Постановление Европейского Суда по правам человека от 28 февраля 2012 г. Дело "Коляденко и другие (Kolyadenko and Others) против Российской Федерации" (жалобы NN 17423/05, 20534/05, 20678/05, 23263/05, 24283/05 и 35673/05) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Коляденко и другие (Kolyadenko and Others)
против Российской Федерации"
(Жалобы N N 17423/05, 20534/05, 20678/05, 23263/05, 24283/05 и 35673/05)

Постановление Суда

Страсбург, 28 февраля 2012 г.

По делу "Коляденко и другие против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Нины Ваич, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Пэра Лоренсена,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Линоса-Александра Сисилианоса,

Эрика Мёсе, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 7 февраля 2012 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано шестью жалобами N N 17423/05, 20534/05, 20678/05, 23263/05, 24283/05 и 35673/05, поданными против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) шестерыми гражданами Российской Федерации: Раисой Григорьевной Коляденко 21 апреля 2005 г., Светланой Васильевной Ткачук 11 мая 2005 г., Светланой Анатольевной Куликовой 12 мая 2005 г., Валентиной Яковлевной Куликовой 12 мая 2005 г., Анатолием Вениаминовичем Болсуновским 3 июня 2005 г. и Валентиной Васильевной Зарецкой 2 сентября 2005 г. (далее - заявители).

2. Интересы с первой по четвертую заявительниц и заявителя представлял С. Круглов, адвокат, практикующий во Владивостоке. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявители утверждали, что государство несет ответственность за угрозу их жизни и причинение вреда их жилищам и имуществу вследствие внезапного сброса воды из Пионерского водохранилища и последующего затопления местности вокруг него 7 августа 2001 г. Заявители также жаловались на то, что они не располагали эффективными средствами правовой защиты в этом отношении. Они ссылались на статьи 2 и 8 Конвенции и статью 1 Протокола N 1 к Конвенции.

4. 2 июля и 8 сентября 2009 г. и 26 января 2010 г. соответственно Европейский Суд решил применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть жалобы в приоритетном порядке.

5. 2 июля 2009 г. Европейский Суд решил объединить первые четыре жалобы в одно производство (пункт 1 правила 42) и коммуницировал их властям Российской Федерации. Также он решил рассмотреть их одновременно по вопросу приемлемости и по существу (пункт 1 статьи 29 Конвенции). 8 сентября 2009 г. и 26 января 2010 г. соответственно Председатель Первой Секции коммуницировал две последние жалобы властям Российской Федерации. Также было решено рассмотреть их одновременно по вопросу приемлемости и по существу (пункт 1 статьи 29 Конвенции).

6. 7 февраля 2012 г. Европейский Суд решил объединить в одно производство все шесть жалоб (пункт 1 правила 42).

Факты

I. Обстоятельства дела

7. Заявители родились в 1938, 1941, 1973, 1945, 1942 и 1946 годах, соответственно, и проживают во Владивостоке.

A. Предварительная информация по делу

8. Город Владивосток - административный центр Приморского края, расположенный на юго-востоке России, у побережья Тихого океана. Его расположение обуславливает муссонный влажный континентальный климат города с теплым, но влажным летом, когда годовые осадки достигают максимума. Первая половина летнего сезона (июнь-июль) является дождливой и туманной, в августе и сентябре могут возникать тайфуны, а август считается самым дождливым месяцем.

9. Заявители проживают в Советском районе Владивостока недалеко от Пионерского (Седанкинского) водохранилища (далее - Пионерское водохранилище) и реки Пионерской (Седанки). Водохранилище, построенное в 1936 году, содержит запасы питьевой воды Владивостока. Как утверждают власти Российской Федерации на основе длительных наблюдений, в пойме реки Пионерской периодически происходили наводнения во время сильных дождей, когда вода сбрасывалась из Пионерского водохранилища, чтобы избежать повреждения водохранилища.

10. Первая заявительница проживает в квартире, расположенной в малоэтажном доме по адресу: улица Семирадского, дом N 12/3.

11. Вторая заявительница является нанимателем по договору социального найма квартиры, расположенной в малоэтажном доме по адресу: улица Семирадского, дом N 20.

12. Третья и четвертая заявительницы, которые являются родственницами, проживают в квартире, находящейся в собственности четвертой заявительницы и расположенной в малоэтажном доме по адресу: улица Семирадского, дом N 18.

13. Заявитель проживает в собственном доме, расположенном по адресу: улица Семирадского, дом N 14.

14. Шестая заявительница является нанимателем по договору социального найма квартиры, расположенной в малоэтажном доме по адресу: улица Семирадского, дом N 18/3.

15. Письмом от 7 июня 1999 г. Л., руководитель организации, осуществлявшей эксплуатацию Пионерского водохранилища - государственного унитарного предприятия "Водопроводно-канализационное хозяйство юга Приморья" (далее - водопроводное предприятие) - уведомил исполняющего обязанности главы администрации Владивостока о том, что русло реки Пионерской загромождено наносными породами и хозяйственными отходами и заросло небольшими деревьями и кустами, что может иметь серьезные последствия с учетом неблагоприятного прогноза погоды на лето/осень 1999 года. В частности, в случае сильных дождей водопроводному предприятию пришлось бы сбросить воду из водохранилища, и ввиду неудовлетворительного состояния русла реки это могло вызвать наводнение на территории с населением более 5 000 человек, а также могло затопить железную и автомобильную дороги, производственные предприятия. Л. просил принять необходимые меры для очистки русла.

16. 6 сентября 1999 г. Комиссия по чрезвычайным ситуациям Владивостока приняла решение, касавшееся, в частности, мероприятий по предотвращению наводнений в пойме реки Пионерской. В решении отмечалось, что, хотя вопрос по очистке русла реки Пионерской затрагивался неоднократно и ежегодно, никакие фактические меры приняты не были. В нем также говорилось, что выходные каналы и русло реки обильно заросли мелкими деревьями и кустарником, загромождены мусором и бытовыми отходами, блокированы незаконно построенными плотинами и различными объектами, которые создавали угрозу наводнения на площади 15 кв. км с населением более 5 000 человек в случае срочного сброса большого количества воды из Пионерского водохранилища. Решение предписывало администрации Владивостока и Советского района города принять меры по очистке и углублению русла реки Пионерской для обеспечения ее пропускной способности не менее чем в 30-40 куб. м в секунду. Решение также предлагало информировать местное население через средства массовой информации о возможности наводнения в пойме реки Пионерской в случае срочного масштабного сброса воды из водохранилища, а водопроводному предприятию, в чьем ведении находится Пионерское водохранилище, предлагалось восстановить местные системы раннего оповещения об угрозе наводнения.

17. Как утверждали власти Российской Федерации, принимались многие меры для исполнения решения от 6 сентября 1999 г. В частности, письмом от 14 сентября 1999 г. администрация Советского района поручала начальнику Владивостокского мостостроительного отряда немедленно приступить к очистке русла реки Пионерской в районе, где шло строительство одного из мостов и где русло реки было заполнено мусором. По мнению властей Российской Федерации, в отсутствие сведений о засорении реки в дальнейших докладах можно предположить, что Владивостокский мостостроительный отряд провел очистку реки в соответствии с письмом от 14 сентября 1999 г.

18. Кроме того, письмом от 16 сентября 1999 г. администрация Советского района поручила председателю совета садоводческих кооперативов привлечь членов кооперативов к очистке русла реки Пионерской и избегать загрязнения земель рядом с рекой. Власти Российской Федерации далее ссылались на доклады, подтверждавшие, что в сентябре - ноябре 1999 года, июле и октябре 2000 года была проведена работа по очистке русла реки. Они не могли сообщить, позволили ли эти меры увеличить пропускную способность реки до 30-40 куб. м в секунду, как это предписывалось решением от 6 сентября 1999 г.

19. Письмом от 29 мая 2000 г. администрация Владивостока информировала администрацию Советского района о том, что уровень воды в Пионерском водохранилище близок к критическому и некоторая часть воды будет спущена. Однако русло реки Пионерской густо заросло мелкими деревьями и кустарником и было завалено мусором и бытовыми отходами, что создавало угрозу наводнения на большой площади с населением в случае срочного сброса воды из водохранилища. В письме далее сообщалось, что в соответствии с решением Комиссии по чрезвычайным ситуациям Владивостока от 6 сентября 1999 г. администрация Советского района должна была принять срочные меры для очистки русла реки Пионерской.

20. Письмом от 16 июня 2000 г. администрация Советского района уведомляла Комиссию по чрезвычайным ситуациям Владивостока о том, что в соответствии с ее решением от 6 сентября 1999 г. была проведена работа по очистке русла реки. В частности, в сентябре - ноябре 1999 года из реки были извлечены кузова 30 старых машин и различный бытовой мусор, населению, проживающему в районе поймы, разъяснен порядок действий в случае серьезного наводнения. В письме отмечалось также, что работа по удалению деревьев и кустарников вдоль реки была запланирована на июнь-июль 2000 года.

21. 3 апреля 2001 г. администрация Владивостока обратилась в администрацию Приморского края с просьбой о выделении конкретной суммы из краевого бюджета для проведения очистных работ на реке Пионерской, сообщая, что работы сократят площадь, находящуюся под угрозой наводнения в случае срочного сброса воды из водохранилища. Указания на то, что обращение было удовлетворено, отсутствуют.

22. 4 июля 2001 г. комиссия администрации Владивостока представила доклад по результатам осмотра русла реки Пионерской. В докладе отмечалось, что часть реки, находившаяся в пределах 300-метровой охранной зоны водопроводного предприятия, содержалась в порядке, но русло и пойма реки вне этой зоны заросли кустарником и деревьями и были завалены бытовыми отходами и кузовами старых машин. В докладе также отмечалось, что владельцы частных домов сужали русло реки, заваливая его землей, чтобы расширить свои участки. Более того, земля регулярно вскапывалась и удалялась с берегов, вследствие чего они осыпались и вымывались течением. Комиссия рекомендовала муниципальным органам убрать кустарники и деревья из поймы, углубить русло, очистить его и берега от бытового мусора и кузовов машин и восстановить берега в первоначальном виде.

23. В решении от 27 июля 2001 г. Комиссия по чрезвычайным ситуациям Владивостока поручала городским властям принять ряд мер для предотвращения чрезвычайных ситуаций в связи с возможностью наводнения в летний период. В нем указывалось, в частности, на необходимость проверки состояния систем запора воды, мостов и русел рек, проверки и приведения в состояние готовности системы раннего оповещения, проверки готовности спасательных служб к наводнениям и обеспечения их средствами связи. Неизвестно, были ли эти меры приняты.

B. События августа 2001 года

1. Прогноз погоды на 7 августа 2001 г.

24. 6 августа 2001 г., в 13.45, краевая метеорологическая служба направила штормовое предупреждение на 7 августа 2001 г. в администрации Приморского края и Владивостока. Она сообщала, что ожидаются обильные осадки объемом 100-120 мм в Приморском крае и Владивостоке. В частности, на 7 августа 2001 г. служба прогнозировала обильные осадки 15-49 мм в течение 12 часов, которые могут продолжаться в течение дня 8 августа 2001 г. и на следующую ночь. В предупреждении также указывалось на угрозу наводнений на реках юга края. По мнению властей Российской Федерации, население было надлежащим образом предупреждено об обильных осадках средствами массовой информации.

25. В ту же дату на основании указанного выше предупреждения водопроводное предприятие произвело расчет, согласно которому Пионерское водохранилище, имеющее максимальную вместимость в 7 млн куб. м и на 6 августа 2001 г. содержавшее 5,3 млн куб. м воды, пополнится на 1,65 млн куб. м воды. С учетом этого водопроводное предприятие приступило к спуску 12 куб. м воды в секунду из водохранилища.

2. Погодные условия 7 августа 2001 г. и ситуация на Пионерском водохранилище

26. Рано утром 7 августа 2001 г. начался дождь. Интенсивность осадков оказалась выше, чем прогнозировалось метеорологической службой накануне. Количество осадков, выпавших в тот день, было эквивалентно месячной норме. В частности, в течение 12 часов количество осадков в районе Пионерского водохранилища составило от 236 до 276 мм. Наиболее сильным дождь был с 10.00 до 12.00, когда выпали 189 мм осадков.

27. До 9.00 7 августа 2001 г. сброс воды из Пионерского водохранилища составлял 12 куб. м в секунду.

28. В 9.00 водопроводное предприятие увеличило скорость до 22,8 куб. м в секунду.

29. В 9.30 водопроводное предприятие увеличило сброс воды до 44,6 куб. м в секунду и продолжало его увеличивать каждые полчаса. К 11.30 сброс воды составлял 122 куб. м в секунду.

30. Между 12.00 и 14.00 сброс воды находился на предельном уровне 167 куб. м в секунду.

31. В 14.00 водопроводное предприятие уменьшило сброс до 119 куб. м в секунду, в 15.00 - до 109 куб. м в секунду, а в 18.30 - до 90 куб. м в секунду.

3. Наводнение 7 августа 2001 г.

32. Как утверждали заявители, в результате срочного сброса большого количества воды из Пионерского водохранилища 7 августа 2001 г. большая территория вокруг водохранилища была сразу же затоплена, включая места, где проживали заявители. По мнению заявителей, вода появилась и быстро поднималась примерно между 11.00 и 12.00.

33. Как утверждали заявители, до наводнения предупреждений о стихийном бедствии не поступало. Власти Российской Федерации ссылались на письмо Главного управления Министерства по чрезвычайным ситуациям в Приморском крае от 11 сентября 2009 г., указывавшее, что в соответствующий период в районе Пионерского водохранилища отсутствовали местные системы оповещения о чрезвычайных ситуациях.

34. Как утверждала первая заявительница, являющаяся инвалидом, в указанную дату она находилась дома и узнала о наводнении от дочери и внучки, которые прибежали к ней, чтобы помочь перейти в безопасное место. Как только они добрались до ее дома, вода начала стремительно прибывать, и ко времени, когда родственницы помогли ей взобраться на крышу дома, вода поднялась примерно на метр в доме, а во дворе была еще выше. По словам первой заявительницы, ее квартира и имущество, земля, пристройки и две машины были затоплены.

35. Вторая заявительница отсутствовала дома в эту дату и находилась на работе. Ее брат-инвалид, который находился дома во время наводнения, по-видимому, позже рассказал ей, что в 12.00 вода начала прибывать из погреба, и в течение 15-20 минут дом был затоплен. По утверждениям второй заявительницы, часть ее пристроек была смыта, а часть повреждена водой, которая еще некоторое время оставалась в доме.

36. Третья заявительница находилась дома со своим 21-месячным сыном, когда дом начало стремительно затапливать. Ей удалось одеть мальчика и выбежать на улицу. Находясь по пояс в воде, она вышла на близлежащую магистраль, которая на тот момент еще не была затоплена, там она села в автобус и выбралась в безопасное место. Вскоре после того, как третья заявительница выбралась, все дороги в районе оказались затоплены, а транспортное сообщение было прервано. Согласно объяснениям третьей заявительницы ее имущество сильно пострадало в результате наводнения.

37. Четвертая заявительница, свекровь третьей заявительницы, находилась на работе во время наводнения. Она вернулась домой вечером и, обнаружив исчезновение невестки и внука, разрушенные имущество и дом, испытала сильные моральные страдания.

38. Заявитель во время наводнения был на работе. Его сын, А.Б., находившийся дома в то время, рассказал ему о случившемся. По словам А.Б., примерно в 11.30 он услышал шум прибывающей воды в погребе и потом увидел стекающую с улицы в погреб воду. Он выглянул во двор и понял, что уровень воды повышается быстрыми темпами. Он пытался выйти, однако входную дверь было невозможно открыть, поскольку уровень воды на улице уже составлял 1,30 м. Тогда А.Б. выпрыгнул через окно на затопленную улицу, где уровень воды был выше его плеч. Он поплыл к соседнему сараю по бурлящему потоку среди домашних вещей, досок, бревен и другого мусора. Ему удалось забраться на крышу сарая и увидеть, как вода уничтожает сараи и заборы, а люди в это время панически кричали и плыли к возвышенным местам, которых могли достичь. По словам заявителя, когда он вернулся вечером домой, вода уже схлынула. Согласно его объяснениям его дом и имущество, земля, пристройки и машина были повреждены наводнением.

39. Шестая заявительница и ее 19-летний сын находились в доме, когда началось наводнение. Они открыли дверь на улицу, и в их дом устремилась вода. Они выбежали на улицу, где в течение 15 минут вода поднялась до уровня груди. По утверждениям шестой заявительницы, она находилась в состоянии шока, поскольку не умела плавать. Ее сын отплыл и достал лестницу, которая позволила им подняться на крышу гаража. Согласно объяснениям шестой заявительницы ее дом и имущество, земля и хозяйственные пристройки были затоплены.

40. Как следует из доводов сторон, вода в домах первых четырех заявительниц достигла уровня 120 см, в доме заявителя уровень воды находился в пределах от 130 до 180 см и в доме шестой заявительницы 150 см. По словам заявителей, вода оставалась на данном уровне в течение примерно одного дня.

4. Спасательная операция

41. Как утверждали заявители, в ходе наводнения 7 августа 2001 г. эвакуация населения из затопленных районов не была организована. Согласно их объяснениям они были вынуждены сами искать способы эвакуации и в дальнейшем самостоятельно справляться с последствиями наводнения.

42. В документах, предоставленных властями Российской Федерации, указывается, что решением от 7 августа 2001 г. Комиссия по чрезвычайным ситуациям Владивостока распорядилась о принятии ряда мер по оказанию помощи. Такое же решение было принято 8 августа 2001 г. Комиссией по чрезвычайным ситуациям Приморского края.

43. Как утверждали власти Российской Федерации, пострадавшие от наводнения были эвакуированы и обеспечены питанием и жильем в центрах временного размещения. В район наводнения были направлены сотрудники различных спасательных служб.

44. Письмом от 14 августа 2001 г. Управление торговли и услуг Владивостока отчиталось перед Комиссией по чрезвычайным ситуациям Владивостока о мерах, принятых с 7 по 13 августа 2001 г. для обеспечения питанием и питьевой водой пострадавших от наводнения и сотрудников, привлеченных к спасательной операции.

C. Уголовное расследование событий 7 августа 2001 г.

1. Расследование по делу N 916725

45. 9 августа 2001 г. прокуратура Владивостока возбудила уголовное дело в связи с наводнением 7 августа 2001 г. В неустановленную дату Л., директор водопроводного предприятия, был привлечен в качестве подозреваемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 293 Уголовного кодекса Российской Федерации (халатность при исполнении должностных обязанностей). Делу был присвоен N 916725.

46. Двумя постановлениями от 21 сентября 2001 г. назначенный по делу следователь признал первую заявительницу потерпевшей и гражданской истицей. В неустановленную дату вторая, четвертая, шестая заявительницы и заявитель, по-видимому, также были признаны потерпевшими. Шестая заявительница и заявитель были уведомлены о данных решениях письмами Управления внутренних дел по Владивостоку от 2 июля и 27 сентября 2002 г. соответственно.

47. 21 сентября 2001 г. следователь осмотрел место происшествия по месту проживания первой заявительницы и допросил ее. Первая заявительница утверждала, что 7 августа 2001 г. находилась дома. Шел дождь, но сначала воды во дворе не было. Примерно в 11.00 волна приблизилась со стороны Пионерского водохранилища, и в течение 15-20 минут уровень воды поднялся до 2 м. Первая заявительница утверждала, что никаких предупреждений о сбросе воды из Пионерского водохранилища не было. Первая заявительница также указала, что прожила в доме 41 год, и ей никогда не сообщали, что она проживает в зоне возможного наводнения. Такое масштабное наводнение произошло впервые. Она также предоставила перечень утраченного имущества и указала его стоимость.

48. В ту же дату следователь осмотрел место происшествия по месту проживания заявителя. В протоколе подтверждалось, в частности, наличие следов на стенах на высоте 1,8 м, оставленных водой, которая находилась здесь продолжительное время. Следователь допросил заявителя, утверждавшего, что он не находился дома во время наводнения, о котором сообщил его сын. В тот день заявитель вернулся домой в 18.00, и вода уже схлынула. Заявитель также сообщил, что никакого предупреждения о сбросе воды из Пионерского водохранилища не было. Он прожил в доме 41 год, и ему никогда не сообщали, что это зона возможного наводнения. Заявитель также составил перечень утраченного имущества и указал его стоимость.

49. В неустановленную дату следственные органы допросили вторую заявительницу, которая утверждала, что прожила в своем доме 60 лет, и только в последние десять лет ее дом регулярно затапливается, что она объяснила отсутствием надлежащих водоотводов вдоль дорог и тем обстоятельством, что река Пионерская была захламлена и имела препятствия в виде самовольных построек. Она объяснила, что 7 августа 2001 г., примерно в 12.00 , вода стала прибывать из погреба ее дома и затопила его в течение 15-20 минут. Никаких предупреждений о сбросе воды из Пионерского водохранилища не было, и она не видела представителей администрации района или города 7 или 8 августа 2001 г. Она указала сумму материального ущерба, который был ей причинен в результате наводнения.

50. Четвертая заявительница также была допрошена в качестве свидетельницы и дала устные показания, сходные с показаниями второй заявительницы.

51. 25 января 2003 г. следственные органы вынесли решение прекратить следствие в отношении Л. в связи с отсутствием состава уголовного преступления в его действиях. Как указывалось в постановлении, предварительное расследование установило, что в связи с исключительно обильными осадками 7 августа 2001 г. уровень воды в Пионерском водохранилище был близок к критическому, в связи с чем возникла угроза разрушения плотины, которое повлекло бы многочисленные жертвы и большой материальный ущерб, и что, распорядившись о сбросе воды из водохранилища, Л. действовал в пределах своих полномочий и в соответствии с инструкциями и, таким образом, предотвратил причинение более существенного ущерба жителям Владивостока. В то же время согласно заключению экспертизы от 24 января 2003 г. (см. §§ 72-80 настоящего Постановления) главной причиной наводнения 7 августа 2001 г. признавались неудовлетворительное состояние русла реки Пионерской и, в частности, то обстоятельство, что оно заросло деревьями и кустарником и имело препятствия в виде различных объектов. 24 января 2003 г. следственные органы соответственно начали отдельное производство по части 1 статьи 286 Уголовного кодекса Российской Федерации (превышение должностных полномочий) в отношении муниципальных служащих Владивостока и чиновников администрации Приморского края.

2. Следствие по делу N 292025

(a) Следствие в 2003-2004 годах

52. 28 января 2003 г. прокуратура Ленинского района Владивостока (далее - районная прокуратура) возбудила уголовное дело N 292025 в отношении муниципальных служащих Владивостока и чиновников администрации Приморского края в соответствии с частью 1 статьи 286 Уголовного кодекса Российской Федерации (превышение должностных полномочий) по обвинению в превышении полномочий при выделении участков земли для индивидуального жилищного строительства в охранной зоне реки Пионерской. Делу был присвоен N 292025.

53. Письмами от 11 июня и 9 августа 2004 г. соответственно прокуратура Приморского края (далее - краевая прокуратура) уведомила вторую и четвертую заявительниц о том, что следствие по делу N 292025 неоднократно приостанавливалось в связи с отсутствием состава преступления, а затем возобновлялось, и что в последний раз оно приостанавливалось и возобновлялось 5 марта и 11 июня 2004 г. соответственно.

(b) Постановление от 20 июля 2004 г.

54. 20 июля 2004 г. следственные органы прекратили производство по делу N 292025, ссылаясь на отсутствие состава преступления.

55. В постановлении указывалось, что в соответствии с применимыми нормами водоохранная зона должна быть определена в городском генеральном плане развития или, в отсутствие подобного плана, должна быть установлена краевыми властями. Более того, согласно применимым строительным нормам и правилам возведение жилых и нежилых строений и, в частности, выделение участков земли под индивидуальное строительство в водоохранных зонах, так же как и в зонах возможного катастрофического затопления, запрещено. Такие зоны определяются как районы, где уровень воды в ходе затопления может достичь 1,5 м и где наводнения могут повлечь гибель людей, разрушение жилых и нежилых строений и привести в негодность промышленные объекты.

56. В постановлении отмечалось с ссылкой на выводы следствия, что, когда Пионерское водохранилище было построено в 1936 году, в данном районе не были определены зоны возможного катастрофического затопления, и методы определения этих зон отсутствовали вплоть до 1990-х годов. В решении отмечалось, что попытка разграничить подобные зоны во Владивостоке была предпринята в 1990-е годы, когда группе экспертов было поручено подготовить проектное исследование "Защита Владивостока от наводнений" в рамках федеральной программы по защите территорий от тайфунов и наводнений. Тем не менее итоговый документ не был надлежащим образом зарегистрирован в соответствующих государственных органах и поэтому не был введен в действие и не мог учитываться при разработке градостроительных документов. В результате зоны возможного затопления или зоны возможного катастрофического затопления, включая пойму реки Пионерской, не были обозначены в генеральном плане развития Владивостока.

57. В постановлении также отмечалось, что водоохранные зоны не были обозначены в генеральном плане развития Владивостока. Администрация Приморского края, на которую в силу указанных выше норм (см. § 55 настоящего Постановления) были возложены обязанности по определению этих зон, не исполнила своих обязанностей, несмотря на требования соответствующих государственных органов, в результате чего нормы, устанавливающие градостроительные ограничения, в частности, ограничивающие строительство индивидуальных жилых домов в таких зонах, оставались недействующими. 4 сентября 2000 г. губернатор Приморского края, наконец, подписал распоряжение о создании водоохранной зоны, которая включала и пойму реки Пионерской. Распоряжение обязывало власти Владивостока определить водоохранные зоны в генеральном плане развития города, однако оно не было исполнено, поскольку потребовалось бы изменить этот план, для чего требовалось проведение экологической экспертизы плана. Согласно постановлению от 20 июля 2004 г. администрация Владивостока к тому времени все еще не направила городской генеральный план развития с разграниченными водоохранными зонами в администрацию Приморского края для рассмотрения.

58. С учетом вышеизложенного постановление заключало, что до 4 сентября 2000 г., когда были установлены водоохранные зоны властями Приморского края, любые ограничения в строительстве в этих зонах были недействующими, поэтому нельзя утверждать, что чиновники администрации Владивостока превысили свои полномочия, когда выделяли участки земли в пойме реки Пионерской в тот период. После указанной даты земельные участки в данной зоне не выделялись. Постановление, таким образом, подтверждало, что строения в пойме реки Пионерской, которые были затоплены 7 августа 2001 г., включая дома, в которых проживали заявители, были построены до 4 сентября 2000 г., то есть законно.

59. Вместе с тем в нем отмечалось, что возведение строений вдоль реки Пионерской в районе сброса воды из водохранилища в настоящее время было разрешено в пределах уже существовавших домов, что в генеральном плане развития Владивостока не были обозначены зоны запрета строительства новых строений, что никакого сноса и переноса ранее возведенных строений не было запланировано и что собственникам и нанимателям жилья и участков земли было разрешено владеть и пользоваться ими и, в частности, возводить новые строения на месте старых.

60. В постановлении указывалось, что отсутствовали правовые акты или документы для мероприятий по очистке русла реки Пионерской. Также согласно постановлению с 2001 года Главное управление природных ресурсов и охраны окружающей среды Приморского края (далее - управление природных ресурсов) проводило ежегодные осмотры русла реки Пионерской. Результаты осмотров показали, что водопроводное предприятие очистило часть русла реки вблизи Пионерского водохранилища, однако район русла нерегулярно очищался людьми, проживавшими там. В постановлении далее говорилось, что в связи с необходимостью содержания русла реки Пионерской в чистоте управление природных ресурсов представило предложения в администрацию Приморского края относительно мер, которые необходимо было принять в отношении реки Пионерской в 2002-2004 годах, включая работы по ее очистке. В нем не указывалось, были ли эти предложения приняты к сведению и реализованы.

61. Постановление указывало, что Пионерское водохранилище находилось в ведении краевых властей и водопроводного предприятия. Согласно национальному законодательству владелец водохранилища и управляющая компания несут ответственность за его безопасную эксплуатацию. Соответственно, власти Приморского края и водопроводное предприятие были обязаны обеспечить безопасный сброс воды из водохранилища, что означало обеспечение необходимой пропускной способности русла реки за плотиной. В постановлении далее отмечалось, что по применимому постановлению правительства надлежащие технические и санитарные обслуживания водохранилищ и использование водных ресурсов регулируются правилами эксплуатации водохранилищ, которые должны разрабатываться собственниками водохранилищ или предприятиями, обслуживающими их. Ответственность за планирование и проведение мероприятий для обеспечения его надлежащего функционирования была возложена на собственника Пионерского водохранилища и обслуживающее его предприятие.

(c) Следствие в 2009-2010 годах

62. Постановлением от 20 июля 2004 г. следствие было приостановлено* (* В следующем пункте указывается на его прекращение (прим. переводчика).) до конца 2009 года.

63. Постановлением от 23 сентября 2009 г. краевая прокуратура распорядилась направить материалы уголовного дела N 292025 на рассмотрение в следственный отдел по Ленинскому району Владивостока (далее - районный следственный отдел) с целью отмены постановления от 20 июля 2004 г., которым следствие было прекращено. В постановлении от 23 сентября 2009 г., в частности, указывалось, что постановление от 20 июля 2004 г. являлось необоснованным, поскольку следствие не дало оценку уклонению администрации Владивостока от проведения работ по очистке русла реки или отсутствию разграничения органами власти Владивостока и Приморского края в генеральном плане развития Владивостока водоохранных зон для приведения в соответствие с требованиями об использовании этих земель и внесения необходимых изменений в проектное исследование "Защита Владивостока от наводнений" для вступления проекта в силу.

64. Постановлением от 5 октября 2009 г. районный следственный отдел отказал в отмене постановления от 20 июля 2004 г.

65. 28 октября 2009 г. краевая прокуратура направила аналогичное предложение в следственное управление Приморского края. Следственное управление поручило районному следственному отделу возобновить следствие по делу N 292025.

66. 2 декабря 2009 г. районный следственный отдел возобновил следственные действия по делу.

67. Постановлением от 9 февраля 2010 г. районный следственный отдел прекратил процедуру за отсутствием состава преступления. Копия этого постановления не была предоставлена Европейскому Суду.

68. 12 марта 2010 г. районная прокуратура предложила следственному отделу отменить постановление от 9 февраля 2010 г. как несоответствующее закону. На дату представления властями Российской Федерации их объяснений по настоящему делу в октябре 2010 года требование от 12 марта 2010 г., по-видимому, еще рассматривалось.

69. Власти Российской Федерации не предоставили копий материалов дела N 292025, несмотря на особый запрос Европейского Суда. Они утверждали, что дело находилось в краевой прокуратуре и Генеральной прокуратуре Российской Федерации.

D. Заключения экспертиз

70. В рамках следствия по делу N 916725 были проведены не менее трех экспертиз. Результаты были отражены в заключениях от 15 мая и 29 сентября 2002 г. и 24 января 2003 г. соответственно. Европейскому Суду не была предоставлена копия заключения от 15 мая 2002 г., и ему не было сообщено о его содержании. Европейскому Суду не предоставлена также копия заключения от 29 сентября 2002 г., хотя власти Российской Федерации постоянно ссылались на него в своих объяснениях. Заявители предоставили копию заключения от 24 января 2003 г.

1. Заключение экспертизы от 29 сентября 2002 г.

71. Как сообщали власти Российской Федерации, в этом заключении указывалось, что в связи с исключительными метеорологическими условиями 7 августа 2001 г., когда реальное количество осадков в несколько раз превысило прогнозируемое, было невозможно избежать экстренного масштабного сброса воды из Пионерского водохранилища. Как утверждали власти Российской Федерации, в заключении далее отмечалось, что действия водопроводного предприятия в эту дату соответствовали применимым нормам и были правильными, и, в частности, режим сброса воды, избранный водопроводным предприятием в этот день, был близким к оптимальному. Согласно заключению 7 августа 2001 г. между 12.00 и 14.00 сброс воды имел максимальную скорость 167 куб. м в секунду. Из объяснений властей Российской Федерации следовало, что в отсутствие Пионерского водохранилища осадки затопили бы русло реки Пионерской со скоростью в 440 куб. м в секунду.

2. Заключение экспертизы от 24 января 2003 г.

72. Между 21 мая 2002 г. и 24 января 2003 г. была проведена экспертиза в районе затопления 7 августа 2001 г.

73. Заключение от 24 января 2003 г. называлось "О затоплении нежилых и жилых объектов в районе ниже [Пионерского водохранилища]... в результате сброса воды из водохранилища [7 августа 2001 г.]". В нем описывалась система сброса избыточной воды из Пионерского водохранилища как включающая открытый водослив с воротами плотины, расположенными ниже нормального уровня воды, и сифонный водосброс. Максимальная пропускная способность каждого из путей слива равнялась 200 куб. м в секунду. Согласно технической документации Пионерского водохранилища избыточная вода должна была спускаться посредством водослива в воротах плотины. Сифонный водосброс приводился в действие автоматически, только если уровень воды продолжал повышаться при полностью открытой плотине.

74. Заключение объясняло внезапное повышение уровня воды в водохранилище 7 августа 2001 г. обильными осадками в этот день, которые были сильнее, чем прогнозировалось, и привели к необходимости сброса воды. В нем утверждалось, что тип наводнения, случившийся в этот день, отмечался раз в столетие.

75. В заключении также отмечался огромный ущерб, причиненный наводнением, перечислялись, в частности, жилые строения, которые были затоплены вблизи реки Пионерской, включая те, в которых проживали заявители, и указывалось, что в большей части затопленного района уровень воды составлял от 1,5 до 2 м.

76. В заключении также утверждалось, что русло реки было обильно покрыто растительностью и захламлено бытовыми отходами, что его русло было сильно изменено человеческой деятельностью и что большое количество самовольных построек, включая автомобильные и пешеходные мосты, снижали его пропускную способность.

77. В заключении был сделан вывод о том, что сотрудники водопроводного предприятия действовали правомерно, спуская воду из Пионерского водохранилища 7 августа 2001 г. В частности, после частичного открытия ворот плотины на короткое время работники открыли плотину полностью. Тем не менее вода хлынула вниз по реке в форме волны, что усилило ее разрушительный эффект, а наличие зарослей и сооружений в пойме в большой мере содействовали подъему уровня воды в ходе наводнения. В частности, наличие мостов и трубопроводов в некоторых местах реки Пионерской увеличили уровень воды до 1,5 м, что стало основной причиной разрушения автомобильных и железнодорожных мостов в устье реки.

78. В заключении отмечалось, что в соответствии с применимыми нормами и правилами планирования и развития городских и сельских поселений территории размещения или строительства жилых и нежилых зданий должны быть защищены от наводнений, происходящих раз в столетие, таких как наводнение 7 августа 2001 г. Те же нормы запрещают возведение различных объектов в зонах возможного катастрофического наводнения.

79. В заключении отмечалось, что инструкция по эксплуатации Пионерского водохранилища прямо предусматривала, что никакие конструкции не могут быть возведены в районе сброса воды из водохранилища без принятия мер по защите этого района от наводнений. Согласно генеральному плану развития Владивостока никакие жилые строения в зоне сброса воды из Пионерского водохранилища не могут быть возведены, частные домовладения, так же как и рекреационные или промышленные объекты, размещенные в данном районе, должны быть снесены или перемещены.

80. В заключении делался вывод о том, что любое строительство в районе ниже водохранилища нарушало применимые технические стандарты и генеральный план развития Владивостока. Дополнительно отмечалось, что постоянное увеличение плотности застройки в районе сброса водохранилища в отсутствие мер для защиты территории от наводнений привело к росту ущерба во время наводнений.

E. Ответы властей на жалобы заявителей

81. Представляется, что 11 августа 2001 г. комиссия администрации Владивостока дала заключение о результатах осмотра домов третьей и четвертой заявительниц. В заключении подробно перечислялось поврежденное имущество и сообщалось, что ущерб составил 486 000 рублей (приблизительно 11 500 евро).

82. 14 августа 2001 г. такое же заключение было получено после осмотра той же комиссией дома заявителя. В заключении подтверждалось, что дом заявителя, его имущество, пристройки, земля и две машины были повреждены в результате наводнения, и сообщалось, что ущерб составил 200 000 рублей (приблизительно 4 700 евро). В нем также отмечалось, что в ходе наводнения вода в доме заявителя достигла уровня 1,3 м.

83. В своем ответе от 19 сентября 2001 г. на жалобу третьей и четвертой заявительниц администрация Владивостока сообщала, что согласно имеющейся в ее распоряжении информации в наводнении 7 августа 2007 г. определенную роль сыграл человеческий фактор, поскольку вода не была спущена из водохранилища, пока не сложилась критическая ситуация, когда большой объем воды было необходимо сбросить в срочном порядке, чтобы сохранить плотину. В письме также указывалось, что работа городских властей по очистке русла реки не позволила предотвратить затопление домов и других строений, потому что сброс воды водопроводным предприятием был срочным и масштабным, даже бетонные стены выходного канала плотины были повреждены. В письме далее отмечалось, что водохранилище находилось в собственности краевых властей, и, следовательно, администрация Владивостока не имела полномочий для применения к работникам водопроводного предприятия дисциплинарного взыскания. Тем не менее уголовное дело было возбуждено в связи с материальным ущербом, причиненным жителям Владивостока, и нарушением транспортных коммуникаций во время сильных дождей и сброса воды из Пионерского водохранилища, которое должно повлечь наказание виновных. Администрация Советского района также предъявила иск с требованием признать незаконными действия водопроводного предприятия. Наконец, в письме говорилось, что компенсация материального ущерба может быть получена только из федерального бюджета (запрос об этом уже был направлен в Правительство Российской Федерации) и от страховых компаний.

84. 4 апреля 2002 г. российское правительство распорядилось о выделении средств на восстановительные работы в районе затопления 7 августа 2001 г. и финансовой поддержке пострадавших от наводнения. Распоряжением от 29 апреля 2002 г. губернатор Приморского края распределил средства, направленные властями Российской Федерации. Как утверждали власти Российской Федерации, первая заявительница получила единовременную выплату 14 000 рублей (приблизительно 350 евро), а остальные заявители получили по 1 000 рублей (приблизительно 25 евро) финансовой поддержки каждый. Также согласно властям Российской Федерации каждый пострадавший от наводнения мог получить три тонны угля с 50-процентной скидкой.

85. Письмом от 20 мая 2002 г. Главное управление по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям по Приморскому краю уведомило вторую заявительницу, что до сих пор работы по ликвидации последствий наводнений не проводились.

86. 8 августа 2002 г. краевая прокуратура направила представление мэру Владивостока. В представлении прокуратуры указывалось, что в течение года городские власти не приняли никаких мер для ликвидации последствий наводнения 7 августа 2001 г. и, в частности, что река Пионерская по-прежнему загромождена бытовыми отходами и другим мусором, включая большие фрагменты бетонных конструкций, поврежденных в ходе наводнения, а также бревнами и илом. Прокуратура далее отметила, что бездействие городских властей ставит под угрозу жизнь людей, проживающих вдоль реки, поскольку с учетом обильных осадков в июле-августе 2002 года и необходимости сброса воды из Пионерского водохранилища существует угроза наводнения, сопоставимого с происшествием 7 августа 2001 г. Прокуратура требовала, таким образом, проведения очистных работ и уведомления ее о результатах в течение месяца.

87. В аналогичных письмах 11 июня и 9 августа 2004 г. соответственно краевая прокуратура уведомляла четвертую и вторую заявительниц о ходе следствия по делам N N 916725 и 292025 и сообщала, что по итогам ее представлений в 2002 году была проведена работа по очистке реки Пионерской, финансируемая за счет средств краевого бюджета. Дополнительные средства будут направлены на работу по защите от наводнений района реки Пионерской. Четвертой заявительнице сообщили о ее праве предъявить гражданский иск в связи с уголовным делом N 292025 и требовать компенсации материального ущерба, который был ей причинен в результате наводнения 7 августа 2001 г.

88. 7 июля 2004 г. краевая прокуратура вновь ответила четвертой заявительнице, что по результатам экспертизы дом, в котором она проживала, находится в неудовлетворительном состоянии, и требуется проведение ремонтных работ. Согласно письму администрации Владивостока предложено провести ремонт.

89. В рабочем докладе от 23 ноября 2004 г. начальник Управления по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям по Владивостоку уведомлял заместителя начальника Комиссии по чрезвычайным ситуациям Владивостока о том, что жилые дома вблизи реки Пионерской регулярно затапливались в ходе сильных штормов, поскольку река была заполнена мусором и землей, которая оказалась в ней в результате строительных работ, а также в силу отсутствия или неудовлетворительного состояния водоотводов вдоль улиц в данном районе, включая улицу Семирадского. Предлагалось принять ряд мер для защиты Владивостока от наводнений, в частности, очистить реку Пионерскую и устроить вдоль улиц в районе реки надлежащую систему водоотводов.

90. Письмом от 7 февраля 2005 г. Главное управление по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям Приморского края уведомило вторую заявительницу о выделении в 2004 году средств на ликвидацию последствий наводнения 7 августа 2001 г. Согласно письму работы были намечены на май-июнь 2005 года.

91. 11 мая 2005 г. в ответ на жалобу второй заявительницы краевая прокуратура подтвердила, что администрация Владивостока до сих пор не приняла мер по защите улицы Семирадского от наводнений и, в частности, не провела работу, отмеченную в рабочем докладе от 23 ноября 2004 г., и что бюджетные средства для проведения этих работ не выделялись, и их выделение не ожидается.

92. Письмом от 6 июня 2005 г. краевая прокуратура уведомляла вторую заявительницу о том, что власти в тот момент проводили работы по проекту строительства укреплений для защиты Владивостока, включая район поймы реки Пионерской, от наводнений, что средства на проведение работ выделены из федерального бюджета и работы будут закончены в срок.

93. 11 июля 2006 г. администрация Владивостока уведомила вторую заявительницу, что средства для очистки реки Пионерской в бюджете на 2006 год не предусмотрены.

F. Гражданское судопроизводство

94. Заявители возбудили пять отдельных гражданских разбирательств против должностных лиц администрации Приморского края и Владивостока и - за исключением второй заявительницы и пятого заявителей - водопроводного предприятия, требуя компенсации стоимости утраченного имущества и морального вреда за страдания и чувство тоски, которые они испытали в ходе наводнения 7 августа 2001 г. Они утверждали, что наводнение имело такую разрушительную силу, в основном, в результате неудовлетворительного состояния русла реки Пионерской и системы водоотводов и отсутствия работ со стороны властей по их проверке и очистке. Первая и вторая заявительницы утверждали, что при наводнении вода в их домах поднялась на высоту 1,2 м и оставалась на таком уровне долгое время. Заявитель сообщал, что в ходе наводнения вода в его доме поднялась до уровня 1,3 м и оставалась на этом уровне на протяжении примерно шести часов. Шестая заявительница утверждала, что находилась дома во время наводнения и что вода в ее доме мгновенно поднялась до уровня головы и оставалась на таком уровне длительное время.

1. Решения суда по делам первой, второй, шестой заявительниц и заявителя

95. Двумя решениями от 27 октября 2004 г., решением от 28 октября 2004 г. и решением от 14 декабря 2004 г., весьма сходными между собой, Советский районный суд Владивостока (далее - районный суд) отклонил иски соответственно первой, второй, шестой заявительницы и заявителя. Он отметил, в частности, что согласно заключению экспертизы от 24 января 2003 г. действия, совершенные водопроводным предприятием в ситуации экстремально обильных осадков, были правильными. Суд далее ссылался на заключение экспертизы от 29 сентября 2002 г., в котором было установлено, что наводнение было вызвано сужением русла реки различными объектами и обильной растительностью, а действия, совершенные водопроводным предприятием, при данных обстоятельствах были верными. Суд нашел, что в обоих заключениях экспертиз делались выводы об обильных осадках как главной причине наводнения.

96. Суд также ссылался на постановление следственных органов от 25 января 2003 г. о прекращении уголовного дела в отношении Л., директора водопроводного предприятия, в отсутствие существенных признаков состава преступления в его действиях, и на постановление от 5 марта 2004 г. о прекращении уголовного дела в отношении должностных лиц администрации Владивостока и Приморского края за отсутствием состава преступления.

97. Суд отметил, что согласно применимому законодательству водные пути вроде реки Пионерской не могли находиться в муниципальной собственности, таким образом, на администрацию Владивостока не возлагалась обязанность выделять средства из местного бюджета на проведение очистных мероприятий на реке. Администрация Владивостока обратилась в администрацию Приморского края для выделения средств на работы из краевого бюджета.

98. Таким образом, суд заключил, что ни на одного из ответчиков не может быть возложена вина за ущерб, причиненный заявителями, который был результатом действия непреодолимой силы (форс-мажора). По мнению суда, этот вывод подтверждался тем обстоятельством, что с 7 по 11 августа 2001 г. власти ввели режим чрезвычайной ситуации во всем Владивостоке, а не только в районе затопления у реки Пионерской.

99. 29 ноября 2004 г. Приморский краевой суд (далее - краевой суд) оставил без изменений решение по делу второй заявительницы. Он согласился с тем, что власти Владивостока не имели обязательства проведения очистки поймы реки Пионерской, поскольку она не относилась к ведению муниципальных властей, и что любые очистные работы должны были проводиться водопроводным предприятием. Суд далее сообщал, что из двух заключений экспертиз, на которые ссылался суд первой инстанции, следовало, что даже если река Пионерская и ее пойма были бы очищены, нельзя исключить, что жилые строения вблизи ее, включая дом, в котором проживала вторая заявительница, были бы затоплены ввиду исключительного обилия осадков в рассматриваемую дату. Суд также отметил, что ответчики оказали материальную помощь пострадавшим от наводнения, включая вторую заявительницу, в пределах средств, выделенных для этой цели, и что ее требования относительно материального ущерба не подтверждены какими-либо документальными доказательствами и, следовательно, являются необоснованными.

100. 16 декабря 2004 г. и 9 марта 2005 г. краевой суд также оставил без изменений решения, принятые по делам первой и шестой заявительниц и заявителя, поддержав мотивировку суда первой инстанции.

2. Судебные решения по делам третьей и четвертой заявительниц

(a) Первый этап судебного разбирательства

101. 25 февраля 2003 г. районный суд принял решение по делу третьей и четвертой заявительниц. Он основал свои выводы на заключениях экспертиз от 15 мая и 29 сентября 2002 г. и 24 января 2003 г., проведенных в ходе следствия по уголовному делу N 916725, и на других материалах уголовного дела.

102. Суд установил, что Пионерское водохранилище управлялось водопроводным предприятием и относилось к ведению краевых властей. Он также отметил, что с 1995 года действовала целевая федеральная программа по защите Приморского края от наводнений и что именно приморские краевые власти были инициаторами этой программы и осуществляли контроль за получением и расходованием средств, направленных на ее выполнение. Суд далее указывал, что программой предусматривалась работа по реконструкции и строительству защитных от наводнения сооружений в нежилых районах, включая русло реки Пионерской, и строительство канала для сброса воды.

103. В судебном решении отмечалось, что все три вышеперечисленные экспертизы установили, что меры по выполнению федеральной программы приняты не были. Далее в нем подробно описывалось неудовлетворительное состояние реки Пионерской.

104. Суд также ссылался на решение от 6 сентября 1999 г., которым Комиссия по чрезвычайным ситуациям Владивостока требовала от городских властей очистить пойму реки Пионерской (см. § 16 настоящего Постановления), и доклад комиссии администрации Владивостока от 4 июля 2001 г., в котором было отражено неудовлетворительное состояние реки Пионерской и городским властям предлагалось провести работы по ее очистке (см. § 22 настоящего Постановления). Суд отметил, что городские власти не предоставили доказательств того, что такие меры были приняты или что власти когда-либо выполняли собственные решения.

105. Суд указал, что ответчики не предоставили доказательств того, что река Пионерская находилась в ведении краевых властей и что было какое-либо разделение полномочий между краевыми и муниципальными властями относительно содержания реки Пионерской, что, по мнению суда, привело к бездействию и переложению ответственности между чиновниками различных уровней. Суд отмечал, что надлежащее рациональное обслуживание и эксплуатация реки властями позволили бы избежать таких тяжелых последствий.

106. Что касается действий водопроводного предприятия, суд установил, что дома третьей и четвертой заявительниц были неповрежденными до полномасштабного сброса воды водопроводным предприятием 7 августа 2001 г., после чего их дома были сразу же затоплены. Суд заключил, что в эту дату водопроводное предприятие произвело сброс большого количества воды, уровень которой превысил берега реки и повлек затопление жилой зоны. Суд отклонил доводы представителя водопроводного предприятия о том, что, если бы не был произведен сброс воды, водохранилище переполнилось бы, что могло привести к более серьезному ущербу. Суд отметил в этом отношении, что с учетом погодных условий водопроводное предприятие должно было производить сброс в меньших количествах более продолжительное время.

107. Суд, таким образом, возложил ответственность за события 7 августа 2001 г. на всех трех ответчиков, утверждая, что они должны были предвидеть неблагоприятные последствия и предотвратить их, но не сделали этого. Он полагал, что вина ответчиков за ущерб, вызванный затоплением жилых домов, расположенных вблизи от Пионерского водохранилища, была установлена заключениями экспертиз от 29 сентября 2002 г. и 24 января 2003 г.

108. Что касается жалоб третьей и четвертой заявительниц, суд установил на основании имеющихся доказательств, что четвертая заявительница была собственником поврежденного дома, в котором она проживала с мужем, сыном, невесткой (третьей заявительницей) и их ребенком. Суд далее рассмотрел акт оценки, составленный в присутствии четвертой заявительницы компетентным органом (см. § 81 настоящего Постановления). Суд отметил, что этот акт был подписан четвертой заявительницей, которая никогда не оспаривала сумму ущерба, указанного в нем. Более того, она подтвердила в суде, что в гражданском иске в рамках уголовного разбирательства по поводу происшествия 7 августа 2001 г. требовала возмещения той же суммы. В итоге суд удовлетворил требование четвертой заявительницы в отношении материального ущерба в сумме, указанной в акте оценки, и установил, что остальная часть требования, так же как и требования третьей заявительницы о возмещении материального ущерба, являются необоснованными с учетом, в частности, того обстоятельства, что третья заявительница проживала в доме четвертой заявительницы и что все поврежденное имущество в доме было включено в вышеупомянутый акт оценки.

109. 20 апреля 2004 г. краевой суд отменил решение суда первой инстанции и направил дело на новое рассмотрение. Он отмечал, в частности, что, утверждая, что администрация Приморского края имела в своем распоряжении средства в рамках федеральной программы по защите края от наводнений, суд первой инстанции не проверил, действительно ли были перечислены какие-либо средства из федерального бюджета в распоряжение властей Приморского края, и если да, то как они были использованы. Следовательно, по мнению краевого суда, выводы суда нижестоящей инстанции относительно уклонения краевых властей от проведения работ в районе реки Пионерской не были основаны на материалах дела.

110. Суд кассационной инстанции также отметил, что подчинение водопроводного предприятия ведению краевой администрации само по себе не может рассматриваться как возлагающее ответственность на администрацию Приморского края, поскольку водопроводное предприятие являлось юридическим лицом и ответственность собственника такого юридического лица, как водопроводное предприятие, может быть ограничена применимыми положениями гражданского законодательства или учредительными документами этого лица. Краевой суд далее утверждал, что решение суда первой инстанции не устанавливало различий между последствиями исключительно обильных осадков 7 августа 2001 г. и предполагаемым непринятием мер со стороны властей по предотвращению наводнения.

(b) Второй этап разбирательства

111. Решением от 6 декабря 2004 г. районный суд отклонил требования третьей и четвертой заявительницы в их совокупности как необоснованные. Судебное решение содержало ту же мотивировку, что и судебные решения по делам первой, второй, шестой заявительниц и заявителя.

112. 25 января 2005 г. краевой суд оставил решение от 6 декабря 2004 г. без изменений. Он указывал, что, отклонив требования третьей и четвертой заявительниц, суд первой инстанции сделал вывод о том, что наводнение 7 августа 2001 г. было вызвано природной стихией, масштаб которой ответчики не могли предвидеть и которой нельзя было избежать целенаправленными действиями с их стороны.

113. Краевой суд также отметил, что суд первой инстанции надлежащим образом рассмотрел и правомерно отклонил доводы заявителей о том, что ответчики должны нести ответственность за разрушительные последствия сброса воды из водохранилища. Суд кассационной инстанции ссылался на заключение экспертизы от 24 января 2003 г., в которой утверждалось, что действия водопроводного предприятия 7 августа 2001 г. были правильными, и наводнение, имевшее место в эту дату, объяснялось наличием ниже Пионерского водохранилища незаконных сооружений, построенных в нарушение генерального плана развития Владивостока, и наличием мусора и построек в пойме реки Пионерской.

114. Краевой суд далее отметил, что в заключении экспертизы от 29 сентября 2002 г. утверждалось, что причиной наводнения было сужение русла реки сооружениями и зарослями и что порядок сброса воды из Пионерского водохранилища в эту дату был оптимальным.

115. Суд также сослался на заключение экспертизы от 15 мая 2002 г. (см. § 70 настоящего Постановления), в котором устанавливалось, что растительность, загромождавшая русло реки, способствовала уменьшению силы волны после сброса воды из водохранилища, и если бы вода была спущена "в соответствии с применимой инструкцией", район был бы все равно затоплен, однако уровень воды был бы в 1,82 раза ниже. В заключении отмечалось, что водопроводное предприятие не приняло никаких мер, чтобы предупредить население с целью свести ущерб, вызванный наводнением, к минимуму.

116. Краевой суд сделал вывод, что все три заключения экспертизы указывали только на обильные осадки как на главную причину наводнения 7 августа 2001 г., что они полагали, что, вероятно, наводнение произошло бы независимо от сброса воды водопроводным предприятием.

117. Суд кассационной инстанции, таким образом, установил, что на основании имеющихся материалов районный суд сделал правильные выводы о том, что в связи с исключительно обильными осадками река Пионерская вышла бы из берегов независимо от состояния ее русла. Он также отметил, что, поскольку было невозможно при обстоятельствах дела провести различие между последствиями наводнения в связи с погодными условиями или в связи с неудовлетворительным состоянием русла реки, доказательства вины ответчиков в событиях 7 августа 2001 г. были недостаточными.

II. Применимое национальное законодательство

A. Гражданский кодекс Российской Федерации

118. Статья 1064 предусматривает, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда даже при отсутствии вины причинителя вреда. Вред, причиненный правомерными действиями, подлежит возмещению в случаях, предусмотренных законом.

119. В соответствии со статьей 1069 государство несет ответственность за ущерб, причиненный гражданину незаконными действиями государственных органов или должностных лиц. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации или казны субъекта Российской Федерации.

120. Статьи 151 и 1099-1101 предусматривают компенсацию морального вреда. Статья 1099, в частности, указывает, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.

B. Водный кодекс Российской Федерации 1995 года

121. Водный кодекс Российской Федерации, действовавший в период, относящийся к обстоятельствам дела, предусматривал в статье 37, что водные объекты, расположенные в пределах одного субъекта Федерации и не относящиеся к федеральной собственности, могут быть переданы в собственность этого субъекта. Такие водные объекты могут быть отнесены к региональной собственности органами власти субъекта Федерации с согласия федеральных органов исполнительной власти. Имуществом субъекта Федерации управляют региональные власти, которые могут передавать часть своих полномочий компетентным федеральным органам власти.

122. Согласно статье 66 к полномочиям субъектов Российской Федерации в области использования и охраны водных объектов относятся владение, пользование, распоряжение и управление водными объектами, находящимися в собственности субъектов Российской Федерации.

123. В соответствии со статьей 108 ведение строительных, дноуглубительных, взрывных и иных работ на водных объектах и в их водоохранных зонах осуществляется по согласованию со специально уполномоченным государственным органом управления использованием и охраной водного фонда.

124. Статья 117 предусматривает, что федеральные органы исполнительной власти, органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации и водопользователи обязаны принимать меры для предупреждения и ликвидации последствий вредного воздействия вод вследствие наводнения, затопления и подтопления, разрушения берегов, плотин, дамб и других сооружений, эрозии почв, образования оврагов, оползней, селевых потоков и других явлений.

C. Закон о защите от чрезвычайных ситуаций

125. Федеральный закон от 21 декабря 1994 г. N 68-ФЗ "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" (далее - Закон о защите населения) в статье 6 устанавливает обязанность федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления оперативно и достоверно информировать население через средства массовой информации и по иным каналам о состоянии защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций и принятых мерах по обеспечению их безопасности, о прогнозируемых и возникших чрезвычайных ситуациях, о приемах и способах защиты населения от них. Та же статья предусматривает ответственность должностных лиц за уклонение от информирования населения.

126. Согласно статье 7 мероприятия, направленные на предупреждение чрезвычайных ситуаций, а также на максимально возможное снижение размеров ущерба и потерь в случае их возникновения, проводятся заблаговременно.

D. Закон о безопасности гидротехнических сооружений

127. Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 117-ФЗ "О безопасности гидротехнических сооружений" предусматривает в статье 5, что органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации в области безопасности гидротехнических сооружений решают вопросы безопасности гидротехнических сооружений на соответствующих территориях, участвуют в реализации государственной политики в этой сфере, разрабатывают и реализуют региональные программы обеспечения безопасности гидротехнических сооружений, обеспечивают безопасность гидротехнических сооружений при использовании водных ресурсов и осуществлении природоохранных мероприятий, принимают решения о размещении гидротехнических сооружений, а также об ограничении условий их эксплуатации в случаях нарушений законодательства о безопасности гидротехнических сооружений, участвуют в ликвидации последствий аварий гидротехнических сооружений, информируют население об угрозе аварий гидротехнических сооружений, которые могут привести к возникновению чрезвычайных ситуаций.

128. Статья 8 содержит различные требования к обеспечению безопасности гидротехнических сооружений, включая государственный контроль по данному предмету, установление критериев их безопасности, оснащение гидротехнических сооружений техническими средствами в целях постоянного контроля за их состоянием, необходимость заблаговременного проведения комплекса мероприятий по максимальному уменьшению риска возникновения чрезвычайных ситуаций на гидротехнических сооружениях, достаточное финансирование мероприятий по обеспечению безопасности гидротехнических сооружений, ответственность за действия (бездействие), которые повлекли за собой снижение безопасности гидротехнических сооружений ниже допустимого уровня.

129. Статья 8 также устанавливает обязанности собственника гидротехнического сооружения и эксплуатирующей организации. Она, в частности, предусматривает обязанность обеспечивать соблюдение норм и правил безопасности гидротехнических сооружений при их строительстве, вводе в эксплуатацию, эксплуатации, ремонте, реконструкции, консервации, выводе из эксплуатации и ликвидации, обеспечивать контроль (мониторинг) за показателями состояния гидротехнического сооружения, осуществлять оценку безопасности гидротехнического сооружения, вредных природных и техногенных воздействий, результатов хозяйственной и иной деятельности и размещения объектов в русле реки и на прилегающих к ним территориях ниже и выше гидротехнического сооружения, развивать системы контроля за состоянием гидротехнического сооружения, принимать своевременные меры по обеспечению технически исправного состояния гидротехнического сооружения и его безопасности, а также по предотвращению аварии гидротехнического сооружения, поддерживать в постоянной готовности локальные системы оповещения о чрезвычайных ситуациях на гидротехнических сооружениях, совместно с органами местного самоуправления информировать население о вопросах безопасности гидротехнических сооружений, финансировать мероприятия по эксплуатации гидротехнического сооружения, обеспечению его безопасности, а также работы по предотвращению и ликвидации последствий аварий гидротехнического сооружения и так далее.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо слов "Статья 8" следует читать "Статья 9"

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

130. Заявители жаловались на то, что власти поставили под угрозу их жизни 7 августа 2001 г., сбросив большой объем воды без предварительного предупреждения из Пионерского водохранилища в реку, которую в течение многих лет они не поддерживали в надлежащем состоянии, вызвав внезапное наводнение в районе водохранилища, где проживали заявители. Они также жаловались на отсутствие судебной защиты в связи с этими событиями. Заявители ссылались на статью 2 Конвенции, которая предусматривает:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание..."

A. Доводы сторон

1. Заявители

131. Заявители утверждали, что ответственность за ущерб от наводнения 7 августа 2001 г. несут государственное водопроводное предприятие и органы власти Приморского края и Владивостока.

132. Заявители подчеркивали, что о неудовлетворительном состоянии русла реки Пионерской и о повышенной угрозе крупномасштабного наводнения в районе в случае сброса воды из Пионерского водохранилища власти знали за два года до событий 7 августа 2001 г. Они утверждали, что власти различного уровня - районного, городского и краевого - последовательно игнорировали предупреждения, заявления и жалобы со стороны жителей данного района и должностных лиц. Они ссылались на результаты инспекции русла реки Пионерской, проведенной незадолго до наводнения 7 августа 2001 г. (см. § 22 настоящего Постановления), которая указала на то, что русло реки продолжало оставаться в неудовлетворительном состоянии, несмотря на решения различных органов о необходимости проведения работ по очистке.

133. Заявители утверждали, что власти имели обязательство провести необходимые очистные работы в русле реки для обеспечения пропускной способности при максимальном сбросе воды из Пионерского водохранилища, которая, согласно заключению от 24 января 2003 г., составляла 200 куб. м в секунду при открытых воротах плотины и увеличивалась еще на 200 куб. м в секунду, если использовался водослив (см. § 73 настоящего Постановления).

134. Заявители утверждали, что водопроводное предприятие пренебрегло своими обязанностями, возложенными на него статьей 9 Федерального закона "О безопасности гидротехнических сооружений" (см. § 129 настоящего Постановления), по обеспечению безопасности Пионерского водохранилища, включая контроль за состоянием русла реки Пионерской и содержание его в надлежащем порядке. Кроме того, в нарушение статьи 6 Закона о защите населения (см. § 125 настоящего Постановления) водопроводное предприятие не создало систему предупреждения и не информировало жителей района вдоль реки Пионерской о внезапном сбросе воды 7 августа 2001 г.

135. Заявители далее утверждали, что, как установлено в соответствующем заключении экспертизы, наличие различных сооружений в пойме реки Пионерской значительно повлияло на уровень воды в ходе наводнения, увеличив его разрушительное действие. Они утверждали, что в соответствии с национальным законодательством вопросы градостроительства и, в частности, правила возведения сооружений в Владивостоке относились к сфере ответственности администрации Владивостока. Тем не менее в течение многих лет городские власти не обращали внимания на стихийные и незаконные постройки рядом с рекой Пионерской и, таким образом, несли ответственность за драматические последствия наводнения.

136. Заявители дополнительно указали, что в тот период река Пионерская относилась к ведению администрации Приморского края и что в соответствии со статьей 5 Федерального закона "О безопасности гидротехнических сооружений" (см. § 127 настоящего Постановления) краевые власти были обязаны обеспечить безопасную эксплуатацию Пионерского водохранилища и информировать население о любой угрозе аварий на таких сооружениях, которые могли бы привести к чрезвычайным ситуациям. Распределение средств для очистки русел рек и принятие мер, обеспечивающих безопасность водохранилищ, также относились к предметам ведения Приморского края, однако власти не выделили необходимых средств на эти цели.

137. Заявители, таким образом, утверждали, что халатное отношение властей к своим обязанностям, недостаток контроля и неисполнение их собственных решений значительно увеличили угрозу жизни для населения района реки Пионерской, включая заявителей.

138. Заявители далее жаловались, что в ходе наводнения они были предоставлены сами себе, что эвакуация не была организована и что они должны были самостоятельно искать способы спасения и ликвидировать последствия наводнения.

139. Заявители отмечали, что даже сейчас власти не приняли никаких мер для устранения угрозы наводнения: состояние реки Пионерской остается неудовлетворительным, и район, в котором они проживают, постоянно затапливается. В поддержку своих доводов они ссылались на рабочий доклад от 23 ноября 2004 г. (см. § 89 настоящего Постановления).

140. Наконец, заявители утверждали, что ни одно из двух уголовных разбирательств, проводившихся в связи с событиями 7 августа 2001 г., не привело к каким-либо ощутимым результатам и что они, таким образом, не получили адекватного судебного ответа на предполагаемое нарушение их права на жизнь.

141. Следовательно, заявители настаивали на том, что в их деле имело место нарушение статьи 2 Конвенции.

2. Власти Российской Федерации

142. Власти Российской Федерации утверждали, что статья 2 Конвенции неприменима в настоящем деле. Прежде всего они отмечали, что вторая и четвертая заявительницы, заявитель отсутствовали дома во время наводнения и что нет доказательств того, что их жизнь в какой-либо момент была поставлена под угрозу. Власти Российской Федерации далее утверждали, что первая, третья и шестая заявительницы, которые находились дома во время наводнения, никогда не ссылались в гражданских разбирательствах на то, что их жизнь находилась в опасности. В частности, третья заявительница смогла покинуть дом с ребенком и добраться до безопасного места. Власти Российской Федерации утверждали, что обстоятельства настоящего дела отличались от обстоятельств дела "Будаева и другие против Российской Федерации" (Budayeva and Others v. Russia) (жалобы N N 15339/02, 21166/02, 20058/02, 11673/02 и 15343/02, Постановление Европейского Суда от 20 марта 2008 г.) или дела "Мурильо Сальдиас и другие против Испании" (Murillo Saldias and Others v. Spain) (Решение Европейского Суда от 28 ноября 2006 г., жалоба N 76973/01), в которых родственники заявителей погибли и большое число заявителей были ранены в результате природных катастроф - оползня и наводнения соответственно, - тогда как в настоящем деле никто из заявителей не потерял родственников и не получил травм во время наводнения 7 августа 2001 г.

143. Что касается существа настоящей жалобы заявителей и насколько вопрос Европейского Суда затрагивал законодательную и административную основы защиты от наводнений в районе, где проживали заявители, и ее реализацию в период, относящийся к обстоятельствам дела, власти Российской Федерации ссылались на большое количество федеральных законов и правовых актов и другие инструменты, применявшиеся различными органами власти в Приморском крае, однако без объяснения того, как они могут быть применимы в данных обстоятельствах или в отсутствие ссылки на конкретные применимые положения.

144. Власти Российской Федерации далее утверждали, что власти приняли ряд мер для исполнения решения Комиссии по чрезвычайным ситуациям Владивостока от 6 сентября 1999 г. (см. § 16 настоящего Постановления), включая очистку русла реки Пионерской. Согласно объяснениям властей Российской Федерации они не имели информации о том, действительно ли эти меры обеспечили общую пропускную способность реки Пионерской не менее 30-40 куб. м в секунду, как это было предусмотрено указанным выше решением. Власти Российской Федерации отмечали, что, даже если бы такая пропускная способность была обеспечена, было бы невозможно избежать наводнения или хотя бы смягчить его последствия, учитывая, что с 12.00 до 14.00 сброс воды из Пионерского водохранилища максимально составлял 167 куб. м в секунду.

145. Власти Российской Федерации также утверждали, что в районе Владивостока количество осадков 7 августа 2007 г. в несколько раз превышало прогноз. Фактически такие обильные осадки еще не выпадали в данном месте. Следовательно, согласно объяснениям Российской Федерации у властей не было никакой возможности предвидеть драматические последствия этих осадков. В частности, ссылаясь на соответствующие заключения экспертизы (см. §§ 71-80 настоящего Постановления), власти Российской Федерации утверждали, что было невозможно избежать экстренного крупномасштабного сброса воды из Пионерского водохранилища и что уровень сброса воды из водохранилища 7 августа 2001 г. был близок к оптимальному. Если бы Пионерского водохранилища не существовало, в рассматриваемую дату скорость наводнения в устье реки Пионерской достигла максимального уровня в 440 куб. м в секунду. Власти Российской Федерации также указывали, что до обильных осадков 7 августа 2001 г. Пионерское водохранилище имело достаточный объем для сбора осадков, если бы их количество соответствовало прогнозу, и, таким образом, до 7 августа 2001 г. не было необходимости спускать воду в меньших количествах в течение большего времени, чтобы избежать наводнения. Действительно, как отмечали власти Российской Федерации, Пионерское водохранилище, которое снабжало питьевой водой Владивосток, обычно наполнялось в течение сезона дождей.

146. Власти Российской Федерации признали, что во время наводнения 7 августа 2001 г. отсутствовала оперативная система оповещения о чрезвычайных ситуациях в районе Пионерского водохранилища, которая была бы задействована в случае крупномасштабного сброса воды, и создание которой была предусмотрена в решении Комиссии по чрезвычайным ситуациям Владивостока от 6 сентября 1999 г. Тем не менее они считали, что население Владивостока было информировано о надвигающихся обильных осадках через средства массовой информации. Они также утверждали, что отсутствие системы оповещения не помешало третьей заявительнице покинуть свой дом, когда вода начала прибывать, и направиться в безопасное место.

147. Кроме того, власти Российской Федерации указывали, что сразу же после начала наводнения была организована эвакуация населения в соответствии с решением Комиссии по чрезвычайным ситуациям Владивостока от 7 августа 2001 г. В частности, жители, оказавшиеся в затопленном районе, были направлены во временные центры размещения и обеспечены питанием и питьевой водой.

148. Наконец, власти Российской Федерации отмечали, что 9 августа 2001 г. было начато уголовное следствие по делу N 916725 в связи с наводнением 7 августа 2001 г., и заявители были признаны потерпевшими и гражданскими истцами по этому делу. Следствие было прекращено 25 января 2003 г. в связи с отсутствием признаков состава преступления в действиях Л., директора водопроводного предприятия. Власти Российской Федерации утверждали, что они не могли предоставить в Европейский Суд материалы следствия, поскольку, как указывалось в письме представителя Управления внутренних дел по Приморскому краю от 4 сентября 2009 г., материалы были уничтожены вследствие истечения сроков хранения. 24 января 2003 г. из данного уголовного разбирательства было выделено отдельное уголовное производство. Власти Российской Федерации отказались предоставить материалы этого уголовного дела, указав, что они рассматриваются Генеральной прокуратурой Российской Федерации.

149. В итоге власти Российской Федерации настаивали на том, что, если не считать создания системы оповещения о чрезвычайных ситуациях в районе Пионерского водохранилища, они приняли все возможные меры для предотвращения угрозы жизни заявителей. Однако осадки 7 августа 2001 г. были настолько обильными, что власти не смогли предвидеть и предотвратить наводнение и его последствия.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

150. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации оспорили применимость статьи 2 Конвенции в настоящем деле, утверждая, что вторая, четвертая заявительницы и заявитель отсутствовали в своих домах, когда они были затоплены, и что первая, третья и шестая заявительницы, хотя и были дома во время наводнения, не получили травм и не утратили родственников в результате наводнения. Таким образом, по мнению властей Российской Федерации, отсутствовала угроза физической неприкосновенности любого из заявителей.

151. Европейский Суд напоминает в связи с вышеизложенным, что статья 2 Конвенции касается не только смерти в результате применения силы со стороны государства, но первое предложение пункта 1 статьи 2 Конвенции также обязывает государства принимать необходимые меры для защиты жизни лиц, относящихся к их юрисдикции (см., в частности, Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции" (Oneryildiz v. Turkey), жалоба N 48939/99, § 71, ECHR 2004-XII, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 128). Кроме того, статья 2 Конвенции в целом охватывает не только ситуации, когда конкретное действие или бездействие со стороны государства привело к смерти, но и случаи, когда заявитель хотя и избежал гибели, но существовала угроза его жизни (см. с необходимыми изменениями Постановление Большой Палаты по делу "Макарадзис против Греции" (Makaratzis v. Greece), жалоба N 50385/99, §§ 49-55, ECHR 2004-XI, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 146). Следовательно, в настоящем деле важно определить, действительно ли жизни заявителей подвергались опасности в ходе событий, на которые они жаловались.

152. Европейский Суд отмечает, что стороны не оспаривали того, что вторая, четвертая заявительницы и заявитель отсутствовали дома во время наводнения 7 августа 2001 г. Более того, было установлено, что к моменту их возвращения вечером вода уже ушла из их домов (см. §§ 37-38 настоящего Постановления). Также вышеперечисленные заявители утверждали, что наводнение их застало в том месте, где они провели весь день. Европейский Суд принимает довод властей Российской Федерации об отсутствии данных о том, что существовала угроза жизни второй, четвертой заявительниц и заявителя в результате наводнения 7 августа 2001 г. Статья 2 Конвенции, таким образом, является неприменимой. Отсюда следует, что жалобы второй, четвертой заявительниц и заявителя на нарушение статьи 2 Конвенции неприемлемы ввиду несовместимости ratione personae* (* Ratione personae (лат.) - "ввиду обстоятельств, относящихся к лицу, о котором идет речь", критерий, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).) с положениями Конвенции в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции и должны быть отклонены в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

153. С другой стороны, Европейский Суд не может прийти к тому же выводу в отношении жалоб первой, третьей и шестой заявительниц. Он отмечает, что стороны не оспаривали, что эти заявительницы находились дома во время наводнения. Европейский Суд далее принимает во внимание доводы данных заявительниц, которые не оспаривались властями Российской Федерации, о том, что вода прибывала и поднималась быстрыми темпами (см. §§ 32, 34, 36 и 39 настоящего Постановления). Также сторонами не оспаривалось, что вода достигла уровня 120 см в доме первой и третьей заявительниц и 150 см в доме шестой заявительницы (см. § 40 настоящего Постановления). По мнению Европейского Суда, даже уровень в 120 см может рассматриваться как достаточно высокий, чтобы поставить жизни этих заявительниц под угрозу, учитывая, в частности, что первая заявительница являлась 63-летним инвалидом, а 55-летняя шестая заявительница, по ее словам, не умела плавать.

154. Что касается третьей заявительницы, Европейский Суд не может согласиться с властями Российской Федерации в том, что ее жизни ничего не угрожало, поскольку она выбралась из затопленного района самостоятельно. Европейский Суд полагает, что ситуация, когда третья заявительница была вынуждена пробираться с 21-месячным ребенком на руках через бурлящую, глубиной по грудь, мутную воду, полную плавающего мусора, представляла угрозу ее жизни. Европейский Суд также принимает во внимание, что уровень воды на улице был выше, чем внутри домов (см. §§ 34 и 38 настоящего Постановления), что соответствует выводу заключения экспертизы от 24 января 2003 г. о том, что в большей части затопленного района глубина воды составляла 1,5-2 м (см. § 75 настоящего Постановления).

155. В итоге, по мнению Европейского Суда, указанные обстоятельства не оставляют сомнений в наличии непосредственной угрозы жизни первой, третьей и шестой заявительниц, что относит их жалобы к сфере действия статьи 2 Конвенции. То обстоятельство, что они выжили и не получили травм, в этой связи не имеет значения.

156. Европейский Суд, таким образом, отмечает, что эта часть жалобы первой, третьей и шестой заявительниц (далее - соответствующих заявительниц) не является явно необоснованной в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

(a) Материально-правовой аспект статьи 2 Конвенции

(i) Общие принципы

157. Европейский Суд напоминает, что позитивное обязательство принять все необходимые меры для защиты жизни в целях статьи 2 Конвенции (см. § 151 настоящего Постановления) влечет за собой первичную обязанность государства создать законодательные исполнительные механизмы для обеспечения эффективного уменьшения угрозы праву на жизнь (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 89, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 129).

158. Европейский Суд полагает, что указанное обязательство должно толковаться как применяемое в контексте любой деятельности, общественной или нет, в которой может быть затронуто право на жизнь, и тем более в случае производственной деятельности, которая по своей природе является опасной. В частности, в контексте опасных видов деятельности особое значение должно придаваться правилам, учитывающим характеристики данной деятельности, особенно принимая во внимание потенциальную угрозу для жизни человека. К предмету ведения властей должны относиться вопросы лицензирования, наладки, эксплуатации, безопасности и контроля за деятельностью, и власти должны сделать обязательным для всех должностных лиц принятие практических мер для обеспечения эффективной защиты граждан, чья жизнь может оказаться под угрозой (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", §§ 71 и 90).

159. Среди этих превентивных мер особое место должно занимать право общественности на получение информации, как установлено в конвенционной прецедентной практике. Применимые правила должны также предусматривать соответствующие процедуры, учитывающие технические аспекты данной деятельности, для выявления недостатков в этой деятельности и любых ошибок, совершенных лицами, несущими ответственность на различных уровнях (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", §§ 89-90, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 132).

160. Что касается выбора конкретных практических мер, Европейский Суд последовательно устанавливал, что, если государство должно принять позитивные меры, выбор средств в принципе находится в пределах свободы усмотрения государства-участника. Существуют несколько способов обеспечения конвенционных прав, и даже если государство не приняло одну практическую меру, предусмотренную национальным законодательством, оно может исполнить свои позитивные обязательства другими средствами. В этом отношении на власти не может быть возложено невозможное или несоразмерное бремя с учетом, в частности, оперативных решений, которые должны приниматься с учетом приоритетов и ресурсов, и, как уже устанавливал ранее Европейский Суд, это вытекает из широких границ свободы усмотрения государства в различных социальных и технических вопросах (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", §§ 134-135).

161. При оценке исполнения государством-ответчиком его позитивных обязательств Европейский Суд должен рассмотреть конкретные обстоятельства дела, а также, среди всего прочего, законность действий или бездействия властей, процесс принятия решений на национальном уровне, включая соответствующие расследования и исследования и сложность проблемы, особенно, когда она касается конфликтующих конвенционных интересов. Пределы позитивных обязательств, возлагаемых на государство при конкретных обстоятельствах, будут зависеть от источника угрозы и той меры снижения последствий, какой поддается та или иная угроза (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", §§ 136-137).

(ii) Применение вышеуказанных принципов в настоящем деле

162. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что сторонами не оспаривалось, что район, в котором проживали соответствующие заявительницы, был затоплен 7 августа 2001 г. после экстренного масштабного сброса воды из Пионерского водохранилища. Однако власти Российской Федерации отрицали свою ответственность за данное происшествие, утверждая, что необходимость сброса воды 7 августа 2001 г. была вызвана исключительно обильными осадками, которые были в несколько раз сильнее, чем прогнозировалось, и которые они не могли предвидеть. Следовательно, по мнению властей Российской Федерации, они не могли предотвратить сброс воды и последующее наводнение или избежать их и не несут ответственности за их последствия.

163. Учитывая материалы, имеющиеся в его распоряжении, Европейский Суд готов согласиться с тем, что сброса воды 7 августа 2001 г. нельзя было избежать, учитывая исключительные погодные условия в эту дату и угрозу разрушения плотины, что могло иметь серьезные последствия (см. §§ 51, 71 и 77 настоящего Постановления). Кроме того, он воздержится от догадок относительно того, действительно ли наводнение в указанную выше дату могло быть предотвращено, если бы водопроводное предприятие производило сброс в меньших объемах в течение большего времени, как, видимо, полагали некоторые национальные органы (см. §§ 83 и 106 настоящего Постановления).

164. В то же время Европейский Суд не может согласиться с тем, что события 7 августа 2001 г. могут быть объяснены только неблагоприятными погодными условиями в эту дату, которые не находились под контролем властей Российской Федерации, как они, очевидно, полагали. В этом отношении Европейский Суд отмечает, что Пионерское водохранилище является искусственно созданным промышленным объектом, содержащим миллионы кубометров воды (см. § 25 настоящего Постановления), и располагается в области, подверженной действию проливных дождей и тайфунов в летний период (см. §§ 8-9 настоящего Постановления). По мнению Европейского Суда, обслуживание подобного водохранилища, несомненно, относится к категории опасной производственной деятельности (см. § 158 настоящего Постановления), особенно с учетом его расположения.

165. Более того, в связи с тем, что власти Российской Федерации могут быть поняты как полагавшие, что они не могли предвидеть необходимость сброса большого количества воды из Пионерского водохранилища 7 августа 2001 г., поскольку ранее такие обильные осадки, как в ту дату, никогда не случались в крае, Европейский Суд находит этот довод не убедительным. Действительно, из предоставленных материалов следует, что в течение нескольких лет, предшествовавших наводнению, власти знали, что возможно потребуется сброс воды из водохранилища. В частности, в письме от 7 июня 1999 г. директор водопроводного предприятия информировал администрацию Владивостока о необходимости срочного сброса воды из водохранилища в случае обильных осадков (см. § 15 настоящего Постановления). В письме от 29 мая 2000 г. администрация Владивостока признавала, что уровень воды в водохранилище был близок к критическому и некоторая ее часть могла быть сброшена (см. § 19 настоящего Постановления). На этом фоне, даже если он готов согласиться, что осадки 7 августа 2001 г. были исключительно обильными, Европейский Суд не убежден, что власти могут жаловаться на то, что обильные осадки застали их врасплох, насколько это касалось эксплуатации Пионерского водохранилища. Он полагает, что вне зависимости от погодных условий власти должны были предвидеть вероятность, а также потенциальные последствия сброса воды из водохранилища.

166. В целом Европейский Суд полагает, что власти имели позитивные обязательства на основании статьи 2 Конвенции по оценке всех потенциальных угроз, связанных с эксплуатацией водохранилища, и принятию практических мер для обеспечения эффективной защиты тех лиц, чьи жизни могли оказаться под угрозой.

167. В этой связи Европейский Суд отмечает, что, предоставив перечень различных законодательных актов и других правовых инструментов, принятых на федеральном и краевом уровнях, власти Российской Федерации не дали никакого объяснения того, как они могут быть применимы в настоящем деле, и действительно ли они эффективно применялись в период, относящийся к обстоятельствам дела (см. § 143 настоящего Постановления). В отсутствие подобного объяснения Европейский Суд даст свою оценку работы законодательной и исполнительной систем власти в период, относящийся к обстоятельствам дела, на основе имеющихся доказательств.

168. Европейский Суд принимает к сведению технические требования, которые предусматривают, что район вблизи Пионерского водохранилища не должен заселяться, пока не будут приняты конкретные защитные меры. В частности, как указывалось в заключении экспертизы от 24 января 2003 г., которая является единственной экспертизой, предоставленной Европейскому Суду (см. § 70 настоящего Постановления), инструкция по эксплуатации Пионерского водохранилища прямо запрещает любое строительство в районе сброса водохранилища в отсутствие мер по защите от наводнений (см. § 79 настоящего Постановления). Власти, таким образом, могли бы применить градостроительные ограничения и не допускать застройки данного района жилыми домами или принять эффективные меры для защиты территории от наводнения до разрешения строительства здесь.

169. Европейский Суд отмечает, что на практике ничего из этого не было выполнено. Действительно, как следует из заключения экспертизы от 24 января 2004 г., жилая застройка района сброса из Пионерского водохранилища осуществлялась, несмотря на соответствующие технические требования и в отсутствие каких-либо мер, направленных на защиту территорий от наводнения (см. § 80 настоящего Постановления). Кроме того, как следует из постановления от 20 июля 2004 г., которым уголовное расследование в отношении должностных лиц администрации Владивостока и Приморского края в связи с предполагаемым нарушением ограничений в генеральном плане развития города было прекращено, жилая застройка в данном районе была признана законной, с учетом отсутствия законодательных ограничений строительства в этом районе (см. § 58 настоящего Постановления).

170. Иными словами, власти пренебрегли требованиями по технике безопасности и, следовательно, потенциальными угрозами, включая угрозу человеческим жизням, не отразив их в законодательных актах и нормах и разрешив строительство в районе сброса из Пионерского водохранилища. Европейский Суд полагает, что отсутствие регулирования властями застройки этой территории является элементом, который должен быть принят во внимание при определении ответственности властей Российской Федерации в контексте их позитивных обязательств на основании статьи 2 Конвенции. Европейский Суд сознает, что нельзя исключить того, что строительство в районе ниже водохранилища шло с момента ввода в эксплуатацию предприятия в 1936 году. Европейский Суд также учитывает, что он не имеет компетенции ratione temporis* (* Ratione temporis (лат.) - "ввиду обстоятельств, связанных с временем", критерий времени, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).) для оценки ситуации, какой она, по-видимому, была до 5 мая 1998 года, даты вступления в силу Конвенции в отношении Российской Федерации.

171. Однако существующие факты явно говорят о том, что ситуация осталась прежней и после этой даты. Из материалов, находящихся в распоряжении Европейского Суда, следует, что в период после ратификации Конвенции власти продолжали бездействовать, не предпринимали никаких ограничений в градостроительстве и не совершали никаких действий для защиты частных лиц, которые на дату вступления в силу Конвенции в отношении Российской Федерации проживали ниже Пионерского водохранилища.

172. Прежде всего существовали пробелы в законодательной и административной базах, что касается вопросов градостроительства в районе ниже Пионерского водохранилища. Действительно, хотя в заключении экспертизы от 24 января 2003 г. указывалось, что все жилые строения, рекреационные и промышленные объекты в районе ниже по течению были возведены в нарушение применимых технических требований и должны быть снесены или перенесены (см. § 79 настоящего Постановления), постановление от 20 июля 2004 г. устанавливало, что строительство по течению реки Пионерской было разрешено в пределах уже существовавших зданий, что в генеральном плане развития Владивостока не были обозначены зоны запрета строительства и что собственникам и нанимателям жилья было разрешено пользование и владение ими и, в частности, возведение новых строений взамен старых (см. § 59 настоящего Постановления).

173. Европейский Суд отмечает также длительное, нарушающее применимые нормы уклонение властей от установления водоохранных зон, зон возможного катастрофического наводнения в Владивостоке и определения принадлежности территории ниже Пионерского водохранилища к этим зонам (см. §§ 55-57 настоящего Постановления), которому не было предоставлено рационального объяснения. В результате до сих пор не была дана оценка степени угрозы наводнения в отношении лиц, проживающих в данном районе, и не было принято никаких мер для предотвращения такой угрозы, следовательно, опасность для жизни частных лиц существует до сих пор. В отсутствие объяснения со стороны властей Российской Федерации Европейский Суд не усматривает оправдания вышеупомянутому бездействию властей.

174. Европейский Суд далее полагает, что власти также несут ответственность на основании статьи 2 Конвенции в связи с уклонением от содержания русла реки Пионерской в порядке и, в частности, от обеспечения ее пропускной способности в соответствии с техническими требованиями Пионерского водохранилища, а также установления системы оповещения о чрезвычайных ситуациях в районе водохранилища.

175. В этой связи Европейский Суд, прежде всего, учитывает выводы заключения экспертизы от 24 января 2003 г. относительно того, что вода, спущенная из водохранилища 7 августа 2001 г., шла вниз по реке волной и что наличие мусора и незаконных сооружений ниже по течению реки Пионерской привело к значительному подъему уровня воды в ходе наводнения. В частности, в заключении указывалось, что наличие мостов и трубопроводов в некоторых частях реки подняло уровень воды до 1,5 м (см. § 77 настоящего Постановления). Очевидно, что подобные выводы были сделаны и в заключении экспертизы от 29 сентября 2002 г. (см. §§ 95 и 114 настоящего Постановления).

176. Европейский Суд далее отмечает, что по крайней мере за два года до наводнения 7 августа 2001 г. властям было известно о неудовлетворительном состоянии реки Пионерской и об угрозе наводнения в районе Пионерского водохранилища в случае экстренного сброса воды из него, а также о ее уровне и последствиях. Так, письмом от 7 июня 1999 г., направленным в администрацию Владивостока директором водопроводного предприятия, сообщалось, что с учетом неблагоприятного прогноза погоды на лето/осень 1999 года и, в частности, в случае обильных осадков водопроводное предприятие должно будет произвести сброс воды из водохранилища, что может вызвать наводнение на большой территории с учетом неудовлетворительного состояния русла реки (см. § 15 настоящего Постановления).

177. Кроме того, как следует из решения Комиссии по чрезвычайным ситуациям Владивостока от 6 сентября 1999 г., внимание властей было обращено на проблему содержания реки Пионерской в порядке даже до 1999 года. В указанном решении сообщалось, что вопрос очистки русла реки Пионерской регулярно поднимался каждый год, но меры так и не были приняты. В решении подтверждалось неудовлетворительное состояние реки, в частности, что русло реки, а также выходные каналы заполнены растительностью, захламлены мусором и бытовыми отходами и имеют препятствия в виде незаконных плотин и других сооружений, которые создают угрозу наводнения на площади в 15 кв. км с населением более 5 000 человек в случае экстренного крупномасштабного сброса воды из Пионерского водохранилища. Решение призывало власти городского и районного уровней к принятию необходимых мер, включая очистку и углубление русла реки для обеспечения ее пропускной способности не менее 30-40 куб. м в секунду. Также предписывалось надлежащим образом информировать местное население о том, что пойма реки Пионерской может быть затоплена в случае экстренного сброса воды из Пионерского водохранилища. Вместе с тем в решении предлагалось восстановить местную систему раннего оповещения в случае угрозы наводнения (см. § 16 настоящего Постановления).

178. Ввиду того, что решение от 6 сентября 1999 г. предлагало властям обеспечить пропускную способность реки, по крайней мере, в 30-40 куб. м в секунду, Европейский Суд отмечает, что заключение экспертизы от 24 января 2003 г. указывало, что пропускная способность двух водосливов Пионерского водохранилища составляла 400 куб. м в секунду (см. § 73 настоящего Постановления), что в десять раз больше. Следовательно, Европейский Суд не может не согласиться с доводом заявителей, что указание Комиссии по чрезвычайным ситуациям Владивостока на минимальную пропускную способность в 30-40 куб. м в секунду остается неясным.

179. В любом случае нельзя сделать вывод, что даже в таком виде решение от 6 сентября 1999 г. было надлежащим образом выполнено. Хотя согласно объяснениям властей Российской Федерации конкретные меры были приняты (см. §§ 17, 18 и 20 настоящего Постановления), их было очевидно недостаточно, неудовлетворительное состояние реки Пионерской регулярно подтверждалось различными органами в последующий период. Действительно, письмо администрации Владивостока от 29 мая 2000 г. свидетельствует, что русло реки оставалось заполненным растительностью и было захламлено мусором, что угроза наводнения существовала и что необходимо принять срочные меры в этой связи (см. § 19 настоящего Постановления). Доклад администрации Владивостока от 4 июля 2001 г., то есть представленный незадолго до рассматриваемых событий, подробно описывал неудовлетворительное состояние русла реки и рекомендовал принятие ряда мер, сходных с теми, которые уже были предписаны в других документах (см. § 22 настоящего Постановления).

180. Из этого с очевидностью следует, что в течение многих лет власти не предпринимали значимых попыток для обеспечения того, чтобы пропускная способность реки Пионерской была достаточной с учетом технических характеристик Пионерского водохранилища (см. § 73 настоящего Постановления) или, по крайней мере, для содержания русла реки очищенным в целях смягчения, если не предотвращения угрозы и последствий наводнения в случае срочного сброса воды из водохранилища.

181. При таких обстоятельствах от властей можно было разумно ожидать осознания возрастающей угрозы тяжелых последствий в случае наводнения после экстренного сброса воды из Пионерского водохранилища и проявления старательности для оповещения жителей района, расположенного ниже водохранилища. В любом случае предупреждение общественности об угрозах являлось одной из главных практических мер, которые были необходимы для обеспечения эффективной защиты данных жителей (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 152). В этой связи Европейский Суд отмечает, что в письме от 16 июня 2000 г. администрация Советского района Владивостока указывала, что население, проживающее в районе поймы реки Пионерской, предупреждено о порядке действий в случае серьезного наводнения (см. § 20 настоящего Постановления). Тем не менее Европейский Суд скептически относится к этому утверждению, учитывая, что в письме отсутствовали дополнительные подробности, например, что касается формы, в которой соответствующая информация была сообщена населению, или содержания этой информации. В то же время Европейский Суд отмечает, что заявители последовательно утверждали, что на 7 августа 2001 г., когда произошло наводнение, они проживали в районе Пионерского водохранилища на протяжении многих лет, и власти никогда не предупреждали их, что они живут в районе, подверженном наводнениям (см. §§ 47-49 настоящего Постановления).

182. Кроме того, Европейский Суд отмечает длительное бездействие властей относительно восстановления и поддержания оперативной системы оповещения о чрезвычайных ситуациях в случае масштабного сброса воды из Пионерского водохранилища, несмотря на многочисленные требования об этом (см. §§ 16 и 23 настоящего Постановления). Европейский Суд далее подчеркивает, что даже после наводнения 7 августа 2001 г. власти оставались пассивными и не принимали никаких практических мер по очистке русла реки. Их явное бездействие, поставившее под угрозу жизни людей вдоль реки Пионерской, было установлено прокуратурой и другими государственными органами (см. §§ 85, 86, 89, 91 и 93 настоящего Постановления).

183. Европейский Суд учитывает широкие пределы усмотрения властей в вопросах необходимости совершения государством-ответчиком позитивных действий (см. § 160 настоящего Постановления). Однако он убежден, что при обстоятельствах настоящего дела на власти не было бы возложено невозможное или несоразмерное бремя, если бы они исполнили свои собственные решения и, в частности, совершили указанные в них действия для очистных работ на реке Пионерской, чтобы увеличить ее пропускную способность и восстановить систему оповещения о чрезвычайных ситуациях на Пионерском водохранилище.

184. Европейский Суд также отмечает, что власти Российской Федерации не указали какие-либо другие решения, предусмотренные для обеспечения безопасности местного населения, и, в частности, применялись ли какие-либо нормы градостроительства или определенные меры безопасности на тот момент в районе, где проживали соответствующие заявительницы. Информация, которую представили власти Российской Федерации, связана исключительно с определенными мерами, принятыми для очистки русла реки Пионерской, которые, как Европейский Суд установил в § 179 настоящего Постановления, были неадекватными и недостаточными. Кроме того, власти Российской Федерации не назвали соответствующие законодательную и административную базы, ограничившись ссылкой на различные правовые акты и документы (см. § 167 настоящего Постановления). Также они четко не указали на то, какой орган власти нес ответственность за надлежащее техническое обслуживание реки Пионерской в период, относящийся к обстоятельствам дела. Факты свидетельствуют, что, как было отмечено в решении Советского районного суда Владивостока от 25 февраля 2003 г., отсутствовало разделение полномочий органов власти различного уровня относительно обслуживания реки Пионерской, что привело к бездействию и переложению ответственности и в результате к тяжелым последствиям наводнения 7 августа 2001 г. (см. § 105 настоящего Постановления).

185. С учетом вышеизложенного Европейский Суд находит, что власти Российской Федерации несут ответственность по следующим причинам. Во-первых, власти не создали четкую законодательную и административную базу для обеспечения эффективной оценки угроз при обслуживании Пионерского водохранилища и применения норм градостроительной политики вблизи водохранилища в соответствии с применимыми техническим требованиями. Во-вторых, отсутствовала согласованная система контроля, обязывающая ответственных лиц к принятию мер для обеспечения адекватной защиты населения, проживающего на данной территории, и, в частности, для содержания русла реки Пионерской в достаточном порядке на случай проведения экстренного сброса воды из водохранилища, для создания системы оповещения о чрезвычайных ситуациях и информирования местного населения о потенциальных угрозах, связанных с эксплуатацией водохранилища. Наконец, не установлено, что существовали надлежащие координация и взаимодействие между различными исполнительными органами для обеспечения того, чтобы угрозы, доведенные до их сведения, не увеличились до такой степени, чтобы поставить под угрозу жизни людей. Кроме того, власти бездействовали даже после наводнения 7 августа 2001 г., вследствие чего угроза для жизни проживающих вблизи Пионерского водохранилища, по-видимому, сохраняется до настоящего времени.

186. Вышеизложенные выводы достаточны, чтобы позволить Европейскому Суду заключить, что власти Российской Федерации не исполнили своих позитивных обязательств по защите жизни соответствующих заявительниц. При таких обстоятельствах он не видит необходимости в дальнейшем рассмотрении того, была ли спасательная операция организована надлежащим образом.

187. Следовательно, имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте.

(b) Процессуальный аспект статьи 2 Конвенции

(i) Общие принципы

188. Европейский Суд напоминает, что в случаях наступления смерти при обстоятельствах, потенциально влекущих ответственность государства, статья 2 Конвенции возлагает на государство-ответчика обязанность обеспечить всеми средствами, находящимися в его распоряжении, адекватное реагирование - судебное или иное, - с тем чтобы законодательная и исполнительная системы, призванные защищать право на жизнь, действовали надлежащим образом и любые нарушения этого права пресекались и наказывались (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 91, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 138).

189. В этой связи Европейский Суд устанавливал, что, если нарушение права на жизнь или на личную неприкосновенность допущено неумышленно, установленное статьей 2 Конвенции процессуальное обязательство о создании "эффективной судебной системы" не обязательно требует возбуждения уголовного разбирательства в каждом случае, и оно может быть исполнено, если гражданские, административные или даже дисциплинарные средства правовой защиты были доступны потерпевшим (см., например, Постановление Большой Палаты по делу "Во против Франции" (Vo v. France), жалоба N 53924/00, § 90, ECHR 2004-VIII, Постановление Большой Палаты по делу "Кальвелли и Чильо против Италии" (Calvelli and Ciglio v. Italy), жалоба N 32967/96, § 51, ECHR 2002-I, и Постановление Большой Палаты по делу "Мастроматтео против Италии" (Mastromatteo v. Italy), жалоба N 37703/97, §§ 90 и 94-95, ECHR 2002-VIII).

190. Однако в особом контексте опасной деятельности Европейский Суд полагал, что официальное уголовное расследование является необходимым, учитывая, что публичные органы часто являются единственными, кто имеет достаточные сведения для распознания и установления сложных явлений, которые могли быть причиной происшествия. Он устанавливал, что, если власти, полностью осознавая все возможные последствия и несмотря на полномочия, возложенные на них, не смогли принять мер, необходимых и достаточных, чтобы предотвратить угрозы, возникающие при опасной деятельности, тот факт, что те, кто несут ответственность за создание угрозы жизни, не обвинялись в уголовном преступлении или не преследовались, может составлять нарушение статьи 2 Конвенции, независимо от каких-либо других средств правовой защиты, которые физические лица могут использовать по собственной инициативе (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 93, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 140).

191. В итоге судебная система, требуемая статьей 2 Конвенции, должна предусматривать проведение независимого и беспристрастного расследования, которое должно удовлетворять конкретным минимальным стандартам эффективности и быть способным обеспечить применение уголовных наказаний в случаях гибели или создания угрозы жизни в результате опасной деятельности, если это оправдано результатами расследования и в соответствующей степени. В таких случаях компетентные органы должны действовать с образцовым усердием и быстротой и должны по собственной инициативе начать расследование, чтобы, во-первых, раскрыть обстоятельства, при которых имело место происшествие, и выявить недостатки действия регулятивной системы, а, во-вторых, определить причастных к этому в любом качестве должностных лиц и органов (см. с необходимыми изменениями упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 94, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 142).

192. Из вышеизложенного никоим образом не следует, что статья 2 Конвенции может повлечь за собой право заявителя на преследование или привлечение к уголовной ответственности третьих лиц или абсолютное обязательство того, чтобы все уголовные расследования завершались лишением свободы или конкретным уголовным наказанием (см. с необходимыми изменениями Постановление Большой Палаты по делу "Перес против Франции" (Perez v. France), жалоба N 47287/99, § 70, ECHR 2004-I). С другой стороны, национальные власти ни при каких условиях не должны допускать, чтобы преступления, представляющие собой угрозу жизни, оставались безнаказанными. Это имеет принципиальное значение для поддержания общественного доверия к их приверженности верховенству закона и исключения любых признаков сговора или терпимости к незаконным действиям (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 96).

193. Задача Европейского Суда, таким образом, заключается в рассмотрении того, принимали ли и в какой мере национальные власти решения в ходе уголовного разбирательства после тщательного изучения в соответствии со статьей 2 Конвенции, чтобы не умалялись сдерживающий эффект имеющейся судебной системы и существенная роль, которая отводится ей в предотвращении нарушений права на жизнь (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 96, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 145).

(ii) Применение вышеуказанных принципов в настоящем деле

194. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что определенное расследование событий 7 августа 2001 г. было проведено. Он должен оценить, насколько это расследование может рассматриваться как адекватное судебное реагирование с учетом изложенных выше принципов.

195. В этой связи Европейский Суд учитывает, что расследование относительно наводнения 7 августа 2001 г. началось 9 августа 2001 г., то есть спустя два дня после него, что может рассматриваться как соответствие требованию безотлагательности. Далее, 21 сентября 2001 г., компетентный следователь признал первую заявительницу потерпевшей и гражданской истицей, допросил ее и осмотрел ее домовладение (см. §§ 46-47 настоящего Постановления). Шестая заявительница также получила статус потерпевшей и была уведомлена письмом от 2 июля 2002 г., что составляет 11 месяцев после начала расследования. Остается невыясненным, была ли она допрошена, и было ли осмотрено ее домовладение. Также неясно, проводились ли какие-то следственные действия в отношении третьей заявительницы.

196. Тем не менее Европейский Суд не считает необходимым устанавливать, проводились ли данные следственные действия, и если проводились, то были ли они проведены безотлагательно, а если нет, то сказалось ли это на эффективности расследования в настоящем деле. Европейский Суд полагает, что вместо того, чтобы рассматривать, полностью ли соответствовало предварительное следствие всем процессуальным требованиям, установленным в таких случаях, важно определить, проявляли ли компетентные органы решимость для установления обстоятельств событий 7 августа 2001 г. и для выявления и привлечения к ответственности причастных к этим событиям (см. § 191 настоящего Постановления).

197. С учетом этого Европейский Суд отмечает, что первоначально уголовное дело в связи с наводнением 7 августа 2001 г. было возбуждено в отношении Л., директора водопроводного предприятия, который распорядился о сбросе воды из Пионерского водохранилища в рассматриваемую дату. В рамках уголовного расследования по делу N 916725 были сделаны попытки установить обстоятельства событий 7 августа 2001 г. В частности, были проведены несколько экспертиз (см. § 70 настоящего Постановления). Заключения экспертиз подтвердили, что при данных обстоятельствах действия работников водопроводного предприятия, включая Л., были правильными (см. §§ 71 и 77 настоящего Постановления), что позволило следственным органам прекратить уголовное дело в отношении Л. В то же время, как следует из постановления от 25 января 2003 г., которым уголовное расследование в отношении Л. было прекращено, следствие установило, что главной причиной наводнения 7 августа 2001 г. было неудовлетворительное состояние русла реки Пионерской и, в частности, то обстоятельство, что оно заросло деревьями и кустарником и имело препятствия в виде различных сооружений (см. § 51 настоящего Постановления). В результате было выделено в отдельное производство уголовное дело в отношении чиновников администрации Владивостока и Приморского края, по-видимому, в этой связи.

198. Фактически же следствие по делу N 292025 28 января 2003 г. прокуратурой Ленинского района Владивостока было начато не в связи с неудовлетворительным состоянием реки Пионерской, что, как было установлено следствием по делу N 916725, повлекло наводнение 7 августа 2001 г., а по обвинению в превышении городскими и краевыми властями полномочий при выделении участков земли для индивидуального жилищного строительства в водоохраной зоне в районе бассейна реки Пионерской (см. § 52 настоящего Постановления).

199. Европейский Суд отмечает, что, несмотря на его запрос, власти Российской Федерации не предоставили копий материалов следствия по делу N 292025, и, таким образом, его возможности по оценке эффективности этого расследования ограничены. Европейский Суд далее сомневается, что данное расследование само по себе может рассматриваться как адекватное судебное реагирование на события 7 августа 2001 г., учитывая, что его основной целью было установление имевшихся нарушений в градостроительной политике в районе реки Пионерской, а не развитие выводов следствия по делу N 916725 и установление ответственных за неудовлетворительное состояние реки Пионерской, что, как было установлено следствием по делу N 916725, являлось главной причиной наводнения 7 августа 2001 г.

200. Действительно, согласно постановлению от 20 июля 2004 г. (см. §§ 54-61 настоящего Постановления), установив со ссылкой на применимые законы и подзаконные акты, что власти Приморского края и водопроводное предприятие несли ответственность за обеспечение безопасного обслуживания Пионерского водохранилища, включая поддержание адекватной пропускной способности русла течения реки из водохранилища (см. § 61 настоящего Постановления), следствие не сделало видимых попыток по установлению ответственности органов власти и водопроводного предприятия - не говоря уже об установлении конкретных должностных лиц - за неудовлетворительное состояние реки Пионерской и, в частности, ее, очевидно, неадекватную пропускную способность во время наводнения 7 августа 2001 г.

201. Более того, что касается градостроительной политики в Владивостоке, включая район около Пионерского водохранилища, в постановлении от 20 июля 2004 г. был перечислен ряд мер, которые не были приняты городской и краевой администрациями, в частности, было отмечено продолжающееся уклонение от определения водоохранных зон для того, чтобы могли быть применены ограничения в строительстве (см. §§ 55-57 настоящего Постановления). Европейский Суд поражен тем фактом, что, обнаружив эти недостатки, следственные органы решили прекратить расследование за отсутствием признаков состава преступления. Он также отмечает, что, хотя в постановлении от 20 июля 2004 г. указывалось, что причиной прекращения следственными органами уголовного дела в отношении должностных лиц Владивостока являлось то, что они не превысили своих полномочий при выделении земельных участков вблизи реки Пионерской в отсутствие каких-либо градостроительных ограничений в то время (см. § 58 настоящего Постановления), Европейскому Суду не понятна причина прекращения уголовного дела также и в отношении властей Приморского края, поскольку вышеупомянутое решение об этом умалчивало.

202. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд не убежден в том, что способ, которым компетентные российские органы власти реагировали на события 7 августа 2001 г., обеспечивал полную ответственность должностных лиц или властей в связи с их ролью в тех событиях и эффективное применение соответствующих положений национального законодательства, гарантирующих соблюдение права на жизнь (см. в довольно сходном контексте упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 117). С учетом этого и общих принципов, изложенных выше (см. § 190 настоящего Постановления), Европейский Суд далее не считает, что какие-либо другие средства правовой защиты, в частности, гражданские разбирательства о возмещении ущерба заявителей, который был им причинен в связи с наводнением 7 августа 2001 г., могли представлять адекватное судебное реагирование на их жалобы на основании статьи 2 Конвенции.

203. Следовательно, Европейский Суд заключает, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте в части отсутствия адекватного судебного реагирования властей на события 7 августа 2001 г.

II. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

204. Заявители также жаловались на то, что уклонение властей от действий по поддержанию русла реки Пионерской в надлежащем состоянии и снижению угрозы наводнений имело следствием причинение ущерба их домам и имуществу и что им не была присуждена компенсация ущерба. Они ссылались на статью 8 Конвенции и статью 1 Протокола N 1 к Конвенции, которые предусматривают:

"Статья 8

Каждый имеет право на уважение... его жилища...

Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц...

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права Государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

A. Доводы сторон

205. Заявители утверждали, что их жилища и имущество серьезно пострадали в результате наводнения, вызванного масштабным сбросом воды из Пионерского водохранилища. Согласно их объяснениям они до сих пор не вернулись к прежней жизни и не получили достаточной компенсации за поврежденное имущество. Заявители рассматривали выплаченную им досудебную компенсацию как унижающую их достоинство. Более того, с учетом продолжающегося уклонения властей от принятия мер по очистке и углублению реки Пионерской отсутствует гарантия того, что события 7 августа 2001 г. не повторятся.

206. Власти Российской Федерации утверждали, что нарушения прав заявителей, предусмотренных статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, не были допущены. Они ссылались на отсутствие данных о том, что ущерба жилищам и имуществу заявителей можно было избежать, если бы русло реки Пионерской было очищено или если бы существовала система оповещения о чрезвычайных ситуациях на Пионерском водохранилище. Власти Российской Федерации ссылались на решения судов, вынесенные в гражданских разбирательствах, возбужденных заявителями на национальном уровне, утверждая, что предполагаемый ущерб был понесен ими по причине стихийной силы в форме исключительно обильных осадков. Власти Российской Федерации также утверждали, что применимое национальное законодательство не возлагало никаких обязательств на государство для возмещения рыночной стоимости поврежденного имущества и что с учетом большого числа пострадавших во время наводнения 7 августа 2001 г. финансовая помощь со стороны государства едва ли могла быть более щедрой. Тем не менее власти распределили финансовую помощь, какую они могли предоставить, среди всех пострадавших от наводнения непосредственно, автоматически и независимо от того, какие доказательства любого реального материального ущерба они могли предоставить.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

207. Прежде всего Европейский Суд напоминает, что, хотя в некоторых случаях возможно частичное совпадение понятий "жилище" в значении статьи 8 Конвенции и "собственность" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, жилище может существовать, даже когда заявитель не имеет прав или интереса в отношении недвижимого имущества (см. с необходимыми изменениями Постановление Европейского Суда от 18 ноября 2004 г. по делу "Прокопович против Российской Федерации" (Prokopovich v. Russia), жалоба N 58255/00, §§ 35-39* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2006.), и Постановление Европейского Суда от 15 ноября 2007 г. по делу "Хамидов против Российской Федерации" (Khamidov v. Russia), жалоба N 72118/01, § 128). Напротив, лицо может иметь право собственности на конкретное строение или землю в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в отсутствие достаточных связей с ними, которые превратили бы их в жилище в значении статьи 8 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 18 декабря 1996 г. по делу "Лоизиду против Турции" (Loizidou v. Turkey) (существо жалобы), § 66, Reports of Judgments and Decisions 1996-VI). В настоящем деле жалобы заявителей касались ущерба, причиненного наводнением их жилищам - в которых первая, четвертая заявительницы и заявитель являлись собственниками, вторая и шестая заявительницы являлись нанимателями, а третья заявительница проживала вместе с четвертой заявительницей, ее родственницей (см. §§ 10-14 настоящего Постановления) - и их имуществу внутри и вне их жилищ. Европейский Суд считает возможным рассмотреть жалобы заявителей на основании статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

208. Европейский Суд далее отмечает, что заявители получили конкретные внесудебные компенсации материального ущерба, который был им причинен в результате наводнения 7 августа 2001 г. В частности, первая заявительница получила единовременную выплату в размере 14 000 рублей (приблизительно 350 евро), а остальные заявители получили каждый по 1 000 рублей (приблизительно 25 евро) финансовой помощи. Возникает вопрос: могут ли заявители в соответствии со статьей 34 Конвенции по-прежнему считаться "жертвами" предполагаемого нарушения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции? В этой связи Европейский Суд напоминает, что заявитель лишается своего статуса жертвы, если национальные власти признали нарушение Конвенции прямо или по существу и предоставили целесообразное и достаточное возмещение в связи с ним (см., например, Постановление Большой Палаты по делу "Скордино против Италии (N 1)" (Scordino v. Italy) ( N 1)), жалоба N 36813/97, §§ 178-193, ECHR 2006-V).

209. В настоящем деле нет никаких сведений о том, что власти когда-либо признавали нарушения, на которые жаловались заявители. Действительно, как следует из объяснений властей Российской Федерации в этом отношении, данная компенсация была предназначена для всех пострадавших во время наводнения 7 августа 2001 г. как материальная помощь и не означала признание властями ответственности за события, произошедшее в эту дату. Более того, такое признание не было сделано и в ходе уголовного разбирательства, возбужденного в связи с событиями 7 августа 2001 г., или во время гражданских разбирательств, в которых заявители требовали компенсации материального ущерба. В то же время, даже если Европейский Суд будет рассматривать компенсацию в 14 000 рублей, выплаченную первой заявительнице как надлежащее и достаточное возмещение, он явно не сможет прийти к такому же выводу в отношении компенсации в размере 1 000 рублей, выплаченной остальным заявителям.

210. Европейский Суд, таким образом, признает, что заявители сохраняют свои статусы жертв в соответствии со статьей 34 Конвенции в связи с их жалобами на основании статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

211. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

212. Европейский Суд ранее неоднократно устанавливал, что на государство-ответчика возложено позитивное обязательство принять разумные и надлежащие меры для обеспечения прав заявителя, предусмотренных статьей 8 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 9 декабря 1994 г. по делу "Лопес Остра против Испании" (Lоpez Ostra v. Spain), § 51, Series A, N 303-C, Постановление Европейского Суда от 21 февраля 1990 г. по делу "Пауэлл и Райнер против Соединенного Королевства" (Powell and Rayner v. United Kingdom), § 41, Series A, N 172, и много других примеров). Он также признает, что в контексте опасной деятельности сферы действия позитивных обязательств на основании статей 2 и 8 Конвенции в значительной степени совпадают (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 133).

213. Вместе с тем Европейский Суд напоминает, что реальное, эффективное осуществление права, гарантированного статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, не зависит исключительно от обязанности государства не вмешиваться в его осуществление, но может требовать мер защиты позитивного характера, особенно если имеется прямая связь между мерами, которых заявитель может правомерно ожидать от властей, и эффективным уважением его собственности (см. Решение Европейского Суда от 4 мая 2000 г. по делу ""Биэлектрик С.р.л." против Италии" (Bielectric S.r.l. v. Italy), жалоба N 36811/97, упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 134). Жалобы на непринятие государством-ответчиком позитивных мер в целях защиты частной собственности должны рассматриваться в рамках общего правила первого предложения пункта 1 статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, в котором устанавливается право на беспрепятственное пользование имуществом (см. Постановление Большой Палаты по делу "Бейелер против Италии" (Beyeler v. Italy), жалоба N 33202/96, § 98, ECHR 2000-I, упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 133, и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", § 172).

214. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд, прежде всего, отмечает, что власти Российской Федерации не оспаривали, что домовладения, на которые указывал каждый из заявителей, действительно являлись их "жилищами" в значении статьи 8 Конвенции. Также они не оспаривали наличия у заявителей "имущества" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции или того, что жилища и имущество были повреждены в результате наводнения 7 августа 2001 г. Европейский Суд, следовательно, рассмотрит, в какой степени на власти была возложена обязанность совершить действия по защите жилищ и имущества заявителей, и было ли это обязательство выполнено в настоящем деле.

215. Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации утверждали, ссылаясь на выводы национальных судов по гражданским делам заявителей, что предполагаемые нарушения их прав на основании статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции были следствием стихийной силы в форме исключительно обильных осадков, которые не могли быть предвидены, и ответственность за которые не могла быть возложена на государство-ответчика. Европейский Суд не может согласиться с подобным доводом. Он напоминает в этой связи, что, учитывая субсидиарный характер своих функций и воздерживаясь от принятия функции суда первой инстанции, разрешающего вопрос о фактах, Европейский Суд, тем не менее, не связан выводами национальных судов и может отступать от них, когда это представляется неизбежным при обстоятельствах конкретного дела (см., например, Постановление Европейского Суда от 21 февраля 2002 г. по делу "Матьяр против Турции" (Matyar v. Turkey), жалоба N 23423/94, § 108). В настоящем деле Европейский Суд установил в §§ 162-165 Постановления, что наводнение 7 августа 2001 г. произошло после крупномасштабного сброса воды из Пионерского водохранилища, вероятные и потенциальные последствия которых власти могли предвидеть. Европейский Суд также установил, что основной причиной наводнения, как следовало из заключения экспертизы, было неудовлетворительное состояние обслуживания русла реки Пионерской вследствие очевидного уклонения властей от его очистки и, в частности, поддержания его адекватной пропускной способности в случае сброса воды из Пионерского водохранилища. Европейский Суд заключил, что это бездействие, как и уклонение властей от применения градостроительных ограничений с учетом технических требований эксплуатации водохранилища, поставило жизни населения под угрозу (см. §§ 168-180 и 185 настоящего Постановления).

216. Европейский Суд не имеет сомнений в том, что причинно-следственная связь, установленная между халатностью властей и угрозой жизни населения в окрестностях Пионерского водохранилища, также применима к ущербу, причиненному жилищам и имуществу заявителей во время наводнения. Аналогично, возникшее нарушение составляет не "вмешательство", а нарушение позитивного обязательства, поскольку должностные лица и органы власти не приняли всех возможных мер, чтобы обеспечить права заявителей, предусмотренные статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 135). Действительно, позитивное обязательство на основании статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции обязывает национальные власти принять некие практические меры из тех, которые требовались от них в контексте их позитивного обязательства на основании статьи 2 Конвенции (см. с необходимыми изменениями упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 136). Поскольку очевидно, что никаких мер принято не было, Европейский Суд заключает, что российские власти не исполнили своего позитивного обязательства по защите жилища и имущества заявителей.

217. Соответственно, в настоящем деле имело место нарушение статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

218. Наконец, заявители жаловались на то, что они не располагали эффективными внутренними средствами правовой защиты в отношении их вышеизложенных жалоб. Жалоба подлежит рассмотрению с точки зрения статьи 13 Конвенции, которая предусматривает:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

A. Доводы сторон

219. Заявители поддержали свою жалобу, утверждая, что они не имели возможности обеспечить адекватное судебное реагирование на предполагаемые нарушения их прав как во время уголовного разбирательства - два уголовных дела, возбужденных в связи с наводнением 7 августа 2001 г., не дали значимых результатов, - так и во время гражданского разбирательства, когда национальные суды в двух инстанциях отклонили их требования о компенсации.

220. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители имели в своем распоряжении эффективные внутренние средства правовой защиты, поскольку в отношении событий 7 августа 2001 г. проводилось уголовное разбирательство. Кроме того, согласно объяснениям властей Российской Федерации заявители могли предъявить иски о взыскании компенсации ущерба и воспользовались этой возможностью, хотя результат судебного разбирательства и был неблагоприятным для них.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

221. Европейский Суд напоминает, что согласно его прецедентной практике статья 13 Конвенции применяется только при наличии "доказуемой жалобы" лица о том, что оно является жертвой нарушения права, предусмотренного Конвенцией (см. Постановление Европейского Суда от 27 апреля 1988 г. по делу "Бойл и Райс против Соединенного Королевства" (Boyle and Rice v. United Kingdom), § 52, Series A, N 131). В настоящем деле Европейский Суд установил нарушение в части непринятия властями мер по защите жизни первой, третьей и шестой заявительниц, а также их жилищ и имущества. С другой стороны, Европейский Суд решил, что жалобы, поданные на основании статьи 2 Конвенции второй, четвертой заявительницами и пятым заявителем, несовместимы ratione personae с положениями Конвенции.

222. При таких обстоятельствах Европейский Суд признает, что первая, третья и шестая заявительницы имели доказуемую жалобу на основании статей 2 и 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции для целей статьи 13 Конвенции и что остальные заявители имели доказуемую жалобу на основании статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции для целей статьи 13 Конвенции, но не на основании статьи 2 Конвенции, для применения статьи 13 Конвенции.

223. Соответственно, Европейский Суд находит, что жалоба первой, третьей и шестой заявительниц на нарушение статьи 13 Конвенции, во взаимосвязи со статьями 2 и 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции и жалоба остальных заявителей на нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции не являются явно необоснованными в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалобы не являются неприемлемыми по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалобы должны быть объявлены приемлемыми.

224. Европейский Суд далее отмечает, что жалоба второй, четвертой заявительниц и заявителя на нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции является несовместимой ratione personae с положениями Конвенции, и подлежит отклонению в соответствии с подпунктом "a" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

2. Существо жалобы

225. Европейский Суд напоминает, что статья 13 Конвенции гарантирует доступность на национальном уровне средства правовой защиты, обеспечивающего соблюдение сущности конвенционных прав и свобод, независимо от того, в какой форме они могут обеспечиваться в правовой системе страны. Эта статья требует наличия внутренних средств правовой защиты для рассмотрения по существу жалобы на нарушение Конвенции и предоставления соответствующего возмещения, хотя государства-участники наделены определенной свободой усмотрения при определении способа реализации конвенционных обязательств, предусмотренных названной статьей. Тем не менее средство правовой защиты, предусмотренное статьей 13 Конвенции, должно быть "эффективным" как практически, так и на законодательном уровне, в частности, в том смысле, что его использованию не должны неоправданно препятствовать действия или бездействие властей государства-ответчика (см. в числе недавних примеров Постановление Европейского Суда от 29 марта 2011 г. по делу "Эсмухамбетов и другие против Российской Федерации" (Esmukhambetov and Others v. Russia), жалоба N 23445/03, § 158* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 4/2012.)).

226. В настоящем деле власти Российской Федерации утверждали, что заявители имели возможность предъявить иски о возмещении ущерба, причиненного их жилищам и имуществу, и возмещении морального вреда за страдания и чувство тоски, которые они испытали в ходе наводнения 7 августа 2001 г. (см. § 94 настоящего Постановления). Европейский Суд приступит с учетом изложенных выше принципов к оценке эффективности внутренних средств правовой защиты для целей статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции, а также во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в части тех жалоб, которые Европейский Суд объявил приемлемыми (см. § 223 настоящего Постановления).

(a) Статья 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции

227. Европейский Суд установил в § 202 настоящего Постановления, что право первой, третьей и шестой заявительниц на жизнь не получило адекватной защиты во время уголовного разбирательства, возбужденного публичными органами, и что другое средство правовой защиты, в частности, гражданское разбирательство, к которому прибегли эти заявительницы, не предоставляло адекватного судебного реагирования на их жалобы на основании статьи 2 Конвенции.

228. С учетом вышеизложенного Европейский Суд не считает необходимым рассматривать эти жалобы заявительниц на основании статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции, поскольку при данных обстоятельствах обособленные вопросы не возникают.

(b) Статья 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции

229. Европейский Суд отмечает, что российское законодательство предоставляет заявителям возможность предъявить иски о возмещении ущерба их жилищам и имуществу, причиненного им в результате наводнения 7 августа 2001 г.

230. Он отмечает в этой связи, что, как он указывал в § 197 настоящего Постановления, некоторые попытки по установлению обстоятельств событий 7 августа 2001 г. в ходе расследования по делу N 916725 предпринимались, и, в частности, по крайней мере были проведены три экспертизы. Заключения экспертиз от 29 сентября 2002 г. и 24 января 2003 г. давали достаточно подробное описание наводнения 7 августа 2001 г., включая его главную причину, масштаб и разрушительные последствия. Национальные суды, таким образом, имели в своем распоряжении все необходимые материалы, чтобы в принципе иметь возможность в рамках гражданского разбирательства разрешить вопрос об ответственности властей на основании фактов, установленных в уголовном разбирательстве, независимо от исхода данного разбирательства (см. противоположный пример в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Будаева и другие против Российской Федерации", §§ 162-163). В частности, они, в принципе, имели возможность оценить факты, установленные во время уголовного разбирательства, определить виновных в данном происшествии и вынести исполнимое судебное решение (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ёнерилдыз против Турции", § 151).

231. Также очевидно, что национальные суды рассмотрели требования заявителей на основании имеющихся доказательств. В частности, они исследовали доводы заявителей и обосновали свои решения. Действительно, исход судебных разбирательств не был в пользу заявителей, поскольку их жалобы, в конце концов, были отклонены. Тем не менее, с точки зрения Европейского Суда, это обстоятельство само по себе еще не означает, что данное внутреннее средство правовой защиты не соответствовало требованиям статьи 13 Конвенции, что касается требований заявителей относительно ущерба, причиненного их жилищам и имуществу. В этом отношении Европейский Суд напоминает, что "эффективность" "средства правовой защиты" в значении статьи 13 Конвенции не зависит от определенности благоприятного исхода для заявителя (см. Постановление Европейского Суда по делу "Чонка против Бельгии" (Conka v. Belgium), жалоба N 51564/99, § 75, ECHR 2002-I).

232. С учетом вышеизложенного Европейский Суд, таким образом, находит, что требования статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции в настоящем деле нарушены не были.

IV. Применение 41 Конвенции

233. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

1. Материальный ущерб

(a) Заявители

234. Заявители требовали возмещения материального ущерба, который был им причинен в результате повреждений их имущества наводнением 7 августа 2001 г.

235. В частности, первая заявительница требовала 417 000 рублей (приблизительно 10 000 евро) в качестве компенсации за утраченное имущество. В поддержку своей жалобы первая заявительница ссылалась на протокол ее допроса в качестве свидетельницы от 21 сентября 2001 г., где она подробно перечисляла свое утраченное имущество и указывала его стоимость в размере 417 000 рублей. Она также приложила смету, подтверждавшую, что стоимость ремонтных работ в ее жилье составляла 63 114 рублей 97 копеек (приблизительно 1 500 евро).

236. Вторая заявительница требовала 3 375 301 рубль (приблизительно 80 000 евро) в качестве компенсации стоимости ремонта ее дома и пристроек. Она не предоставила никаких доказательств в поддержку своего требования.

237. Третья заявительница требовала 311 543 рубля (приблизительно 7 400 евро) в качестве компенсации за утраченное имущество в ходе наводнения. Она не предоставила никаких доказательств в поддержку своего требования.

238. Четвертая заявительница требовала 483 731 рубль (приблизительно 11 400 евро) в качестве компенсации стоимости замены ее утраченного имущества и ремонтных работ в квартире. Она предоставила большое количество документов, включая чеки, подтверждавших покупку различных домашних и других вещей, смету ремонтных работ и отчет о проведенных работах.

239. Заявитель требовал 400 000 рублей (приблизительно 9 500 евро) в качестве компенсации стоимости имущества, которое он утратил во время наводнения. В поддержку своей жалобы заявитель ссылался на акт оценки от 14 августа 2001 г. (см. § 82 настоящего Постановления). Он предоставил справку Федеральной службы государственной статистики об уровне инфляции в Мурманской области в период с 2001 по 2009 год.

240. Шестая заявительница требовала 52 000 рублей (приблизительно 1 200 евро) в качестве компенсации за ее утраченное имущество. По ее мнению, документы, подтверждавшие ее требование, могли быть получены из материалов гражданского дела, рассматривавшегося в российских судах.

(b) Власти Российской Федерации

241. Власти Российской Федерации оспорили требования заявителей в отношении материального ущерба. Они утверждали, что компенсация по данному основанию не может быть выплачена никому из заявителей, поскольку они не подкрепили свои требования документальными доказательствами. Они также отмечали, что национальные суды отказали в удовлетворении таких требований заявителей в ходе разбирательства на национальном уровне, и утверждали, что Европейский Суд не может заменять выводы национальных судов по данному вопросу своими выводами.

242. Власти Российской Федерации также утверждали, что, поскольку третья и четвертая заявительницы проживали совместно в одном доме, они не имели оснований предъявлять отдельные требования о компенсации материального ущерба.

243. Власти Российской Федерации далее оспорили документы, предоставленные четвертой заявительницей в поддержку своего требования. Они отмечали, в частности, что чеки в основном относятся к периоду мая - сентября 2009 года, что смета и отчет о ремонтных работах не были подтверждены соответствующими документами и доказательствами и что, в целом, четвертая заявительница не смогла доказать, что расходы по документам, которые она предоставила в Европейский Суд, были понесены для ликвидации последствий наводнения 7 августа 2001 г., а не по другой причине.

244. Власти Российской Федерации оспорили требования заявителя, утверждая, что материальный ущерб, причиненный ему и отраженный в акте оценке от 14 августа 2001 г., равнялся 200 000 рублей (приблизительно 4 700 евро) и что справка об инфляции не могла быть принята во внимание, так как в ней содержалась информация об инфляции в Мурманской области, а заявитель проживал в Приморском крае.

(c) Мнение Европейского Суда

245. Европейский Суд отмечает необходимость ясной причинной связи между материальным ущербом, на который ссылался заявитель, и нарушением Конвенции (см., в частности, Постановление Большой Палаты по делу "Чакиджи против Турции" (Cakici v. Turkey), жалоба N 23657/94, § 127, ECHR 1999-IV). В настоящем деле Европейский Суд установил нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в части непринятия властями мер по защите имущества заявителей. Он не сомневается, что существует прямая связь между этим нарушением и материальным ущербом, компенсации которого требуют заявители.

246. Европейский Суд отмечает, что первая заявительница предоставила протокол ее допроса в качестве свидетельницы, в ходе которого она перечислила поврежденное имущество и утверждала, что материальный ущерб составил 417 000 рублей. Европейский Суд не может, тем не менее, рассматривать данный документ как доказательство того, что ущерб, действительно ею понесенный, равнялся указанной сумме, так как очевидно, что этот протокол являлся формальной записью показаний первой заявительницы, а не документом, подтверждающим их правильность. С другой стороны, Европейский Суд принимает во внимание смету ремонтных работ в жилище первой заявительницы, стоимость которых составила 63 114 рублей 97 копеек (приблизительно 1 500 евро). Следовательно, он присуждает первой заявительнице 1 500 евро в качестве компенсации материального ущерба, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.

247. Что касается третьей и четвертой заявительниц, Европейский Суд считает надлежащим рассмотреть их жалобы совместно с учетом того, что, как отмечалось властями Российской Федерации, они проживали в одном и том же доме, и, соответственно, вполне возможно, что материальный ущерб, который был им причинен, относился к тому же имуществу. Европейский Суд далее полагает излишним оценивать относимость и достоверность документальных доказательств, предоставленных четвертой заявительницей в поддержку своих требований о материальном ущербе, и рассматривать доводы властей Российской Федерации в этом отношении (см. § 254 настоящего Постановления). Он отмечает, что акт оценки, составленный компетентным государственным органом, как охарактеризовал его Советский районный суд Владивостока в своем решении от 25 февраля 2003 г., подтверждал, что ущерб имуществу в доме, где проживали третья и четвертая заявительницы, равнялся 486 000 рублей (приблизительно 11 500 евро). Европейский Суд далее напоминает, что указанный суд признал этот документ достоверным доказательством фактически понесенного ущерба, и Европейский Суд не имеет оснований ставить под сомнение это решение суда (см. § 108 настоящего Постановления). Таким образом, он присуждает 11 500 евро третьей и четвертой заявительницам совместно в качестве компенсации материального ущерба, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.

248. Европейский Суд принимает довод властей Российской Федерации в отношении требования о компенсации материального ущерба заявителя о том, что это требование было подтверждено только в сумме 200 000 рублей (приблизительно 4 700 евро), поскольку именно эта сумма была указана в акте оценки от 14 августа 2001 г. ущерба, причиненного имуществу заявителя в результате наводнения 7 августа 2001 г. (см. § 82 настоящего Постановления). Европейский Суд согласен с властями Российской Федерации в том, что не может быть принята во внимание справка, предоставленная заявителем в подтверждение своего требования о компенсации причиненного ему материального ущерба, скорректированного с учетом инфляции, поскольку данный документ ссылался на индекс цен в другом регионе, а не в том, где проживал заявитель. Соответственно, Европейский Суд присуждает заявителю 4 700 евро по данному основанию, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.

249. Наконец, Европейский Суд отмечает, что вторая и шестая заявительницы не смогли обосновать свои требования документальными доказательствами. В частности, неясно, действительно ли вторая заявительница когда-либо пыталась, как четвертая зявительница и заявитель, например, надлежащим образом оценить предполагаемый материальный ущерб, и существовали ли вообще документы, подтверждающие ее требования. Шестая заявительница, с другой стороны, утверждала, что такие документы находятся в материалах ее гражданского дела, рассматриваемого национальными судами, но не объяснила, почему не предоставила эти документы в Европейский Суд. С учетом вышеизложенного Европейский Суд не присуждает каких-либо сумм по данному основанию второй и шестой заявительницам.

2. Моральный вред

250. Каждая из третьей, четвертой и шестой заявительниц требовала 5 000 000 рублей (приблизительно 120 000 евро), а каждый из первой заявительницы и заявителя требовал по 500 000 рублей (приблизительно 12 000 евро) в качестве компенсации морального вреда, который был им причинен в результате событий 7 августа 2001 г. Вторая заявительница не выдвинула никаких требований по данному основанию.

251. Власти Российской Федерации оспорили эти требования как полностью чрезмерные и необоснованные. Они утверждали, что никакая компенсация не может быть присуждена второй заявительнице в отсутствие требований с ее стороны по данному основанию.

252. Европейский Суд принимает довод властей Российской Федерации о том, что никакая компенсация морального вреда не может быть присуждена второй заявительнице, поскольку она не предъявила никаких требований по данному основанию.

253. Что касается остальных заявителей, Европейский Суд учитывает, что он установил нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом и процессуальном аспектах в части неисполнения государством-ответчиком его позитивного обязательства по защите права на жизнь первой, третьей и шестой заявительниц и обеспечению адекватного судебного реагирования в связи с событиями, которые поставили их жизни под угрозу. Он также установил нарушение статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в части уклонения государства-ответчика от мер по защите жилищ и имущества заявителей. Заявители должны были испытать вследствие этого тоску и страдания. Учитывая вышеизложенное и оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает по 20 000 евро первой, третьей и шестой заявительницам и по 10 000 евро четвертой заявительнице и заявителю, а также любой налог, подлежащий начислению на указанные выше суммы.

B. Судебные расходы и издержки

254. Заявители не требовали возмещения судебных расходов и издержек, и Европейский Суд не присуждает им каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

255. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобы на нарушение статей 2 и 13 Конвенции, поданные первой, третьей и шестой заявительницами, а также жалобы на нарушение статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и статьи 13 Конвенции по взаимосвязи со статьей 8 и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции приемлемыми, а в остальной части - неприемлемыми;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее материально-правовом аспекте в части уклонения государства-ответчика от исполнения его позитивного обязательства по защите права на жизнь первой, третьей и шестой заявительниц;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте в части отсутствия адекватного судебного реагирования на предполагаемое нарушение права на жизнь первой, третьей и шестой заявительниц;

4) постановил, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

5) постановил, что отсутствует необходимость в отдельном рассмотрении жалобы первой, третьей и шестой заявительниц на нарушение статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции;

6) постановил, что по делу нарушение требований статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьей 8 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции допущено не было;

7) постановил, что:

(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителям следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 1 500 евро (одну тысячу пятьсот евро) первой заявительнице, 11 500 евро (одиннадцать тысяч пятьсот евро) третьей и четвертой заявительницам совместно, 4 700 евро (четыре тысячи семьсот евро) заявителю в качестве компенсации материального ущерба;

(ii) 20 000 евро (двадцать тысяч евро) каждой из первой, третьей и шестой заявительниц, 10 000 евро (десять тысяч евро) четвертой заявительнице и заявителю в качестве компенсации морального вреда;

(iii) любой налог, включая налог на добавленную стоимость, подлежащий начислению на указанные суммы;

(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

8) отклонил оставшуюся часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 28 февраля 2012 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Нина Ваич Председатель Палаты Суда