Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 22 января 2021 г. N 11АП-18278/20 по делу N А55-36137/2018

ГАРАНТ:

Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа от 1 июня 2021 г. N Ф06-2796/21 настоящее постановление оставлено без изменения

г. Самара

22 января 2021 г.

Дело N А55-36137/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 19 января 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 22 января 2021 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

Председательствующего судьи Гольдштейна Д.К.,

судей Александрова А.И., Поповой Г.О.,

при ведении протокола судебного заседания

секретарем судебного заседания Рассказовой А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда по адресу: г. Самара, ул. Аэродромная, д.11 "А", апелляционную жалобу ООО "Ойл групп" на определение Арбитражного суда Самарской области от 08.10.2020 по заявлению ООО "Ойл групп" о включении требования в реестр требований кредиторов

по делу о несостоятельности (банкротстве) Общества с ограниченной ответственностью "ПСК "Нефтегазстрой", ИНН 6330042899, ОГРН 1106330003075,

при участии в судебном заседании:

представитель конкурсного управляющего ООО "Ойл групп" - Немова Т.С., доверенность от 28.09.2020.

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Самарской области от 06.03.2019 в отношении ООО "ПСК "Нефтегазстрой" введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Цай Евгений Вячеславович.

Объявление о введении соответствующей процедуры опубликовано в газете "Коммерсантъ" N 41(6521) от 07.03.2019.

ООО "Ойл групп" обратилось в Арбитражный суд Самарской области с заявлением о включении в реестр требований кредиторов задолженности в размере 115 418 099 руб. 86 коп.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 06.09.2019 к рассмотрению заявления в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора привлечен временный управляющий ООО "Ойл групп" Павлов Дмитрий Эдуардович.

Решением Арбитражного суда Московской области от 23.10.2019 по делу N А41-99765/2018 ООО "Ойл групп" признано несостоятельным банкротом, конкурсным управляющим утверждена Удовиченко Елена Станиславовна.

Решением Арбитражного суда Самарской области от 29.09.2020 по настоящему делу ООО "ПСК "Нефтегазстрой" признано несостоятельным банкротом, исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на временного управляющего Цая Евгения Вячеславовича.

Определением Арбитражного суда Самарской области от 06.11.2020 конкурсным управляющим ООО "ПСК "Нефтегазстрой" утвержден Огарков Олег Александрович.

Определением суда от 08.10.2020 по результатам рассмотрения обособленного спора суд первой инстанции определил:

"В удовлетворении заявления вх.49610 от 19.03.2019 ООО "ОЙЛ ГРУПП" о включении в реестр требований кредиторов по делу о несостоятельности (банкротстве) Общества с ограниченной ответственностью "ПСК "Нефтегазстрой", ИНН 6330042899, ОГРН 1106330003075 отказать.".

ООО "Ойл групп" обратилось в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой на определение Арбитражного суда Самарской области от 08.10.2020. Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.12.2020 вышеуказанная апелляционная жалоба принята к производству, судебное разбирательство назначено на 19.01.2021.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, о времени и месте судебного заседания размещена на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным статьей 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

От конкурсного управляющего Огаркова О.А. поступил отзыв на апелляционную жалобу. Отзыв приобщается к материалам дела.

Представитель конкурсного управляющего ООО "Ойл групп" апелляционную жалобу поддержал в полном объеме, просил обжалуемое определение отменить, апелляционную жалобу удовлетворить.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 АПК РФ правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не находит оснований для отмены обжалуемого судебного акта, исходя из следующего.

В силу статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, установленным статьями 71 и 100 Закона о банкротстве, в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

В силу части 1 статьи 71 Закона о банкротстве для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. Указанные требования направляются в арбитражный суд, должнику и временному управляющему с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих обоснованность этих требований. Требования включаются в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда.

В силу пункта 1 статьи 100 Закона о банкротстве кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в любой момент в ходе внешнего управления. Указанные требования направляются в арбитражный суд и внешнему управляющему с приложением судебного акта или иных подтверждающих обоснованность этих требований документов.

Согласно пунктам 4-5 статьи 100 Закона о банкротстве по результатам рассмотрения обоснованности требований кредиторов арбитражный суд выносит определение о включении или об отказе во включении требований кредиторов в реестр требований кредиторов должника.

В пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" разъяснено, что при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В соответствии с процессуальными правилами доказывания (статьи 65, 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) заявитель обязан доказать допустимыми доказательствами правомерность своих требований, вытекающих из неисполнения другой стороной ее обязательств.

ООО "ОЙЛ ГРУПП" заявлено требование о включении в реестр требований кредиторов ООО "ПСК "НГС" задолженности в размере в размере 115 418 099,86 руб., основанной на обстоятельствах ненадлежащего исполнения должником его обязательств из договора поставки от 07.11.2014 N ОНПЗ-22/14-17.

Судом первой инстанции установлено, что в обоснование заявленных требований кредитором представлены Договор поставки N ОНПЗ-22/14 от 07.11.2014 г., Спецификации к Договору поставки ОНПЗ-22/14 от 07.11.2014 г., Универсальные передаточные акты в рамках заключенного Договора поставки ОНПЗ-22/14 от 07.11.2014 г за 2016,2017 и 2018 год, Акты приема передачи по Договору поставки за 2016, 2017 и 2018 год, и Реестры отгрузок Товаров по Договору поставки.

Согласно условиям Договора поставки N ОНПЗ-22/14 от 07.11.2014 г. в адрес ООО "ПСК НГС", поставлялось Судовое топливо для быстроходных и среднеоборотных дизелей, ТУ 38.401-58-426-2016 (произведено на территории Нефтеперерабатывающего завода ООО "Самаратранснефть-Терминал", 1 этап, расположенном по адресу: 443536, Самарская область, Волжский район, 2,3 км восточнее с. Николаевка).

Согласно п. 6 Спецификаций к Договору N ОНПЗ-22/14 от 07.11.2014 пунктом отгрузки Судового топлива является Нефтеперерабатывающий завод, принадлежащий на праве собственности ООО "СамараТрансНефть-Терминал" расположенный по адресу: 443536, Самарская область, Волжский район, 2,3 км. восточнее с. Николаевка.

Фактическим адресом местонахождения ООО "ПСК "НефтеГазСтрой" являлось и является: 443536, Самарская обл., Волжский район, с. Николаевка, ул. Советская, д. 18.

Заявитель ссылался на то, что поскольку нефтеперерабатывающий завод ООО "СамараТрансНефть-Терминал" расположен по адресу: 443536 Самарская область Волжский район, 2,3 км восточнее с. Николаевка, экономически целесообразным для ООО "ОЙЛ ГРУПП" было как осуществление закупки Судового топлива непосредственно у ООО "СамараТрансНефть-Терминал" с условием о поставке в адрес ООО "ПСК "НГС" путем самовывоза так и переработка сырой нефти у ООО "СамараТрансНефть-Терминал", фактически являющегося единственным нефтеперерабатывающим заводом в регионе Должника.

Также указал, что аналогично на условиях самовывоза с территории нефтеперерабатывающего завода осуществлялась поставка продуктов нефтепереработки по следующим договорам:

Договор поставки N ОНПЗ-30/16 от 24.06.2016 г. между ООО "ОЙЛ ГРУПП" и ООО "Петротрейд".

Договор поставки N ОНПЗ-32/16 от 29.06.2016 г. между ООО "ОЙЛ ГРУПП" и ООО "МАРКОЛ".

Договор поставки N ОНПЗ-06/18 от 01.03.2018 г. между ООО "ОЙЛ ГРУПП" и ООО "Волга Терминал Транзит".

ООО "ОЙЛ ГРУПП" обладало имуществом, необходимым для принятия и хранения нефти и нефтепродуктов в объеме, достаточном для осуществления поставки по спорному Договору.

В соответствии с п. 1.1. Договора аренды недвижимого имущества N 218-Т/17 от 10.01.2017 г. Арендодатель обязуется передать, а Арендатор обязуется принять во временное возмездное пользование на условиях, установленных настоящим Договором, объекты недвижимого имущества (далее по тексту Объект), указанные в Перечне объектов недвижимого имущества, предоставляемых в аренду (Приложение N 1).

Согласно Приложению N 1 во временное возмездное пользование было передана "Часть объекта недвижимого имущества "Узел слива и компаундирования нефти" в составе: 1) Подземная емкость приема тяжелой нефти 49,2м3; 2) Резервуар 4000м3; 3) Насосный агрегат 12 НА 9х4 2260-В-У2 дв. 22 кВт/1500, 00000605.

Подземная емкость приема тяжелой нефти 49,2м3 являются хранилищем для разного вида нефтепродуктов и других жидкостей плотностью не более 1300 кг/м3, так же предназначена для слива остатков светлых и темных нефтепродуктов, нефти, масел, конденсата, в том числе смеси с водой из технологических сетей (трубопроводов) и аппаратов во всех отраслях промышленности.

Изготовление данной ёмкости регулируется ГОСТ 17032-2010 "Резервуары стальные горизонтальные для нефтепродуктов" и ГОСТ 34347-2017. "Межгосударственный стандарт. Сосуды и аппараты стальные сварные. Общие технические условия" и предусматривает возможность создание подземных резервуаров как двухкамерных, так и трехкамерных.

Резервуар 4000м3 также являются хранилищем для разного вида нефтепродуктов и других жидкостей на по своим масштабам вмещает достаточное количество нефти и нефтепродуктов.

Кроме того, заявитель ссылался на недоказанность признаков вхождения в одну группу лиц между ООО "ПСК "НефтеГазСтрой" и ООО "ОЙЛ ГРУПП", указывал, что ООО "ОЙЛ ГРУПП" не участвует в уставном капитале ООО "ПСК "НефтеГазСтрой", а ООО "ОЙЛ ГРУПП" не владеет долей в уставном капитале ООО "ПСК "НефтеГазСтрой".

Также заявитель указывал на недоказанность мнимости Договора поставки между ООО "ПСК "НефтеГазСтрой" и ООО "ОЙЛ ГРУПП" заключенного 07.11.2014 г. на дату его заключения, поскольку с 07.11.2014 г. и до момента приобретения доли в уставном капитале Должника гражданином Трушевым Р.Е. какие-либо доказательства аффилированности ООО "ОЙЛ ГРУПП" и Должника отсутствуют, а доля в уставном капитале ООО "ОЙЛ ГРУПП" была приобретена и зарегистрирована за Трушевым Р.Е. позднее - 29.08.2016, при этом период владения долей в уставном капитале гражданином Трушевым Р.Е. составлял лишь 4 месяца, после чего доля была продана 13.12.2016 ТОО "Петронефть Трейдинг Оверсис", которым 100% доля в уставном капитале ООО "Ойл Групп" 29.09.2017 была реализована в пользу ООО "РесурсГрупп".

При этом ООО "РесурсГрупп" не является лицом, аффилированным с Должником, доказательства, свидетельствующие об обратном не приставлены.

Также с 05.04.2016 единственным участником ООО "РесурсГрупп" являлся Михеев Евгений Александрович, а с 15.06.2018 единственным участником ООО "РесурсГрупп" стал Коробкин Юрий Юрьевич, тогда как генеральным директором ООО "РесурсГрупп" с 05.04.2016 являлся Михеев Евгений Александрович, а с 25.10.2017 Белова Ирина Витальевна.

Проверив доводы заявителя с учетом возражений кредитора ООО "ТЭС "Стройснаб" о фактической аффилированности должника и кредитора, о необоснованности должником приобретения таких объемов нефтепродуктов, корпоративном характере взаимоотношений должника и кредитора, суд первой инстанции пришел к следующим выводам.

В соответствии с абзацем восьмой статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

К подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника) (Определение Верховного суда РФ от 6 июля 2017 года N 308-ЭС17-1556 (2) по делу N А32-19056/2014).

Суд первой инстанции установил, что доводы об аффилированности кредитора и должника обоснованы и подтверждены.

По смыслу п. 1 ст. 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

Суд первой инстанции установил, что единственным участником должника ООО "ПСК НефтеГазСтрой" с размером доли 100% - 10 000 руб. является ООО "Группа компаний "Петронефть" (ИНН 7725704720).

Доля в размере 100% в уставном капитале ООО "ОЙЛ ГРУПП" была приобретена и зарегистрирована за Трушевым Р.Е. 29.08.2016 года.

Доля в размере 100% в уставном капитале ООО "ОЙЛ ГРУПП" была приобретена и зарегистрирована за ТОО "Петронефть Трейдинг Оверсис" (данный факт зарегистрирован 13.12.2016 года)

Доля в размере 100% в уставном капитале ООО "ОЙЛ ГРУПП" приобретена ООО "РесурсГрупп" (согласно ЕГРЮЛ дата регистрации: 29.09.2017 года).

При этом, из открытых источников следует, что ООО "ОЙЛ ГРУПП" 26.04.2018 был заключен договор поручительства N ПОР/18/004 за исполнение кредитных обязательств ООО "САМАРАТРАНСНЕФТЬ -ТЕРМИНАЛ", ООО "ПСК "НефтеГазСтрой" 09.03.2017 был заключен договор поручительства N ПОР/17/067 за исполнение кредитных обязательств ООО "САМАРАТРАНСНЕФТЬ-ТЕРМИНАЛ".

Генеральным директором ООО "РесурсГрупп" с 05.04.2016 являлся Михеев Евгений Александрович. В соответствии с открытыми сведениями, содержащимися в Картотеке арбитражных дел, Михеев Е.А. являлся представителем ООО "САМАРАТРАНСНЕФТЬ-ТЕРМИНАЛ" в многочисленных арбитражных процессах и в это же время единственным участником ООО "РесурсГрупп", которое владело 100% доли в уставном капитале ООО "ОЙЛ ГРУПП".

По общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о банкротстве через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

Доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Доказывание фактической аффилированности, при этом, не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Поведение кредитора, не обращавшегося более двух лет за взысканием задолженности с должника не может быть объяснено с точки зрения такой цели коммерческого юридического лица как извлечение прибыли от своей деятельности.

Таким образом, установлено, что должник и кредитор являются аффилированными лицами.

Однако, при доказанности данного факта сделки между аффилированными лицами не запрещены законодательством Российской Федерации, а сам по себе факт аффилированности не может являться основанием для отказа во включении заявленных требований кредитора в реестр требований должника.

Согласно сложившейся практике рассмотрения аналогичных споров, в случае установления факта совершения сделки аффилированными лицами, при рассмотрении вопроса о включении требований в реестр требований кредиторов должника, к таким требованиям применяется повышенный стандарт доказывания, который наряду с проверкой истинной правовой природы правоотношений (возможного внутрикорпоративного займа с целью увеличения уставного капитала дочернего общества), подразумевает, в том числе, и проверку экономической целесообразности совершения конкретной сделки, её обычность для хозяйственных операций, как должника, так и кредитора.

Применение такого подхода, близкого, но не тождественного, презумпции порочности сделки, совершенной аффилированными лицами, в случае банкротства участника таких правоотношений, имеет своей целью защитить права и законные интересы кредиторов должника, не допустив смещения баланса защиты требований кредиторов в сторону внутрикорпоративных обязательств должника.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 04.02.2019 N 304-ЭС18-14031 сформулирована судебная практика, согласно которой в каждом конкретном случае надлежит исследовать правовую природу отношений между участником (аффилированным лицом) и должником, цели и источники предоставления денежных средств, экономическую целесообразность и необходимость их привлечения путем выдачи займа, дальнейшее движение полученных заемщиком средств и т.п.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается, в ситуации предъявления к должнику требования аффилированного кредитора определены иные критерии распределения бремени доказывания: при предоставлении доказательств общности экономических интересов (аффилированности) должника с участником процесса (с лицом, заявившем о включении требований в реестр) и заявлении возражений относительно наличия и размера задолженности должника перед аффилированным кредитором, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства; судом на такое лицо может быть возложена обязанность по раскрытию разумных экономических мотивов совершения сделки либо мотивов поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения (определение Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6).

