Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 12 февраля 2025 г. N 02АП-7547/24 по делу N А28-16365/2020

г. Киров

12 февраля 2025 г.

Дело N А28-16365/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 29 января 2025 года.

Полный текст постановления изготовлен 12 февраля 2025 года.

Второй арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Калининой А.С.,

судей Дьяконовой Т.М., Хорошевой Е.Н.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Половниковой Е.А.,

при участии в судебном заседании (по веб-связи):

представителя Гусельникова Г.А. - Батаева А.К., по доверенности от 09.11.2023,

представителя Зыкина О.В. - Осипова Н.С., по доверенности от 30.05.2024,

представителя Неплатежеспособного AS "PNB Bank" в лице администратора неплатежеспособности Виго Крастиньш - Ерохина М.А., по доверенности от 10.01.2024,

рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу неплатежеспособного AS "PNB Bankа" в лице администратора неплатежеспособности Виго Крастиньша

на определение Арбитражного суда Кировской области от 29.09.2024 по делу N А28-16365/2020-18,

по заявлению AS "PNB Banka" в лице администратора неплатежеспособности Виго Крастиньша (единый регистрационный номер 40003072918) о включении требования в сумме 818 674 987 рублей в реестр требований кредиторов общества с ограниченной ответственностью "Монолит" (ИНН: 4345338133, ОГРН: 1124345020337, адрес: 610020, Кировская обл., г. Киров, ул. Карла Маркса, д. 26, пом. 1006),

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью Монолит (далее должник, ООО Монолит) AS PNB Banka в лице администратора неплатежеспособности Виго Крастиньша (далее заявитель, Банк, AS PNB Banka) обратилось в арбитражный суд с заявлением о включении требования в общей сумме 818 674 987 рублей убытков в реестр требований кредиторов должника.

Определением Арбитражного суда Кировской области от 29.09.2024 в удовлетворении требований отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, AS "PNB Banka" обратилось во Второй арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просит оспариваемое определение отменить, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

В обоснование доводов жалобы Банк указывает, что в связи с заключением заведомо мнимых сделок Компания "TRILOCUS LIMITED" (далее также - Компания Трилокус) фактически была освобождена от каких-либо обязательств перед Банком и в результате цепочки мнимых сделок безвозмездно приобрела за счет средств Банка ранее принадлежащие ему активы - доли ООО "Капитель", ООО "Монолит", ООО "Лесстрой". Банк, соответственно, в результате всей вышеуказанной цепочки мнимых сделок понес убытки, поскольку лишился ранее принадлежащих ему через дочерний фонд активов - долей ООО "Капитель", ООО "Монолит", ООО "Лесстрой". Банк в настоящий момент оценивает сумму убытков в размере суммы займа - 9 790 573 евро (стоимость выбывших активов). При этом указанные компании как и Компания "TRILOCUS LIMITED" были и остались подконтрольными не Банку, а бывшему менеджменту Банка, а также иным ответчикам по настоящему спору, образующими группу лиц (статья 1064, статья 1080 ГК РФ), в корыстных интересах которых и совершалась цепочка мнимых сделок. Компании ООО "Капитель", ООО "Лесстрой", ООО "Монолит" являлись соучастниками схемы (пособниками), входившими в группу лиц, сопричинителями вреда (статья 1080 ГК РФ). Их соучастие выражается в заключении мнимых, недействительных обеспечительных сделок (договоров поручительства и залога), которые создавали, в том числе с точки зрения соблюдения банковских правил, видимость обеспеченности требований Банка по договору займа, а также легитимности фактического вывода денежных средства из Банка (выполняли роль соучастника, предоставившего квазиобеспечение). Очевидно, что при отсутствии обеспечения компаний ООО "Капитель", ООО "Лесстрой", ООО "Монолит" обосновать выдачу кредита технической кипрской компании перед регулирующими органами было бы невозможно. Судебные акты по делам N А28-16364/2020, N А28-16365/2020, N А28-15439/2020, на которые сослался суд первой инстанции в качестве преюдиции, содержат вывод о контроле Банка через контроль менеджмента Банка над Компанией "Трилокус" только на момент совершения сделок и до момента признания Банка неплатежеспособным и смены менеджмента Банка, вопрос о контроле Банка на момент рассмотрения настоящего спора в тех делах не исследовался. Бывший менеджмент Банка после признания Банка неплатежеспособным не передал администратору неплатежеспособности контроль над Компанией "Трилокус" и как следствие ООО "Лесстрой", ООО "Капитель", ООО "Монолит", что также вменяется всем ответчикам в качестве противоправных действий. Но даже если исходить из установленного судами корпоративного контроля Банка (что не так) и преюдициальности судебных актов, то стоит учитывать, что такой корпоративный контроль устанавливался на момент совершения сделок и до момента признания Банка неплатежеспособным и смены руководства Банка. После смены руководства Банка в связи с признанием его неплатежеспособным прежнее руководство Банка, уже не имеющее право представлять Банк и действовать от его имени, в том числе держать для него активы, не передало Банку акции Компании "Трилокус" и принадлежащие ей ООО "Лесстрой", ООО "Капитель", ООО "Монолит", что также образует объективную сторону вменяемого деликта. Доказательств передачи указанных компаний новому руководству Банка в материалы дела не представлено. Более того, Банк представил в материалы дела доказательства, подтверждающие, что указанные компании на данный момент контролирует не Банк, а некто господин Тариэль Соселия, который связан с предыдущим менеджментом Банка. Более того, судебные акты по делам NА28-16364/2020, NА28-16365/2020, N А28-15439/2020 вопреки утверждению суда первой инстанции вовсе не образуют преюдицию, поскольку: субъектный состав рассматриваемого спора иной, а вывод судов о контроле Банка над Компанией Трилокус не является преюдицией в принципе, поскольку представляют собой оценочное суждение, сделанное на основании установленных судом фактов, а не фактами в чистом виде (обстоятельствами) по букве ч.2 ст. 69 АПК РФ. Соответственно, суд в рассматриваемом деле имеет возможность прийти к иным выводам (оценке фактов) с соответствующим обоснованием.

В части вывода суда о пропуске срока исковой давности Банк в жалобе отмечает следующее. Банк о нарушении прав узнал с момента вынесения постановления Второго арбитражного апелляционного суда от 08.09.2023 по делу N А28-16364/2020 (в отношении ООО "Лесстрой"), поскольку тогда впервые были признаны мнимыми сделками договор займа и обеспечительные сделки. С указанного момента Банк узнал о мнимости сделок и о том, что утратил возможность обратить взыскание на заложенные акции Компании "Трилокус", доли ООО "Капитель", ООО "Лесстрой", ООО "Монолит", а также кредиторский контроль, позволявший осуществлять корпоративные права в отношении долей российских компаний в силу абз.2 пункта 2 статьи 358.15 ГК РФ как залогодержателю. До момента вынесения указанных судебных актов Банк исходил из действительности всей цепочки сделок и фактическом наличии у него активов за счет кредиторского контроля и возможности обратить взыскания на акции/доли указанных компаний. Вопрос о мнимости или реальности всей цепочки сделок с правовой точки зрения являлся неоднозначным (существовала правовая неопределенность), даже если бы у Банка были все документы по сделкам (что не так). Мнимость сделок для иностранного Банка в лице администратора неплатежеспособности была не очевидна до момента вынесения соответствующих судебных актов. Имелись основания для отказа Гусельникову Г.А. и Зыкину О.В. в применении исковой давности в связи со злоупотреблением права (статья 10 ГК РФ) с учетом доктрины "эстоппель" (непротиворечивое поведение), поскольку в том числе указанными лицами как бывшим руководством Банка, совершившим цепочку мнимых сделок, в целях сокрытия мнимости сделок и введения третьих лиц в заблуждение была фальсифицирована годовая отчетность Банка, из которой следовало, что Компания "Трилокус" не является подконтрольной Банку компанией и не входит в банковскую группу, что однозначно исключало бы вывод о мнимости сделок. Администратор неплатежеспособности, делая изначальный вывод о независимости Компании "Трилокус" от Банка и как следствие действительности всей цепочки сделок, полагался на указанную годовую отчетность, особенно учитывая, что она прошла аудит известной международной Компании SIA "PricewaterhouseCoopers". Таким образом, бывшее руководство Банка, в том числе в лице Гусельникова Г.А. и Зыкина О.В., фактически ввело администратора неплатежеспособности в заблуждение относительно подконтрольности Компания Трилокус, фальсифицировав годовую отчетность Банка, а сейчас, заявляя о пропуске срока исковой давности, недобросовестно утверждает, что якобы Банк должен был знать о такой подконтрольности, исходя из других имеющихся у него документов.

Определение Второго арбитражного апелляционного суда о принятии апелляционной жалобы к производству вынесено 27.11.2024 и размещено в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" 28.11.2024.

Гусельников Г.А. в отзыве на жалобу настаивает на том, что вывод суда первой инстанции о недоказанности Банком обстоятельств причинения ему убытков со стороны должника в результате совершения Банком и должником обеспечительных сделок по договору займа от 30.09.2015 основан на обстоятельствах, установленных Вторым арбитражным апелляционным судом в постановлениях от 12.03.2024 по настоящему делу и от 08.09.2023 по делу о банкротстве ООО Лесстрой А28-16364/2020 и в силу ч. 2 ст. 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее АПК РФ) имеющих преюдициальное значение для настоящего спора. Заявленный в апелляционной жалобе довод о том, что Банк не контролирует компанию Трилокус, ООО Лесстрой, ООО Капитель и ООО Монолит, противоречит обстоятельствам, установленным Вторым арбитражным апелляционным судом в постановлениях от 12.03.2024 по настоящему делу и от 08.09.2023 по делу А28-16364/2020, Арбитражным судом Кировской области в определении от 24.03.2024 по делу А28-15439/2020 (банкротство ООО Капитель), а также обстоятельствам, установленным судами по делам о банкротстве ООО Профпроект (дело А40-263934/2020), ООО Каланчевская 13 (дело А40-263938/2020) и ООО Балтикс (дело А40-263943/2020) и имеющим существенное сходство с обстоятельствами настоящего дела, и по делу А40-18325/2024, в рамках которого были рассмотрены требования Банка к ООО Профпроект, ООО Каланчевская 13 и ООО Балтикс, аналогичные по своей сути заявленным в настоящем обособленном споре. Так, в указанных постановлениях Второго арбитражного апелляционного суда содержится прямое указание на обстоятельство подконтрольности компании Трилокус и Должника именно Банку, а не каким-либо иным лицам - в частности, бывшему руководству Банка: доли в уставном капитале должника были проданы подконтрольному AS PNB Banka лицу с сохранением им соответствующего контроля над указанными обществами. В результате совершения сделок произошло перераспределение между подконтрольными AS PNB Banka лицами денежных средств и долей. В нарушение установленной ст. 65 АПК РФ обязанности доказывания Банк не опроверг обстоятельства своего контроля над компанией Трилокус и должником и не доказал принадлежность такого контроля Гусельникову Г.А., Зыкину О.В. и/или каким-либо иным лицам, обозначенным Банком как бывшее руководство Банка. К письменным пояснениям Банка, поступившим в материалы дела 16.08.2024, было приложено Юридическое заключение адвоката Маринеллы Киликитас от 01.05.2023, со ссылкой которое Банк утверждал о наличии корпоративного контроля над указанными компаниями у бывшего руководства Банка. Из данного юридического заключения следует, что Банк обладает всеми средствами обеспечения исполнения залогов акций (включая сертификаты акций, представляющие собой собственно акции как таковые) в соответствии с законодательством Кипра, однако якобы не может ими воспользоваться в настоящее время из-за того, что 10.02.2020 (по истечении нескольких месяцев после назначения В. Крастиньша администратором неплатежеспособности Банка) произошла смена акционеров, директоров и секретарей Компании Трилокус. Гусельников Г.А. отмечает, что описанная Банком ситуация смены акционеров, директоров и секретарей кипрской компании характерна как раз для случаев внесудебного обращения взыскания на заложенные акции этой компании. Учитывая наличие у Банка всех необходимых по законодательству Кипра документов (сертификатов акций, бланковых передаточных распоряжений и т.п.) и полномочий, единственным разумным объяснением появления в Компании Трилокус некоего Т. Соселия представляется такое, что это именно сам Банк - а не Гусельников Г.А., ни документами, ни полномочиями не обладающий - в феврале 2020 года реализовал свои права: сменил акционера компании Трилокус и назначил в неё подконтрольных ему руководителей (аналогично тому, как Банк действовал в отношении ООО Балтикс, ООО Профпроект, ООО Каланчевская 13, ООО Лэндонэр, ООО Орион).

Зыкин О.В. в отзыве на апелляционную жалобу указывает, что Банк не доказал причинение ему убытков, поскольку отсутствуют доказательства того, что не Банк контролирует Компанию "Трилокус" и якобы проданные ей общества. Заключение сделок для банка не имело никаких реальных последствий, он продолжал распоряжаться долями в уставном капитале обществ как их фактический собственник. После сделок банк владел долями опосредованно через европейскую компанию, которая скрытно находилась под его контролем. Мнимые сделки в совокупности имели нулевой результат, поскольку компания "Трилокус" продолжала находиться под контролем банка. Согласно постановлению Второго арбитражного апелляционного суда от 08.09.2023 по делу N А28-16364/2020 именно Банк контролирует в настоящее время компанию "Трилокус" и российские общества. Кроме того, банк не представил относимых доказательств о размере причиненных убытков, поскольку доли намеренно были проданы по завышенным ценам. В ином деле N А40-18325/2024 в удовлетворении требований Банка о взыскании убытков уже было отказано. Также банк не доказал невозможность применения срока исковой давности к заявленным требованиям. Поскольку полномочия у В. Крастиньша возникли с 12.09.2019, именно с указанной даты следует исчислять срок исковой давности. Банк был осведомлен о мнимости сделок еще при инициировании банкротства поручителей (залогодателей) и умышленно игнорировал данный факт. Аналогичная ситуация имела место в деле N А40-230420/2020, где банк просил признать ничтожным договор займа с компанией "Hilsham Limited", заявляя о том, что предоставление заемных денежных средств являлось выводом активов из банка. Правовые конструкции данных сделок идентичны. Следовательно, Банк изначально знал о порочности собственных требований и необоснованности заявления о включении требований в реестр требований кредиторов, однако из одного спора в другой продолжает необоснованно менять свою позицию по делу, что является самостоятельным основанием для отказа в иске по статье 10 ГК РФ.

В порядке статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в судебном заседании объявлялся перерыв с 15.01.2025 до 11 час. 00 мин. 29.01.2025, информация о котором размещена в установленном порядке.

В судебном заседании представители лиц, участвующих в деле, поддержали свои правовые позиции.

В соответствии со статьей 156 АПК РФ дело рассматривается в отсутствие представителей неявившихся лиц.

Законность определения Арбитражного суда Кировской области проверена Вторым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном статьями 258, 266, 268 АПК РФ.

Как следует из материалов дела, по условиям подписанного между AS "NORVIK BANKA" (банк) и Компанией "Трилокус" (заемщик) договора займа от 30.09.2015 N 03501 банк предоставил заемщику денежные средства в сумме 9 790 573 евро для приобретения заемщиком следующих долей уставного капитала: - 99,99 % долей уставного капитала ООО "Капитель", - 99,99 % долей уставного капитала ООО "Лесстрой", - 99,99 % долей уставного капитала ООО "Монолит".

Надлежащее исполнение заемщиком условий договора займа обеспечивалось поручительством ООО "Монолит" в соответствии с условиями соглашения от 18.01.2016 и залогом имущества должника в соответствии с условиями договора залога от 21.01.2016 N 0351/2.

Согласно условиям соглашения от 18.01.2016 (далее также - соглашение) ООО "Монолит" обязалось отвечать перед займодавцем солидарно с заемщиком по всем обязательствам, вытекающим из договора займа от 30.09.2015 N 03501.

Акционерное общество "NORVIK BANKA" изменило наименование на AS "PNB Banka" (решение о регистрации изменений от 09.11.2018 N 6-12/166916).

Решением суда Видземского предместья Риги от 12.09.2019 по гражданскому делу N С30710019 AS "PNB Banka" признан неплатежеспособным, администратором неплатежеспособности утвержден Виго Крастиньш.

В связи с ненадлежащим исполнением заемщиком обязательств по договору займа банк принял решение о досрочном расторжении договора займа и направил 17.11.2020 уведомление об этом в адрес заемщика.

ООО "Монолит" нахождение на своем банковском счете денежных средств для погашения задолженности не обеспечило, иных мер для оплаты долга Компании "Трилокус" не предприняло, в связи с чем банк обратился в Арбитражный суд Кировской области с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Кировской области от 21.07.2021 (в полном объеме изготовлено 29.07.2021) признано обоснованным заявление банка, в отношении ООО "Монолит" введена процедура наблюдения, требования заявителя в сумме 881 272 034 рублей 76 копеек основного долга, 66 416 681 рубля 75 копеек процентов включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника как обеспеченные залогом имущества ООО "Монолит".

Второй арбитражный апелляционный суд постановлением от 12.03.2024 отменил определение от 29.07.2021 в части включения требований банка в реестр требований кредиторов ООО "Монолит", принял в указанной части новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления.

Определением Арбитражного суда Кировской области от 12.05.2022 (в полном объеме изготовлено 19.05.2022) требование AS "PNB Banka" в сумме 25 189 379 рублей 01 копейка процентов признано обоснованным и включено в третью очередь реестра требований кредиторов ООО "Монолит", как обеспеченное залогом имущества должника.

Второй арбитражный апелляционный суд постановлением от 12.03.2024 отменил определение от 19.05.2022 о включении требований банка в реестр требований кредиторов ООО "Монолит", принял новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления.

Суд апелляционной инстанции, отказывая в удовлетворении требований банка, установил, что банк осуществил предоставление Компании "Трилокус" займа в противоправных целях - формального вывода из собственности российских активов с сохранением реального контроля над ними с одновременным формированием мнимой кредиторской задолженности и увеличением стоимости кредитного портфеля. При этом суд апелляционной инстанции исходил из того, что сделки, заключенные Компанией "Трилокус", банком и подконтрольным последнему фондом "НИПС", носили сомнительный характер, так как по их результатам имущество, формально выбывшее из собственности кредитной организации, перешло в собственность Компании "Трилокус", которая также находилась под контролем банка. Эти договоры повлекли не реальные правовые последствия в виде перехода права собственности на доли в уставных капиталах российских юридических лиц, а перераспределение активов внутри группы лиц, управляемых банком.

Полагая, что в результате заключения мнимых сделок из состава активов банка безвозмездно выбыли доли ООО "Капитель", ООО "Монолит", ООО "Лесстрой", банк обратился в суд с рассматриваемым заявлением.

Рассмотрев требования заявителя, суд первой инстанции признал их не подлежащими удовлетворению.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы и отзывов на нее, заслушав представителей сторон, суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены или изменения определения суда, исходя из нижеследующего.

В силу статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника в порядке, определенном статьями 71 и 100 Закона о банкротстве.

В силу пункта 1 статьи 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно (статья 1080 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками, как установлено пунктом 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Как следует из разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, изложенных в пункте 12 постановления Пленума 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

То есть для применения такой меры гражданско-правовой ответственности как возмещение убытков необходимо установление фактов наступления вреда, его размера, противоправности поведения причинителя вреда, его вины, а также причинно-следственной связи между действиями причинителя вреда и наступившими неблагоприятными последствиями. При этом факт возникновения убытков зависит от установления наличия или отсутствия всей совокупности указанных выше условий наступления гражданско-правовой ответственности.

По мнению Банка, вина ООО "Монолит" в причинении убытков заявителя выражается в заключении мнимых, недействительных обеспечительных сделок (договоров поручительства и залога), которые создавали, в том числе с точки зрения соблюдения банковских правил, видимость обеспеченности требований Банка по договору займа. Размер убытков определен как стоимость долей в уставных капитала российских обществ, соответствующая величине выданного Компании "Трилокус" займа.

В ходе рассмотрения спора судом первой инстанции ответчиками по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности было заявлено о пропуске срока исковой давности.

Статьей 195 ГК РФ установлено, что исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Согласно пункту 1 статьи 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет 3 года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Из правовой позиции Президиума Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 28.09.2016 N 203-ПЭК16, следует, что обстоятельства, с наступлением которых связывается начало течения срока исковой давности, устанавливаются судами исходя из норм, регулирующих конкретные правоотношения между сторонами, а также из имеющихся в деле доказательств.

В соответствии с пунктом 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" течение срока исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 200 Гражданского кодекса).

В данном случае Банк ссылался на необходимость применения положений пункта 10 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" согласно которому в случаях, когда соответствующее требование о возмещении убытков предъявлено самим юридическим лицом, срок исковой давности исчисляется не с момента нарушения, а с момента, когда юридическое лицо, например, в лице нового директора, получило реальную возможность узнать о нарушении, либо когда о нарушении узнал или должен был узнать контролирующий участник, имевший возможность прекратить полномочия директора, за исключением случая, когда он был аффилирован с указанным директором.

Решением Видземского предместья г. Риги от 12.09.2019 по делу N С30710019 Банк признан неплатёжеспособным. Также Банку назначен администратор неплатёжеспособности Виго Крастиньш. Согласно тексту решения суда оно является окончательным и обжалованию не подлежит, т.е. вступило в законную силу 12.09.2019.

Если принять во внимание разъяснения пункта 10 Постановления N 62, то, по мнению апелляционного суда, срок исковой давности следует признать пропущенным по следующим основаниям.

Постановлением Второго арбитражного апелляционного суда от 12.03.2024 по делу N А28-16365/2020 (банкротство ООО "Монолит"), а также при аналогичных обстоятельствах постановлением Второго арбитражного апелляционного суда от 08.09.2023 по делу N А28-16364/2020 (банкротство ООО "Лесстрой"), определением Арбитражного суда Кировской области от 24.03.2024 по делу NА28-16439/2020 (банкротство ООО "Капитель") среди прочего установлены следующие обстоятельства.

Заёмщик (Компания Трилокус) выдал доверенность от 16.09.2015 на сотрудников Банка - Груздеву Ю., Коломбет А., Брамвела О. и Боровских В.В., в соответствии с которой уполномочил сотрудников Банка заключить от своего имени сделки с самим Банком на любых условиях, которые предложит сам Банк. Соответствующая доверенность должна была находиться в составе документов, формируемых Банком по спорным сделкам.

Согласно сведениям из ЕГРЮЛ в период с 13.03.2015 до 16.03.2016 должность директора должника занимала Валентина Кейша, которая в указанный период также являлась вице-президентом Банка, что подтверждается протоколом Собрания Правления Банка N 55/2015 от 10.09.2015, т.е. даже после продажи заемщику доли в уставном капитале должника руководитель ООО "Монолит", также являвшийся вице-президентом Банка, сменен не был.

Заёмные средства от Банка должны были поступить на специальный счёт сделки заемщика, открытый в Банке. После этого полученные средства подлежали перечислению продавцу имущества в счёт его оплаты, которым являлся его дочерний латвийский фонд АО "НОРВИК Иегулдиюму парвалес сабиедриба" (далее также - дочерний фонд, фонд).

При этом администратор неплатежеспособности Банка не оспаривает, что в настоящее время дочерний фонд все также принадлежит ему, следовательно, из анализа договора займа, обеспечительных сделок и иных документов, обычно подготавливаемых для заключения аналогичных сделок (в рамках проверки платежеспособности заемщика, ликвидности обеспечения и др.) очевидным представляется то, что приобретение долей в уставных капиталах российских обществ Компанией Трилокус у дочернего Фонда Банка происходило за счет денежных средств, переданных Банком по договору займа.

Компания "Трилокус" была зарегистрирована на Кипре 31.08.2015, то есть за 1 месяц до заключения договора займа.

Ссылка администратора неплатежеспособности на годовую отчетность Банка, из которой следовало, что Компания "Трилокус" не является подконтрольной Банку компанией и не входит в банковскую группу, не опровергает указанных выше фактических обстоятельств.

Указанные обстоятельства, по мнению апелляционного суда, могли и должны были быть проанализированы администратором неплатежеспособности, поскольку не укладываются в обычную практику банковского кредитования.

На аналогичные нехарактерные обстоятельства сам администратор неплатежеспособности обращал внимание в рамках иной сделки банка еще в 2020 году в обращении к Центральному банку и Федеральной службе по финансовому мониторингу в рамках спора N А40-80851/2020 (отсутствие реального экономического интереса банка в заключении сделок, наличие офшорной прослойки, созданной незадолго до заключения договора; выдача займа при нехарактерных для обычной банковской деятельности обстоятельствах, расхождение в стоимости единственных реальных активов - долей в уставных капиталах российских обществ).

По какой причине спорная цепочка сделок не могла быть проанализирована администратором неплатежеспособности аналогичным образом, заявителем не указано.

По указанным причинам подлежит отклонению довод заявителя о различной судебной практике и неоднозначности вопроса о мнимости сделок, поскольку обладая документацией Банка, администратор неплатежеспособности не мог не обратить внимания на нетипичность спорных сделок, также как это было сделано в рамках иных сделок.

При этом в постановлении Второго арбитражного апелляционного суда от 08.09.2023 по делу N А28-16364/2020 прямо установлено, что совокупная залоговая стоимость объектов недвижимости, принадлежащих российским компаниям, в том числе и должнику, была определена в размере 282 882 512 руб. или 3 250 249, 18 евро по официальному курсу Банка России на дату заключения договоров залога. При этом только сумма предоставленного займа составляет 9 790 573 евро. Доказательств наличия у должника иного имущества за счет которого возможно было бы исполнение обязательств по погашению кредита в материалы дела не представлено.

При этом согласно протоколу собрания членов правления Банка от 13.08.2015 N 49/2015 перед продажей долей в уставном капитале российских обществ заемщику Банк рассматривал возможность их продажи своему дочернему обществу в России - ПАО "Норвик Банк". Стоимость долей для данного лица была определена в размере 2 683 356,15 евро.

При этом возможность погашения выданного кредита за счет денежных средств, вырученных от дальнейшей перепродажи недвижимого имущества, принадлежащего должнику, опровергается письмом КРФК от 28.09.2015 N 05.01.01.007/3124, в котором указывается, что на момент выдачи кредита Банк был уверен, что в ближайшие 2-3 года невозможно будет продать имущество в России по стоимости его приобретения заемщиком.

В постановлении Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.01.2019 по делу N А60-72521/2017 установлено, что в 2015 году КРФК предъявила к Банку требования о снижении размера вложений в российские активы под страхом применения к банку мер финансовой ответственности; требования были предъявлены как формально, путем направления официальных писем, так и неформально, в ходе традиционного устного общения менеджмента банка и служащих КРФК.

Из протокола собрания Правления Банка N 47/2015 от 07.08.2015 следует, что в августе 2015 года размер активов Банка и банковской группы значительно уменьшился в связи с существенным изменением курса валют руб./евро. Правлением Банка было принято решение о подготовке плана увеличения капитала.

Материалами подтверждается, что письмом от 04.09.2015 N 05.01.01.007/2813 КРФК официально предъявила Банку претензию о несоответствии капитала Банка и банковской группы минимально установленному размеру и потребовала устранить данное нарушение. При этом КРФК потребовала от руководства Банка воздержаться от участия в сделках, увеличивающих нагрузку на капитал, включая, предоставление новых кредитов.

Таким образом, продажа заемщику долей в уставных капиталах обществ происходила в условиях недостаточности капитала Банка и банковской группы.

При таких обстоятельствах продажа банковской группой своего имущества третьему лицу в кредит, предоставленному самим Банком, не имела никакого экономического смысла. В результате такой продажи Банк и банковская группа не получили дополнительных денежных средств.

Возможность получения процентов на сумму предоставленного займа объективно не могла в короткие сроки увеличить капитал Банка и банковской группы для выполнения требований КРФК. При этом сама ставка за пользование суммой займа на дату подписания договора была установлена ниже рыночной.

В соответствии с п. 1.3 договора займа процентная ставка за пользование суммой займа составляет 2,5% в год от фактически используемой суммы займа. Вместе с тем в соответствии с информацией, представленной на официальном сайте Банка Латвии, средневзвешенная процентная ставка по кредитам на аналогичных условиях в августе 2015 года (в месяце, непосредственно предшествующем дате заключения договора займа от 30.09.2015) составляла 9,63%, что значительно выше размера процентной ставки, предусмотренной договором. В своём письме от 28.09.2015 N 05.01.01.007/3124 КРФК также указала на минимальную процентную ставку по договору займа, что противоречило стандартным условиям кредитования, определённым кредитной политикой Банка.

Более того, займ был предоставлен Банком компании, которая была учреждена за месяц до совершения сделок, не имела своего имущества и не вела никакой хозяйственной деятельности, приносящей доход.

С момента своего назначения В. Крастиньш получил доступ ко всей документации и системе учёта Банка, в том числе к информации об обстоятельствах заключения и исполнения договора займа, обеспечительных сделок, договора купли-продажи.

Таким образом, администратор неплатежеспособности не мог не знать об указанных фактических обстоятельствах приобретения заемщиком имущества по завышенной цене.

Кроме того, на момент заключения договора займа руководителем юридического департамента Банка являлась Маргарита Мьядзелика. Именно она занималась комплексным юридическим оформлением сделки, в том числе вела переписку о покупке самим Банком подставного заёмщика - Компании "Трилокус", в настоящее время Маргарита Мьядзелика продолжает занимать должность руководителя юридического департамента Банка.

Данный факт прямо установлен в постановлении Второго арбитражного апелляционного суда от 12.03.2024 по настоящему делу, а также в постановлении Второго арбитражного апелляционного суда от 28.08.2023 по делу N А28-16354/2020.

Отрицая факт работы в Банке по настоящее время Маргариты Мадзелицы, заявитель в тоже время не приводит документов, подтверждающих ее увольнение после назначения администратора неплатежеспособности.

Процессуальные оппоненты Банка в данном случае лишены объективной возможности представить документы, подтверждающие наличие трудовых правоотношений между Банком и М. Мадзелицей, представляя в обоснование своего довода лишь косвенные доказательства, в то время как Банк имеет возможность документально подтвердить факт увольнения.

Распределение бремени доказывания должно быть справедливым, то есть физически исполнимым, бремя доказывания тех или иных фактов должно возлагаться на ту сторону спора, которая имеет для этого объективные возможности и, исходя из особенностей рассматриваемых правоотношений, обязана представлять соответствующие доказательства в обоснование своих требований и возражений (определение Верховного Суда Российской Федерации от 26.02.2016 N 309-ЭС15-13978).

При этом апелляционный суд отмечает, что само по себе отсутствие у администратора неплатежеспособности договора об учреждении доверительной собственности и переписки сотрудников банка, не отменяет обоснованных сомнений нехарактерности спорных сделок для банковской практики, учитывая приведенные выше фактические обстоятельства, включая выдачу доверенностей Компанией "Трилокус" на сотрудников Банка - Груздеву Ю., Коломбет А., Брамвела О. и Боровских В.В., в соответствии с которой уполномочил сотрудников Банка заключить от своего имени сделки с самим Банком на любых условиях, которые предложит сам Банк.

Договор займа с Компанией "Трилокус" и договоры залога долей в уставных капиталах российских обществ были подписаны на основании указанной доверенности со стороны Компании "Триолкус" работниками банка.

Ситуация, когда заемщик уполномочивает сотрудников кредитной организации, в том числе ее непосредственного руководителя, заключить от его имени любые сделки на условиях банка, очевидно противоречит практике кредитования и явным образом выходит за рамки разумного коммерческого представительства. Предоставление сотрудникам Банка широких полномочий по заключению любых сделок от имени заемщика подтверждает нетипичный характер взаимоотношений между заемщиком и Банком, который может быть обусловлен исключительно общностью экономических интересов.

Доказательств, свидетельствующих о том, что указанные обстоятельства по каким-либо причинам были скрыты от администратора неплатежеспособности, суду не представлено.

При таких обстоятельствах следует признать, что администратор неплатежеспособности не мог не осознавать нетипичность спорных сделок, а также знал о том, что в рамках спорных правоотношений должник заключил с Банком соглашение от 18.01.2016 и договора залога от 21.01.2016.

Банк указывал, что о нарушении прав ему могло быть известно не ранее чем с даты принятия постановления Второго арбитражного апелляционного суда от 08.09.2023 по делу N А28-16364/2020, поскольку именно тогда были признаны мнимыми сделками договор займа и обеспечительные договоры. До момента принятия указанного постановления Банк полагал, что имеет право обратить взыскание на доли и осуществлять корпоративный контроль в отношении долей российских компаний на основании абзаца 2 пункта 2 статьи 358.15 ГК РФ.

Вместе с тем, апелляционный суд отмечает, что о факте выбытия долей из собственности дочернего фонда Банка, администратор неплатежеспособности знал/должен был знать до принятия постановления Второго арбитражного апелляционного суда от 08.09.2023 по делу N А28-16364/2020, поскольку то, что дочерний фонд принадлежал и принадлежит Банку апеллянтом не оспаривается, следовательно, ему была доступная информация как о принадлежности долей, так и об их отчуждении в пользу Компании "Трилокус". Текст самого договора займа содержит прямое указание на цель выдачи денежных средств Компании "Трилокус".

Иными словами, для администратора неплатежеспособности не могло не являться очевидным, что по результатам нескольких сделок из состава имущества Банка выбыли денежные средства в сумме займа, переданной Компании "Трилокус", и впоследствии его дочернему фонду, а из состава имущества дочернего фонда выбыли активы в виде долей в российских обществах, принадлежащих дочернему фонду Банка, также переданные Компании "Трилокус", при этом в счет обеспечения возврата займа российскими компаниями были заключены обеспечительные сделки. В указанных условиях сделки со стороны Компании "Трилокус" совершались по доверенности работниками самого Банка.

По мнению апелляционного суда, администратор неплатежеспособности обладая указанной выше информацией должен был осознавать как цель заключения спорных сделок, так и их мнимый характер.

Ссылки Банка на определения от 29.07.2021 по делу N А28-16365/2020 и от 31.05.2021 по делу N А28-16364/2020 не могут быть приняты во внимание, поскольку при рассмотрении заявленных им требований Банк, соответствующую имеющуюся у него информацию перед судом не раскрыл.

Само по себе то, что администратору неплатежеспособности экономически более выгодно было утверждать о действительности обеспечительных сделок, чем о мнимости договоров, не отменяет того, что указанные фактические обстоятельства не могли остаться без его внимания.

Возможность осуществления залогодержателем корпоративных прав в отношении российских обществ, на наличие которой до признания сделок мнимыми ссылался Банк, не равна полноценному праву собственности, которое имелось у дочернего фонда Банка, поскольку в случае принудительного обращения взыскания на доли в условиях неоплаты долга, размер полученных денежных средств будет соответствовать стоимости таких долей, которая, с учетом принадлежащих обществам активов, как было указано выше, была значительно занижена по отношению к размеру займа.

Соответственно, если исчислять срок на предъявление требований с даты утверждения администратора неплатежеспособности (12.09.2019), трёхгодичный срок исковой давности по заявленному требованию Банка истёк 12.09.2022, в то время как истец обратился в суд с заявленными требованиями 31.01.2024, по истечении срока исковой давности.

Значительный объем документации в деле о банкротстве, наличие десятилетних сроков обжалования в латвийском законодательстве, отсутствие познаний в российском праве, не являются основаниями для иного исчисления срока давности. Как следует из значительного количества в Картотеке арбитражных дел судебных споров, Банк активно привлекает представителей, оказывающих юридические услуги, на территории Российской Федерации.

В силу статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации пропуск срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявления. Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела (пункт 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности").

Оснований для применения принципа "эстоппель" суд апелляционной инстанции не установил.

При данных обстоятельствах основания для удовлетворения жалобы Банка и отмены оспариваемого определения суда первой инстанции отсутствуют. Доводы жалобы сводятся к несогласию заявителя с выводами суда первой инстанции, положенными в обоснование принятого по делу судебного акта, что само по себе не может служить основанием для его отмены.

Апелляционная жалоба Банка удовлетворению не подлежит.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

В соответствии со статьей 110 АПК РФ расходы по апелляционной жалобе относятся на заявителя жалобы.

Руководствуясь статьями 258, 268-271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Второй арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Кировской области от 29.09.2024 по делу N А28-16365/2020 оставить без изменения, а апелляционную жалобу неплатежеспособного AS "PNB Bankа" в лице администратора неплатежеспособности Виго Крастиньша - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Волго-Вятского округа в течение одного месяца со дня его принятия через Арбитражный суд Кировской области.

Постановление может быть обжаловано в Верховный Суд Российской Федерации в порядке, предусмотренном статьями 291.1-291.15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при условии, что оно обжаловалось в Арбитражный суд Волго-Вятского округа.

Председательствующий

А.С. Калинина

Судьи

Т.М. Дьяконова Е.Н. Хорошева