Постановление Арбитражного суда Московского округа от 14 февраля 2022 г. N Ф05-35090/21 по делу N А41-30974/2021

город Москва

14 февраля 2022 г.

Дело N А41-30974/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 10 февраля 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 14 февраля 2022 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

в составе: председательствующего-судьи Каменской О.В.,

судей Анциферовой О.В., Гречишкина А.А.,

при участии в заседании:

от истца: Кузьминова П.А. по дов. от 11.01.2021;

от ответчика: Мека С.С. по дов. от 31.12.2020;

от третьего лица: не явился, извещен;

рассмотрев 10 февраля 2022 года в судебном заседании кассационную жалобу ООО "Инструментальная компания Консул"

на решение от 12 августа 2021 года

Арбитражного суда Московской области,

на постановление от 08 октября 2021 года

Десятого арбитражного апелляционного суда,

по иску Общества с ограниченной ответственностью "Инструментальная компания Консул"

к Федеральному Государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования "Московский Государственный Технический Университет имени Н.Э. Баумана (национальный исследовательский университет)"

о взыскании необоснованно полученных денежных средств по договору поставки от 18.03.2020 в виде штрафных санкций в размере 1 293 117, 86 руб.,

третье лицо: Публичное акционерное общество "Сбербанк России",

УСТАНОВИЛ:

Общество с ограниченной ответственностью "Инструментальная компания Консул" (далее - истец, ООО "Инструментальная компания Консул") обратилось в Арбитражный суд Московской области с заявлением к Федеральному Государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования "Московский Государственный Технический Университет имени Н.Э. Баумана (национальный исследовательский университет)" (далее - ответчик, МГТУ им. Н.Э. Баумана) с требованиями о взыскании необоснованно полученных денежных средств по договору поставки от 18.03.2020 NT2337/23148/2019-ГР в виде штрафных санкций в размере 1 293 117,86 руб.

Решением Арбитражного суда Московской области от 12 августа 2021 года в удовлетворении заявленных требований отказано.

Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 08 октября 2021 года, решение Арбитражного суда Московской области от 12 августа 2021 года оставлено без изменения.

Законность судебных актов проверена в порядке ст. ст. 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с кассационной жалобой ООО "Инструментальная компания Консул", в которой заявитель со ссылкой на не соответствие выводов суда первой и апелляционной инстанций фактическим обстоятельствам дела, а также на нарушение норм материального и процессуального права просит суд округа отменить решение Арбитражного суда Московской области и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда, принять по делу новый судебный акт.

В Арбитражный суд Московского округа поступило ходатайство ООО "Инструментальная компания Консул" о предоставлении возможности в проведении онлайн-заседания, удовлетворенное судом кассационной инстанции.

Проверив представленные к ходатайству документы, учитывая наличие технической возможности в Арбитражном суде Московского округа для проведения онлайн-заседания в режиме веб-конференции, указанное ходатайство удовлетворено.

В судебном заседании кассационного суда представитель кассатора принял участие в онлайн-заседании, поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе.

Представитель ответчика поддержал принятые судебные акты судов нижестоящих инстанций.

В судебное заседание арбитражного суда кассационной инстанции надлежаще извещенный представитель третьего лица не явился, в связи с чем суд рассматривает дело в его отсутствие в порядке части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Письменный отзыв представлен в материалы дела.

Суд кассационной инстанции, изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и проверив в порядке статей 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения арбитражными судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых решении и постановлении, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, не находит оснований для отмены или изменения судебных актов ввиду следующего.

Как установлено судами двух инстанций в ходе рассмотрения дела по существу, по итогам проведения электронного аукциона между ООО "Инструментальная компания Консул" (поставщик) и МГТУ им. Н.Э. Баумана (заказчик) был заключен договор N Т2337/23148/2019-ГР от 18.03.2020 года.

В соответствии с п. 1.1 договора поставщик обязуется передать в собственность заказчику токарные станки с УЦИ (далее - "товар") согласно Спецификации (приложение N 1), организовать его доставку, разгрузку и выполнение монтажных и пусконаладочных работ, включая обучение персонала заказчика, а заказчик обязуется своевременно произвести оплату и принять этот товар на условиях настоящего договора.

Согласно п. 2.1 договора цена договора составляет 25 862 357 (Двадцать пять миллионов восемьсот шестьдесят две тысячи триста пятьдесят семь) рублей 24 копейки, в том числе НДС.

В силу п. 3.1 договора доставка, разгрузка товара, выполнение монтажных и пусконаладочных работ согласно Спецификации (приложение N 1 к договору) должны быть завершены в срок не позднее 270 календарных дней с момента заключения договора.

Таким образом, последним днем поставки товара и выполнения монтажных и пусконаладочных работ в соответствии с условиями договора является 14 декабря 2020 года.

Суды установили, что во исполнение условий контракта и закупочной документации 11.03.2020 ПАО "Сбербанк России" (гарант) выдана банковская гарантия N 00172X30QXAR2Q0AQ0QQ8RR, бенефициаром по которой является заказчик, принципалом - поставщик.

В установленный п. 3.1 договора срок поставщик не поставил товар.

Пунктом 10.4 договора предусмотрено, что расторжение договора допускается по соглашению сторон, по решению суда, а также в случае одностороннего отказа в соответствии с действующим законодательством или настоящим договором.

Так, из материалов дела, исследованного судами, установлено, что 23.12.2020 стороны заключили соглашение о расторжении договора N Т2337/23148/2019-ГР. МГТУ им. Н.Э. Баумана в адрес ПАО Сбербанк направлено требование платежа от 04.02.2021 г. на сумму 1 293 117,86 руб. по гарантии, выданной Банком 11.03.2020 г. N 00172X30QXAR2Q0AQ0QQ8RR в обеспечение исполнения обязательств ООО "Инструментальная компания Консул" (принципала) по Контракту на поставку токарных станков с УЦИ.

Гарант 24.02.2021 платежным поручением N 335356 осуществил платеж в адрес бенефициара в размере 1 293 117,86 рублей, о чем 25.02.2021 уведомил бенефициара. 24.02.2021 банк направил в адрес принципала требование о возмещении средств, уплаченных по гарантии в размере 1 293 117,86 рублей.

Ссылаясь на отсутствие оснований для выплаты в пользу МГТУ им. Н.Э. Баумана денежных средств по банковской гарантии в заявленном размере, истец обратился в суд с иском.

Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из отсутствия правовых оснований для удовлетворения заявленных требований.

Суд апелляционной инстанции, оставляя решение без изменения, с выводами суда первой инстанции согласился, признал их правильными, соответствующими имеющимся в материалах дела доказательствам и требованиям закона.

Кассационная коллегия считает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций о применении норм права соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, оценка которым судами дана в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; суды первой и апелляционной инстанций правильно применили нормы ст. ст. 309, 310, п. 4 ст. 425, п. 5 ст. 453 ГК РФ; кассационная жалоба удовлетворению не подлежит ввиду следующего.

В соответствии с п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 N 35 "О последствиях расторжения договора" разрешая споры, связанные с расторжением договоров, суды должны иметь в виду, что по смыслу пункта 2 статьи 453 ГК РФ при расторжении договора прекращается обязанность должника совершать в будущем действия, которые являются предметом договора (например, отгружать товары по договору поставки, выполнять работы по договору подряда, выдавать денежные средства по договору кредита и т.п.).

Поэтому неустойка, установленная на случай неисполнения или ненадлежащего исполнения указанной обязанности, начисляется до даты прекращения этого обязательства, то есть до даты расторжения договора.

Вопреки доводам Истца о надлежащем исполнении обязанностей по Договору, в установленный п. 3.1 Договора срок Истец не поставил товар Ответчику, чем существенно нарушил условия Договора (п. 12.1 Договора).

В соответствии с п. 12.1 договора N Т2337/23148/2019-ГР существенным нарушением условий договора поставщиком является, в том числе, нарушение сроков поставки товара, предусмотренных договором (любое однократное нарушение сроков поставки по настоящему договору); таковым нарушением считается, в том числе, недопоставка хотя бы одной позиции (наименования товара), нарушение ассортимента и/или количества поставляемого товара.

В установленный п. 3.1 договора срок поставщик не поставил товар, соответствующий условиям договора, заказчику.