Такое распределение бремени доказывания обусловлено недопущением включения в реестр необоснованных требований, созданных формально, в том числе путем искусственного формирования задолженности с целью контролируемого банкротства, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

Судом первой инстанции установлено, что ООО "ОЙЛ ГРУПП" осуществляло как поставку сырой нефти ООО "САМАРАТРАНСНЕФТЬ-ТЕРМИНАЛ", так и покупку у него готовой продукции, при этом должник получал нефтепродукты от кредитора с наценкой нефтяного брокера, хотя имел возможность приобретать нефтепродукты у аффилированного с ним лица ООО "САМАРАТРАНСНЕФТЬ-ТЕРМИНАЛ" напрямую.

Фактически оплата за нефтепродукты должником не осуществлялась, деятельность по продаже нефтепродуктов не являлась экономической деятельностью должника.

Проанализировав представленные в материалы дела документы об отгрузке нефтепродуктов должнику, суд первой инстанции установил, что объем поставляемых нефтепродуктов ежемесячно был примерно равным и стал значительно наращиваться в 2017-2018 годах, особенно значительно в преддверии банкротства должника.

При этом, испытывающий финансовые затруднения кредитор ООО "ОЙЛ ГРУПП" в дальнейшем, как указано выше, также признанный банкротом продолжал осуществлять поставку нефтепродуктов должнику в 2018 году без проведения соответствующей оплаты. Доказательства предъявления требований об оплате задолженности заявителем не представлены. Направление заявителем претензии должнику уже в процедуре банкротства не может свидетельствовать об истребовании долга.

Выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого из входящих в группу лиц, при этом наличие в действиях сторон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр требований кредиторов.

Подобные факты свидетельствуют о подаче кредитором заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (статья 10 ГК РФ).

Согласно пункту 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, т.е. сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Совершая мнимые сделки, аффилированные по отношению друг к другу стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости договора суд не должен ограничиваться проверкой документов, представленных кредитором, на соответствие формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо выяснить, представлены ли достаточные доказательства существования фактических отношений по договору.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации (пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

В ситуации, когда не связанный с должником кредитор представил косвенные доказательства, поставившие под сомнение факт существования долга, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального комплекта документов (например, текста договора займа и платежных поручений к нему, отдельных документов, со ссылкой на которые денежные средства перечислялись внутри группы) в подтверждение реальности заемных отношений. Он должен исчерпывающе раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся заключения и исполнения самой заемной сделки, оснований дальнейшего внутригруппового перераспределения денежных средств, подтвердив, что оно соотносится с реальными хозяйственными отношениями, выдача займа и последующие операции обусловлены разумными экономическими причинами.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что заявителем не представлены доказательства реальных хозяйственных отношений по поставке в рамках договора поставки от 07.11.2014 N ОНПЗ-22/14-17.

Кроме того, суд первой инстанции сослался на то, что согласно ГОСТ 305-2013 Судовое моторное топливо не соответствует по характеристикам дизельному топливу для автомобилей (ГОСТ 32511 - 2013).

Так, судовое моторное топливо имеет следующие характеристики по сравнению с ДТ:

снижено цетановое число, задержка воспламенения топлива провоцирует рост давления и приводит к усиленному износу поршневой группы.

увеличено содержание серы, сернистые соединения ускоряют коррозию всех металлических элементов топливной системы и образуют нагар. Налет нарушает теплообмен, снижаем подвижность поршневых колец, уменьшает срок службы и мощность двигателя.

