитражного суда города Москвы от 24.10.2019, принятое судьей Лаптевым В.А. (45-1356) по делу N А40-156156/19

по иску акционерного общества "КИБЕРТЕХНИКА"

к акционерному обществу "ВОЕНТЕЛЕКОМ"

третье лицо: Минобороны РФ

о взыскании,

при участии:

от истца	Лукьянов В.Н. по дов. от 06.03.2019; Сибиченков А.В. (ген.дир. приказом от 19.08.2019);
от ответчика: от третьего лица	Слесарева С.А. по дов. от 26.02.2019; не явился, извещен;

УСТАНОВИЛ:

акционерное общество "Кибертехника" (далее - истец) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением к акционерному обществу "Воентелеком" (далее - ответчик) о взыскании суммы основного долга в размере 104 207 173,42 руб., пени в размере 4 361 070,21 руб.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 24.10.2019 исковые требования были удовлетворены в полном объеме.

Не согласившись с указанным решением, ответчик обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просил его отменить и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении исковых требований.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика поддержал апелляционную жалобу по изложенным в ней доводам. Представители истца против удовлетворения апелляционной жалобы возражали по доводам, изложенным в отзыве и письменных объяснениях от 10.03.2020.

Законность и обоснованность принятого по делу решения проверены апелляционным судом в порядке, установленном статьями 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей сторон, рассмотрев доводы апелляционной жалобы и отзыва на нее, а также дополнительно представленных сторонами письменных объяснений, апелляционный суд пришел к выводу о том, что решением суда первой инстанции подлежит изменению на основании следующего.

Как следует из материалов дел и установлено судом первой инстанции между АО "Воентелеком" (заказчик) и АО "Кибертехника (исполнитель) по результатам открытого конкурса был заключен договор от 31.03.2017 N 1620187346311412539005687/ВТК-366/17-0412 на изготовление и поставку комплекса технических средств "Гном" ТЛВА.466535.002-01.

Указанный договор был заключен с целью исполнения АО "Воентелеком" обязательств по государственному контракту от 23.09.2016 N 1620187346311412539005687 (далее - контракт), заключенному с Минобороны России в рамках исполнения государственного оборонного заказа на что указано в его пункте 1.5.

В соответствии с пунктом 3.1 договора его цена составляет 376 215 504,72 руб., в том числе НДС по ставке 18% - 57 388 805,80 руб.

Ответчик в соответствии с пунктом 4.3 договора перечислил истцу аванс в размере 272 008 331,30 руб., что сторонами не оспаривается.

Пунктом 4.7 договора предусмотрено, что расчет за поставленную продукцию производится заказчиком в размере твердой цены договора за вычетом ранее перечисленного аванса в течение 20 календарных дней после окончательной оплаты по контракту, но не позднее 31.12.2018, при условии осуществления исполнителем поставки всей указанной в спецификации продукции и предъявления комплекта документов.

Как следует из искового заявления, основанием для обращения АО "Кибертехника" в суд явилось неисполнение АО "Воентелеком" обязательств по осуществлению окончательного расчета за поставленную в соответствии с договором продукцию по товарным накладным N N 16, 18, 19, 20, 24 от 28.08.2018, в размере 104 207 173,42 руб.

Поскольку ответчиком допущена просрочка оплаты товара истцом на сумму долга начислены пени в соответствии с пунктом 9.2 договора в размере 4 361 070,21 руб. за период с 01.01.2019 по 11.06.2019 (дата составления искового заявления).

Истец также указал, что 20.05.2019 им в адрес ответчика была направлена претензия с требованием оплатить задолженность и пени. Вместе с тем ответ на претензию не поступил, денежные средства ответчиком не перечислены.

Возражая против удовлетворения исковых требований, ответчик в отзыве на иск, указал, что поскольку продукция истцом изготовлена и поставлена с нарушением установленного договором срока (08.11.2017), им в соответствии с пунктом 9.3 договора были начислены штрафные санкции, часть из которых в размере 104 207 173,42 руб. в соответствии с пунктом 9.5 договора была удержана из суммы окончательного расчета за поставленную продукцию, о чем он сообщил истцу в письме от 27.05.2019.

Таким образом, по мнению, ответчика у него отсутствует задолженность перед истцом.

Исследовав и оценив представленные сторонами доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу об удовлетворении иска в полном объеме. При этом он исходил из отсутствия правовых оснований для начисления и последующего удержания ответчиком из суммы окончательного расчета штрафных санкций.

В апелляционной жалобе ответчик выражает несогласие с выводами суда, ссылаясь на то, что они сделаны при неправильном применении норм права, а выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Апелляционный суд, повторно рассмотрев материалы дела, пришел к следующим выводам.

Как установлено при рассмотрении настоящего дела, в соответствии с договором истец должен был изготовить и поставить продукцию в соответствии со спецификацией, требованиями к продукции, указанными в техническом задании, а ответчик оплатить продукцию переданную ему продукцию.

Обязательства по поставке продукции исполнены истцом в период с 28.08.2018 по 20.09.2019, что подтверждается товарными накладными.

Таким образом, у ответчика в соответствии с пунктом 1 статьи 486, пунктом 1 статьи 516 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и пунктом 4.8 договора возникла обязанность произвести окончательный расчет за поставленную продукцию, что последним в ходе рассмотрения дела по существу не оспаривалось (часть 3.1 статьи 70 АПК РФ).

Вместе с тем ответчик указал, что он воспользовался своим правом на удержание из суммы окончательного расчета штрафных санкций, начисленных в соответствии с пунктом 9.3 договора.

Как следует из претензии ответчика от 27.05.2019 (т.2, л.д. 74-78), им были начислены истцу следующие штрафные санкции:

- неустойка за нарушение сроков поставки товара в размере 115 367 054,55 руб.;

- штраф за непредоставление отчетной калькуляции в размере 18 810 775,24 руб.;

- штраф за несвоевременное представление документов по результатам специальных проверок и специальных исследований в размере 18 810 775,24 руб.

Отклоняя указанное возражение ответчика, суд пришел к выводу о необоснованности начисления указанных санкций.

Так, признавая неправомерным начисление ответчиком неустойки, суд первой инстанции принял возражение истца о том, что до августа 2018 года последний не мог приступить к исполнению своих обязательств по изготовлению и поставке продукции, поскольку в техническом задании и конструкторской документации имелись противоречия, которые были полностью устранены только 09.08.2018, когда истцу передана исправленная КД.

Кроме того суд указал, что только 28.08.2018 истец был включен в Сертификат соответствия в качестве изготовителя поставляемой продукции по причинам зависящим от ответчика (несвоевременное проведение инспекционного контроля и сертификации производственной площадки).

На этом основании суд первой инстанции, руководствуясь пунктом 3 статьи 405, пунктом 1 статьи 406 ГК РФ, признал, что срок изготовления и поставки продукции следует исчислять с 28.08.2018, в связи с чем истец не нарушил свои обязательства по договору.

Между тем, суд апелляционной инстанции не может согласиться с данным выводом суда первой инстанции исходя из следующего.

В соответствии с графиком поставки сроком изготовления и поставки продукции было 08.11.2017.

Судом первой инстанции также установлено, что конструкторская документация была передана истцу 10.04.2017 (абз. 3 стр. 4 решения).

Вместе с тем как обоснованно указывает ответчик, истец на протяжении длительного периода времени не сообщал о наличии каких-либо препятствий для своевременного изготовления и поставки продукции, в том числе о наличии несоответствий в техническом задании и конструкторской документации.

В письме N 245 от 03.07.2017 АО "Кибертехника" сообщило, что отгрузка будет осуществлена в срок с 25.10.2017 по 31.10.2017.

О наличии соответствующих противоречий в требованиях к продукции, предусмотренных техническим заданием, истцом впервые было заявлено только в письме от 03.11.2017, т.е. за несколько дней до окончания срока поставки.

Впоследствии уже после истечения предусмотренного договором срока изготовления и поставки товара между сторонами действительно было заключено несколько дополнительных соглашений, которыми, как верно установлено судом первой инстанции, предусматривалось, в том числе внесение изменений в техническое задание и конструкторскую документацию.

Однако при вышеуказанных обстоятельствах, апелляционный суд считает, что этот факт не может служить достаточным основанием для вывода о том, что истец не мог исполнить обязательства в срок из-за ненадлежащего исполнения ответчиком встречных обязательства по представлению надлежащей конструкторской документации, т.е. исключительно по вине ответчика. От истца в данном случае также требовалось принятие надлежащих мер для обеспечения своевременной поставки товара, в том числе выявления соответствующих противоречий в документации и их устранению. Поэтому вывод суда о том, что ответчик считается просрочившим, применительно к пункту 1 статьи 406 ГК РФ не соответствует обстоятельствам дела.

В данном случае ненадлежащее выполнение ответчиком встречных обязательств по передаче надлежащей технической документации следует рассматривать как обстоятельство, приведшее к увеличению просрочки истца.

К такому же выводу апелляционный суд приходит, оценивая возражение истца о несвоевременном проведении ответчиком инспекционного контроля и сертификации производственной площадки, так как впервые о готовности площадки к проведению проверки истец сообщил только в письме от 18.12.2017 N 550 (т.2, л.д. 102), т.е. также после истечения срока изготовления и поставки продукции.

Таким образом, в данном случае имеет место обоюдная вина сторон, что является основанием для уменьшения размера ответственности в виде неустойки в соответствии со статьей 404 ГК РФ, но не для полного освобождения от нее как счел суд первой инстанции.

В свою очередь, оценивая возражение ответчика о том, что истец не воспользовался своим правом и не приостановил исполнение обязательств по изготовлению и поставке продукции со ссылкой на статью 328, пункт 1 статьи 719 ГК РФ, в связи с чем не вправе ссылаться на указанные обстоятельства, апелляционный суд отмечает, что данный факт сам по себе не исключает возможности применения судом положений статьи 404 ГК РФ для определения размера ответственности при наличии вины кредитора, что многократно подтверждено в судебной практике (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.07.2014 N 5467/14, постановление Арбитражного суда Московского округа от 28.11.2019 по делу N А40-266977/2018, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 18.05.2018 по делу N А56-43146/2017 и др.).

Таким образом, принимая во внимание наличие обоюдной вины сторон, апелляционный суд считает обоснованным уменьшение в два раза размера начисленной ответчиком неустойки применительно к статье 404 ГК РФ.

Кроме того истец в ходе рассмотрения дела заявлял о наличии оснований для уменьшения размера ответственности по статье 333 ГК РФ в связи с тем, что начисленная неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства.

В пункте 81 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" разъяснено, что если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло по вине обеих сторон либо кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера неустойки либо действовал недобросовестно, размер ответственности должника может быть уменьшен судом по этим основаниям в соответствии с положениями статьи 404 ГК РФ, что в дальнейшем не исключает применение статьи 333 ГК РФ.

Апелляционный суд считает, что имеется основания для удовлетворения данного заявления.

Согласно пункту 1 статьи 333 ГК РФ если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении.

Пунктом 2 указанной статьи предусмотрено, что уменьшение неустойки, определенной договором и подлежащей уплате лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, допускается в исключительных случаях, если будет доказано, что взыскание неустойки в предусмотренном договором размере может привести к получению кредитором необоснованной выгоды.

Согласно пункту 73 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика.

В обоснование сделанного заявления истец ссылался на то, что допущенное нарушение не привело к возникновению у ответчика убытков, а также на то, что предусмотренная договором ставка для начисления неустойки 0,1% за каждый день просрочки, что составляет 36,5% годовых, превышает ставки по краткосрочным кредитам на пополнение оборотных средств, выдаваемым лицам, осуществляющим предпринимательскую деятельность.

В пункте 74 постановления Пленума ВС РФ N 7 указано, что возражая против заявления об уменьшении размера неустойки, кредитор не обязан доказывать возникновение у него убытков (пункт 1 статьи 330 ГК РФ), но вправе представлять доказательства того, какие последствия имеют подобные нарушения обязательства для кредитора, действующего при сравнимых обстоятельствах разумно и осмотрительно, например, указать на изменение средних показателей по рынку (процентных ставок по кредитам или рыночных цен на определенные виды товаров в соответствующий период, валютных курсов и т.д.).

Апелляционный суд констатирует, что ответчиком не представлено доказательств размера убытков, возникших вследствие просрочки поставки товара.

При этом возможные неблагоприятные последствия допущенного истцом нарушения в данном случае могли заключаться, в частности, в возникновении у ответчика обязанности по уплате неустойки за просрочку поставки продукции по контракту, в целях исполнения которого ответчик заключил договор с истцом.

Согласно пункту 11.2 Контракта в случае просрочки исполнения Поставщиком обязательства, предусмотренного Контрактом, Заказчик вправе потребовать уплату неустойки (пени). Размер такой неустойки определяется в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.11.2013 N 1063.

В соответствии с пунктом 6 Правил, утвержденных указанным Постановлением пеня начисляется за каждый день просрочки исполнения поставщиком (исполнителем, подрядчиком) обязательства, предусмотренного контрактом, и устанавливается в размере не менее одной трехсотой действующей на дату уплаты пени ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации от цены контракта, уменьшенной на сумму, пропорциональную объему обязательств, предусмотренных контрактом и фактически исполненных поставщиком (подрядчиком, исполнителем), и определяется по формуле, указанной в Правилах.

Истец представил в материалы дела контррасчет неустойки, произведенный исходя из одной трехсотой ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации, действующей в соответствующие периоды просрочки, согласно которому общий размер неустойки составляет 28 949 403,10 руб.

Ответчик, оспаривая указанный расчет, ссылался на то, что в пункте 6 Правил определено только минимальное значение ставки, по которой начисляется неустойка.

Между тем, для целей применения статьи 333 ГК РФ в рассматриваемом случае данное возражение не имеет определяющего значения, так как доказательств возникновения у ответчика убытков в больше размере в материалы дела им не представлено (часть 1 статьи 65 АПК РФ).

Учитывая изложенное, апелляционный суд считает возможным для определения размера неустойки руководствоваться представленным истцом контррасчетом, на основании чего приходит к выводу о том, что ответчиком могла быть удержана неустойка в размере не более 28 949 403,10 руб.

Апелляционный суд считает необоснованным вывод суда первой инстанции о том, что удержание неустойки ответчиком в рассмотренном случае не связано с защитой нарушенного интереса и является злоупотреблением правом.

Так при рассмотрении дела установлен факт виновного нарушения истцом обязательства по поставке продукции, что a priori нарушает интерес ответчика, состоящий в своевременном получении продукции, так как от этого, в том числе зависит своевременное выполнение последним обязательств по контракту.

Поэтому реализация ответчиком в данном случае права на удержание неустойки не может быть признана злоупотреблением правом в том значении, которое придается данному понятию пунктом 1 статьи 10 ГК РФ.

Суд первой инстанции также счел, что удержание ответчиком неустойки (штрафных санкций) противоречит пункту 13 статьи 8.4 Федерального закона от 29.12.2012 N 275-ФЗ "О государственном оборонном заказе", которым установлен запрет на осуществление взаимозачетов по отдельному счету.

При этом суд исходил из того, что произведенное ответчиком удержание штрафных санкций из суммы окончательного расчета представляет собой зачет встречных однородных требований (статья 410 ГК РФ).

Вместе с тем, установленный указанной нормой запрет не распространяется на осуществление зачета по правилам статьи 410 ГК РФ, поскольку последний не является банковской операцией по отдельному счету, что подтверждено в судебной практике (постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 12.12.2019 по делу N А04-9436/2018, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 11.11.2019 по делу N А56-79574/2018).

Кроме того, произведенное ответчиком удержание штрафных санкций из суммы окончательного расчета не является зачетом встречных однородных требований, а представляет собой иной способ прекращения обязательства, что также подтверждено в судебной практике (постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 19.06.2012 N 1394/12 и от 10.07.2012 N 2241/12).

Таким образом, неустойка могла быть удержана ответчиком из суммы окончательного расчета, однако не вся сумма, а только 28 949 403,10 руб., что является справедливой компенсацией возможных убытков ответчика, допущенных просрочкой истца.

Ответчиком был, в том числе начислен истцу штраф за непредоставление в срок отчетной калькуляции в размере 18 810 775,24 руб.

Так истец должен был предоставить ответчику отчетную калькуляцию в течение 10 рабочих дней с даты завершения поставки продукции (20.09.2018), т.е. не позднее 04.10.2018. Фактически отчетная калькуляция была направлена им письмом от 07.12.2018, т.е. с нарушением срока.

Как указал ответчик, после проверки представленной истцом отчетной калькуляции в его адрес письмом 29.03.2019 был направлен ряд замечаний, которые не были устранены.

Суд первой инстанции, признавая неправомерным начисление данного штрафа, исходил из следующего.

Во-первых, суд пришел к выводу, что истцом не был нарушен срок предоставления отчетной документации.

Обосновывая данный вывод, суд указал, что с учетом смещения начала срока изготовления и поставки продукции на 28.08.2018 датой завершения поставки следует считать 28.04.2019, поэтому направив ответчику отчетную калькуляцию 07.12.2018 истец уложился в отведенный пунктом 3.2 договора срок (10 рабочих дней после завершения поставки).

Во-вторых, суд принял возражение истца о том, что предусмотренный договором срок составления отчетной документации является слишком коротким, а истец был лишен возможности согласования более продолжительного срока ввиду заключения договора по результатам конкурса.

По мнению апелляционного суда, данные выводы суда первой инстанции являются необоснованными.

Во-первых, как было указано ранее, в данном случае отсутствуют основания для смещения срока начала изготовления и поставки продукции на 28.08.2018, ввиду наличия вины исполнителя в нарушении договора.

Во-вторых, суд первой инстанции не учел, что датой завершения поставки является дата, когда обязательства по поставке продукции фактически исполнены поставщиком, а не дата на которую приходится истечение предусмотренного договором срока исполнения данных обязательств.

В данном случае датой завершения поставки является 20.09.2019, когда ответчиком принята последняя партия продукции. Поэтому срок 10 рабочих дней, предусмотренный пунктом 3.2, правомерно исчислен ответчиком с указанной даты.

В свою очередь, соглашаясь с доводом истца о несправедливом характере данного условия, суд не установил, что оно является явно обременительным для исполнителя и существенным образом нарушает его интересы, в частности, что предоставление отчетной документации в указанный срок было заведомо невозможно.

Кроме того делая вывод о том, что 10 рабочих дней для предоставления отчетной калькуляции является слишком коротким сроком, суд необоснованно отождествил предоставление документации и ее составление. При этом суд не установил, из чего следует, что исполнитель не мог приступить к составлению отчетной калькуляции до завершения срока поставки.

Таким образом, вывод суда о неправомерности начисления ответчиком указанного штрафа является необоснованным.

Вместе с тем, апелляционный суд соглашается с тем, что размер штрафа - 18 810 775 руб. явно несоразмерен последствия допущенного истцом нарушения.

В этой связи, руководствуясь статьей 333 ГК РФ, апелляционный суд полагает возможным уменьшить размер штрафа в пять раз - до 3 762 155,04 руб.

В данном случае принимая во внимание отсутствие в деле данных о том, что истцу причинены убытки в большем размере, апелляционный суд считает, что данная сумма является справедливой и покроет причиненные истцу убытки.

Довод суда первой инстанции о том, что размер штрафа не может превышать 100 000 руб. со ссылкой на подпункт "г" пункта 6 Правил, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 30.08.2017 N 1042, является необоснованным, поскольку данная норма не подлежит применению к отношениям сторон.

Ответчиком был также начислен истцу штраф за несвоевременное представление документов по результатам специальных проверок и специальных исследований в размере 18 810 775,24 руб.

Основанием для начисления указанного штрафа послужило то обстоятельство, что данные документы в нарушение пункта 6.11 договора, предусматривающего их передачу вместе с поставляемой продукцией, были направлены истцом ответчику только 17.10.2018.

Исследовав представленные в дело доказательства, суд первой инстанции верно установил, что данные документы не были представлены истцом вместе с поставляемой продукцией, поскольку ответчик своевременно не оформил руководителю истца допуск к работе со сведениями, составляющими государственную тайну.

Так, о предстоящей смене руководителя и необходимости оформления ему указанного допуска истец сообщил ответчику более чем за месяц до даты поставки продукции - в письме от 20.07.2018 N 179.

27.09.2018, т.е. уже после того как продукция была передана ответчику, истец повторно направил в его адрес письмо с просьбой оформить руководителю допуск к работе со сведениями, составляющими государственную тайну.

Ответчик об оформлении генеральному директору истца указанного допуска сообщил только в письме от 15.10.2018 N 88дсп, которое поступило в адрес истца 16.10.2018. На следующий день истец направил ответчику документы по результатам СП и СИ.

Таким образом, неисполнение истцом обязательства по представлению указанных документов в срок в данном случае произошло по вине ответчика, что исключает возможность привлечения его к гражданско-правовой ответственности за его нарушение.

Ответчик в апелляционной жалобе сослался на то, что в письме от 11.07.2018 N 164 истец сообщил об отсутствии возможности изыскать денежные средства на оплату работ по повторному проведению СП и СИ, в связи с чем просил увеличить авансирование.

Однако указанное обстоятельство не свидетельствует о том, что на момент передачи продукции СП и СИ не были проведены истцом. Таким образом, оно не может подтверждать, что неисполнение указанного обязательства произошло по вине истца.

Учитывая изложенное, апелляционный суд приходит к выводу о том, что в данном случае из суммы окончательного расчета могли быть удержаны штрафные санкции только на сумму 32 711 558,14 руб., из которых 28 949 403,10 руб. - неустойка за сроков поставки товара; 3 762 155,04 руб. - штраф за непредоставление в срок отчетной калькуляции.

Поскольку указанная сумма меньше суммы, об удержании которой было заявлено ответчиком в претензии от 27.05.2019, а именно 104 207 173,42 руб., а также то, что в указанной претензии ответчик не конкретизировал, какие конкретно санкции им удерживаются, в целях обеспечения правовой определенности в отношениях сторон, апелляционный суд считает, что из окончательного расчета подлежит удержанию сумма 32 711 558,14 руб. в полном объеме.

С учетом удержания указанной суммы задолженность ответчика по оплате продукции составляет 71 495 615,28 руб. Таким образом, требование о взыскании основного долга подлежало частичному удовлетворению.

Истцом было также заявлено требование о взыскании неустойки в размере 4 361 070,21 руб. в соответствии с пунктом 9.2 договора за период с 01.01.2019 по 11.06.2019.

Данное требование также подлежит частичному удовлетворению в размере 4 301 916,80 руб., поскольку начисление неустойки за период с 05.06.2019 по 11.06.2019 на всю сумму окончательного расчета без учета удержанной суммы штрафных санкций (претензия ответчика получена истцом 04.06.2019, соответственно правовой эффект в виде прекращения обязательства считается наступившим с указанной даты) является необоснованным.

Также судом в решении были сделаны выводы касательно правомерности начисления ответчиком истцу процентов за пользование коммерческим кредитом.

Однако ответчик в претензии не заявлял об удержании указанной суммы процентов, в связи с чем данный вопрос не входил в предмет рассмотрения по настоящему делу. С учетом этого соответствующие выводы подлежат исключению из мотивировочной части решения.

Судебные расходы подлежат распределению между сторонами по правилам статьи 110 АПК РФ.

Учитывая изложенное, руководствуясь ст.ст. 266, 268, 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 24.10.2019 по делу N А40-156156/19 изменить.

Изложив резолютивную часть в следующей редакции:

Взыскать с АО "ВОЕНТЕЛЕКОМ" в пользу АО "КИБЕРТЕХНИКА" сумму основного долга в размере 71 495 615, 28 руб. и пени в размере 4 301 916, 80 руб., расходы по государственной пошлины в размере 137900 руб.

В остальной части заявленных требований отказать.

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

С.Л.Захаров

Судьи

Е.В.Пронникова И.В.Бекетова