Постановление Европейского Суда по правам человека от 29 апреля 2014 г. Дело "Нацвлишвили и Тогонидзе против Грузии" [Natsvlishvili and Togonidze v. Georgia] (жалоба N 9043/05) (III Секция) (извлечение)

Европейский Суд по правам человека
(III Секция)

Дело "Нацвлишвили и Тогонидзе против Грузии"
[Natsvlishvili and Togonidze v. Georgia]
(Жалоба N 9043/05)

Постановление Суда от 29 апреля 2014 г.
(извлечение)

Обстоятельства дела

Заявитель, управляющий директор публичной компании, акциями которой владели он и его жена (заявительница), был обвинен в различных акционерных преступлениях. Стороны защиты и обвинения заключили соглашение, в соответствии с которым прокурор обязался просить суд первой инстанции признать заявителя виновным без рассмотрения дела по существу и назначить смягченное наказание в виде штрафа. Суд первой инстанции утвердил соглашение, признал заявителя виновным и приговорил его к уплате штрафа. Этот приговор не мог быть обжалован.

В своей жалобе в Европейский Суд заявитель жаловался на то, что процедура заключения сделки с обвинением была несправедливой и составляла процессуальное злоупотребление (пункт 1 статьи 6 Конвенции), что он не мог обжаловать приговор, утвердивший сделку с обвинением (статья 2 Протокола N 7 к Конвенции) и что его право считаться невиновным было нарушено подробным освещением его задержания в средствах массовой информации и комментариями регионального губернатора в телевизионном интервью (пункт 2 статьи 6 Конвенции). Заявители также подали жалобы в соответствии со статьей 34 Конвенции и статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Вопросы права

По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 2 Протокола N 7 к Конвенции. Из представленных сравнительно-правовых материалов Европейский Суд усмотрел, что общей чертой европейских систем криминальной юстиции является получение обвиняемым смягчения обвинений или уменьшения наказаний в обмен на признание вины или сделку nolo contendere* (* Nolo contendere (лат.) - "неоспаривание", разновидность сделки с обвинением, в рамках которой обвиняемый не признает и не оспаривает предъявленное обвинение, но обязуется не оспаривать вынесенное по делу решение (примеч. переводчика).) или на существенное сотрудничество со следственным органом. Процедура заключения сделки не могла считаться ненадлежащей сама по себе. Однако, если процесс влечет усеченную форму судебного рассмотрения и, таким образом, отказ обвиняемого от ряда процессуальных прав, такой отказ должен быть установлен недвусмысленно и обеспечен минимальными гарантиями, сопоставимыми с его значением.

Заключая сделку с обвинением по поводу наказания и обязываясь не оспаривать обвинения, заявитель отказался от своего права на рассмотрение дела по существу. Соответственно, Европейский Суд должен рассмотреть вопрос о том, заключил ли он сделку действительно добровольно, полностью сознавая факты и правовые последствия, и имела ли место достаточная судебная проверка содержания сделки с обвинением и справедливости порядка ее заключения.

Европейский Суд отметил, что инициатива сделки исходила от первого заявителя, и сторона обвинения ее не навязывала. Он имел возможность знакомиться с материалами дела и был надлежащим образом представлен квалифицированными адвокатами по своему выбору на протяжении переговоров и судебного рассмотрения соглашения. Судья, рассматривая законность сделки, задал вопрос о том, подвергался ли он какой-либо форме ненадлежащего давления, и заявитель несколько раз прямо подтвердил прокурору и судье, что он полностью понимает содержание соглашения, что его процессуальные права и правовые последствия соглашения ему разъяснены и он не заключал его под давлением или под воздействием ложных обещаний.

Существенно то, что письменное соглашение было составлено и подписано прокурором, заявителем и его адвокатом и представлено в суд первой инстанции для рассмотрения, что позволяло установить точные условия соглашения, а также предшествующих переговоров, представленных для судебной проверки.

Суд первой инстанции имел полномочия для проверки адекватности наказания, предложенного прокурором, и его уменьшения или его полного отклонения, в зависимости от собственной оценки справедливости условий и процедуры заключения. Суд первой инстанции также проверил обоснованность обвинений против заявителя и их доказуемость. Кроме того, он рассмотрел и утвердил ходатайство о сделке в открытом слушании.

Что касается жалобы на нарушение статьи 2 Протокола N 7 к Конвенции, Европейский Суд нашел разумным ограничение осуществления права на обжалование с учетом сделки с обвинением. Соглашаясь на сделку, заявитель отказался от своего права на ординарное обжалование, и его адвокаты должны были разъяснить ему правовые последствия этого действия. По аналогии с выводом в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции Европейский Суд решил, что отказ от права на ординарное обжалование не составлял произвольного ограничения требования разумности, содержащегося в статье 2 Протокола N 7 к Конвенции.

Постановление

По делу требования статьи 6 Конвенции нарушены не были (вынесено шестью голосами "за" и одним - "против").

По поводу соблюдения пункта 2 статьи 6 Конвенции. Европейский Суд учитывает важность выбора выражений со стороны должностных лиц до того, как лицо предано суду и признано виновным в преступлении. Однако региональный губернатор не допустил конкретного упоминания заявителя или уголовного разбирательства против него. Вместо этого он сделал общее заявление относительно государственной политики в области борьбы с коррумпированными должностными лицами страны, не стремясь сделать заявителя узнаваемым, прямо или косвенно, в качестве субъекта своих комментариев.

Что касается записи задержания заявителя журналистами коммерческого телеканала, она не могла считаться агрессивной медиакампанией, направленной на подрыв справедливости судебного разбирательства. Также отсутствовали конкретные указания на то, что интерес средств массовой информации к данному вопросу возбуждали прокурор, губернатор или иной государственный орган. Поэтому освещение в прессе дела заявителя не вышло за рамки того, что могло считаться простым информированием общественности о задержании управляющего директора одного из крупнейших заводов страны.

Постановление

По делу требования статьи 6 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По поводу соблюдения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Изъятие имущества заявителей и другие выплаты, которые произошли вследствие сделки с обвинением, были связаны с разрешением вопроса об уголовной ответственности заявителя и следовали из него. Таким образом, законность и целесообразность этих уголовных санкций имущественного характера не могла отделяться от вопроса о справедливости самой сделки с обвинением. С учетом выводов, сделанных в соответствии с пунктом 1 статьи 6 Конвенции и статьей 2 Протокола N 7 к Конвенции, Европейский Суд заключил по тем же причинам, что по делу требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были.

Постановление

По делу требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нарушены не были (принято единогласно).

По поводу соблюдения статьи 34 Конвенции. Заявители утверждали, что власти Грузии оказывали на них давление с целью отзыва их жалобы. Однако с учетом содержания электронной переписки, которую дочь заявителей инициировала с Генеральной прокуратурой, и находя, что неформальный канал коммуникаций между органом преследования и частным третьим лицом не может считаться ненадлежащим средством для разрешения дела, Европейский Суд установил, что подобное взаимодействие не могло рассматриваться как несовместимое само по себе с обязательствами государства, вытекающими из статьи 34 Конвенции. Контакт представителя с дочерью заявителей не был направлен на склонение заявителей к отзыву или изменению своей жалобы или на иное вмешательство в эффективное осуществление их права индивидуальной жалобы и в действительности не повлек таких последствий.

Постановление

По делу требования статьи 34 Конвенции нарушены не были (принято единогласно).