Постановление Европейского Суда по правам человека от 13 декабря 2011 г. Дело "X против Латвии" [X v. Latvia] (N 27853/09) (жалоба N 27853/09) (III Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(III Секция)

Дело "X против Латвии"
[X v. Latvia]
(Жалоба N 27853/09)

Постановление Суда от 13 декабря 2011 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявительница проживала в Австралии и в 2005 году родила дочь от своего партнера T. В свидетельстве о рождении ребенка имя отца не было указано, и отцовство никогда не устанавливалось. В 2008 году заявительница покинула Австралию с дочерью и возвратилась в Латвию. После этого T. обратился в австралийские суды с заявлением об установлении его отцовских прав в отношении ребенка. Он указал, что представил подложные документы в органы социальной защиты, чтобы заявительница могла получать пособие одинокого родителя, и что она покинула Австралию, забрав ребенка без его согласия в нарушение Гаагской конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей. Австралийский суд решил, что T. и заявительница имели право совместной опеки над ребенком и что дело подлежит пересмотру после возвращения ребенка в Австралию. После того, как компетентные латышские органы получили уведомление от австралийских властей, они заслушали объяснения заявительницы, которая оспаривала применимость Гаагской конвенции, утверждая, что она являлась единственным опекуном ребенка. Латышские суды удовлетворили требование T., заключив, что они не вправе оспаривать выводы австралийских властей относительно его отцовских прав. Соответственно, заявительнице было предложено возвратить ребенка в Австралию в течение шести недель. При рассмотрении жалобы заявительница утверждала, что ребенок достаточно интегрировался в Латвии, и предоставила заключение психолога, в котором указывалось, что ребенок не должен быть разлучен с матерью. Ее жалоба была отклонена. В марте 2009 года T. встретился с заявительницей, забрал ребенка и возвратился с ним в Австралию. В конце концов австралийские суды признали T. единственным опекуном и решили, что заявительница вправе встречаться с ребенком только под надзором и что она не может разговаривать с ним на латышском языке.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. Европейский Суд должен был оценить, являлся ли процесс принятия решений, повлекший вмешательство в права заявительницы, предусмотренные статьей 8 Конвенции, справедливым и обеспечивающим надлежащее уважение ее интересов, гарантированных этим положением. Такое вмешательство не может рассматриваться как "необходимое в демократическом обществе", если, в частности, заинтересованные лица не были в достаточной степени привлечены к участию в процессе принятия решений и если национальные суды не смогли провести тщательное рассмотрение всей семейной ситуации и факторов эмоционального, психологического и медицинского характера. Европейский Суд напомнил, что концепция "наилучших интересов" ребенка является главным фактором в процедурах, предусмотренных Гаагской конвенцией.

В латышских судах заявительница ссылалась на ряд оснований, свидетельствующих о том, что возвращение ребенка в Австралию не отвечало бы его "наилучшим интересам", в частности, заключение психолога указывало, что ребенку будет причинен психологический вред в случае его разлучения с матерью. Однако латышские суды не учли выводы этого заключения, несмотря на тот факт, что требование процессуальной справедливости, воплощенное в статье 8 Конвенции, обязывает национальные суды надлежащим образом учитывать доказуемые требования, выдвигаемые сторонами с тем, чтобы обеспечить вынесение решения о возврате ребенка только в его "наилучших интересах", а не в качестве лишь процессуальной меры. В этой связи Гаагская конвенция должна рассматриваться как инструмент процессуального характера, а не договор о правах человека. Латышские суды также не оценивали материальное благополучие ребенка в случае возвращения в Австралию или возможности матери для проживания и поддержания отношений с ним. Таким образом, национальные суды не провели тщательного рассмотрения всей семейной ситуации и всех относимых факторов, что сделало вмешательство несоразмерным.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (вынесено пятью голосами "за" и двумя - "против").

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить 9 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

(См. также Постановление Европейского Суда от 6 декабря 2007 г. по делу "Момуссо и Уошингтон против Франции" [Maumousseau and Washington v. France], жалоба N 39388/05, и Постановление Большой Палаты от 6 июля 2010 г. по делу "Нойлингер и Шурук против Швейцарии" [Neulinger and Shuruk v. Switzerland], жалоба N 41615/07.)