Постановление Европейского Суда по правам человека от 15 октября 2013 г. Дело "Гуцановы против Болгарии" [Gutsanovi v. Bulgaria] (жалоба N 34529/10) (IV Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(IV Секция)

Дело "Гуцановы против Болгарии"
[Gutsanovi v. Bulgaria]
(Жалоба N 34529/10)

Постановление Суда от 15 октября 2013 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявителями являются известный местный политик Гуцанов, его жена и две несовершеннолетние дочери. Власти подозревали Гуцанова в причастности к коррупции и приняли решение о его задержании и обыске его дома. 31 марта 2010 г., в 6.30, специальная группа в составе нескольких вооруженных сотрудников полиции в масках пришла в жилище заявителей. Поскольку Гуцанов не реагировал на приказ открыть дверь, сотрудники полиции вторглись через входную дверь дома и вошли в помещение. Жена Гуцанова и двое их несовершеннолетних детей были разбужены приходом полиции. Заявителя отвели в отдельную комнату. В доме был проведен обыск, и во время операции был изъят ряд предметов. Когда Гуцанов покинул дом под конвоем полиции, примерно в 13.00, журналисты и съемочные группы телевидения уже собрались снаружи. Была проведена пресс-конференция. На следующий день региональная ежедневная газета опубликовала высказывания прокурора и фрагменты интервью министра внутренних дел по поводу этого дела. В тот же день прокурор предъявил Гуцанову обвинения в совершении нескольких преступлений, включая принадлежность его как государственного служащего к преступной группе, занимавшейся распределением контрактов, потенциально вредных для муниципалитета, и злоупотребление должностными полномочиями. Прокурор вынес постановление о заключении заявителя под стражу на 72 часа в целях обеспечения его явки в суд. 3 апреля 2010 г. Гуцанов явился в суд и после заседания был заключен под стражу. 25 мая 2010 г. апелляционный суд вынес постановление о домашнем аресте. 26 июля 2010 г. суд первой инстанции освободил заявителя под залог. В апреле 2013 года уголовное разбирательство против него все еще продолжалось на стадии следствия.

Вопросы права

По поводу соблюдения статьи 3 Конвенции. Цели полицейской операции заключались в задержании, обыске и изъятии вещей и были направлены на защиту публичного интереса в преследовании преступлений. Хотя четыре члена семьи не получили физических травм в ходе полицейской операции, полиция все же применила физическую силу. Входная дверь дома была принудительно открыта специальным подразделением, и Гуцанов был обездвижен вооруженными сотрудниками в масках, уложен на пол, и к нему были применены наручники. Гуцанов был известным политиком и председателем Варненского муниципального совета. Не имелось данных о его склонности к насилию и о том, что он может представлять угрозу для сотрудников полиции. Наличие оружия в доме заявителей само по себе не оправдывало привлечения специального подразделения или того вида силы, которая была применена. Возможное присутствие членов семьи при задержании являлось фактором, который следовало принять во внимание при планировании и проведении этого вида операции. Отсутствие предварительной проверки необходимости и законности операции полностью относило планирование операции на усмотрение полиции и органов уголовного преследования и не позволяло учитывать права и законные интересы Гуцановой и двух ее несовершеннолетних дочерей. Правоохранительные органы не рассматривали альтернативных способов проведения операции в доме заявителей, таких как проведение ее в более позднее время или привлечение других сотрудников. Учет законных интересов Гуцановой и ее дочерей был особенно необходим, поскольку она не подозревалась в причастности к преступлениям, в которых подозревался муж, а ее дочери были психологически уязвимы из-за своего возраста (пять и семь лет). Гуцанова и ее дочери были серьезно затронуты происшествием.

Тот факт, что полицейская операция проводилась рано утром и с привлечением специальных агентов в масках, должен был усилить чувства страха и беспокойства, испытываемые тремя заявительницами, до степени, при которой обращение, которому они подверглись, преодолело порог суровости, требуемый для применения статьи 3 Конвенции. Таким образом, они подверглись унижающему достоинство обращению. Полицейская операция планировалась и проводилась без рассмотрения ряда факторов, таких как природа преступлений, в совершении которых подозревался Гуцанов, того факта, что ранее он не проявлял склонности к насилию, и возможного присутствия в доме его жены и дочерей. Все эти элементы ясно указывают, что средства, примененные для задержания Гуцанова в его доме, были избыточными. Особенности задержания вызвали у Гуцанова сильные чувства страха, беспокойства и беспомощности, способные унизить и оскорбить его в собственных глазах и в глазах семьи. Соответственно, он также подвергся унижающему достоинство обращению.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения пункта 3 статьи 5 Конвенции. (a) Доставление к судье. Гуцанов был задержан 31 марта 2010 г., в 6.30, и доставлен к судье через три дня, пять часов и 30 минут. Он являлся подозреваемым по делу, касающемуся присвоения публичных средств и злоупотребления должностными полномочиями, но не подозревался в причастности к насильственным преступлениям. Гуцанов подвергся унижающему достоинство обращению во время полицейской операции, повлекшей его задержание. После этих событий и несмотря на то, что он был взрослым человеком и пользовался помощью адвоката с начала содержания под стражей, Гуцанов был психологически уязвим в первые дни после задержания. Кроме того, тот факт, что он являлся известным политиком, и интерес средств массовой информации к его задержанию, несомненно, усугубляли психологическое давление на него в первый период содержания под стражей. В первый день содержания под стражей Гуцанов принял участие в ряде следственных действий. Однако региональная прокуратура не требовала его предварительного заключения до последнего дня четырехдневного периода его содержания под стражей, допускаемого национальным законодательством в отсутствие судебной санкции, хотя заявитель не участвовал в следственных действиях в течение двух дней. Он содержался под стражей в городе, в котором суд был уполномочен решать вопрос о его предварительном заключении, и чрезвычайные меры безопасности в его деле не требовались. В итоге с учетом психологической уязвимости заявителя в первые дни после задержания и в отсутствие обстоятельств, оправдывающих решение не доставлять его к судье на второй или третий день после его заключения под стражу, государство не исполнило обязанность "безотлагательно" доставить заявителя к судье или иному должностному лицу, уполномоченному разрешать вопрос о законности его заключения под стражу.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против").

(b) Длительность содержания под стражей. Гуцанов был лишен свободы на четыре месяца, из которых два провел под домашним арестом. Даже во время подачи первых ходатайств об освобождении суды страны исключали угрозу того, что он скроется. Однако они продлевали срок содержания на том основании, что заявитель может совершить новые преступления, в частности, препятствовать получению доказательств. Апелляционный суд в решении от 25 мая 2010 г. пришел к выводу о том, что последняя угроза также перестала существовать ввиду отставки заявителя с поста председателя муниципального совета. Тем не менее в отношении Гуцанова было вынесено постановление о домашнем аресте, хотя апелляционный суд не привел конкретных мотивов, оправдывающих эту меру, которая оставалась в силе еще два месяца. Соответственно, власти не исполнили обязанности мотивировать продление срока содержания заявителя под стражей после 25 мая 2010 г.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения пункта 5 статьи 5 Конвенции. Иск о возмещении ущерба, предусмотренный законом об ответственности государства, не может считаться эффективным внутренним средством правовой защиты. В национальном законодательстве отсутствуют иные положения, позволяющие получать компенсацию ущерба, причиненного чрезмерной длительностью содержания под стражей или задержкой в доставлении к судье.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 5 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения пункта 2 статьи 6 Конвенции. Высказывания министра внутренних дел после задержания Гуцанова, опубликованные газетой в период, когда дело находилось в центре пристального внимания общественности, выходили за рамки простого сообщения информации. Высказывания министра создавали у общественности впечатление о том, что Гуцанов принадлежал к "мозговому центру" преступной группы, присвоившей значительные суммы публичных средств. Таким образом, они нарушили право заявителя считаться невиновным. Что касается мотивов, приведенных в решении о заключении Гуцанова под стражу, судья указал, что суд "по-прежнему полагает, что преступление было совершено, и обвиняемый к нему причастен". Эта фраза составляла признание вины до вынесения решения по существу дела и также нарушала право заявителя считаться невиновным.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. Обыск был проведен в отсутствие предварительной санкции судьи. Протокол, составленный после обыска, был представлен судье суда первой инстанции, который формально утвердил его без указания мотивов. Европейский Суд не находит это достаточным для вывода о том, что судья осуществил эффективную проверку законности и необходимости обыска. Такая проверка была особенно необходима, поскольку до этого не было указано, какие документы и предметы, связанные с уголовным расследованием, следователи рассчитывали найти и изъять в доме заявителей. Общий характер обыска подтверждался большим количеством и разнообразием изъятых предметов и документов и отсутствием очевидной связи между некоторыми предметами и расследуемыми преступлениями. Кроме того, поскольку уголовное расследование началось за пять месяцев до этого, следователи могли обратиться в суд для вынесения решения о проведении обыска. В отсутствие предварительной санкции судьи и при ретроспективной проверке данной меры процедура не сопровождалась достаточными гарантиями для предотвращения угрозы злоупотребления полномочиями со стороны следственных органов. Заявители были эффективно лишены требуемой защиты против произвола. Вмешательство в их право на уважение жилища не было "предусмотрено законом".

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).

По поводу соблюдения статьи 13 Конвенции во взаимосвязи со статьями 3 и 8 Конвенции. Заявление о возбуждении уголовного дела или иск о возмещении ущерба государством не являлись адекватным внутренним средством правовой защиты. Факт причинения психологических страданий не составлял преступления в соответствии с национальным законодательством, поэтому возможная уголовно-правовая жалоба заявителей являлась бесперспективной. Заявители не располагали внутренним средством правовой защиты для осуществления права не подвергаться бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или права на уважение жилища.

Постановление

По делу допущено нарушение требований статьи 13 Конвенции (принято единогласно).

Компенсация

В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителям совместно 40 000 евро в качестве компенсации морального вреда.