Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25 декабря 2021 г. N 15АП-12841/21 по делу N А32-4136/2017

город Ростов-на-Дону

25 декабря 2021 г.

дело N А32-4136/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 06 декабря 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 25 декабря 2021 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Сулименко Н.В.,

судей Долговой М.Ю., Сурмаляна Г.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Ситдиковой Е.А.,

при участии в судебном заседании:

от Календжяна А.П.: представитель Палин Д.А. по доверенности от 09.03.2021,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы Календжяна Андрея Папкеновича и финансового управляющего должника Соколова Андрея Сергеевича на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 11.06.2021 по делу N А32-4136/2017 о частичном удовлетворении заявления финансового управляющего должника о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки

к Календжяну Артему Андреевичу,

третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора: Аракельян Рубен Рафаэлович, Мазманян Паруйр Александрович, Банк "Зенит Сочи" (акционерное общество),

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Календжяна Андрея Папкеновича,

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Календжяна Андрея Папкеновича (далее - должник, Календжян А.П.) в Арбитражный суд Краснодарского края обратился финансовый управляющий должника Поддубный Федор Анатольевич с заявлением о признании недействительными договоров дарения от 29.01.2015, от 30.01.2015, заключенных между Календжаном А.П. и Календжаном А.А.; договоров по отчуждению имущества, заключенных между Календжаном А.А. и Мамзяном; о прекращении залога в силу закона в пользу Аракельяна Р.Р. на доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м.; о прекращении залога в силу закона в пользу Банка Зенит Сочи (АО) на доли здания нефтебазы, литер З, назначение нежилое, общей площадью 95,7 кв.м., расположенное по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36, и доли пожарного сарая, расположенного по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36; и применении последствий недействительности сделок в виде восстановления права собственности должника на доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м.; доли здании нефтебазы, литер З, назначение нежилое, общей площадью 95,7 кв.м., расположенное по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36 и доли пожарного сарая, расположенного по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36 (с учетом уточнения заявленного требования, принятого судом первой инстанции в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 11.06.2021 по делу N А32-4136/2017 заявление финансового управляющего о признании сделки недействительной удовлетворено частично. Признан недействительным договор от 29.01.2015 дарения 1/2 доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м, кадастровый номер 23:37:0102032:245, заключенный между Календжаном Андреем Папкеновичем и Календжаном Артемом Андреевичем, и применены последствия недействительности сделки.

Признан недействительным договор от 30.01.2015 дарения 1/2 доли здания нефтебазы, литер "З", назначение нежилое, общей площадью 95,7 кв.м., кадастровый номер 23:37:0721002:677, расположенного по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36, и 1/2 здания пожарного сарая, литер К, кадастровый номер 23:37:0721002:755, общей площадью 25,6 кв.м., по адресу: Краснодарский край, х. Воскресенский, ул. Северная д. 36, заключенный между Календжаном Андреем Папкеновичем и Календжаном Артемом Андреевичем.

Применены последствия недействительности сделки. С Календжана Артема Андреевича в конкурсную массу Календжяна Андрея Папкеновича взысканы денежные средства в размере 5 585 000 рублей. В удовлетворении остальной части заявленных требований отказано.

Календжян Андрей Папкенович обжаловал определение суда первой инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, просил его отменить, и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что суд первой инстанции неправильно применил нормы материального и процессуального права, неполно выяснил обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела. Судом не мотивирован отказ в удовлетворении ходатайства об оставлении заявления финансового управляющего без рассмотрения. Судом не приведены мотивы, на основании которых он сделал вывод о наличии у должника признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества на дату заключения договоров дарения. Апеллянт не согласен с выводом суда о несоответствии рыночной стоимости переданного должником имущества по договору дарения. По мнению апеллянта, взыскивая с ответчика денежные средства в сумме 5 585 000 руб., суд вышел за рамки заявленных финансовым управляющим требований.

Не согласившись с определением Арбитражного суда Краснодарского края от 11.06.2021 по делу N А32-4136/2017, финансовый управляющий должника Соколов Андрей Сергеевич (далее - финансовый управляющий должника Соколов А.С.) обратился в Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить и принять по делу новый судебный акт.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что суд первой инстанции необоснованно, по своему усмотрению, применил реституцию в виде взыскания с ответчика денежных средств в размере 5 585 000 руб. На разрешение сторон не был вынесен вопрос о реальной стоимости имущества. Апеллянт указал, что суд первой инстанции не рассмотрел всю цепочку взаимосвязанных сделок, не дал доводам финансового управляющего правовую оценку. По мнению апеллянта, суд первой инстанции немотивированно отказал в удовлетворении виндикационного требования, при этом мотивировочная часть судебного акта не содержит соответствующих выводов суда.

Определением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.10.2021 суд апелляционной инстанции не принял отказ Календжяна А.П. от апелляционной жалобы, поскольку отказ от апелляционной жалобы может нарушить права кредиторов должника.

В судебном заседании, состоявшемся 01.09.2021, финансовый управляющий должника Соколов А.С. заявил ходатайство о назначении судебной экспертизы, производство судебной экспертизы просил поручить одной из следующих организаций:

- ООО "ПроЭксперт" ИНН 5248040311, г. Н. Новгород, ул. Алексеевская, д.26, офис 116, сайт: proexpert-nnov.ru, Email:proexpert-nnov@yandex.ru;

- ООО "Нижегородский Экспертный Центр Эксперт Помощь", ИНН 5260297017, г. Н. Новгород, ул. Советская д. 3, офис 13 Б, сайт: expert-pomoshnn.ru, Email: expert-pomoshnn@yandex.ru;

- АНО "Высшая Палата Судебных Экспертов" ИНН 7704444990, 101000, г. Москва, Покровский бульвар, 4/17, строение 3, сайт expertiza.expert, E_mail:office@expertiza.expert.

На разрешение эксперта поставить следующий вопрос:

- какова рыночная стоимость на дату проведения экспертизы следующих объектов недвижимости:

доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м., кадастровый номер 23:37:0102032:245;

доли здания нефтебазы, литер З, назначение нежилое, общей площадью 95,7 кв. м, кадастровый номер 23:37:0721002:677, расположенного по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36;

здания пожарного сарая лит. К, кадастровый номер 23:37:0721002:755, общей площадью 25,6 кв.м.

Рассмотрев заявленное ходатайство о назначении экспертизы, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что оно не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с частью 1 статьи 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации экспертиза назначается судом в случаях, когда вопросы права нельзя разрешить без оценки фактов, для установления которых требуются специальные познания.

На основании части 2 статьи 64, части 3 статьи 86 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заключения экспертов являются одним из доказательств по делу и оцениваются наряду с другими доказательствами.

Правовое значение заключения экспертизы определено законом в качестве доказательства, которое не имеет заранее установленной силы, не носит обязательного характера и, в силу статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, подлежит оценке судом наравне с другими представленными доказательствами.

Как следует из материалов дела, определением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.09.2021 судебная коллегия отложила рассмотрение апелляционной жалобы, предложив:

- финансовому управляющему должника Соколову А.С. представить доказательства перечисления на депозит Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда денежных средств для оплаты услуг эксперта;

- Календжяну А.П. и иным лицам, участвующим в деле, представить мотивированное мнение по ходатайству о назначении экспертизы по обособленному спору.

Определение Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.09.2021 финансовым управляющим должника Соколовым А.С. не исполнено, доказательства перечисления на депозит Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда денежных средств для оплаты услуг эксперта в материалы дела не представлены.

В определении Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.10.2021 судебная коллегия констатировала факт невнесения финансовым управляющим должника Соколовым А.С. на депозит Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда денежных средств для оплаты услуг эксперта, а также указала, что ходатайство о назначении экспертизы не может быть удовлетворено судом по причине отсутствия финансирования расходов на проведение экспертизы.

Несмотря на указание суда о необходимости внесения на депозитный счет денежных средств, необходимых для оплаты услуг эксперта, финансовый управляющий должника Соколов А.С. соответствующую обязанность не исполнил, в связи с этим суд апелляционной инстанции, с учетом правовой позиции, изложенной в пункте 22 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.04.2014 N 23 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе", отказал в удовлетворении заявленного ходатайства о назначении по делу судебной экспертизы.

Оспаривая выводы суда первой инстанции в части применения реституции в виде взыскания с ответчика денежных средств в размере 5 585 000 руб., а также приводя в апелляционной жалобе доводы о не вынесении судом на рассмотрение сторон вопроса о назначении судебной экспертизы, финансовый управляющий должника Соколов А.С. не представил доказательства внесения на депозитный счет суда апелляционной инстанции денежных средств для проведения экспертизы.

Таким образом, у суда апелляционной инстанции не имеется возможности назначить экспертизу по причине не внесения заявителем денежных средств для оплаты услуг эксперта.

В судебном заседании представитель Календжяна А.П. поддержал правовую позицию по спору.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы уведомлены посредством почтовых отправлений, а также размещения информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", в судебное заседание не явились, представителей не направили.

Судебная коллегия на основании статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации сочла возможным рассмотреть апелляционную жалобу без участия не явившихся лиц, участвующих в деле, уведомленных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем размещения информации на официальном сайте Арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет.

Законность и обоснованность определения Арбитражного суда Краснодарского края от 11.06.2021 по делу N А32-4136/2017 проверяется Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела, оценив доводы апелляционных жалоб, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что апелляционные жалобы не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, определением Арбитражного суда Краснодарского края от 27.06.2017 (резолютивная часть объявлена 20.06.2017) в отношении Календжяна А.П. введена процедура реструктуризации долгов гражданина. Финансовым управляющим должника утвержден Поддубный Федор Анатольевич.

Сообщение о введении процедуры реструктуризации в отношении должника опубликовано в газете "Коммерсантъ" N 132 (6126) от 22.07.2017.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 10.09.2018 финансовый управляющий Поддубный Федор Анатольевич освобожден от исполнения возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 25.04.2019 финансовым управляющим должника утвержден Соколов А.С.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 25.09.2019 Календжян А.П. признан несостоятельным (банкротом), в отношении должника введена процедура реализации имущества гражданина. Финансовым управляющим утвержден Соколов А.С.

В Арбитражный суд Краснодарского края обратился финансовый управляющий должника Поддубный Федор Анатольевич с заявлением о признании недействительными договоров дарения от 29.01.2015, от 30.01.2015; о прекращении залога в силу закона в пользу Аракельяна Р.Р. на доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м.; о прекращении залога в силу закона в пользу Банка Зенит Сочи (АО) на доли здания нефтебазы, литер З, назначение нежилое, общей площадью 95,7 кв.м., расположенное по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36, и доли пожарного сарая, расположенного по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36; применении последствий недействительности сделок в виде восстановления права собственности должника на доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м.; доли здании нефтебазы, литер З, назначение нежилое, общей площадью 95,7 кв.м., расположенное по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36 и доли пожарного сарая, расположенного по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36.

В обоснование заявления финансовый управляющий указал следующие обстоятельства.

C 06.07.2010 нежилое помещение, расположенное по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м., кадастровый номер 23:37:0102032:245, находилось в совместной собственности Календжана А.П. и Мазманяна П.А.

29.01.2015 между Календжяном А.П. (даритель) и Календжяном А.А. (одаряемый) заключен договор дарения недвижимости, по условиям которого даритель безвозмездно передает в собственность одаряемого доли в праве общей собственности на нежилое помещение, расположенное по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м.

Указанная доли в праве общей собственности на нежилое помещение принадлежит дарителю на основании разрешения на ввод в эксплуатацию от 10.12.2009 и акта приема-передачи от 30.12.2009, право зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 06.07.2010, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права от 07.07.2010, серия 23-АИ 039645.

Одаряемый принял в дар от дарителя доли в праве общей собственности на нежилое помещение.

Переход права собственности по договору дарения от 29.01.2015 зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю 06.02.2015.

Мазманян П.А. по договору дарения от 17.02.2015 передал своему сыну - Мазманяну Д.П. принадлежащую ему доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м, кадастровый номер 23:37:0102032:245.

Переход права собственности по договору дарения от 17.02.2015 зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю 06.03.2015.

Календжан А.А. (далее - залогодатель) заключил договор залога недвижимого имущества от 20.01.2017 с Аракеляном Р.Р. (залогодержатель). В целях обеспечения исполнения обязательств по договору беспроцентного займа денежных средств от 20.01.2017 залогодатель предоставил залогодержателю

доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещения 12, общей площадью 175,8 кв.м., кадастровый номер 23:37:0102032:245, стоимость заложенного имущества составляет 10 000 000 руб.

Между Календжаном А.А. (даритель) и Мазманяном Д.А. (одаряемый) заключен договор дарения 1/2 доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м., кадастровый номер 23:37:0102032:245. Переход права собственности зарегистрирован 06.09.2017, номер государственной регистрации права: 23:37:0102032:245 -23/026/2017-13.

После заключения указанной сделки Мазманян Д.П. является единственным собственником нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещения 12, общей площадью 175,8 кв.м., кадастровый номер 23:37:0102032:245.

C 23.11.2011 здание нефтебазы, литер З, назначение нежилое, общей площадью 95,7 кв.м., кадастровый номер 23:37:0721002:677, расположенное по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36, и здание пожарного сарая, литер К, кадастровый номер 23:37:072:1002:755, расположенное по адресу: Краснодарский край, х. Воскресенский, ул. Северная д. 36, находилось в совместной собственности Календжана А.П. и Мазманяна П.А. по доли.

30.01.2015 между Календжяном А.П. (даритель) и Календжяном А.А. (одаряемый) заключен договор дарения недвижимости, по условиям которого даритель безвозмездно передает в собственность одаряемого доли здании нефтебазы, литер З, назначение нежилое, общей площадью 95,7 кв.м., расположенное по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36, и доли пожарного сарая, расположенного по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36.

Согласно пункту 2 договора указанная в пункте недвижимость расположена на земельном участке площадью 6 285 кв.м., категория земель: земли населенных пунктов, для размещения нефтебазы, кадастровый номер 23:37:0721002:597.

Участок предоставлен дарителю по договору аренды земельного участка несельскохозяйственного назначения от 18.09.2012, заключенного с Управлением имущественных отношений администрации муниципального образования город-курорт Анапа, зарегистрированному в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 28.09.2012 N 23-2326/106/2012-451.

Даритель одновременно с передачей объектов передает одаряемому право пользования земельным участком на условиях договора аренды. Права и обязанности по договору аренды переходят к одаряемому с момента государственной регистрации договора уступки прав и обязанностей по договору аренды.

Переход права собственности по договору дарения от 30.01.2015 зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю 06.02.2015.

Календжан А.А. и Мазманян П.А. заключили договор об ипотеке от 27.07.2016 N 31.3-16АЗ с АО Банк Зенит Сочи для обеспечения исполнения обязательств по договору от 27.06.2016 о предоставлении кредитной линии обществу с ограниченной ответственностью "Эдельвейс".

Оценочная стоимость предмета ипотеки определена сторонами в размере 6 170 000 руб., в том числе: оценочная стоимость пожарного сарая - 170 000 руб., здания нефтебазы - 1 000 000 руб., залоговая стоимость права аренды на земельный участок - 5 000 000 руб.

Между Календжаном А.А. и Мазманяном П.А. заключен договор дарения доли здания нефтебазы, литер З, назначение нежилое, общей площадью 95,7 кв.м., кадастровый номер 23:37:0721002:677, расположенное по адресу: Краснодарский край, Анапский район, х. Воскресенский, ул. Северная, д. 36, и

здания пожарного сарая, литер К, кадастровый номер 23:37:072:1002:755, по адресу: Краснодарский край, х. Воскресенский, ул. Северная д. 36, зарегистрированный 16.11.2017, номер государственной регистрации права: 23:37:0721002:677-23/026/2017-6.

Право собственности на доли здания нефтебазы и пожарного сарая перешли к Мазманяну П.А. 16.11.2017, в связи с чем он является единственным собственником нефтебазы и пожарного сарая.

По мнению финансового управляющего должника, действия должника свидетельствуют о выводе имущества с целью недопущения удовлетворения за счет него требований кредиторов. Отчуждение имущества произведено в пользу заинтересованного лица безвозмездно, что не может быть признано добросовестным и разумным при наличии задолженности перед кредиторами.

Указанные обстоятельства послужили основанием для обращения финансового управляющего с заявлением о признании сделок недействительными.

Исследовав материалы дела по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дав надлежащую правовую оценку доводам лиц, участвующих в деле, суд первой инстанции частично удовлетворил заявление финансового управляющего, обоснованно приняв во внимание нижеследующее.

В соответствии со статьей 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

Пункт 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве применяется к совершенным с 01.10.2015 сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) (пункт 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 N 154-ФЗ).

Согласно общедоступным сведениям Единого государственного реестра юридических лиц, размещенным на сайте Федеральной налоговой службы в сети Интернет (www.egrul.nalog.ru), должник Календжян А.П. зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя Межрайонной ИФНС России N 16 по Краснодарскому краю, о чем в Единый государственный реестр индивидуальных предпринимателей внесена запись за основным государственным регистрационным номером 312230107400045; дата прекращения деятельности - 20.10.2015.

Судом апелляционной инстанции установлено, что по состоянию на дату заключения договоров дарения от 29.01.2015 и от 30.01.2015 должник обладал статусом индивидуального предпринимателя, что позволяет применять при оспаривании сделок как специальные положения Закона о банкротстве, так и общегражданские основания признания сделок недействительными.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона нала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

В соответствии с пунктом 5 постановления N 63 пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

В соответствии с оспариваемыми договорами дарения от 29.01.2015 и от 30.01.2015 отчуждено недвижимое имущество, право собственности на которое подлежит государственной регистрации.

Конечной целью конкурсного оспаривания подозрительных сделок является ликвидация последствий недобросовестного вывода активов перед банкротством. Следовательно, необходимо принимать во внимание не дату подписания сторонами соглашения, по которому они обязались осуществить передачу имущества, а саму дату фактического вывода активов, то есть исполнения сделки путем отчуждения имущества (статья 61.1 Закона о банкротстве). Конструкция купли-продажи недвижимости по российскому праву предполагает, что перенос титула собственника производится в момент государственной регистрации. Поэтому для соотнесения даты совершения сделки, переход права на основании которой (или которая) подлежит государственной регистрации, с периодом подозрительности учету подлежит дата такой регистрации.

Принимая во внимание, что регистрация перехода права собственности на недвижимость по договорам дарения произведена 06.02.2015, оспариваемые договоры дарения заключены 29.01.2015 и 30.01.2015, а производство по делу о несостоятельности (банкротстве) возбуждено определением Арбитражного суда Краснодарского края от 10.02.2017, суд пришел к выводу о том, что оспариваемые сделки совершены в период подозрительности, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Обращаясь с рассматриваемым заявлением, финансовый управляющий должника указал, что действия должника по заключению оспариваемых сделок представляют собой схему вывода ликвидного недвижимого имущества путем отчуждения его заинтересованному лицу (сыну). В рассматриваемом случае отчуждение недвижимого имущества привело к безвозмездному выбытию из состава имущества должника ликвидных объектов недвижимости, вследствие чего кредиторы утратили возможность получить удовлетворение своих требований за счет указанного имущества.

Признавая доводы финансового управляющего должника обоснованными, судебная коллегия исходит из следующего.

В пункте 7 постановления N 63 разъяснено, что в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

На основании пунктов 1, 3 статьи 19 Закона о банкротстве в целях настоящего Федерального закона заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются: лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

Заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

Календжан А.А. (одаряемый по оспариваемым договорам дарения) является сыном должника - Календжяна А.П.

Таким образом, в силу статьи 19 Закона о банкротстве оспариваемые договоры дарения от 29.01.2015 и от 30.01.2015 заключены с заинтересованным по отношению к должнику лицом.

Исходя из того, что договоры заключены должником с сыном, в силу пункта 3 статьи 19 Закона о банкротстве суд первой инстанции обоснованно признал одаряемого по сделкам заинтересованным лицом. Следовательно, будучи заинтересованным лицом, Календжан А.А. должен был знать о неплатежеспособности должника на момент заключения оспариваемых договоров.

В данном случае бремя доказывания того, что ответчик, несмотря на свою заинтересованность по отношению к должнику, не знал и не мог знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, лежит на самом заинтересованном лице. Однако такие доказательства в деле отсутствуют.

В соответствии с абзацем тридцать вторым статьи 2 Закона о банкротстве вред, причиненный имущественным правам кредиторов, это уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

По своей правовой природе оспариваемый договор дарения является безвозмездной сделкой, в принципе не предусматривающей встречное исполнение со стороны одаряемых.

В материалах дела не имеется доказательств того, что после совершения рассматриваемых сделок у должника имелось достаточно имущества, на которое может быть обращено взыскание с целью погашения кредиторской задолженности.

Таким образом, намерение должника безвозмездно одарить родственника Календжана А.А., в ситуации собственного имущественного кризиса, вопреки интересам кредиторов, должником и ответчиком не опровергнуто.

С точки зрения принципа добросовестности в ситуации существования значительных долговых обязательств, указывающих на возникновение у гражданина-должника признака недостаточности имущества, его стремление одарить родственника или свойственника не может иметь приоритет над необходимостью удовлетворения интересов кредиторов за счет имущества должника.

Поскольку спорные сделки совершены безвозмездно, следовательно, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов совершением данных сделок предполагается.

Из содержания положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве можно заключить, что нормы и выражения, следующие за первым предложением данного пункта, устанавливают лишь презумпции, которые могут быть использованы при доказывании обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной и описание которых содержится в первом предложении пункта.

Из этого следует, что, например, сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной. В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

К таким основаниям может быть отнесен факт заключения спорной сделки в условиях неисполнения существовавших обязательств перед кредиторами, заключение сделки с аффилированным лицом, что в своей совокупности является обстоятельствами, достаточными для определения того, что у должника имелась цель причинения вреда своим кредиторам в результате совершения названной сделки, в связи с чем, указанные обстоятельства могут служить основанием для констатации наличия у оспариваемой сделки состава подозрительности, предусмотренного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Судебная коллегия также учитывает, что по смыслу абзаца тридцать шестого статьи 2 Закона о банкротстве и абзаца третьего пункта 6 постановления N 63 наличие на дату совершения сделки у должника просроченного обязательства, которое не было исполнено впоследствии и было включено в реестр, подтверждает факт неплатежеспособности должника в период заключения оспариваемой сделки.

Как следует из материалов дела, на момент заключения оспариваемых договоров у должника имелись неисполненные обязательства перед заявителем по делу о банкротстве - АО "Новокузнецкий хладокомбинат" (определением Арбитражного суда Краснодарского края от 27.06.2017 требования АО "Новокузнецкий хладокомбинат" включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника в размере 3 988 341,96 руб. задолженности и отдельно в размере 4 693 181,15 руб. неустойки).

Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что совершая сделки дарения, должник преследовал цель вывода активов, уклоняясь от расчетов с кредиторами, которым был причинен вред в результате отчуждения имущества. Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов в рассматриваемом случае предполагается, поскольку в результате совершения сделок должник стал отвечать признаку неплатежеспособности и недостаточности имущества, сделки были совершены безвозмездно.

Исследовав материалы дела по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дав правовую оценку доводам лиц, участвующих в обособленном споре, и имеющимся в деле документам, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что действия должника следует расценивать, как вывод ликвидного имущества от возможного обращения на него взыскания, что причинило вред кредиторам должника, выразившийся в уменьшении конкурсной массы и отсутствии у кредиторов реальной возможности получить удовлетворение своих требований к должнику за счет переданного по оспариваемым сделкам имущества. При этом, в силу одностороннего характера сделок должник не получил встречного исполнения по сделкам, в данном случае безвозмездная передача имущества повлекла за собой уменьшение конкурсной массы должника, что является препятствием для осуществления расчетов с кредиторами и нарушает их права и охраняемые законом интересы. Должник и Календжан А.А. (сын) не могли не знать о таких последствиях своих действий.

Таким образом, договоры дарения от 29.01.2015 и от 30.01.2015 являются недействительными сделками на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Оценив оспариваемые договоры дарения от 29.01.2015 и от 30.01.2015 на предмет наличия признаков их недействительности по основаниям, предусмотренным статьями 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что в данном случае, действия должника, безвозмездно распорядившегося ликвидным имуществом, при наличии неисполненных денежных обязательств перед АО "Новокузнецкий хладокомбинат", с очевидностью не являются разумными и добросовестными, в связи с чем, такие действия должника должны быть признаны злоупотреблением правом, что в силу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации является самостоятельным основанием для признания сделок недействительными и применения последствий их недействительности, предусмотренных статьей 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в виде возврата всего полученного в натуре.

Обращаясь с апелляционной жалобой, финансовый управляющий указал, что суд первой инстанции не рассмотрел всю цепочку взаимосвязанных сделок, не дал правовую оценку доводам финансового управляющего в указанной части.

По мнению финансового управляющего, при вынесении обжалуемого судебного акта судом не было учтено, что оспариваемые сделки являются цепочкой взаимосвязанных и взаимозависимых сделок, которые являются недействительными в силу норм законодательства о банкротстве и гражданского законодательства.

Признавая указанные доводы необоснованными, судебная коллегия исходит из следующего.

При отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок возможна ситуация, когда создается лишь видимость широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзия последовательного перехода права собственности на него от одного собственника к другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по выводу активов во избежание обращения взыскания со стороны кредиторов. Имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем бенефициара данной сделки, он принимает решения относительно данного имущества.

Таким образом, цепочкой последовательных притворных сделок по отчуждению имущества с разным субъектным составом может прикрываться одна сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара или связанного с ним лица. Такая цепочка прикрываемых притворных сделок является недействительной на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, а прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (пункт 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2021), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 07.04.2021).

Совокупный экономический эффект, полученный в результате заключения и последующего исполнения таких сделок, заключается, в конечном счете, в выводе активов должника с целью воспрепятствования обращения на него взыскания по обязательствам перед кредиторами, что позволяет сделать вывод о взаимосвязанности последовательно совершенных сделок, объединенных общей целью юридических отношений. Данный механизм вывода активов в преддверии банкротства с использованием юридически несвязанного с должником лица является распространенным явлением, реализуемым посредством совершения цепочки хозяйственных операций по выводу активов на аффилированное с должником лицо по взаимосвязанным сделкам.

В силу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Как разъяснено в абзаце первом пункта 87, абзаце первом пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок.

Таким образом, по смыслу приведенных разъяснений цепочкой последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться сделка, направленная на прямое отчуждение имущества первым продавцом последнему покупателю.

В отношении прикрывающей сделки ее стороны, как правило, изготавливают документы так, что у внешнего лица создается впечатление, будто бы стороны действительно следуют условиям притворного договора.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 19.03.2020 N 305-ЭС19-16046(3) вышестоящая судебная инстанция указала на то, что общность предмета сделок, короткий промежуток между сделками, а также неоплата по сделкам, - фактически могло свидетельствовать о том, что совокупность операций является цепочкой взаимосвязанных сделок.

При отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок следует различать две ситуации.

Во-первых, возможна ситуация, когда волеизъявление первого приобретателя отчужденного должником имущества соответствует его воле: этот приобретатель вступил в реальные договорные отношения с должником и действительно желал создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности. В таком случае при отчуждении им спорного имущества на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок права должника (его кредиторов) подлежат защите путем предъявления заявления об оспаривании первой сделки по правилам статьи 61.8 Закона о банкротстве к первому приобретателю и виндикационного иска по правилам статей 301 и 302 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс) к последнему приобретателю, а не с использованием правового механизма, установленного статьей 167 Гражданского кодекса (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.04.2003 N 6-П). Вопрос о подсудности виндикационного иска в этом случае подлежит разрешению с учетом разъяснений, данных в пункте 16 постановления N 63 - требование о виндикации при подсудности виндикационного иска тому же суду, который рассматривает дело о банкротстве, может быть разрешено в деле о банкротстве, в иных случаях - вне рамок дела о банкротстве с соблюдением общих правил о подсудности.

Во-вторых, возможна ситуация, когда первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на имущество должника путем подписания договора об отчуждении, не намеревается породить отраженные в этом договоре правовые последствия. Например, личность первого, а зачастую, и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов (далее - бенефициар): лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах. Имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем этого бенефициара, он принимает решения относительно данного имущества.

Позиция вышестоящей судебной инстанции заключается в необходимости проверки всей цепочки сделок.

Следовательно, существенное значение для правильного рассмотрения настоящего обособленного спора, исходя из заявленных оснований оспаривания, имеют обстоятельства, касающиеся установления наличия (отсутствия) факта притворности последовательных сделок дарения, реальности передачи фактического контроля над объектами недвижимости конечному одаряемому, для чего необходимо определить намерение сторон: соответствовала ли их воля волеизъявлению, выраженному во вне посредством оформления документов, формально свидетельствующих о совершении не одной, а нескольких сделок (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 08.12.2020 N 308-ЭС18-14832 (3,4) по делу N А25-1087/2018).

В рассматриваемом случае в материалах дела отсутствуют доказательства, которые позволили бы согласиться с доводами финансового управляющего о единстве сделок (цепочки сделок), совершенных между должником и Календжаном А.А. и в последующем между Календжаном А.А. и Мазманяном Д.П.

Сделки признаются взаимосвязанными, если их сторонами являются взаимозависимые лица, объекты сделок объединены в единый производственный комплекс, сделки влекут отчуждение основных активов должника и результатом совершения сделок является консолидация имущества в собственности одного лица (группы аффилированных лиц).

Однако в рассматриваемом случае совершение последующей сделки (договоры между Календжаном А.А. и Мазманяном Д.П. в материалы дела не представлены) спустя 2,5 года (дата государственной регистрации права собственности за Мазманяном Д.П. - 06.09.2017) не может быть оценено судом как совершение сделки в короткий промежуток времени. Напротив, между данными сделками имеется существенный временной промежуток, не установлен факт эксплуатации недвижимого имущества новым собственником в интересах должника или его семьи.

Финансовый управляющий должника Соколов А.С. рассматривает оспариваемые сделки как взаимосвязанные. В такой ситуации надлежит установить аффилированность всех участников цепочки сделок, однако управляющий проанализировал только лишь взаимную связь между должником и Календжаном А.А., при этом не указал и не представил доказательства, подтверждающие аффилированность Мазманяна Д.П. по отношению к должнику, и не обосновал, как в отсутствие такой связи может быть подтверждена и установлена экономическая общность и цель вывода имущества должника.

В рассматриваемом случае материалами дела не подтверждается, что сделки, совершенные между Календжаном А.А. и Мазманяном Д.П., являются цепочкой взаимосвязанных сделок, направленных на отчуждение должником своего имущества. Не представлены доказательства, что в результате совершения этих сделок должник сохранил фактический контроль над имуществом.

Таким образом, доводы финансового управляющего должника Соколова А.С. о том, что все сделки с имуществом являлись взаимосвязанными, ввиду чего имелись основания для их оценки как цепочки сделок, не подтверждены документально.

При указанных обстоятельствах отсутствуют доказательства, позволяющие квалифицировать все сделки с имуществом должника как цепочку взаимосвязанных сделок, направленных на отчуждение имущества должника с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, соответственно, для признания недействительными последующих сделок по отчуждению имущества.

Как следует из материалов дела, Календжан А.А. и Мазманян П.А. заключили договор об ипотеке от 27.07.2016 N 31.3-16АЗ с АО Банк Зенит Сочи для обеспечения обязательств по договору от 27.06.2016 о предоставлении кредитной линии обществу с ограниченной ответственностью "Эдельвейс".

Календжан А.А. заключил договор залога недвижимого имущества от 20.01.2017 с Аракеляном Р.Р. для обеспечения исполнения обязательств по договору беспроцентного займа денежных средств от 20.01.2017, согласно которому залогодержатель предоставляет залогодателю доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м, кадастровый номер 23:37:0102032:245, стоимость заложенного имущества составляет 10 000 000 руб.

По общему правилу при рассмотрении вопроса о недействительности сделки, при наличии у суда информации о наличии обременения в отношении спорного объекта, суды должны разрешать вопрос о порядке применения реституции, определив при этом юридическую судьбу имевшегося в отношении спорного объекта обременения. Данное правило вытекает из статьи 335 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По общему правилу, установленному пунктом 1 статьи 353 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случае перехода прав на заложенное имущество от залогодателя к другому лицу залог сохраняется.

Однако из указанного принципа следования имеются исключения, касающиеся, прежде всего, отказа залогодержателю, недобросовестно приобретшему залог, в защите формально принадлежащего ему права. Так, по смыслу статьи 10 и абзаца 2 пункта 2 статьи 335 Гражданского кодекса Российской Федерации недобросовестным признается залогодержатель, которому вещь передана в залог от лица, не являющегося ее собственником (или иным управомоченным на распоряжение лицом), о чем залогодержатель знал или должен был знать.

Таким образом, в указанной ситуации (при установлении факта обременения спорного имущества и предъявлении залогодержателем спорного имущества требований на него) следует включить в предмет судебного исследования вопрос о добросовестности такого залогодержателя:

при установлении добросовестности залогодержателя разрешить вопрос о применении последствий недействительности сделки с учетом соблюдения принципа полноценности реституции (возврат в конкурсную массу имущества, обремененного залогом, при том, что по оспоренной сделке имущество изначально передавалось свободным от прав третьих лиц, будет свидетельствовать о неполноценности реституции и приведет к необходимости рассмотрения вопроса о возможности взыскания с покупателя в пользу продавца денежного возмещения по правилам статьи 1103 Гражданского кодекса Российской Федерации);

либо при установлении недоказанности добросовестности залогодержателя отказать такому залогодержателю в защите формально принадлежащего ему права.

Для правильного применения правил о последствиях недействительности сделок судам необходимо решить вопрос о правовом статусе имущества, возвращаемого в конкурсную массу в порядке реституции, для чего, в том числе, следовало определить, является ли лицо добросовестным залогодержателем (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.07.2011 N 2763/11).

Следовательно, имеет значение субъективная добросовестность залогодержателя.

В резолютивной части решения суда следует указывать не просто на возврат имущества продавцу, но и на то, что имущество возвращается собственнику с сохранившимся обременением в виде залога либо без сохранения права залога (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.07.2011 года N 2763/11).

При определении добросовестности залогодержателя необходимо исходить из того, что обычное поведение участника гражданского оборота в вопросах залога подразумевает необходимость проверки данных о собственнике и основаниях приобретения имущества, содержащихся в правоустанавливающем документе.

Понятие добросовестности залогодержателя по своему содержанию аналогично критерию добросовестности приобретателя имущества, приобретенного у лица, которое не имело права его отчуждать. Понятие добросовестности приобретателя и залогодержателя являются оценочными и устанавливаются судом исходя из фактических обстоятельства и представленных сторонами доказательств.

Согласно правовой позиции, сформулированной в пункте 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Российской Федерации от 13.11.2008 N 126 "Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения", если совершению сделки сопутствовали обстоятельства, которые должны были вызвать у приобретателя имущества сомнения в отношении права продавца на отчуждение спорного имущества (в том числе явно заниженная цена продаваемого имущества), приобретатель не является добросовестным.

Финансовый управляющий, заявивший требования о признании сделок недействительными и прекращении ипотеки, не представил доказательства недобросовестности Аракеляна Р.Р. и АО Банк Зенит при заключении договоров ипотеки.

Договоры ипотеки в установленном законом порядке не признаны недействительными, доказательства прекращения ипотеки в материалы дела не представлены. Правовых оснований для признания Аракеляна Р.Р. и АО Банк Зенит Сочи недобросовестными залогодержателями и прекращения ипотеки, с учетом представленных в материалы дела доказательств, не усматривается.

Залогодержатели - Аракелян Р.Р. и АО Банк Зенит Сочи не являлись участниками оспариваемых финансовым управляющим должника Соколовым А.С. сделок. На них не распространяется вывод суда о направленности сделок на вывод активов должника с противоправной целью.

Доказательств того, что залогодержатели при возникновении залогового обременения спорного имущества действовали недобросовестно, не представлено. Не представлено доказательств получения ими необоснованных выгод.

На момент заключения сделок залога право собственности в отношении имущества было зарегистрировано за Календжаном А.А. ( доли нежилого помещения, расположенного по адресу: Краснодарский край, г. Анапа, ул. Промышленная, д. 9, помещение 12, общей площадью 175,8 кв.м.) и за Календжаном А.А. и Мазманяном П.А. по доли в праве общей долевой собственности на здание нефтебазы, литер З, общей площадью 95,7 кв.м. и здание пожарного сарая лит. К, общей площадью 25,6 кв.м.).

Таким образом, лица, вступающие в отношения с собственниками, разумно полагались на достоверность сведений в ЕГРН. При этом, на момент заключения сделок залога и последующего перехода прав залогодателя споров в отношении заложенного имущества не было. У залогодержателей отсутствовали сомнения относительно правомочий Календжана А.А. и Мазманяна П.А. на распоряжение имуществом.

Доказательства обратного в материалы дела не представлены.

Исходя из принципа равенства участников гражданского оборота и необходимости обеспечения стабильности гражданского оборота, следует признать, что на добросовестных залогодержателем при отсутствии к тому должных оснований недопустимо возлагать риски последствий, связанных с нарушением сторонами сделок при отчуждении имущества требований Закона о банкротстве, регулирующего, прежде всего, взаимоотношения должника и Календжана А.А., в связи с этим не имеется оснований для вывода о признании Аракеляна Р.Р. и АО Банк Зенит Сочи недобросовестными залогодержателями и прекращения залога.

В соответствии с пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Согласно пункту 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

Применяя последствия недействительности сделки, суд преследует цель приведения сторон данной сделки в первоначальное положение, которое существовало до ее совершения.

Согласно представленным в материалы дела выпискам из Единого государственного реестра недвижимости об объектах недвижимости от 31.08.2021, спорное имущество зарегистрировано за Эйрияном С.Я.