Согласно п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" вина должника в нарушении обязательства предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства доказывается должником (пункт 2 статьи 401 ГК РФ).

При этом любые доводы и доказательства Истца о готовности оборудования к отгрузке (письмо N 60 от 11.12.2020) не имеют правового значения для принятия решения по делу ввиду неисполнения Истцом обязательств по Договору и отсутствия факта поставки товара, начиная с 14.12.2020 (последний день срока поставки товара и выполнения монтажных и пусконаладочных работ по Договору) и до 23.12.2020 (день заключения соглашения о расторжении Договора).

Кроме того, как обоснованно указано судами, Истцом не представлено доказательств уклонения Ответчика от приемки готового, по мнению Истца, товара по Договору и/или направления в адрес Ответчика каких-либо требований по исполнению Ответчиком обязательств по приемке товара по Договору.

По условиям Договора к поставке предполагались токарные станки с УЦИ модели 16Н16, что подтверждается Спецификацией (Приложение N 1 к Договору).

Между тем, по результатам проведенного 16 ноября 2020 года на заводе изготовителе внешнего осмотра товара специалистами Ответчика установлено, что в наличии имелось 12 токарных станков с УЦИ, покрытых грунтом перед покраской, на которых отсутствовали заводские металлические таблички с указанием модели станка, его годом выпуска и серийным номером, и которые по внешним признакам и габаритным размерам соответствовали токарному станку СМ6241, массогабаритные характеристики которого превышали параметры, указанные в Спецификации (Приложение N 1 к Договору).

Суды установили, что данные обстоятельства подтверждаются служебной запиской от 18.11.2020. В связи с чем, даже при надлежащем исполнении Истцом своих обязательств по поставке Ответчик не мог принять товар, не соответствующий условиям Спецификации (Приложение N 1 к Договору), так как станки с превышением массогабаритных характеристик не могли быть размещены в отведенных под них местах в соответствии с проектом модернизации кафедры МТ-13.

В соответствии с ч. 6 ст. 34 ФЗ от 05.04.2013 N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд" в случае просрочки исполнения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) обязательств (в том числе гарантийного обязательства), предусмотренных контрактом, а также в иных случаях неисполнения или ненадлежащего исполнения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) обязательств, предусмотренных контрактом, заказчик направляет поставщику (подрядчику, исполнителю) требование об уплате неустоек (штрафов, пеней).

Согласно пп. "б" п. 7.7 Договора за ненадлежащее исполнение Поставщиком обязательств, предусмотренных Договором, за исключением просрочки исполнения Поставщиком обязательств (в том числе гарантийного обязательства), предусмотренных Договором, Поставщик выплачивает Заказчику штраф в размере 5 процентов цены Договора в случае, если цена Договора составляет от 3 млн. рублей до 50 млн. рублей (включительно).

Таким образом, во исполнение ч. 6 ст. 34 ФЗ от 05.04.2013 N 44-ФЗ Ответчик был обязан предъявить Истцу требование об уплате штрафа с момента начала просрочки исполнения обязательств по Договору (15.12.2020), и момент направления претензии не имеет правового значения, поскольку окончание срока действия договора не освобождает стороны от ответственности за его нарушение (п. 4 ст. 425 ГК РФ).

Учитывая вышеуказанные обстоятельства и неисполнение Истцом обязательств по Договору, Ответчиком в адрес Истца была направлена претензия N 02.02/488 от 23.12.2020 (Приложения N 5-9 к отзыву на иск) с требованием оплаты штрафа в соответствии с пп. "б" п. 7.7 Договора на сумму 1 293 117,86 руб.

Таким образом, как верно указали суды, доводы Истца о ненаправлении, позднем направлении Ответчиком письменного требования о выплате штрафных санкций по Договору и отсутствии претензий у Ответчика к Истцу по порядку и срокам исполнения Договора не соответствуют действительности, противоречат обстоятельствам по делу и имеющимся в деле доказательствам.

Так, из материалов дела, исследованного судами, установлено, что 23 декабря 2020 года, т.е. после окончания срока исполнения Истцом обязательств по Договору (14.12.2020) и без фактического исполнения Договора со стороны Истца, между Сторонами было заключено соглашение о расторжении Договора (ст. 421 ГК РФ).

При этом по тексту самого соглашения о расторжении Договора от 23.12.2020 отсутствуют условия об освобождении Истца от ответственности за неисполнение Договора, вопреки доводам Истца о фактическом подтверждении Ответчиком отсутствия каких-либо претензий друг к другу.

В силу статьи 421 ГК РФ Истец был свободен в заключении соглашения о расторжении Договора от 23.12.2020. Именно заключенное соглашение возлагает на Стороны права и обязанности, предусмотренные самим соглашением.

Суды в обжалуемых актах, по мнению кассационной коллегии, правильно установили, что в связи с чем, доводы Истца о предшествующих заключению соглашения переговорах, о возможном инициаторе заключения соглашения, о лице, направившем тот или иной проект документа, не имеют под собой юридической силы, т.к. данные действия Сторон не порождают правовых последствий, и совершаются Сторонами с целью заключения самого соглашения, которое и влечет правовые последствия.

Помимо этого, в преамбуле соглашения о расторжении Договора от 23.12.2020 указано, что Стороны "действуя добровольно, не находясь под влиянием заблуждения, обмана, насилия, угрозы, и не вследствие стечения тяжелых обстоятельств, заключили настоящее соглашение к Договору".

Пунктом 10.4 Договора предусмотрено, что расторжение настоящего Договора допускается по соглашению сторон, по решению суда, а также в случае одностороннего отказа в соответствии с действующим законодательством или настоящим Договором.

В соответствии с п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 N 35 "О последствиях расторжения договора" разрешая споры, связанные с расторжением договоров, суды должны иметь в виду, что по смыслу пункта 2 статьи 453 ГК РФ при расторжении договора прекращается обязанность должника совершать в будущем действия, которые являются предметом договора (например, отгружать товары по договору поставки, выполнять работы по договору подряда, выдавать денежные средства по договору кредита и т.п.).

Поэтому неустойка, установленная на случай неисполнения или ненадлежащего исполнения указанной обязанности, начисляется до даты прекращения этого обязательства, то есть до даты расторжения договора.

Суд кассационной инстанции соглашается с выводами судов, что доводы Истца о полном прекращении обязательств после заключения соглашения о расторжении Договора могут относиться лишь к исполнению обязательств Истцом по поставке товара, а не к освобождению Истца от ответственности за неисполнение условий Договора, которая возникла в пределах срока действия Договора, что подтверждается следующим.

Согласно п. 4 ст. 425 ГК РФ окончание срока действия договора не освобождает стороны от ответственности за его нарушение, а согласно п. 5 ст. 453 ГК РФ, если основанием для изменения или расторжения договора послужило существенное нарушение договора одной из сторон, другая сторона вправе требовать возмещения убытков, причиненных изменением или расторжением договора.

Штраф по Договору обусловлен исключительно бездействием Истца, выразившимся в неисполнении обязательств по Договору, а его применимость и размер полностью соответствует требованиям ч. 8 ст. 34 ФЗ от 05.04.2013 N 44-ФЗ и пп. "б" п. 3 Правил определения размера штрафа, начисляемого в случае ненадлежащего исполнения заказчиком, неисполнения или ненадлежащего исполнения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) обязательств, предусмотренных контрактом (за исключением просрочки исполнения обязательств заказчиком, поставщиком (подрядчиком, исполнителем), утвержденных Постановлением Правительства РФ от 30.08.2017 N 1042.

В связи с чем, довод Истца о применимости к данному спору штрафа в размере 5 000 руб. (пп. "б" п. 7.10 Договора), был предметом оценки суда апелляционной инстанции и обоснованно отклонен в виду того, что данный штраф применяется за неисполнение обязательства, которое не имеет стоимостного выражения.

В соответствии со ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными нормативными актами (ст. 422 ГК РФ).

Условие о договорной неустойке определено по свободному усмотрению сторон.

Истец, являясь коммерческой организацией, в соответствии со ст. 2 ГК РФ осуществляет предпринимательскую деятельность на свой риск, а, следовательно, должен был и мог предположить и оценить возможность отрицательных последствий такой деятельности, в том числе связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением принятых по Договору обязательств.

Уплата штрафа обусловлена исключительно бездействием Истца, выразившимся в неисполнении обязательств по Договору.

В связи с чем, как обоснованно указано судами, Истец, являясь профессиональным участником торгов, подписав Договор, добровольно согласился с условием о штрафе за неисполнение обязательств по Договору, а также с его размером, посчитав его применимым и соразмерным последствиям нарушения обязательства по Договору.

Поскольку в срок, установленный претензией N 02.02/488 от 23.12.2020 года, Истец не произвел оплату штрафных санкций, данное обстоятельство послужило основанием для предъявления Ответчиком требования N 02.02/83 от 04 февраля 2021 г. к ПАО Сбербанк по банковской гарантии N 00172X30QXAR2Q0AQ0QQ8RR от 11.03.2020 г., по которой ПАО Сбербанк приняло на себя обязательства уплатить по требованию Ответчика денежную сумму за неисполнение или ненадлежащее исполнение Истцом условий Договора.

В свою очередь ПАО Сбербанк 24.02.2021 года перечислило денежные средства в размере 1 293 117,86 руб. во исполнение требования N 02.02/83 от 04 февраля 2021 года, что подтверждается платежным поручением N 335356 от 24.02.2021 г.

Суд кассационной инстанции соглашается с выводами судов, что довод Истца о том, что он письмами от 18.02.2021 и 20.02.2021 уведомлял гаранта (ПАО Сбербанк) об отсутствии оснований для выплаты в пользу Ответчика денежных средств по банковской гарантии в заявленном размере не состоятелен в виду следующего.

Согласно п. 1 ст. 368 ГК РФ по независимой гарантии гарант принимает на себя по просьбе другого лица (принципала) обязательство уплатить указанному им третьему лицу (бенефициару) определенную денежную сумму в соответствии с условиями данного гарантом обязательства независимо от действительности обеспечиваемого такой гарантией обязательства.

В силу п. 1 ст. 370 ГК РФ предусмотренное независимой гарантией обязательство гаранта перед бенефициаром не зависит в отношениях между ними от основного обязательства, в обеспечение исполнения которого она выдана, от отношений между принципалом и гарантом, а также от каких-либо других обязательств, даже если в независимой гарантии содержатся ссылки на них.

В соответствии со ст. 153, п. 2 ст. 154, ст. 156 ГК РФ требование бенефициара гаранту о выплате по банковской гарантии является односторонней сделкой, влекущей возникновение у гаранта обязанности, предусмотренной ст. 375 ГК РФ.

Пунктом 2 ст. 375 ГК РФ установлено, что гарант должен рассмотреть требование бенефициара и приложенные к нему документы в течение пяти дней со дня, следующего за днем получения требования со всеми приложенными к нему документами, и, если требование признано им надлежащим, произвести платеж.

Из приведенных правовых норм следует, что требование бенефициара к гаранту по исполнению условий банковской гарантии носит самостоятельный характер и не зависит от согласия должника.

В гарантии имущественный интерес бенефициара состоит в возможности получить исполнение максимально быстро, не опасаясь возражений должника, в тех случаях, когда кредитор полагает, что срок исполнения обязательства либо иные обстоятельства, на случай наступления которых кредитор себя обеспечивал, наступили (Постановление Президиума ВАС РФ от 02.10.2012 N 6040/12 по делу N А40-63658/11- 25-407).

Согласно позиции Верховного Суда РФ, изложенной в п. 9 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с применением законодательства о независимой гарантии, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 05.06.2019, гарант не вправе отказать бенефициару в удовлетворении его требования, если приложенные к этому требованию документы по внешним признакам соответствуют условиям независимой гарантии. В силу принципа независимости гарантии от основного обязательства (п. 1 ст. 370 ГК РФ) основаниями к отказу гаранта в удовлетворении требования бенефициара могут служить исключительно обстоятельства, связанные с несоблюдением условий самой гарантии.

Суды в обжалуемых актах, по мнению кассационной коллегии, правильно установили, что представленными Ответчиком в материалы дела доказательствами подтверждается, что форма и содержание требования об уплате по банковской гарантии полностью соответствует её условиям.

Таким образом, у гаранта (ПАО Сбербанк) отсутствовали законные основания для отказа бенефициару (Ответчику) в выплате денежных средств по банковской гарантии.

Из материалов дела, исследованного судами, установлено, что Истец впервые ссылается на обстоятельства непреодолимой силы.

Доводы ответчика со ссылкой на новые доказательства, были предметом оценки суда апелляционной инстанции и обоснованно отклонены.

Согласно статьям 8, 9 АПК РФ лица, участвующие в деле, пользуются равными правами на представление доказательств и несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий, в том числе представления доказательств обоснованности и законности своих требований или возражений.

В силу пункта 3 статьи 41 АПК РФ непринятие стороной мер к надлежащей реализации своих процессуальных прав и обязанностей относит на эту сторону все негативные риски, связанные с ненадлежащей защитой собственных прав и законных интересов.

Как следует из вопроса N 7 Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) N 1 (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 21.04.2020) (далее - "Обзор"), признание распространения новой коронавирусной инфекции обстоятельством непреодолимой силы не может быть универсальным для всех категорий должников, независимо от типа их деятельности, условий ее осуществления, в том числе региона, в котором действует организация, в силу чего существование обстоятельств непреодолимой силы должно быть установлено с учетом обстоятельств конкретного дела (в том числе срока исполнения обязательства, характера неисполненного обязательства, разумности и добросовестности действий должника и т.д.).

Кроме того, вопросом N 7 Обзора установлено, что если иное не установлено законами, для освобождения от ответственности за неисполнение своих обязательств сторона должна доказать: а) наличие и продолжительность обстоятельств непреодолимой силы; б) наличие причинно-следственной связи между возникшими обстоятельствами непреодолимой силы и невозможностью либо задержкой исполнения обязательств; в) непричастность стороны к созданию обстоятельств непреодолимой силы; г) добросовестное принятие стороной разумно ожидаемых мер для предотвращения (минимизации) возможных рисков.

Как обоснованно указано судами, Истцом не доказано наличие и продолжительность обстоятельств непреодолимой силы, наличие причинно-следственной связи между возникшими обстоятельствами непреодолимой силы и невозможностью либо задержкой исполнения обязательств, а также добросовестное принятие стороной разумно ожидаемых мер для предотвращения (минимизации) возможных рисков по следующим причинам.

В соответствии с п. 8.2 Договора при наступлении обстоятельств форс-мажора каждая сторона должна без промедления известить о них в письменном виде другую сторону.

Однако Истец впервые сослался на обстоятельства непреодолимой силы. Кроме того, пунктом 73 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" установлено, что доводы Истца о невозможности исполнения обязательства вследствие неисполнения обязательств контрагентами сами по себе не могут служить основанием для снижения неустойки.

Таким образом, как верно указали суды, в связи с вышеуказанным, довод Истца о необходимости привлечения к участию в деле третьего лица ООО "Нелидовский завод прессмаш" правомерно отклонен судом апелляционной инстанции, поскольку сам Истец не заявлял соответствующего ходатайства в суде первой инстанции, кроме того не обосновано каким образом принятым судебным актом нарушаются его права.

Помимо этого, ссылка Истца на заключение N 326/3-ФМ от 09.08.2021 г. не имеет под собой правовых оснований, поскольку данное заключение представлено впервые в суде апелляционной инстанции и ранее не приобщалось к материалам дела.

Вместе с тем, как следует из самого заключения N 326/3-ФМ от 09.08.2021 г., оно выдано "на вх. N 12/486 от 22.07.2021 г.", таким образом ООО "Нелидовский завод прессмаш" обратилось за получением данного документа только 22.07.2021 г., т.е. уже после начала судебного разбирательства по делу в суде первой инстанции, что не может является обоснованием невозможности представления его в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него.

Также на момент подписания соглашения о расторжении Договора Истец знал о наличии обстоятельств, по его мнению, препятствующих исполнению обязательств по Договору, тем самым Истец признал, что эти обстоятельства не являются обстоятельствами непреодолимой силы и не повлияли на исполнение обязательств по Договору.

На основании изложенного, руководствуясь требованиями статьи 9 АПК Российской Федерации, п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2020 г. N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" суд апелляционной инстанции обоснованно пришел к выводу, что ответчик не обосновал невозможность представления доказательств в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, что исключает возможность приобщения к материалам дела дополнительных доказательств на стадии апелляционного производства.

Суд округа поддерживает вывод суда апелляционной инстанции, что Заявление Истца об уменьшении размера штрафа за неисполнение обязательств по Договору (п. 1 ст. 333 ГК РФ) несостоятельно, поскольку несоразмерность штрафа последствиям нарушения обязательств не установлена и Истцом не доказана (ст. 65 АПК РФ).

Согласно п. 2 ст. 333 ГК РФ уменьшение неустойки, определенной договором и подлежащей уплате лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, допускается в исключительных случаях, если будет доказано, что взыскание неустойки в предусмотренном договором размере может привести к получению кредитором необоснованной выгоды.

В силу п. 71 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7, если должником является коммерческая организация, индивидуальный предприниматель, а равно некоммерческая организация при осуществлении ею приносящей доход деятельности, снижение неустойки судом допускается только по обоснованному заявлению такого должника, которое может быть сделано в любой форме (пункт 1 статьи 2, пункт 1 статьи 6, пункт 1 статьи 333 ГК РФ).

При этом на основании п. 73 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика (Истца по настоящему спору).

Несоразмерность и необоснованность выгоды могут выражаться, в частности, в том, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки (часть 1 статьи 56 ГПК РФ, часть 1 статьи 65 АПК РФ).

В соответствии с п. 77 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 N 7 снижение размера договорной неустойки, подлежащей уплате коммерческой организацией, индивидуальным предпринимателем, а равно некоммерческой организацией, нарушившей обязательство при осуществлении ею приносящей доход деятельности, допускается в исключительных случаях, если она явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства и может повлечь получение кредитором необоснованной выгоды (пункты 1 и 2 статьи 333 ГК РФ).

Истец является коммерческой организацией (ст. 50 ГК РФ), осуществляет предпринимательскую деятельность, каковой, согласно ст. 2 ГК РФ, является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг.

Субъекты предпринимательской деятельности осуществляют эту деятельность с определенной степенью риска и несут ответственность за ненадлежащее исполнение обязательств независимо от наличия в этом их вины (абз. 3 п. 1 ст. 2, п. 3 ст. 401 ГК РФ).

Учитывая компенсационный характер гражданско-правовой ответственности, под соразмерностью суммы неустойки (штрафа) последствиям нарушения обязательства, Гражданский кодекс Российской Федерации предполагает выплату кредитору такой компенсации его потерь, которая будет адекватна и соизмерима с нарушенным интересом.

Как верно указано судами, с учетом вышеизложенного, ссылка Истца на то обстоятельство, что взысканный Ответчиком штраф явно несоразмерен последствиям нарушения обязательства, не состоятельна и не может быть принята во внимание судом, поскольку Истцом в нарушение ст. 65 АПК РФ не представлено надлежащих доказательств несоразмерности, а также получения Ответчиком необоснованной выгоды.

Приведенные в кассационной жалобе доводы не свидетельствуют о нарушении судами первой и апелляционной инстанции материального и процессуального права, а фактически указывают на несогласие с выводами судов, основанными на исследовании имеющихся в деле доказательств, которым судами дана надлежащая правовая оценка, и направлены на переоценку исследованных судами доказательств и установленных обстоятельств, что в силу положений статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не входит в полномочия суда кассационной инстанции.

Суд кассационной инстанции находит выводы суда первой и апелляционной инстанций законными и обоснованными, сделанными при правильном применении норм материального и процессуального права, с установлением всех обстоятельств по делу, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора по существу.

Доводы кассационной жалобы, сводящиеся к иной, чем у судов, оценке доказательств, не могут служить основаниями для отмены обжалуемых судебных актов, так как они не опровергают правомерность выводов арбитражных судов и не свидетельствуют о неправильном применении норм материального и процессуального права.

Руководствуясь статьями 284 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Московского округа

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Московской области от 12 августа 2021 года, постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 08 октября 2021 года по делу N А41-30974/2021 оставить без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

Председательствующий судья

О.В. Каменская

Судьи

О.В. Анциферова А.А. Гречишкин