В этой связи, суд первой инстанции указал, что должник мог использовать указанное топливо лишь для заправки судна "Славный", однако объем приобретаемого топлива явно превышает потребности должника в указанных целях.

Принимая во внимание упомянуты обстоятельства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявления кредитора о включения требования в реестр требований кредиторов должника.

Арбитражный апелляционный суд соглашается с указанными обоснованными выводами суда первой инстанции. Апелляционная жалоба по существу не содержит доводов, которым судом первой инстанции не была дана мотивированная оценка.

Сам по себе факт наличия правоотношений поставки с иными лицами, ведение кредитором деятельности, связанной с реализацией нефтепродуктов не подтверждает обстоятельства спорных поставок в адрес должника.

Доводы о недоказанности мнимости договора поставки от 07.11.2014 N ОНПЗ-22/14-17 на дату его заключения также не свидетельствуют в пользу реальности конкретных поставок, на которые ссылается заявитель в обоснование своих требований.

В соответствии со статьей 429.1 ГК РФ рамочным договором (договором с открытыми условиями) признается договор, определяющий общие условия обязательственных взаимоотношений сторон, которые могут быть конкретизированы и уточнены сторонами путем заключения отдельных договоров, подачи заявок одной из сторон или иным образом на основании либо во исполнение рамочного договора. К отношениям сторон, не урегулированным отдельными договорами, в том числе в случае незаключения сторонами отдельных договоров, подлежат применению общие условия, содержащиеся в рамочном договоре, если иное не указано в отдельных договорах или не вытекает из существа обязательства.

Тот факт, что указанная норма введена в ГК РФ Федеральным законом от 08.03.2015 N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации", вступившим в силу только 01.06.2015, не препятствует подобной квалификации заключенного между сторонами договора поставки от 07.11.2014 NОНПЗ-22/14-17, так как таковая допускалась судебной практикой и ранее (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 1162/13, пункт 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.02.2014 N 165 "Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными"), и является толкованием положений ГК РФ о свободе договора и договоре поставке.

Таким образом, для констатации мнимости поставки на указанную кредитором сумму (115 418 099,86 руб.) не имеют правового значения обстоятельства заключения и предшествующего исполнения рамочного договора, каковым является договора поставки от 07.11.2014 N ОНПЗ-22/14-17.

Из представленных заявителем расчетов следует, что в 2014 году по договору произведена поставка на сумму 455 280 руб., в 2015 году на сумму 20 278 793 руб. 32 коп., в 2016 году на сумму 26 378 300 руб. 73 коп., в 2017 году объем поставок вырос до 110 855 631 руб. 49 коп. (более чем в четыре раза), а за неполный 2018 год (по июль 2018) составил 64 743 728 руб. 32 коп., при этом из имеющегося в материалах дела акта сверки на 30.06.2018 следует, что на 01.06.2018 начальное сальдо в пользу ООО "ОЙЛ ГРУПП" составляло 90 052 343 руб. 38 коп.

Таким образом, сумма задолженности образована в 2017-2018 годах при этом уже 13.12.2018 в отношении ООО "ОЙЛ ГРУПП" было возбуждено дело о банкротстве (N А41-99765/2018), а 21.12.2018 такое дело было возбуждено и в отношении ООО "ПСК "Нефтегазстрой".

Соответственно доводы заявителя об отсутствии признаков аффилированности между сторонами до августа 2016 года не имеют значения для оценки последующих действий сторон.

Объяснения заявителя о том, что наращивание задолженности произошло вследствие того, что должник периодически осуществлял оплату задолженности, по мнению судебной коллегии, необоснованны поскольку последний из указываемых заявителем платежей имел место (согласно его объяснениям) 20.12.2017, а до этого 29.09.2017 и 22.12.2016. Таким образом исходя из объяснений заявителя за 2017-2018 годы в течение которых якобы была произведена поставка товара на сумму более 170 млн. руб. должник производил оплату лишь дважды, при этом с даты последней оплаты до окончания поставок в июле 2018 прошло семь месяцев.

Указанное свидетельствует об очевидно нерыночных взаимоотношениях между сторонами, не обусловленных разумными экономическими причинами.

Как обоснованно указал суд первой инстанции, согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

В ситуации, когда не связанный с должником кредитор представил косвенные доказательства, поставившие под сомнение факт существования долга, аффилированный кредитор не может ограничиться представлением минимального комплекта документов в подтверждение реальности отношений. Он должен исчерпывающе раскрыть все существенные обстоятельства, касающиеся заключения и исполнения самой сделки, оснований дальнейшего внутригруппового перераспределения денежных средств, подтвердив, что оно соотносится с реальными хозяйственными отношениями, а перечисление денежных средств и последующие операции обусловлены разумными экономическими причинами.

При этом аффилированный кредитор не имеет каких-либо препятствий для представления суду полного набора дополнительных доказательств, находящихся в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, устраняющего все разумные сомнения по поводу мнимости сделки.

Если аффилированный кредитор не представляет такого рода доказательства, то считается, что он отказался от опровержения факта, о наличии которого со ссылкой на конкретные документы указывают его процессуальные оппоненты (ст. 9 и 65 АПК РФ).

Возникновение обязательства должника перед внешним кредитором, могло быть обусловлено наличием скрытого от суда договора о покрытии, являющегося соглашением о предоставлении должнику компенсации за изъятые из его оборота активы посредством осуществления компанией платежа в пользу внешнего кредитора должника (абзац первый п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 г. N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении", п. 1 ст. 313 ГК РФ), нежели чем являться исполнением компанией чужого обязательства без возложения со стороны должника (пп. 2, 5 ст. 313 ГК РФ).

В данном случае кредитор разумные сомнения по поводу оснований совершения сделки не опроверг, в связи с чем суд первой инстанции обоснованно не нашел оснований для включения требования заявителя в реестр требований кредиторов должника.

Кредитор ни в суде первой инстанции, ни при рассмотрении апелляционной жалобы не раскрыл существенные обстоятельства, касающиеся заключения и исполнения сделки, оснований возможного внутригруппового перераспределения денежных средств, реальности и разумности хозяйственных отношений, при этом указанные обстоятельства вызывают обоснованные сомнения, учитывая длительность невостребования долга, значительность размера задолженности, ее образование в преддверии банкротства.

Указанных обстоятельств, по мнению судебной коллегии, достаточно для обоснованных сомнений в характере спорных обязательств, вне зависимости от даты обнаружения признаков критической ситуации в экономической деятельности должника.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции, считает обоснованными выводы суда первой инстанции, что действия сторон могли быть направлены на формирование искусственной задолженности либо могли представлять собой внутригрупповые расчеты, результат которых по смыслу пунктов 1, 5 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020), не может быть включен в реестр требований кредиторов.

Несогласие заявителя с оценкой, установленных по делу обстоятельств не может являться основанием для отмены судебного акта.

Иные доводы заявителя, изложенные в апелляционной жалобе, основаны на неверном толковании норм права, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются апелляционным судом несостоятельными и не могут служить основанием для отмены оспариваемого судебного акта.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции считает, что арбитражным судом первой инстанции обстоятельства спора в данном конкретном случае исследованы всесторонне и полно, нормы материального и процессуального права применены правильно, выводы соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Основания для переоценки обстоятельств, правильно установленных судом первой инстанции, у суда апелляционной инстанции отсутствуют.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, арбитражным апелляционным судом не установлено.

При изложенных обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что оснований для отмены судебного акта по приведенным доводам жалобы и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 266-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

1. Определение Арбитражного суда Самарской области от 08.10.2020 по делу N А55-36137/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

2. Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его вынесения, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Д.К. Гольдштейн

Судьи

А.И. Александров Г.О. Попова