Определение Конституционного Суда РФ от 21 ноября 2013 г. N 1803-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Дмитриева Евгения Александровича на нарушение его конституционных прав частью третьей статьи 50, пунктом 1 части первой и частью третьей статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Н.В. Селезнева, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина Е.А. Дмитриева к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Е.А. Дмитриев, осужденный приговором Красноярского краевого суда от 25 ноября 2005 года, оставленным без изменения кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 30 марта 2006 года, оспаривает конституционность части третьей статьи 50 "Приглашение, назначение и замена защитника, оплата его труда", пункта 1 части первой и части третьей статьи 51 "Обязательное участие защитника" УПК Российской Федерации. По мнению заявителя, оспариваемые законоположения, будучи истолкованными правоприменительной практикой в его деле как не обязывающие суд кассационной инстанции назначить осужденному защитника и разъяснить право на защиту, не соответствуют статьям 18, 19 (часть 1), 46 (часть 1), 48 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в определениях от 8 февраля 2007 года N 251-О-П, N 252-О-П и N 254-О-П, положения статей 50 и 51 УПК Российской Федерации - в системе норм уголовно-процессуального законодательства - не могут расцениваться как допускающие возможность ограничения права обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи адвоката (защитника), поскольку при отсутствии отказа подсудимого от защитника или при наличии других обстоятельств, указанных в части первой статьи 51 данного Кодекса, они предполагают обязанность суда обеспечить участие защитника при производстве в суде кассационной инстанции.

Вместе с тем при производстве по уголовному делу применяется уголовно-процессуальный закон, действующий во время производства соответствующего процессуального действия или принятия процессуального решения (статья 4 УПК Российской Федерации). Юридическое же последствие решения Конституционного Суда Российской Федерации, которым выявляется конституционно-правовой смысл нормы, - прекращение ее действия (а значит, и применения) в неконституционном истолковании и, следовательно, утрата ею силы на будущее время в любом ином, расходящемся с выявленным конституционно-правовым смыслом, допускавшемся ранее понимании (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 11 ноября 2008 года N 556-О-Р и от 29 мая 2012 года N 1039-О). При этом решения Конституционного Суда Российской Федерации являются официальным поводом для возобновления дела ввиду новых обстоятельств в отношении тех лиц, которые выступали заявителями в рассматривавшемся им деле; что же касается лиц, которые не являлись участниками конституционного судопроизводства, но в отношении которых также были применены нормативные положения, признанные неконституционными либо получившие в решении Конституционного Суда Российской Федерации конституционно-правовое истолкование, отличное от придававшегося им сложившейся правоприменительной практикой, то такое решение Конституционного Суда Российской Федерации также влечет пересмотр (изменение или отмену) основанного на данных нормативных положениях судебного акта, когда он либо не вступил в законную силу, либо вступил в законную силу, но не исполнен или исполнен частично (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1996 года N 4-П, определения Конституционного Суда Российской Федерации от 14 января 1999 года N 4-О, от 5 февраля 2004 года N 78-О, от 27 мая 2004 года N 211-О, от 12 мая 2006 года N 135-О, от 29 января 2009 года N 44-О-О, от 10 февраля 2009 года N 286-О-О, от 20 октября 2011 года N 1389-О-О, от 25 января 2012 года N 106-О-О и от 19 июня 2012 года N 1161-О).

Поскольку правоприменительное решение по делу Е.А. Дмитриева было вынесено в марте 2006 года, т.е. задолго до принятия Конституционным Судом Российской Федерации определений от 8 февраля 2007 года N 251-О-П, N 252-О-П и N 254-О-П, распространение на его конкретное дело выраженных в этих определениях правовых позиций не представляется возможным (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2011 года N 1547-О-О, N 1549-О-О и N 1610-О-О, от 21 декабря 2011 года N 1777-О-О, от 24 сентября 2012 года N 1616-О, от 22 ноября 2012 года N 2014-О и др.).

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Дмитриева Евгения Александровича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин