Постановление Арбитражного суда Московского округа от 14 апреля 2021 г. N Ф05-23780/18 по делу N А40-117552/2016

Москва

14 апреля 2021 г.

Дело N А40-117552/16

Резолютивная часть постановления оглашена 7 апреля 2021 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 14 апреля 2021 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Тарасова Н.Н.,

судей Зверевой Е.А., Перуновой В.Л.,

при участии в судебном заседании:

от Управления Федеральной налоговой службы по г. Москве - Гаврилина В.В. по доверенности от 21.01.20221

от Новосельцева В.А. - Аличеева Е.С. по доверенности от 21.08.2019;

от Ушакова Л.Ю. - Аличеева Е.С. по доверенности от 21.08.2019;

от Янова В.С. - Абдулкадыров А.И. по доверенности от 06.04.2021;

рассмотрев в судебном заседании кассационные жалобы

Янова В.С., Ушакова Л.Ю. и Новосельцева В.А.

на определение Арбитражного суда города Москвы от 31.08.2020,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.12.2020

о привлечении общества с ограниченной ответственностью "Компания имплэкс инжиниринг", общества с ограниченной ответственностью "Имплэкс трейд", общества с ограниченной ответственностью "Имплэкс клининг", Мировой И.В., Сонам-Оол М.М., Мироновой Е.А., Милкова Д.Ю., Янова В.С., Бирюкова Д.Ю., Ушакова Л.Ю. и Новосельцева В.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью "Клининг"

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "Клининг",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 01.08.2016 общество с ограниченной ответственностью "Клининг" (далее - должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, конкурсным управляющим должника утвержден Синченко Р.Н.

Конкурсный управляющий должника и Инспекция Федеральной налоговой службы N 13 по г. Москве (далее - уполномоченный орган) обратились в Арбитражный суд города Москвы с заявлениями о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Мировой И.В., Сонам-Оол М.М., Мироновой Е.А., ООО "Имплэкс Клининг", ООО "Компания Импэкс Инжиниринг", ООО "Импэкс Трейд", Милкова Д.Ю., Ушакова Л.Ю., Янова В.С., Новосельцева В.А., Железновой Н.А. и Бирюкова Д.Ю., которые обжалуемым определением Арбитражного суда города Москвы от 31.08.2020, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.12.2020, были удовлетворены частично, к субсидиарной ответственности по обязательствам должника были привлечены Мирова И.В., Сонам-Оол М.М., Миронова Е.А., ООО "Имплэкс Клининг", ООО "Компания Импэкс Инжиниринг", ООО "Импэкс Трейд", Милков Д.Ю., Ушаков Л.Ю., Янов В.С., Новосельцев В.А., Бирюков Д.Ю., с указанных лиц взысканы денежные средства в размере 410 092 466,75 руб., в удовлетворении остальной части заявленных требований было отказано.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, Янова В.С., Ушакова Л.Ю. и Новосельцева В.А. обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалобы, определение и постановление отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В судебном заседании представители кассаторов доводы своих кассационных жалоб поддержали, а представитель уполномоченного органа просил суд обжалуемые судебные акты оставить без изменения, ссылаясь на их законность и обоснованность, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Уполномоченным органом заявлено ходатайство о прекращении производства по кассационной жалобе Янова В.С., мотивированное несогласием с восстановлением ему пропущенного процессуального срока на подачу кассационной жалобы.

Судебная коллегия, рассмотрев указанное ходатайство, не находит оснований для его удовлетворения.

В качестве причины пропуска срока на подачу кассационной жалобы, Янов В.С. сослался на несвоевременную публикацию полного текста обжалуемого постановления, что нашло свое подтверждение в "Картотеке арбитражных дел".

Оценив указанное обстоятельство, суд кассационной инстанции пришел к выводу о необходимости восстановления пропущенного срока.

Как обоснованно указывает уполномоченный орган, срок подачи кассационной жалобы (с учетом несвоевременной публикации постановления суда апелляционной инстанции) истекал 29.01.2021.

В тоже время, кассационная жалоба была направлена Яновым В.С. не 20.02.2021, как указывает уполномоченный орган, а 05.02.2021, что подтверждается отчетом из системы "Мой арбитр".

С учетом изложенного, ходатайство уполномоченного органа о прекращении по кассационной жалобе Янова В.С. не подлежит удовлетворению.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, проверив в порядке статей 286, 287, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационных жалоб.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Как следует из материалов дела, и было установлено судом первой инстанции, в качестве правового основания для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий и уполномоченный орган сослались на статьи 61.11, 61.12 и 61.13 Закона о банкротстве.

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон от 29.07.2017 N 266-ФЗ) были внесены изменения в Закон о банкротстве, положения статьи 10 Закона о банкротстве утратили силу, в Закон о банкротстве введена глава III.2, предусматривающая порядок и основания привлечения к ответственности руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве.

Закон от 29.07.2017 N 266-ФЗ вступил в силу 30.07.2017.

Положениями пункта 3 статьи 4 Закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ предусмотрено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу Закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции Закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ).

Понятия "контролирующего должника лица" дано в статье 61.10 Закона о банкротстве, согласно которой, под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление от 21.12.2017 N 53), по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия.

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

Лицо не может быть признано контролирующим должника только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов должника, либо ему были переданы полномочия на совершение от имени должника отдельных ординарных сделок, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности, либо оно замещало должности главного бухгалтера, финансового директора должника (подпункты 1-3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Названные лица могут быть признаны контролирующими должника на общих основаниях, в том числе с использованием предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций, при этом учитываются преимущества, вытекающие из их положения.

Между тем судами установлено, что генеральным директором должника с 28.11.2013 по 29.04.2015 являлся Милков Д.Ю., с 29.04.2015 по 20.01.2016 - Бирюков Д.Ю., с 20.01.2016 по 26.02.2016 - Мирова И.В.

Также, с 26.02.2016 по 28.12.2016 ликвидатором должника являлась Сонам-Оол М.М.

Установив данные обстоятельства, суд первой инстанции отнес указанных лиц, к контролирующим должника.

В силу пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве, возможность определять действия должника может достигаться в силу должностного положения (в частности замещения должности главного бухгалтера).

Материалами дела подтверждено, что в результате выездной налоговой проверки установлено, что в 2014-2015 годах должность бухгалтера должника замещала Железнова Н.А.

Также с 28.11.2013 по настоящее время учредителем (участником) должника с долей 100 % являлась Миронова Е.А.

Установив данные обстоятельства, суд первой инстанции на основании подпункта 3 пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве, также отнес Железнову Н.А. и Миронову Е.А. к контролирующими должника лицам.

Судами также установлено что должник входит в группу вышеуказанных клининговых компаний (ООО "Импэкс Клининг" - учредителями являются Милков Д.Ю. (33 %), Новосельцев В.А. (33,3%), Ушаков Л.Ю. (30 %); ООО "Компания импэкс инжиниринг" - учредителями являются: Милков Д. Ю.

(25 %), Новосельцев В.А. (23 %), Ушаков Л.Ю. (25,5 %), Янов В.С. (50 %); ООО "Импэкс трейд" - учредителями являются: Милков Д.Ю. (33,3 %), Новосельцев В.А. (33,3 %), Ушаков Л.Ю. (33,3 %).

Выступая исполнителями (подрядчиками) на рынке клиринговых услуг и заключая договоры на выполнение работ с заказчиками, данные компании являлись основными заказчиками для субподрядчика - должника (98 % выручки - что является существенным относительно масштабов деятельности должника); фактическое место нахождения компаний ООО "Импэкс трейд", ООО "Компания Импэкс инжиниринг", ООО "Импэкс Клининг", ООО "Клининг": Москва, Сокольнический вал., д. 2А.

В дальнейшем денежные средства выводились должником в пользу фирм "однодневок", таких как ООО "ГардГрупп", ООО "Беллатрикс", ООО "Нойс-Н", ООО "Омела", ООО "Перкон групп", ООО "Бакка-Трейд", ООО "Союз", ООО "Фрешсбыт", ООО "Веонир", ООО "ГолденЛайн-Ресурс", в дальнейшем денежные средства обналичивались.

При этом, должник получал необоснованную налоговую выгоду в виде занижения налоговой базы по налогу на прибыль организаций и завышения налоговых вычетов, что является установленным правонарушением.

Руководители должника и его контрагенты (ООО "Импэкс трейд", ООО "Компания Импэкс инжиниринг", ООО "Импэкс Клининг") являются взаимозависимыми лицами, так как учредителями данных организаций являются одни и те же граждане, которые заинтересованы во взаимодействии своих организаций.

Установив данные обстоятельства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что вышеуказанными физическими лицами, создана недобросовестная бизнес-модель, основанная на оформлении вымышленных фактов хозяйственной деятельности и их оформление не в соответствии с экономическим смыслом, сопряженная с выводом денежных средств со счетов должника.

В рамках данной бизнес-модели, вышеуказанные физические лица извлекли существенные преимущества из такой системы организации предпринимательской деятельности, совершив длящееся правонарушение, нанесли существенный экономический ущерб публичным интересам Российской Федерации и довели должника до банкротства.

Согласно пункту 3 постановления от 21.12.2017 N 53, необходимым условием отнесения лица к контролирующему лицу должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия.

При этом, если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

В соответствии с пунктом 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, презюмируется, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ.

Согласно пункту 7 постановления от 21.12.2017 N 53, контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Также презюмируется, что является контролирующим выгодоприобретатель, извлекший существенные преимущества из такой системы организации предпринимательской деятельности, которая направлена на перераспределение (в том числе посредством недостоверного документооборота), совокупного дохода, получаемого от осуществления данной деятельности лицами, объединенными общим интересом (например, единым производственным и (или) сбытовым циклом), в пользу ряда этих лиц с одновременным аккумулированием на стороне должника основной долговой нагрузки.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что вышеуказанные физические лица, пользуясь правом давать распоряжения и управлять созданными ими должником и взаимозависимыми юридическими лицами, перераспределили доход от клиринговой деятельности и от обналичивания денежных средств через фирмы "однодневки", одновременно аккумулируя на должнике основную налоговую нагрузку и предпринимательские риски при фиктивном оформлении вымышленной хозяйственной деятельности через фирмы "однодневки".

В связи с данными обстоятельствами, ООО "Импекс Клининг", ООО "Компания Импэкс Инжиниринг", ООО "Импэкс Трейд" отнесены к контролирующим должника лицам, как выгодоприобретатели, и Ушакова Л.Ю., Янова В.С., Новосельцева В.А. к контролирующим лицам должника.

При этом, судом первой инстанции указано на то, что наличие умысла или деликта в действиях данных лиц не требует дополнительного доказывания.

Согласно пункту 4 постановления от 21.12.2017 N 53, по смыслу взаимосвязанных положений абзаца 2 статьи 2, пункта 2 статьи 3, пунктов 1 и 3 статьи 61.10 Закона о банкротстве, для целей применения специальных положений законодательства о субсидиарной ответственности, по общему правилу, учитывается контроль, имевший место в период, предшествующий фактическому возникновению признаков банкротства независимо от того, скрывалось действительное финансовое состояние должника или нет, то есть принимается во внимание трехлетний период, предшествующий моменту, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе об уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов - объективное банкротство.

Принимая во внимание время создания должника (28.11.2013) и время признания общества банкротом (01.08.2016), суд первой инстанции пришел к выводу о том, что вся деятельность должника подпадает под вышеуказанный период контроля.

Согласно статье 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В силу статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств: причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве; документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы; требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов; документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены; на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице: в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов; в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.

Судами принято во внимание, что уполномоченным органом была проведена выездная налоговая проверка должника по вопросам правильности исчисления и своевременности уплаты налогов за период с 01.01.2013 по 31.12.2015, по результатам которой был составлен акт от 24.03.2017 N 1207 и вынесено решение от 12.10.2017 N 1658, согласно которому должнику доначислены: налог на добавленную стоимость в общем размере 107 978 414 руб.; налог на прибыль организаций в общем размере 120 020 035 руб.; пени в общем размере 62 906 050 руб.; штраф в размере 81 366 007 руб.

Должник в проверяемом периоде неправомерно уменьшал налогооблагаемую базу по налогу на прибыль и неправомерно применяло налоговые вычеты по НДС по фиктивным финансово-хозяйственным отношениям с фирмами-"однодневками" (ООО "ГардГрупп", ООО "Беллатрикс", ООО "Нойс-Н", ООО "Омела", ООО "Перкон групп", ООО "Бакка-Трейд", ООО "Союз", ООО "Фрешсбыт", ООО "Веонир", ООО "ГолденЛайн-Ресурс").

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 02.07.2018 признано обоснованным и включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника требования уполномоченного органа в размере 372 278 536 руб.

Общий размер требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, составляет 410 092 466 руб.

В качестве наличия основания для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника установлена презумпция, указанная в подпункте 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 26 постановления от 21.12.2017 N 53, в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, в частности, предполагается, что действия (бездействие) контролирующего лица стали необходимой причиной объективного банкротства при доказанности следующей совокупности обстоятельств: должник привлечен к налоговой ответственности за неуплату или неполную уплату сумм налога (сбора, страховых взносов) в результате занижения налоговой базы (базы для исчисления страховых взносов), иного неправильного исчисления налога (сбора, страховых взносов) или других неправомерных действий (бездействия); доначисленные по результатам мероприятий налогового контроля суммы налога (сбора, страховых взносов) составили более 50 процентов совокупного размера основной задолженности перед реестровыми кредиторами третьей очереди удовлетворения. Данная презумпция применяется при привлечении к субсидиарной ответственности как руководителя должника (фактического и номинального), так и иных лиц, признанных контролирующими на момент совершения налогового правонарушения (пункт 5 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Установив данные обстоятельства, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для привлечению к субсидиарной ответственности в соответствии со статьей 61.11 Закона о банкротстве Миронову Е.А., ООО "Имплэкс Клининг", ООО "Компания Импэкс Инжиниринг", ООО "Импэкс Трейд", Милкова Д.Ю., Ушакова Л.Ю., Янова В.С., Новосельцева В.А., Бирюкова Д.Ю.

Положениями пунктов 12.1 и 12.2 устава должника предусмотрено, что общество ведет бухгалтерский учет и представляет финансовую отчетность в порядке, установленном действующим законодательством Российской Федерации, ответственность за организацию, состояние и достоверность бухгалтерского учета в обществе, своевременное представление ежегодного отчета и другой финансовой отчетности в соответствующие органы, а также сведений о деятельности общества, представляемых участниками общества, кредиторам, несут исполнительные органы общества в соответствии с правовыми актами Российской Федерации и уставом.

В соответствии со статьей 7 Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете" (далее - Закон о бухгалтерском учете), ведение бухгалтерского учета и хранение документов бухгалтерского учета организуется руководителем экономического субъекта.

Руководитель экономического субъекта обязан возложить ведение бухгалтерского учета на главного бухгалтера или иное должностное лицо этого субъекта.

Материалами дела подтверждено, что ведение бухгалтерского учета было возложено на главного бухгалтера, которым являлся Милков Д.Ю.

Обязательные требования к главному бухгалтеру или иному должностному лицу, на которое возлагается ведение бухгалтерского учета определены в пункте 4 статьи 7 Закона о бухгалтерском учете.

Они относятся к открытым акционерным обществам (за исключением кредитных организаций), страховым организациям и негосударственным пенсионным фондам, акционерным инвестиционным фондам, управляющим компаниям паями инвестиционных фондов, в иных экономических субъектах, ценные бумаги которых допущены к обращению на организованных торгах (за исключением кредитных организаций), в организациях бюджетной сферы, составляющих консолидированную (свободную) бюджетную отчетность, консолидированную отчетность государственных (муниципальных) учреждений.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что Милков Д.Ю. имел право исполнять обязанности главного бухгалтера должника.

Железнова Н.А. работала в обществе в период с 13.10.2014 по 24.04.2015 (6 месяцев) в должности "заместитель главного бухгалтера", то есть после принятия решения о проведении проверки в отношении общества.

Согласно статье 9 Закона о банкротстве, руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если: удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств, обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; органом должника, уполномоченным в соответствии с учредительными документами должника на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; органом, уполномоченным собственником имущества должника-унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника; в иных предусмотренных Законом о банкротстве случаях.

Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных настоящей статьей, не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Положениями статьи 61.12 Закона о банкротстве предусмотрено, что неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статье 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Размер ответственности в соответствии с настоящим пунктом равен размеру обязательств должника (в том числе по обязательным платежам), возникших после истечения срока, предусмотренного пунктами 2-4 статьи 9 Закона о банкротстве, и до возбуждения дела о банкротстве должника (возврата заявления уполномоченного органа о признания должника банкротом).

Бремя доказывания отсутствия причинной связи между невозможностью удовлетворения требований кредитора и нарушением обязанности, предусмотренной пунктом 1 названной статьи, лежит на привлекаемом к ответственности лице (лицах).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 8 и 9 постановления от 21.12.2017 N 53, руководитель должника может быть привлечен к субсидиарной ответственности по правилам статьи 61.12 Закона о банкротстве, если он не исполнил обязанность по подаче в суд заявления должника о собственном банкротстве в месячный срок, установленный пункте 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности, обстоятельств, названных в абзаце 7 пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве, и он, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель может быть освобожден от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах.

Согласно абзацу 2 пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве, руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

В случае уклонения от указанной обязанности руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Судом первой инстанции установлено, что Бирюков Д.Ю. являвшийся в период с 29.04.2015 по 20.01.2016 генеральным директором должника и также Мирова И.В., являвшаяся в период с 20.01.2016 по 26.02.2016 руководителем должника в нарушение норм действующего законодательства не передали бухгалтерскую (налоговую) отчетность и иную важную документацию в адрес ликвидатора должника - Сонам-Оол М.М.

Сонам-Оол М.М., в свою очередь, в нарушение положений абзаца 2 пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве, не обеспечила передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

В связи с указанными обстоятельствами, суд первой инстанции пришел к выводу о привлечении указанных лиц к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным статьей 61.13 Закона о банкротстве.

Доводы о неправомерности применения к спорным правоотношениям презумпций, установленных пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, подлежат отклонению в силу следующего.

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве и которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

Основание в виде доведения до банкротства, невозможности полного погашения требований кредиторов имело место в Законе о банкротстве как в редакции Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ (далее - Закон N 73), так и в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ (далее - Закон N 134-ФЗ), так и в последующих редакциях.

В настоящее время Законом N 266 введены презумпции, которые предназначены для облегчения доказывания одного основания привлечения к субсидиарной ответственности, то есть для прямого вывода о том, что именно действия (бездействие) контролирующего должника лица повлекли невозможность полного погашения требований кредиторов, а также прямого вывода о том, что при наличии выгоды на стороне третьего лица от недобросовестных действий должника именно он является контролирующим лицом.

В пункте 19 постановления от 21.12.2017 N 53 разъяснено, что при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, предполагается, что именно действия (бездействие контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Аналогичный механизм применения опровержимых презумпций предусмотрен главой III.2 Закона о банкротстве и абзацем 4 пункта 6 постановления Пленума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановление от 23.12.2010 N 63)

Судом первой инстанции верно распределено бремя доказывания при разрешении настоящего спора, с учетом правовой позиции, изложенной в определении Верховного суда Российской Федерации от 13.08.2018 N 305-ЭС18-11260, согласно которой, на ответчика, в силу статей 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, возложено бремя опровержения презумпции.

Таким образом, учитывая процессуальную роль презумпции - справедливое распределение бремени доказывания между кредиторами, уполномоченным органом и арбитражным управляющим с одной стороны и ответчиками-контролирующими лицами с другой стороны, презумпция вины в доведении до банкротства относится к процессуальным особенностям рассмотрения обособленного спора и должна применяться с учетом редакции, действующей на момент рассмотрения обособленного спора (определения Верховного суда Российской Федерации от 29.07.2017 N 305-ЭС17-13426, от 10.07.2018 N 309-ЭС18-8773, от 13.08.2018 N 305ЭС-18-11260, от 05.02.2019 N 305-ЭС18-24297, от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079).

В рассматриваемом случае, совокупность обстоятельств для установления презумпции, закрепленной в подпункте 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, заявителями доказана, поскольку должник привлечен к налоговой ответственности за неуплату сумм налога в результате занижения налоговой базы, а доначисленные по результатам мероприятий налогового контроля суммы налога составили более 50 % совокупного размера основной задолженности перед реестровыми кредиторами третьей очереди удовлетворения.

Таким образом, бремя опровержения данной презумпции возложено на субсидиарных ответчиков, поскольку подобная применяется при привлечении к субсидиарной ответственности как руководителя должника (фактического и номинального), так и иных лиц, признанных контролирующими на момент совершения налогового правонарушения (пункт 5 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Несостоятельными также суд находит доводы о относительно применения статьи 10 Закона о банкротстве.

Предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности как "признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц" по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона основания ответственности в виде "невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц", а потому, значительный объем правовых подходов к толкованию положений как прежнего, так и ныне действующего законодательства является общим (определения Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-1007, от 25.09.2020 N 310- ЭС20-6760).

Положения пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве во взаимосвязи с пунктом 3 статьи 56 ГК РФ предусматривали несение ответственности контролирующими лицами в случае, если банкротство должника возникло по их вине.

В частности, это может означать, что субсидиарная ответственность наступает, когда неспособность удовлетворить требования кредиторов наступила не в связи с рыночными и иными объективными факторами, а искусственно спровоцирована в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц.

В связи с тем, что запрет на применение норм, содержащихся в главе III.2 Закона о банкротстве, к ранее возникшим правоотношениям не установлен и названные нормы по своей сути не ухудшают положение лиц, а являются изложением ранее выработанных подходов, сложившихся в практике рассмотрения соответствующих споров, при оценке действий (бездействия) лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности, допустимо руководствоваться нормами, закрепленными в статьях 61.10, 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

Отсутствие в обжалуемых судебных актах ссылок на статью 10 Закона о банкротстве не может быть отнесено к числу оснований для отмены правильного по существу судебных актов.

Доводы о недоказанности статуса контролирующих лиц, не могут быть признаны обоснованными в силу следующего.

В пункте 56 постановления от 21.12.2017 N 53 разъяснено, что, по общему правилу, на арбитражном управляющем, кредиторах, в интересах которых заявлено требование о привлечении к ответственности, лежит бремя доказывания оснований возложения ответственности на контролирующее должника лицо.

Вместе с тем, отсутствие у членов органов управления, иных контролирующих лиц заинтересованности в раскрытии документов, отражающих реальное положение дел и действительный оборот, не должно снижать уровень правовой защищенности кредиторов при необоснованном посягательстве на их права.

Поэтому, если арбитражный управляющий и (или) кредиторы с помощью косвенных доказательств убедительно обосновали утверждения о наличии у привлекаемого к ответственности лица статуса контролирующего и о невозможности погашения требований кредиторов вследствие действий (бездействия) последнего, бремя опровержения данных утверждений переходит на привлекаемое лицо, которое должно доказать, почему письменные документы и иные доказательства арбитражного управляющего, кредиторов не могут быть приняты в подтверждение их доводов, раскрыв свои документы и представив объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность (определения Верховного суда Российской Федерации от 07.10.2019 N 307-ЭС17-11745(2)).

В пункте 3 постановления от 21.12.2017 N 53 разъяснено, что, по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия.

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).

Как следует из материалов дела, задолженность должника перед уполномоченным органом основана на вступившем в законную силу решении ИФНС России N 13 по г. Москве о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения от 16.10.2017 N 1658, по результатам выездной налоговой проверки по всем налогам и сборам за период с 01.01.2014 по 31.12.2015.

Совокупная доля требований уполномоченного органа по сумме основного долга и основанная на мероприятиях налогового контроля составляет 91 % от общей суммы требований в реестре требований кредиторов, составляющей 408 639 947 руб.

Согласно абзацу 1 пункта 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденных Президиумом Верховного суда Российской Федерации 20.12.2016, материалы проведенных в отношении должника или его контрагента мероприятий налогового контроля могут быть использованы в качестве средств доказывания фактических обстоятельств, на которые ссылается уполномоченный орган, при рассмотрении в рамках дела о банкротстве обособленных споров, а также при рассмотрении в общеисковом порядке споров, связанных с делом о банкротстве. Таким образом, такие материалы выездной налоговой проверки являются относимыми и допустимыми доказательствами, подтверждающими наличие причинно-следственной связи между действиями контролирующих должника лиц и невозможностью погашения задолженности перед бюджетной системой Российской Федерации.

В пункте 16 постановления от 21.12.2017 N 53 разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Согласно пункту 17 постановления от 21.12.2017 N 53, контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

Из материалов дела следует, что согласно данным бухгалтерского баланса должника за 2015 год, балансовый размер пассивов должника составлял 172 820 тыс. руб., при этом, совокупный размер обязательств должника за 2015 год составлял 162 893 тыс. руб.

Стоимость чистых активов должника за 2015 составляла 9 927 тыс. руб.

Размер кредиторской задолженности в 2015 году составлял 162 873 тыс. руб.

Также, согласно данным бухгалтерского баланса должника за 2014 год, балансовый размер пассивов должника составлял 140 701 тыс. руб., при этом, совокупный размер обязательств должника за 2014 составлял 134 866 тыс. руб.

Стоимость чистых активов должника за 2014 составляла 5 835 тыс. руб.

Размер кредиторской задолженности в 2014 году составлял 134 866 тыс. руб.

Согласно данным баланса за 2014 год, размер кредиторской задолженности в 23 раз превышает размер чистых активов должника.

Таким образом, констатировали суды, в 2014-2015 годах у должника возникла неспособность в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей.

Материалами дела подтверждено, что Милков Д.Ю. являлся директором должника в проверяемый период.

Согласно пункту 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного суда Российской Федерации 20.12.2016, материалы проведенных в отношении должника или его контрагента мероприятий налогового контроля могут быть использованы в качестве средств доказывания фактических обстоятельств, на которые ссылается уполномоченный орган, при рассмотрении в рамках дела о банкротстве обособленных споров.

В ходе проведения выездной налоговой проверки за проверяемый период с 01.01.2013 по 31.12.2015 выявлены фиктивные сделки, фиктивные финансовохозяйственные отношения с фирмами-"однодневками".

В силу статьи 53 ГК РФ и пункта 3.2 устава должника, общество приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязательства через свои органы управления, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и Уставом общества.

Согласно пункту 8.1 устава, органами управления общества являются общее собрание участников общества и генеральный директор общества.

Из доказательств, представленных управляющим и уполномоченным органом следует, что лицами, подписывавшими от имени должника соответствующие договоры, счета-фактуры и первичные документы, оформляющие фиктивные сделки, являлись: Милков Д.Ю. (с 28.11.2013 по 29.04.2015) (договоры с ООО "Гардгрупп", ООО "Беллатрикс", ООО "Союз", ООО "Фрешсбыт", ООО "ВЕОНИР", ООО "ТолденЛайн-Ресурс");

Бирюков Д.Ю. (с 29.04.2015 по 20.01.2016) (договоры с ООО "Нойс-Н", ООО "Омела", ООО "Перкон групп", ООО "Союз", ООО "Фрешсбыт", ООО "Бакка-Трейд").

Миронова Е.А. являлась единственным участником должника в проверяемый период с 01.01.2013 по 31.12.2015.

Довод Милкова Д.М. о недоказанности возможности оказания влияния на хозяйственную деятельность должника, апелляционный суд отклоняет, в силу следующего.

Суд первой инстанции, исследуя доказательства и давая оценку о наличии статуса контролирующего лица у Милкова Д.Ю., исходил из того, что договоры, счета-фактуры и первичные документы со спорными контрагентами от имени должника подписывали Милков Д.Ю. и Бирюков Д.Ю.

Так приговором Басманного районного суда г. Москвы от 23.10.2019 по уголовному делу N 01-391/19 Милков Д.Ю. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктом "б" части 2 статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации, и установлено, что Милков Д.Ю. в период с 28.11.2013 по 28.04.2015 являлся фактическим руководителем должника и главным бухгалтером, осуществлял фактическое руководство финансово-хозяйственной деятельностью общества.

При этом, заключая договоры с фирмами-однодневками и подписывая заведомо фиктивные документы, Милков Д.Ю. достоверно осознавал, что вышеперечисленные организации фактически никаких товаров для должника не поставляли, перечисленные в договорах товары поставлялись иными реальными поставщиками.

Отражение данных договоров в бухгалтерской учете организации, в налоговых декларациях позволяло занижать налогооблагаемую базу по налогу на прибыль и увеличивая налоговые вычеты.

Таким образом, факт противоправного деяния бывшего руководителя Милкова Д.Ю., его вина, причинно-следственная связь между его действиями и образованием задолженности по налогам, впоследствии включенной в реестр требований кредиторов должника установлены в судебном порядке и не требуют дополнительного доказывания в силу положений статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы Янова B.C., Ушакова Л.Ю. и Новосельцева В.А. о недоказанности взаимозависимости между должником и ООО "Импэкс Клининг", ООО "Компания Импэкс Инжиниринг", ООО "Импэкс Трейд", и возможности оказывать влияние ответчиками через указанные компании на хозяйственную деятельность должника, признаются несостоятельными в силу следующего.

Согласно вступившему в силу решению по результатам выездной налоговой проверки, должник входит в группу вышеуказанных клининговых компаний (ООО "Импэкс Клининг" - учредителями являются Милков Д.Ю. (33 %), Новосельиев В.А. (33,3 %), Ушаков Л.Ю. (30 %); ООО "Компания импэкс инжиниринг" - учредителями являются: Милков Д. Ю. (25 %), Новосельцев В.А. (23 %), Ушаков Л.Ю. (25,5 %), Янов B.C. (50 %); ООО "Импэкс трейд" - учредителями являются: Милков Д.Ю. (33,3 %), Новосельцев В.А. (33,3 %), Ушаков Л.Ю. (33,3 %).

В ходе проведения выездной налоговой проверки установлено, что должник входит в группу клининговых компаний ООО "Импэкс трейд".

Данные компании являются основными заказчиками для должника, и их фактическое место нахождения по одному адресу: Москва, Сокольнический вал, д. 2А.

Руководители должника и его контрагенты (ООО "Импэкс трейд", ООО "Компания Импэкс инжиниринг", ООО "Импэкс Клининг") являются взаимозависимыми лицами, учредителями данных организаций являются одни и те же лица, Милков Д.Ю., Новосельцев В.А., Ушаков Л.Ю., Янов B.C.

Выступая исполнителями (подрядчиками) на рынке клиринговых услуг и заключая договоры на выполнение работ с заказчиками, данные компании являлись основными заказчиками для субподрядчика - должника (98 % выручки - что является существенным относительно масштабов деятельности должника).

В дальнейшем, денежные средства выводились должником в пользу фирм "однодневок", и средства обналичивались.

При этом, должник получал необоснованную налоговую выгоду в виде занижения налоговой базы по налогу на прибыль организаций и завышения налоговых вычетов, что является установленным правонарушением.

Налоговым органом установлено, что деятельность группы построена по принципу - каждый участник группы (отдельное юридическое лицо) ответственен за определенную бизнес-функцию в цепочке уборки и обслуживания. Данная схема организации бизнеса предоставляет возможность в случае необходимости оперативно выводить из бизнес-цепочки отдельные юридические лица, заменяя их вновь созданными организациями.

В данной рассматриваемой реализованной схеме ухода от налогообложения функциональные роли участников распределены следующим образом: ООО "Импэкс трейд" (генеральный директор Новосельцев В.А.); ООО "Компания Импэкс инжиниринг" (генеральный директор Янов B.C.); ООО "Импэкс Клининг" (генеральный директор Ушаков Л.Ю.) являются балансодержателями длящихся контрактов на уборку помещений с бюджетными и коммерческими заказчиками (конечными получателями клининговых услуг).

Должник - фактический исполнитель клининговых услуг на объектах заказчиков, на уровне которого осуществляется минимизация налоговой базы, и которое с целью вывода денежных средств перечисляет их в адрес фиктивных организаций с назначением платежа за ТМЦ.

При этом, подобное поддержание такой бизнес модели силами одного генерального директора должника Милкова Д.Ю. невозможно без участия других ответчиков.

Факт реального участия Ушакова Л.Ю. в деятельности ООО "Импекс Клининг" и ООО "Клининг" подтверждается проставлением подписи в договорах, заключаемых с ООО "Клининг", и товарных накладных, акте оказания ООО "Клининг" услуг.

Кроме того, из объяснения Бирюкова Д.Ю. следует, что непосредственно компанией ООО "Клининг" и группой компаний руководили (давали обязательные к исполнению указания) Милков Д.Ю. и Ушаков Л.Ю. (учредители ООО "Импэкс Клининг" и заказчики услуг у проверяемого ООО "Клининг" лица - 90 % услуг,).

Доводы Янова В.С. суд не может признать обоснованными, поскольку факт реального его участия в деятельности ООО "Компания Импэкс Инжиниринг" подтверждено, проставлением подписи в договорах, заключаемых с должником, в актах оказания должнику услуг, письмом ООО "Компания Импэкс Инжиниринг" от 29.03.2016 N 55/16-И с информацией о заключенных с должником договорах и об уполномоченных лицах, действующих от имени компаний при заключении договоров.

Материалами дела подтверждено, что скоординированными действиями апеллянтов стало возможной реализация схемы по минимизации налоговых платежей, в результате которых доначислены суммы налога и задолженность по обязательным платежам включена в реестр требований кредиторов.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка.

Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции правомерно оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационные жалобы не содержат указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Доводы кассационных жалоб аналогичны ранее заявленным доводам в апелляционных жалобах, которым судом апелляционной инстанции дана надлежащая правовая оценка, в связи с чем, доводы жалоб направлены на переоценку имеющихся в материалах дела доказательств и изложенных выше обстоятельств, установленных судами, что не входит в круг полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, установленных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и не могут быть положены в основание отмены судебных актов судом кассационной инстанции.

Согласно правовой позиции, приведенной в постановлении Президиума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов, в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

ходатайство Управления Федеральной налоговой службы по г. Москве о прекращении производства по кассационной жалобе Янова В.С. на определение Арбитражного суда города Москвы от 31.08.2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.12.2020 - оставить без удовлетворения.

Определение Арбитражного суда города Москвы от 31.08.2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 22.12.2020 по делу N А40-117552/16 - оставить без изменения, кассационные жалобы - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Е.А. Зверева В.Л. Перунова