Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 2 февраля 2012 г. N 78-О12-1СП Поскольку наказание за бандитизм и за совершение убийства осужденным назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных об их личности и является справедливым, суд не находит оснований для отмены или изменения приговора

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 2 февраля 2012 г. N 78-О12-1СП

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Ворожцова С.А.,

судей Безуглого Н.П. и Шалумова М.С.,

при секретаре Кошкиной А.М.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационном жалобам осужденных Воеводина А.М., Прохоренко А.А., их защитников Шеина Е.В., Чуриловой Ж.В., Лепшина П.А. на приговор Санкт-Петербургского городского суда с участием присяжных заседателей от 14 июня 2011 года, которым

Воеводин А.М., ..., ранее судимый: 14.12.2005 Санкт-Петербургским городским судом по п.п. "а", "в" ч. 2 ст. 282 УК РФ к 3 годам лишения свободы,

осужден:

по ч. 3 ст. 30, п.п. "ж", "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в ред. от 21.07.2004 N 73-ФЗ) на 14 лет лишения свободы;

ч. 1 ст. 209 УК РФ (в ред. от 08.12.2003 N 162-ФЗ) на 14 лет лишения свободы;

п.п. "а", "б", "ж", "з", "к", "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в ред. от 21.07.2004 N 73-ФЗ) по эпизодам с потерпевшими К., Г., Г. и Г. к пожизненному лишению свободы;

ч. 3 ст. 222 УК РФ (в ред. от 25.06.1998 N 92-ФЗ) на 7 лет лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем сложения наказаний назначено пожизненное лишение свободы.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ путем сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным приговором Санкт-Петербургского городского суда от 14.12.2005, назначено окончательное наказание в виде пожизненного лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

В срок наказания зачтено наказание, отбытое по приговору Санкт-Петербургского городского суда от 14.12.2005 в период с 14 декабря 2005 г. по 13 декабря 2008 г., а также время содержания под стражей по настоящему делу с 14 декабря 2008 г. по 13 июня 2011 г. включительно;

Прохоренко А.А., ..., ранее судимый: 12.02.2008 Выборгским районным судом г. Санкт-Петербурга по ч. 2 ст. 162, ч. 1 ст. 222 УК РФ к 6 годам лишения свободы,

осужден:

по ч. 2 ст. 209 УК РФ (в ред. от 08.12.2003 N 162-ФЗ) на 12 лет лишения свободы;

п.п. "а", "б", "ж", "з", "к", "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ (в ред. от 21.07.2004 N 73-ФЗ) по эпизодам с потерпевшими К., Г. Г. и Г. к пожизненному лишению свободы;

ч. 3 ст. 222 УК РФ (в ред. от 25.06.1998 N 92-ФЗ) на 7 лет лишения свободы;

ч. 2 ст. 162 УК РФ (в ред. от 07.03.2011 N 26-ФЗ) с применением ч. 1 ст. 62,ч. 1 ст. 65 УК РФ на 3 года лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем сложения наказаний назначено пожизненное лишение свободы.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ путем сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным приговором Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от 12.02.2008, назначено окончательное наказание в виде пожизненного лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

В срок наказания зачтено наказание, отбытое по приговору Выборгского районного суда г. Санкт-Петербурга от 12.02.2008 в период с 7 ноября 2005 г. по 13 июня 2011 г. включительно.

Взыскано с Воеводина, Прохоренко, с каждого, в пользу Г. по ... рублей, в пользу К. по ... рублей в счет компенсации причиненного морального вреда.

Этим же приговором Прохоренко оправдан по обвинению по ч. 3 ст. 30, п.п. "ж", "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ, в связи с непричастностью к совершению преступления. В этой части приговор сторонами не обжалован и в кассационном порядке не проверяется.

По данному делу также осуждены Закалистов Е.А., Костраченков Анд.В., Костраченков Ал.В., Румянцев С.А., в отношении которых дело рассмотрено в кассационном порядке Судебной коллегией Верховного Суда РФ 19.01.2012; осуждены Воробьев Я.Б., Ерофеев Д.С., Конаков А.Н., Орлов Р.С., Павленко Н.В., Харчев Д.П. и оправданы Малюгин А.О., Гусев П.Е., в отношении которых приговор не обжаловался.

Заслушав доклад судьи Шалумова М.С., объяснения осужденных Воеводина А.М., Прохоренко А.А. в режиме видеоконференцсвязи, адвокатов: Кабалоевой В.М. в защиту Воеводина, Магера В.А., Гольдич И.Л., Долматовой С.Д. в защиту Прохоренко, поддержавших доводы кассационных жалоб, мнения представителей потерпевших - адвокатов Голубка С.А., Цейтлиной О.П., полагавших оставить приговор без изменения, прокурора Абрамовой З.Л., полагавшей оставить приговор без изменения, признать за Прохоренко право на реабилитацию в части оправдания по ч. 3 ст. 30, п.п. "ж", "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ, Судебная коллегия установила:

на основании обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей Воеводин А.М. и Прохоренко А.А. признаны виновными в том, что совершили вышеперечисленные преступления при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней, поступивших в суд кассационной инстанции до начала судебного заседания, осужденный Воеводин А.М. высказывает несогласие с приговором как постановленным с многочисленными нарушениями уголовно-процессуального закона и норм международного права, принципа состязательности и равноправия сторон, и права подсудимого на защиту, приводя следующие доводы.

В ходе предварительного следствия он был ознакомлен с частью постановлений о назначении экспертиз уже после их проведения; в направленных в суд материалах дела отсутствовал ряд заключений экспертиз и протоколов очных ставок, которые затем были приобщены к делу в судебном заседании, хотя при такой ситуации судья был обязан возвратить дело прокурору.

Несмотря на его плохое самочувствие, 28, 31 мая, 4 июня 2010 г. ему не оказывалась надлежащая медицинская помощь, а судебные заседания проводились с его участием. В этой связи он просил только изменить порядок исследования доказательств, однако суд необоснованно расценил это как отказ от дачи показаний и разрешил обвинителю огласить его показания на предварительном следствии. В нарушение ч. 1 ст. 243 УПК РФ суд отказал в удовлетворении ходатайства его защитников о приобщении к делу фотографий потерпевшего Г. и показе их присяжным заседателям, а ему запретил давать показания о предшествующем поведении потерпевших Г. и Г. и предъявить присяжным видеозаписи преступных действий чеченских боевиков. Государственный обвинитель Цепкало Н.Н. незаконно воздействовала на присяжных, однако заявленный ей отвод судьей отклонен. Аналогичным образом оставлены без удовлетворения отводы, заявленные стороной защиты самому судье, а также ряд его ходатайств по исследованию доказательств.

Судом необоснованно не удовлетворено ходатайство Прохоренко о доведении до сведения присяжных, как доказательства мотивов убийства Г. показаний, данных им в качестве свидетеля по другому делу. Социо-гуманитарная экспертиза проведена некомпетентными лицами (Л., Г.), без предоставления и исследования всех исходных данных, сторонам не было предложено представить свои вопросы экспертам в письменном виде, ходатайства защиты о назначении дополнительной экспертизы, отводе экспертов и их допросе безмотивно отклонены, вследствие чего присяжным представлено недопустимое доказательство. В то же время, стороне обвинения позволено выйти за рамки предъявленного обвинения при исследовании обстоятельств купли-продажи им недвижимости, так как якобы он направлял полученные средства на финансирование деятельности банды.

В деле отсутствуют протокол очной ставки между ним и Харчевым, распечатки телефонных соединений, подтверждающие его невиновность, что свидетельствует о фальсификации доказательств. В то же время, присяжным демонстрировались двери от автомобиля потерпевшего С., тогда как в деле отсутствуют документы о демонтаже дверей с данного автомобиля.

Напутственное слово судьи необъективно, в нем не приведены в полном объеме его показания и ряд других оправдательных доказательств. Суд не учел заявление Костраченкова А. в судебном заседании 17.09.2010 о том, что Костраченков под давлением следствия оговорил его и других лиц в совершении преступлений.

В вопросном листе при ответе на вопрос N 134 имеется не заверенное старшиной присяжных заседателей исправление, а ответ на вопрос N 170 противоречит ответу на вопрос N 192. Вывод в приговоре о вовлечении им в банду Малюгина не соответствует действительности, так как Малюгин оправдан. При вынесении приговора суд не учел отсутствие достаточных доказательств совершения им убийств К., О., то, что он никак не мог воспрепятствовать убийствам Г., Г. и Г., а обстоятельства убийства Г. были раскрыты благодаря ему.

Председательствующий умышленно затягивал рассмотрение дела, в связи с чем он был лишен нормальных условий жизни. В подтверждение подробно описывает условия содержания в следственном изоляторе.

Судом необоснованно не удовлетворялись его ходатайства об ознакомлении с протоколом судебного заседания по мере его изготовления и предоставлении копий всех материалов дела, он не ознакомлен с протоколом судебного заседания в полном объеме. После удаления его за нарушение порядка председательствующий судья допустил предвзятость, не стал рассматривать поданные им заявления и ходатайства, за исключением заявления об отказе от услуг адвоката Шишковой А.А., он был лишен возможности встречаться с адвокатами и защищаться от обвинения, хотя согласно Конституции РФ он, даже будучи удаленным из зала, не утратил статуса подсудимого и поэтому сохранял права заявлять через своих адвокатов ходатайства и отводы, которые судья был обязан рассмотреть и обеспечить ему право на защиту.

Считает, что судом ему назначено явно несправедливое наказание, не учтены в полной мере смягчающие обстоятельства, в том числе активное способствование раскрытию преступления, состояние здоровья. Вопреки требованиям Конституции РФ председательствующий указал в приговоре его национальность, чем также показал свою предвзятость по отношению к подсудимым.

С учетом приведенных доводов просит отменить приговор и направить дело на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания.

В кассационной жалобе в интересах осужденного Воеводина защитник Шеин Е.В. указывает на то, что суд без достаточных оснований отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о возвращении дела прокурору для повторного ознакомления обвиняемых с материалами дела, поскольку с частью материалов обвиняемые не были ознакомлены, чем поставлены в неравное положение со стороной обвинения. Кроме того, удалив Воеводина из зала судебного заседания до окончания прений, председательствующий существенно ущемил гарантированные законом права подсудимого, так как незаконно ограничил возможность заочного участия в судебном разбирательстве. Допущенные нарушения уголовно-процессуального закона не позволили суду постановить законный, обоснованный и справедливый приговор. По этим причинам просит отменить приговор в отношении Воеводина и направить уголовное дело на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания.

В кассационной жалобе в интересах осужденного Воеводина защитник Чурилова Ж.В. также высказывает несогласие с приговором в отношении Воеводина и просит его отменить, направить дело на новое судебное разбирательство, ссылаясь на то, что при назначении наказания суд, хотя и перечислил смягчающие обстоятельства, однако в полной мере не учел их, в том числе активное способствование Воеводина раскрытию преступления, состояние здоровья, и назначил чрезмерно суровое наказание. Также судом нарушен принцип состязательности сторон. Вопреки требованиям ст. 15 УПК РФ присяжным заседателям продемонстрирована фотография потерпевшего К. но отказано в приобщении к материалам дела фотографии Воеводина А.М.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней, поступивших в суд кассационной инстанции до начала судебного заседания, осужденный Прохоренко А.А. указывает, что в ходе предварительного следствия и рассмотрения дела судом были допущены многочисленные нарушения уголовно-процессуального закона, влекущие отмену приговора, приводя следующие доводы.

Суд не обеспечил участие адвоката Магера В.А. в ходе предварительного слушания дела, от услуг которого он не отказывался. Участие других адвокатов, осуществлявших его защиту, не освобождало суд от обеспечения участия адвоката Магера на предварительном слушании дела. В протоколе предварительного слушания от 22.12.2008 отсутствует стр. 18, что является основанием для пересмотра судебного решения.

В связи с выделением органами предварительного следствия дела по эпизоду хранения им пистолета в отдельное производство он был лишен эффективной судебной защиты. При формировании коллегии присяжных стороне защиты и ему самому не была предоставлена возможность в первоочередном порядке задать вопросы кандидатам в присяжные заседатели, воспользоваться правом их отвода. В ходе судебного разбирательства вплоть до дня удаления присяжных для вынесения вердикта в средствах массовой информации должностными лицами органов следствия и прокуратуры допускались выступления, в которых он и другие подсудимые заранее назывались преступниками, бандой, чем оказывалось незаконное воздействие на присяжных. Все это свидетельствует о незаконном составе суда и незаконности вынесенного коллегией присяжных заседателей вердикта.

В ходе судебного следствия нарушался принцип состязательности сторон, предусмотренный ст. 15 УПК РФ, дело рассматривалось судом с обвинительным уклоном, председательствующий проявлял предубеждение в отношении него, о чем свидетельствовало то, что при разъяснении прав подсудимого ограничился лишь перечислением его краткого перечня, не упомянул права, указанные в ст. 198, 275-293 УПК РФ, не обязал сторону обвинения разъяснить ему суть предъявленного обвинения, не возвратил дело прокурору ввиду допущенных на предварительном следствии нарушений закона, не давал ему возможности представлять доказательства в свою защиту, задавать вопросы другим подсудимым, необоснованно не удовлетворял ходатайства стороны защиты, в том числе об отводе самого председательствующего. Ему не предоставлялось достаточно времени для общения с адвокатами, согласования позиций с ними для полноценной защиты.

Детально анализируя содержание вопросов стороны обвинения и председательствующего и ответов на них во время допросов подсудимых Прохоренко, Воеводина, Костраченкова Анд., Румянцева, Орлова, Харчева, свидетелей Г., С., М. и других, полагает, что им задавались наводящие и повторные вопросы, чем оказывалось незаконное давление на подсудимых и присяжных заседателей. Такое же давление оказывалось при оглашении показаний ряда лиц, копии приговора от 14.12.2005 и обвинительного заключения по другому делу, не имеющих отношения к рассматриваемому делу, исследовании вещественных доказательств, видеозаписей эксгумированных трупов; демонстрировались фотографии убитых, их одежда с целью вызвать у присяжных предубеждение по отношению к подсудимым. Председательствующий задал ему вопрос об общем количестве ножевых ранений, нанесенных потерпевшему К., тем самым подчеркивая, что он не мог не знать об этом, и фактически показав присяжным свою уверенность в его причастности к данному преступлению. Аналогичное нарушение допущено председательствующим при допросе подсудимого Орлова.

В то же время, председательствующий незаконно, по его мнению, отказал в удовлетворении: ходатайства Костраченкова Анд. о выяснении даты написания им явки с повинной; ходатайств стороны защиты об оглашении показаний Воеводина по другому делу, с помощью которых мог быть установлен мотив убийства Г., и сведений о телефонных переговорах подсудимых, не приобщенных к делу следователем, и являющихся оправдательным доказательством по эпизоду убийства Г. и Г. об оглашении показаний подсудимых Ерофеева, Харчева, Воробьева, относящихся к обстоятельствам сбора и расходования денежных средств; о вызове в суд и допросе в качестве свидетеля С. Перед допросами свидетелей не выяснялись их отношения с подсудимыми и потерпевшими, что лишило присяжных заседателей возможности правильно оценить показания свидетелей. Полагает, что председательствующим необоснованно снимались вопросы допрашиваемым, направленные на выяснение данных о предшествующем поведении и характеристике потерпевших, так как закон такого запрета не содержит, тем самым ограничивалось право подсудимых довести до сведения присяжных обстоятельства, имеющие значение для дела. Суд не выяснил с достаточной полнотой его психическое состояние в день гибели Г., необоснованно отказал в удовлетворении ходатайств его защитника о назначении дополнительной и повторной психолого-психиатрической экспертизы.

В жалобе приводятся доводы относительно некомпетентности экспертов Л. и Г., нарушениях закона и прав подсудимых при назначении и проведении ими экспертизы, недопустимости заключения данной экспертизы как доказательства, исправлениях в ответе присяжных на вопрос N ... полностью аналогичные доводам, приведенным в жалобах осужденного Воеводина.

Далее в своей жалобе осужденный Прохоренко, подробно анализируя и критически оценивая выступления гособвинителей и адвоката Цейтлиной в интересах потерпевшего во время судебных прений, и по существу оспаривая представленные ими доказательства в подтверждение его вины, обращает внимание на то, что председательствующий не делал замечаний гособвинителям, когда те ссылались на доказательства, не исследованные в судебном заседании, искажали показания подсудимых, незаконно воздействовали на присяжных заседателей, и тем самым судья, не реагируя на нарушения закона стороной обвинения, сам способствовал незаконному давлению на присяжных заседателей.

Предполагает, что исходя из отраженного в протоколе судебного заседания разъяснения председательствующего, кто-то из присяжных заседателей либо вся коллегия не пожелали слушать речь его защитника Лепшина П.А. в судебных прениях, тем самым высказав мнение о его виновности до вынесения вердикта, однако председательствующим не приняты меры к установлению этих присяжных заседателей и их отводу. Ему и его защитнику было предоставлено недостаточно времени для подготовки к прениям сторон.

При составлении вопросного листа не учтены его предложения и замечания, в частности при формулировании вопросов NN 38, 63, 75, 76, 98, незаконно отказано в постановке дополнительных вопросов.

Напутственное слово составлено председательствующим судьей таким образом, чтобы убедить присяжных заседателей в его виновности и исключить возможность оправдания. В нем судья неполно изложил содержание ст. 14 УПК РФ, ч. 1 ст. 65 УК РФ, исказил показания Воеводина и других подсудимых, не разъяснил присяжным все их обязанности, не дал возможности представить адекватные возражения на него.

В вердикте присяжных ответы на вопросы N 170 и 192 содержат противоречия; при ответе на вопросы NN 100 и 106 вместо "единодушно" написано "единогласно"; не все исправления в ответах на вопросы заверены надлежащим образом. После провозглашения вердикта судья не разъяснил подсудимым право представить свои письменные формулировки по вопросам, содержащимся в п.п. 1-6 ч. 1 ст. 299 УПК РФ.

В приговоре суд незаконно указал его национальность, чем нарушил его конституционные права и проявил предвзятость. Его действия по эпизоду обвинения в убийстве Кима квалифицированы не в соответствии с вердиктом присяжных. В нарушение требований ст. 10 и 17 УК РФ его действия необоснованно квалифицированы единой ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство четырех человек, что повлекло назначение несправедливого чрезмерно сурового наказания. Также судом не принято во внимание, что он содержался в плохих условиях, не учтены все данные о состоянии его здоровья, активное способствование им изобличению К., то, что преступления, за которые он осужден, начаты согласно приговору летом 2003 года, когда он был еще несовершеннолетним и, следовательно, действовал под влиянием взрослых лиц.

Оправдав его по обвинению в покушении на убийство О., суд не признал за ним право на частичную реабилитацию.

Судом необоснованно не удовлетворялись его ходатайства об ознакомлении с протоколом судебного заседания по мере его изготовления и предоставлении копий всех материалов дела, он не ознакомлен с протоколом судебного заседания в полном объеме, судьей необоснованно отклонены его замечания на протокол судебного заседания.

С учетом приведенных доводов просит отменить приговор и направить дело на новое судебное разбирательство, признать за ним право на частичную реабилитацию по обвинению в покушении на убийство О.

В возражениях на кассационные жалобы Воеводина обращает внимание на ошибочность доводов о том, что ему вменялась особо активная роль в совершении преступлений, тогда как у него не установлено никаких отягчающих обстоятельств, в том числе и указываемого.

В кассационной жалобе в интересах осужденного Прохоренко и дополнениях к ней защитник Лепшин П.А. приводит доводы о допущенных судом существенных нарушениях уголовно-процессуального закона, аналогичные доводам кассационных жалоб Прохоренко, и, кроме того, подробно анализируя содержание протокола судебного заседания и высказывая свое личную критическую оценку тех или иных вопросов и действий гособвинителей и председательствующего, указывает следующее.

В ходе судебного следствия суд неоднократно допускал к исследованию по ходатайству стороны обвинения одни и те же доказательства, позволял исследовать данные, негативно характеризующие подсудимых, вследствие чего у присяжных формировалась предубежденность в отношении подсудимых. Сторона обвинения и суд не разъяснили Прохоренко существо предъявленного ему обвинения, в связи с чем защитник детально излагает те моменты обвинения, которые, на его взгляд, требовали разъяснения подсудимому.

Судом не соблюдены требования ст. 252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства, исследовались обстоятельства, не связанные с обвинением подсудимых. Председательствующий проявлял очевидную предвзятость к подсудимым, допускал высказывания, свидетельствующие о его убежденности в их виновности, при этом необоснованно отклонил все заявленные ему отводы.

При формулировании вопросного листа, произнесении напутственного слова председательствующим не учтена позиция стороны защиты Прохоренко, нарушен принцип объективности и беспристрастности, тогда как по закону судья обязан сам включить вопросы, отражающие позицию защиты и позволяющие присяжным принять решения об освобождении подсудимого от уголовной ответственности или признании виновным в менее тяжком преступлении.

При квалификации действий Прохоренко суд не учел отсутствие причинной связи между совершенными им действиями и наступившими вредными последствиями. Несмотря на отсутствие в его действиях признаков соучастия суд расценил их как совершенные в составе организованной преступной группы, а затем в составе банды. Неправильно установлен мотив действий Прохоренко, что привело к их неправильной квалификации. Сторона обвинения существенно исказила реальную картину событий при описании преступных действий осужденных. Приговор противоречит вердикту коллегии присяжных заседателей.

На этом основании также просит отменить приговор в отношении Прохоренко и направить дело на новое разбирательство.

Также осужденные и их защитники, оспаривая установленные судом фактические обстоятельств дела, приводят в своих жалобах доводы о недоказанности вины осужденных в преступлениях, недостоверности доказательств, положенных в основу их обвинения, неправильном отражении в протоколе судебного заседания хода судебного разбирательства и содержания исследованных доказательств.

В возражениях на кассационные жалобы осужденных и их защитников государственный обвинитель Цепкало Н.Н. указывает на несостоятельность приведенных в них доводов и просит оставить жалобы без удовлетворения.

Изучив материалы уголовного дела, проверив и обсудив доводы кассационных жалоб и возражений на них, Судебная коллегия находит приговор в отношении Воеводина и Прохоренко законным, обоснованным и справедливым, а кассационные жалобы не подлежащими удовлетворению.

Согласно ч. 2 ст. 379 УПК РФ, основаниями отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, являются основания, предусмотренные пунктами 2-4 части первой данной статьи: нарушение уголовно-процессуального закона; неправильное применение уголовного закона; несправедливость приговора. Исходя из данной нормы уголовно-процессуального закона, судебные решения, вынесенные с участием присяжных заседателей, не могут быть обжалованы сторонами в кассационном порядке и не подлежат проверке судом кассационной инстанции по мотивам несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Согласно ч. 4 ст. 347 УПК РФ, сторонам запрещается ставить под сомнение правильность вердикта, вынесенного присяжными заседателями.

В этой связи доводы осужденных Воеводина, Прохоренко и их защитников о неправильности вердикта присяжных, недоказанности вины осужденных, противоречивости или недостоверности доказательств, положенных в основу их обвинения, неучете судом тех или иных фактических обстоятельств дела, не могут быть Судебной коллегией приняты во внимание и рассмотрены.

Личные предположения осужденных и защитников о действиях судьи, присяжных заседателей, гособвинителей, и их отношении к подсудимым, также не могут быть рассмотрены Судебной коллегией в качестве доводов жалоб и проверены в кассационном порядке, так как являются лишь домыслами авторов жалоб, не подтвержденными протоколом судебного заседания или какими-либо иными объективными данными.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных Уголовно-процессуальным кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора (ст. 381 УПК РФ), по делу не установлено.

Доводы Прохоренко о нарушениях его прав на предварительном слушании, отсутствии страницы 18 в протоколе предварительного слушания от 22.12.2008, рассмотрении дела незаконным составом коллегии присяжных заседателей, а также доводы кассационных жалоб о наличии оснований для возвращения дела прокурору противоречат материалам дела.

Как видно из протокола судебного заседания предварительного слушания дела от 22.12.2008, содержащегося в деле в полном объеме и со всеми страницами (т. 130 л.д. 32-49), а также протоколов судебных заседаний от 16 и 19 января 2009 г. (т. 130 л.д. 50-74), предварительное слушание дела проведено в установленном законом порядке. В ходе предварительного слушания защиту интересов Прохоренко осуществляли сначала адвокат Суркова, а затем адвокат Лепшин по соглашению. Никаких ходатайств и возражений по поводу участия данных защитников в судебном заседании Прохоренко не заявлял, об участии адвоката Магера, осуществлявшего его защиту на предварительном следствии, не ходатайствовал. Таким образом, право на защиту Прохоренко в ходе предварительного слушания было обеспечено в полном объеме, препятствий к слушанию дела не имелось.

Каких-либо существенных нарушений закона со стороны органов предварительного следствия, препятствующих рассмотрению дела судом и не устранимых в судебном производстве, на предварительном слушании установлено не было, в связи с чем отсутствовали основания для возвращения дела прокурору. По эпизоду незаконного ношения пистолета Прохоренко дело было выделено в отдельное производство и рассмотрено затем районным судом в соответствии с требованиями УПК РФ, данный эпизод повторно не вменялся Прохоренко по настоящему делу, поэтому его доводы о лишении эффективной защиты не основаны на законе. Со всеми материалами, дополнительно приобщенными к делу в ходе судебного разбирательства, участники со стороны защиты были ознакомлены и имели возможность их оспаривать.

Дело рассмотрено законным составом коллегии присяжных заседателей, которая была сформирована с соблюдением требований ст. 328 УПК РФ. Какие-либо данные, свидетельствующие о незаконном воздействии на присяжных заседателей заинтересованными в исходе дела лицами, в материалах дела отсутствуют.

При формировании коллегии присяжных заседателей сторонам была предоставлена возможность выяснять у кандидатов в присяжные заседатели все вопросы, которые, по мнению сторон, могли иметь значение для оценки ими объективности кандидата и заявления отводов, в том числе об их отношении к материалам средств массовой информации, касающимся рассматриваемого уголовного дела.

После этого сторонами, в том числе участниками со стороны защиты, были заявлены кандидатам в присяжные заседатели немотивированные и мотивированные отводы, тем самым ими использованы предоставленные законом возможности для исключения из числа кандидатов в присяжные тех лиц, на которых, по их мнению, могли оказать влияние различные выступления в средствах массовой информации.

Замечаний по поводу процедуры отбора присяжных заседателей и заявлений о роспуске коллегии присяжных заседателей ввиду тенденциозности ее состава от сторон не поступало (т. 131 л.д. 97).

Приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности Воеводина и Прохоренко, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела.

Судебное разбирательство по делу проведено в предусмотренной уголовно-процессуальным законом процедуре с учетом особенностей, установленных главой 42 УПК РФ. Какие-либо данные о том, что состояние здоровья подсудимых препятствовало проведению состоявшихся судебных заседаний, в материалах дела, в том числе в медицинских справках следственного изолятора, заключениях фельдшера, находившегося в зале суда, а также в заключении дополнительной комплексной психологопсихиатрической экспертизы Воеводина, отсутствуют.

Действия председательствующего по ведению судебного следствия, разъяснению участникам процесса их прав, и обеспечению порядка в судебном заседании осуществлялись в рамках процессуальных полномочий, предоставленных ему ст. 243, 334-335 УПК РФ. Всем участникам процесса, включая подсудимых, председательствующим разъяснялись их процессуальные права в судебном разбирательстве, а при производстве отдельных судебных действий - права, предусмотренные статьями УПК РФ, регламентирующими производство данных действий. Согласно ч. 5 ст. 172 УПК РФ, обязанность разъяснения обвиняемому существа предъявленного обвинения возлагается на следователя, а согласно ч. 2 ст. 335 УПК РФ, во вступительном заявлении государственный обвинитель излагает существо предъявленного обвинения, что им и было сделано по настоящему делу, поэтому доводы защитника Лепшина о неразъяснении председательствующим и гособвинителями подсудимому Прохоренко существа обвинения противоречат закону и материалам дела.

Принятие председательствующим в соответствии с указанными полномочиями и регламентом судебного заседания, установленным ст. 257 Кодекса, мер воздействия к участникам процесса за нарушение порядка в судебном заседании, в том числе удаление из зала подсудимого Воеводина, и связанное с этим оставление без рассмотрения заявлений и ходатайств Воеводина, как лица, не участвовавшего в этот период в судебном разбирательстве, не может расцениваться как проявление предвзятости и необъективности, и никоим образом не ограничивало право подсудимых на защиту.

В частности, Воеводину после удаления из зала обеспечены его права на последнее слово перед уходом присяжных в совещательную комнату и на ознакомление с материалами судебного разбирательства, проводившегося в его отсутствие; в судебном заседании продолжали участвовать адвокаты, которые имели возможность заявлять ходатайства, отводы и иными способами защищать его интересы; вопреки утверждениям Воеводина, ему вручены копии всех протоколов судебных заседаний и предоставлена возможность обжалования всех судебных решений, затрагивающих его права и законные интересы, при этом он, также как и Прохоренко, никем не лишался права на консультации со своими защитниками на протяжении всего судебного разбирательства; у подсудимых и их защитников имелось достаточно времени для подготовки к прениям сторон.

В судебном заседании в установленные законом сроки исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами, разрешены все заявленные ходатайства. Вопреки доводам кассационных жалоб, суд не выходил за пределы судебного разбирательства, проводимого с участием присяжных заседателей; первоначальные показания Воеводина оглашены при наличии оснований, указанных в законе; допросы свидетелей, потерпевших, подсудимых проводились в предусмотренной законом процедуре, с выяснением только тех вопросов, которые относятся к обвинению, выдвинутому против подсудимых, а в присутствии присяжных также только вопросов, разрешаемых коллегией присяжных (ст. 252; 299 п.п. 1, 2, 4; 334-335 УПК РФ); оснований для признания вопросов допрашиваемым, заданных стороной обвинения или председательствующим, наводящими либо направленными на оказание давления на присяжных, Судебная коллегия не находит. Вопросы председательствующего, заданные подсудимому Прохоренко для уточнения его показаний, не свидетельствуют о каком-то предубеждении судьи по отношению к нему.

Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов подсудимым и их защитникам, либо участникам со стороны обвинения, в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на вынесение вердикта коллегией присяжных заседателей и постановление судом законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено. Все решения председательствующего по заявленным участниками процесса ходатайствам и отводам приняты им после всестороннего выяснения и обсуждения мнений сторон, основаны на законе и мотивированы.

В этой связи доводы Воеводина, Прохоренко и их защитников о необоснованном отклонении председательствующим их ходатайств об исследовании доказательств и заявленных отводов судье и гособвинителю, неразъяснении подсудимым в полном объеме и ущемлениях их процессуальных прав, неразъяснении Прохоренко сущности предъявленного ему обвинения, нарушениях процедуры судебных действий, а также об умышленном затягивании председательствующим сроков рассмотрения дела нельзя признать состоятельными.

Все заявления и ходатайства сторон о недопустимости отдельных доказательств, об истребовании дополнительных доказательств, в том числе оглашении сведений, упомянутых в кассационных жалобах, обсуждались и тщательно проверялись в ходе судебного следствия в отсутствие присяжных заседателей, по результатам обсуждения и проверок председательствующим принимались мотивированные решения, учитывающие особенности судебного следствия и связанные с ними определенные ограничения в исследовании доказательств в суде присяжных.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с указанными решениями суда, в том числе не находит оснований для признания недопустимым доказательством заключения социо-гуманитарной экспертизы, проведенной компетентными в данной области специальных знаний специалистами и в соответствии с установленной законом процедурой. По существу, как следует из содержания кассационных жалоб, осужденные и их защитники оспаривают не законность, а достоверность тех доказательств, которые они оценивают как недопустимые.

Так, суд, допуская исследование в присутствии присяжных сведений об обстоятельствах купли-продажи Воеводиным объектов недвижимости; видеозаписи очной ставки между Воеводиными и Харчевым, протокол которой был утрачен следствием; копии обвинительного заключения и приговора по другому уголовному делу; сведений, которые, по мнению защитника Лепшина, негативно характеризовали подсудимых и сформировали у присяжных предубежденность к ним,

и, с другой стороны, отклоняя ходатайства об исследовании показаний Воеводина по другому делу; видеозаписи преступных действий чеченских боевиков; приобщении к делу распечаток телефонных переговоров, не приобщенных следователем; оглашении показаний ряда подсудимых об обстоятельствах сбора и расходования ими денежных средств; сведений, касающихся личности и деятельности потерпевших Г., Г.;

правильно исходил из того, что: обстоятельства купли-продажи Воеводиным недвижимости охватывались формулировкой предъявленного подсудимому обвинения; видеозапись очной ставки при данных обстоятельствах обоснованно была признана судом иным документом и предъявлена присяжным по ходатайству самой стороны защиты; обвинительное заключение и приговор по другому делу оглашены стороной обвинения как содержание сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассматриваемого дела; в судебном заседании в присутствии присяжных исследовались обстоятельства, касающиеся преступной деятельности подсудимых, охватываемой формулировкой предъявленного им обвинения, а не их характеризующие данные.

В то же время показания Воеводина по другому делу не имели никакого отношения к обстоятельствам рассматриваемого судом дела; диск с видеозаписью был изъят у Закал истова, знакомство с которым на тот момент подсудимые отрицали, и, следовательно, с его помощью не могли быть установлены мотивы действий подсудимых; потерпевшие Г., Г. не являлись обвиняемыми по данному делу, и поэтому их незаконная, по мнению стороны защиты, деятельность, и увязываемые с этой деятельностью фотографии, не могли быть предметом исследования судом присяжных.

Решение о том, какие именно сведения о телефонных переговорах обвиняемых необходимо приобщить к делу, принимал следователь как компетентное должностное лицо, определяющее объем обвинения и перечень подтверждающих его доказательств. Оснований полагать, что неприобщенные сведения каким-то образом могут свидетельствовать о невиновности осужденных, и тем самым являются оправдательными доказательствами, в деле не имеется.

Отказы в исследовании отдельных доказательств, в том числе оглашении показаний, вызове свидетелей, демонстрации присяжным фотографий, о которых упоминается, в частности, в жалобе защитника Чуриловой, назначении дополнительной или повторной экспертизы, обусловлены тем, что данные доказательства и фотографии не имели отношения к обстоятельствам рассматриваемого дела, либо отсутствовали предусмотренные законом основания для назначения экспертизы.

Как следует из протокола судебного заседания, и вопреки доводам кассационных жалоб, сторона обвинения при оглашении письменных доказательств не предъявляла присяжным фотографии трупов потерпевших с места происшествия и фототаблицы, приложенные к заключениям экспертиз трупов, а также другие материалы дела, которые могли бы вызвать у присяжных заседателей предубеждение по отношению к подсудимым.

Вместе с тем, в случаях, когда кто-либо из участников процесса сообщал в присутствии присяжных заседателей сведения, не относящиеся к предмету исследования коллегией присяжных, либо задавал другим участникам вопросы относительно таких сведений, председательствующий каждый раз своевременно прерывал выступления и разъяснял присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание данные сведения и учитывать при вынесении вердикта. Также во время обсуждения возражений стороны защиты на напутственное слово председательствующий по ходатайству подсудимого Воеводина разъяснил присяжным, что они не вправе учитывать при вынесении вердикта любую информацию относительно рассматриваемого дела, полученную вне судебного заседания, в том числе из средств массовой информации, и должны руководствоваться только доказательствами, исследованными в суде (т. 158 л.д. 218-219).

Вопросный лист и вердикт коллегии присяжных заседателей по своему содержанию и оформлению полностью соответствуют требованиям ст. 339, 341-343 УПК РФ. Все замечания и предложения по поводу формулировки вопросов для присяжных в проекте вопросного листа, заявленные сторонами, были рассмотрены председательствующим в установленном порядке. Часть их, включая замечания и предложения стороны защиты, основанные на установленных в судебном заседании фактических обстоятельствах дела, а не на предположениях сторон, учтена при составлении окончательного варианта вопросного листа.

В этой связи Судебная коллегия не может согласиться с доводами защитника Лепшина о необоснованном невключении председательствующим в вопросный лист частных вопросов об обстоятельствах, которые могли бы повлечь освобождение подсудимых от ответственности или признание виновными в менее тяжком преступлении.

Вопреки доводам Воеводина и Прохоренко, содержание напутственного слова председательствующего отвечает требованиям части 3 ст. 340 УПК РФ, оно включает напоминание присяжным об исследованных в судебном заседании с их участием доказательствах, как уличающих подсудимых, так и оправдывающих их, и другие необходимые сведения и разъяснения. Все возражения стороны защиты в связи с содержанием напутственного слова председательствующего рассмотрены в судебном заседании, при этом возражения по мотивам нарушения принципа объективности и беспристрастности были заявлены только адвокатом Лепшиным, они отклонены мотивированным решением судьи (т. 158 л.д. 216).

Каких-либо существенных нарушений закона, ставящих под сомнение законность вердикта, коллегией присяжных при его составлении и подписании не допущено.

Доводы осужденных о противоречивости вердикта, в том числе ответов на вопросы 170 и 192, нельзя признать обоснованными. Так, отрицательный ответ на вопрос 192 об участии в банде оправданного лица не исключает доказанности участия Воеводина в действиях, перечисленных в вопросе 170, и его вины в бандитизме, что прямо следует из ответов присяжных на вопросы 171-172.

С учетом утвердительного ответа присяжных на вопрос 133 о виновности Воеводина в указанных в нем действиях, следующий вопрос 134 не мог быть оставлен ими без ответа, поэтому незаверенное исправление (слова "без ответа" зачеркнуты), также как и указание слова "единогласно" вместо "единодушно" в ответах на вопросы 100 и 106, никак не влияет на законность вердикта.

Ответы присяжных и результаты голосования по каждому вопросу публично оглашались старшиной в зале судебного заседания, и, исходя из материалов дела, полностью соответствуют записям, произведенным в вопросном листе, а все обнаруженные противоречия и неясности устранены после возвращения присяжных в совещательную комнату в порядке, установленном ч. 2 ст. 345 УПК РФ.

Осужденные на данный момент ознакомлены с протоколом судебного заседания в полном объеме. Все замечания участников процесса на протокол судебного заседания, в том числе осужденного Прохоренко, рассмотрены и удостоверены либо отклонены постановлениями председательствующего в установленном законом порядке. Судебная коллегия не находит каких-либо оснований не согласиться с указанными решениями судьи.

Вопреки доводам Прохоренко и защитника Лепшина, квалификация действий осужденных по всем эпизодам преступлений является правильной, основанной на исследованных в судебном заседании доказательствах и установленных судом фактических обстоятельствах дела, и полностью соответствует вердикту, в том числе по эпизодам бандитизма и убийств, указанным в кассационных жалобах.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 17 УК РФ убийство двух или более лиц, совершенное одновременно или в разное время, не образует совокупности преступлений, поскольку данные действия полностью охватываются уголовной ответственностью по пункту "а" ч. 2 ст. 105 Особенной части УК РФ, в связи с чем суд правильно квалифицировал действия Прохоренко по четырем эпизодам убийств по одной статье 105 ч. 2 п.п. "а", "б", "ж", "з", "к", "л" УК РФ, чем улучшил его правовое положение в сравнении с предъявленным обвинением.

Наказание осужденным назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, всех обстоятельств дела, сведений о личности виновных, в том числе признанных судом и перечисленных в приговоре смягчающих наказание обстоятельств, а наказание Прохоренко по эпизоду разбоя - также с соблюдением положений ч. 1 ст. 62 УК РФ и ч. 1 ст. 65 УК РФ, и является справедливым, в связи с чем доводы кассационных жалоб о чрезмерной суровости назначенного наказания нельзя признать заслуживающими внимания.

Согласно приговору и вопреки доводам жалоб, суд не признавал наличие у Воеводина и Прохоренко отягчающих обстоятельств, в том числе указываемого Прохоренко в своих возражениях на жалобы Воеводина, и лишь констатировал, но не учитывал при назначении наказания, тот факт, что коллегия присяжных не признавала осужденных заслуживающими снисхождения, кроме эпизода разбоя, по которому Прохоренко признан заслуживающим снисхождения.

На момент вступления в организованную группу (лето - осень 2003 г.) Прохоренко уже исполнилось 18 лет, поэтому доводы о том, что он, будучи еще несовершеннолетним, действовал под влиянием взрослых лиц, являются несостоятельными.

Свое решение о назначении осужденным наказания в виде пожизненного лишения свободы суд мотивировал, оснований не согласиться с приведенными мотивами Судебная коллегия не находит.

Гражданские иски потерпевших Г. и К. разрешены судом в соответствии нормами материального и процессуального права. Размер компенсации морального вреда определен с учетом характера и степени причиненных им нравственных страданий, при соблюдении требований разумности и справедливости.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия определила:

приговор Санкт-Петербургского городского суда с участием присяжных заседателей от 14 июня 2011 года в отношении Воеводина А.М. и Прохоренко А.А. оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденных Воеводина А.М., Прохоренко А.А., их защитников Шеина Е.В., Чуриловой Ж.В., Лепшина П.А. - без удовлетворения.

Признать за Прохоренко А.А. право на реабилитацию в части его оправдания по обвинению по ч. 3 ст. 30, п.п. "ж", "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Председательствующий

С.А. Ворожцов

Судьи

Н.П. Безуглый

М.С. Шалумова