Постановление Арбитражного суда Московского округа от 20 декабря 2023 г. N Ф05-35042/21 по делу N А40-95754/2021

город Москва

20 декабря 2023 г.

Дело N А40-95754/21

Резолютивная часть постановления объявлена 13 декабря 2023 года.

Полный текст постановления изготовлен 20 декабря 2023 года.

Арбитражный суд Московского округа

в составе: председательствующего-судьи Кобылянского В.В.,

судей Архиповой Ю.В., Филиной Е.Ю.,

при участии в заседании:

от истца: общества с ограниченной ответственностью "Компания Траст" - Гаворин А.С. по дов. от 10.01.2022,

от ответчика: страхового акционерного общества "ВСК" - неявка, извещено,

рассмотрев 13 декабря 2023 года в судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Компания Траст"

на решение от 26 апреля 2023 года

Арбитражного суда города Москвы

и постановление от 28 августа 2023 года

Девятого арбитражного апелляционного суда

по иску общества с ограниченной ответственностью "Компания Траст"

к страховому акционерному обществу "ВСК"

о взыскании страхового возмещения,

УСТАНОВИЛ: общество с ограниченной ответственностью "Компания Траст" (далее - истец, ООО "Компания Траст") обратилось в Арбитражный суд города Москвы к страховому акционерному обществу "ВСК" (далее - ответчик, САО "ВСК") с иском о взыскании 203 163,14 руб. страхового возмещения.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 02 августа 2021 года заявленные требования удовлетворены.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 08 ноября 2021 года решение суда отменено, в удовлетворении иска отказано.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 28 февраля 2022 года постановление суда апелляционной инстанции отменено, решение суда первой инстанции оставлено в силе.

Определением Верховного суда Российской Федерации от 30 сентября 2022 года N 305-ЭС22-9756 решение суда первой инстанции, постановление суда апелляционной инстанции и постановление суда кассационной инстанции отменены, дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

При новом рассмотрении дела решением Арбитражного суда города Москвы от 26 апреля 2023 года, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 28 августа 2023 года, в удовлетворении заявленных требований отказано.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, ООО "Компания Траст" обратилось в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит названные решение и постановление отменить и принять новый судебный акт об удовлетворении исковых требований в полном объеме, указывая на нарушение и неправильное применение судами норм права и несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам и имеющимся в материалах дела доказательствам.

В обоснование приведенных в кассационной жалобе доводов истец указывает, что ответчик не представил доказательств злоупотребления правом длительным бездействием банка или истца как его правопреемника; выводы судов о том, что уступка прав требования нарушает установленный статьей 956 Гражданского кодекса Российской Федерации запрет на замену выгодоприобретателя по договору личного страхования без согласия на то застрахованного лица, несостоятелен, поскольку ограничение, установленное данной нормой права, не применяется в тех случаях, когда договор страхования заключается в целях обеспечения кредитного обязательства и при этом банк выступает одновременно в качестве страхователя и выгодоприобретателя; договор цессии между банком и истцом в установленном порядке не был оспорен, расторгнут или признан недействительным, в связи с чем к истцу перешел тот объем прав, который существовал у банка.

Ответчик представил отзыв с возражениями на кассационную жалобу, в котором указал, что судами обоснованно сделаны выводы о злоупотреблении правом, выраженном в длительном не обращении к страховщику за страховым возмещением, а также о пропуске истцом срока исковой давности; судами правомерно установлено, что истец не является выгодоприобретателем по договору страхования; позиция истца об обеспечительном характере договора страхования является ошибочной.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представитель истца поддержал доводы и требования кассационной жалобы.

Ответчик, надлежащим образом извещенный о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, явку своего представителя в судебное заседание суда кассационной инстанции не обеспечил, что согласно части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения дела в его отсутствие.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, заслушав объяснения представителя истца, проверив в порядке статей 284, 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции не находит оснований для их отмены ввиду следующего.

Как следует из материалов дела и установлено судами, между ОАО "Сбербанк России" (банк) и Черданцевым И.А. (заемщик) заключен кредитный договор от 07.12.2011 N 71630.

Согласно дополнительному соглашению от 25.02.2011 N 254/2 к соглашению об условиях и порядке страхования от 31.08.2009 N 254, заключенному между банком и страховым обществом, договоры страхования заключаются на основании условий, изложенных в настоящем соглашении и Правилах добровольного страхования граждан от несчастных случаев и болезней от 26.11.2010 N 83.

В день подписания кредитного договора Черданцевым И.А. также подписано заявление на страхование, в котором он выразил согласие быть застрахованным лицом по договору страхования от несчастных случаев и болезней как способе обеспечения исполнения своих обязательств в качестве заемщика по кредитному договору.

В соответствии с данным заявлением страховщик - САО "ВСК" при наступлении страхового случая (смерти застрахованного лица) выплачивает выгодоприобретателю страховую сумму в размере задолженности по кредитному договору. Выгодоприобретателем по договору страхования при наступлении страхового случая является банк.

Между банком и ООО "Компания Траст" заключен договор уступки прав (требований) от 22.09.2015 N 64/40, в соответствии с которым банк передал истцу права требования по просроченным кредитам физических лиц, в том числе в размере 203 163,14 руб. по кредитному договору, заключенному с Черданцевым И.А.

Истец, полагая, что к нему перешли права требования к заемщику по кредитному договору, а также право получения страховой выплаты как способа обеспечения исполнения основного кредитного обязательства, получив из ЗАГС Иркутской области информацию о смерти заемщика, а из ЗАГС по Ангарскому району и городу Ангарску Иркутской области справку о смерти 08.02.2013 заемщика Черданцева И.А., обратился к ответчику с уведомлением о наступлении страхового случая и страховой выплате в размере 203 163,14 руб.

Поскольку ответчик отказал в страховой выплате, истец обратился в арбитражный суд с настоящим иском.

Отказывая в удовлетворении иска, суды обеих инстанций, исследовав и оценив в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, руководствуясь положениями статей 153, 157.1, 384, 388, 421, 422, 432, 934, 940, 943, 956, 961 Гражданского кодекса Российской Федерации, Закона Российской Федерации от 27.11.1992 N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации", исходили из того, что истец не является выгодоприобретателем по договору страхования, замена выгодоприобретателя по договору страхования, то есть лица, имеющего право на получение страховой выплаты, в рассматриваемом случае не произошла, поскольку договор личного страхования в пользу лица, не являющегося застрахованным лицом, в том числе в пользу не являющегося застрахованным лицом страхователя, может быть заключен лишь с письменного согласия застрахованного лица, при этом в заявлении на страхование заемщик (страхователь) согласился с тем, что при наступлении страхового случая выгодоприобретателем по договору страхования будет являться банк, то, принимая во внимание предусмотренный законом запрет на замену выгодоприобретателя, права выгодоприобретателя по договору страхования, несмотря на заключенный договор уступки прав требований, при отсутствии письменного согласия застрахованного лица, к истцу не перешли; уведомление страхователя о замене выгодоприобретателя в адрес ответчика не поступало, согласие страхователя (его наследников) на замену выгодоприобретателя и письменное уведомление в адрес ответчика в материалах дела отсутствует; при этом согласно пункту 3.2 договора уступки прав (требований) цессионарий (истец) принял на себя все риски, связанные с возможным отсутствием прямо выраженного согласия должников по кредитным договорам на уступку права.

Суды также указали, что истец не мог приобрести права требования на основании договора уступки, поскольку в силу закона, как замена застрахованного лица, так и замена выгодоприобретателя возможна только по инициативе страхователя, которым в данном случае является банк, доказательств согласия которого на замену выгодоприобретателя материалы дела не содержат, право получателя страховой выплаты, предусмотренное соглашением об условиях и порядке страхования, в рамках договора уступки прав (требований), истцу не передавалось.

Кроме того, суды сделали вывод о том, что истцом не доказано нарушение его права на выплату страхового возмещения, поскольку отказ в страховой выплате связан, в том числе, с истечением срока на предъявление соответствующего требования к страховой компании, которое должно быть подано в установленный договором страхования срок с момента наступления страхового случая, при этом, длительное бездействие истца признано судами не отвечающим принципам разумности и осмотрительности участников гражданского оборота, а также ставящим ответчика в неравное по отношению к истцу положение, возлагая на ответчика не предусмотренную законом обязанность отслеживать договор личного страхования, пределами как срока, на который он заключен, так и срока, в пределах которого действующий добросовестно и разумно выгодоприобретатель мог предъявить страховщику соответствующее требование при наступлении страхового случая.

Кассационная коллегия признает правомерным вывод судов об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований в связи с пропуском истцом срока исковой давности, вместе с тем, полагает необходимым указать на следующее.

По общему правилу, страхование не является способом обеспечения обязательств из кредитного договора и, как правило, кредитный договор и договор страхования (в том числе личного) действуют самостоятельно и независимо друг от друга.

Вместе с тем, из указанного правила имеются исключения, в частности, в соответствии с положениями части 10 статьи 7 Федерального закона от 21.12.2013 N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)" договор о потребительском кредите может быть обеспечен договором страхования, в том числе договором личного страхования на случай смерти заемщика.

При этом для объективации обеспечительной функции договора личного страхования жизни и здоровья заемщика всегда необходимо разграничивать обязательство по кредитному договору и интерес, застрахованный по договору страхования, поскольку страхование как способ обеспечения кредитных обязательств возможен только при условии связности кредитного договора и договора страхования, т.е. когда интерес заемщика в страховании соответствует размеру неисполненного кредитного обязательства и утрачивается при досрочном погашении кредита, что влечет прекращение договора страхования на основании пункта 1 статьи 958 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с прекращением существования страхового риска (невозврата кредита) по обстоятельствам иным, чем страховой случай, т.е., к примеру, когда возможность наступления смерти застрахованного не будет являться страховым случаем ввиду отсутствия долга по основному кредитному обязательству.

Как следует из условий вышеупомянутого договора страхования, банк является страхователем и выгодоприобретателем по риску смерти застрахованного лица, при этом право банка на страховую выплату неразрывно связано с правом на получение долга по кредитному обязательству, что, по сути, исключает возможность действия договора страхования отдельно от кредитного договора.

Срок исковой давности по каждому просроченному платежу по кредитному договору исчисляется отдельно.

Как следует из материалов дела, задолженность заемщика перед банком по вышеуказанному кредитному договору на момент предъявления банком к страховщику требования о выплате страхового возмещения являлась просроченной, поскольку все обязательства заемщика перед банком по кредитному договору подлежали исполнению до 07.12.2014, при этом на момент подачи настоящего иска - 04.05.2021 все обязательства заемщика перед банком по кредитному договору являлись задавненными истечением срока исковой давности.

В связи с этим, учитывая, что в настоящем случае вышеупомянутый договор страхования являлся способом обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору, т.е. являлся дополнительным по отношению к основному обязательству по возврату кредита, то в силу положений пункта 1 статьи 207 Гражданского кодекса Российской Федерации в рассматриваемом случае срок исковой давности по требованию к страховщику, независимо от момента наступления страхового случая, связанного с фактом наступления смерти застрахованного лица, и независимо от того, когда об этом стало известно кредитору, считается также истекшим, т.е. при задавненности всех требований кредитора к заемщику из кредитного договора право требования кредитора к страховщику из договора страхования также считается задавненным и лишенным исковой защиты.

По мнению кассационной коллегии, именно в связи с указанными обстоятельствами у судов отсутствовали правовые основания для удовлетворения исковых требований, с учетом заявления ответчика о применении исковой давности.

Кассационная коллегия признает также необходимым отметить следующее.

Согласно положениям норм статьи 934 Гражданского кодекса Российской Федерации выгодоприобретатель совпадает с фигурой застрахованного лица, если в договоре не указано иное лицо. В случае смерти лица, застрахованного по договору, в котором не назван иной выгодоприобретатель, выгодоприобретателями признаются наследники застрахованного лица. Договор личного страхования в пользу лица, не являющегося застрахованным лицом, в том числе в пользу не являющегося застрахованным лицом страхователя, может быть заключен лишь с письменного согласия застрахованного лица. Отсутствие письменного согласия застрахованного лица в таком случае влечет возможность признания договора личного страхования недействительным по иску застрахованного лица, а в случае его смерти - по иску его наследников.

В рассматриваемом случае в соответствии с письменным заявлением застрахованного заемщика выгодоприобретателем по договору личного страхования являлся банк, выдавший застрахованному заемщику потребительский кредит.

При этом договор страхования, являющийся, по сути, обеспечением кредитного обязательства создал между кредитором по основному обязательству (банком) и страховщиком обеспечительное обязательство, являющееся дополнительным (акцессорным) по отношению к главному (кредитному) обязательству, в связи с чем, учитывая, что в силу положений статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации обеспечительное обязательство следует судьбе основного обязательства при переходе прав кредитора к другому лицу, в частности, при уступке требования по основному обязательству, вывод судов о том, что истец по настоящему делу, заключивший с банком договор цессии в отношении основного обязательства заемщика из кредитного договора, не стал выгодоприобретателем по имеющему акцессорную природу обязательству из договора страхования, по мнению судебной коллегии, не основан на нормах материального права, а ссылка судов на положения статьи 956 Гражданского кодекса Российской Федерации применительно к рассматриваемому спору является ошибочной.

Также не основанным на материалах дела судебная коллегия признает вывод судов о злоупотреблении истцом своим правом.

Наряду с этим, довод истца о том, что в рассматриваемом случае имело место прерывание течения срока исковой давности по требованию из вышеназванного кредитного договора, поскольку на основании заявления банка (правопредшественника истца) мировым судьей судебного участка N 29 г. Ангарска и Ангарского района Иркутской области был выдан судебный приказ от 18.09.2013 N 2-2307/2013 о взыскании в пользу банка с заемщика задолженности по вышеупомянутому кредитному договору (с последующим процессуальным правопреемством взыскателя по данному судебному приказу на истца по настоящему делу, и последующим возбуждением исполнительного производства по указанному судебному приказу), кассационная коллегия признает несостоятельным ввиду следующего.

В соответствии с пунктом 2 статьи 17 Гражданского кодекса Российской Федерации правоспособность гражданина (как способность иметь гражданские права и нести обязанности) прекращается смертью.

В этой связи, какая-либо имущественная обязанность (в том числе уплатить определенную денежную сумму) может быть возложена на должника-гражданина судебным актом (в том числе судебным приказом) исключительно в течение его жизни, при этом, с учетом положений норм статей 1114, 1112, 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации, смерть наследодателя-должника является основанием для прекращения правоспособности последнего, а также для перемены лица в спорном правоотношении (при условии, что оно допускает правопреемство), то есть влечет за собой замену гражданина-должника его наследником (или наследниками) непосредственно со дня открытия наследства (смерти наследодателя) - в обязательстве целиком либо в его части в зависимости от соотношения общего объема долгов со стоимостью наследственного имущества.

В пункте 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" содержатся разъяснения о том, что суд отказывает в принятии искового заявления, предъявленного к умершему гражданину, со ссылкой на пункт 1 части 1 статьи 134 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку нести ответственность может только лицо, обладающее гражданской и гражданской процессуальной правоспособностью.

Аналогичным образом отсутствуют основания для вынесения мировым судьей в отношении умершего гражданина-должника судебного приказа, в том числе по той причине, что в соответствии с правилами подсудности гражданских дел, установленными статьями 23 - 27 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, все дела по спорам, возникающим из наследственных правоотношений, включая требования, основанные на долгах наследодателя, подсудны районным судам (пункт 2 названного Постановления N 9), поскольку утрачивают бесспорность как необходимый критерий приказного производства (пункт 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2016 N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве").

В связи с этим, после смерти должника-гражданина соответствующие имущественные притязания кредитора могут быть рассмотрены только районным судом и исключительно в исковом порядке по требованиям, обращенным к наследнику (или наследникам). Нарушение этого процессуального правила служит основанием для отмены судебного приказа в порядке части 2 статьи 377 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного, по мнению суда округа, применительно к обстоятельствам настоящего дела, вышеупомянутое заявление банка о выдаче судебного приказа объективно не могло прервать течение срока исковой давности по обязательству заемщика из кредитного договора, поскольку, как на момент обращения банка с таким заявлением, так и на момент выдачи мировым судьей вышеуказанного судебного приказа, должник (заемщик) уже являлся умершим и неправоспособным.

Предъявление через суд требования к неправоспособному лицу объективно не может прервать течение срока исковой давности, поскольку такое лицо априори является ненадлежащим ответчиком.

В связи с изложенным, учитывая, что не принятие во внимание судами первой и апелляционной инстанций вышеуказанных обстоятельств не привело к принятию неправильных по существу судебных актов, а также учитывая отсутствие нарушений судами норм процессуального права, являющихся безусловным основанием для отмены судебных актов, у суда кассационной инстанции отсутствуют основания для отмены принятых по делу судебных актов, предусмотренные статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 176, 284-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 26 апреля 2023 года и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28 августа 2023 года по делу N А40-95754/21 оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Компания Траст" - без удовлетворения.

Председательствующий судья

В.В. Кобылянский

Судьи

Ю.В. Архипова Е.Ю. Филина