Постановление Европейского Суда по правам человека от 19 июля 2011 г. Дело "Хашуева (Khashuyeva) против Российской Федерации" (жалоба N 25553/07) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Хашуева (Khashuyeva)
против Российской Федерации"*
(Жалоба N 25553/07)

Постановление Суда

Страсбург, 19 июля 2011 г.

По делу "Хашуева против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Георга Николау,

Мирьяны Лазоровой Трайковской,

Юлии Лафранк,

Линоса-Александра Сисилианоса, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 28 июня 2011 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 25553/07, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Каметой Хашуевой (далее - заявительница) 17 мая 2007 г.

2. Интересы заявительницы были представлены О.А. Садовской, юристом неправительственной организации "Комитет против пыток", находящейся в Нижнем Новгороде. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 8 сентября 2009 г. Европейским Судом было принято решение о рассмотрении данной жалобы в приоритетном порядке в соответствии с правилом 41 Регламента Суда, а также о коммуницировании жалобы властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 бывшей статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявительница, 1969 года рождения, проживает в Шали, Чеченская Республика. Она является матерью Мамеда Багалаева (также указан как Магомед Богалаев), 1992 года рождения.

A. Убийство сына заявительницы

1. Информация, предоставленная заявительницей

5. В рассматриваемый период заявительница с семьей проживала по адресу: Шали, ул. Кутузова, д. N 1.

6. 1 августа 2003 г., примерно в 18.00, трое детей заявительницы, Мамед, его брат Малик и сестра Резида, играли во дворе дома. К дому Л.М. на ул. Курганной, располагавшемуся рядом с домом заявительницы, подъехала группа военнослужащих, одетых в камуфляжную форму и маски и вооруженных автоматами, на бронетранспортере (далее - БТР) и грузовике ГАЗ-53. Военнослужащие вышли из транспортных средств и открыли огонь по окружающим строениям. Как выяснилось, они проводили специальную операцию.

7. Услышав стрельбу, дети спрятались в летнем домике (времянке* (* Так в оригинале (прим. переводчика).)), расположенном во дворе. Находясь во времянке, Мамед заметил, что у него течет кровь, потом он потерял сознание. Его сестра Резида, которой было 13 лет, стала кричать и звать на помощь. Затем во времянку заглянул военнослужащий в маске. Резида сказала ему, что брат ранен и ему нужна медицинская помощь. Солдат сказал ей: "Ничего, сможет подождать". После этого в летний домик зашли еще несколько солдат в масках. Они обыскали домик и перевернули всё вверх дном. Военные не оказали помощи Мамеду Багалаеву, приказали детям оставаться внутри и ушли.

8. Около часа Мамед Багалаев был без сознания, и сестра с братом не знали, жив ли он. После того, как стрельба прекратилась, около 19.00, местный сотрудник милиции Р.И. вбежал во времянку и забрал Мамеда Багалаева в больницу Шали, в которой было констатировано, что мальчик уже умер.

9. После завершения спецоперации военнослужащие сели обратно в БТР и грузовик ГАЗ-53 и уехали в направлении бывшего районного пищевого комбината Шали (далее - пищекомбинат). Когда транспортные средства отъезжали, у грузовика ГАЗ-53 отвалился задний откидной борт, который впоследствии был найден следователями на месте происшествия.

10. Через некоторое время было установлено, что грузовик ГАЗ-53, на котором передвигались военнослужащие, принадлежал пищекомбинату. Водитель грузовика Ш.Ш. (в предоставленных документах упоминается также как А.Ш. и Р.Ш.) рассказал заявительнице и ее супругу о том, что грузовик у него забрали военнослужащие до происшествия и что задний откидной борт, который упал на месте происшествия, спустя месяц был установлен обратно на грузовик. Водитель сообщил о случившемся директору пищекомбината А.Б. Последний сказал заявительнице, что 1 августа 2003 г. он передал данный грузовик администрации Шали по ее запросу и после этого транспортное средство пропало, а нашлось через полтора месяца.

11. В подтверждение своих доводов заявительницей были предоставлены объяснения супруга заявительницы С.Б. без даты, соседки заявительницы М.А. от 5 марта 2004 г., заявительницы от 5 марта 2004 г., дочери заявительницы Резиды от 5 марта 2004 г., директора бывшего пищевого комбината А.Б. от 22 сентября 2005 г., заместителя директора бывшего пищевого комбината Н.М. от 22 сентября 2005 г., а также показания водителя бывшего пищекомбината А.Ш. от 19 июня 2005 г.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

12. Власти Российской Федерации не оспаривали фактических обстоятельства дела, изложенных заявительницей, и не предоставили иной версии произошедшего. Они отрицали какую-либо причастность военнослужащих к смерти сына заявительницы и утверждали, что ответственность за убийство Мамеда Багалаева несут неизвестные лица, возможно, члены незаконных вооруженных формирований.

B. Официальное расследование произошедшего

1. Информация, представленная заявительницей

13. 1 августа 2003 г., в 18.30, в отдел внутренних дел Шалинского района (далее - РОВД) поступило сообщение о том, что Мамед Багалаев был застрелен. В тот же день районная прокуратура провела осмотр места происшествия. В результате было установлено, что в стенах дома Л.М. имеются многочисленные пулевые отверстия, а окна разбиты. Следователи собрали с места происшествия две пули калибра 7,62 и задний откидной борт грузовика ГАЗ-53. Впоследствии откидной борт исчез из доказательств, собранных в ходе расследования.

14. 1 августа 2003 г. районной прокуратурой был проведен предварительный осмотр тела Мамеда Багалаева. Было установлено, что он получил сквозное огнестрельное ранение в грудь.

15. 1 августа 2003 г. сотрудники РОВД допросили М.А., которая сообщила, что 1 августа 2003 г., около 18.00, грузовик ГАЗ, а затем БТР с военнослужащими в камуфляжной форме и масках приехали к ней во двор, когда там играли дети. Свидетельница просила людей не открывать огонь, но они приказали ей замолчать. После того, как военнослужащие перестали стрелять, они сели обратно в БТР и грузовик и уехали.

16. 2 августа 2003 г. районная прокуратура возбудила уголовное дело по факту убийства Мамеда Багалаева, то есть совершения преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации (убийство). В постановлении, в частности, указывалось следующее:

"...1 августа 2003 г., около 18.10, неизвестные лица в камуфляжной форме и масках, вооруженные автоматами, в сопровождении БРТ и ГАЗ-53 открыли беспорядочную стрельбу по домам, расположенным на ул. Кутузова в Шали.

В результате Мамед Багалаев, который находился во дворе по ул. Кутузова, дом N 1, получил огнестрельное ранение в грудь, от которого скончался на месте...".

Уголовному делу был присвоен N 22112.

17. 28 августа 2003 г. следователи направили запросы в различные органы прокуратуры, расположенные в Чеченской Республике, с просьбой предоставить информацию о том, проводились ли какие-либо специальные операции их военными подразделениями в районе Шали 1 августа 2003 г.

18. 2 октября 2003 г. расследование по уголовному делу было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены.

19. 18 января 2005 г. и в неуказанные даты в марте и апреле 2005 года адвокат заявительницы обратился в районную прокуратуру с жалобой на то, что расследование уголовного дела было неэффективным, и просил, чтобы власти приняли, в частности, следующие меры: допросили некоторых свидетелей, предоставили заявительнице и ее семье информацию о ходе расследования, допросили сотрудников РОВД, которые прибыли на место преступления вскоре после стрельбы, и допросили военнослужащих, которые дислоцировались в то время на территории пищевого комбината в Шали. Ни на одну из жалоб ответ не был получен.

20. 23 августа 2005 г. адвокат заявительницы обратился с жалобой на ненадлежащее расследование в Прокуратуру Чеченской Республики и просил прокурора дать указание следователям возобновить производство по делу, совершить ряд следственных действий и передать уголовное дело в производство военной прокуратуры.

21. 27 сентября 2005 г. районный прокурор проинформировал адвоката заявительницы о том, что 28 мая 2005 г. им были обнаружены существенные нарушения уголовно-процессуального законодательства в действиях следователей, и поэтому он отменил решение о приостановлении производства по делу. Более того, районный прокурор сообщил, что был допрошен ряд свидетелей и что проводятся некоторые следственные действия.

22. 26 октября 2005 г. следователями вновь было приостановлено производство по делу в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены.

23. 25 января 2006 г. адвокат заявительницы направил в районную прокуратуру ходатайство об ознакомлении с материалами дела.

24. 27 или 29 января и 1 февраля 2006 г. районная прокуратура сообщила адвокату, что решение от 26 октября 2005 г. о приостановлении производства по делу является законным и что он имеет право ознакомиться с материалами дела только по окончании предварительного расследования.

25. 27 февраля 2006 г. адвокат заявительницы вновь обратился в районную прокуратуру с ходатайством об ознакомлении с материалами дела.

26. 2 марта 2006 г. районная прокуратура снова отказала в удовлетворении ходатайства адвоката.

27. 28 марта 2006 г. адвокат заявительницы обратился в Прокуратуру Чеченской Республики с жалобой на отказ в допуске к документам предварительного расследования. В его обращении отмечалось, что расследование является неэффективным и что следователи постоянно отказывают заявительнице в доступе к материалам дела. Адвокат просил организовать проверку по факту отказов следователей и привлечь их в ответственности за нарушение прав заявительницы.

28. 19 мая 2006 г. Прокуратура Чеченской Республики направила жалобу адвоката для рассмотрения в районную прокуратуру.

29. 25 мая 2006 г. районная прокуратура сообщила адвокату заявительницы, что производство по делу было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены.

30. 19 июня 2006 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации сообщила адвокату, что его жалоба на отказ в доступе к материалам уголовного дела направлена в Прокуратуру Чеченской Республики.

31. 1 июля 2006 г. районная прокуратура частично удовлетворила жалобу адвоката. В решении было указано, что адвокат и супруг заявительницы, который был признан потерпевшим по уголовному делу, могут ознакомиться с документами, касающимися действий, совершенных с участием потерпевших.

32. 4 сентября 2006 г. Генеральная прокуратура Российской Федерации уведомила адвоката заявительницы о том, что его жалоба на незаконные действия следователей была направлена в Прокуратуру Чеченской Республики.

33. 16 октября 2006 г. Прокуратура Чеченской Республики направила жалобу заявительницы на ненадлежащее расследование и отказ в доступе к материалам дела для рассмотрения в районную прокуратуру.

34. 27 июля 2007 г. районная прокуратура сообщила супругу заявительницы о том, что он может ознакомиться с материалами дела.

35. 22 сентября 2006 г. Прокуратура Чеченской Республики частично удовлетворила жалобу адвоката на неэффективность расследования и многочисленные процессуальные нарушения в ходе производства по уголовному делу. 22 декабря 2006 г. Прокуратура Чеченской Республики проинформировала адвоката о том, что ею была проведена проверка в связи с производством по уголовному делу N 22112. В результате проверки был выявлен ряд процессуальных нарушений и на заместителя районного прокурора наложено взыскание.

36. 27 марта 2007 г. районная прокуратура отказала в удовлетворении ходатайства адвоката заявительницы об ознакомлении с материалами дела.

37. 11 декабря 2008 г. производство по уголовному делу было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены.

38. В неустановленную дату в период с декабря 2008 года по март 2009 года производство по уголовному делу было возобновлено.

39. 10 марта 2009 г. производство по уголовному делу было вновь приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, установлены не были. Заявительница не была уведомлена о принятии этого решения.

40. 24 марта 2009 г. адвокат заявительницы обратился к следователям с ходатайством о доступе к материалам дела.

41. 27 марта 2009 г. районная прокуратура вновь отказала в удовлетворении ходатайства адвоката.

42. 1 апреля 2009 г. заявительница обратилась с жалобой на ненадлежащее расследование к начальнику районного следственного отдела. В частности, она утверждала, что следователями не были выполнены такие необходимые действия, как экспертиза пуль, собранных на месте преступления, выяснение войсковых частей, в которые поставляются данные пули, и истребование от правоохранительных органов информации о проведении спецопераций.

43. 2 апреля 2009 г. производство по уголовному делу было возобновлено.

44. 3 апреля 2009 г. следователи оставили без удовлетворения жалобу заявительницы от 1 апреля 2009 г.

45. 1 мая 2009 г. производство по уголовному делу было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, установлены не были. Заявительнице была предоставлена копия данного решения 21 мая 2009 г.

46. 3 июня 2009 г. надзирающий прокурор отменил решение от 27 марта 2009 г. как незаконное. Заявительница была уведомлена об этом в конце июня 2009 года в ходе судебного рассмотрения ее жалобы на действия следователей (см. § 121 настоящего Постановления).

47. 7 августа 2009 г. адвокат заявительницы обратился с ходатайством в прокуратуру об ознакомлении с материалами дела.

48. 23 сентября 2009 г. адвоката заявительницы проинформировали о том, что он может ознакомиться с материалами дела в прокуратуре.

49. 21 января 2010 г. адвокат заявительницы вновь обратился в прокуратуру с ходатайством о предоставлении ему доступа к материалам дела.

50. 4 февраля 2010 г. следователи частично удовлетворили ходатайство адвоката, отметив, что он вправе ознакомиться только с теми документами, которые отражают участие заявительницы в производстве по уголовному делу.

51. 11 февраля 2010 г. следствие по уголовному делу было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, установлены не были.

52. 12 февраля 2010 г. адвокат заявительницы обратился в прокуратуру с ходатайством о предоставлении ему копий последних процессуальных решений, принятых следователями по уголовному делу. На данное ходатайство ответ не поступил.

2. Информация, предоставленная властями Российской Федерации

53. 1 августа 2003 г. следователями районной прокуратуры было осмотрено место происшествия. На месте происшествия были собраны две пули калибром 9 мм, две - калибром 7,62 мм, а также задний откидной борт грузовика ГАЗ-53.

54. 1 августа 2003 г. следователи провели предварительный осмотр тела Мамеда Багалаева и обнаружили две огнестрельные раны на груди.

55. В тот же день, 1 августа 2003 г., следователями была допрошена соседка заявительницы М.А., которая сообщила, что группа вооруженных военнослужащих в камуфляжной форме и масках прибыла к ее дому на грузовике ГАЗ-53 и БТР и без предупреждения открыла огонь. Она просила военнослужащих прекратить стрельбу, но они приказали ей замолчать. После того, как военнослужащие уехали, свидетельница вместе с другими жителями последовала за грузовиком ГАЗ-53. Транспортное средство въехало на территорию бывшего пищекомбината.

56. В тот же день, 1 августа 2003 г., следователи допросили еще одну соседку заявительницы З.Х., которая сообщила, что группа военнослужащих прибыла на ее улицу на грузовике ГАЗ-53 и открыла огонь, а БТР с вооруженными людьми въехал с другой улицы. Свидетельница и ее соседи попросили военнослужащих разрешить им подойти к детям в летнем домике, но военнослужащие стали ругаться на них.

57. 2 августа 2003 г. районная прокуратура возбудила уголовное дело N 22122 по факту убийства Мамеда Багалаева.

58. 4 августа 2003 г. следователи признали супруга заявительницы потерпевшим по уголовному делу.

59. 18 августа 2003 г. районный прокурор обратился к военному прокурору войсковой части N 20116 предоставить ему сотрудника для содействия в расследовании уголовного дела. Из письма следовало:

"...Принимая во внимание наличие веских оснований полагать, что преступление [в отношении Мамеда Багалаева] было совершено военнослужащими, нами формируется следственная группа и, соответственно, просим выделить сотрудника для участия в расследовании уголовного дела...".

60. 28 августа 2003 г. следователями были направлены запросы в различные органы прокуратуры в Чеченской Республики с просьбой сообщить о проведении ими спецопераций в Шали 1 августа 2003 г.

61. 2 октября 2003 г. расследование уголовного дела было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены.

62. 18 января 2005 г. адвокат заявительницы обратился в районную прокуратуру с жалобой на то, что расследование убийства Мамеда Багалаева было неэффективным. В частности, он утверждал, что следователями не были допрошены супруг заявительницы, брат и сестра Мамеда Багалаева, с которыми он прятался в летнем домике, что ими не были установлены причины, по которым военнослужащие не обеспечили ребенка медицинской помощью и не позволили местным жителям подойти к нему для оказания помощи. Адвокат ходатайствовал о возобновлении расследования, осуществлении ряда действий и предоставлении заявительнице информации о ходе следствия.

63. 20 мая 2005 г. адвокат заявительницы обратился с жалобой на ненадлежащее расследование к районному прокурору, утверждая, что не были совершены первоочередные действия (такие как допрос очевидцев и военнослужащих) и что производство по делу было приостановлено незаконно.

64. 19 июня 2005 г. водитель грузовика ГАЗ-53 дал объяснения адвокату заявительницы. По его утверждению, грузовик принадлежал пищекомбинату. Летом 2003 года он получил приказ от военнослужащих передать грузовик им. Позже ему рассказали, что это транспортное средство использовалось военнослужащими на месте убийства Мамеда Багалаева. Данные объяснения были переданы следователям и приобщены к материалам дела.

65. 22 июля 2005 г. адвокат заявительницы обратился к районному прокурору* (* По-видимому, в тексте допущена техническая ошибка, и запрос был направлен руководству пищекомбината (прим. переводчика).) с требованием ответить на следующие вопросы:

"...В день убийства Мамеда Багалаева вы приказали доставить грузовик вместе с водителем в администрацию Шали и передать его военнослужащим, дислоцированным на территории [пищекомбината]. Необходимо выяснить, кто были эти военнослужащие, которыми было получено транспортное средство (без регистрационных номеров) от водителя.

Через месяц грузовик ГАЗ-53 был возвращен [на пищекомбинат]. В настоящее время им управляет другой водитель.

...Прошу предоставить следствию показания относительно обстоятельств произошедшего, которые вам известны, и дать официальный ответ на мои вопросы: кто в настоящее время управляет грузовиком ГАЗ-53, и где он находится? Когда задний откидной борт от грузовика был забран из ОВД Шалинского района?..".

66. В тот же день адвокат заявительницы обратился с жалобой на то, что расследование по уголовному делу было неэффективным в военную прокуратуру Объединенной группировки войск (сил) и районную прокуратуру. Он отметил, в частности следующее:

"...Расследование ведется небрежно. Очевидно, что смерть Мамеда Багалаева была вызвана выстрелом из автоматического оружия военнослужащего...

...Для информации сообщаю, что по состоянию на 21 июня 2005 г. следователями не были допрошены ни свидетели событий, ни родители убитого мальчика. Следователи также не допросили ни одного из военнослужащих, дислоцированных на территории [пищекомбината]... В ходе следствия не удалось установить обстоятельства, при которых задний откидной борт грузовика был поставлен обратно на автомобиль, несмотря на то, что согласно протоколу осмотра места происшествия он был изъят в качестве доказательств и доставлен в Шалинский РОВД...".

67. 16 августа 2005 г. адвокат заявительницы обратился с жалобой в районную прокуратуру и Прокуратуру Чеченской Республики. Он утверждал, что расследование по факту убийства Мамеда Багалаева было неэффективным, и обратил внимание, в частности, на следующие недостатки в действиях следственных органов:

"...2 октября 2003 г. следователи приостановили производство по делу, не совершив даже самых основных действий... таких как:

(a) [супруг заявительницы] С.М. Багалаев... не был допрошен, несмотря на тот факт, что продолжает видеть ГАЗ-53, на котором военнослужащие прибыли на место преступления... Он разговаривал с водителем грузовика и узнал, почему к месту преступления приехали на нем... Данное транспортное средство принадлежит [пищекомбинату], на территории которого дислоцируются войсковые части... Задний откидной борт, который упал с грузовика, был изъят с места происшествия как доказательство, но позднее видели, что грузовик уже ездит с этим бортом... Кто забрал данное доказательство из материалов уголовного дела? Почему грузовик, принадлежавший [пищекомбинату], использовался военнослужащими? Кто управлял им в день событий? Следователи оставили данные вопросы без рассмотрения...

(b) [родственники заявительницы], которые были очевидцами событий, не были допрошены, несмотря на то, что они могли бы оказать содействие в восстановлении фактических обстоятельств происшествия;

(c) следователями не были исследованы обстоятельства [исчезновения] заднего откидного борта ГАЗ-53, который, по утверждению очевидцев, упал с грузовика после того, как военнослужащие завершили спецоперацию и уехали;

(d) следователи не истребовали информацию из военной комендатуры Шали относительно спецопераций, проводившихся 1 августа 2003 г. с участием военнослужащих, расположенных на территории [пищекомбината];

(e) следователи не допросили сотрудников ОВД Шалинского района, которые прибыли на место преступления после того, как услышали стрельбу (например, сотрудника Ш.Ш.);

(f) следователи не допросили свидетеля Р.И. и директора [пищекомбината], чья компания являлась собственником грузовика ГАЗ-53, который использовали военнослужащие на месте преступления;

(g) следователи не получили информацию от военного командования о воинских частях, используемых для точечных военных операций...

(h) следователи не установили, по каким причинам на протяжении одного часа медицинская помощь не оказывалась Мамеду Багалаеву, и почему тем, кто хотел ее оказать, военнослужащие угрожали [и препятствовали сделать это]...".

68. 22 августа 2005 г. Прокуратура Чеченской Республики поручила районной прокуратуре предоставить объяснение с указанием причин, по которым она не реагировала на многочисленные жалобы адвоката заявительницы на неэффективность следствия, поданные им 15 и 18 января, 20 мая, 27 июля и 19 августа 2005 г.

69. 25 августа 2005 г. надзирающий прокурор отменил решение о приостановлении производства по уголовному делу как преждевременное и необоснованное и поручил следователям совершить, в частности, следующие действия:

"- признать родственников Мамеда Багалаева потерпевшими по уголовному делу и допросить их;

- допросить других родственников Мамеда Багалаева;

- выявить и допросить свидетелей преступления;

- назначить и провести судебно-медицинскую экспертизу тела Мамеда Багалаева;

- запросить информацию из военной комендатуры Шали, военной комендатуры войсковой части N 20116, командования Объединенной группировки войск (сил), Управления Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Чеченской Республики и выяснить, проводились ли данными органами специальные операции в Шали в начале августа 2003 года...".

70. 26 августа 2005 г. производство по уголовному делу было возобновлено.

71. 9 августа 2005 г. следователи признали заявительницу потерпевшей по уголовному делу и допросили ее. Заявительница сообщила, что 1 августа 2003 г. их вместе с супругом не было дома. Вечером они возвращались домой, и около 18.40 соседка сообщила ей о том, что на их улице военнослужащими проводится спецоперация. Когда она прибыла на место происшествия, ей сказали, что в ее сына стреляли, он ранен и доставлен в больницу Шали. После этого заявительница с супругом отправились с больницу, где им сообщили, что их сын был отправлен обратно домой. Заявительница с супругом приехали домой и узнали, что их сын скончался.

72. 29 августа 2005 г. адвокат заявительницы вновь обратился с жалобой на ненадлежащее расследование к прокурору Чеченской Республики и ходатайствовал об ознакомлении с материалами дела.

73. 30 августа 2005 г. следователями были направлены запросы в военную комендатуру Шали, ОВД Шалинского района и командующему Объединенной группировки войск (сил) об истребовании информации относительно проведения данными органами спецопераций в Шали 1 августа 2003 г.

74. В различные даты в сентябре 2005 года следователи обратились в войсковую часть N 20116, Объединенную группировку войск (сил) и Управление Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Чеченской Республики с запросами о предоставлении информации относительно проведения каких-либо специальных военных операций в Шали 1 августа 2003 г. Согласно полученным ответам ни один из органов таких операций в указанный день не проводил.

75. Основываясь на материалах уголовного дела, 15 сентября 2005 г. следователями была назначена судебно-медицинская экспертиза тела Мамеда Багалаева.

76. В тот же день, 15 сентября 2005 г., бюро судебно-медицинской экспертизы Чеченской Республики пришло к выводу, что причиной смерти Мамеда Багалаева могло явиться сквозное ранение в правую сторону грудной клетки.

77. 19 сентября 2005 г. следователи допросили супруга заявительницы, который сообщил, что 1 августа 2003 г. пришел домой около 19.00. Соседи сказали ему, что в его сына стреляли военнослужащие и ранили его, и что мальчик был доставлен в больницу, однако было уже поздно.

78. В тот же день, 19 сентября 2005 г., следователи допросили родственника заявительницы С.-М.Б., который сообщил, что 1 августа 2003 г. он находился дома, когда дочь сказала ему, что его племянник Мамед Багалаев застрелен военнослужащими. Свидетель незамедлительно отправился в больницу, где узнал, что Мамед Багалаев скончался от полученных ран.

79. 3 октября 2005 г. следователи допросили директора пищекомбината А.Б. По его утверждению, 1 августа 2003 г. глава администрации Шали М.Д. попросил его разрешения на использование грузовика компании. Свидетель поручил водителю Ш.Ш. поехать на своем грузовике ГАЗ-53 для оказания содействия администрации. Позже в тот же день водитель сообщил свидетелю о том, что на территории администрации города грузовик забрали у него военнослужащие. После этого грузовик исчез и был возвращен на завод неизвестными лицами спустя полтора месяца.

80. 7 октября 2005 г. следователи допросили сотрудника ОВД Шалинского района Р.И., который сказал, что 1 августа 2003 г. ему сообщили друзья о том, что на дороге рядом с Шали военнослужащие проводили спецоперацию, в результате которой был убит мальчик. Он сразу направился к месту происшествия. Оно оказалось оцеплено вооруженными людьми в масках, которые отказывались отвечать на вопросы. Он пошел за двумя из них во двор семьи Багалаевых, где услышал плач детей. Свидетель бросился к летнему домику, где нашел Мамеда Багалаева, истекающего кровью, со слабым пульсом, а рядом его брата и сестру. Свидетель вынес Мамеда Багалаева на улицу и доставил его в Шалинскую больницу, где мальчик умер. Когда свидетель выходил из двора, он увидел как БТР и грузовик ГАЗ-53, заполненные людьми в камуфляжной форме, покидали место происшествия. Он сразу узнал грузовик ГАЗ-53, так как он принадлежал пищекомбинату. По словам свидетеля, военнослужащие не препятствовали ему пройти к летнему домику и забрать мальчика в больницу. Доставив Мамеда Багалаева в больницу, свидетель вернулся на место происшествия, где они с коллегами обнаружили задний откидной борт грузовика ГАЗ-53 и забрали его в ОВД Шалинского района.

81. 20 октября 2005 г. следователи допросили Р.Ш., который сообщил, что в 2003 году работал водителем грузовика ГАЗ-53 на пищекомбинате. В августе 2003 года он узнал, что его транспортное средство использовалось преступниками, убившими Мамеда Багалаева.

82. 26 октября 2005 г. следствие по делу было приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены. Заявительница была уведомлена об этом в тот же день.

83. 7 декабря 2005 г. адвокат заявительницы потребовал, чтобы следователи возобновили производство по делу.

84. 25 января 2006 г. адвокат заявительницы ходатайствовал о том, чтобы следователи возобновили производство по делу, установили войсковую часть, которая проводила спецоперацию 1 августа 2003 г. и допросить военнослужащих, проходящих службу в Шали. Он также потребовал, чтобы потерпевшим по уголовному делу был предоставлен доступ к материалам дела.

85. 29 января 2006 г. следователи оставили без удовлетворения его ходатайство, отметив, что производство по делу продолжается и что потерпевшие могут ознакомиться с материалами дела по окончании предварительного расследования.

86. 27 февраля 2006 г. адвокат заявительницы вновь просил предоставить ему доступ к материалам дела.

87. 2 марта 2006 г. заместитель районного прокурора оставил его ходатайство без удовлетворения.

88. 2 мая 2006 г. следователи снова отказали адвокату заявительницы в доступе к материалам уголовного дела.

89. 17 мая 2006 г. адвокат заявительницы снова обратился с жалобой на ненадлежащее расследование прокурору Чеченской Республики и потребовал возобновления производства по делу.

90. 25 мая 2006 г. заместитель районного прокурора отказал в удовлетворении его ходатайства.

91. 8 июня 2006 г. надзирающий прокурор отменил решение о приостановлении производства по делу как преждевременное и необоснованное и дал указание о возобновлении предварительного расследования. Кроме того, он дал указание следователям совершить ряд действий, в том числе назначить судебно-баллистическую экспертизу пуль, собранных на месте происшествия и допросить ряд свидетелей преступления.

92. 22 июня 2006 г. следователи допросили сестру Мамеда Багалаева Резиду, которая сообщила, что 1 августа 2003 г. она играла во дворе вместе с братьями Мамедом и Маликом. Около 17.30 они услышали выстрелы, а затем она заметила кровотечение у брата Мамеда. Они побежали в летний домик. Трое вооруженных людей в камуфляжной форме вошли в летний домик, направили оружие на девочку и ее братьев и обыскали домик. Она попросила мужчин помочь Мамеду Багалаеву, который истекал кровью, но они и сами не оказали помощь, и не позволили другим подойти к нему. Вооруженные люди сказали ей, что "ничего не случится с твоим братом". Затем сотрудник милиции из ОВД Шалинского района Р.И. доставил Мамеда Багалаева в больницу, но ее брат скончался по пути туда. Свидетельница также заявила, что в связи с истечением времени она не сможет опознать этих вооруженных людей.

93. В тот же день, 22 июня 2006 г., следователи допросили брата Багалаева Мамеда Малика, чьи показания о случившемся были аналогичны тем, которые дала его сестра Резида.

94. 1 июля 2006 г. заместитель прокурора Чеченской Республики частично удовлетворил жалобу адвоката заявительницы и разрешил ему изучить материалы дела в части, которая отражает участие потерпевших в расследовании.

95. 15 июля 2006 г. расследование по уголовному делу было вновь приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены. Заявительница не была информирована о данном решении.

96. 31 августа 2006 г. адвокат заявительницы обратился в Управление Генеральной прокуратуры Российской Федерации по Южному федеральному округу с жалобой на незаконный отказ Прокуратуры Чеченской Республики ему и потерпевшим в доступе к материалам уголовного дела.

97. 22 сентября 2006 г. заместитель прокурора Чеченской Республики назначил проверку по жалобе адвоката на отсутствие ответов на его ходатайства в связи с расследованием уголовного дела по факту убийства Мамеда Багалаева.

98. 22 сентября 2006 г. прокурор Чеченской Республики сообщил адвокату заявительницы, что им были выявлены нарушения уголовно-процессуального законодательства со стороны следователей, в производстве которых находится уголовное дело.

99. 27 марта 2007 г. заместитель районного прокурора оставил без удовлетворения ходатайство адвоката заявительницы о предоставлении доступа к материалам дела.

100. 8 июля 2006 г. предварительное расследование было вновь приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены. Заявительница не была уведомлена об этом решении.

101. 8 ноября 2008 г. производство по уголовному делу было возобновлено по жалобе адвоката заявительницы от 5 ноября 2008 г. на неисполнение следователями решения Шалинского районного суда от 24 июля 2008 г. (см. § 119 настоящего Постановления).

102. В различные даты в ноябре 2008 года следователи направили ходатайства в некоторые военные и правоохранительные органы, требуя предоставить информацию о том, проводились ли ими спецоперации 1 августа 2003 г. Из материалов дела не следует, что на эти запросы были получены ответы.

103. 11 декабря 2008 г. следствие по уголовному делу было вновь приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, установлены не были. Заявительница не была информирована о данном решении.

104. 16 февраля 2009 г. надзирающий прокурор отменил решение о приостановлении предварительного расследования как преждевременное и необоснованное и дал указание о выполнении ряда мер. Следователям было необходимо, в том числе, совершить следующие действия: назначить судебно-баллистическую экспертизу пуль, собранных на месте происшествия, допросить свидетелей, установить войсковую часть, которая была дислоцирована в рассматриваемый период на территории пищекомбината, установить обстоятельства, при которых грузовик ГАЗ-53 был забран военнослужащими у водителя. Указания прокурора не были выполнены.

105. 10 марта 2009 г. предварительное расследование по уголовному делу было вновь приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены.

106. 24 марта 2009 г. адвокат заявительницы вновь ходатайствовал о предоставлении ему доступа к материалам дела. 27 марта 2009 г. его ходатайство было отклонено.

107. 1 апреля 2009 г. адвокат заявительницы обратился с жалобой в районную прокуратуру на неисполнение следователями судебного решения от 24 июля 2008 г. (см. § 119 настоящего Постановления) и просил сообщить ему, в том числе, о том, была ли проведена судебно-баллистическая экспертиза пуль, собранных на месте происшествия. Его жалоба была оставлена без удовлетворения 3 апреля 2009 г.

108. 2 апреля 2009 г. следователи возобновили производство по уголовному делу.

109. 1 мая 2009 г. следствие по уголовному делу было вновь приостановлено в связи с тем, что лица, подлежащие привлечению в качестве подозреваемых и обвиняемых, не были установлены.

110. 3 июня 2009 г. надзирающий прокурор дал указание о предоставлении адвокату заявительницы доступа к тем материалам уголовного дела, которые отражают участие потерпевших в производстве по делу.

111. 18 сентября 2009 г. следователи сообщили адвокату, что он может ознакомиться с некоторыми документами из материалов дела.

112. 9 ноября 2009 г. надзирающий прокурор отменил решение о приостановлении предварительного расследования как преждевременное, и оно было возобновлено.

113. В соответствии с документами, предоставленными властями Российской Федерации, предварительное расследование приостанавливалось и возобновлялось неоднократно, но так и не выявило лиц, совершивших убийство Мамеда Багалаева. Несколько раз надзирающие прокуроры критиковали ход следствия и заявляли о необходимости незамедлительного совершения ряда важных следственных действий, однако их указания не исполнялись.

114. По ходатайству Европейского Суда власти Российской Федерации, ссылаясь на статью 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, предоставили ряд документов из уголовного дела N 22112 в количестве 266 страниц.

C. Разбирательство в отношении следователей

115. 23 сентября 2005 г. адвокат заявительницы обратился с жалобой в Шалинский районный суд с жалобой на неэффективность производства по уголовному делу. Он просил суд дать указание следователям допросить определенных свидетелей, истребовать информацию от военного командования о военнослужащих, принимавших участие в спецоперации 1 августа 2003 г., и выяснить обстоятельства исчезновения грузовика, задний откидной борт которого был обнаружен на месте преступления.

116. 25 сентября 2005 г. районный суд в полном объеме удовлетворил жалобу и признал действия следователей незаконными.

117. В неустановленную дату в период с октября по апрель 2006 года заявительница обратилась в Шалинский городской суд с жалобой на неэффективность расследования уголовного дела и отказ в доступе к материалам дела.

118. 3 апреля 2006 г. Шалинский городской суд частично удовлетворил жалобу и постановил, что прокуратура должна предоставить адвокату заявительницы доступ к материалам уголовного дела, за исключением тех документов, которые содержат государственную тайну. В решении, в частности, указывалось:

"...Около 18.10 1 августа 2003 г. неизвестные лица в масках и камуфляжной форме, вооруженные автоматами, передвигавшиеся на БТР и грузовике ГАЗ-53, прибыли на место преступления и открыли беспорядочную стрельбу по жилым зданиям, расположенным на ул. Кутузова... В результате Мамед Багалаев... был ранен в грудь... и скончался на месте...

2 августа 2003 г. районная прокуратура возбудила уголовное дело N 22112... Расследование уголовного дела... было приостановлено 2 октября 2003 г. ...до совершения необходимых следственных действий.

[Адвокат заявительницы] направил ряд запросов и жалоб в районную прокуратуру:

- 15 января 2005 г. направил ходатайство о допросе С. и З. Багалаевых и Р.Б., а также о совершении иных необходимых следственных действий...

- 20 мая 2005 г. направил ходатайство о выяснении обстоятельств исчезновения заднего откидного борта грузовика...

- [просил следователей] выяснить, давал ли военный комендант Шали свое согласие на проведение данной операции с участием военнослужащих (1 августа 2003 г. военнослужащие дислоцировались на территории [пищекомбината], и транспортное средство ГАЗ-53 [до сих пор] принадлежит данной организации);

- [просил следователей] допросить сотрудников ОВД Шалинского района, прибывших к месту стрельбы, например, Ш.Ш., а также директора [пищекомбината] и других лиц...

30 сентября 2005 г. Шалинский городской суд признал действия прокуратуры Шалинского района незаконными. Тем не менее ряд следственных действий не был совершен [следователями]:

- не было установлено, какая войсковая часть, дислоцировавшаяся на территории [пищекомбината], принимала участие в данной операции;

- не было установлено, кто командовал данной войсковой частью, и по чьему приказу военнослужащие прибыли к дому Багалаевых...

- водитель ГАЗ-53 не был допрошен следователями;

- обстоятельства исчезновения заднего откидного борта грузовика, обнаруженного на месте преступления... не были проверены...".

119. В неустановленную дату в 2008 году заявительница обратилась с жалобой на неэффективность расследования в Шалинский городской суд. 24 июля 2008 г. суд удовлетворил ее жалобу в полном объеме. Он подверг критике расследование и постановил, что производство по делу было приостановлено незаконно, преждевременно, то есть до совершения наиболее существенных следственных действий, и что, следовательно, оно должно быть возобновлено (см. § 107 настоящего Постановления). Данное решение не было исполнено.

120. 21 мая 2009 г. заявительница вновь обратилась с жалобой в Шалинский городской суд. Она утверждала, что расследование было неэффективным и что отказ следователей предоставить ее адвокату доступ к материалам уголовного дела был незаконным (см. § 42 настоящего Постановления).

121. 22 июня 2009 г. Шалинский городской суд оставил жалобу заявительницы без рассмотрения, поскольку доступ к материалам уголовного дела был разрешен 3 июня 2009 г. (см. § 110 настоящего Постановления).

II. Применимое национальное законодательство

122. Краткий обзор применимого национального законодательства содержится в Постановлении Европейского Суда от 8 апреля 2010 г. по делу "Абдурашидова против Российской Федерации" (Abdurashidova v. Russia), жалоба N 32968/05, § 51* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2011.).

Право

I. Возражение властей Российской Федерации относительно неисчерпания внутренних средств правовой защиты

A. Доводы сторон

123. Власти Российской Федерации настаивали на том, что жалоба должна быть признана неприемлемой в связи с неисчерпанием внутренних средств правовой защиты. Они утверждали, что расследование в связи с убийством Мамеда Багалаева еще не завершено. Власти Российской Федерации также отметили, что заявительница имела возможность оспорить в судебном порядке любые действия и бездействие следственных органов и что она воспользовалась данным средством и могла бы и дальше рассчитывать на него.

124. Заявительница оспорила данное возражение. Она утверждала, что расследование по уголовному делу доказало свою неэффективность и что ее жалобы в связи с этим, в том числе обращения в местные суды, были неэффективными.

B. Мнение Европейского Суда

125. Европейский Суд рассмотрит доводы сторон в свете положений Конвенции и соответствующей практики (краткий обзор см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Эстамиров и другие против Российской Федерации" (Estamirov and Others v. Russia) от 12 октября 2006 г., жалоба N 60272/00, §§ 73-74* (* Там же. N 4/2008.)).

126. Что касается уголовно-правовых средств правовой защиты, предусмотренных российской правовой системой, Европейский Суд отмечает, что заявительница обратилась в правоохранительные органы сразу после убийства Мамеда Багалаева и что расследование продолжается с 2 августа 2003 г. Заявительница и власти Российской Федерации оспаривают эффективность расследования убийства.

127. Европейский Суд полагает, что возражение властей Российской Федерации затрагивает вопросы, касающиеся эффективности расследования, которые тесно связаны с существом жалобы заявительницы. Таким образом, он решает присоединить это возражение к существу дела и полагает, что данный вопрос должен быть рассмотрен ниже.

II. Оценка Европейским Судом доказательств и установление фактов

A. Доводы сторон

128. Заявительница утверждала, что вне всяких разумных сомнений люди, убившие Мамеда Багалаева, являлись представителями государства. В подтверждение своей жалобы она сослалась на следующие факты. В рассматриваемый период Шали находился под полным контролем федеральных войск. Федеральные войсковые части дислоцировались в помещениях пищекомбината. Вооруженные люди, которые убили Мамеда Багалаева, были одеты в камуфляжную форму и действовали подобно специальным силам, проводящим проверку. Эти люди прибыли на военном БТР и грузовике ГАЗ-53 днем и открыли огонь в присутствии многих свидетелей, которые утверждали, что вооруженные люди не боялись быть услышанными правоохранительными органами, расположенными в городе. Вся информация, содержащаяся в материалах уголовного дела, которая была раскрыта, подтверждает утверждения заявительницы относительно ответственности представителей государства за смерть Мамеда Багалаева.

129. Власти Российской Федерации утверждали, что Мамеда Багалаева убили неизвестные вооруженные люди. Кроме того, они отметили, что расследование по факту происшествия продолжается и отсутствуют доказательства того, что лица, совершившие преступления, являлись военнослужащими и что, следовательно, отсутствуют основания для признания государства виновным в нарушении прав заявительницы. Власти Российской Федерации подчеркнули, что тот факт, что преступники говорили по-русски, были одеты в камуфляжную форму и приехали на БТР и грузовике ГАЗ-53, не означает, что эти люди не могли являться членами незаконных вооруженных формирований.

B. Оценка фактов Европейским Судом

130. Европейский Суд опирается на ряд принципов, которые были выработаны в его прецедентной практике, когда он сталкивается с задачей установления фактов, относительно которых у сторон имеются разногласия. Что касается спорных фактов, Европейский Суд ссылается на свою практику, подтверждающую применение стандарта доказывания "вне разумного сомнения" при оценке доказательств (см. Постановление Европейского Суда по делу "Авшар против Турции" (Avsar v. Turkey), жалоба N 25657/94, § 282, ECHR 2001-VII (извлечения)). Такое доказывание может следовать из сосуществования достаточно четких, ясных и согласованных выводов или аналогичных неопровержимых презумпций факта. В этом контексте должно быть принято во внимание поведение сторон при получении доказательств (см. Постановление Европейского Суда от 18 января 1978 г. по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. United Kingdom), § 161, Series A, N 25).

131. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на его запросы о предоставлении копии дела по факту гибели Мамеда Багалаева, власти Российской Федерации предоставили только часть документов из материалов дела, ссылаясь на то, что разглашению остальной части документов препятствует статья 161 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Европейский Суд отмечает, что в ранее рассмотренных им делах он признавал данное объяснение недостаточным для оправдания удержания ключевой информации, требуемой Европейским Судом (см. Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации" (Imakayeva v. Russia), жалоба N 7615/02, § 123, ECHR 2006-XIII (извлечения* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2008.))).

132. Учитывая изложенное, а также принципы, ссылка на которые приведена выше, Европейский Суд полагает, что может сделать выводы с учетом поведения властей Российской Федерации в отношении обоснованности утверждений заявительницы. Следовательно, Европейский Суд переходит к рассмотрению ключевых аспектов настоящего дела, которые должны быть приняты во внимание при решении вопроса о том, может ли ответственность за гибель сына заявительницы быть возложена на власти Российской Федерации.

133. Заявительница утверждала, что лица, убившие Мамеда Багалаева 1 августа 2003 г., являлись федеральными военнослужащими. Власти Российской Федерации отрицали причастность военнослужащих к событиям. В то же время они не оспаривали каких-либо фактических обстоятельств, лежащих в основе жалобы, и не предоставили иной версии рассматриваемых событий.

134. Власти Российской Федерации предположили в своих замечаниях, что убийцами Мамеда Багалаева могли являться члены незаконных вооруженных формирований. Тем не менее данный довод неконкретен, и власти Российской Федерации не предоставили каких-либо материалов для его обоснования. Европейский Суд обращает внимание на довод властей Российской Федерации о том, что транспортные средства, оружие и камуфляжная форма, возможно, были незаконно получены преступниками. Вместе с тем Европейский Суд считает весьма маловероятным, чтобы грузовик ГАЗ-53, который военнослужащие забрали у водителя в день происшествия, мог быть незаконно захвачен членами незаконных вооруженных формирований и свободно разъезжать по Шали в тот же день, что и БТР, оставаясь незамеченным. В связи с этим Европейский Суд хотел бы особо подчеркнуть, что оценка доказательств и установление фактов являются прерогативой Европейского Суда, и именно он должен определить доказательную ценность документов, предоставленных ему (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Челикбилек против Турции" (Сelikbilek v. Turkey), жалоба N 27693/95, § 71).

135. Европейский Суд отмечает, что доводы заявительницы подтверждаются свидетельскими показаниями, собранными ею и органами следствия, а также имеющимися доказательствами. Он считает, что тот факт, что большая группа вооруженных людей в форме в дневное время, имеющих в своем распоряжении БТР и грузовик, могла ездить по городу и открыть стрельбу, не опасаясь, что ее услышат местные правоохранительные органы, явно подтверждает вывод о том, что это были военнослужащие, проводившие спецоперацию. В своих обращениях в органы власти заявительница и свидетели событий последовательно утверждали, что Мамед Багалаев был застрелен неизвестными военнослужащими (см. §§ 19, 42, 55, 56, 64-67, 71, 77-80 настоящего Постановления). Заявительница и ее адвокат неоднократно ходатайствовали перед органами следствия о проверке этой версии. Национальное следствие приняло во внимание данные предположения о развитии событий и предприняло меры для проверки возможной причастности военнослужащих к убийству Мамеда Багалаева (см. §§ 59 и 73 настоящего Постановления), однако, по-видимому, никаких серьезных следственных действий не было совершено в данном направлении.

136. Европейский Суд отмечает, что, когда заявитель утверждает о наличии достаточно серьезных доказательств и Европейский Суд не имеет возможности сделать выводы в отношении фактических обстоятельств в связи с отсутствием соответствующих документов, на властях государства-ответчика лежит обязанность исчерпывающе аргументировать, почему эти документы не могут служить подтверждением утверждений заявителя, или предоставить удовлетворительные и убедительные объяснения того, как произошли рассматриваемые события. Таким образом, бремя доказывания переходит к властям Российской Федерации, и если они не обеспечат его, возникают вопросы в контексте статьи 2 и/или статьи 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Тоджу против Турции" (Togcu v. Turkey), жалоба N 27601/95, § 95, и Постановление Европейского Суда по делу "Аккум и другие против Турции" (Akkum and Others v. Turkey), жалоба N 21894/93, § 211, ECHR 2005-II).

137. Принимая во внимание вышеупомянутые элементы, Европейский Суд убежден в том, что заявительницей предоставлены убедительные доказательства того, что ее сын был убит федеральными военнослужащими. Довод властей Российской Федерации о том, что следователями не было обнаружено доказательств, подтверждающих причастность представителей государства к рассматриваемым событиям, недостаточен для того, чтобы освободить их от указанного выше бремени доказывания. Рассмотрев документы, предоставленные сторонами, и учитывая уклонение властей Российской Федерации от предоставления документов, находящихся в их исключительном владении, или иного убедительного объяснения произошедших событий, Европейский Суд заключает, что Мамед Багалаев был лишен жизни представителями государства.

III. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

138. Заявительница утверждала, ссылаясь на статью 2 Конвенции, что ее сын был убит военнослужащими и что национальные органы не провели эффективного расследования этого обстоятельства. Статья 2 Конвенции предусматривает:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

c) для подавления в соответствии с законом бунта или мятежа".

A. Доводы сторон

139. Власти Российской Федерации утверждали, что национальное расследование не получило доказательств, которые бы подтверждали причастность представителей государства к убийству Мамеда Багалаева, и настаивали на том, что ответственность за его смерть несут неизвестные преступники. По мнению властей Российской Федерации, расследование убийства соответствовало конвенционному требованию эффективности, поскольку для установления виновных лиц были приняты все предусмотренные национальным законодательством меры. Власти Российской Федерации не прокомментировали довод заявительницы относительно того, что власти не защитили жизнь ее сына.

140. Заявительница утверждала, что Мамед Багалаев был убит военнослужащими. Вместе с тем она упомянула в общих чертах, что национальные власти также не выполнили позитивное обязательство в соответствии со статьей 2 Конвенции по защите жизни сына. Кроме этого, по ее мнению, расследование событий не отвечало требованиям эффективности и адекватности, закрепленным в прецедентной практике Европейского Суда. Заявительница также отметила, что до февраля 2009 года следователи не выполнили ключевых следственных действий, и что она не информировалась о ходе расследования дела. Тот факт, что расследование велось в течение такого длительного периода времени без каких-либо ощутимых результатов, является еще одним доказательством его неэффективности.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

141. Европейский Суд полагает в свете доводов сторон, что данная жалоба затрагивает серьезные вопросы факта и права в соответствии с Конвенцией, разрешение которых требует рассмотрения жалобы по существу. Вместе с тем Европейский Суд уже установил, что возражение властей Российской Федерации относительно предполагаемого неисчерпания внутренних средств правовой защиты подлежит рассмотрению одновременно с существом жалобы (см. § 127 настоящего Постановления). Следовательно, жалоба на нарушение статьи 2 Конвенции должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Предполагаемое нарушение права на жизнь Мамеда Багалаева

142. Что касается предположения заявительницы относительно неисполнения властями своего позитивного обязательства в соответствии со статьей 2 Конвенции защищать право на жизнь Мамеда Багалаева, учитывая его неопределенный характер, а также отсутствие соответствующих замечаний со стороны властей Российской Федерации, Европейский Суд переходит к рассмотрению ее жалобы в свете негативного обязательства в рамках данной статьи.

143. Заявительница утверждает, что представители государства убили ее сына. Европейский Суд напоминает, что статья 2 Конвенции, гарантирующая право на жизнь и устанавливающая обстоятельства, при которых лишение жизни может быть оправдано, является одним из самых фундаментальных положений Конвенции, от которого не допускается никаких отступлений. В свете важности защиты, предоставляемой статьей 2 Конвенции, Европейский Суд должен подвергать все случаи лишения жизни особо тщательному рассмотрению, принимая во внимание не только действия представителей государства, но и все сопутствующие обстоятельства (см. среди прочих Постановление Европейского Суда от 27 сентября 1995 г. по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства" (McCann and Others v. United Kingdom), §§ 146 и 147, Series A, N 324).

144. Европейский Суд уже установил, что ответственность за гибель Мамеда Багалаева может быть возложена на власти государства-ответчика. В отсутствие каких-либо оправдательных объяснений со стороны властей Российской Федерации Европейский Суд приходит к выводу, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в отношении Мамеда Багалаева.

(b) Предполагаемая неадекватность расследования обстоятельств убийства

145. Европейский Суд неоднократно указывал, что обязательство защищать право на жизнь в соответствии со статьей 2 Конвенции также предполагает, что должно быть проведено в некоторой форме эффективное официальное расследование тех случаев, когда люди были убиты в результате применения силы. Он выработал ряд руководящих принципов, на которых необходимо основываться для того, чтобы расследование отвечало требованиях Конвенции (см. изложение данных принципов в Постановлении Европейского Суда от 27 июля 2006 г. по делу "Базоркина против Российской Федерации" (Bazorkina v. Russia), жалоба N 69481/01, §§ 117-119* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2008.)).

146. В рассматриваемом деле по факту гибели сына заявительницы было проведено расследование. Европейский Суд должен дать оценку тому, соответствовало ли данное расследование требованиям статьи 2 Конвенции.

147. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что из материалов уголовного дела властями Российской Федерации была раскрыта только часть документов. Следовательно, он должен оценить эффективность расследования на основании документов, предоставленных сторонами, и информации о ходе следствия, полученной от властей Российской Федерации.

148. Европейский Суд подчеркивает, что национальные власти были незамедлительно уведомлены о совершении преступления. Расследование было возбуждено безотлагательно, место происшествия осмотрено без задержки, с него были собраны доказательства и допрошены на месте свидетели событий (см. §§ 53-57 настоящего Постановления). После этого ряд существенных следственных действий был совершен либо спустя время (например, ключевые свидетели событий были допрошены только в июне 2006 года, то есть почти через три года (см. §§ 92 и 93 настоящего Постановления)), либо не выполнен вообще. В частности, Европейский Суд отмечает, что, как следует из указаний надзирающего прокурора и решений национальных судов, следователями не были приняты наиболее значимые меры, такие как установление войсковой части, которая дислоцировалась на территории бывшего пищекомбината в Шали, допрос ряда свидетелей, в том числе сотрудников РОВД, соседей заявительницы и военного командования Шали. Более того, следователями не было проведено вскрытие тела Мамеда Багалаева и не была назначена баллистическая экспертиза пуль, собранных на месте происшествия. Следователи также не выяснили обстоятельств, при которых задний откидной борт грузовика ГАЗ-53 исчез из материалов уголовного дела, и не установили, как грузовик был возвращен владельцам (см. §§ 67, 104, 107 и 119 настоящего Постановления). Очевидно, что указанные меры, если от них ожидались значимые результаты, должны были быть приняты сразу после того, как о преступлении было сообщено компетентным властям и как только было начато расследование. Такие задержки, которым в настоящем деле нет объяснений, не только демонстрируют неспособность властей действовать по собственной инициативе, но и представляют собой нарушение обязанности проявлять особую старательность и расторопность при расследовании столь серьезного преступления (см. Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции" (Oneryildiz v. Turkey), жалоба N 48939/99, § 94, ECHR 2004-XII).

149. Европейский Суд также отмечает, что, хотя заявительница в итоге была признана потерпевшей по делу об убийстве сына, она информировалась только о приостановлении и возобновлении следствия, но не о каких-либо значимых действиях. Соответственно, следователями не было обеспечено должного уровня общественного контроля и интересов близких родственников в ходе производства по делу.

150. Наконец, Европейский Суд напоминает, что расследование неоднократно приостанавливалось и возобновлялось и имели место длительные периоды бездействия со стороны следствия, когда производство по делу не осуществлялось. Несколько раз надзирающими прокурорами и национальными судами критиковались недостатки расследования и указывались меры для их исправления, но их указания не исполнялись.

151. Власти Российской Федерации утверждали, что заявительница была вправе требовать пересмотра в судебном порядке решений следственных органов в контексте исчерпания внутренних средств правовой защиты. Европейский Суд отмечает, что заявительница фактически воспользовалась данным средством правовой защиты, что привело к возобновлению расследования. Тем не менее эффективность расследования была уже подорвана на начальном этапе отказом властей совершить необходимые и срочные следственные действия. Более того, указания национальных судов в адрес прокуратуры об эффективном расследовании преступления не привели к каким-либо значимым результатам для заявительницы. Расследование постоянно приостанавливалось и возобновлялось, однако, как представляется, никаких существенных мер для установления лиц, виновных в убийстве Мамеда Багалаева, принято не было. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что от заявительницы нельзя было требовать обжалования в судебном порядке каждого решения следственных органов. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу о том, что средства правовой защиты, на которые ссылаются власти Российской Федерации, были неэффективны при конкретных обстоятельствах, и отклоняет их возражение в отношении неисчерпания заявительницей внутренних средств правовой защиты в рамках производства по уголовному делу.

152. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд находит, что властями не было проведено эффективного расследования в отношении обстоятельств гибели Мамеда Багалаева, что нарушило статью 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

153. Заявительница, ссылаясь на статью 3 Конвенции, утверждала, что в результате убийства сына и реакции со стороны государственных властей, она испытала моральные страдания в нарушение статьи 3 Конвенции, которая предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

Приемлемость жалобы

154. В настоящем деле несмотря на то, что Европейский Суд не испытывает сомнений относительно того, что трагическая гибель сына вызвала у заявительницы глубочайшие страдания, тем не менее он отмечает, что дело касается мгновенного лишения жизни в результате огнестрельного ранения. В связи с этим Европейский Суд ссылается на свою практику, в соответствии с которой применение статьи 3 Конвенции обычно не распространяется на родственников лиц, которые были убиты властями в нарушение статьи 2 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 31 мая 2005 г. по делу "Ясин Атеш против Турции" (Yasin Ates v. Turkey), жалоба N 30949/96, § 135), или на случаи неоправданного применения летальной силы представителями государства (см. Постановление Европейского Суда от 24 февраля 2005 г. по делу "Исаева и другие против Российской Федерации" (Isayeva and Others v. Russia), жалобы N N 57947/00, 57948/00 и 57949/00* (* Иногда также упоминается как "Исаева, Юсупова и Базаева против Российской Федерации" (прим. переводчика). Опубликовано в сборнике "Европейский Суд по правам человека и Российская Федерация" N I/2005.)), в отличие от родственников жертв принудительных исчезновений. Названный подход реализуется Европейским Судом ввиду длительного характера психологических страданий заявителей, чьи родственники исчезли, и, как следствие, их неспособности на протяжении длительного периода выяснить, что произошло с ними (см. среди прочих упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Базоркина против Российской Федерации", § 141, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Имакаева против Российской Федерации", § 166, а также Постановление Европейского Суда по делу "Лулуев и другие против Российской Федерации" (Luluyev and Others v. Russia), жалоба N 69480/01, § 115, ECHR 2006-XIII (извлечения* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2008.))). При таких обстоятельствах, учитывая мгновенный характер событий, Европейский Суд не считает, что они представляют собой нарушение статьи 3 Конвенции.

155. Следовательно, данная часть жалобы подлежит отклонению в соответствии с подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2010 г. по делу "Удаева и Юсупова против Российской Федерации" (Udayeva and Yusupova v. Russia), жалоба N 36542/05, §§ 82-83).

V. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

156. Заявительница утверждала, что была лишена эффективного средства правовой защиты в связи с предполагаемым нарушением статьи 2 Конвенции, что противоречит статье 13 Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в... Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

A. Доводы сторон

157. Власти Российской Федерации утверждали, что в распоряжении заявительницы имелись эффективные средства правовой защиты, как того требует статья 13 Конвенции, и что власти Российской Федерации не оказывали ей препятствий в их использовании. Заявительница имела возможность оспорить действия и бездействие следственных органов в судебном порядке. Помимо того, по их мнению, она могла бы обратиться за компенсацией вреда в рамках гражданского судопроизводства. В итоге власти Российской Федерации считали, что не было допущено нарушения статьи 13 Конвенции.

158. Заявительница поддержала свою жалобу.

B. Мнение Европейского Суда

159. Европейский Суд напоминает, что статья 13 Конвенции гарантирует доступность на национальном уровне средства правовой защиты для реализации по существу конвенционных прав и обязанностей, в какой бы форме они ни были закреплены в национальном законодательстве. Учитывая фундаментальную значимость права на защиту жизни, статья 13 Конвенции требует, помимо выплаты компенсации в необходимых случаях, проведения тщательного и эффективного расследования, результатом которого могло бы стать выявление и привлечение к ответственности лиц, виновных в лишении жизни, а также эффективный доступ лица, обращающегося с жалобой, к процедуре следствия, которая приводит к установлению и привлечению к ответственности виновных (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ангуелова против Болгарии" (Anguelova v. Bulgaria), жалоба N 38361/97, §§ 161-162, ECHR 2002-IV, и Постановление Европейского Суда от 24 мая 2005 г. по делу "Сюхейла Айдын против Турции" (Suheyla Aydin v. Turkey), жалоба N 25660/94, § 208). Вместе с тем Европейский Суд напоминает, что требования статьи 13 Конвенции шире, чем обязательство Договаривающегося Государства в соответствии со статьей 2 Конвенции о проведении эффективного расследования (см. Постановление Европейского Суда от 24 февраля 2005 г. по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia), жалобы N N 57942/00 и 57945/00* (* Там же. N 4/2008.)).

160. Учитывая вышеприведенные выводы Европейского Суда относительно статьи 2 Конвенции, данная жалоба является, очевидно, "спорной" для целей статьи 13 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бойл и Райс против Соединенного Королевства" (Boyle and Rice v. United Kingdom), § 52, Series A, N 131). Следовательно, заявительница должна была иметь возможность воспользоваться эффективными и фактически существующими средствами правовой защиты, которые могли бы привести к выявлению и привлечению к ответственности виновных лиц, а также присуждению компенсации для целей статьи 13 Конвенции.

161. Соответственно, при обстоятельствах настоящего дела, когда расследование по факту убийства Мамеда Багалаева оказалось неэффективным, а эффективность любого другого средства правовой защиты, которое могло существовать, была подорвана, власти Российской Федерации не выполнили своих обязательств по статье 13 Конвенции.

162. Таким образом, имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции.

VI. Применение статьи 41 Конвенции

163. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Моральный вред

164. Заявительница требовала 45 000 евро в качестве компенсации морального вреда в связи со страданиями, пережитыми ею в результате утраты малолетнего сына, безразличия властей по отношению к ней и неэффективного производства по делу о его гибели.

165. Власти Российской Федерации сочли, что требуемая сумма является чрезмерной.

166. Европейский Суд установил нарушение статей 2 и 13 Конвенции в связи с гибелью сына заявительницы и непроведением властями эффективного расследования. Таким образом, Европейский Суд допускает, что заявительнице был причинен моральный вред, который не может быть компенсирован лишь признанием нарушений. Следовательно, он присуждает заявительнице требуемую сумму в размере 45 000 евро, а также любые налоги, подлежащие начислению на нее.

B. Процентная ставка при просрочке платежа

167. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежа должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил исследовать при рассмотрении существа жалобы возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних уголовно-правовых средств защиты и отклонил его;

2) признал жалобы на нарушение статей 2 и 13 Конвенции приемлемыми, а оставшуюся часть - неприемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение материально-правового аспекта статьи 2 Конвенции в отношении Мамеда Багалаева;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в связи с непроведением властями государства-ответчика эффективного расследования обстоятельств гибели Мамеда Багалаева;

5) постановил, что в данном деле имело место нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции;

6) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления в силу настоящего Постановления в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице следующую сумму, подлежащую переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 45 000 евро (сорок пять тысяч евро), а также любые налоги, подлежащие начислению, в качестве компенсации морального вреда заявительнице;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эту сумму должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 19 июля 2011 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда