Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 29 ноября 2021 г. N 09АП-67087/21 по делу N А40-122093/2018

г. Москва

29 ноября 2021 г.

Дело N А40-122093/18

Резолютивная часть постановления объявлена 22 ноября 2021 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 29 ноября 2021 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи В.В. Лапшиной,

судей О.В. Гажур, А.Н. Григорьева

при ведении протокола секретарем судебного заседания Я.А. Алибековым,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы конкурсного управляющего ООО "Архангеловское" Богдановой Г.Н., ООО "НГДУ Приволжский" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 09.09.2021, вынесенное судьей Бубновой Н.Л., об отказе конкурсному управляющему ООО "Архангеловское" в удовлетворении заявления о признании недействительным договора поручительства от 30.06.2017 N 1-73-ДП/14 по делу N А40-122093/18 о несостоятельности (банкротстве) ООО "Архангеловское"

при участии в судебном заседании:

от ГК "ВЭБ.РФ" - Леонтьева А.В. дов от 02.11.21

от ООО "НГДУ Приволжский" - Емельяненко А.О. дов от 27.04.21

от к/у ООО "Архангеловское" Богдановой Г.Н. - Щепина В.Н. дов от 29.03.21

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 05.02.2020 ООО "Архангеловское" признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыта процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утверждена Богданова Галина Николаевна.

Конкурсный управляющий 29.01.2021 обратился в Арбитражный суд города Москвы заявление о признании недействительным и применении последствий недействительности договора поручительства, заключенного между ООО "Архангеловское" и АО "ГЛОБЭКСБАНК", ссылаясь на наличие оснований, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и статьями 10, 168, 170 ГК РФ.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 09.09.2021 года в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с вынесенным определением, конкурсный управляющий, ООО "НГДУ Приволжский" обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых ссылаются на неправильное применение судом первой инстанции норм материального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят определение арбитражного суда первой инстанции отменить, принять новый судебный акт об отказе удовлетворении заявленных требований.

От ООО "НГДУ Приволжский" 15.11.2021 поступили письменные пояснения к апелляционной жалобе.

Суд апелляционной инстанции отказал в приобщении к материалам дела письменных пояснений к апелляционной жалобе, поскольку они являются дополнениями к апелляционной жалобе содержащими новые доводы на основании ч. 5 ст. 159, ч. 2 ст. 268 АПК РФ.

АПК РФ не предусматривает возможности подачи дополнительной жалобы одним участником спора. Требования лица, подающего жалобу, и основания, по которым лицо, подающее жалобу, обжалует решение (определение) должны быть изложены в апелляционной жалобе, поданной в установленный законом срок.

От ГК "ВЭБ.РФ" поступил письменный отзыв, в котором просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения, ссылаясь на его законность и обоснованность, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представители управляющего, ГК "ВЭБ.РФ" поддержали доводы жалоб в полном объеме.

Представитель ГК "ВЭБ.РФ" возражал на доводы жалоб.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в судебное заседание не явились, в соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции, изучив материалы дела, исследовав и оценив имеющиеся в материалах дела доказательства, проверив доводы апелляционных жалоб, считает, что оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного акта не имеется в силу следующего.

В соответствии с частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Судом первой инстанции установлено, что 17.07.2014 между ЗАО "ГЛОБЭКСБАНК" (банк) и ООО "Компания "Газ и Нефть" (заемщик) заключен договор об открытии кредитной линии N 1-73-НКЛ/14 (в редакции дополнительных соглашений от 27.12.2016 N 1, от 30.06.2017 N 2, от 11.07.2017 N 3, от 29.09.2017 N 4 и от 25.01.2018 N 5), по условиям которого банк открыл указанному обществу кредитную линию с лимитом в размере 170 000 000 долларов США на срок до 31.12.2024.

Согласно пункту 2 договора кредитование являлось целевым и было предоставлено банком для финансирования деятельности, предусмотренной Уставом заемщика, в том числе: 1. Финансирование ряда мероприятий по разработке Майорского месторождения, таких как: - бурение и оснащение скважин; - строительство объектов обустройства; - строительство необходимой инфраструктуры; - расширение опорной базы промысла; 2. Осуществление платежей по соглашению заемщика с ООО "Архангеловское" об инвестировании разработки Соколовского месторождения.

Надлежащее исполнение обязательств ООО "Компания "Газ и Нефть" по указанному кредитному договору было обеспечено поручительством ООО "Архангеловское" на основании заключенного с банком договора поручительства от 30.06.2017 N 1-73-ДП/14.

22.02.2018 между АО "ГЛОБЭКСБАНК" (цедент) и ГК "ВЭБ.РФ" (цессионарий) был заключен договор N ОВ0000/Цессия - N 1-73-НКЛ/14, на основании которого принадлежащее банку право требования по кредитному договору и обеспечивающим его сделкам перешло к ГК "ВЭБ.РФ".

Поскольку как основным заемщиком, так и поручителем кредитные обязательства надлежащим образом исполнены не были, ГК "ВЭБ.РФ" обратилось в рамках настоящего дела о банкротстве с заявлением о включении его требования в реестр.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 18.12.2020, оставленным без изменения постановлениями Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.04.2021 и Арбитражного суда Московского округа от 07.09.2021, в третью очередь реестра требований кредиторов ООО "Архангеловское" включено требование ГК "ВЭБ.РФ" в размере 6 032 307 957 руб. 39 коп. основного долга.

В ходе рассмотрения указанного обособленного спора судом было установлено, что факт реальности предоставления денежных средств в рамках кредитного договора подтвержден выписками по счету должника, а также банковскими ордерами N 679541 от 23.07.2014 и N 679914 от 25.07.2014.

Конкурсный управляющий, заявляя о недействительности договора поручительства, послужившего основанием для включения требования ГК "ВЭБ.РФ" в реестр, ссылался на положения пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и статей 10, 168, 170 ГК РФ, обращая внимание на то, что договор поручительства подписан с ООО "Архангеловское" за 13 месяцев до возбуждения в отношении него процедуры банкротства, на дату его подписания должник уже являлся неплатежеспособным, о чем банк, являясь профессиональным участником финансовых отношений, не мог не знать.

По мнению конкурсного управляющего, совокупность изложенных обстоятельств указывает на то, что действительной целью подписания договора поручительства являлось получение возможности досрочно истребовать всю кредитную задолженность, а также получить контроль над ходом процедуры банкротства должника.

Определение о принятии заявления о признании должника банкротом принято судом к производству 11 июля 2018, оспариваемый договор заключен 22.02.2018, т.е. в трехлетний период подозрительности, установленный ч. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

В пункте 5 Постановления N 63 разъяснено, что для признания сделки недействительной по основанию, указанному в п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 7 Постановления N 63, в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии следующих условий: - стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок; - должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской отчетности или иные учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; -после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Как верно установил суд первой инстанции, конкурсным управляющим доказательств того, что ЗАО "ГЛОБЭКСБАНК" являлось заинтересованным лицом по отношению к заемщику ООО "Компания "Газ и Нефть" и поручителю ООО "Архангеловское" или имело общие с ними экономические интересы, не представлено.

Сам по себе тот факт, что другая сторона сделки является кредитной организацией, не может рассматриваться как единственное достаточное обоснование того, что она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника (пункт 2 статьи 61.2 или пункт 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве); оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации (пункт 12.2 Постановления N 63).

Согласно правовой позиции, сформулированной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, о злоупотреблении правом со стороны кредитной организации при заключении обеспечительных сделок могло бы свидетельствовать, например, совершение банком названных сделок не в соответствии с их обычным предназначением (не для создания дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств), а в других целях, таких как: - участие банка в операциях по неправомерному выводу активов; - получение банком безосновательного контроля над ходом дела о несостоятельности; - реализация договоренностей между банком и поручителем (залогодателем), направленных на причинение вреда иным кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали (в том числе, не имеющее разумного экономического обоснования принятие новых обеспечительных обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объеме, превышающем совокупные активы поручителя (залогодателя), при наличии у последнего неисполненных обязательств перед собственными кредиторами), и т.п.

Однако, ни одно из перечисленных выше обстоятельств судом первой инстанции установлено не было.

В условиях недоказанной недобросовестности действия банка по выдаче кредита и одновременному получению обеспечения от аффилированного с должником лица, находящегося в неустойчивом финансовом положении, сами по себе не могут рассматриваться как направленные на причинение вреда кредиторам лица, предоставляющего обеспечение.

При ином подходе следовало бы признать принципиальную недопустимость кредитования банками предприятий, функционирующих в кризисной ситуации.

Сделки поручительства и залога обычно не предусматривают встречного исполнения со стороны кредитора в пользу гарантирующего лица (поручителя или залогодателя).

Поэтому не имелось повода ожидать, что банк должен был заботиться о выгодности спорных сделок для поручителя (залогодателя).

В любом случае указанные обстоятельства не могут быть положены в обоснование вывода о применении в отношении банка положений статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Также, из представленных в материалы дела доказательств усматривается, что денежные средства были получены основным заемщиком ООО "Компания "Газ и Нефть" в целях реализации разработанного в 2014 году бизнес-плана по разработке месторождения "Майорское", лицензией на освоение которого обладал должник (лицензия на пользование недрами от 22.12.2010 N ОРБ 15063 НЭ на разведку и добычу углеводородного сырья в пределах Соколовского месторождения). Указанные виды деятельности соответствуют ОКВЭД заемщика и должника.

Так, 08.07.2014, то есть накануне подписания кредитного договора, между ООО "Компания "Газ и Нефть" и ООО "Архангеловское" был подписан договор инвестирования N КГиН-АРХ/инв/2014, в рамках которого должник принял на себя обязательство осуществлять деятельность по геологическому изучению, разведке и добыче углеводородного сырья на Соколовском месторождении, а ООО "Компания "Газ и Нефть" обязалось инвестировать указанную деятельность в размере 1 581 516 326 руб. 83 коп.

Результатом инвестирования для ООО "Компания "Газ и Нефть" должно было являться получение доходов в виде углеводородного сырья, добытого из недр в результате разработки месторождения Соколовское.

Таким образом, часть полученных основным заемщиком денежных средств была освоена непосредственно должником в качестве инвестиций.

Согласно правовой позиции, сформулированной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056 (6), определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475 и иных, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Таким образом, принимая во внимание, что исходя из изложенных обстоятельств заключение договора поручительства было вызвано наличием у заемщика и поручителя в момент выдачи поручительства общих экономических интересов, ООО "Компания "Газ и Нефть" и ООО "Архангеловское" фактически входили в одну группу лиц, совместная деятельность которых была направлена на освоение двух месторождений, банк не является аффилированным по отношению к основному заемщику и поручителю лицом, оснований полагать, что при подписании договора поручительства его стороны действовали с противоправной целью у суда не имеется.

Кроме того, судом первой инстанции обоснованно принято во внимание, что заключение договора поручительства с должником в 2017 году, а не одновременно при подписании кредитного договора, обусловлено тем, что в связи с ухудшением макроэкономических показателей по сравнению с 2014 годом, когда разрабатывался бизнес-план, в том числе падением цен на нефть и изменением курса валют (кредит выдавался в долларах США), основной заемщик ООО "Компания "Газ и Нефть" 12.12.2016 обратился к банку за реструктуризацией задолженности, предоставив дополнительные гарантии по ее погашению, в том числе, в виде поручительства должника.

Доводы конкурсного управляющего о наличии непокрытого убытка опровергаются представленной на отчетную дату, предшествующую заключению договора поручительства, копией бухгалтерского баланса Должника за 1 квартал 2017 г.

Согласно данным указанного бухгалтерского баланса у Должника по итогам периода фиксировалась прибыль в размере 12 079,00 тыс. руб.

Доводы Заявителя о наличии отрицательного баланса на расчетном счете Должника также отклоняются апелляционным судом.

Указанный счет Должника обслуживался на условиях овердрафта, что по своей правовой природе является кредитованием счета клиента (ст. 850 ГК РФ) и не является признаком неплатежеспособности.

Заявитель приводит данные о наличии судебных споров на 30.06.2017, однако, в частности, дело N А47-13802/2017 возбуждено 10.11.2017, дело N А40-134160/2018 -15.06.2018, дело N А40-86247/2018 - 16.05.2018, т.е. после заключения договора поручительства. Задолженность по налогам в судебном порядке не взыскивалась.

В материалах обособленного опора отсутствуют доказательства существования какого-либо долга перед кредитором, требования которого впоследствии включены в реестр требований кредиторов Должника.

Конкурсный управляющий и Заявитель не приводят относимых и допустимых доказательств, что Должник обладал на дату заключения договора поручительства признаками недостаточности имущества или неплатежеспособности, исходя из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом ст. 2 Закона о банкротстве (п. 6 Постановления N 63), а пытаются дать свое вольное толкование данным понятиям.

Поскольку на момент заключения договора поручительства не имелось требований иных кредиторов, соответственно доводы конкурсного управляющего и Заявителя о причинении вреда несуществующим кредиторам противоречат формальной логике.

Также ни конкурсным управляющим, ни Заявителем не опровергнута презумпция добросовестности поведения ВЭБ.РФ.

Осведомленность либо неосведомленность кредитора о названных обстоятельствах является вопросом, связанным с установлением и оценкой фактов по делу.

Наличие указанных конкурсным управляющим судебных актов, подтверждающих наличие у должника задолженности, само по себе не свидетельствует о неплатежеспособности должника, отождествлять неплатежеспособность с неоплатой долга отдельному кредитору является ошибочным.

Конкурсный управляющий не учитывает, что кредитор всегда осведомлен о факте непогашения долга перед ним.

Однако это обстоятельство само по себе не свидетельствует о том, что кредитор должен одновременно располагать и информацией о приостановлении должником операций по расчетам с иными кредиторами. Данные выводы соответствуют позиции, сформулированной в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 г. N 18245/12.

Сделки поручительства и залога обычно не предусматривают встречного исполнения со стороны кредитора в пользу гарантирующего лица (поручителя или залогодателя). Поэтому не имелось повода ожидать, что банк должен был заботиться о выгодности спорных сделок для поручителя (залогодателя).

При этом, ООО "НГДУ Приволжский" 25.11.2020 также выдало поручительство по договору N 73-ДП/Приволжский по тем же обязательствам заемщика, что и Должник.

Таким образом, и в 2020 г. заключая свой договор, заявитель не усматривал каких-либо нарушений прав кредиторов и осознавал экономическую целесообразность такой сделки, в т.ч. для себя.

Кроме того, в силу абзаца первого части 1 статьи 10 Гражданского кодекса не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения данного запрета суд на основании части 2 статьи 10 Гражданского кодекса с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Согласно части 1 статьи 168 Гражданского кодекса сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. На основании части 2 статьи 168 Гражданского кодекса, если из закона не следует иное, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна.

Злоупотребление правом при совершении сделки нарушает запрет, установленный статьей 10 Гражданского кодекса, поэтому такая сделка признается недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2015), утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.03.2015).

Согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.11.2010 N 6526/10, заключение направленной на нарушение прав и законных интересов кредиторов сделки, имеющей целью, в частности, уменьшение активов должника и его конкурсной массы путем отчуждения объекта недвижимости третьим лицам, является злоупотреблением гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса).

Для констатации ничтожности сделки по указанному основанию помимо злоупотребления правом со стороны должника необходимо также установить факт соучастия либо осведомленности другой стороны сделки о противоправных целях должника.

Для переноса бремени доказывания недействительности оспариваемой заявителю необходимо представить суду обоснованные сомнения в добросовестности ее участников.

Поскольку сам по себе факт принятия на себя обязательств по договору поручительства до возбуждения дела о банкротстве не может свидетельствовать о злоупотреблении должником правом, направленном на нарушение прав и законных интересов будущих кредиторов, обоснованных сомнений в недобросовестности ответчиков заявитель не представил, в удовлетворении заявления отказано правомерно.

Кроме того, в условиях конкуренции норм о недействительности сделок судам в целях их правильной квалификации следует проверять выходят ли допущенные при совершении сделок нарушения за пределы диспозиции п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве или нет.

В заявлении конкурсный управляющий указывает, что оспариваемый договор поручительства направлен на искусственное создание кредиторской задолженности и иные противоправные цели, исходя из следующего: договор поручительства заключен за 13 месяцев до возбуждения дела о банкротстве и через 3 года после выдачи кредита; с 25.01.2017 на расчетном счете должника образовано отрицательное сальдо по овердрафту; договор поручительства направлен на создание условий для досрочного возврата кредита основным должником и искусственное создание кредиторской задолженности, нарушает права иных кредиторов должника.

Вместе с тем, перечисленные доводы не выходят за пределы диспозиции п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

ВЭБ.РФ не является по отношению к Должнику заинтересованным лицом (ст. 19 Закона о банкротстве), права (требования) к Должнику были приобретены 22.02.2018 в составе требований к ООО "Компания "Газ и Нефть", т.е. после заключения договора поручительства.

Судом первой инстанции правомерно указано, что конкурсный управляющий, заявляя о ничтожности сделки, не приводит доводов в обоснование того, чем в условиях конкуренции норм о действительности сделки обстоятельства выявленных нарушений выходили за пределы диспозиции статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Апелляционная жалоба также не содержит таких доводов.

Доводы конкурсного управляющего о мнимости оспариваемого договора поручительства не подтверждены материалами обособленного спора.

ВЭБ.РФ представлены надлежащие и достаточные доказательства, подтверждающие соответствие обычной банковской практике заключение оспариваемого договора и наличие экономического интереса.

Как было указано ранее, выдача поручительства Должником обусловлена получением части денежных средств по договору об открытии кредитной линии от 17.07.2014 N 1-73-НКЛ/14, заключенному между ООО "Компания "Газ и Нефть" и АО "ГЛОБЭКСБАНК".

Данное обстоятельство подтверждается текстом кредитного договора, а именно положениями ст. 2 Кредитного договора о предоставлении денежных средств заемщику, в том числе, для целей осуществления платежей по соглашению об инвестировании разработки месторождения Соколовское, заключенному с Должником.

На дату заключения Кредитного договора Должник обладал лицензией на пользование недрами от 22.12.2010 N ОРБ 15063 НЭ на разведку и добычу углеводородного сырья в пределах Соколовского месторождения.

Согласно представленной в материалы обособленного спора выписке по расчетному счету Должника, открытому в ЗАО "ГЛОБЭКСБАНК" 25.07.2014 заемщик из первого полученного от банка транша в размере 85 000 000,00 дол. США (2 981 681 000,00 руб.) перечислил на основании договора инвестирования от 08.07.2014 N КГиН-АРХ/инв/2014 денежные средства в размере 1 581 516 326,83 руб., что по курсу на дату перечисления указанных денежных средств Должнику составляло 45 084 932,90 долл. США. Должник указанные денежные средства направил на оплату подрядных работ по строительству и обустройство скважин Соколовского месторождения.

В связи с изменением макроэкономических показателей, на основе которых разрабатывался бизнес-план в 2014 г., ООО "Компания "Газ и Нефть" 12.12.2016 обратилось в АО "ГЛОБЭКСБАНК" за реструктуризацией задолженности, представив впоследствии пояснительную записку к финансовой модели, обосновывающей корректировку графика погашения кредита.

В рамках представленной модели учитывались денежные потоки Должника, поскольку эти потоки полностью относятся к общему проекту.

В связи с тем, что Должник получил финансирование из денежных средств по Кредитному договору, для последующей реструктуризации задолженности, последним было выдано поручительство.

Получение дополнительного обеспечения при предоставлении возможности реструктуризации задолженности является обычной банковской практикой.

Выдача поручительства по обязательствам лица, входящего с Должником в одну группу, является обычной деловой практикой.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 08.04.2019 N 305-ЭС18-22264 по делу N А41-25952/2016, вопрос о недействительности обеспечительной сделки, заключенной кредитной организацией, в контексте причинения ею вреда интересам кредиторов лица, выдавшего обеспечение, неоднократно являлся предметом рассмотрения Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13, определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28,12.2015 N 308-ЭС15-1607, от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, от 15.02,2019 N 305-ЭС18-17611 и др.).

Согласно сложившейся судебной арбитражной практике наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и заемщиком объясняет мотивы совершения сделок, обеспечивающих исполнение кредитных обязательств.

