Постановление Европейского Суда по правам человека от 25 сентября 2012 г. Дело "Эль-Хаски против Бельгии" [El Haski v. Belgium] (Жалоба N 649/08) (II Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(II Секция)

Дело "Эль-Хаски против Бельгии"
[El Haski v. Belgium]
(Жалоба N 649/08)

Постановление Суда от 25 сентября 2012 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявитель является марокканским подданным, который неоднократно совершал поездки в Сирию, Марокко, Тунис, Саудовскую Аравию и Афганистан. Он прибыл в Бельгию в 2004 году по подложным документам и просил о предоставлении убежища. Заявитель был задержан 1 июля 2004 г. и обвинен в различных преступлениях, включая руководство деятельностью террористической группы, подлог и использование подложного документа, руководство преступной организаций, использование ложного имени и незаконный въезд и проживание. Он был осужден в 2006 году. Апелляционный и Кассационный суды оставили приговор без изменения. Признание вины было основано, в частности, на показаниях, данных свидетелем властям Марокко, которые, согласно версии заявителя, были получены под пыткой.

Вопросы права

По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. В сфере доказывания того, что использованные в качестве доказательств показания получены вследствие обращения, противоречащего статье 3 Конвенции, могут возникнуть различные варианты. Однако если обвиняемый просит национальный суд исключить из числа доказательств показания, полученные от свидетеля в третьей стране, предположительно за счет обращения, противоречащего статье 3 Конвенции, следует учитывать мотивировку постановления по делу Отмана* (* Постановление Европейского Суда от 17 января 2012 г. по делу "Отман (Абу Катада) против Соединенного Королевства" [Othman (Abu Qatada) v. United Kingdom], жалоба N 8139/09, "Информационный бюллетень по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека" [Information Note on the Case-law of European Court of Human Rights] N 148.). Таким образом, если судебная система другого государства не обеспечивает реальных гарантий независимого, беспристрастного и серьезного рассмотрения утверждений о пытках или бесчеловечном или унижающем достоинство обращении, чтобы обвиняемый мог ходатайствовать об исключении показаний из числа доказательств, ему достаточно продемонстрировать, что имелась "реальная угроза" того, что показания получены в результате подобного обращения. Поэтому национальный суд не мог принять данные доказательства без предварительного рассмотрения доводов обвиняемого в отсутствие убежденности в том, что, несмотря на эти доводы, такая угроза не существует.

Многочисленные ссылки в докладах, опубликованных ООН или различными неправительственными организациями, указывают на то, что в период, относящийся к обстоятельствам дела, марокканская судебная система не предусматривала реальных гарантий независимого, беспристрастного и серьезного рассмотрения утверждений о пытках или бесчеловечном или унижающем достоинство обращении, особенно в рамках расследований и разбирательств после взрывов в Касабланке 16 мая 2003 г. Следовательно, заявителю было достаточно продемонстрировать национальным судам наличие реальной угрозы того, что показания были получены в результате пыток или бесчеловечного или унижающего достоинство обращения. Европейский Суд нашел, что, поскольку оспариваемые показания были даны подозреваемыми, допрошенными в Марокко после терактов в Касабланке, вышеупомянутые доклады установили наличие "реальной угрозы" их получения за счет обращения, противоречащего статье 3 Конвенции. Соответственно, статья 6 Конвенции обязывала национальные суды не использовать их в качестве доказательств в отсутствие уверенности с учетом конкретных фактов дела в том, что они не были получены таким образом. Однако, отказывая в исключении данных показаний, апелляционный суд ограничился указанием на то, что заявитель не предоставил "конкретных данных", которые могли бы вызвать "разумное сомнение" в способе получения показаний.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителю 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда.