Постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 23 ноября 2020 г. N 16АП-5647/19 по делу N А25-1446/2019

г. Ессентуки

23 ноября 2020 г.

Дело N А25-1446/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 16 ноября 2020 года.

Полный текст постановления изготовлен 23 ноября 2020 года.

Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе: председательствующего Бейтуганова З.А., судей: Джамбулатова С.И., Жукова Е.В., при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Жириковой Э.И., в отсутствие лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания, в том числе публично путем размещения информации на официальном сайте арбитражного суда в сети Интернет, рассмотрев в открытом судебном заседании в режиме веб-конференции апелляционную жалобу конкурсного управляющего Нерсисяна А.Г. на определение Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 11.08.2020 по делу N А25-1446/2019, принятое по заявлению конкурсного управляющего Нерсисяна А.Г. о привлечении к субсидиарной ответственности бывших руководителей должника - общества с ограниченной ответственностью "Меркурий-Ритейл", в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Меркурий Ритейл",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда КЧР от 17.12.2019 общество с ограниченной ответственностью "Меркурий-Ритейл" (далее - должник) признано несостоятельным (банкротом), открыта процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден Нерсисян Арсен Гарикович.

Конкурсный управляющий должника Нерсисян А.Г. (далее - заявитель, конкурсный управляющий) обратился в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности Лехова Джамбулата Равильевича, Ужирова Мухадина Ераджибовича, Шунгарова Бориса Азретовича, Юлгушева Мурата Усмановича, Охтова Руслана Валерьевича, Дерева Эдуарда Вячеславовича (далее - заинтересованные лица) и взыскании солидарно с Лехова Джамбулата Равильевича, Ужирова Мухадина Ераджибовича, Юлгушева Мурата Усмановича, Охтова Руслана Валерьевича, Дерева Эдуарда Вячеславовича денежных средств в размере 1 574 722 951,04 рубль, взыскании с Шунгарова Бориса Азретовича денежных средств в размере 1 512 987 362,80 рубля.

Определением Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 11.08.2020 в удовлетворении заявленных требований отказано. Судебный акт мотивирован тем, что оснований для привлечения бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности не имеется.

Не согласившись с вынесенным судебным актом, конкурсный управляющий обратился в Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просил определение суда первой инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт. Апеллянт ссылается на то, что суд первой инстанции при вынесении обжалуемого судебного акта нарушены нормы материального и процессуального права, что повлекло принятие неверного судебного акта. Судом первой инстанции не учтено, что Леховым Д.Р. и Ужировым М.Е. предпринимаются действия направленные на сокрытие документации должника, отражающей сведения о движимом имуществе, дебиторской задолженности, внеоборотных активах и иной документации, что является основанием для привлечения их к субсидиарной ответственности. Информация относительно указанного имущества не может быть получена управляющим, поскольку указанное имущество (дебиторская задолженность, запасы, внеоборотные активы) не подлежат государственной регистрации. Судом также не принят во внимание финансовый анализ должника принятый в процедуре наблюдения, согласно которому должник уже на 31.12.2016 отвечал признаку неплатежеспособности. Однако руководителями должника принимались дополнительные обязательства по договорам поручительства, что влекло возникновение у должника новых обязательств, которые последний не имел возможности исполнить. Кроме того, судом не учтено наличие оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности за причинение существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, своих представителей для участия в судебном заседании не направили, в связи с чем на основании статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебное заседание проведено в их отсутствие.

Информация о времени и месте судебного заседания с соответствующим файлом размещена 27.10.2020 в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" http://arbitr.ru/ в соответствии с положениями статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, отзывов, и проверив законность обжалуемого судебного акта в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд пришел к выводу, что определение Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 11.08.2020 по делу N А25-1446/2019 подлежит оставлению без изменения, исходя из следующего.

В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Пунктом 3 статьи 1 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, вступившего в силу 30.07.2017 (до возбуждения производства по настоящему делу), статья 10 Закона о банкротстве признана утратившей в силу. Одновременно с этим пунктом 14 статьи 1 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ Закон о банкротстве дополнен новой главой 111.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

Из пункта 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ следует, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

Учитывая, что обязанность по передаче документов возникла после 01.07.2017, а также то, что заявление о привлечении к субсидиарной ответственности подано в суд после 01.07.2017, заявление подлежит рассмотрению по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ.

В соответствии с пунктом 2 статьи 126 Закона банкротстве с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства прекращаются полномочия руководителя должника, иных органов управления должника и собственника имущества должника - унитарного предприятия. Руководитель должника в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязан обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему. В случае уклонения от указанной обязанности руководитель должника несет ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 16.10.2017 по делу N 302-ЭС17-9244, указанное требование Закона о банкротстве обусловлено, в том числе и тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные частью 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве. В связи с этим невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче конкурсному управляющему документации должника свидетельствует, по сути, о недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Согласно подпункту 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, в том числе, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о несостоятельности (банкротстве), если иное не предусмотрено названным Федеральным законом, в целях упомянутого Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Пунктом 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве установлено, что пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Из материалов дела следует, что в период с 20.06.2019 по 26.12.2019 генеральным директором должника являлся Лехов Д.Р., в период с 09.02.2017 по 20.06.2019 - Ужиров М.Е., в период с 16.11.2016 по 09.02.2017 - Шунгаров Б.А., в период с 23.08.2011 по 16.11.2016 - Юлгушев М.У.

Из регистрационного дела следует, что Юлгушев М.У. и Охтов Р.В. являются участниками должника с размером доли в 50% каждый.

Следовательно, указанные выше лица, в силу пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве являются контролирующими должника лицами.

Согласно статье 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при условии, что документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

В соответствии с частью 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы (подпункт 2);

документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены (подпункт 4).

В пункте 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве указано, что положения подпункта 2 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника; ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Положения подпункта 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве применяются в отношении единоличного исполнительного органа юридического лица, а также иных лиц, на которых возложены обязанности по составлению и хранению документов (пункт 6 указанной статьи).

Согласно пункту 3.2 статьи 64 Закона о банкротстве не позднее пятнадцати дней с даты утверждения временного управляющего руководитель должника обязан предоставить временному управляющему и направить в арбитражный суд перечень имущества должника, в том числе имущественных прав, а также бухгалтерские и иные документы, отражающие экономическую деятельность должника за три года до введения наблюдения.

Пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве установлено, что руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

В силу пунктов 1, 2 статьи 66 Закона о банкротстве временный управляющий вправе получать любую информацию и документы, касающиеся деятельности должника. Органы управления должника обязаны предоставлять временному управляющему по его требованию любую информацию, касающуюся деятельности должника. Данная норма носит специальный характер и закрепляет обязанность руководителя должника в установленный срок вне зависимости от поступления либо непоступления соответствующего запроса предоставить временному управляющему перечисленные документы.

К документам бухгалтерского учета и (или) отчетности согласно статьям 9, 10, 13 ФЗ "О бухгалтерском учете" относится: первичная учетная документация, регистры бухгалтерского учета и отчетная бухгалтерская документация.

Первичными учетными документами, на основании которых ведется бухгалтерский учет, служат документы, фиксирующие факты совершения хозяйственной операции.

Регистры бухгалтерского учета предназначены для систематизации и накопления информации, содержащейся в принятых к учету первичных документах, для отражения ее на счетах бухгалтерского учета и в бухгалтерской отчетности.

Из содержания пункта 3.2 статьи 64 Закона о банкротстве следует, что процедура передачи и принятия бухгалтерской и иной документации и сведений является по общему правилу двухсторонней и должна сопровождаться составлением соответствующего документа.

