Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 5 июля 2021 г. N 13АП-1207/21 по делу N А21-8260/2019

г. Санкт-Петербург

05 июля 2021 г.

Дело N А21-8260/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 21 июня 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 05 июля 2021 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего Рычаговой О.А.

судей Бурденкова Д.В., Сотова И.В.

при ведении протокола судебного заседания: секретарем Федорук Р.А.

при участии: представители не явились извещены

рассмотрев апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-1207/2021) Лоцманова Сергея Александровича на определение Арбитражного суда Калининградской области от 14.12.2020 по делу N А21-8260/2019-11, принятое по требованию Лоцманова Сергея Александровича о включении в реестр требований кредиторов ООО "Алькона" с суммой 32000000 руб.,

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Калининградской области от 24 августа 2020 г. ООО "Алькона" признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Петров С.В.

Лоцманов Сергей Александрович (далее - кредитор, Лоцманов С.А.) обратился с заявлением о включении в реестр требований кредиторов ООО "Алькона" с суммой 32 000 000 руб.

Определением Арбитражного суда Калининградской области от 14.12.2020 требование кредитора признано подлежащим удовлетворению за счет имущества общества с ограниченной ответственностью "Алькона", оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов должника, и требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, в очередности предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Не согласившись с принятым судебным актом, Лоцманов С.А. (далее - заявитель) обратился с апелляционной жалобой, в которой просит отменить определение от 14.12.2020, принять по делу новый судебный акт. По мнению подателя жалобы, судом первой инстанции выяснены не все обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела; выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам и сделаны при неправильном применении норм права; вывод суда об аффилированности кредитора и должника является необоснованным.

В суд от Администрации ГО "Город Калининград" поступили возражения на апелляционную жалобу, в которых она просит в удовлетворении жалобы отказать, ссылаясь на корпоративный характер заявленных требований.

Определением суда от 26.04.2021 рассмотрение апелляционной жалобы отложено на 21.06.2021. Указанным определением суд указал на необходимость Лоцманову С.А. представить в суд сведения о договоре о задатке N от 01.06.2015, по которому платежным поручением от 01.06.2015 N 1 было перечислено 500 000 руб., правовое обоснование предъявления указанной суммы в рамках настоящего спора, сведения о наличии статуса участника ООО "Алькона" на момент заключения спорных договоров с указанием доли участия; конкурсному управляющему - представить отзыв на апелляционную жалобу, а также сведения об имущественном положении должника на момент перечисления кредитором денежных средств.

В настоящее судебное заседание лица, участвующие в обособленном споре, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела, не явились, документы и сведения, указанные в определении от 26.04.2021, не представили.

Арбитражный апелляционный суд считает возможным на основании статей 123, 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации рассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие не явившихся участников арбитражного процесса.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены в апелляционном порядке.

Как следует из материалов дела, 28.01.2015 между ООО "Алькона" и Лоцмановым С.А. заключен договор об инвестировании строительства, в соответствии с пунктом 2.1. которого ООО "Алькона" обязуется выполнить работы и совершить все необходимые действия по реализации проекта, а Лоцманов С.А. обязуется передать ООО "Алькона" денежные средства и выплатить вознаграждение. По завершении инвестиционного проекта ООО "Алькона" в месячный срок передает Лоцманову С.А. результат инвестиционной деятельности.

Согласно пункту 1.4. договора результатом инвестиционной деятельности являются денежные средства в размере 50% чистой прибыли ООО "Алькона" по результатам комплексного освоения и застройки земельных участков, указанных в договоре.

В соответствии с условиями договора кредитор перечислил на счет должника 12000000 руб., что подтверждается платежным поручением от 02.02.2015.

11.03.2015 между теми же сторонами заключен договор об инвестировании строительства, с аналогичными содержаниями пунктов 2.1. и 1.4.

В соответствии с условиями договора кредитор перечислил на счет должника 10000000 руб., что подтверждается платежным поручением от 23.03.2015.

20.07.2015 между ООО "Алькона" и Лоцмановым С.А. заключен договор беспроцентного займа, в соответствии с которым кредитор обязался передать должнику денежные средства в сумме 10 000 000 руб. со сроком возврата до 05.09.2016.

По условиям дополнительного соглашения, заключенного между сторонами 11.01.2016, денежные средства по договору беспроцентного займа от 20.07.2015 в сумме 10 000 000 руб. передаются в счет договора инвестирования от 28.01.2015.

В обоснование требования в указанной части в материалы дела представлены платежные поручения от 30.07.2015, от 07.09.2015, от 06.08.2015, от 22.07.2015.

Ссылаясь на неисполнение должником обязательств по договорам, кредитор обратился в суд с настоящим заявлением.

Суд первой инстанции с учетом представленных в материалы дела доказательств, признал требование Лоцманова С.А. обоснованным, однако, установив аффилированность должника и кредитора, исходя из характера правоотношений, пришел к выводу о наличии оснований для субординирования требования кредитора.

Исследовав материалы обособленного спора, изучив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке статей 266 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом первой инстанции норм материального права, суд апелляционной инстанции усматривает основания для изменения определения суда, исходя из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В соответствии с пунктом 1 статьи 71 Закона о банкротстве для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. Указанные требования направляются в арбитражный суд, должнику и временному управляющему с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих обоснованность этих требований и включаются в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда о включении указанных требований в реестр требований кредиторов.

В пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" разъяснено, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При этом необходимо иметь в виду, что целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Основываясь на процессуальных правилах доказывания (статьи 65 и 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), заявитель обязан подтвердить допустимыми доказательствами правомерность своих требований, вытекающих из неисполнения другой стороной ее обязательств.

В связи с изложенным, при установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований; также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

Признавая требование Лоцманова С.А. в размере 32 000 000 руб. обоснованным, суд первой инстанции исходил из доказанности факта перечисления денежных средств по договорам и наличия задолженности.

Между тем, как следует из представленного в материалы дела платежного поручения от 22.07.2015 N 12674925, денежные средства в сумме 500 000 руб. были перечислены по договору о задатке N от 01.06.2015, а не по договору займа от 20.07.2015, в связи с чем, не могут считаться надлежащим доказательством, подтверждающим выдачу займа в сумме 10000000 руб. и направление ее с учетом дополнительного соглашения на оплату договора инвестирования от 28.01.2015

При указанных обстоятельствах, апелляционный суд полагает обоснованным требование кредитора только в сумме 31 500 000 руб.

Кроме того, как установлено судом первой инстанции на основании представленных кредиторами в материалы дела документов и подателем жалобы относимыми и допустимыми доказательствами не опровергнуто Лоцманов С.А. являлся участником должника, был аффилированным с должником через иных физических лиц и имел возможность оказывать влияние на его хозяйственную деятельность.

Исходя из положений статьи 2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", а также положений статьи 10 ГК РФ, в рамках дела о несостоятельности ограничиваются права кредиторов, являющихся заинтересованными лицами по отношению к требованиям иных, независимых кредиторов.

Указанное положение нашло отражение в правовой позиции, приведенной в пункте 3 судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор), в соответствии с которым требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса.

Названное правило применяется независимо от вида финансирования должника и степени имущественного кризиса.

Согласно пункту 3 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются: руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротстве или до даты назначения временной администрации финансовой организации (в зависимости от того, какая дата наступила ранее), либо лицо, имеющее или имевшее в течение указанного периода возможность определять действия должника, лица, находящиеся с физическими лицами, указанными в абзаце втором настоящего пункта, в отношениях, определенных пунктом 3 настоящей статьи; лица, признаваемые заинтересованными в совершении должником сделок в соответствии с гражданским законодательством о соответствующих видах юридических лиц.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц. либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Соответствующая правовая позиция изложена в определении Верховного Суда РФ от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056 (6) по делу N А12-45751/2015.

Значение категории заинтересованного лица, содержащееся в статье 19 Закона о банкротстве, состоит не только в наличии у двух и более лиц формальных признаков, предусмотренных в том числе законодательством о защите конкуренции и корпоративным законодательством, но и в личном доверительном характере отношений между такими лицами, при котором создается возможность заключения сделок, недоступных независимым участникам гражданского оборота.

Согласно пункту 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

В силу пункта 2 названной статьи возможность определять действия должника может достигаться:1) в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения; 2) в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии;3) в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 настоящей статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника);4) иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; 2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Суд устанавливает степень вовлеченности лица в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Как следует из материалов дела, Лоцманов С.А. являлся участником общества, а также совместно иными физическими лицами, также являвшимися участниками должника в разные периоды, являлся участником иных юридических лиц.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 3.1 Обзора контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, то есть избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве (статья 9 Закона), принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов. Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ (далее - очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

Согласно пункту 3.2 Обзора от 29.01.2020 невостребование контролирующим лицом займа в разумный срок после истечения срока, на который он предоставлялся, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование займа, предусмотренного договором или законом (например, пункт 2 статьи 811, статья 813 Гражданского кодекса), или подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа по существу являются формами финансирования должника. Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, то оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства.

