Постановление Европейского Суда по правам человека от 12 марта 2013 г. Дело "Айдан против Турции" [Aydan v. Turkey] (жалоба N 16281/10) (II Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(II Секция)

Дело "Айдан против Турции"
[Aydan v. Turkey]
(Жалоба N 16281/10)

Постановление Суда от 12 марта 2013 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявительницами являются вдова и мать А. Айдана, который был смертельно ранен 6 сентября 2005 г. выстрелами, произведенными с военного джипа, когда ожидал автобуса вблизи демонстрации. В июле 2006 года суд ассизов* (* Судом ассизов в западной литературе именуется основной суд по особо тяжким преступлениям (прим. переводчика).) решил не применять уголовное наказание к жандарму, который произвел выстрелы, установив, что он превысил пределы необходимой самообороны, находясь в эмоциональном состоянии, под влиянием страха или паники. Кассационный суд на пленарном заседании оставил решение без изменения.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 2 Конвенции (материально-правовой аспект).

(a) Было ли применение летальной силы "абсолютно необходимым". Жандарм G.Y., который произвел смертельный выстрел и который не участвовал в операции сил безопасности в связи с демонстрацией, управлял джипом, где находились двое его коллег, когда они подверглись нападению демонстрантов. G.Y. утверждал, что выстрелил через левое окно транспортного средства после устного предупреждения, но поскольку его оружие находилось в режиме автоматической стрельбы, он выпустил очередь из семи выстрелов. Суд ассизов и Кассационный суд решили, что G.Y. не подлежит уголовному наказанию, так как он превысил пределы необходимой самообороны, находясь в простительном эмоциональном состоянии, под влиянием страха или паники в значении пункта 2 статьи 27 Уголовного кодекса. Эта ситуация отличалась от дел, в которых агент использовал летальную силу исходя из добросовестного предположения, которое в то время считалось соответствующим действительности, но впоследствии оказалось ошибочным. Не было в достаточной степени установлено, что нападение демонстрантов было чрезмерно насильственным, поэтому нельзя заключить, что G.Y. действовал, добросовестно полагая, что его жизнь и физическая неприкосновенность, а также жизнь его коллег находились в опасности. Это тем более так, поскольку в деле отсутствуют материалы, оправдывающие использование потенциально летальных средств защиты, таких как беспорядочная стрельба по толпе. Кроме того, хотя G.Y. утверждал, что стрелял в воздух в целях предупреждения, чтобы не ранить кого-либо, материалы дела свидетельствуют о том, что на частном транспортном средстве обнаружены три пулевых отверстия. Четвертая пуля попала в А. Айдана. Не было установлено, что G.Y. произвел предупредительный выстрел в воздух. С учетом пулевых отверстий нет сомнений в том, что автоматная очередь могла вызвать трагедию значительно больших масштабов. Таким образом, сила, примененная для рассеивания демонстрантов и повлекшая гибель А. Айдана, не являлась абсолютно необходимой в значении статьи 2 Конвенции.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

(b) Приняло ли государство-ответчик необходимые меры для уменьшения, насколько это возможно, отрицательных последствий применения силы. Несмотря на то, что было признано, что G.Y. умышленно вышел за пределы самообороны, открыв беспорядочную стрельбу по толпе, находясь в состоянии эмоций, страха или паники, национальные суды решили не применять наказание, что не являлось ни признанием вины, ни оправданием. Подобный подход мог повлечь весьма опасные и вредоносные последствия, поскольку допускал применение летальной силы представителями государства в состоянии страха или паники, хотя Европейский Суд признал, что понятие превышения пределов самообороны как таковое известно в европейском уголовном праве. В то время как представители правоохранительных органов де-факто могут превышать пределы самообороны, их статус и функции являются обстоятельствами, которые могут быть приняты во внимание при рассмотрении дела. Европейский Суд не согласился с выводом пленума Кассационного суда о том, что распространенная опасность, создаваемая террористическими актами, совершенными в регионе, в котором происходила демонстрация, в сочетании с "насильственным нападением на обвиняемого и двух его коллег", а также с "сопровождавшими его угрозами убийством" оправдывали решение не осуждать лицо, произведшее смертельный выстрел. Что касается распространенной опасности в регионе, должностные лица правоохранительных органов должны обладать необходимыми моральными, физическими и психологическими качествами для эффективного исполнения своих функций (принцип 18 Основных принципов применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка, принятых ООН в 1990 году). Это тем более относится к представителям сил безопасности, действующих в регионе, который в период, относящийся к обстоятельствам дела, отличался крайней напряженностью и где ожидались подобные беспорядки. Кроме того, решение не применять уголовные санкции к жандарму, допустившему неправомерное использование огнестрельного оружия, могло быть истолковано как индульгенция для сотрудников сил безопасности, действовавших в регионе, которые были обязаны обеспечить применение этого оружия лишь в надлежащих обстоятельствах и таким образом, чтобы можно было бы уменьшить опасность причинения чрезмерного ущерба (принцип 11(b)). Применение Уголовного кодекса в данном случае было несовместимо с условиями статьи 2 Конвенции, согласно которым применение силы должно быть абсолютно необходимым и строго пропорциональным преследуемым целям. В некоторых случаях представители государства могли бы фактически безнаказанно злоупотреблять правами лиц, находящихся под их контролем. Соответственно, государство-ответчик не исполнило обязательство по защите права на жизнь.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).

Европейский Суд также установил нарушение требований статьи 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте в части отсутствия эффективного расследования и нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции в части длительности разбирательства.

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить первой заявительнице 15 000 евро в качестве компенсации материального ущерба и 50 000 евро в качестве компенсации морального вреда и 15 000 евро второй заявительнице в качестве компенсации морального вреда.