Определение Конституционного Суда РФ от 2 ноября 2011 г. N 1485-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы закрытого акционерного общества "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод" на нарушение конституционных прав и свобод положениями части первой статьи 443, частей первой и третьей статьи 445 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и части четвертой статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации"

город Санкт-Петербург

2 ноября 2012 г. N 2

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С.Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

заслушав в пленарном заседании заключение судьи Ю.М. Данилова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы ЗАО "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод", установил:

1. Решением Арбитражного суда города Москвы от 11 мая 2006 года, вступившим в законную силу, с ООО "Волков и компания", единственным участником и генеральным директором которого являлся гражданин А.Ю. Волков, в пользу ЗАО "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод" взысканы 4 070 380,9 руб. основного долга по ранее заключенному договору и 826 076,18 руб. пени. По данному делу был выдан исполнительный лист, возбуждено исполнительное производство.

Кроме того, решением Арбитражного суда Московской области от 11 декабря 2006 года удовлетворено заявление ЗАО "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод" к инспекции ФНС России по городу Красногорску Московской области о признании недействительными решений о внесении записей в Единый государственный реестр юридических лиц от 24 мая 2006 года и от 4 апреля 2006 года о прекращении деятельности ООО "Волков и компания" и ООО "Запчасть" путем реорганизации данных обществ в форме слияния и о создании на их основе ООО "Дружба", а решением Арбитражного суда города Москвы от 29 июня 2007 года в пользу заявителя с ООО "Волков и компания" взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами в сумме 391 774,16 руб.

Постановлениями старшего следователя следственного управления при УВД по ЮВАО города Москвы от 16 августа 2007 года и от 5 сентября 2007 года ЗАО "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод" в связи с причинением ему ущерба в размере 4 070 380,9 руб. признано потерпевшим и гражданским истцом по уголовному делу по обвинению А.Ю. Волкова в совершении преступлений, предусмотренных статьями 173 ("Лжепредпринимательство") и частями третьей и четвертой статьи 159 ("Мошенничество") УК Российской Федерации.

Ивантеевский городской суд Московской области в постановлении от 26 марта 2009 года, оставленном без изменения судом кассационной инстанции, установил, что А.Ю. Волков путем обмана похитил металлопрокат, принадлежащий ЗАО "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод", стоимостью 4 070 380,9 руб., использовав для совершения преступлений ООО "Волков и компания", которое в преступных целях и без намерения заниматься предпринимательской деятельностью реорганизовал в ООО "Дружба", тем самым сняв с себя и с ООО "Волков и компания" обязанность по уплате задолженности перед потерпевшим. Однако в связи с тем, что у А.Ю. Волкова после совершения им общественно опасных деяний наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания, Ивантеевский городской суд Московской области тем же постановлением освободил его от уголовного наказания и применил к нему принудительные меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа до выхода больного из болезненного состояния с последующим направлением на повторную судебно-психиатрическую экспертизу. При этом гражданский иск потерпевшего был оставлен без рассмотрения.

ЗАО "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод", считавшее, что вынесенное по итогам рассмотрения уголовного дела постановление от 26 марта 2009 года является достаточным доказательством, подтверждающим факт совершения Ю.А. Волковым хищения имущества на заявленную в иске сумму, обратилось в Преображенский районный суд города Москвы с иском к Ю.А. Волкову о взыскании 4 070 380,9 руб. в порядке возмещения вреда, причиненного преступлением, однако решением от 27 октября 2010 года в удовлетворении исковых требований ему было отказано. Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда, отказывая в удовлетворении кассационной жалобы истца и оставляя данное решение без изменения, в определении от 10 марта 2011 года указала, что постановление об освобождении А.Ю. Волкова от наказания не является приговором, а потому в силу части четвертой статьи 61 ГПК Российской Федерации установленные данным постановлением обстоятельства не являются для суда обязательными и должны доказываться в общем порядке. При этом суды первой и кассационной инстанций сослались на вступившее в законную силу решение Арбитражного суда города Москвы от 11 мая 2006 года, которым были удовлетворены требования истца о взыскании в его пользу указанной суммы с другого лица - ООО "Волков и компания".

По ходатайству главного врача психиатрической больницы Ивантеевский городской суд Московской области своим постановлением от 21 февраля 2011 года прекратил применение принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа в отношении А.Ю.Волкова. Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 21 апреля 2011 года по жалобе защитника А.Ю. Волкова это постановление отменено, а дело направлено на новое судебное рассмотрение. При этом рассмотрение дела в судах первой и второй инстанций производилось без вызова и участия потерпевшего - ЗАО "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод".

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации ЗАО "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод" оспаривает конституционность положения части первой статьи 443 УПК Российской Федерации, согласно которому суд, признав доказанным, что у лица после совершения им преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, выносит постановление об освобождении этого лица от уголовной ответственности или от наказания и о применении к нему принудительных мер медицинского характера, во взаимосвязи с частью четвертой статьи 61 ГПК Российской Федерации, согласно которой вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Кроме того, заявитель оспаривает конституционность предписаний частей первой и третьей статьи 445 УПК Российской Федерации, предусматривающих, что при решении вопросов о прекращении, изменении и продлении применения принудительной меры медицинского характера суд извещает о назначении уголовного дела к слушанию лицо, к которому применена принудительная мера медицинского характера, его законного представителя, администрацию психиатрического стационара, защитника и прокурора.

Как утверждает заявитель, оспариваемые им взаимосвязанные положения части первой статьи 443 УПК Российской Федерации и части четвертой статьи 61 ГПК Российской Федерации противоречат Конституции Российской Федерации, ее статьям 2, 18, 19 (часть 1), 35 (часть 1), 46 и 52, в той мере, в какой они препятствуют реализации права потерпевшего на возмещение вреда, причиненного преступлением, позволяя при рассмотрении соответствующего гражданского дела не принимать во внимание обстоятельства, установленные итоговым судебным решением по уголовному делу, а также ставят потерпевшего (гражданского истца) по уголовному делу о применении принудительных мер медицинского характера в неравное положение с потерпевшими по другим уголовным делам, при рассмотрении которых к подсудимым подобные меры не применяются. По мнению заявителя, эти законоположения лишают его права на рассмотрение исковых требований в том суде, который при разбирательстве уголовного дела установил все обстоятельства данного дела, возлагают на потерпевшего обязанность повторно обращаться в суд с иском и самостоятельно доказывать обстоятельства, ранее установленные в уголовном деле, и нести расходы по оплате государственной пошлины.

Заявитель, кроме того, просит Конституционный Суд Российской Федерации признать не соответствующими тем же статьям Конституции Российской Федерации положения частей первой и третьей статьи 445 УПК Российской Федерации в той мере, в какой они ставят потерпевшего (гражданского истца) по делам о применении принудительных мер медицинского характера в неравное процессуальное положение со стороной защиты, поскольку не предусматривают право потерпевшего участвовать в судебном заседании и высказывать свои суждения по вопросам прекращения, изменения и продления применения принудительной меры медицинского характера.

2. В Постановлении от 24 апреля 2003 года N 7-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что вытекающая из Конституции Российской Федерации, в частности ее статьи 52, обязанность государства обеспечивать восстановление прав потерпевшего от преступления не предполагает наделение потерпевшего правом предопределять необходимость осуществления уголовного преследования в отношении того или иного лица, а также пределы возлагаемой на это лицо уголовной ответственности. Такое право в силу публичного характера уголовно-правовых отношений может принадлежать только государству в лице его законодательных и правоприменительных органов.

2.1. Федеральный законодатель, реализуя полномочие, предоставленное ему статьями 71 (пункты "в", "ж") и 76 Конституции Российской Федерации, в части первой статьи 443 УПК Российской Федерации закрепил предписания, согласно которым суд, признав доказанным, что деяние, запрещенное уголовным законом, совершено лицом в состоянии невменяемости или что у этого лица после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, выносит постановление в соответствии со статьями 21 и 81 УК Российской Федерации об освобождении этого лица от уголовной ответственности или от наказания и о применении к нему принудительных мер медицинского характера.

Если же лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство и к которому была применена принудительная мера медицинского характера, признано выздоровевшим, то суд на основании медицинского заключения в соответствии с пунктом 12 статьи 397 и частью третьей статьи 396 УПК Российской Федерации выносит постановление о прекращении применения к данному лицу принудительной меры медицинского характера и решает вопрос о направлении руководителю следственного органа или начальнику органа дознания уголовного дела для производства предварительного расследования в общем порядке (часть первая статьи 446 УПК Российской Федерации).

Оспариваемые заявителем положения части первой статьи 443 УПК Российской Федерации и части четвертой статьи 61 ГПК Российской Федерации сами по себе не препятствуют ни повторному предъявлению и рассмотрению гражданского иска в возобновленном уголовном деле, ни обращению за защитой своих прав в порядке гражданского судопроизводства. Положения статьи 445 УПК Российской Федерации, действуя в нормативном единстве с частью третьей статьи 433 и частью первой статьи 441 этого Кодекса, предписывающими осуществлять рассмотрение уголовного дела о применении принудительных мер медицинского характера по общим правилам уголовного судопроизводства, не содержат каких-либо изъятий, ограничивающих предусмотренные частью второй статьи 42 названного Кодекса права потерпевшего, в том числе право участвовать в судебном разбирательстве уголовного дела в судах первой, второй и надзорной инстанций и высказывать свои суждения по вопросам прекращения, изменения и продления применения принудительной меры медицинского характера.

2.2. Таким образом, оспариваемые ЗАО "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод" правовые нормы его конституционные права не нарушают, а потому его жалоба, как не отвечающая критериям допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации в соответствии с требованиями Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Формально оспаривая конституционность указанных норм, заявитель фактически ставит вопросы, связанные с неисполнением решений арбитражных судов и субсидиарной ответственностью участников обществ с ограниченной ответственностью, а также предлагает внести в эти нормы целесообразные, с его точки зрения, изменения. Между тем разрешение данных вопросов, а также проверка правильности применения судами оспариваемых заявителем процессуальных норм не входят в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы закрытого акционерного общества "Управляющая холдинговая компания "Королёвский трубный завод", поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

3. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".