В силу пункта 3.3 Обзора разновидностью финансирования по смыслу пункта 1 статьи 317.1 ГК РФ является предоставление контролирующим лицом, осуществившим неденежное исполнение, отсрочки, рассрочки платежа подконтрольному должнику по договорам купли-продажи, подряда, аренды и т.д. по отношению к общим правилам о сроке платежа (об оплате товара непосредственно до или после его передачи продавцом (пункт 1 статьи 486 ГК РФ), об оплате работ после окончательной сдачи их результатов (пункт 1 статьи 711 ГК РФ), о внесении арендной платы в сроки, обычно применяемые при аренде аналогичного имущества при сравнимых обстоятельствах (пункт 1 статьи 614 ГК РФ) и т.п.). Поэтому в случае признания подобного финансирования компенсационным вопрос о распределении риска разрешается так же, как и в ситуации выдачи контролирующим лицом займа. При этом контролирующее лицо, опровергая факт выдачи компенсационного финансирования, вправе доказать, что согласованные им условия (его действия) были обусловлены объективными особенностями соответствующего рынка товаров, работ, услуг (статья 65 АПК РФ).

В пункте 3.4 приведенного обзора отражено, что неустраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов.

С учетом изложенных в Обзоре разъяснений, принимая во внимание аффилированность участников сделки, содержание пунктов 1, 2 договоров инвестирования, отсутствие в материалах дела приложений к договорам, устанавливающих график платежей, производства работ, выплаты вознаграждения, поведение сторон по его исполнению, неистребование задолженности, отсутствие контроля сроков и переписки сторон, подтверждающих реальное намерение сторон по исполнению соглашения, суд апелляционной инстанции полагает обоснованным вывод суда о том, что внесенные Лоцмановым С.А. по указанным договорам инвестирования денежные средства следует рассматривать как компенсационное финансирование.

Мотивы заключения договоров между сторонами на столь нетипичных условиях кредитором не раскрыты.

Пока не доказано иное, предполагается, что контролирующие лица своевременно получают информацию о действительном положении дел в хозяйственном обществе и принимают управленческое решение о судьбе должника - о даче согласия на реализацию выработанной стратегии выхода из кризиса и об оказании содействия в ее реализации либо об обращении в суд с заявлением о банкротстве должника.

Поскольку случаи невозможности продолжения хозяйственной деятельности в обычном режиме, как правило, связаны с недостаточностью денежных средств, экономически обоснованный план преодоления тяжелого финансового положения предусматривает привлечение инвестиций в бизнес, осуществляемый должником, в целях пополнения оборотных средств, увеличения объемов производства (продаж), а также докапитализации на иные нужды.

Соответствующие вложения могут оформляться как путем увеличения уставного капитала, так и предоставления должнику займов либо иным образом. При этом, если денежные средства вкладываются через корпоративные процедуры, соответствующая информация раскрывается публично и становится доступной кредиторам и иным участникам гражданского оборота. В этом случае последующее изъятие вложенных средств также происходит в рамках названных процедур (распределение прибыли, выплата дивидендов и т.д.). Когда же вложение средств осуществляется с использованием заемного или иного аналогичного механизма, финансирование публично не раскрывается. При этом оно позволяет завуалировать кризисную ситуацию, создать перед кредиторами и иными третьими лицами иллюзию благополучного положения дел в хозяйственном обществе.

Поэтому в ситуации, когда план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, на контролирующих лиц относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана. Данная сумма не подлежит возврату, по крайней мере, до расчетов с независимыми кредиторами.

При этом согласно имеющимся в материалах дела документам в спорный период деятельность должника носила убыточный характер.

Кроме того, согласно пункту 3.4 Обзора не устраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов. В данном случае кредитор не представил достаточных доказательств, позволяющих сделать вывод, что он действовал исходя из объективных рыночных условий, а не осуществлял компенсационное финансирование.

Таким образом, установленные в рамках настоящего спора обстоятельства, приведенные выше, свидетельствуют о наличии всех необходимых условий для признания требования в полном объеме подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Доводы заявителя апелляционной жалобы не опровергают выводы суда первой инстанции, а выражают несогласие с ними, что не может являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

При указанных обстоятельствах, определение от 14.12.2020 подлежит изменению в части размера установленного судом требования.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь статьями 269 - 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Калининградской области от 14.12.2020 по делу N А21-8260/2019-11 изменить.

Признать требование Лоцманова Сергея Александровича в размере 31 500 000 руб. обоснованным и подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

В остальной части заявления отказать.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

О.А. Рычагова

Судьи

Д.В. Бурденков И.В. Сотов