Внутренние отношения указанных солидарных должников, лежащие в основе предоставления ими обеспечения друг за друга, могут быть как юридически формализованными (юридически закрепленная аффилированность по признаку вхождения в одну группу лиц или совместные действия на основе договора простого товарищества и т.д,), так и фактическими (фактическая подконтрольность одному и тому же бенефициару либо фактическое участие неаффилированных заемщика и поручителя (залогодателя) в едином производственном и (или) сбытовом проекте, который объективно нуждается в стороннем финансировании и т,д.).

При кредитовании одного из названных лиц банк оценивает кредитные риски посредством анализа совокупного экономического состояния заемщика и всех лиц, предоставивших обеспечение, что является стандартной банковской практикой. Поэтому само по себе получение кредитной организацией обеспечения не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в ее поведении и в ситуации, когда совокупные активы всех лиц, выдавших обеспечение, соотносятся с размером задолженности заемщика, но при этом каждый из связанных с заемщиком поручителей принимает на себя обязательства, превышающие его финансовые возможности.

Выстраивание отношений подобным образом указывает на стандартный характер поведения как банка-кредитора, так и его контрагентов при разрешении вопроса о реальной цели совершения тех или иных сделок должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота. В настоящее время на рынке кредитования сложилась устойчивая банковская практика, в соответствии с которой организации, входящие в одну группу, привлекаются банками в качестве поручителей по обязательствам друг друга.

Сама по себе выдача такого рода поручительств в пользу кредитной организации, настаивающей на дополнительном обеспечении, не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении руководителя поручителя по отношению к его кредиторам даже в ситуации, когда поручитель с целью реализации общегрупповых интересов, а не для причинения вреда кредиторам, принимает на себя солидарные обязательства перед банком в объеме, превышающем его финансовые возможности, полагая при этом, что в перспективе результат деятельности группы позволит погасить обязательства ее членов перед кредиторами (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 25.03.2021 N 310-ЭС20-18954 по делу NА36-7977/2016).

Согласно сложившейся судебной практике, заключение договора поручительства в обеспечение обязательств лица при наличии общих экономических интересов является обычной практикой и не свидетельствует об отсутствии какой-либо экономической выгоды для поручителя (напр., постановления Арбитражного суда Московского округа от 25.12.2019 N Ф05-20712/2017, от 09.03.2021 N Ф05-18201/2019, постановления Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 19.11.2020 N Ф01-14347/2020, от 27.04.2017 N Ф01-715/2017).

Доводы апелляционной жалобы управляющего о нарушении судом первой инстанции норм процессуального права, выразившемся в отказе в удовлетворении ходатайства об истребовании доказательств, отклоняются апелляционным судом.

Согласно части 4 статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лицо, участвующее в деле и не имеющее возможности самостоятельно получить необходимое доказательство от лица, у которого оно находится, вправе обратиться в арбитражный суд с ходатайством об истребовании данного доказательства.

В ходатайстве должно быть обозначено доказательство, указано, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, могут быть установлены этим доказательством, указаны причины, препятствующие получению доказательства, и место его нахождения.

Отказ суда в истребовании дополнительных доказательств не является процессуальным нарушением.

В рассматриваемом случае, по мнению суда апелляционной инстанции, отказ в истребовании доказательств не является препятствием для рассмотрения заявления по существу, тогда как истцом, с учетом изложенных выше обстоятельств не представлено веских причин для удовлетворения заявления.

Суд апелляционной инстанции считает, что доводы, изложенные в апелляционных жалобах, по существу направлены на переоценку установленных по настоящему делу обстоятельств и фактических отношений сторон, которые являлись предметом исследования по делу и получили надлежащую правовую оценку в соответствии со ст. 71 АПК РФ.

При таких обстоятельствах, арбитражный суд первой инстанции всесторонне и полно исследовал материалы дела, дал надлежащую правовую оценку всем доказательствам, применил нормы материального права, подлежащие применению, не допустив нарушений норм процессуального права.

Выводы, содержащиеся в судебном акте, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, и оснований для его отмены, в соответствии со статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционная инстанция не усматривает.

Руководствуясь ст. ст. 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 09.09.2021 по делу N А40-122093/18 оставить без изменения, а апелляционные жалобы конкурсного управляющего ООО "Архангеловское" Богдановой Г.Н., ООО "НГДУ Приволжский" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

В.В. Лапшина

Судьи

О.В. Гажур А.Н. Григорьев