Постановление Европейского Суда по правам человека от 2 октября 2012 г. Дело "Вирабян против Армении" [Virabyan v. Armenia] (Жалоба N 40094/05) (III Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(III Секция)

Дело "Вирабян против Армении"
[Virabyan v. Armenia]
(Жалоба N 40094/05)

Постановление Суда от 2 октября 2012 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

В период, относящийся к обстоятельствам дела, заявитель являлся членом одной из основных оппозиционных партий Армении. Рассматриваемые события произошли в момент повышенной политической напряженности, когда заявитель участвовал в ряде антиправительственных демонстраций. Во время демонстрации заявитель был задержан после того, как полиция предположительно получила анонимное телефонное сообщение о том, что он имел огнестрельное оружие. Согласно полицейскому протоколу заявитель использовал нецензурные выражения и колкости, в связи с чем было возбуждено дело об административном правонарушении. Заявитель был позднее обвинен в нападении на полицейского, который уведомил его об административном деле. Заявитель оспорил эту версию событий и утверждал, что сотрудничал с полицией, но в какой-то момент он подвергся жестоким избиениям, к нему применили наручники, пинали и били металлическими предметами по мошонке, пока он не потерял сознание. После этих событий заявитель был серьезно травмирован, а затем был вынужден перенести операцию по удалению левого яичка. Прокурор решил прекратить уголовное дело против заявителя в соответствии с бывшим пунктом 2 части 2 статьи 37 армянского Уголовно-процессуального кодекса на том основании, что заявитель "искупил свою вину" за счет травмы, которую перенес при совершении правонарушения* (*Бывший пункт 2 части 2 статьи 37 армянского Уголовно-процессуального кодекса предусматривал, что прокурор мог прекратить уголовное преследование, если полагал, что оно не является целесообразным, на том основании, что подозреваемый искупил совершенное действие вследствие страдания, ограничения прав и иных лишений, которые он претерпел в связи с совершенным действием.). В своей жалобе в Европейский Суд заявитель указывал, что данное обращение составляло пытку в связи с его политическими взглядами и эффективное расследование этого обстоятельства не проводилось. Он также утверждал, что постановление прокурора о прекращении уголовного дела на основании бывшего пункта 2 части 2 статьи 37 армянского Уголовно-процессуального кодекса нарушило его право на презумпцию невиновности.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 3 Конвенции. (a) Материально-правовой аспект. Если, как в настоящем деле, лицо заключено в полицейский изолятор в хорошем самочувствии, а после освобождения оказывается травмированным, государство должно предоставить убедительное объяснение того, как были причинены эти травмы. Однако в настоящем деле государство-ответчик в подтверждение своей позиции ограничилось ссылкой на выводы официального национального расследования. Это расследование имело фундаментальные недостатки (см. ниже). Соответственно, Европейский Суд не нашел объяснение государства-ответчика по поводу способа получения заявителем этих травм - вследствие падения в изоляторе - удовлетворительным и заключил, что они обусловлены жестоким обращением, за которое несут ответственность власти. Заявитель подвергся особо жестокой форме обращения, которая причинила сильные физические и нравственные страдания. С учетом природы, степени и цели жестокого обращения Европейский Суд установил, что оно может быть охарактеризовано как акты пытки.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

(b) Процессуальный аспект. Расследование серьезных утверждений о жестоком обращении должно быть тщательным. Это означает, что власти всегда должны серьезно стремиться к установлению того, что случилось. Тем не менее в настоящем деле расследование было омрачено многочисленными недостатками. В частности, оно было основано исключительно на показаниях полицейских, а медицинские документы были совершенно неадекватны. Напротив, на всех стадиях расследования заявитель излагал последовательное и подробное описание лиц, обращавшихся с ним жестоким образом, и способа причинения последнего, и его утверждения были совместимы с описанием травм, содержащимся в различных медицинских документах. Следовательно, Европейский Суд заключил, что единственная цель расследования заключалась в преследовании заявителя и сборе доказательств в поддержку этого преследования, поэтому оно было лишено необходимых объективности и независимости.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения пункта 2 статьи 6 Конвенции. Решение прокурора о прекращении уголовного дела против заявителя было сформулировано в выражениях, которые не оставляли сомнения в убежденности прокурора в том, что заявитель совершил преступление. Факты излагались таким образом, который предполагал установленным, что полицейский действовал в порядке самозащиты от нападения заявителя, и принимая решение о прекращении преследования, прокурор прямо указал, что, испытав лишения, заявитель "искупил свою вину". Апелляционный и Кассационный суды оставили данное решение без изменения. Действительно, основание прекращения уголовного разбирательства, предусмотренное бывшим пунктом 2 части 2 статьи 37 Уголовно-процессуального кодекса, само по себе предполагало, что совершение вменяемого действия является неоспоримым фактом. Отсюда следует, что мотивы прекращения разбирательства, приведенные прокурором и поддержанные судами со ссылкой на это положение, нарушали презумпцию невиновности.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения статьи 14 Конвенции во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции. Материально-правовой аспект. Задача Европейского Суда в этой части заключается в установлении того, являлись ли политические мотивы причинным фактором в жестоком обращении с заявителем. При этом имеют значение преобладающий климат политической напряженности в Армении и общая административная практика удержания или воспрепятствования участию оппозиционных активистов в демонстрациях. Европейский Суд также отметил, что заявитель являлся активным членом оппозиции и что первичная причина задержания была косвенно связана с его участием в политической демонстрации, будучи основанной на утверждении анонимного телефонного сообщения, запись которого отсутствовала. В то же время подозрение о владении огнестрельным оружием и административное дело против заявителя не получили развития, и задержавшие его полицейские делали противоречивые заявления относительно причин его задержания.

Однако, несмотря на эти факторы, отсутствовала объективная возможность проверки утверждений заявителя. В некоторых делах о предполагаемой дискриминации Европейский Суд может обязать государство-ответчика опровергнуть доказуемое утверждение о дискриминации и, если оно этого не сделает, установить нарушение статьи 14 Конвенции на данном основании. Вместе с тем в настоящем деле подобный подход означал бы возложение на государство-ответчика обязанность доказать отсутствие конкретного субъективного отношения. Действительно, обстоятельства политически мотивированного задержания заявителя вызывают серьезную озабоченность. Тем не менее этого недостаточно для заключения о том, что жестокое обращение было также причинено по политическим мотивам. При обстоятельствах дела нельзя исключить, что заявитель подвергся жестокому обращению в качестве возмездия за травмы, причиненные им полицейскому, при нахождении под стражей или из-за других мотивирующих факторов. Следовательно, Европейский Суд не может заключить вне всякого разумного сомнения, что жестокое обращение с заявителем было мотивировано его политическими взглядами.

Постановление

По делу требования статьи 14 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

(b) Процессуальный аспект. При расследовании насильственных инцидентов государственные органы должны принять все разумные меры для выявления политического мотива и установить, сыграла ли роль в событиях нетерпимость к оппозиционным политическим взглядам. Это является аспектом их процессуального обязательства в соответствии со статьей 3 Конвенции, но и может подразумеваться в связи с их обязанностью на основании статьи 14 Конвенции обеспечивать фундаментальные ценности, предусмотренные статьей 3 Конвенции, без дискриминации. Отсутствие подобного расследования и равное отношение к политически мотивированным насилию и жестокости и к делам, не имеющим политического подтекста, может составлять неоправданное обращение. Заявитель неоднократно сообщал следственным органам, что жестокое обращение с ним связано с его участием в оппозиционных демонстрациях и было политически мотивированным. Действительно, основание его задержания оспаривалось армянским уполномоченным по правам человека. Таким образом, следственные органы имели достаточную информацию, которая должна была обусловить необходимость проведения первичной проверки и, в зависимости от ее исхода, расследования возможных политических мотивов жестокого обращения с заявителем.

Однако почти ничего не было сделано для проверки информации. Только двум полицейским, по-видимому, был задан вопрос о том, сознавали ли они политические взгляды заявителя, а сотрудники, которые, как сообщалось, допускали политически нетерпимые высказывания до жестокого обращения с заявителем и после него, даже не были допрошены по этому поводу. В итоге не были предприняты попытки расследовать обстоятельства задержания заявителя, включая многочисленные противоречия и иные элементы, свидетельствующие о наличии в них политических мотивов, и какие-либо выводы из доступных материалов не делались. Соответственно, власти не исполнили свою обязанность принять все возможные меры для установления того, могла ли дискриминация сыграть свою роль в жестоком обращении с заявителем.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 14 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителю 25 000 евро в качестве компенсации морального вреда.