Постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25 июня 2020 г. N 14АП-4217/20 по делу N А05-13811/2019

ГАРАНТ:

Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 25 ноября 2020 г. N Ф07-9752/20 настоящее постановление оставлено без изменения

г. Вологда

25 июня 2020 г.

Дело N А05-13811/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 17 июня 2020 года.

В полном объёме постановление изготовлено 25 июня 2020 года.

Четырнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего Виноградова О.Н., судей Кузнецова К.А. и Шумиловой Л.Ф., при ведении протокола секретарём судебного заседания Ручкиновой М.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Максимова Игоря Вадимовича на определение Арбитражного суда Архангельской области от 25 марта 2020 года по делу N А05-13811/2019,

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда Архангельской области от 16.12.2019 принято заявление о признании акционерного общества "Память" (адрес: 163523, Архангельская обл., Приморский р-н, ш. Лайское км 0+400, строение 1; ОГРН 1122901020989, ИНН 2901229569 далее - Общество, должник) несостоятельным (банкротом), возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) должника.

Определением суда от 20.12.2019 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена Кирилюк Валентина Николаевна.

Сообщение о введении в отношении должника процедуры наблюдения опубликовано в издании "Коммерсантъ" 21.12.2019.

Максимов Игорь Вадимович обратился в Арбитражный суд Архангельской области с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), о включении в реестр требований кредиторов Общества задолженности в сумме 4 263 444 руб. 67 коп.

Определением суда от 25.03.2020 требования кредитора о включении в реестр требований кредиторов 3 554 341 руб. 82 коп. задолженности выделены в отдельное производство.

Определением суда от 25.03.2020 требования Максимова И.В. в размере 709 102 руб. 85 коп., из них 664 700 руб. долга по договорам займа, 44 402 руб. 85 коп. процентов за пользование займом признаны обоснованными и подлежащими удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Максимов И.В. с судебным актом в части установления очередности не согласился, в апелляционной жалобе просил определение в указанной части отменить и включить требования в третью очередь реестра требований кредиторов должника. Полагает необоснованным вывод суда первой инстанции о компенсационном финансировании, поскольку Общество уже в 2017 году начало получать прибыль. Ссылается на то, что у Максимова И.В. отсутствовала возможность единоличного принятия каких-либо решений.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, представителей в суд не направили, в связи с чем дело рассмотрено в их отсутствие в соответствии со статьями 123, 156, 266 АПК РФ, пунктом 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.12.2017 N 57 "О некоторых вопросах применения законодательства, регулирующего использование документов в электронном виде в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов" (далее - Постановление N 57).

В силу разъяснений, содержащихся в пункте 32 Постановления N 57, судебный акт (копия судебного акта) считается полученным лицом, которому он в силу положений процессуального законодательства высылается посредством его размещения на официальном сайте суда в режиме ограниченного доступа, на следующий день после дня его размещения на указанном сайте.

Согласно части 5 статьи 268 АПК РФ в случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть судебного акта, арбитражный суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного акта только в обжалуемой части, если при этом лица, участвующие в деле, не заявят возражений.

В пункте 25 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.05.2009 N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" разъяснено, что при применении части 5 статьи 268 АПК РФ необходимо иметь в виду следующее: если заявителем подана жалоба на часть судебного акта, суд апелляционной инстанции в судебном заседании выясняет мнение присутствующих в заседании лиц относительно того, имеются ли у них возражения по проверке только части судебного акта, о чем делается отметка в протоколе судебного заседания.

При непредставлении лицами, участвующими в деле, указанных возражений до начала судебного разбирательства суд апелляционной инстанции начинает проверку судебного акта в оспариваемой части и по собственной инициативе не вправе выходить за пределы апелляционной жалобы, за исключением проверки соблюдения судом норм процессуального права, приведенных в части 4 статьи 270 АПК РФ.

Поскольку фактически доводы жалобы сводятся к оспариванию определения суда в части признания требования Максимова И.В. подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, возражений относительно проверки судебного акта в обжалуемой части не поступило, суд апелляционной инстанции пересматривает судебный акт в пределах доводов апелляционной жалобы.

Исследовав обстоятельства дела, проверив законность и обоснованность судебного акта в обжалуемой части, арбитражный суд апелляционной инстанции находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 17.06.2016 Максимовым И.В. (займодавец) и должником (заёмщик) заключен договор процентного займа, согласно которому займодавец передаёт в собственность заёмщику денежные средства в сумме 319 700 руб., а заёмщик обязуется вернуть указанную сумму займа в сроки, установленные в договоре.

В последующем, 05.09.2016 Максимов И.В. (займодавец) и должник (заёмщик) заключили договор процентного займа, по которому займодавец передаёт в собственность заёмщику денежные средства в сумме 111 000 руб., а заёмщик обязуется вернуть указанную сумму займа в сроки, установленные в договоре.

Максимов И.В. (займодавец) и должник (заёмщик) 10.10.2016 заключили договор процентного займа, по условиям которого займодавец передаёт в собственность заёмщику денежные средства в сумме 154 000 руб., а заёмщик обязуется вернуть указанную сумму займа в сроки, установленные в договоре.

Кроме того, 01.11.2016 кредитор и должник заключили договор процентного займа, согласно которому кредитор передаёт в собственность должнику денежные средства в сумме 80 000 руб., а должник обязуется вернуть сумму займа в сроки, установленные в договоре.

В соответствии с пунктом 1.1 указанных договоров займа проценты на сумму займа не начисляются.

Однако согласно пункту 2.4 договоров займа процентная ставка по договору займа устанавливается в размере 2 % годовых. При расчёте процентов принимается 365 дней в году.

Расчёт процентов производится после возврата всей суммы займа.

В связи с изложенным, принимая во внимание, что договоры займа обозначены как договоры процентного займа, сторонами определены условия относительно размера платы за пользование займом в виде процентной ставки в размере 2 % годовых, то условие о размере платы за пользование займом сторонами согласовано.

Пунктом 2.3 указанных договоров займа установлено, что срок возврата суммы займа наступает не ранее чем через четыре года.

Денежные средства по договорам займа переданы должнику, что подтверждается выпиской по расчётному счёту должника в ПАО Банк "Финансовая корпорация "Открытие" и не оспаривается лицами, участвующими в деле.

За пользование займом кредитором начислены проценты в сумме 44 402 руб. 85 коп.:

- по договору от 17.06.2016 - в сумме 22 343 руб. 30 коп. за период с 18.06.2016 по 15.12.2019,

- по договору от 05.09.2016 - в сумме 7 272 руб. 35 коп. за период с 06.09.2016 по 15.12.2019,

- по договору от 10.10.2016 - в сумме 9 795 руб. 04 коп. за период с 11.10.2016 по 15.12.2019,

- по договору от 01.11.2016 - в сумме 4 992 руб. 16 коп. за период с 02.11.2016 по 15.12.2019.

Максимов И.В., сославшись на наличие у Общества указанной задолженности, обратился в арбитражный суд с настоящим требованием.

Признавая спорное требование в размере 709 102 руб. 85 коп. подлежащими удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, суд первой инстанции исходил из следующего.

Дела о несостоятельности в силу части 1 статьи 223 АПК РФ и пункта 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии с пунктом 1 статьи 71 Закона о банкротстве для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. Указанные требования направляются в арбитражный суд, должнику и временному управляющему с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих обоснованность этих требований. Указанные требования включаются в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда о включении указанных требований в реестр требований кредиторов.

Перечень документов, которыми в отсутствие судебного акта может быть подтверждена обоснованность заявленных требований, является открытым.

В силу пункта 1 статьи 4 Закона о банкротстве состав и размер денежных обязательств и обязательных платежей, возникших до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и заявленных после принятия арбитражным судом такого заявления и до принятия решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, определяются на дату введения каждой процедуры банкротства, следующей после наступления срока исполнения соответствующего обязательства.

Требования конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, вытекающие из денежных обязательств либо возникшие вследствие неисполнения обязанностей по уплате обязательных платежей, относятся к третьей очереди реестра требований кредиторов (статья 137 Закона о банкротстве).

Под денежным обязательством понимается обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), бюджетным законодательством Российской Федерации основанию (абзац четвертый статьи 2 Закона о банкротстве).

Как разъяснено в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - Постановление N 35), в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником.

Вместе с тем, при рассмотрении требования, судом первой инстанции обоснованно учтено следующее.

В силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

Как указано в правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(1), по смыслу указанной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", статья 47 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ)) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи, как указал Верховный Суд Российской Федерации, при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству. В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника.

В такой ситуации займ может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

Судом первой инстанции установлено, что должник создан по решению Максимова И.В., выступившего его единственным учредителем. Данное обстоятельство подтверждается решением о создании должника от 14.08.2012. Уставный капитал должника составляет 10 000 руб.

С даты создания должника Максимов И.В. являлся его руководителем. Из договоров займа следует, что на момент предоставления займов кредитор являлся руководителем должника.

Также кредитор входил в состав членов Совета директоров должника, что подтверждается протоколами годового общего собрания акционеров от 18.04.2014, 28.04.2015, 20.03.2016.

Указанное свидетельствует о том, что Максимов И.В. являлся контролирующим должника лицом (как его руководитель, как член Совета директоров).

Как следует из бухгалтерского баланса должника за 2016 год, по состоянию на 31.12.2015 размер обязательств должника (46 433 тыс.руб. заемные средства, 12 469 тыс. руб. кредиторская задолженность) превышал стоимость его активов, составлявшую на тот момент 43 788 тыс. руб. Указанное обстоятельство свидетельствует о недостаточности имущества должника (статья 2 Закона о банкротстве), о наличии оснований для обращения в суд с заявлением о его несостоятельности (банкротстве), и расценивается как нахождение должника в трудном экономическом положении (имущественном кризисе).

Следовательно, вопреки аргументам апеллянта, займы были предоставлены в период имущественного кризиса должника и в условиях недостаточности собственных денежных средств Общества для осуществления предпринимательской деятельности. При этом выданные займы заявитель длительное время не истребовал обратно.

В этой связи требование обоснованно квалифицировано судом первой инстанции в качестве корпоративных отношений, а требование Максимова И.В., основанное на этих отношениях, признано компенсационным финансированием, предоставленным должнику в целях возвращения его к нормальной предпринимательской деятельности.

Согласно разъяснениям пункта 3 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020), при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям других кредиторов.

Требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса, в составе очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, а именно: после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно разъяснениям пункта 3.2 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020), невостребование контролирующим лицом займа в разумный срок после истечения срока, на который он предоставлялся, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование займа, предусмотренного договором или законом (например, пунктом 2 статьи 811, статья 813 ГК РФ), или подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа по существу являются формами финансирования должника. Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, то оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства.

В этой связи, исследовав и оценив доводы кредитора и собранные по делу доказательства в соответствии с требованиями статей 71 АПК РФ, суд первой инстанции, вопреки аргументам апеллянта, правильно определил правовую природу спорных правоотношений и пришёл к обоснованному выводу о том, что требование Максимова И.В. подлежит удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Основания для переоценки данного вывода у апелляционной коллегии отсутствуют.

Доводы подателя апелляционной жалобы не содержат фактов, которые не были бы проверены и учтены судом при рассмотрении настоящего требования и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного акта либо опровергали выводы суда, в связи с этим отклоняются судом апелляционной инстанции.

В свете изложенного оснований для отмены определения от 25.03.2020 не имеется. Нарушений норм процессуального права, в том числе предусмотренных частью 4 статьи 270 АПК РФ, при рассмотрении заявления кредитора не допущено. При таких обстоятельствах апелляционная жалоба Максимова И.В. по приведённым в ней доводам удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 268, 269, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Четырнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Архангельской области от 25 марта 2020 года по делу N А05-13811/2019 в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционную жалобу Максимова Игоря Вадимовича - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в течение месяца со дня принятия в Арбитражный суд Северо-Западного округа.

Председательствующий

О.Н. Виноградов

Судьи

К.А. Кузнецов Л.Ф. Шумилова