Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 13 июля 2022 г. N 05АП-5810/21 по делу N А51-4296/2017

г. Владивосток

13 июля 2022 г.

Дело N А51-4296/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 06 июля 2022 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 13 июля 2022 года.

Пятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Т.В. Рева,

судей А.В. Ветошкевич, К.П. Засорина,

при ведении протокола секретарями судебного заседания В.А. Ячмень, А.И.Логуновой

рассмотрев в открытом судебном заседании с использованием системы веб-конференции апелляционные жалобы в помещении суда Болдырева Сергея Алексеевича, финансового управляющего имуществом Польченко Игоря Александровича - Наумца Дмитрия Федоровича,

апелляционные производства: N 05АП-5810/2021, N 05АП-6040/2021,

на определение от 05.08.2021

судьи Д.А. Самофал

по делу N А51-4296/2017 Арбитражного суда Приморского края

по заявлению конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью "Группа "Транзит-ДВ"

о привлечении к субсидиарной ответственности Болдырева Сергея Алексеевича, Польченко Игоря Александровича, Вязовой Татьяны Леонидовны, Ждановой Татьяны Анатольевны, Морозова Валерия Валерьевича,

заинтересованные лица: финансовый управляющий имуществом Болдырева Сергея Алексеевича - Полонский Дмитрий Евгеньевич, финансовый управляющий имуществом Польченко Игоря Александровича - Наумец Дмитрий Федорович,

а также по заявлению публичного акционерного общества "Сбербанк России" о привлечении к субсидиарной ответственности Болдырева Сергея Алексеевича, Польченко Игоря Александровича, Вязовой Татьяны Леонидовны, Ждановой Татьяны Анатольевны, Морозова Валерия Валерьевича; о взыскании с них солидарно 5 602 855 846 руб. 03 коп.,

в рамках дела по заявлению публичного акционерного общества "Сбербанк России" (ОГРН 1027700132195, ИНН 7707083893)

о признании общества с ограниченной ответственностью "Группа "Транзит-ДВ" (ОГРН 1042502958299, ИНН 2536143734) несостоятельным (банкротом),

при участии (до перерыва):

от конкурсного управляющего Уринга П.П.: представитель Фискович М.В. (при участии онлайн), по доверенности от 04.03.2022, сроком действия 1 год, паспорт;

от Болдырева С.А.: представитель Дубровин Д.А., по доверенности от 12.03.2020, сроком действия 3 года, паспорт,

при участии (после перерыва):

от Болдырева С.А.: представитель Дубровин Д.А., по доверенности от 12.03.2020, сроком действия 3 года, паспорт,

иные лица, участвующие в деле о банкротстве не явились, извещены надлежаще,

УСТАНОВИЛ:

Публичное акционерное общество "Сбербанк России" (далее - ПАО "Сбербанк России", Банк, заявитель 2) 22.02.2017 обратилось с заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Группа "ТранзитДВ" (далее - ООО "Группа "Транзит-ДВ", должник, общество) о признании его банкротом.

Определением от 14.03.2017 заявление принято к производству Арбитражного суда Приморского края, возбуждено производство по делу.

Определением Арбитражного суда Приморского края от 07.04.2017 (резолютивная часть от 05.04.2017) в отношении ООО "Группа "Транзит-ДВ" введена процедура банкротства - наблюдение, временным управляющим должником утвержден Гладков Игорь Владимирович.

Решением Арбитражного суда Приморского края от 09.10.2017 (резолютивная часть от 05.10.2017) ООО "Транзит-ДВ" признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев; конкурсным управляющим должником утвержден Гладков И.В. (далее - арбитражный управляющий Гладков И.В.).

Определением от 08.12.2020 Гладков И.В. освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего, новым конкурсным управляющим должником утвержден Уринг Павел Павлович (далее - конкурсный управляющий, заявитель 1).

19.03.2020 в арбитражный суд поступило заявление Гладкова И.В. как конкурсного управляющего должником о привлечении к субсидиарной ответственности Болдырева Сергея Алексеевича, Польченко Игоря Александровича, Вязовой Татьяны Леонидовны, Ждановой Татьяны Анатольевны, Морозова Валерия Валерьевича и взыскании с них солидарно 5 602 855 846 руб. 03 коп.

Определением от 16.06.2020 к участию в обособленном споре привлечены финансовый управляющий имуществом Болдырева С.А. (Полонский Дмитрий Евгеньевич), финансовый управляющий имуществом Польченко И.А. (Наумец Дмитрий Федорович).

05.06.2020 в арбитражный суд направлено заявление ПАО "Сбербанк России" о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц - Болдырева С.А., Польченко И.А., Вязовой Т.Л., Ждановой Т.А., Морозова В.В., взыскании с них солидарно 5 602 855 846 руб. 03 коп (заявление поступило в суд 08.06.2020).

Определением от 05.08.2021 признано доказанным наличие оснований для привлечения контролирующих должника лиц Болдырева С.А., Польченко И.А. к субсидиарной ответственности; в удовлетворении остальной части заявления отказано; приостановлено рассмотрение заявлений конкурсного управляющего должником и ПАО "Сбербанк" о привлечении к субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Не согласившись с определением от 05.08.2021 Арбитражного суда Приморского края, Болдырев С.А. (далее - апеллянт 1), финансовый управляющий имуществом Польченко И.А. - Наумец Д.Ф. (далее - апеллянт 2, финансовый управляющий Польченко И.А.) обратились с апелляционными жалобами.

По тексту апелляционной жалобы Болдырев С.А. просит отменить обжалуемый судебный акт в части привлечения его к субсидиарной ответственности как незаконный и необоснованный. Возражая на привлечение его к субсидиарной ответственности по основанию неисполнения им обязанности по подаче заявления о признании должника банкротом, приводит довод о том, что он не является обязанным на подачу такого заявления субъектом в силу применяемой в настоящем деле редакции федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве). Кроме того, указывает на неопределение судом первой инстанции объема ответственности по обязательствам, возникшим в период возникновения обязанности по подаче соответствующего заявления, и на необходимость при определении объема ответственности не учитывать обязательства, по которым кредиторам было известно о признаках неплатежеспособности должника. Возражая на привлечение его к субсидиарной ответственности по основанию доведения должника до банкротства посредством совершения сделок на общую сумму 30 000 000 руб., Болдырев С.А. полагает недоказанным его участие в совершенных незначительных сделках, наличие причинно-следственной связи между сделками и наступившим банкротством должника, считает, что банкротство должника обусловлено заключением договоров поручительства. Также, указывает на то, что судом не применен срок исковой давности, который на момент подачи заявлений истек.

Финансовый управляющий Польченко И.А. в апелляционной жалобе просит определение от 05.08.2021 отменить, отказать в удовлетворении заявлений Банка и конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности Польченко И.А. В обоснование апелляционной жалобы финансовый управляющий Польченко И.А. привод довод о том, что согласно Закону о банкротстве обязанность по инициированию банкротства должника возникла с 30.07.2017 (после введения наблюдения). Полагает, что сделки, совершенные между аффилированными сторонами, не являются сами по себе притворными или мнимыми. Ссылается на недоказанность совершения сделки - договора N ГР/06/023/35/2011, заключенного между должником и обществом с ограниченной ответственностью "Торговый дом Транзит ДВ" (далее - ООО "ТД Транзит ДВ"). Кроме того, указывает на отсутствие в материалах дела доказательств того, что сделки принесли вред интересам кредиторов и должника. Полагает, что выводы суда, основанные на экспертном заключении от 11.11.2019, несостоятельны в силу того, что оно не может быть признано допустимым доказательством.

Определениями Пятого арбитражного апелляционного суда от 21.09.2021, 07.10.2021 апелляционные жалобы приняты к производству, судебное разбирательство назначено на 12.10.2021.

В материалы дела в порядке статей 81, 262 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) представлены и приобщены: отзывы Банка на апелляционную жалобу Болдырева С.А. от 01.10.2021, от 06.10.2021, на апелляционную жалобу финансового управляющего Польченко И.А. от 11.10.2021, отзывы конкурсного управляющего должником от 10.10.2021, от 11.01.2022, от 18.04.2022, от 24.05.2022, от 31.05.2022, от 24.06.2022, возражения Болдырева С.А. на отзыв Банка от 12.10.2021, возражения Болдырева С.А. от 19.05.2022, отзыв Болдырева С.А. от 27.06.2022, письменные пояснения общества с ограниченной ответственность "РПК ПРОМ" от 29.10.2021, Болдырева С.А. от 14.01.2022, от 25.02.2022, от 20.04.2022, дополнительные пояснения финансового управляющего Польченко И.А. от 24.05.2022, от 05.07.2022 с приложенными к ним дополнительными доказательствами.

Согласно отзывам конкурсный управляющий и Банк просят оставить обжалуемое определение без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения, поскольку полагают, что Болдырев С.А. и Польченко И.А. являлись лицами, фактически контролирующими должника, в результате действий которых наступило объективное банкротство ООО "Группа "Транзит-ДВ", что подтверждается ухудшением показателей финансовой деятельности должника. Полагают, что срок исковой давности на подачу заявления о привлечении лиц, контролирующих должника, к субсидиарной ответственности не является пропущенным, поскольку по состоянию на введение статьи 61.14 Закона о банкротстве ранее действовавший срок давности не истек, поэтому к правоотношениям должен применяться срок давности, установленный статьей 61.14 Закона о банкротстве.

Судебное разбирательство в Пятом арбитражном апелляционном суде неоднократно откладывалось для предоставления лицами, участвующими в обособленном споре, дополнительных доказательств и пояснений; определением суда от 01.06.2022 судебное заседание отложено до 29.06.2022.

В связи с нахождением судей в отпуске Пятым арбитражным апелляционным судом неоднократно изменялся состав суда: определения от 03.12.2021, 16.03.2022, 14.04.2022, от 19.05.2022, от 27.05.2022, от 24.06.2022, от 01.07.2022, из-за чего рассмотрение апелляционных жалоб начиналось сначала.

В судебном заседании 29.06.2022 в порядке статьи 163 АПК РФ объявлялся перерыв до 06.07.2022. Об объявлении перерыва лица, участвующие в деле, уведомлены в соответствии с Постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.12.2013 N 99 "О процессуальных сроках" путем размещения на официальном сайте суда информации о времени и месте продолжения судебного заседания.

В судебном заседании 29.06-06.07.2022 представитель Болдырева С.А. поддержал доводы апелляционной жалобы и дополнений к ней в полном объеме: определение суда первой инстанции просил отменить в обжалуемой части.

Представитель конкурсного управляющего, принимавший участие в судебном заседании 29.06.2022, поддержал доводы, изложенные в отзывах на апелляционные жалобы и дополнениях к ним, просил определение суда первой инстанции в обжалуемой части оставить без изменения.

Судом установлено, что к отзыву конкурсного управляющего, поступившему в суд 01.06.2022, приложены дополнительные документы согласно перечню приложений, что расценено коллегией как ходатайство о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств. Коллегия, руководствуясь статьями 159, 184, 185, частью 2 статьи 268 АПК РФ, определила приобщить к материалам дела дополнительные доказательства, как представленные во исполнение определения суда.

Иные лица, участвующие в деле о банкротстве и в арбитражном процессе по делу о банкротстве, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, явку представителей в судебное заседание не обеспечили, что не препятствовало суду в порядке статьи 156 АПК РФ, пункта 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 12 рассмотреть апелляционных жалоб в отсутствие иных лиц, участвующих в деле.

Судом установлено, что апеллянты обжалуют определение суда в части привлечения Болдырева С.А. и Польченко И.А. к субсидиарной ответственности.

В соответствии с частью 5 статьи 268 АПК РФ в случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, арбитражный суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части, если при этом лица, участвующие в деле, не заявят возражений.

Согласно пункту 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" при применении части 5 статьи 268 АПК РФ необходимо иметь в виду следующее: если заявителем подана жалоба на часть судебного акта, арбитражный суд апелляционной инстанции в судебном заседании выясняет мнение присутствующих в заседании лиц относительно того, имеются ли у них возражения по проверке только части судебного акта, о чем делается отметка в протоколе судебного заседания.

Поскольку возражений относительно проверки только части судебного акта лицами, участвующими в обособленном споре, не заявлено, апелляционная коллегия проверяет законность и обоснованность определения суда первой инстанции только в обжалуемой части.

Исследовав и оценив материалы дела, доводы апелляционных жалоб и отзывов на них, проверив в порядке статей 266 - 272 АПК РФ правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для отмены судебного акта в обжалуемой части, исходя из следующего.

Как следует из материалов дела и установлено судом, согласно выписке из единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) по состоянию на 12.01.2018 ООО "Группа "Транзит-ДВ" 20.04.2004 зарегистрировано в качестве юридического лица с присвоением ему основного государственного регистрационного номера 1042502958299. В соответствии с протоколом собрания учредителей ООО "Группа "Транзит-ДВ" от 31.03.2004 учредителями общества являлись Болдырев С.А., Польченко И.А., общество с ограниченной ответственностью "Колыманефть", размер долей которых в уставном капитале общества определен в размерах 33%, 33% и 34% соответственно; генеральным директором общества избран Польченко И.А. (т. 2 л.д. 48-57, 74-75).

Из ЕГРЮЛ также усматривается, что 25.02.2013 в состав участников общества вошло иностранное юридическое лицо - TRANZIT GROUP PROPERTY LIMITED (далее - компания) (государственный регистрационный номер (далее - ГРН) - 2132536030196), зарегистрированное 02.04.2008 в Гонконге. Директорами данной компании являлся по состоянию на 15.06.2016 Польченко И.А., в дальнейшем Болдырев С.А., на что указано в представленных в дело решениях участника общества от 15.06.2016 N N 2-16, 3-16 (т. 2 л.д. 60-61), в заключении эксперта ИП Мацкевич С.О. от 11.11.2019 N 3/19-ФАЭ (далее - Заключение эксперта, т. 3 л.д. 54) и участвующими в деле лицами не оспорено.

В соответствии с протоколом внеочередного собрания участников общества от 22.04.2013 N 3-13, решением единственного участника от 22.04.2013 Польченко И.А. и Болдырев С.А. вышли из состава участников ООО "Группа Транзит-ДВ", принадлежавшие им доли в уставном капитале в размере 49,67/49,67 %% перешли к компании. Соответствующие сведения внесены в ЕГРЮЛ 30.04.2013 (ГРН записи 2132536071743).

Согласно решению от 15.06.2016 N 3-16 единственного участника должника, листу записи ЕГРЮЛ 29.06.2016 (т. 2 л.д. 59, 61) прекращены полномочия Польченко И.А. как руководителя должником, генеральным директором общества назначена Вязова Т.Л., осуществлявшая полномочия единоличного исполнительного органа общества вплоть до открытия конкурсного производства в отношении должника.

Из представленных в дело документов, в частности приказов ООО "Группа "Транзит-ДВ" как Управляющей компании в лице президента Польченко И.А. от 29.12.2013 N ГР 39/13, от 28.12.2014 N ГР 51/14 об учетной политике Группы компаний "Транзит-ДВ" на 2014, 2015 гг, приказов от 11.11.2009, от 09.01.2016 об утверждении Положения об учтенной политике Группы компаний "Транзит-ДВ" на 2010 год, на 2016 год, усматривается, что должник наряду с обществом с ограниченной ответственностью "Северо-восточное морское пароходство" (далее - ООО "СВМП"), обществом с ограниченной ответственностью "Торговый Дом "Транзит-ДВ" (далее - ООО "ТД "Транзит-ДВ", Торговый дом), обществом с ограниченной ответственностью "Северо-Восточная судоходная компания" (далее - ООО "СВСК"), обществом с ограниченной ответственностью "Магадан-Транзит ДВ" (далее - ООО "Магадан-Транзит ДВ"), закрытым акционерным обществом "Востокбункер" (далее - ЗАО "Востокбункер"), акционерным обществом "Владрыбснаб" (далее - АО "Владрыбснаб"), обществом с ограниченной ответственностью "Хасан Сервис ДВ" (далее - ООО "Хасан Сервис ДВ"), обществом с ограниченной ответственностью "Востоктепло" (далее - ООО "Востоктепло"), и др. входит в Группу компаний "Транзит-ДВ" (далее - Группа компаний).

Гладков И.В., осуществлявший одновременно в период с октября 2017 года по декабрь 2020 года полномочия конкурсного управляющего должником и ООО "СВМП" (решение Арбитражного суда Приморского края от 10.10.2017 по делу N А51-4287/2017), как конкурсный управляющий ООО "СВМП" на основании решения собрания кредиторов ООО "СВМП" от 28.02.2019 заключил с экспертом ИП Мацкевич С.О. договор от 28.02.2019 N 28/02-19 на оказание услуг по проведению экспертизы с постановкой перед экспертом, в числе прочих, вопросов о влиянии на финансовое состояние ООО "СВМП" договоров управления, заключенных ООО "Группа "Транзит-ДВ" с ООО "СВМП" и с иными обществами, входящими в Группу компаний (ООО "ТД "Транзит-ДВ", ООО "СВСК", ООО "Магадан-Транзит ДВ", ЗАО "Востокбункер", АО "Владрыбснаб", ООО "Хасан Сервис ДВ"), о последствиях решений, принятых ООО "Группа "Транзит-ДВ" при исполнении перечисленных договоров управления.

Как указал конкурсный управляющий Гладков И.В. в заявлении, поданном в рамках настоящего дела, в его адрес 11.11.2019 поступило Заключение эксперта, в рамках которого экспертом осуществлено исследование документов ООО "Группа "Транзит-ДВ", ссылаясь на выводы которого конкурсный управляющий должником и обратился в суд с рассматриваемым заявлением. В обоснование конкурсный управляющий указал на неплатежеспособность должника, возникшую в 2015 году вследствие непогашенной в трехмесячный срок кредиторской задолженности по договору подряда перед обществом с ограниченной ответственностью "Интава" (далее - ООО "Интава") в размере 1 891 497,58 руб., а также на обязанность общества принять решение о ликвидации до 01.07.014. Ссылаясь на Заключение эксперта, полагает, что Польченко И.А. должен был обратиться с заявлением о признании его банкротом в срок до 12.12.2015, Вязова Т.Л. - в период осуществления полномочий руководителя общества, а 01.07.2014 Польченко И.А. и Болдырев С.А. должны были подать заявление общества. Сослался на недостаточность имущества ввиду превышения кредиторской задолженности над совокупными активами ООО "Группа "Транзит-ДВ". Кроме того, указал на предоставление Торговым домом должнику займа в размере 100 000 000,00 руб., перечисленного на счет должника в период 14.12.2014 - 03.07.2015, при отсутствии у последнего источника расчета по полученному займу. При этом считает, что лица, контролирующие должника, при наличии признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества заключали сделки, которые повлекли существенное увеличение превышения кредиторской задолженности над совокупными активами и ухудшение финансового положения общества, в частности: беспроцентные займы, договоры поручительства N 700150019-12, N 700150046-14, N 70015058-18 от 28.04.2016 по обязательствам Торгового дома.

Конкурсный кредитор должник - ПАО "Сбербанк России" (правопреемник - ООО "РПК Пром") также, руководствуясь Заключением эксперта, самостоятельно заявил требования о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности по основаниям причинения в результате совершения сделок вреда имущественным правам кредиторов, неисполнения обязанности по подаче в суд заявления о признании должника банкротом.

Разрешая спор, суд первой инстанции отказал в привлечении Вязовой Т.Л., Ждановой Т.А., Морозова В.В. к субсидиарной ответственности.

Поскольку в этой части судебные акты лицами, участвующими в деле, не оспариваются, судебной коллегией не проверяется законность и обоснованность отказа привлечения Вязовой Т.Л., Ждановой Т.А., Морозова В.В. к субсидиарной ответственности.

В оставшейся части требований, рассматривая обособленный спор, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в данном случае имеются основания для привлечения Польченко И.А. и Болдырева С.А. как контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по денежным обязательствам должника в связи с неподачей заявления в суд о признании должника банкротом и совершением сделок (сделка по продаже лаборатории и сделок беспроцентного займа). При этом суд первой инстанции отклонил возражения ответчиков о пропуске заявителями срока исковой давности.

Апелляционный суд не может согласиться с данными выводами в связи со следующим.

Согласно положениям части 1 статьи 223 АПК РФ, статьи 32 Закона о банкротстве дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

До вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ) порядок и основания привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по его обязательствам были определены в статье 10 Закона о банкротстве.

В указанную статью Федеральным законом от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 73-ФЗ) и Федеральным законом от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" (далее - Закон N 134-ФЗ) были внесены соответствующие изменения.

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

По смыслу пункта 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", а также, исходя из общих правил о действии закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, далее - ГК РФ), положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ. Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Как следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, в частности изложенных в постановлениях от 22.04.2014 N 12-П и от 15.02.2016 N 3-П, преобразование отношения в той или иной сфере жизнедеятельности не может осуществляться вопреки общему (основному) принципу действия закона во времени, нашедшему отражение в статье 4 ГК РФ. Данный принцип имеет своей целью обеспечение правовой определенности и стабильности законодательного регулирования в России как правовом государстве и означает, что действие закона распространяется на отношения, права и обязанности, возникшие после введения его в действие; только законодатель вправе распространить новые нормы на факты и порожденные ими правовые последствия, возникшие до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу, либо, напротив, допустить в определенных случаях возможность применения утративших силу норм.

При этом согласно части 1 статьи 54 Конституции Российской Федерации закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Этот принцип является общеправовым и универсальным, в связи с чем акты, в том числе изменяющие ответственность или порядок привлечения к ней (круг потенциально ответственных лиц, состав правонарушения и размер ответственности), должны соответствовать конституционным правилам действия правовых норм во времени.

По результатам анализа вышеприведенных положений законодательства, исходя из дат подачи конкурсным управляющим и Банком заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности (19.03.2020 и 05.06.2020) и обстоятельств, которые, как считают заявители, являются основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, имели место в период с декабря 2013 года по 2016 год, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что спор подлежит рассмотрению с применением норм материального права, предусмотренных статьями 9 и 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ, а также процессуальных норм, предусмотренных Законом N 266-ФЗ.

Под субсидиарной ответственностью понимается ответственность перед кредитором лица, не являющегося стороной по обязательству, дополнительно к ответственности другого лица - основного должника по обязательству (статья 399 ГК РФ).

Заявление конкурсного управляющего и Банка о привлечении ответчиков, как контролирующего должника лиц, к субсидиарной ответственности мотивировано, в том числе неисполнением ответчиками обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом при наличии у него признаков объективного банкротства.

В соответствии с пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 134-ФЗ) нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 настоящего Закона.

В то же время субъектом ответственности по основанию неподачи заявления о банкротстве должника в суд, в соответствии с пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ, действовавшей на момент обращения ПАО "Сбербанк России" с заявлением о банкротстве и возбуждения дела о банкротстве должника, признавался только руководитель должника.

Как установлено судом выше, Болдырев С.В. с 31.03.2004 по 22.04.2013 являлся участником должника с долей в уставном капитале 33%; с 25.02.2013 в состав участников общества включена кампания TRANZIT GROUP PROPERTY LIMITED, где генеральным директором является Болдырев С.В., которой с 22.04.2013 принадлежит 100 % уставного капитала общества.

В соответствии с пунктом 4.20 Устава ООО "Группа "Транзит-ДВ" единоличным исполнительным органом общества является генеральный директор либо президент общества.

Таким образом, в рассматриваемом случае Болдырев С.В. как участник должника и генеральный директор компании - единственного участника должника по своему статусу руководителем должника не является.

Предусмотренная абзацем 3 пункта 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве обязанность лиц, имеющих право инициировать созыв внеочередного общего собрания акционеров (участников) должника либо иных контролирующих должника лиц потребовать проведения досрочного заседания органа управления должника, уполномоченного на принятие решения о ликвидации должника, для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом в случае неисполнения руководителем должника обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротством была введена пунктом 2 статьи 1 Закона N 266-ФЗ, вступившей в силу 30.07.2017, то есть после возбуждения настоящего дела о банкротстве.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для привлечения Болдырева С.А. к субсидиарной ответственности за нарушение обязанности по подаче в арбитражный суд заявления о банкротстве общества и отсутствие контроля за соответствующими действиями руководителя общества.

В указанный заявителями период возникновения у контролирующих должника лиц обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве (2014-2015 гг) руководителем общества являлся Польченко И.А, полномочия которого как руководителя должником прекращены 29.06.2016.

В пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве перечислены случаи, при наличии которых руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд, если:

удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами;

органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

органом, уполномоченным собственником имущества должника - унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника;

должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества;

имеется не погашенная в течение более чем трех месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством;

настоящим Федеральным законом предусмотрены иные случаи.

Согласно пункту 2 статьи 9 Закона о банкротстве заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

В предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к субсидиарной ответственности, предусмотренной пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, входит установление следующих обстоятельств: возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве: момент возникновения данного условия; факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия; объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока.

Помимо объективной стороны правонарушения, связанной с нарушением обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, установленный статьей 9 Закона о банкротстве, для определения наличия оснований привлечения к субсидиарной ответственности имеет значение причинно-следственная связь между неподачей в суд заявления о признании должника банкротом и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, а также вина субъекта ответственности.

Как разъяснено в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), которые подлежат применены для толкования положений пунктов 1, 2 статьи 9, пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве, обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2017 N 309-ЭС17-1801, если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности либо обстоятельств, названных в абзацах 5, 7 пункта 1 статьи Закона о банкротстве не свидетельствовало об объективном банкротстве (критическом моменте, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов), и руководитель, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель с учетом общеправовых принципов юридической ответственности (в том числе предполагающих по общему правилу наличие вины) освобождается от субсидиарной ответственности на тот период, когда выполнение его плана являлось разумным.

Под недостаточностью имущества в силу статьи 2 Закона о банкротстве понимается - превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника; под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

По материалам дела установлено, что в заявлениях Банка и конкурсного управляющего обязанность руководителя должника обратиться с заявлением о признании должника несостоятельным обусловлена возникновением у общества признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества. Определяя момент возникновения такой обязанности, заявители полагают, что неплатежеспособность общества возникла вследствие непогашенной в трехмесячный срок кредиторской задолженности по договору подряда перед ООО "Интава" в размере 1 891 497,58 руб. и пени 411 206,00 руб., которая включена в реестр требований кредиторов должника (далее - реестр) определением от 07.03.2018.

Указанная задолженность возникла в результате ненадлежащего исполнения должником (заказчик) обязательств по договору подряда от 12.05.2015 N ГР/06/90/2015 (3) и дополнительным соглашениям к нему от 15.07.2015 N 1, от 15.07.2015 N 2, от 30.11.2015 N 3 в части оплаты выполненных кредитором (подрядчик) работ.

Факт выполнения подрядчиком работ по договору от 12.05.2015 и дополнительным соглашением N N 1-3 к нему на сумму 10 399 269,58 рублей подтверждается актами приемки выполненных работ от 12.08.2015, 01.10.2015, 15.12.2015 по форме КС-2, справками о стоимости выполненных работ от 12.08.2015, 01.10.2015, 15.12.2015 по форме КС-3. Работы частично оплачены на сумму 8 507 772 рубля, неоплаченной осталась задолженность на сумму 1 891 497,58 рублей.

Согласно представленному конкурсным управляющим в суд апелляционной инстанции пункта 2.2 договора подряда N ГР/06/90/2015 (3) оплата осуществляется в следующем порядке: в течение пяти рабочих дней с момента подписания договора заказчик выплачивает подрядчику предоплату в размере 60% от стоимости работ; в трехдневный срок со дня подписания акта выполненных работ заказчик производит окончательный расчет с подрядчиком за выполненные работы.

Таким образом, последнюю оплату по договору заказчик должен произвести до 18.12.2015, вследствие чего с 19.12.2015 в полном объеме сформировалось неисполненное должником обязательство, впоследствии включенное в реестр.

Вместе с тем судом установлено, что согласно бухгалтерскому балансу за 2015 год общая стоимость активов общества составила 237 560 000 руб., из которых стоимость основных средств 72 148 000 руб.; согласно бухгалтерскому балансу за 2016 год общая стоимость активов общества составила 178 369 000 руб., из которых стоимость основных средств 58 979 000 руб.

При этом коллегия учитывает, что имевшееся у должника недвижимое имущество по своей стоимости значительно превышало размер задолженности перед ООО "Интава". Так, по результатам торгов, проведенных в процедуре конкурсного производства, такое имущество должника реализовано за 68 млн. руб. (сообщение в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве от 13.04.2018 N 2617577).

Сопоставив включенную в реестр задолженность перед ООО "Интава" с активами должника за 2015 - 2016 годы, судебная коллегия пришла к выводу о незначительности и несущественности данного долга, а также о достаточности у должника имущества для погашения этой задолженности. В этой связи задолженность перед ООО "Интава" сама по себе не свидетельствует о наличии у должника признаков объективного банкротства, влекущих обязанность руководителя должника обратиться в суд с заявлением о банкротстве общества.

Также, конкурсный управляющий и Банк в обоснование неплатежеспособности и недостаточности имущества должника ссылаются на выводы Заключения эксперта о том, что превышение кредиторской задолженности над совокупными активами ООО "Группа "Транзит-ДВ" на 31.12.2013 составило 45 907 000 руб., на 31.12.2014 составило 84 956 000 руб., на 31.12.2015 - 112 223 000 руб., на 31.12.2016 - 125 281 000 руб., что свидетельствует о продолжительном состоянии недостаточности имущества, поскольку ООО "Группа "Транзит-ДВ" не имело собственного капитала и полностью зависело от кредиторов.

В результате исследования материалов дела судом по данным бухгалтерских балансов за 2014 - 2016 (т. 4 л.д. 99) установлено следующее.

По состоянию на 31.12.2014 баланс предприятия составлял 172 959 000 руб. Активы представлены основными средствами в размере 53 971 000 руб., финансовыми вложениями в размере 10 000 000 руб., отложенными налоговыми активами в размере 4 503 000 руб., запасами в размере 1 008 000 руб., НДС по приобретенным ценностям в размере 56 000 руб., дебиторской задолженностью в размере 102 445 000 руб., финансовыми вложениями в размере 1 034 000 руб., денежными средствами в размере 104 000 руб., прочими оборотными активами в размере 18 000 руб. Пассив представлен уставным капиталом в размере 15 000 руб., непокрытым убытком в размере 84 971 000 руб., заемными средствами в размере 27 890 000 руб., отложенными налоговыми обязательствами в размере 253 000 руб., кредиторской задолженностью в размере 229 772 000 руб. Убыток от деятельности общества составил 39 065 000 руб.

Согласно балансу по состоянию на 31.12.2015 активы представлены основными средствами в размере 72 148 000 руб., финансовыми вложениями в размере 5 100 000 руб., отложенными налоговыми активами в размере 2 524 000 руб., запасами в размере 28 000 руб., НДС по приобретенным ценностям в размере 281 000 руб., дебиторской заложенностью в размере 107 021 000 руб., финансовыми вложениями в размере 47 967 000 руб., денежными средствами и эквивалентами в размере 335 000 руб., прочими оборотными активами в размере 2 156 000 руб. Пассив состоит из уставного капитала 15 000 руб., непокрытого убытка в размере 112 239 000 руб., заемных средств в размере 117 171 000 руб., отложенных налоговых обязательств в размере 133 000 руб., кредиторской задолженности в размере 232 504 000 руб. Убыток от деятельности составил 27 268 000 руб.

Согласно балансу по состоянию на 31.12.2016 активы представлены основными средствами в размере 58 979 000 руб., отложенными налоговыми активами в размере 628 000 руб., прочими внеоборотными активами в размере 2 252 000 руб., запасами в размере 35 000 руб., дебиторской заложенностью в размере 60 354 000 руб., финансовыми вложениями в размере 56 097 000 руб., денежными средствами и эквивалентами в размере 3 000 руб., прочими оборотными активами в размере 21 000 руб. Пассив состоит из уставного капитала 15 000 руб., непокрытого убытка в размере 125 396 000 руб., заемных средств в размере 93 105 000 руб., отложенных налоговых обязательств в размере 81 000 руб., кредиторской задолженности в размере 179 533 000 руб. Убыток от деятельности составил 13 157 000 руб.

Выручка за 2014 год составила 224 325 000 руб. (что превысило размер выручки за предыдущий период - 2013 год - 175 253 000 руб.), за 2015 год - 272 776 000 руб., за 2016 год - 97 246 000 руб.

Несмотря на превышение кредиторской задолженности над стоимостью основных средств должника, и как следствие убыточного характера деятельности общества, финансовое состояние должника являлось относительно устойчивым на протяжении исследованного периода хозяйственной деятельности. Так, убыток от деятельности в 2015 году по сравнению с 2014 годом согласно показателями бухгалтерской отчетности уменьшился на 11 797 000 руб.; убыток от деятельности в 2016 году уменьшен еще на 14 111 000 руб., выручка предприятия в 2015 году выросла на 48 451 000 руб.

