Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 30 января 2023 г. N 17АП-14764/22 по делу N А71-4117/2022

г. Пермь

30 января 2023 г.

Дело N А71-4117/2022

Резолютивная часть постановления объявлена 25 января 2023 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 30 января 2023 года.

Семнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Даниловой И.П.,

судей Зарифуллиной Л.М., Нилоговой Т.С.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Малышевой Д.Д.,

при участии:

лица, участвующие в деле, не явились, извещены;

(лица, участвующие в деле, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда),

рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу истца, общества с ограниченной ответственностью "СМУ-116" в лице конкурсного управляющего Окатова Алексея Юрьевича

на решение Арбитражного суда Удмуртской Республики

от 21 сентября 2022 года,

принятое в рамках дела N А71-4117/2022

по иску общества с ограниченной ответственностью "СМУ-116" (ОГРН 1146381000479, ИНН 6381031172) о привлечении Баймачева Сергея Петровича (ИНН 183208997016) к субсидиарной ответственности и взыскании 9 645 855 руб. 56 коп. убытков,

УСТАНОВИЛ:

Общество с ограниченной ответственностью "СМУ-116" (далее - истец, ООО "СМУ-116") обратилось в суд с иском к Баймачеву Сергею Петровичу (далее - Баймачев С.П., ответчик) о привлечении к субсидиарной ответственности и взыскании 9 645 855 руб. 56 коп. убытков в порядке привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью "Агат" (ОГРН 1151832009185, ИНН 1832131536).

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 31.03.2021 исковое заявление принято к производству.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 21.09.2022 года в иске отказано. Взыскано с общества с ограниченной ответственностью "СМУ-116" в доход федерального бюджета 71 229 руб. 00 коп. государственной пошлины.

Не согласившись с определением суда, ООО "СМУ-116" в лице конкурсного управляющего Акатова Алексея Юрьевича, обратилось с апелляционной жалобой, в которой просит определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 21.09.2022 отменить, принять по делу новый судебный акт, которым заявленные требования удовлетворить.

В обоснование апелляционной жалобы и дополнении указывает на неприменение норм Закона о банкротстве, об отсутствии необходимости публикации заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. В отношении ООО "Агат" дело о несостоятельности (банкротстве) не возбуждалось, конкурсное производство не завершалось и не прекращалось. Отмечает, что судом первой инстанции необоснованно указано на то, что после принятия искового заявления к производству истец не представил доказательства опубликования а Едином государственном реестре сведений о банкротстве (ЕФРСБ) предложения о присоединении к требованиям о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности. Однако, возможность публикации такого вида сообщения на сайте ЕФРСБ отсутствует. Полагает, что своим бездействием Баймачев С.П. причинил убытки ООО "СМУ-116" в виде выбытия денежных средств без предоставления встречного исполнения. ООО "СМУ-116" 29.04.2020 направило в регистрирующий орган заявление о том, что его права и законные интересы затрагиваются в связи с исключением недействующего юридического лица из Единого государственного реестра юридических лиц. Согласно сведениям из ЕГРЮЛ ООО "Агат" исключено из реестра как недействующее юридическое лицо 09.12.2021. Результатом действий (бездействия) со стороны Баймачева С.П. в период исполнения им полномочий руководителя ООО "Агат" явилось прекращение деятельности данного предприятия без исполнения обязательств перед истцом; исключение ООО "Агат" из ЕГРЮЛ привело невозможности удовлетворения требований истца, как кредитора по делу N А71-20378/2019. Следовательно, именно в связи с этими противоправными действиями (бездействием) в совокупности ответчик - Баймачев С.П. подлежит привлечению к ответственности по долгам общества, руководителем и учредителем которого он являлся. Отмечает, что одновременно с подачей искового заявления к Баймачеву С.П., конкурсным управляющим ООО "СМУ-116" поданы исковые заявления к Набиуллину А.И. (дело А65-8693/2022), к Курьяниновой Ю.А. (дело А65-8646/2022). В настоящее время исковые заявления рассмотрены, выданы исполнительные листы.

Письменные отзывы от лиц, участвующих в деле не поступили в материалы дела.

Лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в судебное заседание представителей не направили, в силу части 3 статьи 156, статьи 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) жалоба рассмотрена в их отсутствие, письменных отзывов не представили.

Определением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.12.2023 рассмотрение апелляционной жалобы ООО "СМУ-116" отложено на 19.01.2023. Предложено Управлению Федеральной налоговой службы России по Удмуртской Республики (426008, Удмуртская Республика, город Ижевск, ул. Коммунаров, д.36) в срок до 15.01.2023 года представить в суд регистрационное дело в отношении общества с ограниченной ответственностью "Агат" (1151832009185, ИНН 1832131536), сведения обо всех открытых и закрытых счетах за период с 2015 года по 2021 год и при наличии, выписки по банковским счетам и бухгалтерскую отчетность за указанный период. Ответчику (г. Ижевск, ул. Инструментальная, 52; ул. Авангардная, дом 10, ком. 37) представить отзыв на апелляционную жалобу.

До судебного заседания от Управления ФНС России по Удмуртской Республики поступили копии следующих документов в отношении ООО "Агат": бухгалтерская отчетность за 2015-2017 года, сведения об открытых счетах, копии выписок по банковским счетам за 2015-2016 года.

В связи с тем, что не представлено регистрационное дело в отношении ООО "Агат", в судебном заседании в порядке статьи 163 АПК РФ объявлен перерыв до 25.01.2023 года.

До судебного заседания от Межрайонной ИФНС N 11 по Удмуртской Республики поступило в копии регистрационное дело в отношении ООО "Агат".

Определением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.01.2023 в соответствии с частью 3 статьи 18 АПК РФ произведена замена судьи Макарова Т.В. на судью Нилогову Т.С.

Законность и обоснованность принятого по делу решения проверены апелляционным судом в порядке главы 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Документы, представленные Управлением ФНС по Удмуртской Республики, Межрайонной ИФНС N 11 по Удмуртской Республики, приобщены судом апелляционной инстанции к материалам дела.

Как следует из материалов дела, решением Арбитражного суда Самарской области по делу N А55-7600/2019 от 27.05.2019 признано несостоятельным (банкротом) ООО "СМУ-116", в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Окатов Алексей Юрьевич (далее - Окатов А.Ю.).

ООО "СМУ-116" обратилось в Арбитражный суд Удмуртской Республики с исковым заявлением к ООО Агат" о взыскании 7 600 000 руб. неосновательного обогащения, 2 045 855 руб. 56 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами (дело N А71-20378/2019).

Как установлено судом по делу N А71-20378/2019, истцом платежными поручениями N 171 от 27.06.2016, N 172 от 27 июня 2016 года, N 173 от 27.06.2016, N 174 от 30.06.2016, N 175 от 30.06.2016, N 176 от 30.06.2016, N 199 от 18.07.2016, N 200 от 18.07.2016, N 201 от 18.07.2016, N 202 от 18.07.2016, N 203 от 18.07.2016, N 204 от 18.07.2016, N 300 от 12.09.2016, N 301 от 12.09.2016, N 302 от 12.09.2016, N 303 от 12.09.2016, N 304 от 12.09.2016 на счет ответчика были перечислены денежные средства в сумме 7 600 000 руб. Вместе с тем, как установлено судом, договорные отношения между истцом и ответчиком отсутствуют, иного материалы дела не содержат. Ответчик возврат денежных средств по настоящее время не произвел. Факт получения указанных денежных средств ответчик не оспорил, документы, подтверждающие наличие между истцом и ответчиком каких-либо договорных отношений суду не представил, следовательно, основания для удержания перечисленных истцом денежных средств у ответчика не имеется.

Решением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 25.05.2020 по делу N А71-20378/2019 с ООО "Агат" (ОГРН 1151832009185, ИНН 1832131536): в пользу ООО "СМУ-116", с. Салейкино Самарской области (ОГРН 1146381000479, ИНН 6381031172) взыскано 7 600 000 руб. неосновательного обогащения, 2 045 855 руб. 56 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами.

Истцу 26.06.2020 выдан исполнительный лист серии ФС N 026666461 о взыскании задолженности.

Согласно сведениям Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) ООО "Агат" было зарегистрировано при создании 09.09.2015 Межрайонной инспекцией Федеральной налоговой службы N 11 по Удмуртской Республике, обществу присвоен ОГРН 1151832009185, ИНН 1832131536 (выписка из Единого государственного реестра юридических лиц по состоянию на 22.03.2022).

В соответствии с выпиской из ЕГРЮЛ единственным участником и директором общества с размером доли в уставном капитале 100% и лицом, имеющим право действовать без доверенности, являлся Баймачев Сергей Петрович.

В соответствии со статьей 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Федеральный закон N 129-ФЗ, Закон о регистрации ЮЛ) налоговым органом принято решение N 3415 от 22.10.2018 о предстоящем исключении недействующего юридического лица из Единого государственного реестра юридических лиц.

В Единый государственный реестр юридических лиц 09.12.2021 внесена запись об исключении ООО "Агат" из ЕГРЮЛ как недействующее юридическое лицо, в связи наличием в ЕГРЮЛ сведений о нем, в отношении которых внесена запись о недостоверности (ГРН записи в ЕГРЮЛ: 2211800417585).

ООО "СМУ-116" полагая, что ответчиком не приняты меры по погашению задолженности, не направлено в суд заявление о признании ООО "Агат" несостоятельным (банкротом) при наличии признаков неплатежеспособности, не представлены пояснения в отношении непогашения задолженности перед истцом, обратился в суд с настоящим заявлением.

Суд первой инстанции, рассмотрев настоящий спор в иске истцу отказал, указав на то, что последним не доказано, что при наличии достаточных денежных средств (имущества) руководитель, учредитель общества уклонялся от погашения задолженности, скрывал имущество должника; не представлено никаких доказательств того, что имеющаяся непогашенная задолженность перед истцом и причины ее образования в 2016 году были каким-либо образом связаны с действиями (бездействием) Баймачева С.П., учитывая, что общество прекратило свое существование только в декабре 2021 года.

Исследовав имеющиеся в деле доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, оценив доводы апелляционной жалобы, проанализировав нормы материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции приходит к выводам о наличии оснований для отмены решения в силу следующего.

Если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1-3 ст. 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

В пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ установлено, лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу. Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Основания и порядок привлечения вышеуказанных лиц к ответственности предусмотрены специальной нормой - частью 3.1 статьи 3 Федерального закона Российской Федерации от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон N 14-ФЗ).

В соответствии с частью 3.1 статьи 3 Закона N 14-ФЗ исключение общества из ЕГРЮЛ в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные ГК РФ для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 ГК РФ, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

В силу статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Исковые требования ООО "СМУ-116" заявлены к Баймачеву С.П., как участнику и руководителю ООО "Агат", поскольку его недобросовестные действия привели невозможность исполнения в полном объеме вступившего в законную силу решения Арбитражного суда Удмуртской Республики от 25.05.2020 по делу N А71-20378/2019, которым с ООО "Агат" взыскано 7 600 000 руб. неосновательного обогащения, 2 045 855 руб. 56 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пунктах 2, 3 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - Постановление N62), недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

- действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке;

- скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица (в частности, если сведения о такой сделке в нарушение закона, устава или внутренних документов юридического лица не были включены в отчетность юридического лица) либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки;

- совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица;

- после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица;

- знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.).

Неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

- принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации;

- до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации;

- совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.).

Таким образом, физическое лицо, осуществляющее функции руководителя, подвержено не только риску взыскания корпоративных убытков (внутренняя ответственность управляющего перед своей корпораций в лице участников корпорации), но и риску привлечения к ответственности перед контрагентами управляемого им юридического лица (внешняя ответственность перед кредиторами общества).

Однако в силу экстраординарности указанных механизмов ответственности руководителя перед контрагентами управляемого им общества, законодательством и судебной практикой выработаны как материальные условия (основания) для возложения такой ответственности (наличие всей совокупности которых должно быть установлено судом), так и процессуальные правила рассмотрения подобных требований.

Как для субсидиарной (при фактическом банкротстве), так и для деликтной ответственности (например, при отсутствии дела о банкротстве, но в ситуации юридического прекращения деятельности общества) необходимо наличие убытков у потерпевшего лица, противоправности действий причинителя (при презюмируемой вине) и причинно-следственной связи между данными фактами. Ответственность руководителя перед внешними кредиторами наступает не за сам факт неисполнения (невозможности исполнения) управляемым им обществом обязательства, а в ситуации, когда неспособность удовлетворить требования кредитора наступила не в связи с рыночными и иными объективными факторами, в частности, искусственно спровоцирована в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц.

Как было указано выше, в соответствии с выпиской из ЕГРЮЛ единственным участником общества с размером доли в уставном капитале 100% и директором являлся Баймачев С.П.

При этом соответствующие действия регистрирующего органа не были обжалованы ни данным обществом, ни его участником.

Учитывая общедоступный характер судебных актов арбитражных судов, размещенных в картотеке арбитражных дел, ответчик Баймачев С.П., являвшийся единственным участником и директором основного должника, не мог не знать о наличии у общества задолженности, подтвержденной вступившим в силу судебным актом.

Баймачев С.П. не привел каких-либо разумных объяснений относительно причин, по которым не было исполнено решение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 25.05.2020 по делу N А71-20378/2019.

Также, ответчик не представил каких-либо убедительных доказательств того, что имущественное положение ООО "Агат" действительно не позволило исполнить указанные судебные акты по объективным причинам. При этом ответчик Баймачев С.П. как руководитель и участник данного юридического лица располагал и не мог не располагать всеми необходимыми документами о деятельности общества.

В выписке из ЕГРЮЛ ООО "Агат" на дату 22.03.2022 указано, что 06.02.2019 внесены сведения о недостоверности в отношении Баймачева С.П. как о лице, имеющим право без доверенности действовать от имени юридического лица и участнике общества.

Согласно представленным Межрайонной ИФНС N 11 по Удмуртской Республики материалам регистрационного дела, с заявлением о недостоверности сведений обратился сам Баймачев С.П. в связи с тем, что ранее единственным участником ООО "Агат" 14.10.216 было принято решение о реорганизации ООО "Агат" в форме присоединении к ООО "А.С. Сервис", утвержден договор присоединения.

В решение единственного участника ООО "Агат" от 14.10.2016 указано, что обязанности по уведомлению регистрирующего органа о начале процедуры реорганизации от имени всех участвующих в реорганизации обществ - возложить на ООО "А.С. Сервис".

Вместе с тем, бухгалтерская отчетность за 12 месяцев 2017 года сдается Баймачевым С.П.

Кроме того, как следует из материалов дела истцом платежными поручениями N 171 от 27.06.2016, N 172 от 27 июня 2016 года, N 173 от 27.06.2016, N 174 от 30.06.2016, N 175 от 30.06.2016, N 176 от 30.06.2016, N 199 от 18.07.2016, N 200 от 18.07.2016, N 201 от 18.07.2016, N 202 от 18.07.2016, N 203 от 18.07.2016, N 204 от 18.07.2016, N 300 от 12.09.2016, N 301 от 12.09.2016, N 302 от 12.09.2016, N 303 от 12.09.2016, N 304 от 12.09.2016 на счет ООО "Агат" были перечислены денежные средства в сумме 7 600 000 руб., то есть после получения денежных средств Баймачев С.П. принимает решение о реорганизации общества путем присоединения ООО "Агат" к ООО "А.С. Сервис".

Согласно бухгалтерской отчётности за 2017 год активы ООО "Агат" составляли 13000.00 руб.; пассивы 19 000.00 руб. Такие же показатели отражены в бухгалтерской отчетности за 2016 года.

Вместе с тем ответчик Баймачев С.П. не представил каких-либо пояснения, какую хозяйственную деятельность осуществляло ООО "Агат", для каких целей были получены денежные средства от ООО "СМУ-116" в сумме более 7 000 000 руб., куда были потрачены денежные средства, в связи с чем после получения последних было принято решение о реорганизации в форме присоединения, продолжение направление ответчиком отчетности в налоговый орган и не завершения реорганизации общества.

В данной ситуации необходимо обратить внимание на положения, приведённые в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.05.2021 г. N 20-П.

Конституция Российской Федерации в качестве одной из основ конституционного строя провозглашает свободу экономической деятельности (статья 8, часть 1) и закрепляет право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (статья 34, часть 1).

В силу данных конституционных предписаний граждане могут самостоятельно определять сферу своей экономической деятельности и осуществлять ее как непосредственно, в индивидуальном порядке, так и опосредованно, в том числе путем создания коммерческого юридического лица либо участия в нем единолично или совместно с другими гражданами и организациями.