Поскольку спорные объекты недвижимости, переданные по недействительной сделке, выбыли из собственности Календжана А.А., то в рассматриваемом случае судом первой инстанции обоснованно применены последствия недействительности сделок в виде взыскания с Календжана А.А. в конкурсную массу должника стоимости отчужденного имущества в размере 5 585 000 руб.

Стоимость имущества, определенная с учетом залоговой стоимости, установленной в договорах залога, участниками спора не опровергнута.

При этом судебная коллегия учитывает, что, оспаривая выводы суда первой инстанции в части применения реституции в виде взыскания с ответчика денежных средств в размере 5 585 000 руб., а также приводя в апелляционной жалобе доводы о не вынесении судом на рассмотрение сторон вопроса о назначении судебной экспертизы, лица, участвующие в обособленном споре, не совершили необходимые процессуальные действия для назначения судебный экспертизы для определения рыночной стоимости спорного имущества, не выразили намерение нести расходы на оплату услуг эксперта.

Таким образом, как должник, так и финансовый управляющим должника Соколов А.С., не опровергли выводы суда первой инстанции о том, что в целях применения последствий признания сделок недействительными, в отсутствие иных надлежащих и допустимых доказательств, возможно использовать сведения о залоговой стоимости имущества.

Согласно пункту 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Нежелание представить доказательства должно квалифицироваться исключительно как отказ от опровержения того факта, на наличие которого аргументированно со ссылкой на конкретные документы указывает процессуальный оппонент. Участвующее в деле лицо, не совершившее процессуальное действие, несет риск наступления последствия такого своего поведения.

Довод апелляционных жалоб о том, что суд, применяя последствия недействительности сделок, вышел за пределы заявленных требований, отклоняется судебной коллегией, поскольку суд не связан теми последствиями недействительности сделки, о применении которых заявляют участники обособленного спора, и самостоятельно определяет последствия недействительности сделки, исходя из фактических правоотношений сторон спора. В рассматриваемом случае последствия недействительной сделки применены судом верно, исходя из принципов законности и справедливости и имеющихся в материалах дела доказательств.

Довод финансового управляющего должника Соколова А.С. о том, что суд первой инстанции отказал в удовлетворении виндикационного требования, при этом мотивировочная часть судебного акта не содержит соответствующих выводов, отклоняется судебной коллегией, поскольку виндикационный иск в рассматриваемом обособленном споре не заявлен, не предъявлено требование к последнему собственнику имущества.

Из ходатайств об уточнении требований в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации от 01.02.2021 и от 08.02.2021 следует, что финансовый управляющий заявил требование о применении последствий недействительности сделок в виде реституции.

Из смысла положений законодательства о банкротстве, в совокупности с пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, следует, что финансовый управляющий имеет право выбора способа защиты нарушенного права в виде обращения с виндикационным иском к третьему лицу, либо требования о возмещении ответчиком стоимости имущества ввиду невозможности его возврата.

При рассмотрении заявления об оспаривании сделок должника суд с учетом положений Закона о банкротстве и разъяснений, изложенных в пункте 29 постановления N 63, должен исследовать обстоятельства, связанные с исполнением сделки, и решить вопрос о применении последствий ее недействительности в виде возврата в конкурсную массу полученного по сделке имущества в натуре или возмещения его действительной стоимости.

Поскольку применение последствий недействительности сделки должно быть направлено на восстановление нарушенных прав должника, находящегося в процедуре банкротства, а также принимая во внимание цель данной процедуры (расчет с кредиторами), с учетом указанных выше обстоятельств, исходя из принципа соблюдения баланса прав и законных интересов должника - банкрота и его кредиторов, суд первой инстанции, учитывая, что спорное имущество выбыло из обладания ответчика, правомерно применил последствия недействительности сделки в виде взыскания с ответчика в конкурсную массу должника стоимости имущества 5 585 000 руб.

При этом судебная коллегия учитывает, что финансовый управляющий должника Соколов А.С. не лишен возможности с соблюдением правил о подсудности обратиться с виндикационным иском к приобретателю имущества в суд общей юрисдикции.

В рассматриваемом случае суд первой инстанции правильно установил обстоятельства, входящие в предмет судебного исследования по данному спору и имеющие существенное значение для дела; доводы и доказательства, приведенные сторонами в обоснование своих требований и возражений, полно и всесторонне исследованы и оценены; выводы суда сделаны, исходя из конкретных обстоятельств дела, соответствуют установленным фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильном применении норм права, регулирующих спорные отношения. Оснований для иной оценки доказательств у суда апелляционной инстанции не имеется.

Доводы апелляционных жалоб, сводящиеся к иной, чем у суда, оценке доказательств, не могут служить основаниями для отмены обжалуемого судебного акта, так как они не опровергают правомерность выводов арбитражного суда и не свидетельствуют о неправильном применении норм материального и процессуального права.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в любом случае основаниями для отмены судебного акта, судом не допущено.

Оснований для отмены или изменения обжалованного судебного акта по доводам, приведенным в апелляционных жалобах, у судебной коллегии не имеется.

На основании вышеизложенного, апелляционные жалобы удовлетворению не подлежат.

Рруководствуясь статьями 82, 258, 269 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд,

ПОСТАНОВИЛ:

Отказать в удовлетворении ходатайства о назначении экспертизы.

Определение Арбитражного суда Краснодарского края от 11.06.2021 по делу N А32-4136/2017 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

В соответствии с частью 5 статьи 271, частью 1 статьи 266 и частью 2 статьи 176 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в порядке, определенном статьёй 188 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в срок, не превышающий месяца со дня его вступления в законную силу.

Председательствующий

Н.В. Сулименко

Судьи

М.Ю. Долгова Г.А. Сурмалян