Согласно отчету временного управляющего от 06.09.2017 года по результатам финансового анализа деятельности ООО "Группа "Транзит-ДВ" значение коэффициента абсолютной ликвидности по состоянию на 31.12.2014 составляет 0,05; к окончанию 2015, 2016 гг. значение коэффициента возросло до 0,21, 0,27 соответственно. Значение коэффициента текущей ликвидности с 0,49 (по состоянию на 31.12.2014) повысилось до 0,64 (по состоянию на 31.12.2015); показатель обеспеченности обязательств должника его активами за аналогичный период вырос на 0,02. Степень платёжеспособности по текущим обязательствам на конец 2014 года составила 10,42, на конец 2015 года - 9,31, на конец 2016 года - 22,02. Улучшение ряда показателей бухгалтерского баланса свидетельствует о целенаправленной политике должника на преодоление финансового кризиса.

Необходимо также отметить, что ссылаясь на возникновение неплатежеспособности с 12.05.2015, заявители указали на результаты финансово-аналитической экспертизы. Однако неплатежеспособность, с точки зрения законодательства о банкротстве, является юридической категорией, определение наличия которой относится к исключительной компетенции судов, равно как и категории добросовестности, разумности, злоупотребления, вины и прочего. По смыслу положений арбитражного процессуального законодательства перед экспертом может быть поставлен только вопрос факта (например, при назначении судебной экспертизы вопрос об оценке финансового состояния должника), в то время как установление признаков неплатежеспособности/несостоятельности, признаков объективного банкротства относится к вопросам права, в силу чего Заключение экспертизы безусловным доказательством возникновения у должника на указанные в экспертизе даты признаков банкротства, влекущих обязанность контролирующих должника лиц обратиться в суд с заявлением о банкротстве общества, не является.

Возникновение в определенный период задолженности перед конкретными кредиторами, на что указывают заявители, само по себе не свидетельствует о том, что должник стал отвечать объективным признакам неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества в целях привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по подаче заявления о банкротстве. Имеющиеся на определенную дату неисполненные перед кредиторами обязательства не влекут безусловной обязанности руководителя должника обратиться в суд с заявлением о признании последнего банкротом.

Как разъяснил Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 18.07.2003 N 14-П, формальное превышение размера кредиторской задолженности над размером активов, отраженное в бухгалтерском балансе должника, не является свидетельством невозможности должника исполнить свои обязательства. Такое превышение не может рассматриваться как единственный критерий, характеризующий финансовое состояние должника, а приобретение отрицательных значений не является основанием для его немедленного обращения в арбитражный суд с заявлением о банкротстве.

Показатели, с которыми законодатель связывает обязанность должника по подаче в суд заявления о собственном банкротстве, должны объективно отображать наступление критического для должника финансового состояния, создающего угрозу нарушения прав и законных интересов других лиц.

В рассмотренном случае совокупностью представленных доказательств не подтверждается, что в спорный период сложились условия, предусмотренные пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве, для возникновения у руководителей должника обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве подконтрольного юридического лица. Возникновение признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества либо обстоятельств, названных в абзацах 5 и 7 пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, даже будучи доказанным, не свидетельствует об объективном банкротстве должника (критическом моменте, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов).

Таким образом, учитывая то, что стоимость активов должника значительно превышала размер требований ООО "Интава", судом апелляционной инстанции усматривается отсутствие доказательств, однозначно свидетельствующих о том, что на указанную заявителями дату (12.12.2015) должник обладал объективными признаками неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества, а равно доказательств наличия иных обозначенных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве обстоятельств, являющихся основанием для обращения руководителя юридического лица в суд с заявлением о признании должника банкротом.

Также коллегия учитывает, что согласно пояснениям ответчиков, неплатежеспособность (несостоятельность) возникла у должника в результате предъявления кредитными организациями (ПАО "Сбербанк России" и ПАО "ВТБ") требований о платежах по договорам поручительства, заключенным с должником.

Данная позиция ответчиков заявителями и иными участвующими в деле лицами в порядке статьи 65 АПК РФ документально не опровергнута.

При этом, учитывая совокупный размер требований, включенных в реестр, суд апелляционной инстанции находит правомерными доводы ответчиков о том, что реальной причиной банкротства должника послужил невозврат кредитов ООО "ТД "Транзит-ДВ", ООО "СВМП", за которые поручился должник.

Так, по материалам настоящего дела установлено, что должником заключены:

- договоры поручительства с ПАО "Сбербанк России" N 700150058-18 от 28.04.2016, N 700150046-14 от 28.04.2016, N 700150019-12 от 28.04.2016, заключенным в обеспечение исполнения обязательств заемщика ООО "ТД "Транзит-ДВ" по кредитным договорам от 20.08.2015 N 700150058, от 09.07.2015 N 700150046, от 28.05.2015 N 700150019 (требования кредитора установлены определением от 07.04.2017);

- договоры поручительства с ПАО "ВТБ" N ДП7-702750/2014/00008 (в редакции дополнительных соглашений к договору поручительства N 1 от 30.07.2014, N 2 от 17.09.2014, N 3 от 16.03.2016, N 4 от 14.09.2016), N ДП7-702750/2014/00009 (в редакции дополнительных соглашений к договору поручительства N 1 от 19.05.2014, N 2 от 30.07.2014, N 3 от 17.09.2014, N 4 от 16.03.2016, N 5 от 14.09.2016), N ДП7- 702750/2014/00042 (в редакции дополнительных соглашений к договору поручительства N 1 от 27.03.2014, N 2 от 16.03.2016, N 3 от 14.09.2016), договоры об ипотеке права аренды: N ДИ2- ЦУ-702750/2014/00021 от 23.07.2014, NДИ2-ЦУ-702750/2014/00042 от 16.03.2016, NДИЗ-702750/2014/00019 от 16.03.2016, NДИ10- 702750/2014/00042 от 16.03.2016, NДИ10-702750/2014/00021 от 16.03.2016, NДИЗ-ЦУ-702750/2014/00042 от 16.03.2016, NДИ9-702750/2014/00021 от 16.03.2016, NДИ-702750/2014/00003 от 18.03.2014, заключенные в обеспечение исполнения обязательств заемщика ООО "СВМП" (требования кредитора установлены определением от 26.09.2017).

Ввиду неисполнения обязательств ООО "ТД "Транзит-ДВ" и ООО "СВМП" в реестр требований кредиторов должника как поручителя по основным обязательствам определениями от 05.04.2017, от 24.09.2017 включены:

- требования ПАО "Сбербанк России" размере 3 571 605 788, 28 руб. основного долга, 390521491, 64 руб. неустойки в третью очередь реестра;

- требования ПАО "ВТБ" в размере 1 549 634 847,66 руб. основного долга, 122837927,98 руб. неустойки в третью очередь реестра; при этом требование на сумму 28274924,03 руб. подлежит включению в третью очередь реестра, как обеспеченное залогом имущества должника, поименованного в договорах.

Вышеназванные требования, общий размер которых 5 121 240 636 руб., составляет основную часть всех требований кредиторов должника, которые включены в реестр и учтены за реестром (5 667 237 495 руб. согласно реестру требований кредиторов должника и реестру требований кредиторов должника, подлежащих погашению после требований, включенных в реестр требований кредиторов должника, по состоянию на 15.03.2022, размещенным в электронной карточке настоящего дела 16.03.2022).

Как установлено судом выше, между заемщиками ООО "ТД "Транзит-ДВ", ООО "СВМП" и должником имеется тесная экономическая и хозяйственная связь, так как предприятия входят в одну Группу компаний, что предполагает экономическую целесообразность в заключении договоров поручительства с целью предоставления заемщикам на основании кредитных договоров с банком дополнительных оборотных средств, необходимых для устойчивого развития заемщиков, следовательно, и для развития самого должника.

При этом коллегия принимает во внимание установленные определением Арбитражного суда Приморского края от 27.02.2020 по делу N А51-8778/2017 (вынесенным в рамках дела о банкротстве АО "Владрыбснаб" - еще одним поручителем по указанным выше по кредитным договорам от 20.08.2015 N 700150058, от 09.07.2015 N 700150046, от 28.05.2015 N 700150019, заключенным между ПАО "Сбербанк России" и Торговым домом), оставленным без изменения постановлениями Пятого арбитражного апелляционного суда от 27.02.2020 и Арбитражного суда Дальневосточного округа от 28.08.2021, причины, по которым Торговый дом не смог своевременно рефинансировать кредит, а реструктуризация кредитной задолженности не принесла положительного результата. Во-первых, одним из факторов, повлиявших на значительное ухудшение финансового состояния заемщика ООО "ТД "ТранзитДВ" послужил резкий скачок курса доллара США с 35 руб. до 60 руб. в 2014 - 2015 годы, поскольку в данный период привлеченный кредитный портфель ООО "ТД "Транзит-ДВ" был сформирован в долларах США и на 01.01.2015 составлял в ПАО "ВТБ" 39 317 771 долларов США, в ПАО "Сбербанк России" - 17 400 000 долларов США, в связи с чем убыток по курсовым разницам составил - 1 004 667,6 руб. Во-вторых, существенное влияние на результаты деятельности данного заемщика оказал фактор снижения цены продажи на бункерное топливо, из-за которого убыток составил 972 648 тыс. руб. С учетом изложенного, принимая во внимание экономическую целесообразность в заключении договоров поручительства, суды пришли к выводу, что реальной причиной банкротства АО "Владрыбснаб" послужил невозврат кредитов Торговым домом, за которое поручился должник.

С учетом изложенного суд определяет следующим образом моменты возникновения обязанности у должника (ООО "Группа "Транзит-ДВ") исполнить обязательства по договорам поручительства и ипотеке.

Согласно общедоступным сведениям в ЕФРСБ (сообщение N 01788883) ПАО "Сбербанк России" опубликовало 03.02.2017 сообщение кредитора о намерении обратиться в суд с заявлением о признании ООО "ТД "Транзит-ДВ" (основной должник по договорам поручительства) банкротом. То есть, с 03.02.2017 должник узнал о неисполнении основным заемщиком обязательств по кредитным соглашениям. Иных доказательств об извещении должника о неисполнении данных обязательств в материалы дела не представлено.

Определяя момент, с которого должник узнал о неисполнении обеспеченных кредитных соглашений ООО "СВМП", в отсутствие иных сведений, суд руководствуется датой обращения ПАО "ВТБ" с заявлением о включении в реестр ООО "СВМП" требований, обеспеченных должником, в размере 1 674 965 505, 17 руб. и признании требований в размере 865 018 276, 37 руб., как обеспеченных залогом - 20.05.2017.

Таким образом, поскольку задолженность по требованиям ПАО "ВТБ" возникла после возбуждения дела о банкротстве (несостоятельности) должника, при определении даты, с которой руководитель должника должен был обратиться с заявлением о банкротстве общества, суд руководствуется 03.02.2017 - момент, с которого возникли признаки объективного банкротства должника, обусловленные возникновением обязанности по погашению задолженности в силу договоров поручительства. Учитывая, что заявление о признании должника банкротом направлено Банком в суд 21.02.2017, имущественный вред правам кредиторов причинен не был, так как они считаются надлежаще извещенными о наличии признаков неплатежеспособности должника. Как следствие, месячный срок на подачу заявления о признании должника банкротом не пропущен с учетом отсутствия необходимости его обращения в суд ввиду подачи Банком соответствующего заявления. Кроме того, на указанную дату Польченко И.А. полномочия руководителя должника уже не осуществлял.

С учетом изложенного выше апелляционный суд не усматривает оснований для удовлетворения требований заявителей о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности за неподачу в суд заявления о банкротстве должника.

В отношении требований заявителей о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности основании пункта 4 статьи 10 Федерального закона от Закона о банкротстве за причинение вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения сделок должника, коллегия пришла к следующим выводам.

Абзацем третьим пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве предусмотрена ответственность контролирующих должника лиц за причиненный имущественным правам кредиторов вред в результате совершения такими лицами или в пользу этих лиц либо одобрения этими лицами одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

Аналогичная норма закреплена в подпункте 1 пункта 2 статьи 61.1 Закона о банкротстве в ныне действующей редакции Закона N 266-ФЗ.

Поскольку предусмотренные пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 134-ФЗ) и подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве (в редакции Закона N 266-ФЗ) презумпции доведения должника до банкротства аналогичны, при рассмотрении настоящего спора подлежат применению относящиеся к положениям статьи 61.11 Закона о банкротстве в действующей редакции разъяснения, изложенные в Постановлении N 53.

В соответствии с разъяснениями пункта 1 Постановления N 53 привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 ГК РФ), его самостоятельную ответственность (статья 56 ГК РФ), наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (статья 10 ГК РФ).

Неисполнение должником обязательств, в том числе и длительное, не является достаточным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности. Требуется, чтобы конкретные неразумные и/или недобросовестные действия (бездействие) лиц, указанных в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 ГК РФ, привели к тому, что юридическое лицо стало неспособным исполнять обязательства перед кредиторами, то есть фактически за доведение до банкротства (определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.01.2020 3 306-ЭС19-18285).

Судебный контроль не призван проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых субъектами предпринимательской деятельности, которые в сфере бизнеса обладают самостоятельностью и широкой дискрецией, поскольку в силу рискового характера такой деятельности существуют объективные пределы в возможностях судов и иных органов выявлять наличие в ней деловых просчетов (постановление от 24.02.2004 N 3-П и определение от 04.06.2007 N 320-О-П Конституционного Суда Российской Федерации).

В связи с этим следует принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входил директор, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности. Директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска (абзац второй пункта 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица").

Согласно пункту 2 Постановления N 53 при привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в части, не противоречащей специальным положениям Закона о банкротстве, подлежат применению общие положения глав 25 и 59 ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда. Это также подтверждает, что в основе привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника лежит совершение данными лицами конкретных вредоносных, противоправных действий, повлекших объективное банкротство должника и невозможность удовлетворения вследствие данных действий требований кредиторов, а не их потенциальная возможность влиять на деятельность должника.

Следовательно, осуществление конкретных вредоносных действий, направленных исключительно на причинение вреда внешним кредиторам, должно быть доказано истцом применительно каждому из ответчиков. При этом следует также учитывать, что по делам о привлечении к ответственности лиц, имеющих фактическую возможность определять действия юридического лица, применяется умеренно строгий стандарт доказывания, который требует предоставление от заявителя ясных и убедительных доказательств вредоносного поведения данного лица (определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС16-18600(5-8)).

В соответствии с пунктом 18 Постановления N 53 контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ).

Из разъяснений, изложенных в пункте 23 Постановления N 53, следует, что установленная подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве (абзац третий пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ) презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход. Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце втором пункта 16 Постановления N 53, неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Применительно к настоящему спору лица, требующие привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности, должны доказать содержание презумпции причинно-следственной связи, содержащейся в пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве, а ответчики документально опровергнуть названную презумпцию. В опровержении презумпции доведения должника до банкротства ответчики вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено внешними факторами (пункт 19 Постановления N 53), а также на то, что ущерб, который они причинил своими действиями, не является существенным и не мог привести должника к банкротству.

По мнению заявителей, имущественным вред правам кредиторов причинен контролирующими должника лицами в результате одобрения/совершения ряда сделок.

Из заявлений и дополнений заявителей следует, что ООО "Группа "Транзит-ДВ" оказывало ЗАО "Востокбункер" услуги по анализу проб нефтепродуктов и масел с использованием лаборатории - оборудования для анализа проб нефтепродуктов и масел, которая впоследствии отчуждена должником в лице вице-президента по внутренней политике и персоналу Вязовой Т.Л. в собственность ЗАО "Востокбункер" по акту от 01.05.2016 N УГР00000001 о приеме-передаче объектов основных средств (что установлено вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Приморского края от 12.02.2019 по делу N А51-16069/2018).

Заявители сослались на то, что данный актив, генерирующий денежный поток, реализован аффилированному лицу без проведения оценки рыночной стоимости по цене, сопоставимой с выручкой от этого вида деятельности за 4 квартал 2015 года (в подтверждение этому в апелляционный суд представлены анализ и карточка счета 62.01 за 4 квартал 2015 года - приложение N 6 к отзыву от 19.04.2022, представлено в электронном виде 18.04.2022 и подробный расчет, приведенный в пункте 4 отзыва от 24.05.2022), что свидетельствует о намеренном выводе ключевых активов компании с целью причинения вреда кредиторам и не может свидетельствовать о разумных действиях контролирующих лиц по оздоровлению экономики должника.

Исследуя довод заявителей об убыточности данной сделки для должника, суд установил, что в материалах настоящего обособленного спора отсутствуют доказательства, подтверждающие вышеизложенный довод, в частности отсутствуют доказательства, свидетельствующие о неравноценности встречного предоставления.

Так, вышеназванная сделка являлась возмездной, доказательств того, что согласованная в договоре цена - 2 309 039 руб. не соответствует рыночной заявителями в материалы дела в порядке статьи 65 АПК РФ не представлено.

Приведенные заявителями ссылки на отчуждение спорного имущества без проведения оценки его рыночной стоимости, на совершение сделки в отсутствие ее одобрения как сделки с заинтересованностью со стороны единственного участника должника, на сопоставимость цены сделки с выручкой общества от вида деятельности с использованием данного имущества к надлежащим доказательствам не рыночной стоимости спорного имущества не могут быть отнесены. В частности соответствие цены сделки размеру выручки от вида деятельности, осуществлявшегося должником с использованием этого имущества, не является достаточным доказательством убыточности сделки, поскольку в деле отсутствуют сведения о том, что данный вид деятельности приносил прибыль должнику и о размере такой прибыли (в случае ее наличия); заявители сослались лишь на размер выручки.

При этом задолженность в сумме 2 309 039 руб., составляющая стоимость имущества, взыскана с покупателя - ООО "Востокбункер" вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Приморского края от 12.02.2019 по делу N А51-16069/2018, исполнительный лист по данном решению направлен конкурсным управляющим должником в ОСП по Хасанскому району по Приморскому краю (копия заявления и исполнительного листа приложена к отзыву конкурсного управляющего от 24.05.2022).

Доводов о том, что сделка совершена с намерением не осуществлять оплату стоимости имущества и/или с покупателем очевидно не имеющим возможности оплатить стоимость имущества заявителями не приведено, доказательств этому в порядке статьи 65 АПК РФ в дело не представлено. Согласно сведениям ЕГРЮЛ ООО "Востокбункер" до настоящего времени является действующим юридическим лицом, в картотеке арбитражных дел, размещенной в общем доступе в сети Интернет, отсутствуют сведения о возбуждении в отношении названного юридического лица дела о банкротстве.

Также коллегией по представленным в апелляционный суд документам, в частности анализу счетов общества 62.1 за 2016-2017 гг, ведомостям по банку за 2014-2015 гг, за 2016-2017 гг (приложение N N 13, 16, 17 к отзыву от 19.04.2022, представлено в электронном виде 18.04.2022) установлено, что после совершения сделки 01.05.2016 по отчуждению спорного имущества общество не прекратило осуществление своей хозяйственной деятельности. Так, обществу в 2016-2017 гг продолжила поступать выручка в размере от 7 до 11 млн. руб., в целом по счетам должника вплоть до декабря 2016 года наблюдается движение денежных средств, в том числе осуществление должником оплат и получение денежных средств от своих контрагентов. В судебном заседании апелляционного суда 20-27.04.2022 представитель конкурсного управляющего подтвердил, что после совершения данной сделки общество продолжило осуществлять иные виды деятельности, в частности по передаче в аренду имущества. Исходя из представленных конкурсным управляющим договоров с дополнительными соглашениями к ним и актов приема-передачи услуг (приложение N 9 к отзыву от 19.04.2022), общество также продолжало оказывать услуги по осуществлению полномочий единоличного исполнительного органа иных юридических лиц, что соответствует основному виду деятельности должника (согласно ЕГРЮЛ основным видом деятельности общества является Консультирование по вопросам коммерческой деятельности и управления).

Таким образом, после отчуждения лабораторного имущества общество продолжило осуществлять хозяйственную деятельность.

Каких-либо доказательств тому, что сделка по отчуждению лабораторного оборудования как сама по себе так и в совокупности с иными указанными в заявлениях сделками являлась для должника существенно убыточной и привела к банкротству должника, заявителями в дело не представлено. Установленные коллегией выше по делу обстоятельства, в том числе продолжение осуществления должником хозяйственной деятельности после совершения названной сделки, наоборот, опровергают наличие причинной связи между совершением этой сделки и банкротством должника.

Коллегия также принимает во внимание, что согласно выводам временного управляющего должником Гладкова В.Н., изложенным в отчете по результатам финансового анализа должника от 06.09.2017 (приложение N 11 к отзыву конкурсного управляющего от 19.04.2022, представлен в электронном виде 18.04.2022, т. 5), в структуре выручки за 2014-2016 гг преобладали поступления от оказания услуг управления (93-97%); услуги аренды, хранения, а также прочие услуги (агентское вознаграждение, услуги лаборатории, проведение конференции) занимают незначительное место в структуре выручки должника (е более 2-7%).

В этой связи, учитывая недоказанность заявителями убыточности сделки по отчуждению лабораторного оборудования, оснований для привлечения апеллянтов как к субсидиарной ответственности, так и к ответственности в виде взыскания убытков за совершение данной сделки не имеется.

Также заявители в качестве довода, подтверждающего причинение имущественным правам кредиторов, приводят получение должником от ООО "ТД "Транзит-ДВ" займа в размере 100 000 000,00 руб., перечисленного на счет ООО "Группа "Транзит-ДВ" в период 14.12.2014 - 03.07.2015, который должник не мог погасить в силу установленной Заключением экспертизы недостаточности имущества общества.

Однако, приведенные заявителями обстоятельства (перечисление должнику займа в отсутствие у должника источника расчета по нему) сами по себе не свидетельствуют о причинении какого-либо убытка должнику в результате совершения данной сделки, в том числе существенного, приведшего к банкротству должника, принимая во внимание то, что в результате совершения сделки произошло пополнение активов должника. При этом иного обоснования в подтверждение заявленных требований конкурсным управляющим и Банком не приведено, по имеющимся в деле доказательствам такие обстоятельства коллегией не установлены.

Обосновывая причинение вреда имущественным правам кредиторов, заявители сослались также на предоставление должником беспроцентных займов:

- Болдыреву К.С. по договору N ГР/06/141/2015(3) от 01.03.2015 в размере 1 300 000 руб. на срок до 30.09.2015, общая задолженность (с процентами) 1 700 966,88 руб.;

- Ждановой Т.А. по договору N ГР/06/147/2014(3) от 01.04.2014 в размере 12 000 000,00 руб. на срок до 31.12.2020, общая задолженность 5 815 646,00 руб.;

- Марингевич Е.В. по договору N ГР/06/100/2014(3) от 10.11.2014 в размере 600 000,00 руб.; общая задолженность 305 000,00 руб.;

- Морозову В.В. по договору ГР/06/150/2014(3) от 01.04.2014 г. в размере 12 000 000,00 руб. до 31.12.2018 г.; общая задолженность (с процентами) 5 928 624,85 руб.;

- Польченко И. А. по договору N ГР/06/252/2013(1) от 02.12.2013 в размере 3 000 000 руб. на срок до 31.12.2013, общая задолженность 1 174 476,00 руб.;

- Ракуновой Ю.С. по договору N ГР/06/193/2015(3) от 21.12.2015 на сумму 500 000,00 руб. сроком возврата до 21.12.2015, полностью не погашен;

- Рамазановой Э.М. по договору N ГР/06/33/2016 от 02.02.2016 на сумму 1 090 000,00 руб. на срок до 24.06.2016, полностью не погашен;

- Урих Е.С. по договору N ТД/06/68/2014 (1) от 01.09.2014 - 235 000,00 руб.; беспроцентный; остаток задолженности 171 000,00 руб.

- Юдаеву С.Н.; по договору N ГР/06/148/2014(3) от 01.04.2014 на сумму 12 000 000 руб. до 31.12.2020. полностью не погашен, проценты в сумме 1 097 596,00 руб. списаны за счет прочих расходов.

Статьей 807 ГК РФ установлено, что по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В силу пункта 2 статьи 808 ГК РФ в подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей.

По смыслу приведенных норм права, договоры займа предполагают возвратность заемных денежных средств. Доказательств того, что заключая данные сделки, действующие от имени должника лица, в частности Польченко И.А., которым подписана часть указанных выше договоров (остальные подписаны Вязовой Т.Л., Ждановой Т.А.), исходили из невозвратности займов (в частности их осведомленности об отсутствии у заемщиков имущества, достаточного для осуществления возврата займов), в дело не представлено. Наоборот самими заявителями указано на то, что займы частично возвращены заемщиками.

Также из материалов дела, в том числе иных договоров займа, заключенных в обществе в предшествующий период и условий договоров займа, усматривается, что займы предоставлены работникам должника, в числе которых не только ответчики и непосредственно заинтересованные с ними лица, но и иные работники должника, прямая заинтересованность которых по отношению к ответчикам не доказана. Такие сделки совершались в обществе на протяжении длительного периода (с 2009 по 2016 гг), что свидетельствует фактически о совершении таких сделок в обществе на постоянной основе. Кроме того, последняя сделка по выдаче займа датирована мартом 2016 года, то есть до возникновения признаков объективного банкротства у должника.

Следует отметить, что в заключении временного управляющего Гладкова И.В. о наличии (отсутствии) оснований для оспаривания сделок должника от 29.08.2017, в заключении о наличии (отсутствии) признаков фиктивного и преднамеренного банкротства общества от 29.08.2017 содержатся выводы о том, что стоимость безвозмездно оказанной услуги о предоставлению беспроцентных займов несущественна по отношению к величине совокупных активов должника, в связи с чем временный управляющий пришел к выводу о том, что признаки причинения вреда имущественным правам кредиторов должника при совершении данных сделок отсутствует (приложение N 11 к отзыву конкурсного управляющего от 19.04.2022, представлено в электронном виде 18.04.2022, т. 5).

Кроме того, суд апелляционной инстанции, оценив представленные в материалы дела доказательства в порядке, установленном статьей 71 АПК РФ, установил, что представленные заявителями договоры займа и бухгалтерская отчетность общества не являются безусловными и надлежащими доказательствами передачи должником заемных средств заемщикам. Так, в дело представлено решение Фрунзенского районного суда от 15.07.2021 по делу N 2-2135/2021, которым отказано в удовлетворении исковых требований конкурсного управляющего должником к Морозову В.В., основанным на договоре денежного займа N ГР/06/150/2014, по условиям которого ответчику предоставлен беспроцентный займ в сумме 12 000 000 рублей на срок до 31.12.2018. Основанием отказа в удовлетворении требований является отсутствие достаточных и допустимых доказательств передачи денежных средств ответчику на условиях, указанных в договоре займа, наличия у должника спорной денежной суммы (т. 4 л.д. 135-140).

При рассмотрении настоящего спора ни в суде первой, ни в суде апелляционной инстанции надлежащих доказательств фактического предоставления обществом займов в порядке статьи 65 АПК РФ в дело не представлено.

Как указывалось выше, необходимым условием возложения субсидиарной ответственности на контролирующего должника лица, является наличие причинно-следственной связи между использованием им своих прав и (или) возможностей в отношении контролируемого хозяйствующего субъекта и совокупностью юридически значимых действий, совершенных подконтрольной организацией, результатом которых стала ее несостоятельность (банкротство).

Доказательств того, что именно данные действия по выдаче должником займов непосредственно привели к банкротству должника конкурсным управляющим в материалы дела не представлено.

Учитывая, что предоставленные по договорам займа денежные средства частично возвращались обратно должнику, доказательства перечисления указанных денежных средств с намерением вывода активов должника заявителями не представлено, апелляционный суд установил отсутствие совокупности условий, необходимых для привлечения бывших руководителей должника к субсидиарной ответственности по данному основанию. Также коллегия не может признать доказанным тот факт, что сделки по предоставлению займов работникам являлись убыточными для должника.

По мнению заявителей, еще одной сделкой должника, причинившей вред имущественным правам кредитором, является покупка пая в компании ZHONGGONGXIN PACIFIC TRANZIT DEVELOPMENT LTD (далее - иностранная компания) в размере 4 900 000 китайских юаней, что в соответствии с курсом на 31.12.2018 эквивалентно 49 488 530, руб.

В подтверждение осуществления должником финансового вложения в иностранную компанию на стадии апелляционного производства конкурсным управляющим представлены карточка счета 58.21 за период 01.10.2015-28.05.2018, оборотно-сальдовая ведомость по счету 58 ООО "Группа "Транзит - ДВ". Согласно последнему операция по покупке доли в размере 49% в уставном капитале иностранной компании проведена 17.08.2015.

В судебном заседании апелляционного суда 06.07.2022 представитель конкурсного управляющего пояснил, что не оспаривает факт наличия в собственности должника пая в иностранной компании.

Вместе с тем суд, оценив представленные доказательства, не находит оснований для признания финансовых вложений в иностранную компанию подтвержденными документально, так как приобщенные в материалы дела документы бухгалтерского учета не являются надлежащими и достаточными доказательствами осуществления спорной сделки. Лицами, участвующими в споре, не представлены надлежащие и безусловные доказательства как осуществления спорного предоставления иностранной компании в виде передачи 4 900 000 китайских юаней либо имущества, эквивалентного названной сумме (что могло при определенных обстоятельствах свидетельствовать об убыточности данной сделки, в том числе существенной), так и фактического наличия в собственности должника пая в уставном капитале иностранной компании.

При этом, позиция представителя конкурсного управляющего, подтвердившего факт принадлежности должнику вышеуказанного финансового вложения, свидетельствует о получении обществом встречного предоставления в виде пая в иностранной компании.

Учитывая изложенное, в отсутствие доводов заявителей с приложением соответствующих доказательств о несоответствии действительной стоимости такого пая размеру денежных средств/стоимости имущества, уплаченных/предоставленных должником за него, суд не может признать обоснованным и документально подтвержденным довод заявителей об убыточности, в том числе существенной, данной сделки.

Оценивая доводы конкурсного управляющего о заключении должником заведомо невозможных к исполнению вышеуказанных договоров поручительства, судебная коллегия полагает необходимым отметить следующее.

Заключенные обществом должником договоры поручительства, исходя из объема принятых поручителем обязательств, действительно, отвечали критерию значимости.

Вместе с тем при разрешении вопроса о реальной цели совершения тех или иных сделок должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота. В настоящее время на рынке кредитования сложилась устойчивая банковская практика, в соответствии с которой организации, входящие в одну группу, привлекаются банками в качестве поручителей по обязательствам друг друга.

Сама по себе выдача такого рода поручительств в пользу кредитной организации, настаивающей на дополнительном обеспечении, не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении руководителя поручителя по отношению к его кредиторам даже в ситуации, когда поручитель с целью реализации общегрупповых интересов, а не для причинения вреда кредиторам, принимает на себя солидарные обязательства перед банком в объеме, превышающем его финансовые возможности, полагая при этом, что в перспективе результат деятельности группы позволит погасить обязательства ее членов перед кредиторами.

Для констатации сомнительности поручительства, его направленности на причинение вреда остальным кредиторам поручителя, должны быть приведены веские аргументы, свидетельствующие о значительном отклонении поведения от сложившейся практики, в частности, о том, что поручитель действовал злонамеренно: цель привлечения независимого кредитного финансирования группой, объединяющей заемщика и лиц, выдавших обеспечение, в действительности ими не преследовалась, им было очевидно, что в дальнейшем обязательства заведомо не будут исполнены.

Учитывая, что в соответствии с договорами поручительства, заключенными между ПАО "Сбербанк России", ПАО "ВТБ" и ООО "Группа "Транзит-ДВ", общество обязуется отвечать перед банками за исполнение обязательств ООО "ТД "Транзит-ДВ" и ООО "СВМП" соответственно, с которыми должник входит в одну группу компаний, суд не усматривает наличие признаков неразумности или недобросовестности в поведении Польченко И.А. и Болдырева С.А., так как вышеуказанные сделки заключены с целью реализации общегрупповых интересов и не направлены на причинение вреда имущественным правам кредиторов.

Доводы заявителей о том, что общий размер выведенных через должника денежных средств составил 1 043 493 584,96 руб. отклоняется в связи с неподтвержденностью, поскольку заявителями не представлено какого-либо расчета этой суммы, а на странице 225 тома 2 Заключения экспертизы, на которую имеется ссылка в отзыве Банка от 01.10.2021 в подтверждение приведенного довода, сведений о совершении сделок по выводу таких денежных средств из активов именно должника не содержится.

Доводы Банка и конкурсного управляющего относительно вывода денежных средств в размере 511 835 390,32 руб., в частности кредитных средств в размере 439 444 664,64 руб., полученных у Банка, посредством перенаправления действиями должника как Управляющей компанией материнской компании (иностранному лицу) в виде предоставления займов, не принимаются судом, поскольку согласно Заключению эксперта, на которое сослались заявители, названные сделки являются сделками не должника, а иного лица - ООО "Торговый дом "Транзит-ДВ", в связи с чем привлечение к ответственности за совершение этих сделок возможно лишь в деле о банкротстве ООО "Торговый дом "Транзит-ДВ"). Доказательств обратному в дело не представлено.

В связи с чем апелляционный суд поддерживает вывод суда первой инстанции относительно того, что деятельность ответчиков и ООО "Группа "Транзит-ДВ" по выводу денежных средств из других обществ, входящих в Группу компаний, не имеет значения для разрешения настоящего обособленного спора, так как эти обстоятельства могут быть предметом судебного контроля при рассмотрении соответствующих споров в рамках дел о банкротстве данных обществ.

В отношении иных приведенных в Заключении эксперта сделок, совершенных должником, в том числе: договоров, заключенных должником как Управляющей компанией от имени ООО "СВМП", ООО "ТД "Транзит-ДВ" (следствием которых стало банкротство последних), заключенного должником с ЗАО "Востокбункер" договора об осуществлении полномочий единоличного исполнительного органа от 01.06.2011 N ГР/06/024/31/2011 (со ссылкой на то, что решением Арбитражного суда Приморского края от 12.02.2019 по делу N А51-16069/2018 отказано в удовлетворении иска должника о взыскании с ЗАО "Востокбункер" задолженности по названному договору в сумме 40 362 187 руб. в связи с выполнением должником работ ненадлежащего качества), заключенных должником с ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" договоров займа от 09.12.2014, от 16.11.2015 (со ссылкой на то, что определением Арбитражного суда Приморского края от 26.03.2019 по делу N А51-10876/2017 должнику отказано во включении задолженности по данным договорам займа в реестр требований кредиторов ООО "Тихоокеанская инвестиционная компания", а также на отсутствие одобрения на совершение сделки с заинтересованностью), договора аренды недвижимого имущества от 01.08.2015 коллегия отмечает, что заявителями при рассмотрении настоящего спора не раскрыта значимость (существенность) и убыточность данных сделок применительно к должнику.

При этом, как указано судом выше, сделки, заключенные должником как управляющей компанией иных юридических лиц (то есть фактически не сделки должника), не имеют правового значения для разрешения настоящего спора, предметом которого является привлечение ответчиков к субсидиарной ответственности за сделки самого должника (а не иных юридических лиц), причинившие существенный вред должнику.

Отказ в иске должника о взыскании с ЗАО "Востокбункер" стоимости услуг по договору об осуществлении полномочий единоличного исполнительного органа от 01.06.2011 N ГР/06/024/31/2011 не может быть отнесен в порядке статьи 65 АПК РФ к надлежащим и достаточным доказательствам того, что действия Польченко И.А. как руководителя должника (на которого приведена ссылка в Заключении эксперта как на возможного субсидиарного ответчика) в рамках исполнения вышеназванного договора причинили убытки должнику и\или привели к банкротству должника. При этом заявители ни в суде первой, ни в суде апелляционной инстанций какого-либо дополнительного обоснования своим требованиям в части данной сделки не привели, доказательств в порядке статьи 65 АПК РФ не представили.

Согласно определения Арбитражного суда Приморского края от 26.03.2019 по делу N А51-10876/2017 отказ в иске во включении требований должника по договорам займа в реестр требований кредиторов ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" мотивирован тем, что заключение договоров займа было обусловлено исключительно корпоративными отношениями, вытекающими из факта участия ООО "Группа "ТранзитДВ" что свидетельствует о фактическом увеличении уставного капитала общества в обход требований закона (пункт 2 статьи 170 ГК РФ). Одновременно в определении суда указано следующее.

Заемные средства предоставлены ООО "Группа "ТранзитДВ" как участником ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" в ситуации неудовлетворительной структуры баланса последнего и в условиях его неплатежеспособности, при этом именно ООО "Группа "Транзит-ДВ" принимало решение о штате ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания", о размерах заработных плат работников ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания", об условиях договоров, заключенных ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" с контрагентами. Поэтому в соответствии со статьей 9 Закона о банкротстве ООО "Группа "Транзит-ДВ" (как участник и единоличный исполнительный орган ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания") еще в 2015 году должно было инициировать обращение в суд с заявлением о признании ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" банкротом либо ООО "Группа "Транзит-ДВ" могло оказать должнику финансовую помощь (статья 31 Закона о банкротстве) или увеличить уставный капитал ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания". ООО "Группа "Транзит-ДВ" в суд с заявлением о признании ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" банкротом не обращалось, предоставив ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" денежные средства по договорам займа; займ является механизмом увеличения уставного капитала или предоставления финансовой помощи, т.е. корпоративной процедуры. Заключая договор займа, ООО "Группа "ТранзитДВ" не могло не знать о неудовлетворительном финансовом состоянии д ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" и о том, что заемные денежные средства направляются на выплату заработной платы работникам должника. ООО "Группа "Транзит-ДВ" не истребовало у ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" сумму займа после наступления срока ее возврата и не продлевало срок займа. И только конкурсный управляющий ООО "Группа "Транзит-ДВ" (и только после введения в отношении должника конкурсного производства) обратился в суд с заявлением о включении требований ООО "Группа "Транзит-ДВ" в реестр требований ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания". Из изложенного следует, что ООО "Группа "Транзит-ДВ", используя свое участие в уставном капитале ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания", а также полномочия единоличного исполнительного органа ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания", скрыло от независимых кредиторов должника его тяжелое финансовое положение.

Указанное фактически свидетельствует о финансировании должником ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" как участником и руководителем последнего путем предоставления займов, что само по себе, также как и отсутствие одобрения на совершение займов как сделок с заинтересованностью не свидетельствует об убыточности займов. Доказательств обратному заявители в дело не представлено, также как и доказательств того, что займы с ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" привели к банкротству должника.

В отношении заключенного между должником и ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" договора аренды недвижимого имущества от 01.08.2015 Заключении эксперта не содержит каких-либо ссылок на убыточность этой сделки для должника. В заявлениях конкурсного управляющего и Банка такого обоснования также не приведено, доказательств этому не представлено.

При таких обстоятельствах коллегия не может признать обоснованной позицию заявителей о том, что сделки должника повлекли существенное превышение кредиторской задолженности над совокупными активами и ухудшение финансового положения общества. При рассмотрении настоящего спора надлежащих и достаточных доказательств того, что указанные заявителями сделки должника каждая в отдельности либо в своей совокупности привели к банкротству должника и/или являлись для должника существенно убыточными, в дело не представлено.

Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что Болдырев С.А. и Польченко И.А. не подлежат привлечению к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в соответствии с абзацем 3 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

В то же время суд считает необходимым учесть разъяснения, содержащиеся в пункте 20 Постановления N 53, согласно которым при решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе статья 53.1 ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (статья 61.11 Закона о банкротстве), суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия.

Если допущенные контролирующим лицом (несколькими контролирующими лицами) нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве), совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании абзацев первого и третьего пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 АПК РФ самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

В пункте 17 Постановления N 53 указано, что если из-за действий (бездействия) контролирующего лица, совершенных после появления признаков объективного банкротства, произошло несущественное ухудшение финансового положения должника, такое контролирующее лицо может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков по иным, не связанным с субсидиарной ответственностью основаниям.

Поскольку противоправность действий ответчиков не установлена, в том числе ввиду того, что действия совершению указанных в заявлениях сделок должника не выходили за пределы обычного делового риска, суд не находит оснований для привлечения ответчиков к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков.

Приведенные заявителями в отзывах на апелляционные жалобы и дополнениях к ним доводы подлежат отклонению по основаниям, указанным выше в мотивировочной части настоящего постановления, а также в связи со следующим.

Как утверждают заявители, Польченко И.А. и Болдырев С.А. совместно организовали хозяйственную деятельность Группы компаний, контролировали ее и располагали информацией о финансовом состоянии Группы компаний.

Однако, приведенные обстоятельства не могут быть признаны сами по себе достаточными для привлечения апеллянтов к субсидиарной ответственности в рамках настоящего дела о банкротстве должника по обязательствам последнего, учитывая банкротство должника и иных лиц, входящих в Группу компаний, в рамках отдельных банкротных дел. В этой связи, как правильно указал суд первой инстанции, действия (бездействия) ответчиков и должника как Управляющей компанией по выводу денежных средств не самого должника, а иных юридических лиц, аффилированных с должником, в которых должник осуществлял полномочия руководителя, не подлежат оценке суда как не имеющие правовое значение для разрешения настоящего обособленного спора, при этом данные обстоятельства могут быть предметом судебного контроля при рассмотрении соответствующих споров в рамках дел о банкротстве данных юридических лиц.

По этим же основаниям коллегия отклоняет доводы заявителей о том, что ответчики исказили бухгалтерскую отчетность заемщика - ООО "ТД "Транзит-ДВ" в целях реструктуризации задолженности в Банке и приняли решение о выводе всех активов группы на офшорные компании, на аффилированных лиц в целях уклонения от исполнения обязательств перед кредиторами. Действия (бездействие) ответчиков, совершенные при осуществлении руководства иными обществами, входящими в Группу компаний, правового значения для разрешения настоящего спора не имеют. Коллегия также учитывает отсутствие в материалах настоящего деле надлежащих письменных доказательств искажения ответчиками бухгалтерской отчетности, поскольку Заключение эксперта, на которые сослались заявители, таким доказательством не является, при этом сама бухгалтерская документация в дело не представлена.

Иные доводы заявителей о наличии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности коллегией отклоняются как не имеющие правового значения для разрешения настоящего спора.

При рассмотрении дела в суде первой инстанции ответчиками заявлено о пропуске срока исковой давности по требованиям заявителей.

Согласно пункту 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре, которая в силу положений статьи 65 АПК РФ несет бремя доказывания обстоятельств, свидетельствующих об истечении срока исковой давности (абзац 1 пункта 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности").

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 21 раздела "Практика применения законодательства о банкротстве" Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018, согласно пункту 1 статьи 200 ГК РФ срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, начинает течь с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности - о совокупности следующих обстоятельств: о лице, контролирующем должника (имеющем фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия), неправомерных действиях (бездействии) данного лица, причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами.

При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (применительно к настоящему делу - не ранее введения процедуры конкурсного производства).

Согласно пункту 5 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, подлежащей применению к настоящему спору, заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 настоящей статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом.

В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

Если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному пунктом 4 указанной статьи, невозможно определить размер ответственности, суд после установления всех иных имеющих значение фактов приостанавливает рассмотрение этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

Несмотря на то, что норма абзаца четвертого пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве содержала указание на необходимость применения двух сроков исковой давности: однолетнего субъективного, исчисляемого по правилам, аналогичным пункту 1 статьи 200 ГК РФ (в редакции Федерального закона от 07.05.2013 N 100-ФЗ); трехлетнего объективного, исчисляемого со дня признания должника банкротом, наличие объективного срока давности не должно отвлекать от главной идеи давности - ее расчет должен осуществляться основным образом по субъективному критерию, т.е. с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Если же лицо испытывает какие-либо препятствия для предъявления своего требования (неизвестен ответчик, невозможно точно определить размер требования и т.п.), то срок исковой давности может начинать течь не ранее устранения указанных препятствий.

В силу изложенного в рассматриваемом случае срок исковой давности для обращения с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности составляет один год, исчисляемый со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности.

Как усматривается из материалов дела, арбитражный управляющий Гладков И.В., исполняя обязанности временного управляющего должником, подготовил отчет от 06.09.2017 по результатам финансового анализа деятельности общества, согласно которому анализ проведен им на основании данных бухгалтерской (финансовой) отчетности должника за 2014-2016 гг (пункт 1 отчета, приложение N 11 к отзыву конкурсного управляющего от 19.04.2022, представлен в электронном виде 18.04.2022, т. 5). Отчет содержит сведения о всех бухгалтерских показателей общества, в том числе о величине активов, пассивов с приведением их анализа, на которые приведены ссылки заявителями в обоснование требования о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве должника.

Требование ООО "Интава", задолженность перед которым также указана в обоснование требования в данной части, поступило в суд в рамках настоящего дела о банкротстве должника 08.11.2017 и включено в реестр требований кредиторов должника определением суда от 06.03.2018 согласно электронной карточке дела N А51-4296/2017.

Из названного выше отчета и заключений временного управляющего Гладкова И.В. о наличии (отсутствии) оснований для оспаривания сделок должника, о наличии (отсутствии) признаков фиктивного и преднамеренного банкротства от 29.08.2017 (приложение N 11 к отзыву конкурсного управляющего от 19.04.2022, представлено в электронном виде 18.04.2022, т. 5) также усматривается, что на момент составления данных документов Гладкову И.В. было известно о совершенных должником сделках, в том числе сделках займа, договорах поручительства, ипотеки, договоров об осуществлении полномочий единоличного исполнительного органа (договоров управления), о финансовом вложении в уставный капитал ZHONGGONGXIN PACIFIC TRANZIT DEVELOPMENT LTD.

В отношении сделки от 01.05.2016 об отчуждении должником в собственность ООО "Востокбункер" лабораторного оборудования коллегией установлено, что 27.07.2018 конкурсным управляющим Гладковым И.В. в Арбитражный суд Приморского края подано исковое заявление о взыскании с покупателя стоимости спорного имущества, что подтверждается общедоступными сведениями, размещенными в картотеке арбитражных дел в сети Интернет в электронной карточке дела N А51-16069/2018 (к исковому заявлению приложен акт от 01.05.2016 N УГР00000001 о приеме-передаче спорного имущества). В этом же иске конкурсный управляющий Гладков И.В. просил взыскать с ООО "Востокбункер" задолженность по договору от 01.06.2011 N ГР/06/024/31/2011 за период с мая 2015 года по май 2016 года. Решение по названному делу принято Арбитражным судом Приморского края 12.02.2019.

Документы по вышеназванным сделкам должника с ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" были в распоряжении конкурсного управляющего Гладкова И.В. еще 27.03.2018 - на момент обращения конкурсного управляющего должником Гладкова И.В. в суд с заявлением о включении требований должника в реестр требований кредиторов ООО "Тихоокеанская Инвестиционная компания" (определение суда от 26.03.2019 по делу N А51-10876/2017).

Финансовый анализ и заключения по сделкам должника, о наличии (отсутствии) признаков фиктивного и преднамеренного банкротства (содержащие сведения о финансовом состоянии должника в спорный период, о совершенных им сделках) представлены временным управляющим должником Гладковым И.В. первому собранию кредиторов должника, на котором присутствовал представитель ПАО "Сбербанк России" (по заявлению которого возбуждено настоящее дело о банкротстве), что подтверждается протоколом собрания кредиторов общества от 20.09.2017 N 1 (приложение N 11 к отзыву конкурсного управляющего от 19.04.2022, представлен в электронном виде 18.04.2022, т. 5).

Согласно общедоступным сведениям ЕФРСБ 11.12.2017 состоялось собрание кредиторов должника, проведенное по инициативе конкурсного управляющего Гладкова И.В., с участием представителя ПАО "Сбербанк России". На собрании конкурсным управляющим представлен отчет о своей деятельности, в том числе сведения о размере требований, включенных в реестр, о размере дебиторской задолженности, о результатах инвентаризации имущества, свидетельствующие о недостаточности имущества должника для погашения требований кредиторов.

Также коллегия учитывает, что в своих заявлениях конкурсный управляющий и Банк в подтверждение заявленных требований сослались исключительно на Заключение эксперта.

Как установлено коллегией выше, Заключение эксперта ИП Мацкевич С.О. подготовлено в соответствии с договором от 28.02.2019 N 28/02-19 на оказание услуг по проведению экспертизы, заключенным самим Гладковым И.В. как конкурсным управляющим ООО "СВМП" на основании решения собрания кредиторов ООО "СВМП" от 28.02.2019. В соответствии с протоколом собрания кредиторов ООО "СВМП" от 28.02.2019, размещенным в ЕФРСБ 04.03.2019, на собрании присутствовал представитель ПАО "Сбербанк России", являющийся конкурсным кредитором (мажоритарным) как должника (ООО "Группа "Транзит-ДВ"), так и ООО "СВМП" по одним и тем же кредитным обязательствам.

Принимая во внимание вопросы, поставленные перед экспертом ИП Мацкевич С.О., относящиеся к сделкам ООО "Группа "Транзит-ДВ", и само содержание Заключения эксперта, в котором приведены сведения о финансовом состоянии и сделках должника (ООО "Группа "Транзит-ДВ"), коллегия пришла к выводу о том, что уже на момент заключения договора с экспертом заявителям (Гладкову И.В., одновременно исполнявшим на тот момент полномочия конкурсного управляющего обоих обществ - ООО "Группа "Гранзит-ДВ", ООО "СВМП", правопреемником которого является вновь назначенный конкурсный управляющий Уринг П.П., и Банку) были известны либо должны были быть известны все обстоятельства, указанные в качестве оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности.

Позиция заявителей, признанная судом первой инстанции правомерной, о начале течения срока исковой давности с момента получения конкурсным управляющим Заключения эксперта, является ошибочной, учитывая установленные выше обстоятельства, относящиеся к составлению арбитражным управляющим Гладковым И.В. еще в процедуре наблюдения финансового анализа, заключений, предъявления требований к должнику и должником к иным лицам в лице конкурсного управляющего Гладкова И.В., а также принимая во внимание наличие как у Гладкова И.В., так и у Банка в указанные выше даты совокупности всех документов должника, проанализировав которые, заявители могли и должны были самостоятельно установить наличие названных в рассматриваемых заявлениях оснований для привлечения к субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника.

Таким образом, о наличии данных оснований, в том числе о совершении указанных заявителями сделок должника, об условиях этих сделок заявители (как конкурсный управляющий Гладков И.В., правопреемником которого является вновь назначенный конкурсный управляющий Уринг П.П., так и Банк) знали/должны были знать еще в августе-сентябре 2017 года, но в любом случае не позднее февраля 2019 года, следовательно, годичный срок исковой давности по заявлениям о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности, поступившим/направленным в суд 19.03.2020 и 05.06.2020, является пропущенным. При этом на момент открытия конкурсного производства заявители знали или должны были знать о том, что ответчики, в частности апеллянты являются контролирующими должника лицами, так как в распоряжении временного управляющего Гладкова И.В. на момент подготовки указанных выше финансового анализа и анализа сделок имелись бухгалтерские и иные документы должника. Кроме того, сведения об участнике должника, руководителем которого являлся Болдырев С.А., являлись общедоступными.

Ввиду того, что доказательств наличия препятствий для обращения с заявлениями в течение годичного срока заявителями не представлено, трехлетний объективный срок не подлежит применению.

Обращение заявителей в суд с настоящими заявлениями осуществлено с пропуском срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований к ответчикам.

Довод заявителей о том, что на дату введения в действие статьи 61.14 Закона о банкротстве (01.07.2017) ранее действовавший срок давности не истек, следовательно, к правоотношениям применяется трехгодичный срок исковой давности, отклоняется судом апелляционной инстанции, как основанный на неверном толковании норм банкротного законодательства.

Поскольку положения Закона N 266-ФЗ не содержат специальных указаний на применение нового срока исковой давности к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли до даты вступления в силу соответствующих изменений, у суда в силу статьи 4 ГК РФ отсутствуют основания для применения норм законодательства о банкротстве, ухудшающих положение ответчиков.

Также не может быть признан правомерным довод заявителей о начале течения срока исковой давности по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности не ранее даты окончательного формирования конкурсной массы и завершения реализации имущества должника.

Начиная с 30.06.2013 (дата вступления в силу Закона N 134-ФЗ), конкурсные управляющие и кредиторы в делах о банкротстве имели возможность заявлять требования к контролирующим лицам без указания точного размера (он подлежал определению в дальнейшем), установление точного размера ответственности перестало быть обязательным условием для обращения в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности.

Исключительные обстоятельства и уважительные причины, вызвавшие пропуск срока исковой давности, свидетельствующие о возможности восстановления срока для защиты права, конкурсным управляющим и Банком не приведены.

Поскольку конкурсный управляющий и Банк обратились в суд с заявлением с нарушением срока исковой давности, не доказано обстоятельств, свидетельствующих о причинной связи между действиями ответчиков и наступившим банкротством, не установлено наличие всей совокупности условий для привлечения к субсидиарной ответственности ответчиков, в частности недобросовестного поведения контролирующих должника лиц, доведение ими должника до банкротства, в удовлетворении заявлений конкурсного управляющего ООО "Группа "Транзит-ДВ" - Гладкова И.В., ПАО "Сбербанк России" в части привлечения Бодырева С.А. и Польченко И.А. к субсидиарной ответственности надлежит отказать.

При таких обстоятельствах, обжалуемое определение подлежит отмене в обжалуемой части на основании пунктов 1, 2 части 1 статьи 270 АПК РФ, а апелляционные жалобы Болдырева С.А., финансового управляющего Наумца Д.Ф. - удовлетворению.

В соответствии со статьей 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации уплата государственной пошлины при обращении в суд с заявлением о привлечении контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности и обжаловании вынесенного по результатам рассмотрения данного заявления определения не предусмотрена.

Руководствуясь статьями 258, 266-272 АПК РФ, Пятый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Приморского края от 04.10.2021 по делу N А51-4296/2017 в обжалуемой части отменить.

Отказать в удовлетворении заявления конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью "Группа "Транзит-ДВ" о привлечении Болдырева Сергея Алексеевича, Польченко Игоря Александровича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника - общества с ограниченной ответственностью "Группа "Транзит-ДВ".

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Дальневосточного округа через Арбитражный суд Приморского края в течение одного месяца.

Председательствующий

Т.В. Рева

Судьи

А.В. Ветошкевич К.П. Засорин