Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 15 сентября 2020 г. N 10АП-23019/19 по делу N А41-20380/2018

г. Москва

15 сентября 2020 г.

Дело N А41-20380/18

Резолютивная часть постановления объявлена 09 сентября 2020 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 15 сентября 2020 года.

Десятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Муриной В.А.,

судей Епифанцевой С.Ю., Терешина А.В.,

при ведении протокола судебного заседания: Имановым И.Э.,

при участии в заседании:

от ПАО Банк "ВТБ": Куприянова Ю.Н., по доверенности от 11.09.19,

от конкурсного управляющего ООО "Пересвет-Реал Эстейт" Кузьменко В.Н.: Поцхверия Б.М., по доверенности от 17.03.20,

от остальных лиц: представители не явились, извещены,

рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "Гранула" на определение Арбитражного суда Московской области от 14 октября 2019 года по делу N А41-20380/18,

по заявлению ООО "Гранула" о включении о включении требования в реестр требований кредиторов,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Пересвет-Реал Эстейт",

УСТАНОВИЛ:

определением арбитражного суда от 29.11.2018 в отношении общества с ограниченной ответственностью "Пересвет-Реал Эстейт" введена процедура банкротства - наблюдение, утверждён временный управляющий Смолович Тимур Владимирович.

Произведена публикация сообщений о введении процедуры на сайте Единого федерального реестра сведений о банкротстве (ЕФРСБ) - 29.11.2018, в газете "Коммерсантъ" - 08.12.2018.

ООО "Гранула" обратилось в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника требования в сумме 63 700 000 рублей.

В обоснование заявленного требования кредитор указал на неисполнение должником обязательств по договору соинвестирования N 222/СЛТ-ГР-16.

Определением Арбитражного суда Московской области от 14 октября 2019 года в удовлетворении требований было отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, конкурсный управляющий ООО "Гранула" обратился в Десятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, ссылаясь на нарушение судом норм права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела.

Апелляционная жалоба рассмотрена в соответствии с нормами статей 121 - 123, 153, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие представителей остальных лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, в том числе публично, путем размещения информации на сайте "Электронное правосудие" www.kad.arbitr.ru.

Законность и обоснованность определения суда первой инстанции, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального и процессуального права проверены арбитражным апелляционным судом в соответствии со статьями 223, 266, 268, 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Представители ПАО Банк "ВТБ" и конкурсного управляющего должником возражали против удовлетворения апелляционной жалобы.

Заслушав мнение представителей лиц, участвующих в судебном заседании, исследовав и оценив в совокупности все имеющиеся в материалах дела доказательства, изучив доводы апелляционной жалобы, арбитражный апелляционный суд пришел к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемого определения.

Как следует из материалов дела и установлено судом, требования ООО "Гранула" основаны на договоре соинвестирования N 222/СЛТ-ГР-16.

Согласно упомянутому договору ООО "Гранула" (соинвестор) принимает на себя обязательства перечислить 14 200 000 рублей не позднее чем 31.12.16 (п. 4.2 Договора), а ООО "Эстейт" (инвестор) обязуется в течение 3 (трех) месяцев с момента ввода объекта в эксплуатацию организовать передачу соинвестору квартир по акту приема-передачи (п. 5.1.1 Договора).

Согласно предмету договора, соинвестирование производится в отношении квартир, расположенных на объекте по адресу: Московская область, Люберецкий район, г. Люберцы, проспект Октябрьский, д. 18, корп. 2, пом. 5 (п. 1.1 договора).

Целью соинвестирования согласно п. 3.2 договора является приобретение соинвестором в собственность квартир общей проектной площадью 153,78 кв.м, находящихся в жилом доме по адресу Московская область, Люберецкий район, г. Люберцы, проспект Октябрьский, д. 18, корп. 2, пом. 5. Застройщиком объектов является АО "Косинское".

Как указал кредитор, свои обязательства по оплате стоимости квартир он исполнил на сумму 63 700 000 рублей, в подтверждение чего кредитором в материалы дела представлена выписка по счету кредитора, открытому в АКБ "Пересвет" (ПАО).

В свою очередь, как указал кредитор, денежные средства были получены им от ООО "Ратсон" по договору соинвестирования.

Определением арбитражного суда от 29.11.2018 в отношении общества с ограниченной ответственностью "Пересвет-Реал Эстейт" введена процедура банкротства - наблюдение.

Обращаясь в арбитражный суд с рассматриваемым заявлением, ООО "Гранула" указало, что до настоящего времени приобретенные квартиры ему не переданы, денежные средства не возвращены.

Принимая обжалуемое определение, суд первой инстанции указал на наличие злоупотребления правом со стороны кредитора, транзитное перечисление денежных средств внутри группы компаний.

Апелляционный суд считает выводы суда первой инстанции законными и обоснованными, доводы апелляционной жалобы подлежащими отклонению.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - Постановление N 35) разъяснено, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности, поскольку может иметь место злонамеренное соглашение должника и конкретного кредитора с целью причинения вреда имущественным правам иных кредиторов либо с целью ведения контролируемого банкротства.

В этой связи судом может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессу ее исполнения, подтвердить реальность правоотношений с целью недопущения включения в реестр необоснованных требований созданных формально для искусственного формирования задолженности, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

В сложившейся судебной практикой, основанной на правовых позициях Верховного Суда Российской Федерации (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.09.2016 N 308-ЭС16-7060; от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647(1); от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647(7); от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6)) также выработаны критерии распределения бремени доказывания: при представлении доказательств общности экономических интересов (аффилированности) должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) и заявлении возражений относительно наличия и размера задолженности должника перед аффилированным кредитором, - на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения (правовая позиция, изложенная в определении Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6)).

Согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Таким образом, в деле о банкротстве включение задолженности в реестр требований кредиторов должника возможно только в случае установления действительного наличия обязательства у должника перед кредитором, которое подтверждено соответствующими доказательствами.

При рассмотрении обоснованности требований кредиторов подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником.

Законом о банкротстве установлены специальные гарантии защиты прав кредиторов от включения в реестр требований кредиторов необоснованных требований.

Как отмечалось ранее, в обоснование заявленного требования Кредитор указал на неисполнение должником обязательств по договору соинвестирования, во исполнение условий которого Кредитор перечислил Должнику денежные средства.

В подтверждение факта оплаты Договора соинвестирования кредитором в материалы дела представлена выписка по счету.

Между тем, само по себе наличие указанного договора не свидетельствует о возникновении у ООО "Гранула" прав требования к ООО "Пересвет-реал Эстейт" о возврате денежных средств.

Так, в рамках дела N А40-53873/17-187-69 Б обстоятельства заинтересованности (фактической аффилированности) бывшего генерального директора АО "Косинское" Сифорова В.Н. и группой компаний "ПЕРЕСВЕТ- Инвест" во главе с Прониным О.В.

В свою очередь, в рамках настоящего дела установлено, что согласно выпискам из ЕГРЮЛ генеральным директором Должника является Пронин Олег Валентинович.

При этом Пронин О.В. до настоящего времени также является участником АО "Пересвет-Инвест".

Согласно сведениям из ЕГРЮЛ и СПАРК Интерфакс, Пронин О.В. также является генеральным директором в 56 юридических лицах, относящихся к группе компаний Пересвет, которые в том числе в настоящий момент заявили свои требования о включении в реестр требований кредиторов ООО "Эстейт".

ООО "Пересвет-Реал Эстейт" входит в группу компаний Пересвет.

Участником и генеральным директором Кредитора, согласно выписке из ЕГРЮЛ, является Пронин с 28.10.2016.

В соответствии со ст. 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику признается лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

В силу п. 2 ч. 1 ст. 9 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции) в группу лиц входят юридическое лицо и осуществляющие функции единоличного исполнительного органа этого юридического лица физическое лицо или юридическое лицо.

Согласно п. 8 ч. 1 ст. 9 Закона о защите конкуренции в группу лиц также входят лица, каждое из которых по какому-либо из указанных в пунктах 1 - 7 настоящей части признаку входит в группу с одним и тем же лицом, а также другие лица, входящие с любым из таких лиц в группу по какому-либо из указанных в пунктах 1 - 7 настоящей части признаку.

Группа лиц рассматривается как единый хозяйствующий субъект, имеющий единые экономические интересы; понятие юридической аффилированности не требует доказывания того, что участники одной группы формализовали свою деятельность как осуществляемую от имени "единого хозяйствующего субъекта" (п. 6 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.03.1998 N 32 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением антимонопольного законодательства", Определение Верховного Суда РФ от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, Постановление АС Московского округа от 01.11.2018 по делу N А41-85318/2017, Постановление ФАС Северо-Западного округа от 16.04.2008 по делу N А56-23922/2007).

При этом согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности

Таким образом, АО "Пересвет-Инвест", АО "Косинское", Должник, ООО "Гранула" и Пронин О.В. являются аффилированными, входят в одну группу лиц, соответственно, могли свободно перемещать денежные средства из одного лица в другое.

Таким образом, в данном случае при предъявлении иными незаинтересованными участниками процесса обоснованных возражений бремя опровержения таких возражений лежит на аффилированном кредиторе, заявившем требование о включении в реестр кредиторов должника.

Если "дружественный" кредитор не подтверждает целесообразность заключения сделки, его действия по подаче заявления о включении требований в реестр могут быть квалифицированы как совершенные исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абз. 4 п. 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

Как отмечалось ранее, требования кредитора основаны на договоре соинвестирования от 09.09.2016 N 222/СЛТ-ГР-16..

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения (Определение Верховного Суда РФ от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056).

К кредиторским требованиям аффилированных лиц подлежит применению повышенный стандарт доказывания, для чего требуется исследование не только прямых, но и косвенных доказательств и их оценка на предмет согласованности между собой и позициями, занимаемыми сторонами спора.

Конкурирующий кредитор и арбитражный управляющий как лица, не участвовавшие в сделке, положенной в основу требований о включении в реестр, объективно лишены возможности представить в суд исчерпывающий объем доказательств, порочащих эту сделку.

В то же время они могут заявить убедительные доводы и (или) указать на такие прямые или косвенные доказательства, которые с разумной степенью достоверности позволили бы суду усомниться в действительности или заключенности сделки.

При оценке доводов о пороках сделки суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов установленным законом формальным требованиям. Необходимо принимать во внимание и иные доказательства, в том числе об экономических, физических, организационных возможностях кредитора или должника осуществить спорную сделку. Формальное составление документов об исполнении сделки не исключает ее мнимость (пункт 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Как следует из п. 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020), на аффилированном с должником кредиторе лежит бремя опровержения разумных сомнений относительно мнимости договора, на котором основано его требование, заявленное в деле о банкротстве.

В данном случае суд установил признаки фиктивности сделки в отношении спорного платежа.

Оснований для иных выводов у апелляционной коллегии не имеется.

Так, из представленных в материалы дела документов можно сделать вывод о транзитном характере платежей и об отсутствии реальности хозяйственных операций.

Факт того, что денежные средства по аналогичным договорам, заключаемым лицами, входящими в одну группу и имеющими счета в АКБ "Пересвет", фактически имели транзитный характер, распределялись внутри группы был установлен в рамках настоящего дела о банкротстве..

В свою очередь, к представленным кредитором при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции доказательствам наличия денежных средств у кредитора суд относится критически, как и к доводам о наличии реальных между сторонами отношений, вытекающих из договора соинвестирования.

При этом, документально не обоснован факт перечисления денежных средств должнику в размере 63 700 000 руб., при том, что цена договора соинвестирования составляет 14 200 000 руб.

Сам по себе факт передачи денежных средств не свидетельствует о реальности правоотношений, вытекающих из договора соинвестирования.

При этом апелляционная коллегия принимает во внимание следующее.

Кредитором не обоснована экономическая целесообразность заключения договора соинвестирования с Должником, а не с основным Застройщиком.

Как следует из Постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.03.2020 г. по делу А40-269251/18, между ООО "Гранула" (инвестор) и АО "Косинское" (застройщик) были заключены два аналогичных договора соинвестования: 07 июня 2016 договор N 0003-219/16-СЛТ инвестирования строительства Объекта комплексной застройки микрорайона на земельном участке по адресу: г.Москва, ул.Салтыковская, вл.8, предметом которого является привлечение финансовых средств Инвестора в строительство Объекта комплексной застройки микрорайона на земельном участке по адресу: г.Москва, ул.Салтыковская, вл.8.; 13 мая 2016 г. N 0051-156/16-СЛТ инвестирования строительства Объекта комплексной застройки микрорайона на земельном участке по адресу: г.Москва, ул.Салтыковская, вл.8, предметом которого является привлечение финансовых средств Инвестора в строительство Объекта комплексной застройки микрорайона на земельном участке по адресу: г.Москва, ул.Салтыковская, вл.8.

В свою очередь, одна и та же квартира N 627 фигурирует как в договоре соинвестрования с должником, так и в договоре соинвестования с АО "Косинское", то есть имеет место задвоение инвестирования в создание одной и той же квартиры.

Первоначальный договор инвестирование между АО "Косинское" и ООО "Эстейт", на основании которого у должника возникли права на квартиры, в материалах дела отсутствует (Договор N 0047-05/16-СЛТ от 02.09.2016).

Объект соинвестирования не построен, строительство указанного объекта не начато начиная с сентября 2016 г. и до настоящего времени. Разрешение на строительство не получено. Доказательств обратного не представлено.

Земельные участки с кадастровыми номерами N 77:03:0010003:1726 и N 77:03:0010003:1878 не предназначены для жилой застройки, поскольку имеют иной вид разрешенного использования, не предусматривающий жилую застройку.

Согласно данным Публичной кадастровой карты вид разрешенного использования "Для размещения производственных зданий". При этом, вид разрешенного использования указан как участки смешанного размещения общественно-деловых и производственных объектов.

Из отчета об оценке имущества ООО "Косинское" (стр.30, 52) в рамках дела о его банкротстве следует, что на земельном участке 77:03:0010003:1726 расположены объекты недвижимости, не являющиеся жилыми домами (опубликован на ЕФРСБ N 2063423 от 06.09.2017 г.): площадка для мойки машин с оборотной системой водоснабжения кадастровый номер: 77:03:0010003:1719 общей площадью 124,2 кв. м, расположенная по адресу: г. Москва, ул. Салтыковская, д.8 соор. 3; автодороги, площадки и тротуары N 1771, кадастровый номер: 77:03:0010003:1718, общей площадью 44 556,9 кв. м, расположенное по адресу: г. Москва, ул. Салтыковская, д. 8, соор. 4; автодороги, площадки и тротуары N 783, кадастровый номер 77:03:0010003:1717, общей площадью 11 734,2 кв. м, расположенное по адресу: г. Москва, ул. Салтыковская, д. 8, соор. 5; ограждение территории, кадастровый номер 77:03:0010003:1724, расположенное по адресу: г.Москва,ул.Салтыковская,д.8,соор.6

Земельные участки кадастровые номера 77:03:0010003:1726 и 77:03:0010003:1878 относятся к землям населенных пунктов, с разрешенным использованием для размещения производственных зданий и для размещения коммунальных, складских объектов.

Таким образом, оснований полагать, что заключение договора соинвестирования было экономически обоснованным и целесообразным, воля сторон была направлена на его исполнение (передача Должником объектов недвижимости, соответственно, Кредитором их получение с учетом цели Договора (п. 3.2)), у суда не имеется.

Как указано в п. 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020), совершая мнимые сделки, аффилированные по отношению друг к другу стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости договора суд не должен ограничиваться проверкой документов, представленных кредитором, на соответствие формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо выяснить, представлены ли достаточные доказательства существования фактических отношений по договору.

В ситуации, когда не связанный с должником кредитор представил косвенные доказательства, поставившие под сомнение факт существования долга, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального комплекта документов в подтверждение реальности отношений. Он должен исчерпывающе раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся заключения и исполнения самой сделки, оснований дальнейшего внутригруппового перераспределения денежных средств, подтвердив, что оно соотносится с реальными хозяйственными отношениями, а перечисление денежных средств и последующие операции обусловлены разумными экономическими причинами.

При этом аффилированный кредитор не имеет каких-либо препятствий для представления суду полного набора дополнительных доказательств, находящихся в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, устраняющего все разумные сомнения по поводу мнимости сделки.

Если аффилированный кредитор не представляет такого рода доказательства, то считается, что он отказался от опровержения факта, о наличии которого со ссылкой на конкретные документы указывают его процессуальные оппоненты (ст. 9 и 65 АПК РФ). В подобной ситуации действия, связанные с временным зачислением аффилированным лицом средств на счет должника, подлежат квалификации по правилам, установленным ст. 170 ГК РФ.

Надлежащих доказательств того, что заключая договор соинвестирования, стороны преследовали цель строительства жилых помещений и последующей их передачи соинвестору, в результате инвестирования им денежных средств, материалы дела не содержат.

Доказательств того, что заключение договоров соинвестирования было экономически обоснованным и целесообразным, воля сторон была направлена на их исполнение (передача Должником объектов недвижимости, соответственно, Кредитором их получение с учетом цели Договоров (п. 3.2)), у суда не имеется.

Кроме того, кредитором не обоснована экономическая целесообразность заключения договора соинвестирования с Должником, а не с основным Застройщиком.

При этом, апелляционная коллегия принимает во внимание то обстоятельство, что аналогичные договоры были заключены Должником еще более, чем с 30 организациями, также входящими в одну группу лиц с Должником, Застройщиком, АКБ "Пересвет" заявившими свои требования к Должнику.

Факт того, что денежные средства по договорам, заключаемым лицами, входящими в одну группу и имеющими счета в АКБ "Пересвет", фактически перераспределялись внутри группы, был установлен, в том числе, в рамках настоящего дела о банкротстве определением Арбитражного суда Московской области от 07.10.2019, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 30.01.2020 определение Арбитражного суда Московской области от 07.10.2019, постановлением Арбитражного суда Московского округа от 26.05.2020.

В данном случае кредитор разумные сомнения по поводу фиктивности сделки и транзитности операций не опроверг.

Таким образом, исследовав в совокупности представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что требование кредитора сформировано вследствие искусственного оборота имущества внутри одной группы лиц, не имеющего разумной экономической цели и направлено исключительно на формирование кредиторской задолженности перед аффилированным кредитором, в связи с чем, отказал в удовлетворении требований кредитора.

Оснований для иных выводом и удовлетворения апелляционной жалобы у апелляционной коллегии не имеется.

Приведенные в апелляционной жалобе доводы судом апелляционной инстанции исследованы и отклонены, поскольку не свидетельствуют о незаконности и необоснованности обжалуемого судебного акта, соответственно, не являются основанием его отмены.

Руководствуясь статьями 223, 266, 268, пунктом 1 части 4 статьи 272, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 14 октября 2019 года по делу N А41-20380/18 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Московского округа через Арбитражный суд Московской области в месячный срок со дня его принятия.

Председательствующий

В.А. Мурина

Судьи

С.Ю. Епифанцева А.В. Терешин