В то же время осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (статья 17, часть 3, Конституции Российской Федерации). Исходя из этого, отдавая предпочтение тому или иному способу осуществления экономической деятельности, граждане соглашаются с теми юридическими последствиями, которые обусловливаются установленным федеральным законодателем - исходя из существа и целевой направленности соответствующего вида общественно полезной деятельности и положения лица в порождаемых ею отношениях - правовым статусом субъектов этой деятельности, включая права и обязанности, а также меры ответственности.

Одной из организационно-правовых форм коммерческих организаций, которые создаются в целях осуществления предпринимательской деятельности и наиболее востребованы рынком, являются хозяйственные общества, в частности их разновидность - общество с ограниченной ответственностью (пункт 4 статьи 66 ГК Российской Федерации).

Конституционный Суд Российской Федерации ранее обращал внимание на то, что наличие доли участия в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не только означает принадлежность ее обладателю известной совокупности прав, но и связывает его определенными обязанностями (Определение от 3 июля 2014 года N 1564-О).

Гражданское законодательство, регламентируя правовое положение коммерческих корпоративных юридических лиц, к числу которых относятся общества с ограниченной ответственностью, также четко и недвусмысленно определяет, что участие в корпоративной организации приводит к возникновению не только прав, но и обязанностей (пункт 4 статьи 65.2 ГК Российской Федерации).

Корпоративные обязанности участников сохраняются до прекращения юридического лица - внесения соответствующей записи в единый государственный реестр юридических лиц. Ряд из них непосредственно связан с самим завершением деятельности организации - это обязанности по надлежащему проведению ликвидации юридического лица.

Завершение деятельности юридических лиц представляет собой протяженные во времени, многостадийные ликвидационные процедуры, направленные в том числе на обеспечение интересов их кредиторов. Указанные процедуры, как правило, связаны со значительными временными и финансовыми издержками, желание освободиться от которых побуждает контролирующих общество лиц к уклонению от исполнения установленных законом обязанностей по ликвидации юридического лица.

В пункте 2 статьи 62 ГК РФ закреплено, что учредители (участники) юридического лица независимо от оснований, по которым принято решение о его ликвидации, в том числе в случае фактического прекращения деятельности юридического лица, обязаны совершить за счет имущества юридического лица действия по ликвидации юридического лица; при недостаточности имущества юридического лица учредители (участники) юридического лица обязаны совершить указанные действия за свой счет.

В случае недостаточности имущества организации для удовлетворения всех требований кредиторов ликвидация юридического лица может осуществляться только в порядке, предусмотренном законодательством о несостоятельности (банкротстве) (пункт 6 статьи 61, абзац второй пункта 4 статьи 62, пункт 3 статьи 63 ГК Российской Федерации). На учредителей (участников) должника, его руководителя и ликвидационную комиссию (ликвидатора) (если таковой назначен) законом возложена обязанность по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом (статья 9, пункты 2 и 3 статьи 224 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)").

Конституционный Суд Российской Федерации ранее неоднократно обращался к вопросам, связанным с исключением юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц в порядке статьи 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", и, в частности, указывал, что правовое регулирование, установленное данной нормой, направлено на обеспечение достоверности сведений, содержащихся в едином государственном реестре юридических лиц, доверия к этим сведениям со стороны третьих лиц, предотвращение недобросовестного использования фактически недействующих юридических лиц и тем самым - на обеспечение стабильности гражданского оборота (Постановление от 6 декабря 2011 года N 26-П; определения от 17 января 2012 года N 143-О-О, от 24 сентября 2013 года N 1346-О, от 26 мая 2016 года N 1033-О и др.).

Исключение недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц является вынужденной мерой, приводящей к утрате правоспособности юридическим лицом, минуя необходимые, в том числе для защиты законных интересов его кредиторов, ликвидационные процедуры. Она не может служить полноценной заменой исполнению участниками организации обязанностей по ее ликвидации, в том числе в целях исполнения организацией обязательств перед своими кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к организации уже удовлетворены судом и, соответственно, включены в исполнительное производство.

Распространенность случаев уклонения от ликвидации обществ с ограниченной ответственностью с имеющимися долгами и последующим исключением указанных обществ из единого государственного реестра юридических лиц в административном порядке побудила федерального законодателя в пункте 3.1 статьи 3 Закона N 14-ФЗ предусмотреть компенсирующий негативные последствия прекращения общества с ограниченной ответственностью без предваряющих его ликвидационных процедур правовой механизм, выражающийся в возможности кредиторов привлечь контролировавших общество лиц к субсидиарной ответственности, если их недобросовестными или неразумными действиями было обусловлено неисполнение обязательств общества.

Предусмотренная оспариваемой нормой субсидиарная ответственность контролирующих общество лиц является мерой гражданско-правовой ответственности, функция которой заключается в защите нарушенных прав кредиторов общества, восстановлении их имущественного положения. При этом, как отмечается Верховным Судом Российской Федерации, долг, возникший из субсидиарной ответственности, подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (статья 1064 ГК Российской Федерации) (пункт 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020), утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10 июня 2020 года; определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 3 июля 2020 года N 305-ЭС19-17007(2)).

При реализации этой ответственности не отменяется и действие общих оснований гражданско-правовой ответственности - для привлечения к ответственности необходимо наличие всех элементов состава гражданского правонарушения: противоправное поведение, вред, причинная связь между ними и вина правонарушителя.

По смыслу пункта 3.1 статьи 3 Закона N 14-ФЗ, рассматриваемого в системной взаимосвязи с положениями пункта 3 статьи 53, статей 53.1, 401 и 1064 ГК Российской Федерации, образовавшиеся в связи с исключением из единого государственного реестра юридических лиц общества с ограниченной ответственностью убытки его кредиторов, недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) контролирующих общество лиц при осуществлении принадлежащих им прав и исполнении обязанностей в отношении общества, причинная связь между указанными обстоятельствами, а также вина таких лиц образуют необходимую совокупность условий для привлечения их к ответственности. Соответственно, привлечение к ней возможно только в том случае, если судом установлено, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).

Неосуществление контролирующими лицами ликвидации общества с ограниченной ответственностью при наличии на момент исключения из единого государственного реестра юридических лиц долгов общества перед кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном, в нарушение предписаний статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, пренебрежении контролирующими общество лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве общества, приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота, а если долг общества возник перед потребителями - и к нарушению их прав, защищаемых специальным законодательством о защите прав потребителей.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание на недобросовестность предшествующего исключению юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц поведения тех граждан, которые уклонились от совершения необходимых действий по прекращению юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства, и указывал, что такое поведение может также означать уклонение от исполнения обязательств перед кредиторами юридического лица (определения от 13 марта 2018 года N 580-О, N 581-О и N 582-О, от 29 сентября 2020 года N 2128-О и др.).

Лицам, чьи права и законные интересы затрагиваются в связи с исключением недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц, законом предоставляется возможность подать мотивированное заявление, при подаче которого решение об исключении недействующего юридического лица из единого государственного реестра юридических лиц не принимается (пункты 3 и 4 статьи 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей"), что, в частности, создает предпосылки для инициирования кредитором в дальнейшем процедуры банкротства в отношении должника. Во всяком случае, решение о предстоящем исключении не принимается при наличии у регистрирующего органа сведений о возбуждении производства по делу о банкротстве юридического лица, о проводимых в отношении юридического лица процедурах, применяемых в деле о банкротстве (абзац второй пункта 2 статьи 21.1 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей"). Это дает возможность кредиторам при наличии соответствующих оснований своевременно инициировать процедуру банкротства должника.

Однако само по себе то обстоятельство, что кредиторы общества не воспользовались подобной возможностью для пресечения исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, не означает, что они утрачивают право на возмещение убытков на основании пункта 3.1 статьи 3 Закона N 14 -ФЗ.

Во всяком случае, если от профессиональных участников рынка можно разумно ожидать принятия соответствующих мер, предупреждающих исключение общества должника из реестра, то исходить в правовом регулировании из использования указанных инструментов гражданами, не являющимися субъектами предпринимательской деятельности, было бы во всяком случае завышением требований к их разумному и осмотрительному поведению.

При обращении в суд с соответствующим иском доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий лиц, контролировавших исключенное из реестра недействующее юридическое лицо, объективно затруднено. Кредитор, как правило, лишен доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности общества, и не имеет иных источников сведений о деятельности юридического лица и контролирующих его лиц.

Соответственно, предъявление к истцу-кредитору (особенно когда им выступает физическое лицо - потребитель, хотя и не ограничиваясь лишь этим случаем) требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика, так как от истца требуется предоставление доказательств, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его невовлеченности в корпоративные правоотношения.

По смыслу названного положения статьи Закона N 14 -ФЗ, если истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика.

Таким образом, пункт 3.1 статьи 3 Закона N 14-ФЗ предполагает его применение судами при привлечении лиц, контролировавших общество, исключенное из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном законом для недействующих юридических лиц, к субсидиарной ответственности по его долгам по иску кредитора - физического лица, обязательство общества перед которым возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности и исковые требования кредитора к которому удовлетворены судом, исходя из предположения о том, что именно бездействие этих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед истцом - кредитором общества, пока на основе фактических обстоятельств дела не доказано иное.

Само по себе исключение общества с ограниченной ответственностью из единого государственного реестра юридических лиц - учитывая различные основания, при наличии которых оно может производиться, возможность судебного обжалования действий регистрирующего органа и восстановления правоспособности юридического лица, а также принимая во внимание принципы ограниченной ответственности, защиты делового решения и неизменно сопутствующие предпринимательской деятельности риски - не может служить неопровержимым доказательством совершения контролирующими общество лицами недобросовестных действий, повлекших неисполнение обязательств перед кредиторами, и достаточным основанием для привлечения к ответственности в соответствии с положениями, закрепленными в пункте 3.1 статьи 3 Закона N 14-ФЗ.

Соответственно, лицо, контролирующее общество, не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по обычным условиям делового оборота и с учетом сопутствующих деятельности общества с ограниченной ответственностью предпринимательских рисков, оно действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения обществом обязательств перед своими кредиторами.

Сделанный в настоящем Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации вывод, связанный с предметом рассмотрения по данному делу, сам по себе не может рассматриваться как исключающий применение такого же подхода к распределению бремени доказывания в случаях, когда кредитором выступает иной субъект, нежели физическое лицо, обязательство общества перед которым возникло не в связи с осуществлением кредитором предпринимательской деятельности. Во всяком случае, федеральный законодатель не лишен возможности внести в нормативное регулирование субсидиарной ответственности лиц, контролировавших юридическое лицо, исключенное из единого государственного реестра юридических лиц (в административном порядке), изменения с учетом правовых позиций, выраженных в настоящем Постановлении.

Данный правовой подход закреплен в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.05.2021 г. N 20-П.

В рассматриваемом случае, как было указано выше, ответчик Баймачев С.П. не доказал, что предпринял все необходимые действия по прекращению юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства (если отсутствовала необходимость продолжения деятельности юридического лица) или по предотвращению его исключении из ЕГРЮЛ в административном порядке (если имелась необходимость продолжения деятельности юридического лица). Пояснений о причинах реорганизации или исключения общества из ЕГРЮЛ, которые бы отвечали требованиям разумности и достоверности, ответчик суду не дал, невозможность исполнения обязательств обществом перед кредиторами не доказал.

Ответчик не опроверг конкретными доказательствами и фактическими обстоятельствами дела предположения о том, что именно его бездействие привело к невозможности исполнения обязательства перед истцом, не доказал, что действовал добросовестно и принял все меры для исполнения основным должником обязательства перед истцом.

При этом бремя доказывания отсутствия вины по общим нормам о применении деликтной ответственности лежит на ответчике. Неосуществление контролирующими лицами ликвидации общества с ограниченной ответственностью при наличии на момент исключения из единого государственного реестра юридических лиц долгов общества перед кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном, в нарушение предписаний статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, пренебрежении контролирующими общество лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве общества, приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота, а если долг общества возник перед потребителями - и к нарушению их прав, защищаемых специальным законодательством о защите прав потребителей.

Само по себе то обстоятельство, что кредиторы общества не воспользовались возможностью для пресечения исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, не означает, что они утрачивают право на возмещение убытков на основании пункта 3.1 статьи 3 Закона об обществах с ограниченной ответственностью. При обращении в суд с соответствующим иском доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий лиц, контролировавших исключенное из реестра недействующее юридическое лицо, - объективно затруднено.

Кредитор, как правило, лишен доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности общества, и не имеет иных источников сведений о деятельности юридического лица и контролирующих его лиц. Соответственно, предъявление к истцу-кредитору требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика, так как от истца требуется предоставление доказательств, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его невовлеченности в корпоративные правоотношения.

Система действующего правового регулирования предполагает при привлечении к субсидиарной ответственности лиц, контролировавших общество (исключенное из ЕГРЮЛ в административном порядке), применение судами норм пункта 3.1 статьи 3 Закона N 14-ФЗ - исходя из предположения о том, что именно бездействие контролирующих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед истцом - кредитором общества, пока на основе фактических обстоятельств дела не доказано иное (Обзор практики Конституционного Суда Российской Федерации за 2021 год).

Таким образом, по смыслу названного положения статьи 3 Закона N 14- ФЗ, если истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения общества из единого государственного реестра юридических лиц, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения.

В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации бремя доказывания правомерности действий контролировавших общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед кредиторами возлагается судом на ответчика. Контролирующее лицо не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по обычным условиям делового оборота и с учетом сопутствующих деятельности общества с ограниченной ответственностью предпринимательских рисков, оно действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения обществом обязательств перед своими кредиторами.

В случаях, когда процессуальные возможности участвующих в деле лиц заведомо неравны, цели справедливого, состязательного процесса достигаются перераспределением судом между сторонами обязанности по доказыванию значимых для дела обстоятельств. Он предполагает вероятность удовлетворения требований истца при представлении им доказательств, с разумной степенью достоверности подтверждающих обстоятельства, положенные в основание иска.

Нежелание стороны представить доказательства, подтверждающие ее возражения и опровергающие доводы процессуального оппонента, представившего доказательства, должно быть квалифицировано исключительно как отказ от опровержения того факта, на наличие которого аргументированно указывает процессуальный оппонент (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.12.2014 N 309-ЭС14-923, от 09.10.2015 N 305- КГ15-5805, постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.03.2012 N 12505/11, от 08.10.2013 N 12857/12, от 13.05.2014 N 1446/14).

Результатом действий (бездействия) со стороны Баймачева С.П. в период исполнения им полномочий руководителя ООО "Агат" и стало прекращение деятельности данного предприятия без исполнения обязательств перед истцом, исключение ООО "Агат" из ЕГРЮЛ и, в конечном итоге, невозможность удовлетворения требований истца, как кредитора по делу N 71-N А71-20378/2019. Следовательно, именно в связи с этими противоправными действиями (бездействием) в совокупности ответчик - Баймачева С.П. и подлежит привлечению к ответственности по долгам общества, руководителем и учредителем которого он являлся в размере 7 600 000 руб. долга, 2 045 855 руб. 56 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами.

В силу части 3 статьи 270 АПК РФ основанием для отмены решения арбитражного суда первой инстанции является нарушение или неправильное применение норм процессуального права.

С учетом вышеизложенного, определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 21 сентября 2022 года по делу N А71-4117/2022 подлежит отмене с разрешением вопроса по существу об удовлетворении заявленных требований ООО "СМУ-116".

Государственная пошлина в силу статьи 110 АПК РФ подлежит взысканию с ответчика в доход федерального бюджета.

Руководствуясь статьями 176, 258, 268, 269, 270, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 21 сентября 2022 года по делу N А71-4117/2022 отменить.

Взыскать с Баймачева Сергея Петровича (ИНН 183208997016) в пользу ООО "СМУ-116" (ОГРН 1146381000479, ИНН 6381031172) в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Агат" денежные средства в сумме 7 600 000 рублей, 2 045 855 рублей 56 копеек процентов за пользование чужими денежными средствами.

Взыскать с Баймачева Сергея Петровича (ИНН 183208997016) в доход федерального бюджета 71 229 (семьдесят одна тысяча двести двадцать девять) рублей государственной пошлины по иску.

Взыскать с Баймачева Сергея Петровича (ИНН 183208997016) в доход федерального бюджета 3 000 (три тысячи) рублей государственной пошлины за рассмотрение апелляционной жалобы.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Удмуртской Республики.

Председательствующий

И.П. Данилова

Судьи

Т.С. Нилогова
Л.М. Зарифуллина

Откройте актуальную версию документа прямо сейчас

Получить бесплатный доступ

Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.