Ответственность, предусмотренная главой III.2 Закона о банкротстве, является гражданско-правовой, и при ее применении должны учитываться общие положения глав 25 и 59 Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушения обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда в части, не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве.

Помимо объективной стороны правонарушения, связанной с установлением факта ненадлежащего исполнения обязанностей, необходимо установить вину субъекта ответственности, исходя из того, приняло ли это лицо все меры для надлежащего исполнения обязательств при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота (пункт 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 6 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 8 от 1 июля 1996 года "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", разъяснено, что при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (абзац 2 пункта 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Необходимым условием для возложения субсидиарной ответственности по обязательствам должника на учредителя, участника или иных лиц, которые имеют право давать обязательные для должника указания либо имеют возможность иным образом определять его действия, является наличие причинно-следственной связи между использованием ответчиком своих прав и (или) возможностей в отношении должника и действиями должника, повлекшими его несостоятельность (банкротство), а также вины ответчика в банкротстве должника. Исходя из изложенного, в предмет доказывания по делу входит определение надлежащего субъекта ответственности, которым является собственник, учредитель, руководитель должника, иные лица, которые имеют право давать обязательные для должника указания либо иным образом имеют возможность определять его действия; факт несостоятельности (банкротства) должника, то есть признание арбитражным судом или объявление должника о своей неспособности в полном объеме удовлетворять требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей; наличие причинной связи между обязательными указаниями и действиями данных лиц и фактом банкротства должника, поскольку они могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Из материалов дела следует, что в рамках настоящего дела о банкротстве конкурсный управляющий Нерсисян А.Г. обратился в суд с заявлением об истребовании у бывших руководителей должника Лехова Д.В. и Ужирова М.Е. бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей (далее - документация должника).

Определением суда от 02.06.2020 заявление конкурсного управляющего удовлетворено, суд обязал бывших руководителей должника - Лехова Д.В. и Ужирова М.Е. передать конкурсному управляющему бухгалтерскую и иную документацию должника, печати, штампы, материальные и иные ценности.

Управляющий ссылается на то, что указанная документация до настоящего времени не передана. Не передача документации должника, а также иного имущества должника делает невозможным формирование конкурсной массы должника, а также реализацию имущества должника в целях последующего удовлетворения требований кредиторов должника.

Между тем, уклонение от исполнения указанного судебного акта влечет ответственность не по пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, а на основании статьи 332 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В свою очередь, Леховым Д.Р. определение суда от 02.06.2020 исполнено, так указанная документация на 2 566 листах общим весом 14,3 кг направлена конкурсному управляющему посредством почтовой связи 09.06.2020, почтовый идентификатор N 36900048190273. Следовательно, указанные документы направлены управляющему.

Кроме того, суд апелляционной инстанции также исходит из того, что в суд апелляционной инстанции по мимо указанных выше доказательств представлены доказательства, подтверждающие направление управляющему товарные накладные за 2017 - 2018 года, выписки из книг продаж, данное обстоятельство подтверждается описью вложения и почтовой квитанцией от 31.10.2020, почтовый идентификатор N 36933052009156.

Таким образом, обязанность по передаче документов исполнена, более поздняя передача, чем предусмотрена законом не повлекла возникновение убытков. Доказательств обратного в материалы дела не представлено.

Вместе с тем, для привлечения бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности необходимо установить причинно-следственную связь между отсутствием спорной документации (отсутствием в ней информации или ее искажением) и невозможностью удовлетворения требований кредиторов в связи с данным обстоятельством.

Факт непредставления бывшим руководителем должника первичных документов бухгалтерского учета конкурсному управляющему сам по себе не может быть положен в обоснование удовлетворения заявленных требований даже при презумпции вины лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в том числе и в связи с отсутствием доказательств причинно-следственной связи между его действиями и неплатежеспособностью должника.

В материалах дела отсутствуют доказательства утраты бухгалтерской и иной документации (отсутствием в ней информации или ее искажением) в результате виновных действий бывших руководителей должника, отсутствуют доказательства того, что именно утрата бухгалтерской и иной документации (отсутствие в ней информации или ее искажение) должника по вине бывших руководителей затруднило проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, сделало невозможным формирование конкурсной массы, и отсутствуют доказательства наличия причинно-следственной связи между утратой бухгалтерской и иной документации (отсутствием в ней информации или ее искажением) и убытками в виде размера требований.

Отсутствуют доказательства, свидетельствующие о невозможности взыскания конкурсным управляющим дебиторской задолженности, либо истребованию имущества должника по причине недостаточности документов, полученных от государственных регистрирующих органов, либо по причине искажения содержащихся в них сведений.

Отсутствие у должника или у конкурсного управляющего документов бухгалтерской отчетности само по себе не является безусловным основанием для привлечения бывших руководителей к субсидиарной ответственности по обязательствам должника применительно к положениям абзаца 4 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

При таких обстоятельствах, с учетом того, что документация должника передана конкурсному управляющему, а последним не доказан факт невозможности формирования конкурсной массы ввиду отсутствия такой документации, то суд приходит к выводу, что заявителем не доказана совокупность обстоятельств, влекущих субсидиарную ответственность лиц, контролирующих должника, вследствие невозможности полного погашения требований кредиторов должника.

Довод управляющего о том, что действия бывших руководителей должника направлены на сокрытие документации должника, отражающей сведения о движимом имуществе, дебиторской задолженности, внеоборотных активах, судом апелляционной инстанции отклоняется. Так данный довод носит предположительный характер, и представленные управляющим доказательства, не содержат той совокупности условий, которая необходима для привлечения руководителей к субсидиарной ответственности по указанным выше основаниям. Кроме того, суд также исходит из того, что управляющему 09.06.2020 была направлена документация должника на 2 566 листах общим весом 14,3 кг, что также свидетельствует об отсутствии со стороны управляющих совокупности условий, влекущих субсидиарную ответственность.

Довод управляющего о том, что в период с 01.01.2017 по 31.12.2018 размер основных средств должника уменьшился по сравнению с предыдущим годом на 22 799 000 рублей, судом апелляционной инстанции отклоняется как противоречащий материалам дела, так в материалах дела имеется бухгалтерский баланс за 2018 отчетный год, согласно которому на 2018 год размер основных средств должника по сравнению с отчетным периодом 2017 года наоборот увеличился с 3 001 000 рублей до 5 071 000 рублей. Следовательно, представленными доказательствами подтвержден факт увеличения основных средств должника.

Управляющий, обращаясь в суд с настоящими требованиями, ссылается на то, что бывшие руководители должника: Шунгаров Б.А., Ужиров М.Е., Лехов Д.Р., зная о неплатежеспособности должника и (или) признакам недостаточности имущества уже 31.12.2016, не обратились в суд с заявлением о банкротстве., контролирующие должника лица Юлгушев М.У. и Охтов Р.В. будучи его участниками, зная о наличии у должника признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества не инициировали созыв внеочередного общего собрания участников должника для принятия решения о признании должника банкротом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, в том числе, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств, обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами.

Неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд (пункт 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Согласно разъяснениям, данным в пунктах 8 и 9 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", руководитель должника может быть привлечен к субсидиарной ответственности по правилам статьи 61.12 Закона о банкротстве, если он не исполнил обязанность по подаче в суд заявления должника о собственном банкротстве в месячный срок, установленный пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Для привлечения руководителя должника к субсидиарной ответственности по статье 61.12 Закона о банкротстве с учетом положений статьи 9 данного Закона, применительно к рассматриваемому случаю, заявитель в силу норм статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации должен доказать когда именно наступил срок обязанности подачи заявления о признании должника банкротом; какие неисполненные обязательства возникли у должника после истечения срока обязанности для подачи заявления в суд и до даты возбуждения дела о несостоятельности (банкротстве) должника.

Положения пункта 2 статьи 3 Закона о банкротстве предусматривают, что юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и обязанность не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены.

Неплатежеспособностью является прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Из представленных в материалы дела бухгалтерских балансов на 2016, 2017 и 2018 годы следует, что размер выручки должника увеличивался с 34 134 000 рублей в 2016 году до 128 103 000 рублей в 2018 году.

Также в указанный период увеличивался размер чистой прибыли должника, так на 2016 год размер чистой прибыли должника равнялся 365 000 рублей, по состоянию на 2018 год размер чистой прибыли должника равнялся 14 460 000 рублей.

Размер активов должника по состоянию на 2016, 2017 и 2018 годы равнялся размеру пассивов должника за эти же годы и составлял 86 767 000 рублей, 42 686 000 рублей и 58 611 000 рублей соответственно.

При этом размер заемных средств в период с 2016 по 2018 год наоборот уменьшился с 7 947 000 рублей до 0 рублей.

Из бухгалтерских балансов должника также следует, что у должника имелась кредиторская задолженность: 29 640 000 рублей в 2016 году и 39 568 000 рублей в 2018 году.

Довод апеллянта о том, что при принятии решения о признании должника банкротом, судом установлена неплатежеспособность еще в 2016 году, что свидетельствует о необходимости обращения в суд бывших руководителей должника с заявление о признании должника банкротом, судом апелляционной инстанции отклоняется на основании следующего.

В пункте 6 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснено, что при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве.

В соответствии со статьей 2 Закона о банкротстве недостаточность имущества -это превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника, а неплатежеспособность - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Наличие у должника формальных признаков, являющихся основанием для возбуждения дела о банкротстве, само по себе не является достаточным для вывода о наличии у руководителя обязанности обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом, поскольку факт наличия определенной кредиторской задолженности у хозяйствующего субъекта еще не означает его неплатежеспособности и не свидетельствует о наступлении критического момента, с которым Закон связывает необходимость подачи заявления о признании должника банкротом.

Гражданское законодательство Российской Федерации, регулируя отношения между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, исходит из того, что таковой является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке (абзац третий пункта 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Убыточная деятельность, а равно деятельность, в результате которой общество не способно выполнять свои обязательства перед третьими лицами, а также налоговые обязанности и реально нести имущественную ответственность в случае их невыполнения, не соответствует его предназначению как коммерческой организации, преследующей в качестве основной цели извлечение прибыли (пункт 1 статьи 50 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исходя из положений статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации руководитель хозяйственного общества обязан действовать добросовестно не только по отношению к возглавляемому им юридическому лицу, но и по отношению к такой группе лиц как кредиторы. Это означает, что он должен учитывать права и законные интересы последних, содействовать им, в том числе в получении необходимой информации.

Хотя предпринимательская деятельность не гарантирует получение результата от ее осуществления в виде прибыли, тем не менее она предполагает защиту от рисков, связанных с неправомерными действиями (бездействием), нарушающими нормальный (сложившийся) режим хозяйствования.

Таким образом, для целей разрешения вопроса о привлечении руководителя к ответственности на основании пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве установление момента подачи заявления о банкротстве должника приобретает существенное значение, учитывая, что момент возникновения такой обязанности в каждом конкретном случае определяется моментом осознания руководителем критичности сложившейся ситуации, очевидно свидетельствующей о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов.

В связи с этим в процессе рассмотрения такого рода заявлений, помимо прочего, необходимо учитывать режим и специфику деятельности должника, а также то, что финансовые трудности в определенный период могут быть вызваны преодолимыми временными обстоятельствами.

Сами по себе кратковременные и устранимые, в том числе своевременными эффективными действиями руководителя затруднения, не могут рассматриваться как безусловное доказательство возникновения необходимости обращения последнего в суд с заявлением о банкротстве.

Проанализировав и оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, имеющиеся в материалах дела доказательства в их совокупности, суд первой инстанции установил, что у должника имелась кредиторская задолженность: 29 640 000 рублей в 2016 году и 39 568 000 рублей в 2018 году, вместе с тем, указанный размер кредиторской задолженности не превышал размер его активов, что исключает наличие у должника признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Таким образом, анализ бухгалтерских балансов должника за период с 2016 по 2018 годы свидетельствует об отсутствии у должника признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества, напротив, данные бухгалтерских балансов должника за указанный период свидетельствуют об устойчивой динамике хозяйственной деятельности должника: увеличении размера выручки и чистой прибыли, уменьшении размера заемных средств.

Иные доказательства, подтверждающие наличие у должника признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества в период, предшествующий банкротству должника, в материалы дела не представлены, что опровергает довод о необходимости обращения в суд с заявлением о банкротстве контролирующими должника лицами.

Следовательно, оснований для привлечения бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности по вменяемому нарушению не имеется.

Конкурсный управляющий в качестве оснований для привлечения бывших руководителей должника также ссылается на то, что несмотря на наличие у должника признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества на 31.12.2016, бывшими руководителями должника принимались дополнительные обязательства по договорам поручительства, участниками должника одобрялось заключение сделок, которые для должника были заведомо неисполнимы.

Так должником в качестве обеспечения исполнения обязательств ООО "Меркурий3" и НАО "Меркурий АПК "Прохладненский" по кредитным договорам заключены договоры поручительства N 90-П-Ю-З от 11.05.2016, N 97-П-Ю-1 от 11.07.2016, N 101-П-Ю-1 от 12.08.2016, N 112-П-Ю-1 от 21.03.2017, N 122-П-Ю-4 от 24.10.2017, N 129-П-Ю-4 от 28.03.2018, N 130-П-Ю-4 от 28.03.2018, N 141-П-Ю-4 от 28.11.2018 с ПАО "МИнБанк".

Под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд должен оценить существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Применительно к рассматриваемому спору конкурсный управляющий не доказал, что банкротство должника было вызвано действиями ответчиков: не обосновал, что при принятии ключевых деловых решений ответчики действовали с нарушением принципов добросовестности и разумности

Поскольку должник по состоянию на 31.12.2016 не обладал признаками неплатежеспособности и недостаточности имущества, напротив, финансовое состояние должника в период с 2016 по 2018 год показывало стабильную динамику. В связи с чем, заключение договоров поручительства не может свидетельствовать об ухудшении финансового состояния должника.

При этом договор поручительства, являясь в силу статьи 363 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательством производным от основного обязательства - займа, влечет для поручителя неблагоприятные последствия в виде обязанности возвратить сумму займа и проценты по нему только в случае неисполнения обязательства основным должником - заемщиком. Так ПАО "МИнБанк" обратился с требованиями о возврате сумм займов к основным должникам по кредитным договорам: ООО "Меркурий-3" и НАО "Меркурий АПК "Прохладненский" в июне 2019 года (дела N А25-1445/2019 и N А25-1544/2019), соответственно с этой даты для поручителя наступили неблагоприятные последствия в виде обязанности возвратить сумму займа и проценты по нему.

Учитывая, что на дату указанную заявителем - 31.12.2016 должник не имел признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества, а негативные последствия по договорам поручительства наступили для него только в июне 2019 года, то суд первой инстанции обоснованно отклонил довод конкурсного управляющего о том, что контролирующие должника своими действиями приняли заведомо неисполнимые для должника обязательства по договорам поручительства.

Кроме того, суд считает необходимым отметить, что ПАО "МИнБанк", являясь профессиональным участником гражданских правоотношений, при заключении договоров поручительства проверил финансовое состояния должника, а также его обеспеченность активами. В случае выявления неплатежеспособности или недостаточности имущества у должника соответствующие договоры не были бы заключены банком.

При таких обстоятельствах, оснований для привлечения бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности по указанному основанию не имеется.

Управляющий также в качестве основания для привлечения бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности ссылается на то, что контролирующими должника лицами заключены договоры аренды от 07.08.2018, от 01.12.2019, от 01.12.2019 с ООО "Меркурий-Трейдинг" в условиях неравноценного встречного обеспечения, что, по мнению конкурсного управляющего, причинило вред имущественным правам кредиторов и сделало невозможным полное погашение их требований.

В пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" разъяснено, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основании недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

Заявляя о заключении руководителем должника заведомо убыточных сделок в качестве основания для привлечения к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий ссылается на то, что при заключении договоров аренды должник получил не равноценное встречное предоставление, поскольку согласно данным из сети "Интернет" рыночная стоимость аренды 1 кв.м площади жилых помещений в г. Черкесске превышает стоимость указанную в договоре.

Вместе с тем, оценив представленные доказательства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии доказательств, подтверждающих убыточности для должника сделок по сдаче в аренду нежилых помещений управляющим не представлено. При этом, данные о размере арендной платы в г. Черкесске, полученные из сети "Интернет", не могут отражать реальную рыночную стоимость арендной платы, которая может быть определена только при проведении соответствующей экспертизы.

Суд апелляционной инстанции также исходит из того, что управляющий обращался в рамках настоящего дела о банкротстве в суд с заявлением о признании недействительным п. 4 договора аренды от 07.08.2018, п. 4 договора аренды от 01.12.2019, п. 4 договора аренды нежилых помещений от 01.12.2019, заключенных между должником и ООО "Меркурий-Трейдинг", и применении последствий недействительности сделок в виде взыскании с ООО "Меркурий-Трейдинг" денежных средств 4 901 125 рублей. В рамках указанного обособленного спора была проведена экспертиза по определению рыночной стоимости размера арендной платы спорных нежилых помещений. По результатам рассмотрения обособленного спора судом не установлено занижение стоимости арендной платы. В связи с чем, суд пришел к выводу о недоказанности причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате заключения договоров аренды.

При таких обстоятельствах, оснований для привлечения бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности по указанному эпизоду не имеется.

Ссылка управляющего на то, что Дерев Э.В. являлся контролирующим должника лицом и конечным бенефициаром, поскольку доказательств того, что Дерев Э.В. каким-либо образом имел возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия не представлено. Следовательно, довод в данной части является не обоснованным.

С учетом вышеизложенного, оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что совокупность перечисленных выше условий, необходимых для привлечения бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности не доказана.

Оснований для переоценки выводов суда первой инстанции у суда апелляционной инстанции не имеется.

Иные доводы жалобы основаны на неверном толковании норм материального права, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются апелляционным судом несостоятельными и не могут служить основанием для отмены оспариваемого судебного акта.

Учитывая изложенное, оценив в совокупности материалы дела и доводы апелляционной жалобы судебная коллегия считает, что выводы, изложенные в обжалуемом судебном акте, соответствуют обстоятельствам дела, судом применены нормы права, подлежащие применению, вследствие чего апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению.

Принимая во внимание изложенное, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что доводы апелляционной жалобы основаны на неверном толковании норм материального права и не влияют на правильность принятого по делу судебного акта, в связи с чем, отклоняются судом апелляционной инстанции.

Нарушений норм процессуального права, предусмотренных частью 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и являющихся безусловными основаниями для отмены судебного акта, судом первой инстанции также не допущено.

Согласно положениям Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, подпункта 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации уплата государственной пошлины в случае подачи апелляционных жалоб на определения, не указанные в приведенном подпункте статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, не предусмотрена.

Руководствуясь статьями 110, 266, 268, 271, 272, 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд,

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Карачаево-Черкесской Республики от 11.08.2020 по делу N А25-1446/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в месячный срок через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

З.А. Бейтуганов

Судьи

С.И. Джамбулатов Е.В. Жуков