Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 8 октября 2020 г. N 09АП-43308/20 по делу N А40-50939/2017

г. Москва

08 октября 2020 г.

Дело N А40-50939/17

Резолютивная часть постановления объявлена 01 октября 2020 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 08 октября 2020 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Ж.Ц. Бальжинимаевой,

судей С.А. Назаровой, А.А. Комарова,

при ведении протокола секретарем судебного заседания С.В. Овчаренко,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы на определение Арбитражного суда г. Москвы от 27.07.2020 г.:

конкурсного управляющего КБ "НЕФТЯНОЙ АЛЬЯНС" (ПАО) в части отказа в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника о восстановлении КБ "НЕФТЯНОЙ АЛЬЯНС" (ПАО) в правах залогодержателя по договору ипотеки N КДЛ-31/10/2015 от 15.11.2016, заключенного между ПАО КБ "НЕФТЯНОЙ АЛЬЯНС" и Черновым В.Н.;

Чернова В.Н. в части признания недействительным Соглашения от 08.02.2017 г. о расторжении договора ипотеки N КДЛ-31/10/2015 от 15.11.2016, заключенного между ПАО КБ "НЕФТЯНОЙ АЛЬЯНС" и Черновым В.Н.,

вынесенное судьей Истоминым С.С. в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) КБ "НЕФТЯНОЙ АЛЬЯНС" (ПАО),

с участием представителей: согласно протоколу судебного заседания

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 06.07.2017 (объявлена резолютивная часть) Коммерческий банк "Нефтяной Альянс" (Публичное акционерное общество) (далее - КБ "Нефтяной Альянс" (ПАО), должник, Банк) признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, функции конкурсного управляющего возложены на Государственную корпорацию "Агентство по страхованию вкладов" (далее - конкурсный управляющий).

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего должника о признании недействительной сделкой соглашения от 08.02.2017, заключенного между Черновым Владимиром Николаевичем (далее - Чернов В.Н., ответчик) и КБ "Нефтяной Альянс" (ПАО) о расторжении договора ипотеки N КДЛ31/10/2015 от 15.11.2016 и применении последствий недействительности сделки в виде восстановления Банка в правах залогодержателя.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2020 в качестве соответчика привлечен к участию в деле Воробьев Александр Александрович (далее - Воробьев А.А.).

Определением Арбитражного суда города Москвы от 27.07.2020 недействительной сделкой признано соглашение от 08.02.2017 о расторжении договора ипотеки N КДЛ31/10/2015 от 15.11.2016, заключенное между КБ "Нефтяной Альянс" (ПАО) и Черновым В.Н.; в удовлетворении остальной части заявления отказано.

Не согласившись с вынесенным судом первой инстанции определением конкурсный управляющий КБ "Нефтяной альянс" (ПАО) и Чернов В.Н. обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых просят его отменить, принять по делу новый судебный акт.

Чернов В.Н. в своей апелляционной жалобе выражает несогласие с обжалуемым определением суда первой инстанции в части признания недействительной сделкой соглашения от 08.02.2017 о расторжении договора ипотеки N N КДЛ31/10/2015 от 15.11.2016. По мнению заявителя апелляционной жалобы, вывод суда первой инстанции о совершении сделки по расторжению ипотеки с целью причинить вред другим кредиторам не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Кроме того, Чернов В.Н. ссылался на ошибочность вывода суда первой инстанции о его осведомленности о преследовании Банка цели причинить вред имущественным правам кредиторов.

Конкурсный управляющий должника выражает несогласие с определением Арбитражного суда города Москвы от 27.07.2020 в части отказа в применении последствий недействительности сделки. По мнению заявителя апелляционной жалобы, Арбитражным судом города Москвы не был исследован факт отчуждения заложенного имущества в адрес третьих лиц, его основание, не установлены признаки добросовестности, в связи с чем суд первой инстанции не мог разрешить вопрос о применении либо об отказе в применении последствий недействительности сделки в части восстановления прав Банка в качестве залогодержателя.

В судебном заседании представители конкурсного управляющего должника и Чернова В.Н. свои апелляционные жалобы поддержали, просили удовлетворить, на апелляционные жалобы друг друга возражали.

