Постановление Европейского Суда по правам человека от 13 декабря 2011 г. Дело "Васильев и Ковтун (Vasilyev and Kovtun) против Российской Федерации" (жалоба N 13703/04) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Васильев и Ковтун (Vasilyev and Kovtun)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 13703/04)

Постановление Суда

Страсбург, 13 декабря 2011 г.

По делу "Васильев и Ковтун против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Ханлара Гаджиева,

Мирьяны Лазаровой Трайковской,

Линоса-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 22 ноября 2011 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 13703/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) двумя гражданами Российской Федерации - Виктором Ивановичем Васильевым и Василием Григорьевичем Ковтуном (далее - заявители) 22 марта 2004 г.

2. Интересы заявителей представлял П.А. Пурсиайнен, адвокат, практикующий в Санкт-Петербурге. Власти Российской Федерации были первоначально представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук, а впоследствии Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным соответственно.

3. 19 июня 2007 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу. 18 января 2011 г. сторонам было предложено представить дополнительные объяснения в соответствии с подпунктом "с" пункта 2 правила 54 Регламента Суда.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявители родились в 1951 и 1947 годах и проживают в Санкт-Петербурге и Сосновом Бору (Ленинградской области) соответственно.

A. Таможенное разбирательство

5. Как можно видеть из счета-проформы, датированного 7 апреля 1999 г. и представленного первым заявителем (Васильевым), коммерческая организация "Ниссан трейдинг Юроп лимитед" предложила продать ему автомобиль и доставить его морским путем. В счете указывались условия доставки (CIF* (* Разновидность договора купли-продажи, подразумевающая доставку застрахованного товара морским путем в определенный порт (прим. переводчика).) Хельсинки), а также подробная информация о машине, в том числе ее цена, а именно 11 900 долларов США. Второй заявитель (Ковтун) представил аналогичный счет, датированный 30 марта 1999 г., на автомобиль стоимостью 14 900 долларов США.

6. В июле 1999 г. заявители предоставили российским таможенным органам таможенные декларации и вышеупомянутые счета для оформления. Заявители подали заявления об освобождении от уплаты пошлины, полагая, что их статус в соответствии с законом о льготах участникам ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС дает им право на такое освобождение. 5 августа 1999 г. Сосновоборский городской суд Ленинградской области обязал таможенные органы передать в пользование автомобиль второму заявителю без уплаты каких-либо таможенных сборов. Председатель Ленинградского областного суда принес протест в порядке надзора о пересмотре этого решения. 10 декабря 1999 г. президиум Ленинградского областного суда (далее - президиум) удовлетворил его протест и отменил решение от 5 августа 1999 г. Президиум нашел, что на дату подачи заявления о таможенном оформлении второй заявитель не имел права на освобождение от уплаты пошлины. По-видимому, аналогичные разбирательства имели место в отношении первого заявителя.

7. 27 июля 1999 г. национальные органы возбудили уголовное дело (N 990666) против неуказанных лиц в связи с рядом случаев незаконного ввоза автомобилей из-за границы. 12 и 16 августа 1999 г. следователь вынес постановления о наложении ареста в отношении большого количества автомобилей, включая автомобили, которые были представлены для таможенного оформления заявителями. Они были допрошены в качестве свидетелей. Было установлено, что ситуация заявителей не имеет отношения к обстоятельствам дела N 990666. Упомянутые постановления о наложении ареста были, соответственно, отменены.

8. По-видимому, примерно в сентябре 2000 года заявителям было предложено предоставить дополнительные документы, чтобы закончить таможенное оформление. Когда они не выполнили это требование в срок, таможенные органы изъяли автомобили и передали их государственному предприятию.

9. В ноябре 2000 года заявителям было предложено уплатить таможенную пошлину за оформление автомобилей. Они также безуспешно просили разрешения вывезти автомобили с территории Российской Федерации, ссылаясь на тяжелое финансовое положение.

B. Решения о конфискации

10. 14 и 22 ноября 2000 г. сотрудники таможни составили протоколы о предполагаемом нарушении заявителями применимых таможенных правил и вынесли постановление о наложении ареста на основании предполагаемого недекларирования заявителями ввезенных товаров в нарушение пункта 1 статьи 279 Таможенного кодекса.

11. 24 июля 2002 г. Волховский городской суд в составе судьи П., рассмотревшего дела единолично, вынес решения о конфискации автомобилей. Судья постановил:

"[Второй заявитель] указан в качестве владельца автомобиля, представленного для таможенного оформления... Таможенная проверка и уголовно-правовая проверка подлинности доверенностей установила, что со [вторым заявителем] связался некий Сергей, которого он не знал, и ему было предложено осуществить за определенную плату таможенное оформление автомобиля для него (Сергея). 17 июля 1999 г. [второй заявитель] подделал официальную форму доверенности для ввоза определенного автомобиля из-за границы. Он не подписывал никаких других документов для таможенных органов и не передавал денег на покупку автомобиля. Как объяснил [второй заявитель], он только подписал официальную форму и представил документы для оформления, в то время как автомобиль был оплачен Сергеем. [Второй заявитель] присутствовал при таможенном осмотре автомобиля. Он утверждал, что является собственником автомобиля. Однако в заключении почерковедческой экспертизы указано, что, если [второй заявитель] подписал официальную форму, таможенная декларация была подписана другим лицом. Таким образом, [второй заявитель] не произвел таможенное оформление надлежащим образом.

Следственные органы вынесли постановление о наложении ареста на автомобиль... 23 июня 2000 г. постановление о наложении ареста было отменено... 27 сентября 2000 г. [второй заявитель] был уведомлен о необходимости произвести таможенное оформление... но им не был соблюден установленный срок. Таким образом, [второй заявитель] нарушил таможенные правила, предусмотренные пунктом 1 статьи 279 Таможенного кодекса... В связи с нарушением срока привлечения к ответственности штраф налагаться не может... [Второй заявитель] должен быть привлечен к ответственности, а автомобиль подлежит конфискации как непосредственный объект нарушения таможенных правил... Эта конфискация может быть назначена независимо от основного или вспомогательного характера наказания... и может быть применена в течение трех лет с даты нарушения таможенных правил. В соответствии со статьей 380 Кодекса не имеет значения, является ли лицо, ответственное за нарушение, собственником транспортного средства, которое подлежит конфискации в качестве объекта правонарушения. Также не имеет значения, установлен ли собственник...".

Аналогичное решение было вынесено судьей и в отношении первого заявителя. Заявители не были уведомлены о заседании и не явились на него.

12. Узнав о вышеупомянутых решениях 29 июля и 2 августа 2002 г., представители заявителей подали жалобы.

13. Несмотря на продолжающееся производство по жалобам, 6 августа 2002 г. решения о конфискации были переданы в местную службу судебных приставов-исполнителей. На решениях имелись штампы городского суда, указывающие на их вступление в силу, и они были подписаны судьей П. и секретарем суда.

14. 8 августа 2002 г. судебный пристав-исполнитель передал автомобили государственному предприятию, которое впоследствии их продало.

15. 27 ноября 2002 г. Ленинградский областной суд рассмотрел жалобы заявителей на решения о конфискации от 24 июля 2002 г. и отменил их на том основании, что дела были неподсудны Волховскому городскому суду. Дела были переданы на рассмотрение в Приморский районный суд Санкт-Петербурга.

16. 5 февраля 2003 г. Приморский районный суд указал следующее:

"Согласно статье 4.5 Кодекса об административных правонарушениях, вступившего в силу с 1 июля 2002 г., решение в отношении таможенного правонарушения может быть вынесено не позднее одного года со дня совершения административного правонарушения. Согласно пункту 6 статьи 24.5 Кодекса производство по делу об административном правонарушении не может быть начато, а начатое производство подлежит прекращению, если истек срок давности привлечения к административной ответственности. Поскольку правонарушение было совершено более года назад, разбирательство должно быть прекращено...

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо слов "пункту 6 статьи 24.5" следует читать "пункту 6 части 1 статьи 24.5"

Автомобиль... и документы должны быть возвращены законному владельцу после необходимого таможенного оформления. Если владелец не может быть установлен, вопрос о судьбе автомобиля должен быть разрешен в рамках гражданского разбирательства...".

Решение не было обжаловано и, соответственно, вступило в силу.

C. Попытки получения компенсации

17. Заявители подали ходатайство о возбуждении уголовного дела против судьи П., который ошибочно передал на исполнение решения о конфискации до окончания разбирательств в отношении отмены этих решений. Письмом от 7 мая 2003 г. прокуратура Ленинградской области отклонила их обращения, отметив, что решения о конфискации уже отменены. Областная квалификационная коллегия судей также отказала в рассмотрении жалобы заявителей.

18. Кроме того, заявители, действуя через Пурсиайнена, возбудили гражданское разбирательство против Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, Министерства юстиции Российской Федерации и таможенного органа. Они требовали компенсации материальных потерь, причиненных им преждевременным исполнением решений о конфискации. Заявители жаловались на то, что протоколы от 14 и 22 ноября 2000 г. (см. § 10 настоящего Постановления) были незаконно составлены в их отсутствие, что они не были извещены о составлении этих протоколов и что таможня обратилась в ненадлежащий суд за вынесением решений о конфискации. Заявители утверждали, что судебные приставы-исполнители незаконно возбудили исполнительное производство, тогда как они должны были передать материалы в другой орган службы судебных приставов-исполнителей. Заявители утверждали следующее:

"Отчуждение автомобилей стало возможным в связи с нарушением законодательства сотрудниками таможни, судьей городского суда и судебным приставом-исполнителем. Отдельное нарушение одного из этих должностных лиц не могло само по себе повлечь за собой отчуждение автомобилей, которое обусловило материальный ущерб... Совокупность действий вышеупомянутых органов причинила значительный материальный ущерб".

Заявители ссылались на статью 6 Конвенции, статью 53 Конституции и Постановление Конституционного Суда от 25 января 2001 г., а также на статьи 322, 1064 и пункт 2 статьи 1070 Гражданского кодекса (см. §§ 25 и 28-30 настоящего Постановления).

19. В определении от 30 июня 2003 г. Октябрьский суд Адмиралтейского района Санкт-Петербурга указал, что дело не может быть рассмотрено. Ссылаясь на статьи 132 и 136 Гражданского процессуального кодекса, суд отметил, что для предъявления иска о возмещении ущерба требуется доказательство предшествующего установления вины судьи. Соответственно, заявителям было предложено предоставить копию такого приговора.

20. В ноябре 2003 года заявители обратились в вышеупомянутый суд с письменным запросом о состоянии разбирательства по их делу. В ответе районного суда воспроизводилось содержание определения от 30 июня 2003 г. С учетом того, что заявители не получили копию определения, суд разрешил им предоставить необходимые документы до 11 декабря 2003 г. В качестве альтернативы заявители были извещены об их праве обжаловать определение от 30 июня 2003 г., а также указывалось, что истекший срок для подачи обжалования будет продлен в связи с наличием уважительной причины.

21. Адвокат заявителей обжаловал определение, ссылаясь на Постановление Конституционного Суда от 25 января 2001 г. (см. § 29 настоящего Постановления) и утверждая, что приговор суда по уголовным делам не является обязательным при данных обстоятельствах.

22. 28 января 2004 г. Санкт-Петербургский городской суд рассмотрел частную жалобу и подтвердил мотивировку определения от 30 июня 2003 г.

23. 1 марта 2004 г. районный суд установил, что заявители не обжаловали определение от 30 июня 2003 г., и, соответственно, дело было прекращено. Заявители не обжаловали это определение.

II. Применимое национальное законодательство и практика

A. Процессуальные требования при рассмотрении гражданского дела

1. Гражданский процессуальный кодекс 2002 года

24. Статья 132 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации 2002 года (далее - ГПК РФ) предусматривает, что к исковому заявлению прилагаются, в частности, документы, подтверждающие обстоятельства, на которых истец основывает свои требования. Несоблюдение требований, установленных в статье 132, влечет оставление заявления без движения, о чем извещается лицо, подавшее заявление, и ему предоставляется разумный срок для исправления недостатков. Если заявитель в установленный срок не выполнит указания судьи, перечисленные в определении, заявление считается неподанным и возвращается заявителю (статья 136).

2. Последующая практика Конституционного Суда Российской Федерации

25. Конституционный Суд Российской Федерации указал, что у судьи есть дискреционное правомочие предоставлять лицам, подавшим исковое заявление, срок для исправления недостатков. Данное правомочие судьи направлено на правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел и не может расцениваться как нарушение конституционных прав заявительницы* (* Жалоба по делу N 1463-О-О была подана гражданкой Ишковой (прим. переводчика).). В любом случае заявительница могла повторно подать исковое заявление в рамках нового разбирательства (см., в частности, Определение от 25 ноября 2010 г. N 1463-О-О)* (* Конституционный Суд уточнил, что заявительница могла сделать это при условии "устранения допущенного нарушения" (прим. переводчика).). Судья должен вынести мотивированное определение о возвращении искового заявления (см., в частности, Определение от 25 января 2007 г. N 68-О-О).

26. Конституционный Суд также указал со ссылкой на статьи 13 и 134 ГПК РФ, что отсутствие специального закона, определяющего подведомственность и подсудность дел о признании незаконными действий (бездействия) судьи, не означает, что к подобного рода делам не могут применяться общие правила о подведомственности и подсудности гражданских дел, установленные ГПК РФ (см., в частности, Определения от 19 июня 2007 г. N 431-О-О и 19 марта 2009 г. N 233-О-О). Любое иное толкование означало бы отказ в доступе к суду и в компенсации ущерба (см. Определение от 27 мая 2004 г. N 210-O). В отсутствие специального правового регулирования (регламентации оснований и порядка возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями или бездействием суда, судьи) должны непосредственно применяться нормы Конституции Российской Федерации (см. Определение от 26 мая 2011 г. N 685-О-О).

27. Статья 392 ГПК РФ содержит перечень оснований пересмотра вступившего в силу решения по вновь открывшимся обстоятельствам. В постановлении от 26 февраля 2010 г. Конституционный Суд Российской Федерации указал, что эта статья должна быть истолкована как в принципе допускающая возобновление рассмотрения дела по вновь открывшимся обстоятельствам, таким как установление Европейским Судом нарушения Конвенции по конкретному делу (см. также Определение Конституционного Суда от 7 июня 2011 г. N 853-О-О). Статья 392 ГПК РФ была соответственно изменена и вступила в силу в новой редакции с 1 января 2012 г.

B. Ответственность государства

28. Статья 1069 Гражданского кодекса (далее - ГК РФ) предусматривает, что вред, причиненный в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, подлежит возмещению. Вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу (пункт 2 статьи 1070 ГК РФ).

29. В Постановлении от 25 января 2001 г. Конституционный Суд Российской Федерации дал толкование пункта 2 статьи 1070 ГК РФ. Он пояснил, что установление вины судьи приговором суда является необходимым элементом для требования о возмещении ущерба в связи с незаконным судебным решением, вынесенным этим судьей в рамках гражданского разбирательства. Однако установление вины приговором не требуется, если требование о возмещении убытков или ущерба затрагивает иные нарушения судебного разбирательства, такие как, например, уклонение от рассмотрения дела в разумный срок. Конституционный Суд Российской Федерации указал, что федеральный законодатель должен создать законодательную базу, регулирующую вторую категорию требований о возмещении вреда и, в частности, разъясняющую основания возмещения ущерба и соответствующие вопросы юрисдикции.

30. Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что отсутствие вышеупомянутой законодательной базы не может служить основанием для отказа в рассмотрении дела. Отсутствие такой базы не предполагает неприменимость общих правил оснований и порядка установления ответственности государства или вопросов юрисдикции (см. Определения от 27 мая 2004 г. N 210-O и 5 марта 2009 г. N 278-O-П). Впоследствии Конституционный Суд Российской Федерации развил свою позицию (см. Определение от 8 апреля 2010 г. N 524-О-П) следующим образом:

"Отправление правосудия является особым видом осуществления государственной власти. Применяя общее правовое предписание (норму права) к конкретным обстоятельствам дела, судья дает собственное толкование нормы, принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения (иногда весьма значительной) и зачастую оценивает обстоятельства, не имея достаточной информации... Участник процесса, в интересах которого судебное решение отменяется или изменяется вышестоящей инстанцией, может считать, что первоначально оно было постановлено не в соответствии с законом именно по вине судьи... Положение пункта 2 статьи 1070 ГК РФ... связывает ответственность государства с преступным деянием судьи, совершенным умышленно... или по неосторожности (неисполнение или ненадлежащее исполнение судьей как должностным лицом суда своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе). Вышеизложенное не препятствует компенсации вреда, причиненного при иных обстоятельствах или контекстах, когда вина судьи может быть установлена судебным решением вне сферы уголовного законодательства...".

C. Таможенный кодекс 1993 года

31. Статья 380 Таможенного кодекса предусматривает, что исполнение постановления таможенного органа Российской Федерации в части конфискации допускается только по истечении срока обжалования постановления таможенного органа. Конфискация товаров производится независимо от того, являются ли они собственностью лица, совершившего нарушение таможенных правил, а также независимо от того, установлено это лицо или нет, например, в соответствии со статьей 279 Кодекса в связи с уклонением от декларирования ввезенных товаров. Постановлением от 14 мая 1999 г. Конституционный Суд Российской Федерации установил, что статья 380 не противоречит Конституции Российской Федерации. Суд отметил, что часто лицо, обвиняемое в нарушении таможенных правонарушений, например, не представившее таможенную декларацию, необязательно является собственником товара, подлежащего оформлению. Данное лицо может быть перевозчиком или посредником, таким как таможенный брокер.

32. Статья 380 Таможенного кодекса утратила силу 1 июля 2002 г.

D. Гражданский кодекс

33. Гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом, таких как договоры, акты государственных органов, которые предусмотрены законом в качестве основания возникновения гражданских прав и обязанностей, судебные решения. Права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав на него (статья 8 ГК РФ). Постановление Правительства Российской Федерации от 12 августа 1994 г. N 938 предусмотрело государственную регистрацию транспортных средств, включая ввезенные из-за границы* (* Учет транспортных средств, предусмотренный Постановлением N 938, не носит характера государственной регистрации, с момента которой возникает право собственности на зарегистрированную вещь (прим. переводчика).).

34. Согласно статье 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе, если полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или оказанной услуге) возместить его стоимость в деньгах. В соответствии со статьей 302 ГК РФ, если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

35. На основании Постановления от 25 февраля 1998 г. Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации исковое требование собственника об истребовании имущества у лица, приобретшего спорное имущество в результате публичных торгов, проведенных в порядке, установленном для исполнения судебных актов и актов других органов, указанных в статье 1 Федерального закона "Об исполнительном производстве", подлежит удовлетворению в случае, если проданное с торгов имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли, поскольку согласно статье 302 ГК РФ собственник вправе в этом случае истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (§ 26 Постановления).

36. В Постановлении от 21 апреля 2003 г. Конституционный Суд Российской Федерации истолковал статью 167 ГК РФ как не позволяющую первоначальному собственнику истребовать имущество у добросовестного приобретателя в отсутствие специальной законодательной нормы. При этом в соответствии со статьей 302 ГК РФ может быть предъявлен виндикационный иск.

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

37. Заявители жаловались на то, что они были лишены доступа к правосудию, поскольку национальные суды отказались рассматривать их иски о компенсации, предъявленные против некоторых государственных органов. Европейский Суд рассмотрит эту жалобу с точки зрения пункта 1 статьи 6 Конвенции, который предусматривает:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях... имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...".

A. Доводы сторон

38. Власти Российской Федерации утверждали, что формуляр жалобы был подан 31 мая 2004 г. и подписан Пурсиайненом, в то время как соответствующие формуляры доверенностей были представлены намного позже, а именно 31 марта и 4 апреля 2006 г. Власти Российской Федерации заключили, что жалоба, таким образом, была подана надлежащим образом только 31 марта и 4 апреля 2006 г., то есть по истечении шестимесячного срока в нарушение пункта 1 статьи 35 Конвенции. Что касается существа настоящей жалобы, власти Российской Федерации утверждали, что заявители не имели титула или имущественных прав на автомобили. На них лежало бремя доказывания своих имущественных прав в соответствии с принципом affirmanti incubit probatio* (* Правильнее Affirmanti incumbit probatio (лат.) - принцип возложения доказывания на утверждающего (прим. переводчика).). Следовательно, их жалобы в отношении разбирательства о компенсации в национальных судах не были связаны с "гражданскими правами". Таким образом, отказ судов рассмотреть дело по существу не нарушил их право на доступ к суду. В любом случае заявителям было правомерно предложено предоставить приговор суда по уголовным делам, подтверждавший осуждение судьи. Требования, которые были предъявлены против некоторых официальных органов, напрямую зависели от этого приговора и не могли рассматриваться в его отсутствие. Заявители, ссылаясь на пункт 2 статьи 1070 ГК РФ, указывали в качестве основания своих исков на незаконные действия судьи, а не на вынесение незаконного решения.

39. Заявители утверждали, что выполнили критерии приемлемости в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции. В частности, они утверждали, что соответствующие официальные формуляры были впервые приложены к формуляру жалобы в 2004 году. Что касается существа жалобы, заявители утверждали, что являются собственниками конфискованных автомобилей и что ни один суд не установил противоположного. Национальные суды произвольно отказались рассматривать их требования о компенсации, предъявленные против органов власти.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

40. Что касается правила шестимесячного срока, Европейский Суд отмечает, что материалы дела содержат доверенности, датированные 21 и 22 мая 2004 г., назначающие Пурсиайнена представителем интересов заявителей в Европейском Суде. Жалоба была подана 31 мая 2004 г., не позднее шести месяцев после судебных решений, вынесенных 28 января и 1 марта 2004 г. Соответственно, довод властей Российской Федерации подлежит отклонению.

41. Кроме того, власти Российской Федерации утверждали, что в настоящем разбирательстве отсутствуют "гражданские права", поскольку заявители не имели имущественных прав на автомобили и не могли понести ущерб вследствие их конфискации и последующей продажи. Европейский Суд в этой связи напоминает, что пункт 1 статьи 6 Конвенции распространяется на спор о "гражданском праве", которое может, хотя бы в качестве доказуемого основания, считаться признанным в национальном праве, независимо от того, защищено ли оно также Конвенцией (см. в числе недавних примеров Постановление Большой Палаты по делу "Энеа против Италии" (Enea v. Italy), жалоба N 74912/01, § 103, ECHR 2009-...).

42. Европейский Суд отмечает, что заявители требовали возмещения в связи с предположительно незаконными действиями со стороны ряда публичных органов, включая судью. Серьезно не оспаривалось, что такое материальное право на возмещение, по крайней мере, на доказуемых основаниях, считается признаваемым национальным законодательством в толковании Конституционного Суда Российской Федерации (см. §§ 28-30 настоящего Постановления и для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "Георгиадис против Греции" (Georgiadis v. Greece), §§ 34-36, Reports of Judgments and Decisions 1997-III, и Постановление Европейского Суда от 27 апреля 1989 г. по делу "Невиш-и-Силва против Португалии" (Neves e Silva v. Portugal), § 37, Series A, N 153-A). Европейский Суд также отмечает, что право на компенсацию, которое заявители отстаивали в национальных судах, имело фактическим основанием материальный ущерб, причиненный тому, что они считали своим имуществом. То, что заявители являлись собственниками, не оспаривалось в ходе судебных разбирательств, имеющих отношение к настоящей жалобе.

43. Учитывая изложенное, Европейский Суд находит, что статья 6 Конвенции является применимой.

44. Европейский Суд также находит, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции, и что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

45. Европейский Суд напоминает, что пункт 1 статьи 6 Конвенции обеспечивает каждому право предъявить в суд любое требование, относящееся к его гражданским правам и обязанностям. Соответственно, это положение воплощает "право на суд", в составе которого право на доступ к суду, а именно право на возбуждение дела судом по гражданским делам, представляет собой только один аспект. Однако этот аспект фактически позволяет воспользоваться другими гарантиями, предусмотренными в пункте 1 статьи 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 22 декабря 2009 г. по делу "Сергей Смирнов против Российской Федерации" (Sergey Smirnov v. Russia), жалоба N 14085/04, § 25* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 5/2010.), и Постановление Европейского Суда от 10 января 2006 г. по делу ""Телтроник-ЦАТВ" против Польши" (Teltronic-CATV v. Poland), жалоба N 48140/99, § 45).

46. "Право на суд" не является абсолютным и может подвергаться ограничениям. Примененные ограничения не должны ограничивать и уменьшать доступ к суду, предусмотренный для граждан, таким образом или в таком объеме, что в значительной мере сущность этого права будет умалена. Кроме того, Европейский Суд подчеркивает, что ограничение совместимо с пунктом 1 статьи 6 Конвенции только в том случае, когда оно преследует законную цель и существует разумная соразмерность между используемыми средствами и преследуемой законной целью (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Сергей Смирнов против Российской Федерации", §§ 26 и 27, Постановление Европейского Суда от 26 июля 2005 г. по делу "Едамский и Едамская" (Jedamski and Jedamska v. Poland), жалоба N 73547/01, § 58, и Постановление Европейского Суда по делу "Крейц против Польши" (Kreuz v. Poland), жалоба N 28249/95, §§ 54 и 55, ECHR 2001-VI).

47. Европейский Суд также напоминает, что в его задачу не входит подмена собой национальных судов. В первую очередь национальные органы, особенно суды, должны решать проблемы толкования национального законодательства. Роль Европейского Суда сводится к проверке того, насколько последствия данного толкования совместимы с требованиями Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Акционерное общество "Сотирис энд Никос Кутрас Атти" против Греции" (Societe Anonyme Sotiris and Nikos Koutras Attee v. Greece), жалоба N 39442/98, ECHR 2000-XII, § 17).

48. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что после того, как дело заявителей было передано в суд, оно не было рассмотрено по существу, поскольку к исковому заявлению заявителей не был приложен документ, подтверждающий обстоятельства, лежащие в основе требований (приговор суда по уголовному делу в отношении судьи), как предусмотрено ГПК РФ (см. §§ 24 и 25 настоящего Постановления).

49. Основное содержание жалобы заявителей касалось несогласия с выводами национальных судов о том, что их дело не может рассматриваться в отсутствие подтверждения обстоятельств, лежащих в основе их требований, путем предоставления приговора суда по уголовным делам, который признавал бы судью виновным в совершении преступления. В настоящем деле заявители пытались обратиться в суд с иском к государству о возмещении вреда, причиненного ошибкой, предположительно допущенной секретарем суда и судьей, которые участвовали в рассмотрении их дела. Национальные суды отказались рассматривать требования заявителей на том основании, что они не предоставили приговора суда по уголовному делу о признании виновным судьи, рассматривавшего их дело.

50. Согласно ГК РФ ущерб, причиненный в результате отправления правосудия, подлежит возмещению, если вина судьи установлена в рамках уголовного судопроизводства. В 2001 году Конституционный Суд Российской Федерации указал, что установление вины судьи приговором суда является необходимым элементом для требования возмещения ущерба в связи с незаконным судебным решением, вынесенным этим судьей в рамках гражданского разбирательства. Однако установление вины приговором не требуется, если требование о возмещении убытков или ущерба затрагивает иные нарушения судебного разбирательства, такие как, например, уклонение от рассмотрения дела в разумный срок. Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что федеральный законодатель должен создать законодательную базу, регулирующую вторую категорию требований о возмещении вреда и, в частности, разъясняющую основания возмещения ущерба и соответствующие вопросы юрисдикции (см. §§ 28 и 29 настоящего Постановления).

51. По мнению Европейского Суда, отсутствие вышеупомянутой законодательной базы в российской правовой системе необязательно должно служить основанием для отказа в рассмотрении дела. Действительно, как Конституционный Суд Российской Федерации впоследствии указал в этой связи, отсутствие такой базы не означает неприменимость общих принципов в отношении оснований и процедуры установления ответственности государства или определения подведомственности и подсудности (см. § 30 настоящего Постановления).

52. Национальные суды в настоящем деле не рассмотрели жалобы заявителей в свете позиции Конституционного Суда Российской Федерации, что касается процессуальных основ, которые должны быть применены при рассмотрении подобных жалоб, и не мотивировали свое решение о том, что дело заявителей относится к первой категории дел, требующих установления вины судьи как условия рассмотрения.

53. Кроме того, Европейский Суд не убежден в том, что соответствующие нормы в настоящем деле отвечали требованию качества закона в соответствии со смыслом Конвенции и являлись достаточно предсказуемыми. Заявители были вправе рассчитывать на согласованную систему, основанную на четких, практических и эффективных возможностях предъявления требований против государства (см. Постановление Европейского Суда от 16 декабря 1992 г. по делу "Де Жуфр де ла Прадель против Франции" (De Geouffre de la Pradelle v. France), § 34, Series A, N 253-B). Европейский Суд ранее устанавливал нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с длительной и необъяснимой неспособностью государства обеспечить законодательную базу, что лишало заявителя процессуальной возможности предъявления аналогичного требования о компенсации и принятия его к рассмотрению по существу (см. Постановление Европейского Суда от 16 сентября 2010 г. по делу "Черничкин против Российской Федерации" (Chernichkin v. Russia), жалоба N 39874/03, §§ 28-30).

54. Действительно, решение национальных судов оставить дело без рассмотрения не лишало заявителей возможности повторного возбуждения дела при условии, что они выполнят формальные требования, одно из которых составляет содержание настоящей жалобы. Однако Европейский Суд находит, что эти возможности не смягчают ограничения права на доступ к правосудию в настоящем деле, поскольку основная проблема содержится в применимом законодательстве (см. для сравнения Постановление Европейского Суда от 11 декабря 2008 г. по делу "Коловангина против Российской Федерации" (Kolovangina v. Russia), жалоба N 76593/01, § 26* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2009.)). Ввиду вышеизложенных соображений Европейский Суд заключает, что на само существо права заявителей на доступ к правосудию было оказано отрицательное влияние.

55. Наконец, Европейский Суд отмечает, что требование предоставить приговор в отношении судьи затрагивало жалобы, направленные против судебной власти и/или судьи. Действительно, это было основной претензией заявителей. В то же время, оставив соответствующие требования без рассмотрения из-за непредоставления приговора суда по уголовным делам, национальные суды также оставили без рассмотрения требования против других ответчиков, а именно таможни и судебных приставов-исполнителей. Не представляется очевидным, что для рассмотрения данных требований был необходим приговор суда по уголовному делу в отношении судьи.

56. С учетом вышеизложенного Европейский Суд считает, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в связи с тем, что право заявителей на доступ к правосудию было несоразмерно умалено.

II. Предполагаемые нарушения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

57. Заявители жаловались на то, что изъятие и дальнейшая продажа автомобилей, а также отказ в предоставлении компенсации нарушили их права, предусмотренные статьями 6 и 17 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Европейский Суд рассмотрит вышеупомянутую жалобу с точки зрения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

A. Доводы сторон

1. Власти Российской Федерации

58. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители не выполнили правило шестимесячного срока (см. § 38 настоящего Постановления) и что они не возбудили судебного разбирательства с целью оспорить законность решений о конфискации, вынесенных в отношении автомобилей и их фактического изъятия. Заявители должны были возбудить гражданское разбирательство, чтобы определить, кто имеет право на реституцию автомобилей в соответствии с решением от 5 февраля 2003 г. Решения национальных судов указывали, что автомобили должны быть возвращены их "законным владельцам", которые необязательно являются собственниками автомобилей. Кроме того, заявители должны были предъявить иски в суд к представителям таможни и судебным приставам-исполнителям. В любом случае, получив решения от 5 февраля 2003 г., заявители не пытались истребовать автомобили у государства или действовать в соответствии со статьей 302 ГК РФ, которая предусматривает для собственников возможность предъявить иск к любым добросовестным приобретателям автомобилей.

59. Кроме того, власти Российской Федерации утверждали, что заявители не имели титула на автомобили. Они также не предоставили в Европейский Суд соответствующих и достаточных доказательств этого. Ни один суд не подтвердил их имущественные права. Вопрос о собственниках никогда не рассматривался в национальных судах, поскольку этот вопрос не касался разбирательства в отношении таможенных правонарушений и дальнейшей конфискации ввезенных автомобилей.

60. Что касается существа жалобы, власти Российской Федерации утверждали, что автомобили были законно изъяты в качестве вещественного доказательства и приобщены к материалам дела в связи с таможенным нарушением. Решения о конфискации от 24 июля 2002 г. не являлись посягательством на права законных владельцев, так как эти решения были отменены при обжаловании. Возбуждение исполнительного производства судебными приставами-исполнителями было законным. Заявители не являлись стороной исполнительного производства, и отсутствовало требование их уведомления о нем.

61. Отсюда следует, что заявители не имели право на возмещение ущерба от государства, поскольку их материальные права не были нарушены.

2. Заявители

62. Заявители утверждали со ссылкой на счета, что они являлись собственниками автомобилей во время таможенного оформления и в ходе последующего разбирательства. Иные документы, касающиеся права собственности, при приобретении автомобилей не составлялись. Их титул собственников автомобилей не может быть устранен тем фактом, что они не соблюдали правил таможенного оформления или требований к регистрации. Их титул собственников на национальном уровне не оспаривался.

63. Заявители утверждали, что они исчерпали внутренние средства правовой защиты, предъявив в суд иск против государства. Однако им было отказано в доступе к суду в контексте этого требования. Что касается иска против добросовестных приобретателей автомобилей, он не имел никаких перспектив, и в любом случае российское законодательство не предусматривает возврата имущества, которое перед этим не прошло таможенного оформления.

64. Заявители, таким образом, утверждали, что были произвольно лишены своих автомобилей. В частности, они полагали, что исполнение решения о конфискации до его вступления в силу являлось незаконным. Отказ судов рассматривать их требования о компенсации был также незаконным.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

(a) Существование "имущества" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

65. Европейский Суд напоминает, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции применяется только к существующему имуществу лица и не гарантирует права на приобретение имущества (см. Постановление Европейского Суда от 13 июня 1979 г. по делу "Маркс против Бельгии" (Marckx v. Belgium), § 50, Series A, N 31). Соответственно, лицо, обжалующее нарушение своих прав с точки зрения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, должно, прежде всего, подтвердить, что такое право существует. Подобное "требование" может относиться к сфере действия этой статьи только в случае, если оно достаточно установлено для того, чтобы быть исполнимым (см. Постановление Европейского Суда от 18 июня 2009 г. по делу "Новиков против Российской Федерации" (Novikov v. Russia), жалоба N 35989/02, § 33, с дополнительными отсылками* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2010.)).

66. Концепция "имущества", отраженная в первом абзаце статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, имеет автономное значение, которое не ограничивается правом собственности в отношении материальных вещей и не зависит от формальной классификации по национальному законодательству: некоторые иные права и интересы, представляющие собой активы, могут также рассматриваться как "имущественные права" и, следовательно, как "имущество" по смыслу данного положения. В каждом деле необходимо исследовать вопрос о том, был ли заявитель наделен при обстоятельствах дела, взятых в целом, титулом на действительный интерес, защищенный статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. Постановление Большой Палаты от 29 марта 2010 г. по делу "Депаль против Франции" (Depalle v. France), жалоба N 34044/02, § 62).

67. Европейский Суд отмечает, что в июле 1999 года заявители предоставили таможенные декларации российским таможенным органам для оформления двух автомобилей (см. §§ 5 и 6 настоящего Постановления). Впоследствии им было разрешено обжаловать решения о конфискации автомобилей. Титул заявителей не был оспорен в ходе национальных судебных разбирательств (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Новиков против Российской Федерации", § 36).

68. Европейский Суд находит, что при обстоятельствах дела, взятых в совокупности, заявители обладали титулом на действительный интерес, защищенный статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Таким образом, Европейский Суд признает, что заявители могут утверждать, что имели "имущество" в отношении вышеупомянутых автомобилей. Соответственно, статья 1 Протокола N 1 к Конвенции является применимой.

(b) Исчерпание средств правовой защиты и правило шестимесячного срока

69. Европейский Суд напоминает, что основной акцент в жалобе заявителей сделан на предположительно незаконные решения о конфискации и поспешную продажу автомобилей, повлекшую невозможность восстановить владение автомобилями, несмотря на решения от 5 февраля 2003 г.

70. Европейский Суд напоминает, что в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции он может рассматривать дела только после того, как исчерпаны внутренние средства правовой защиты. В то время как в контексте механизма защиты прав человека правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты должно применяться с определенной степенью гибкости и без излишнего формализма, оно не ограничивается требованием о подаче жалоб в соответствующие национальные суды и об использовании средств правовой защиты, предусмотренных для оспаривания данных решений, которые предположительно нарушают конвенционные права. Он также обычно требует, чтобы жалобы, которые предполагается впоследствии представить на международном уровне, были предъявлены в соответствующий национальный орган, по крайней мере, с соблюдением формальных требований и сроков, установленных национальным законодательством (см. среди прочего Постановление Большой Палаты по делу "Азинас против Кипра" (Azinas v. Cyprus), жалоба N 56679/00, § 38, ECHR 2004-III).

71. Целью правила об исчерпании средств правовой защиты является обеспечение национальным властям (преимущественно судебным органам) возможности рассмотрения жалобы на нарушение конвенционных прав и, если это необходимо, предоставления возмещения до того, как эта жалоба подана в Европейский Суд (см. Постановление Большой Палаты по делу "Кудла против Польши" (Kudla v. Poland), жалоба N 30210/96, § 152, ECHR 2000-XI).

72. Пункт 1 статьи 35 Конвенции предусматривает распределение бремени доказывания. Власти государства-ответчика, ссылающиеся на неисчерпание внутренних средств правовой защиты, обязаны доказать Европейскому Суду, что средство правовой защиты было эффективным, что в соответствующий период оно существовало теоретически и практически, то есть было доступным, могло обеспечить возмещение в связи с жалобами заявителя и имело разумные шансы на успех (см. Постановление Большой Палаты по делу "Сейдович против Италии" (Sejdovic v. Italy), жалоба N 56581/00, § 46, ECHR 2006-II). Однако, если эта обязанность доказывания исполнена, заявитель должен подтвердить, что средство правовой защиты, на которое ссылались власти Российской Федерации, было фактически использовано или по какой-то причине являлось неадекватным и неэффективным при конкретных обстоятельствах дела, или что существовали особые обстоятельства, освобождающие его от этого требования (см. Постановление Европейского Суда от 16 сентября 1996 г. по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey), § 68, Reports of Judgments and Decisions 1996-IV).

73. Европейский Суд отмечает следующие факты настоящего дела. Суд вынес решения о конфискации автомобилей. Заявители обжаловали эти решения. Однако по какой-то причине решения о конфискации оказались окончательными и вступившими в силу или были отмечены как таковые. Получив автомобили, судебные исполнители продали их на публичных торгах. Рассмотрев жалобу заявителей, суд кассационной инстанции передал дело на рассмотрение другого суда. Последний отметил, что соответствующий срок привлечения к ответственности истек и, соответственно, прекратил разбирательство. Автомобили должны были быть возвращены "законным владельцам". В любом случае автомобили не могли быть возвращены, поскольку они были проданы третьим лицам. Иски заявителей против государства не были рассмотрены на основаниях, изложенных выше, в разделе о нарушении пункта 1 статьи 6 Конвенции.

74. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители должны были возбудить разбирательство в соответствии со статьей 302 ГК РФ против добросовестных приобретателей автомобилей. Заявители утверждали, что не могли обоснованно утверждать, что транспортные средства "выбыли из [их] владения", что требуется для предъявления виндикационного иска, и они не могли действовать как "владельцы" в соответствии с российским законодательством, предъявляя такое требование без предварительного таможенного оформления.

75. Европейский Суд напоминает, что от заявителя, исчерпавшего средства правовой защиты, которые являются заведомо эффективными и достаточными, не требуется обращаться к другим доступным, но, возможно, не имеющим больших шансов на успех средствам (см. Постановление Большой Палаты по делу "Акилина против Мальты" (Aquilina v. Malta), жалоба N 25642/94, § 39, ECHR 1999-III). Когда все средства были исчерпаны, использования других средств, которые имеют, по сути, те же цели, не требуется (см. Постановление Большой Палаты от 15 октября 2009 г. по делу "Микаллеф против Мальты" (Micallef v. Malta), жалоба N 17056/06, § 58). При обстоятельствах настоящего дела Европейский Суд находит, что заявители выполнили требование об исчерпании средств правовой защиты и что не было установлено, и Европейский Суд не считает, что другой судебный иск имел бы лучшие перспективы. Соответственно, доводы власти Российской Федерации подлежат отклонению.

76. По причинам, изложенным в § 40 настоящего Постановления, Европейский Суд приходит к выводу, что срок подачи жалобы заявителями отвечал правилу шестимесячного срока.

(c) Вывод

77. Европейский Суд находит, что эта часть жалобы не является явно необоснованной в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции и что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

78. Установив, что заявители обладали "имуществом" в смысле статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, Европейский Суд должен определить, отвечало ли обжалуемое вмешательство требованиям этого положения.

79. Однако Европейскому Суду не требуется определять, должны ли обстоятельства дела квалифицироваться как лишение имущества или контроль за его использованием.

80. Европейский Суд напоминает, что любое вмешательство публичных властей в право на уважение собственности должно быть "законным": второе предложение первого абзаца разрешает лишение имущества только "на условиях, предусмотренных законом", а второй абзац устанавливает, что государства уполномочены осуществлять контроль за использованием собственности путем обеспечения выполнения "законов" (см. Постановление Большой Палаты по делу "Ятридис против Греции" (Iatridis v. Greece), жалоба N 31107/96, § 58, ECHR 1999-II).

81. Европейский Суд отмечает, что в июле 1999 года заявители предоставили таможенные декларации российским таможенным органам для оформления. Их заявления не были рассмотрены, в частности, из-за возбуждения судебного разбирательства в связи с их отказом от уплаты таможенных пошлин. Кроме того, в то же время были вынесены постановления о наложении ареста в отношении автомобилей в рамках уголовного разбирательства. Эти постановления о наложении ареста были отменены, когда выяснилось, что ситуация заявителей не связана с обстоятельствами уголовного дела. Впоследствии таможенные органы изъяли автомобили в связи с тем, что заявители не предоставили в течение определенного срока дополнительные документы для завершения таможенного оформления. Заявителям было предложено уплатить необходимую таможенную пошлину для таможенного оформления автомобилей. Впоследствии суд вынес решения о конфискации.

82. Европейский Суд отмечает, что в то время как в связи с истечением срока штраф не мог быть наложен, автомобили были конфискованы как непосредственные объекты нарушения таможенных правил. Как указывал городской суд, такая конфискация могла быть применена в течение трех лет с даты нарушения таможенных правил. Позже суд кассационной инстанции отменил решения о конфискации на том основании, что городской суд не обладал юрисдикцией для рассмотрения дела. В ходе возобновленного разбирательства в другом суде было установлено, что с 1 июля 2002 г. решение в отношении таможенного правонарушения не могло быть вынесено по истечении одного года с даты совершения нарушения. Поскольку нарушение было совершено более чем за год до событий, суд прекратил разбирательство по делу и обязал возвратить транспортные средства.

83. Ввиду вышеизложенных соображений Европейский Суд заключает, что решения о конфискации в настоящем деле противоречили российскому законодательству и что заявителям не было предоставлено адекватное возмещение.

84. Европейский Суд также отмечает, что до июля 2002 года Таможенный кодекс предусматривал, что исполнение решения о конфискации допускается только по истечении срока обжалования постановления таможенного органа (см. § 31 настоящего Постановления). Европейский Суд напоминает, что его полномочия проверять соблюдение законодательства страны ограничены, поскольку в первую очередь национальные власти должны толковать и применять законы. Таким образом, с учетом последовательного отказа российских властей от указания положения законодательства, которое может быть истолковано как основание для преждевременного исполнения решения о конфискации в конце 2002 года, Европейский Суд находит, что оспариваемое вмешательство с точки зрения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции не может быть признано законным.

85. С учетом вышеупомянутых выводов не требуется рассматривать вопроса о том, было ли достигнуто справедливое равновесие между требованиями общего интереса и защитой фундаментальных прав лица.

86. Таким образом, имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

III. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

87. Наконец, заявители жаловались в соответствии со статьей 6 Конвенции на пересмотр дела в порядке надзора в 1999 году и утверждали, что им не была предоставлена возможность присутствовать на слушании 24 июля 2002 г.

88. В то же время, учитывая все представленные ему материалы, и насколько предмет жалобы относится к его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает в ней признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, жалоба в данной части подлежит отклонению в соответствии с подпунктом "a" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

89. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

90. Первый и второй заявители требовали 11 655 и 14 593 евро соответственно, что касается материального ущерба (покупная цена автомобилей) и каждому по 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

91. Власти Российской Федерации оспорили требования, поскольку, по их мнению, нарушение прав заявителей не было допущено.

92. Европейский Суд установил, что обстоятельства настоящего дела раскрывают незаконное вмешательство в "имущество" заявителей в нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. При обстоятельствах настоящего дела, отмечая отсутствие объяснений со стороны властей Российской Федерации в отношении исчисления материального ущерба и рассмотрев предоставленные ему материалы, Европейский Суд считает приемлемым присудить первому и второму заявителям 8 000 евро и 10 000 евро соответственно, а также любой налог, подлежащий начислению на указанные выше суммы.

93. Кроме того, учитывая установленные нарушения, Европейский Суд присуждает каждому заявителю по 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

94. Каждый заявитель также требовал 3 563 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных на уровне страны и в Европейском Суде.

95. Власти Российской Федерации оспорили данные требования, ссылаясь на отсутствие доказательств того, что они связаны с вопросами, рассмотренными в Европейском Суде.

96. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле, учитывая имеющиеся в его распоряжении документы и вышеизложенные критерии, и поскольку требования касаются установленных им нарушений, Европейский Суд полагает обоснованным присудить каждому заявителю сумму в размере 1 000 евро в отношении всех видов расходов, а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителей в связи с этой суммой.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

97. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал приемлемой жалобу в отношении доступа к правосудию и конфискации, а в остальной части - неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

4) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителям следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 8 000 евро (восемь тысяч евро), а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, в качестве компенсации материального ущерба первому заявителю (Васильеву);

(ii) 10 000 евро (десять тысяч евро), а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, в качестве компенсации материального ущерба второму заявителю (Ковтуну);

(iii) 5 000 евро (пять тысяч евро) каждому заявителю, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, в качестве компенсации морального вреда;

(iv) 1 000 евро (одну тысячу евро) каждому заявителю, а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявителей, в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

5) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 13 декабря 2011 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда