Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 июня 2009 г. Дело "Сухов (Sukhov) против Российской Федерации" (жалоба N 32805/03) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Сухов (Sukhov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 32805/03)

Постановление Суда

Страсбург, 18 июня 2009 г.

По делу "Сухов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 28 мая 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 32805/03, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Валерием Николаевичем Суховым (далее - заявитель) 22 сентября 2003 г.

2. Интересы заявителя представляли юристы правозащитной организации "Мемориал" (Human Rights Centre Memorial). Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. 12 июня 2008 г. председатель Первой Секции принял решение уведомить власти Российской Федерации о жалобе. Также было принято решение в соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции рассмотреть жалобу одновременно по существу и по вопросу ее приемлемости.

4. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения вопросов приемлемости и существа жалобы. Рассмотрев доводы властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил их.

Факты

Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1960 году и проживает в Сертолово Ленинградской области. Он является бывшим сотрудником отдела внутренних дел.

6. 21 июля 1997 г., около 18.00, заявитель был задержан в своем служебном кабинете в Иркутске по подозрению в получении взятки. По утверждению заявителя, его служебный кабинет был обыскан и было изъято его табельное оружие. На следующий день в отношении него было возбуждено уголовное дело по части 4 статьи 290 Уголовного кодекса Российской Федерации по обвинению в получении взятки при отягчающих обстоятельствах. В то же время было санкционировано применение к заявителю меры пресечения в виде заключения под стражу.

7. Через четыре дня следователь допросил заявителя. Со слов заявителя, его адвокату не разрешили присутствовать на допросе. Тем не менее в протоколе допроса указано, что заявителю помогал Ф., адвокат, который сделал на протоколе от руки запись, требуя освободить заявителя из-под стражи. Заявитель также утверждал, что ему не предоставляли правовой помощи до 22 января 1998 г. Власти Российской Федерации, ссылаясь на протоколы различных следственных мероприятий, проведенных с июля 1997 года по февраль 1998 года, настаивали на том, что заявитель в полном объеме воспользовался своим правом на получение правовой помощи, поскольку ему помогал адвокат Ш., и что заявитель не давал никаких признательных показаний.

8. 22 января 1998 г. заявителя освободили под подписку о невыезде. Тем же постановлением следователь приостановил производство по уголовному делу, утверждая, что слабое здоровье заявителя не позволяло ему активно участвовать в процедуре рассмотрения дела. Заявитель утверждал, что в рассматриваемое время он был здоров.

9. 2 ноября 1998 г. производство по делу было возобновлено и объединено с производством по другому уголовному делу, которое было возбуждено в отношении заявителя по подозрению в незаконном хранении оружия.

10. 1 марта 1999 г. производство по делу было приостановлено, но вновь возобновлено 3 марта 1999 г. постановлением вышестоящего прокурора. Разбирательство снова приостановили 2 апреля 1999 г. из-за предположительной болезни заявителя. Ссылаясь на справку, выданную начальником отдела внутренних дел N 3 Братска, заявитель утверждал, что в этот период он не был болен и не получал медицинской помощи, а выполнял свои обязанности в отделе внутренних дел. Власти Российской Федерации подтвердили, что отсутствовали медицинские доказательства, оправдывающие какое-либо из приостановлений рассмотрения дела. Производство по уголовному делу было возобновлено 27 ноября 2000 г. постановлением вышестоящего прокурора, который указал, что решение о приостановлении производства по делу было незаконным.

11. Предварительное следствие завершилось 15 марта 2001 г. Материалы дела в отношении заявителя были направлены в Иркутский областной суд для рассмотрения по существу.

12. 24 апреля 2001 г. областной суд вернул материалы дела в органы прокуратуры с указанием исправить определенные процессуальные нарушения. Он также принял решение предоставить дополнительное время заявителю для ознакомления с материалами дела. Органы прокуратуры вернули материалы дела в областной суд 7 августа 2001 г.

13. 14 сентября 2001 г. Иркутский областной суд снова вернул материалы дела в прокуратуру, поскольку у заявителя не было достаточно времени для ознакомления с материалами дела.