Рассмотрев дело в порядке статей 156, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, выслушав объяснения явившихся в судебное заседание лиц, изучив материалы дела, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, между КБ "Нефтяной альянс" (ПАО) и ООО "СтройПром" были заключены кредитные договоры N К-8/2015 от 22.01.2015, N К-177/2015 от 08.09.2015.

В целях обеспечения исполнения обязательств заемщика по кредитным договорам между банком и Черновым В.Н. заключен договор ипотеки N КДЛ31/10/2015 от 15.11.2016, по которому в залог переданы земельные участки.

В дальнейшем 08.02.2017 между КБ "Нефтяной альянс" (ПАО) и Черновым В.Н. заключено соглашение о расторжении договора ипотеки N КДЛ31/10/2015 от 15.11.2016.

Конкурсный управляющий, полагая, что соглашение от 08.02.2017 о расторжении договора ипотеки N КДЛ31/10/2015 от 15.11.2016 имеет признаки недействительной сделки по основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), статьями 10, 173, 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, обратился в Арбитражный суд города Москвы с рассматриваемым в рамках настоящего обособленного спора заявлением.

Суд первой инстанции, удовлетворяя указанное заявление конкурсного управляющего должника, исходил из представления им достаточных доказательств наличия оснований для признания оспариваемой сделки недействительной. При этом Арбитражный суд города Москвы отказал в удовлетворении заявления в части восстановления КБ "Нефтяной Альянс" (ПАО) в правах залогодержателя по договору ипотеки N КДЛ31/10/2015 от 15.11.2016, заключенному с Черновым В.Н., в отношении 2 объектов недвижимости.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводами Арбитражного суда города Москвы о представлении конкурсным управляющим надлежащих доказательств недействительности соглашения от 08.02.2017 о расторжении договора ипотеки N КДЛ31/10/2015 от 15.11.2016.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трёх лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате её совершения был причинён вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатёжеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

- стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

- должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

- после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63) разъяснено, что для признания сделки недействительной по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Согласно положениям статьи 189.40 и пункта 7 статьи 61.9 Закона о банкротстве периоды, в течение которых совершены сделки, которые могут быть признаны недействительными (статьи 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве), или периоды, в течение которых возникли обязательства финансовой организации, указанные в пункте 4 статьи 61.6 Закона о банкротстве, исчисляются от даты назначения Банком России временной администрации финансовой организации либо от даты вынесения арбитражным судом определения о принятии заявления о признании финансовой организации банкротом в зависимости от того, какое из событий наступило ранее.

Отзыв лицензии у КБ "Нефтяной альянс" (ПАО) и назначение временной администрации имели место 14.03.2017 (приказы Центрального банка Российской Федерации N ОД-640 и N ОД-641). Следовательно, оспариваемая конкурсным управляющим должника сделка совершена в течение срока подозрительности, установленного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Материалами дела подтверждается, что на момент совершения оспариваемой сделки должник обладал признаками неплатежеспособности, поскольку в реестр требований кредиторов должника включены требования кредиторов, обусловленные неисполненными обязательствами Банка, что подтверждается, в том числе решением Арбитражного суда Свердловской области от 16.06.2016 по делу N А60-12681/16, решением Арбитражного суда Приморского края от 16.01.2017 по делу N А51- 21661/16.

Также согласно предписанию ГУ Банка России по ЦФО от 23.09.2016 N Т1-86-2- 05/137363 с 26.09.2016 на шесть месяцев введено ограничение на заключение договоров, связанных с отчуждением финансовых активов с одновременным предоставлением контрагенту отсрочки платежа и иных банковских операций.

Согласно предписанию ГУ Банка России по ЦФО от 27.01.2017 N Т1-86-2- 03/9332 с 30.01.2017 на шесть месяцев введен запрет на заключение договоров, связанных с отчуждением финансовых активов с одновременным предоставлением контрагенту отсрочки платежа и иных банковский операций.

Также согласно указанному предписанию Банку было указано на необходимость доформировать резерв на возможные потери по ссудам на общую сумму 359 644 000 руб., что в полном объеме на момент совершения сделки сделано не было.

При этом, как установлено в рамках иного обособленного спора (постановление Арбитражного суда Московского округа от 24.12.2019) Банк с 02.02.2017 не имел возможности совершать платежные операции в полном объеме, о чем свидетельствует наличие картотеки на счете 47418.

Указанные обстоятельства в своей совокупности свидетельствуют о наличии у Банка признаков неплатежеспособности к моменту совершения оспариваемой сделки.

При этом Чернов В.Н. знал или должен был знать о финансовых трудностях должника.

Так, в результате заключения оспариваемого соглашения Банк расторг обеспечительную сделку, отказавшись от залога по обязательству, которое не было исполнено в полном объеме. Такое поведение должно породить у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнения относительно правомерности подобных действий.

Чернов В.Н. не мог не осознавать, что сделка по расторжению соглашения об обеспечении с высокой степенью вероятности может нарушать права и законные интересы кредиторов его контрагента (должника), справедливо рассчитывающих на удовлетворение своих требований за счет пополнения конкурсной массы посредством возврата кредитных средств.

Кроме того, суд апелляционной инстанции считает заслуживающими внимания доводы конкурсного управляющего должника об аффилированности Чернова В.Н. и КБ "Нефтяной альянс" (ПАО).

Согласно сведениям информационной системы СПАРК Григор Олег Эдуардович являлся заинтересованным лицом по отношению к должнику, так как на момент совершения сделки он являлся председателем Правления КБ "Нефтяной Альянс" (ПАО) и собственником доли в уставном капитале Банка в размере 5,77 %.

В свою очередь Григор О.Э. является аффилированным лицом с заемщиком ООО "СтройПром", которое аффилировано с Черновым В.Н.

Кроме того, Чернов В.Н. аффилирован с Пилипом М.М., который также являлся залогодателем в обеспечение обязательств ООО "СтройПром" по кредитному договору, заключенному с Банком, и который также как и Чернов В.Н. 08.02.2017 расторг договор ипотеки в отсутствие на то оснований и продал предмет залога. Указанные обстоятельства рассматривались в рамках иного обособленного спора по настоящему дела о банкротстве КБ "Нефтяной альянс" (ПАО) (определение Арбитражного суда города Москвы 24.07.2020).

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации и другими федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела (пункт 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Под достаточностью доказательств понимается такая их совокупность, которая позволяет сделать однозначный вывод о доказанности или о недоказанности определенных обстоятельств.

В соответствии с частью 1 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

При рассмотрении вопроса взаимосвязанности должника и ответчика суд апелляционной инстанции учитывает, что доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Такой подход соответствует правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475.

В рассматриваемом случае Чернов В.Н. расторг договор ипотеки в отсутствии доказательств предоставления Банку иного обеспечения и/или погашения ООО "СтройПром" своих обязательств по кредитному договору.

Кроме того, решением Арбитражного суда города Москвы от 17.07.2019 с ООО "СтройПром" в пользу Банка взыскана задолженность по кредитным договорам N К-8/2015 от 22.01.2015, N К-177/2015 от 08.09.2015; задолженность по кредитным договорам, в обеспечение которых предоставлялось недвижимое имущество, так и не была погашена.

Учитывая изложенное суд апелляционной инстанции приходит к выводу о совершении оспариваемой сделки в условиях, не доступных обычным (независимым) участникам рынка, что свидетельствует о наличии фактической аффилированности между должником и ответчиком, а, значит, Чернов В.Н. знал или должен был знать о том, что сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов КБ "Нефтяной альянс" (ПАО).

В силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под вредом имущественным правам кредиторов понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Материалами дела подтверждается, что чуть более чем за месяц до отзыва лицензии Банк без разумных на то оснований, вопреки экономическим интересам расторг договор ипотеки, совершив убыточную для себя сделку, в результате чего утратил надлежащее обеспечение обязательств по кредитным договорам, заключенным с ООО "СтройПром".

Как указывалось ранее, задолженность ООО "СтройПром" по кредитным договорам не погашена (доказательств обратного не представлено); доказательства того, что после заключения оспариваемого соглашения о расторжении договора ипотеки Банку было предоставлено иное обеспечение также отсутствуют.

Таким образом, аннулирование ипотеки, обеспечивающей исполнение кредитных обязательств, ведет к утрате возможности получения Банком надлежащего исполнения по обязательствам ООО "СтройПром", а потому условия соглашения не могут считаться экономически оправданными.

На основании изложенного суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о наличии в материалах дела надлежащих доказательств недействительности оспариваемого соглашения по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Соглашается суд апелляционной инстанции и с выводом суда первой инстанции о недействительности соглашения от 08.02.2017 о расторжении договора ипотеки N КДЛ31/10/2015 от 15.11.2016 по основаниям, предусмотренным статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что, совершая сделку, стороны намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

Установленные выше обстоятельства свидетельствуют о недействительности оспариваемой сделки ввиду ее совершения со злоупотреблением правом обеими ее сторонами в условиях неплатежеспособности Банка, в отсутствие разумного экономического обоснования их действия по снятию обременений, а также совершенная исключительно с намерением причинить вред кредиторам должника.

При этом злоупотребление правом как со стороны Банка, так и со стороны ответчика выражается в расторжении договора ипотеки при не исполненных в полном объеме обязательствах ООО "СтройПром" по кредитным договорам, а также в отсутствие иного обеспечения их исполнения.

В силу пункта 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, 6 предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Таким образом, учитывая установленные выше обстоятельства суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о недействительности сделки по снятию залога в силу пункта 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, как совершенной в ущерб интересов Банка при осведомленности Чернова В.Н. о данных обстоятельствах.

В отношении доводов конкурсного управляющего должника о недействительности оспариваемого соглашения по основаниям, предусмотренным статьей 173 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о их необоснованности, немотивированности и документальной неподверженности.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о наличии оснований для признания оспариваемой сделки недействительной.

Однако суд апелляционной инстанции не может согласиться с выводом суда первой инстанции в части, касающейся последствий недействительности сделки.

Учитывая положения статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при применении последствий недействительности сделки подлежит восстановлению положение сторон, существовавшее до совершения спорной сделки.

Природа обеспечительных обязательств состоит в том, что кредитор, должник и гарантирующее лицо заранее осознает возможность неисполнения должником основного обязательства. Поэтому, выдавая обеспечение, поручитель (или залогодатель) принимает на себя все риски неисправности должника.

С целью оградить себя от невозможности исполнения должником возложенных на него обязательств кредитор использует различные правовые механизм. Одним из таких механизмов является заключение с третьими лицами обеспечительных сделок, страхующих кредитора от риска неоплатности должника. Поэтому освобождение в подобной ситуации поручителя (залогодателя) от ответственности противоречило бы самому смыслу обеспечительного обязательства как установленного на случай невозврата полученного блага.

Банк, выдавая кредит, рассчитывает, что сможет воспользоваться соответствующими обеспечительными механизмами. При этом поручители и залогодатели, выдавая обеспечение, не могут не осознавать, что банк будет иметь право реализовать свои права как кредитора по отношению к ним в случае невозврата кредита заемщиком.

Согласно положениям пункта 1 статьи 353 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае перехода прав на заложенное имущество от залогодателя к другому лицу в результате возмездного или безвозмездного отчуждения этого имущества (за исключением случаев, указанных в подпункте 2 пункта 1 статьи 352 и статье 357 настоящего Кодекса) либо в порядке универсального правопреемства залог сохраняется.

Правопреемник залогодателя приобретает права и несет обязанности залогодателя, за исключением прав и обязанностей, которые в силу закона или существа отношений между сторонами связаны с первоначальным залогодателем.

Указанное справедливо и в случае признания сделки недействительной, за исключением того случая, когда заложенное имущество возмездно приобретено третьим лицом, которое не знало и не должно было знать, что это имущество является предметом залога (подпункт 2 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как следует из материалов дела, по договору от 20.06.2017 спорные объекты недвижимости (земельный участок и дом) были проданы Черновым В.Н. Мелихову Т.А. Переход права собственности зарегистрирован 30.06.2017.

05.12.2018 зарегистрирован переход права собственности на земельные участки к Воробьеву А.А. на основании договора купли-продажи от 20.08.2018 между Мелиховым Т.А. и Воробьевым А.А. Цена имущества определена в сумме 7 000 000 руб.

Воробьевым А.А. в обоснование наличия финансовой возможности для проведения расчетов по сделке представлен договор купли-продажи квартиры от 03.02.2015 на сумму 9 125 000,00 руб.

Сделка купли-продажи земельного участка и дома между Мелиховым Т.А. и Воробьевым А.А. была совершена 05.12.2018, представленный в подтверждение наличия финансовой возможности для приобретения участков договор датирован 03.02.2015, то есть более чем за три года до совершения сделки. Кроме того, по договору купли-продажи квартиры от 03.02.2015 был отчужден объект недвижимости, принадлежащий не Воробьеву А.А., а его матери. С учетом изложенного суд апелляционной инстанции критически оценивает указанные доказательства.

При этом суд апелляционной инстанции полагает, что при приобретении объектов недвижимости добросовестный покупатель осуществляет проверку юридической чистоты сделки, в том числе наличия/отсутствия обременения в отношении объектов.

На момент приобретения Мелиховым Т.А. земельных участков обременения с объектов недвижимости были сняты.

Вместе с тем, в результате проведения элементарной проверки сведений, содержащихся в публичном доступе, Мелихов Т.А. мог установить, что спорные земельный участок и дом были обременены ипотекой, затем через незначительный отрезок времени (2,5 мес.) обременение было прекращено и залогодатель сразу же стал осуществлять мероприятия по их реализации. Также Мелихов Т.А. мог установить, что ипотека в отношении приобретаемых им объектов недвижимости была зарегистрирована в пользу Банка, у которого на момент заключения сделки между Черновым В.Н. и Мелиховым Т.А. уже была отозвана лицензия.

На основании изложенного суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что Мелихов Т.А. знал или, проявив требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, должен был знать о наличии залога в отношении спорных земельных участков, что не позволяет применить положения подпункт 2 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации, а, значит, залог при переходе права собственности к Мелихову Т.А. на объекты недвижимости прекращен не был.

Не был прекращен залог и при переходе права собственности на земельные участки от Мелихова Т.А. к Воробьеву А.А. Как указывалось ранее, из сведений, содержащихся в публичном доступе, можно было установить, что в отношении спорных участков в небольшой период времени были осуществлены мероприятия по их обременению в пользу Банка, снятию этого обременения, отзыва лицензии у Банка и перехода права собственности от Чернова В.Н. к Мелихову Т.А.

Трудно предположить, что указанные обстоятельства не могли вызвать у любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота сомнения относительно правомерности подобных действий.

Таким образом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о наличии оснований для изменения определение Арбитражного суда города Москвы от 27.07.2020 в части, касающейся последствий недействительности сделки.

Все доводы апелляционной жалобы Чернова В.Н. о недоказанности конкурсным управляющим должника недействительности спорного договора были предметом рассмотрения суда первой инстанции, им дана надлежащая оценка, с которой соглашается суд апелляционной инстанции, в том числе по мотивам, изложенным выше. При этом доводы Чернова В.Н. о том, что предоставление залога в обеспечение обязательств ООО "СтройПром" по кредитным договорам и его прекращение было произведено в один период (с разницей 2 мес.), что свидетельствует об одинаковом финансовом положении Банка как на момент выдачи обеспечения, так и на момент его прекращения, отклоняются судом апелляционной инстанции, как не имеющие правового значения, поскольку договор ипотеки не является предметом рассмотрения настоящего обособленного спора, а, следовательно, платежеспособность должника и мотивы заключения Черновым В.Н. обеспечительной сделки выяснению не подлежат.

В соответствии с пунктом 19 Постановления N 63 и со статьями 110-112 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы по делу, связанные с уплатой государственной пошлины, суд возлагает на Чернова В.Н., взыскивая с него 3 000 руб.

Руководствуясь статьями 266 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации Девятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Отменить определение Арбитражного суда г. Москвы от 27.07.2020 г. по делу N А40-50939/17 в части отказа в применении последствий недействительности сделки.

Применить последствия недействительности сделки: восстановить ПАО КБ "НЕФТЯНОЙ АЛЬЯНС" в правах залогодержателя по договору ипотеки N КДЛ-31/10/2015 от 15.11.2016 г., заключенному с Черновым В.Н.

В остальной части определение Арбитражного суда г. Москвы от 27.07.2020 г. по делу N А40-50939/17 оставить без изменения, а апелляционную жалобу Чернова В.Н. без удовлетворения.

Взыскать с Чернова В.Н. в доход федерального бюджета государственную пошлину в размере 3.000 руб.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Ж.Ц. Бальжинимаева

Судьи

С.А. Назарова А.А. Комаров