14. Прокуратура опротестовала постановление от 14 сентября 2001 года. 8 ноября 2001 г. Верховный Суд Российской Федерации отменил постановление и вернул материалы дела в Иркутский областной суд для рассмотрения по существу.

15. 28 марта 2002 г. Иркутский областной суд вернул материалы дела в прокуратуру, установив, что следствие было неполным. Через пять месяцев Верховный Суд Российской Федерации, рассмотрев кассационный протест прокуратуры, отменил постановление и предписал областному суду рассмотреть дело по существу.

16. После получения материалов дела Иркутский областной суд назначил проведение первого судебного слушания на 15 декабря 2002 г.

17. Из шести слушаний, назначенных в период с 15 декабря 2002 г. по 28 мая 2003 г., три были перенесены: два - из-за неявки свидетелей, а одно - из-за болезни адвоката заявителя.

18. Слушания не назначались в период с 28 мая по 29 октября 2003 г., когда Иркутский областной суд направил дело для рассмотрения постоянной сессией Иркутского областного суда.

19. 11 ноября 2003 г. постоянная сессия Иркутского областного суда определила состав суда и начала рассматривать дело.

20. Из четырех слушаний, назначенных с 11 ноября по 26 декабря 2003 г., три были отложены из-за неявки свидетелей со стороны обвинения. Следующее слушание, назначенное на 26 января 2004 г., было перенесено из-за болезни председательствующего судьи.

21. Слушание, назначенное на 12 апреля 2004 г., было отложено до 1 июня 2004 г. из-за болезни другого подсудимого по делу заявителя.

22. В период с 1 июня по 7 декабря 2004 г. областной суд назначил проведение семи слушаний, три из которых были перенесены из-за болезни заявителя или его адвоката.

23. 7 декабря 2004 г. областной суд назначил проведение экспертизы и приостановил разбирательство до 22 декабря 2004 г.

24. Из пяти слушаний, назначенных в период с 22 декабря по 10 февраля 2005 г., три были отложены из-за болезни адвоката заявителя, и одно было перенесено, чтобы дать возможность новому адвокату заявителя ознакомиться с материалами дела.

25. 10 февраля 2005 г. Иркутский областной суд признал заявителя виновным в получении взятки и приговорил его к двум годам лишения свободы, но освободил заявителя от отбывания срока наказания из-за истечения срока давности. Тем же приговором Иркутский областной суд прекратил производство по уголовному делу заявителя, касающемуся незаконного хранения оружия, так как обвинитель отказался от обвинения. 21 июля 2005 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил приговор без изменения.

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

26. Заявитель жаловался, что продолжительность разбирательства по делу не соответствовала требованию "разумного срока", закрепленного в пункте 1 статьи 6 Конвенции, в котором говорится следующее:

"Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на... разбирательство дела в разумный срок... судом...".

А. Доводы сторон

27. Власти Российской Федерации, ссылаясь на Генеральную прокуратуру Российской Федерации, утверждали, что дело заявителя было рассмотрено независимыми и беспристрастными судами в разумный срок. Они признавали, что имели место периодические задержки в производстве по делу, как результат "низкого качества следствия", и ссылались, в частности, на приостановления судопроизводства в периоды с 22 января по 2 ноября 1998 г., с 1 по 3 марта 1999 г., со 2 апреля 1999 г. по 27 ноября 2000 г., и с 24 апреля по 7 августа 2001 года. Однако власти Российской Федерации утверждали, что эти задержки не влияли на продолжительность рассмотрения дела в целом. Власти Российской Федерации также заявили, что остальные задержки были вызваны объективными причинами: болезнями заявителя и его представителя и другими уважительными обстоятельствами.

28. Заявитель не согласился с мнением властей Российской Федерации. Он с самого начала оспаривал то, что уголовное дело в отношении него не было сложным, так как национальные суды только заслушали показания потерпевшего и восьмерых свидетелей, назначили проведение одной экспертизы и изучили материалы дела, которые, главным образом, состояли из протоколов различных следственных действий. Заявитель также признал, что он, возможно, нес ответственность за [отложение рассмотрения дела] в течение десяти недель из общего срока производства по делу, когда он и его адвокат не присутствовали в судебных заседаниях. Однако оставшийся срок, приблизительно семь лет, относящийся к компетенции Европейского Суда ratione temporis* (* ratione temporis (лат.) - по причинам сроков, ввиду обстоятельств времени события. По общему правилу Европейский Суд принимает к рассмотрению жалобы относительно лишь тех фактов, которые имели место после момента вступления в силу Конвенции для государства, действия которого являются предметом жалобы (прим. переводчика).), по его мнению, мог быть полностью отнесен на счет внутригосударственных органов власти. В частности, заявитель отметил низкое качество следствия, постоянную передачу материалов дела между судами и органами прокуратуры и неявку в суд свидетелей со стороны обвинения.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

29. Европейский Суд отмечает, что подлежащий рассмотрению срок начался 5 мая 1998 г., когда Конвенция вступила в силу на территории Российской Федерации. Однако, оценивая обоснованность срока, который прошел после этой даты, следует принимать во внимание состояние производства по делу в рассматриваемый период. Срок, о котором идет речь, закончился 21 июля 2005 г., когда Верховный Суд Российской Федерации вынес приговор* (* Так в оригинале. Верховный Суд Российской Федерации своим кассационным определением оставил приговор суда первой инстанции без изменения (см. § 25 настоящего Постановления) (прим. переводчика).) по делу заявителя. В итоге рассматриваемый период длился приблизительно семь лет и три месяца при рассмотрении дела на двух уровнях юрисдикции.

30. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд также отмечает, что жалоба не является необоснованной и по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

31. Европейский Суд напоминает, что обоснованность срока рассмотрения дела должна определяться, принимая во внимание обстоятельства дела, и с учетом следующих показателей: сложности дела и действий, предпринятых заявителем и соответствующими органами власти (см. среди прочих Постановление Большой Палаты по делу "Пелисье и Сасси против Франции" (Pelissier and Sassi v. France), жалоба N 25444/94, ECHR 1999-II, § 67).

32. Европейский Суд отмечает, что стороны не оспаривали, что рассматриваемое дело не было особенно сложным. Европейский Суд не видит оснований прийти к другому выводу. Следовательно, Европейский Суд соглашается, что весь срок продолжительностью более семи лет не может сам по себе считаться соответствующим требованию "разумного срока", предусмотренного пунктом 1 статьи 6 Конвенции.

33. Что касается поведения заявителя, то стороны, по-видимому, пришли к соглашению, что по его вине добавились дополнительные десять недель к общей продолжительности процедуры разбирательства из-за отсутствия его самого и его адвоката на определенных судебных слушаниях. Независимо от причин их отсутствия на этих слушаниях Европейский Суд полагает, что итоговая отсрочка была незначительной, принимая во внимание общую длительность разбирательства по делу.

34. Относительно поведения судебных органов существовал значительный период бездействия, которому власти Российской Федерации не предоставили каких-либо удовлетворительных объяснений и который был обусловлен позицией внутригосударственных органов. Европейский Суд отмечает признание властями Российской Федерации того обстоятельства, что затягивание производства по делу на приблизительно два с половиной года было следствием "плохого качества следствия", в частности, произвольных решений следственных органов о приостановлении производства по делу (см. § 27 настоящего Постановления). Другой затянувшийся период производства по делу продолжительностью более года и трех месяцев был следствием передачи дела между областным судом и органами прокуратуры (см. §§ 13-16 настоящего Постановления). Европейский Суд также не может оставить без внимания факт, что 29 октября 2003 г., то есть почти через три года после начала судебного разбирательства, областной суд принял решение об изменении состава суда, что в результате должно было привести к проведению судебного разбирательства с начала (см. § 18 настоящего Постановления). В связи с этим Европейский Суд повторяет, что пункт 1 статьи 6 Конвенции возлагает на Высокие Договаривающиеся Стороны обязанность организовать свою правовую систему таким образом, чтобы их суды могли обеспечить рассмотрение дела в разумные сроки (см. среди многих прочих примеров Постановление Европейского Суда от 4 марта 2004 г. по делу "Лёффлер против Австрии (N 2)" (Lоffler v. Austria (N 2)), жалоба N 72159/01, § 57). Европейский Суд полагает, что основная ответственность за затягивание производства по делу, которое было вызвано сменой состава областного суда, лежит, в конечном счете, на властях Российской Федерации (см. Постановление Европейского Суда от 8 марта 2007 г. по делу "Сидоренко против Российской Федерации" (Sidorenko v. Russia), жалоба N 4459/03, § 32* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 2/2009.)).

35. Далее Европейский Суд отмечает, что поведение свидетелей со стороны обвинения было одной из причин продления разбирательства по делу. Европейский Суд напоминает, что за просрочку, вызванную неявкой свидетелей, по крайней мере, на пять судебных заседаний и за неспособность областного суда заставить указанных участников процесса выполнить свои процессуальные обязательства несут ответственность власти Российской Федерации (см. Постановление Европейского Суда от 21 сентября 2004 г. по делу "Кушмерек против Польши" (Kusmierek v. Poland), жалоба N 10675/02, § 65).

36. Рассмотрев все предоставленные материалы и принимая во внимание общую продолжительность разбирательства по делу, а также значение дела для заявителя, Европейский Суд считает, что в настоящем деле длительность рассмотрения уголовного дела была чрезмерной и не отвечала требованию "разумного срока". Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

II. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

37. Заявитель также жаловался, ссылаясь на статьи 2, 3, 5 и пункты 1, 2 и 3 статьи 6 Конвенции, что он был незаконно задержан в 1997 году и несколько месяцев содержался под стражей в плохих условиях, что его служебный кабинет был обыскан и у него изъяли табельное оружие, что его адвокату не разрешили присутствовать на допросе 25 июля 1997 г. и что он оставался без помощи адвоката до января 1998 года, что следственные органы и суд первой инстанции допустили различные процессуальные нарушения, неправильно толковали внутригосударственное законодательство и некорректно оценивали предоставленные им доказательства, а также что его не ознакомили с определенными документами.

38. Учитывая все имеющиеся материалы, и в той части, в которой рассматриваемые жалобы относятся к компетенции Европейского Суда ratione temporis, Европейский Суд полагает, что представленные доказательства не свидетельствуют о каких-либо нарушениях прав и свобод, закрепленных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, эта часть жалобы подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

39. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

40. Заявитель потребовал 1 000 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

41. Власти Российской Федерации полагали, что требования заявителя являются чрезмерными, неразумными и необоснованными.

42. Европейский Суд согласен, что заявитель испытал стресс, страх и переживания из-за необоснованной длительности разбирательства по его делу, которые не могут быть компенсированы простой констатацией факта нарушения Конвенции. Тем не менее сумма, требуемая заявителем, является чрезмерной. Принимая решение на основе принципа справедливости и учитывая соответствующие аспекты, такие как общая продолжительность рассмотрения дела, а также значение дела для заявителя, Европейский Суд присуждает заявителю 3 600 евро по данному основанию плюс любые налоги, которые могут быть начислены на эту сумму.

B. Судебные расходы и издержки

43. Заявитель не представлял каких-либо требований о компенсации расходов и издержек, понесенных им во время разбирательства во внутригосударственных судах и Европейском Суде.

44. Следовательно, Европейский Суд не присуждает никакой компенсации по этому пункту.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

45. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу, касающуюся чрезмерно длительного срока рассмотрения дела в отношении заявителя, приемлемой для рассмотрения по существу, а остальную часть жалобы - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;

3) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 3 600 (три тысячи шестьсот) евро в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в российские рубли по курсу, установленному на день оплаты, плюс любой налог, который может быть начислен на эту сумму;

(b) по истечении указанного трехмесячного срока и до окончательной выплаты на указанную сумму должен начисляться простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшиеся требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 18 июня 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда